Текст книги "Русский пиар в бизнесе и политике"

Автор книги: Алексей Санаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Последующие две недели были посвящены звонкам и поездкам в редакцию с выражением своего искреннего почтения. Каково же было удивление пиарщика, когда в таблице опубликованного рейтинга он увидел свою компанию на 41-й строчке– она чудесным образом обогнала крупные нефтяные концерны и гигантские банки. "Хм, неужели мы крупнее "БашКредита"?" – с плохо скрываемой радостью говорил потом президент компании. Всем своим знакомым он как бы невзначай показывал рейтинг, где его компания красовалась на 41-м месте.

Этот сотрудник не получил премии. Но престиж в своей компании он заработал. Чуть позже он с удивлением выяснил, что большинство компаний точно таким же способом составляли цифры для этого рейтинга…

Обратный результат может возникнуть, если работу с рейтингом пустить на самотек. Ежегодный рейтинг «Коммерсант-1000», составляемый из фамилий 1000 лучших, по мнению Издательского дома «Коммерсант», менеджеров России, показывает подчас неожиданные результаты– в первой десятке там может оказаться директор швейной фабрики где-нибудь в городе Коврове, а олигарх– владелец крупнейшей угледобывающей компании стоит в третьей сотне. Конечно, объективно так оно и есть, и в качестве менеджера этот самый директор фабрики даст сто очков вперед олигарху, но ведь вы не пойдете объяснять это своему президенту. Один из случаев, который стоил сотрудникам PR-службы нескольких неприятных минут жизни, произошел, когда президент холдинга обнаружил себя в рейтинге ниже, чем подчиненный ему директор завода. В тот день досталось всем– президент высказал несколько огульных обвинений в адрес как директора, так и пиарщиков и даже ИД «Коммерсант». А ведь удели PR-подразделение чуть больше внимания подготовке рейтинга– и седых волос могло бы образоваться меньше.

2. Ставьте «маячки» и блокируйте материалы. Под термином «маячок» в пиар-сообществе подразумеваются добрые друзья из числа сотрудников СМИ, которые своевременно информируют PR-службу о появлении в своей редакции негативного материала о вашей компании. Обычно это делается путем обычного контекстного поиска: журналист или кто-то из отдела рекламы получает доступ к компьютерным файлам статей, которые готовятся для завтрашнего номера, и ищет в них имя вашей компании. Если он видит что-то негативное– он позвонит и сообщит вам об этом или даже перебросит вам по почте текст найденной инсинуации.

"Маячки", расставленные по большинству крупных редакций как газет, так и журналов, и телеканалов, позволяют практически полностью закрыть для ваших конкурентов возможность безнаказанно осуществлять свою неблаговидную деятельность. В лучшем случае после получения звонка от «маячка» нежелательную статью удастся снять из номера, позвонив редактору и уладив с ним этот вопрос. В худшем– можно положить текст статьи на стол президенту компании еще до того, как он появится в печати (это будет свидетельствовать о вашем профессионализме) и предложить затеять ответную PR-кампанию.

Как правило, «маячков» необходимо поддерживать личным общением или разного рода сотрудничеством. Только тогда система остается эффективной в долгосрочном периоде. Если же вы не будете звонить вашему информатору неделями, день его рождения игнорировать, а его деловые интересы не учитывать, он мало-помалу перестанет оказывать вам эту маленькую услугу.

С технологией использования «маячков» тесно соседствует технология блокирования негативных материалов. Вообще надо сказать, что термин "отдел по связям с общественностью" (public relations department), зародившийся в США, изначально подразумевал работу из области информационной безопасности– служба следила за появлением в прессе нападок на свою компанию и по мере сил пыталась их купировать или достойно парировать. То есть основной задачей первых пиарщиков, по мнению американских исследователей, было очищение имиджа компании от дурных сплетен, сочиненных конкурентами и политическими врагами. Правда, в таком случае непонятно, как назывались тогда те люди, которые по наущению конкурента эти сплетни размещали в СМИ. С моей точки зрения, это две стороны одного и того же процесса, и в сегодняшней России это хорошо видно– одни и те же отделы PR занимаются и злобными нападками на противников, и защитой своей компании от их не менее злобных нападок.

