Текст книги "Русский пиар в бизнесе и политике"

Автор книги: Алексей Санаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

На наших современных конференциях даже чуть более громкий и резкий голос будет звучать ярче, чем голоса основной массы ораторов. Неплохо, если докладчик обрушится с какой-нибудь мелочной претензией на правительство– его всегда модно слегка покритиковать, доля здорового фрондерства не помешает тому, кто хотел бы выглядеть ярко и независимо. В российских компаниях за написание президентских докладов иногда садятся отделы маркетинга и даже производственные отделы. Они выуживают из закромов миллионы цифр после запятой, высчитывают сложные проценты и приводят их в докладе в сравнении с 1990 годом. Они наполняют доклад столь наукообразными подробностями, что у собравшихся начинает возникать ощущение, будто они вернулись в студенческие годы и слушают одну из самых занудных лекций. И, как и на всякой лекции, большинство сразу же вступает в разговоры друг с другом, принимаются рисовать на листах бумаги бессмысленные картины отчаяния, строят дикие рожи или меланхолично дремлют. Иуж конечно, найдутся два-три человека, которые будут с упорством записывать все числа и факты, изложенные в докладе. Но доклад такой не запомнится никому, и корпоративные деньги будут выброшены на ветер.

Поэтому лучше всего взять цифры у маркетологов и самостоятельно переработать их в творческом отношении. Как уже говорилось выше, в службе PR всегда должен работать человек, которому богом дано умение писать. Он не знает проблем вашей отрасли, никогда ими не интересовался, но дайте ему фактическую информацию, дайте ему проблему– и он напишет речь, в которой будет и яркое начало, и завязка основного конфликта, и кульминация действа, и счастливое разрешение (или риторический вопрос) под конец. От такой речи пиджаки в зале зарыдают, как дети. Что и требуется доказать.

Очень хорошо идут реплики с места в ходе доклада, со стороны подставных людей, рассевшихся в зале– этот метод хорошо опробован на телевизионных ток-шоу, и на деловых мероприятиях его эффект не хуже. Пусть какая-нибудь ненормальная на вид женщина сразу же после речи вашего шефа вскочит со своего места и завопит: "Правильно, Олег Александрович! Действительно, сколько можно прятать голову в песок?" или что-нибудь в этом роде, по обстоятельствам. Когда председательствующий скажет свое знаменитое: "Вопросы к докладчику?", надо, чтобы человек пять обязательно задали вопросы– этим тоже привлекается внимание к персоне докладчика, и увеличивается время нахождения его на трибуне. Обычно на конференциях вопросы никому задавать неохота, и небольшая полемика выступающего с залом привнесет еще одну яркую ноту в событие. Набор хитроумных уловок для произвнесения речей– целая наука, и в процессе ее познания открываются горизонты, которых человечество еще долго не достигнет.

К сожалению, бывают случаи, когда все ваши усилия по организации конференции могут пойти прахом по весьма банальной причине. Все готово, пресса заряжена, выступление отрепетировано, и стул в президиуме томительно ожидает Олега Архова, президента группы «РосГигант». Но Олег Архов не приезжает. У него вдруг-вдруг-вдруг обнаруживается важнейшая деловая встреча, и он исчезает из зоны действия мобильной связи, оставляя вместо себя бесстрастную секретаршу, которая сообщает, что Олега Александровича на конференции не дождутся, но вместо него увидят вице-президента Баранова.

Баранова, понятно, никто в зале не знает и видеть не хочет. Министры и депутаты ожидали самого Олега Александровича и теперь спешно покидают сборище, едва сойдя с трибуны. В отсутствие действующего лица деньги, уплаченные из вашего PR-бюджета за участие, приносят ноль эффекта.

Такое случается сплошь и рядом, и к этому надо относиться как к явлению природы– дождь там или заморозки на почве… Спокойно и стоически вытолкать прессу по домам, извинившись перед всеми и печально разведя руками. В конце концов, вы сделали все, что могли, и, кроме того, сэкономили нервов на полгода своей жизни. А вот вечером этого же дня можно написать и разослать по газетам и информационным агентствам пресс-релиз следующего содержания:

"Москва, 1 апреля. Сегодня в отеле «Экселенс» состоялось открытие конференции "Проблемы отечественной промышленности полупроводников", организованной при участии Администрации Президента РФ. Открывая работу конференции, вице-премьер Правительства России Александр Взятко отметил важность сегодняшнего диалога в деле укрепления…

В своем выступлении перед участниками конференции, представителями делового и политического сообщества России, президент Группы «РосГигант» Олег Архов сделал акцент на…"

Как? Но ведь