К негативной статье, грозящей появиться в той или иной газете или журнале, можно относиться по-разному. В современной науке о «черном» пиаре существует два основных подхода:

а) во-первых, вы можете игнорировать статью, но на следующей неделе размахнуться и дать сдачи, пусть хоть в той же газете;

б) во-вторых, вы можете попытаться снять статью, чего бы вам это ни стоило.

Редакция, понятное дело, будет склонять вас к первому варианту. Они получили деньги за одну неприличную статейку, теперь хотят получить за ответную публикацию. На ваши предложения снять материал, порочащий деловую репутацию уважаемого издания, редактор, скорее всего, ответит так:

– К сожалению, снять ее мы уже не можем, деньги заплачены, но зато мы можем дать вам место на понедельник для ответного жеста.

Фиг. Никакого ответного жеста не будет. Надо очень отчетливо дать понять многоуважаемому редактору, что если эта статья вообще появится на страницах его издания, то больше ни о каком сотрудничестве с вашей компанией не может быть и речи. Обычно ответ этот звучит так:

– Да… Жалко. Вряд ли мне удастся убедить нашего президента, что с вашей газетой стоит работать, после такой статьи… А ведь у нас уже сверстан рекламный бюджет на третий квартал, и в нем ваше издание занимает не последнее место…

Тогда, скорее всего, редактор пойдет на попятный. Но он тоже не прост, и терять своего не намерен. Поэтому он скажет, видимо, следующее:

– Ну хорошо. Мы можем снять эту конкретную статью (хотя я лично не нахожу в ней ничего особенно вызывающего), но если завтра заказчик пришлет еще одну, точно такую же, мы ничего сделать не сможем. Мы же не можем работать исключительно на вашу компанию– ведь вы даже не являетесь у нас рекламодателем. Может быть, вам лучше взять у нас блок на месяц– за какие-нибудь смешные 20 тысяч долларов?

Не спешите посылать его подальше. Идея блока на определенный период– полезная вещь, если есть устойчивое мнение, что ваш противник не оставит попыток опорочить доброе имя вашего работодателя именно в этом издании. Втаком случае важно обезопасить себя на более длительный срок, получив от издания гарантию того, что во всяком случае в ближайшие две недели (или месяц, на большие сроки блоки ставить бессмысленно) вы сможете листать его полосы, не хватаясь за сердце. К тому же та «оптовая» цена блока, которую вы заплатите, на практике гораздо ниже, чем стоимость снятия нескольких вражеских материалов по отдельности.

От умения PR-службы ставить блоки в ключевых федеральных изданиях может зависеть судьба крупных пиаровских войн, которые периодически случаются с любой крупной коммерческой компанией или общественной организацией. Иногда возможность блокирования одной-единственной статьи или телевизионного репортажа оценивается в гигантские суммы. Известен случай, когда «маячок» в газете «Коммерсант» в седьмом часу вечера позвонил в PR-службу одной ФПГ и сообщил о резко негативной статье, которая должна была уже назавтра выйти в свет на первой полосе газеты, причем вместе с большой фотографией. Узнав о сути материала, президент компании огорчился настолько сильно, что пообещал 250 тысяч долларов своему вице-президенту по PR за то, чтобы материал не нашел своего читателя. Тот вечер был более чем жарким для отдельно взятого PR-департамента. Исчерпав все обычные средства снятия материалов, директор департамента отправился напрямик к главному редактору и там в течение нескольких часов различными средствами пытался убедить того в необходимости блока.

Но редактор остался неумолим. В качестве возможных причин можно назвать две: либо врожденное стремление к свободе слова и волеизъявления, либо величина той суммы, которой был обеспечен тот самый материал. В любом случае, вопрос не был решен, и на следующее утро один олигарх был безутешен, а другой ликовал. Пиарщики подсчитывали упущенную выгоду. Скандала можно было избежать, всего лишь заблокировав публикацию.

В регионах поставить блок бывает гораздо проще, нежели в столичном издании. Редакция падка на деньги и, увидев пачку купюр с зеленоватым отливом, может расчувствоваться. Впрочем, даже если редактор наотрез отказывается снимать планируемый негативный материал или требует за это немыслимую сумму, можно попытаться следующим утром скупить весь тираж номера– это не выйдет слишком дорого. Договориться о покупке можно уже в типографии, а можно и в пунктах распространения, которых в небольших городах бывает не больше пяти. Процент подписки на региональные издания, как правило, очень невелик по сравнению с объемом розничной продажи, так что скупленная вами на корню публикация даст минимальный резонанс.

"Маячки" в регионах ставить бесполезно. Ваши партнеры халтурят, забывают звонить, к своему долгу относятся крайне легкомысленно

3. Хорошим примером «черного» материала в федеральных газетах может служить открытое письмо. Оно представляет собой текст, размещенный на правах рекламы и содержащий возмущение происходящим, а также апелляцию к обществу или руководству страны. Открытое письмо начинается с указания адресата (обычно это Президент России, глава правительства или по меньшей мере Генеральный прокурор) и оканчивается подписью автора или авторов.

Смысл написания открытого письма очень прост: оно избавляет от необходимости размещать негативные публикации в случае, если вам надо обратить внимание общества на общественно опасное поведение ваших противников или конкурентов. К примеру, открытые письма часто пишут возмущенные представители трудового коллектива или миноритарные акционеры предприятия, требуя у государства наконец-то вмешаться в политику разграбления их завода, проводимую генеральным директором в личных интересах. Все выглядит гораздо правдоподобнее, если под обвинительным текстом стоят подписи нескольких представителей простого народа, а не только олигархических групп. Правда, неясно, откуда у трудового народа возьмутся деньги, чтобы разместить на четверть полосы рекламное объявление в федеральной газете, но в таких случаях здесь всегда может красоваться подпись профсоюза. Иногда корпоративным PR-службам не нужно быть столь казуистически извращенными, и они выпускают открытое письмо под своей собственной подписью. В том, что сверху и слева от текста стоит пометка "на правах рекламы", нет ничего страшного– если письмо большое, читатель все равно заметит его в газете и прочтет, желая полакомиться очередным скандалом. Да и с юридической службой газеты можно будет столковаться– перед каждым ругательством необходимо будет вставить слова "по нашему мнению" или "ни для кого не секрет, что". Втакой ситуации юристам не к чему будет придраться, и публикацию они примут. Уместны такие приемы, как апелляция к нынешней политике руководства страны, которую тормозят "местечковые олигархи", "красные директоры" или обыкновенные уголовники.

Вот небольшой отрывок из открытого письма, выпущенного PR-службой крупной российской корпорации в период борьбы за поглощение очередного завода:

"Открытое письмо

Президенту Российской Федерации В.В. Путину

Генеральному Прокурору РФ В.В. Устинову

Председателю Российского фонда федерального имущества В.В. Малину

Уважаемый господин Президент, уважаемый господин Генеральный прокурор и господин председатель РФФИ! Уже более двух месяцев продолжается раздуваемый руководством завода скандал вокруг одного из крупнейших предприятий российской химической промышленности ОАО "Новопитерский фосфор". За этот период, создав вокруг завода осадное положение, генеральный директор А.Б. Краснов под предлогом защиты интересов трудового коллектива проводит политику, ведущую к краху производственной и хозяйственной деятельности предприятия.

С нашей стороны, возможно, излишне еще раз перечислять факты махинаций, о которых сегодня рассказывают средства массовой информации города Новопитерска и всей области, СМИ федерального масштаба. Тем не менее хотелось бы вспомнить наиболее вопиющие из них.

За последние семнадцать лет А.Б. Краснов сосредоточил в своих руках необъятную власть в городе, пользуясь градообразующим характером предприятия и временным ослаблением вертикали государственной власти в стране и в регионе. Сегодня много говорят о масштабных махинаций с финансами завода. Создав в 1999 году подконтрольную лично себе структуру с иезуитским названием «Содружество», А.Б. Краснов и его правая рука В.Г. Подлизновский смогли наладить через нее масштабную скупку акций самого же предприятия. При этом, как показывают события последних дней, гендиректор действовал напрямую в интересах американской посреднической фирмы Superdollar Inc., которой Краснову пришлось передать всю долю акций «Содружества» в доверительное управление. Такой пакет акций, безусловно, вряд ли будет использован в интересах Российского государства.

Очень горько смотреть, как огромные средства, заработанные тяжелым трудом более чем семитысячного коллектива «Фосфора», направляются на счета иностранных фирмочек. Согласно реестру акционеров и исходя из рыночной стоимости акций, лично А.Б. Краснову и его семье принадлежит сегодня акций завода на сумму более чем 7миллионов долларов. Средства массовой информации не раз высказывали предположения о покупке семьей Красновых виллы на Женевском озере в Швейцарии [ссылка на издание]. Элементы красивой жизни ежедневно демонстрируются жителям Новопитерска– шикарный белый «Мерседес», многочисленная вооруженная охрана, с помощью которой А.Б. Краснов пытается отстраниться от тысяч своих сограждан, живущих за чертой бедности.

Мы, акционеры и члены трудового коллектива ОАО "Новопитерский фосфор", просим Вас, руководителей высшего ранга, представляющих государственную власть, закон и правопорядок, напрямую вмешаться в конфликт вокруг «Фосфора». До каких пор директорат, местечковые олигархи будут чувствовать себя как за каменной стеной за дверьми своих приемных?

Уверены, что конец их всевластию близок.

Акционеры и члены трудового коллектива ОАО "Новопитерский фосфор": Левин, Кравцов, Лазарев, Лысенко, Зинченко и другие– всего более 200 подписей".

Данное письмо построено по всем правилам классического жанра и адресовано, уж конечно, не президенту и его непосредственным подчиненным, а массовому читателю делового издания, в котором оно опубликовано.

Обратите внимание на композицию письма. Текст открывает краткое описание ситуации, чтобы те, кто еще не слышал о скандале, получили о нем представление. Затем читателю дают понять, что уже все вокруг наслышаны, каким мерзавцем оказался директор завода. Ну, если уж читатель не слышал об этом, вот вам– конкретные факты: перечисляются так называемые "финансовые махинации". Деньги, конечно, уводились за рубеж, что еще больше чернит и без того неприглядый имидж директора, а упоминание американской фирмы, наживающейся, как всегда, на нашем российском добре, и вовсе смешивает директора и его политику с грязью. Потом– о его личной жизни. Разумеется, население живет "за чертой бедности". Понятно, что директор человек не бедный и, возможно, действительно предпочитает белый цвет своего «Мерседеса». Что касается виллы на Женевском озере, то московское издание ни за что не пропустило бы эту откровенную гнусность в печать, если бы не публикация об этой вилле, заблаговременно размещенная в одном из региональных изданий. Это изданьице получило большие деньги и напечатало банальную клевету, но теперь любая даже самая солидная газета может использовать эту информацию, так как она почерпнута из СМИ и тем самым юридически оправдана.

Ну, а в конце, безусловно, призыв с общим смыслом "доколе?" Упоминание слова «олигарх» как нельзя более кстати. Что касается количества подписей, то при необходимости PR-служба, размещавшая открытое письмо через подставных лиц, могла представить хоть тысячу подписей– все они были исполнены двумя-тремя лицами.

В последние годы именно такого сорта открытые письма все чаще появляются в центральных деловых и общественно-политических газетах. Как орудие конкурентной и политической борьбы они зарекомендовали себя отлично, и их эффект еще долго, видимо, будет опережать эффект обычной статьи, написанной с аналогичной целью.

4. Используя псевдонимы (если выражаться корректно) или выдавая себя за других людей (если выражаться более ясно), можно достичь нужных результатов, даже если к вашему настоящему имени уже относятся с подозрением. Выше я уже упоминал такой случай– сотрудник PR-службы выдал себя за рабочего одного из заводов, притесняемого своим руководством, и таким образом обеспечил публикацию гневной статьи в одной из московских общественно-политических газет. Подобные же приемы можно использовать во всех иных случаях, когда корреспонденту нужен комментарий от лица, непосредственно участвовавшего в событиях, а у вас такого лица в наличии нет.

В департаментах по связям с общественностью, как правило, есть все приспособления для такой работы. Я не хочу сказать, что пиарщики хранят парики и накладные усы, в которых потом бродят по городу и подставляют собственных конкурентов. Однако иногда приходится действовать и от чужого лица.

Частенько может пригодиться использование себя в качестве журналиста, особенно если надо сорвать пресс-конференцию или, наоборот, сделать ее незабываемо удачной. Сорвать– это, к примеру, в разгар пресс-конференции встать с места и предъявить присутствующим копии документов, доказывающие, что все сказанное докладчиком правдой не является. А потом спросить, как он, докладчик, все это нам объяснит. Если при этом вы будете представлять PR-службу коммерческой компании, докладчик легко спишет все на происки конкурентов. А если у вас удостоверение специального корреспондента газеты "Наше время", то сделать это будет уже труднее. Да и журналисты, сидящие на пресс-конференции, вполне могут поверить скорее своему коллеге, чем какому-то мужику в галстуке.

Журналистское удостоверение личности может потребоваться, если вам надо срочно взять интервью у нужного человека и вставить нужные слова в готовящуюся статью. Безусловно, ваша фамилия на ней будет лишней, потому что после полугода активной пиаровской деятельности ваша фамилия будет фигурировать в газетах в разделе скандальной хроники. Однако нейтральная фамилия, качественная визитная карточка и указанная на ней должность "независимый журналист" могут сослужить хорошую службу при взятии интервью.

Перед PR-службой руководством компании была поставлена задача размещения в одном из регионов России "мягко негативной" статьи о принадлежащем компании крупном заводе. В то время профсоюзный комитет завода активно действовал против руководства предприятия, расклеивая листовки и призывая коллектив к забастовке. По странному стечению обстоятельств резкое обострение профсоюзных требований к директору завода совпало с вынесением председателю профкома второго выговора за пьянство. Решив показать силу народного гнева, профком активизировался, и ситуация на градообразующем предприятии грозила серьезным обострением.

PR-служба предложила руководству компании план по нейтрализации свирепого профсоюзного лидера. Намечалось создать в городе небольшую волну слухов о том, что председатель профкома нелегально перегоняет из Литвы подержанные автомобили (что и так было всем известно), что его жена и дочь прошлым летом ездили на Канарские острова (на какие, спрашивается, деньги?) и что якобы профсоюзный лидер на паях владеет одним из самых криминализованных городских рынков. И после этого он смеет заявлять, что печется о благе трудового народа?

Одновременно было предложено разместить в областных и городских СМИ интервью кого-нибудь из руководителей общероссийских профсоюзов, который бы высказался решительно против подобных "перегибов на местах". Этот трюк должен был выбить почву из-под ног зарвавшегося профкома, лишить поддержки его же начальства.

После того как руководством план был согласован, оставалось самое трудное– раздобыть московского профсоюзного босса, который в своем интервью заклеймил бы региональные перегибы. Причем журналиста просить о такой услуге было рискованно– он мог не понять задачи и задать совсем не те вопросы, получив, соответственно, ненужные ответы. Для этого и был придуман псевдоним, визитная карточка "регионального отделения ИТАР-ТАСС" и легенда независимого журналиста, который позвонил в приемную председателя исполкома одного из отраслевых профсоюзов России Василия Карасенко и попросил о встрече.

У профсоюзных деятелей редко берут интервью. При личной беседе «журналист» сообщил, что пишет сейчас большой материал для "Российской газеты" о работе профсоюзов вообще и данного отраслевого объединения в частности, а также о трудностях, с которыми сталкивается профсоюз на местах.

– Очень хорошо, – удовлетворенно сказал лидер. – Я вас слушаю.

После нескольких малозначащих вопросов перешли к главному. Разговор, конечно же, записывался на диктофон.

Журналист: Скажите, Василий Михайлович, как вы относитесь к стремлению крупных высокотехнологичных отечественных компаний нового поколения инвестировать средства в приобретение промышленных предприятий, стоящих сегодня на грани гибели?

(Казалось бы, ответ очевиден– "Крайне положительно".)

Лидер: Крайне отрицательно. Это именно олигархи привели наши могучие заводы на край гибели. Вот именно они– эти ваши юнцы нового поколения– все и растащили, и разворовали. Мы против растаскивания страны.

(Журналисту многое становится ясным из этого ответа, и он переходит на другой стиль общения.)

Журналист: Да, к сожалению, в ходе чубайсовской «прихватизации» многие заводы оказались в руках криминальных бизнесменов. Тем сложнее становится задача профсоюзов на предприятиях– подчас контроль над профкомами захватывают люди бессовестные, обыкновенные карьеристы, снюхавшиеся с местными олигархами. В этом случае, подкупленные деньгами, машинами и дачами, эти эфемерные профсоюзы начинают плясать под дудку своих новых хозяев, вместо того чтобы в любой ситуации держать сторону трудового коллектива. Бывали ли такие случаи на вашей памяти?

Лидер: Да, такие вещи, к несчастью, еще случаются, и мы беспощадно боремся с такими перегибами. Некоторые профсоюзные комитеты, прикрываясь общественными интересами, начинают работать против трудового коллектива. Как только нам становится это известно, мы принимаем свои меры, вплоть до решения расформировать профсоюзный комитет и создать его заново– в тесном сотрудничестве с трудовым коллективом.

Журналист: Может ли быть оправдано такое неблаговидное поведение профсоюзов соображениями конформизма, достижения компромисса с владельцами предприятий?

Лидер: Ни в коем случае. Профком должен отстаивать исключительно интересы трудового коллектива, каждого из его членов. Ведь собственники часто пытаются втянуть коллектив в свои конфликты.

Журналист: Как в этом случае должен действовать профсоюз?

Лидер: Опять же в интересах коллектива. Налаживать стабильность, чутко следить за выполнением всех требований сотрудников. Еще раз подчеркну: недопустимо втягивать коллектив в спор собственников.

Журналист: Еще раз о собственниках. Скажите, неужели нет в России грамотных, ответственных собственников, способных вывести промышленное предприятие из кризиса?

Лидер: Ну почему же? Среди сегодняшних собственников есть и ответственные компании, есть и менеджеры новой волны, путинского призыва, и их становится все больше. Грамотный собственник заботится прежде всего о социально ориентированной работе предприятия, ищет контакт с коллективом, с профсоюзом. Но сегодня о множестве таких собственников говорить не приходится– уж очень много развелось мошенников. До недавнего времени самым грамотным собственником у нас было государство, но сейчас, к сожалению, оно повсюду сдает позиции.

В результате беседы, продолжавшейся более часа, стороны остались очень довольны друг другом. Лидер сказал все, что нужно было журналисту, а журналист показался лидеру толковым и уважительным молодым человеком, умеющим слушать старших и, возможно, полезным в будущем.

Ровно через неделю в региональной газете "Вечерний Нефтегазск" вышла пространная публикация, озаглавленная так: "Василий Карасенко: "Нельзя вовлекать коллектив в грязные игры".

Вся прямая речь, произнесенная на страницах газеты Василием Карасенко помимо комментариев автора, сводилась к следующему тексту:

"…Некоторые профсоюзные комитеты, прикрываясь общественными интересами, начинают работать против трудового коллектива. Это совершенно недопустимо. Профсоюз должен налаживать стабильность, чутко следить за выполнением всех требований сотрудников. Недопустимо втягивать коллектив в свои игры.

…Как только нам становится это известно, мы принимаем свои меры. Мы против растаскивания страны.

…Среди сегодняшних собственников есть и ответственные компании, есть менеджеры новой волны, путинского призыва, и их становится все больше. Это грамотные собственники, которые заботятся прежде всего о социально ориентированной работе предприятия, ищут контакт с коллективом, с профсоюзом".

Из текста статьи становилось ясно, что один из лидеров российских профсоюзов выступает резко против политики, проводимой профкомом на том самом заводе, и одобряет политику собственников. Забастовку удалось предотвратить, а руководитель профкома был через две недели повышен в должности до начальника отдела и стал на удивление тихим и спокойным человеком.

Бывают и случаи, когда разыграть роль нужно только по телефону. Выше я уже описывал один из таких инцидентов. Очень часто сотрудники PR-службы практикуют метод "двойного захода" для подтверждения истинности своей информации.

С утра пиарщик звонит в информационное агентство и возбужденным голосом сообщает, что, по его сведениям, в Генеральной прокуратуре возбуждено уголовное дело против их конкурентов. Разумеется, журналист сначала все выспросит и запишет, а уже потом не поверит и потребует подтверждений. Но на это требование ответ уже готов:

– Копию постановления я тебе скину в течение получаса по факсу.

Ясно, что эта копия слеплена из кусков с помощью копировального аппарата и компьютера– печать неразборчива, бланк от одного документа, текст от другого… Даже если это выглядит правдоподобно, журналист, знающий подобные трюки, захочет видеть или слышать реального свидетеля.

– Слушай, – еще более возбужденным голосом сообщает пиарщик, снова позвонив через два часа, – об этом уже собирается писать «Интерфакс», так что давай думай быстрее! Я тебе нашел мобильный телефон сотрудника прокуратуры, который все подтвердит на условиях полнейшей конфиденциальности.

Журналист записывает телефон сотрудника прокуратуры, а "сотрудник прокуратуры" уже сидит тут как тут– это еще один работник PR-службы, который судорожно учит составленный для него текст, который он сейчас скажет от имени советника юстиции первого класса Александра Анатольевича Быковского:

– Добрый день. Да, меня предупредили, что вы будете звонить. Единственное– очень прошу вас, чтобы моя фамилия не звучала. Я не имею права раскрывать подробности следствия. Мы действительно возбудили уголовное дело против ООО «Маяк-Л» по статье «Мошенничество». Прокуратура сочла, что ремонт здания по адресу дом 1 по Кремлевской набережной прошел с большими нарушениями. Большего пока сказать не могу, но следствие продолжается, его ведет один из моих коллег.

Самое главное– сказать это подобающим тоном и в соответствующих терминах профессионального прокурора. Журналист тонко чует подвох– он десятки раз разговаривал с сотрудниками прокуратуры и хорошо знает, как они должны изъясняться. Если он клюнет на эту наживку и через полчаса сенсационная новость появится на ленте информационного агентства– значит, дело сработано профессионально. Если нет, журналист может надолго обидеться. Такие приемы всегда рискованны.

Мне рассказывали о случае, когда риск в такой ситуации был чуть ли не смертельным и грозил репутации всей компании. Один из крупных российских банков (назовем его Гигант-Банк) решил закрыть свой филиал в Северо-Западном округе (город назовем Велозаводск), в связи с чем спешно улаживал все свои дела в этом городе. Правда, дела никак не улаживались, так как десятка два малых предприятий, несколько месяцев назад взявших у банка крупные кредиты, не хотели возвращать их обратно, вполне резонно доказывая, что договоры были заключены на срок в 1 (один) год.

Но Гигант-Банк не собирался ждать целый год. Руководство приняло решение побыстрее закончить с непокорным малым бизнесом и, будучи гуманным по природе, поручило это сделать не службе безопасности, а всего лишь PR-подразделению. Была поставлена задача силой средств массовой информации убедить должников вернуть деньги досрочно.

Сотрудники PR-службы энергично взялись за работу. Они логично предположили, что лучший способ убеждения– это взять должников на пушку, напугав их той самой службой безопасности всемогущего банка. Если малые предприятия в должной мере испугаются, кредиты вернутся сами собой, добровольно. Значит, бизнесмены должны прочесть в прессе и увидеть по телевидению, что Гигант-Банк всерьез взялся за их брата и намерен добиваться возвращения кредитов любыми средствами. Конечно, не президент банка должен был кричать об этом со страниц газет. Это должна делать сама жертва.

Именно жертва– одна из малых фирм, которую (якобы) угрозами вынудили возвратить кредит. Кто вынудил? Люди, представившиеся сотрудниками службы безопасности Гигант-Банка. В этом случае можно будет впоследствии официально от имени банка заявить, что все это неправда и никто никому не угрожал, а Гигант-Банк– солидное финансовое учреждение, исповедующее современные гуманистические ценности.

Итак, жертва должна позвонить в газеты Велозаводска. А лучше всего, чтобы жертве самой позвонили из газет. Кодной из корреспонденток отдела бизнеса газеты "Деловая Карелия", специализировавшейся в то время на борьбе с московскими олигархами, был подослан свой человек, который и рассказал знакомой журналистке трагичную историю: банк выдал кредит, потом решил досрочно забрать, бизнесмен против, ему выламывают руки. Сенсация, – подумала журналистка, – вот как, оказывается, ведет свои дела Гигант-Банк! Надо срочно раздобыть координаты замученного бизнесмена.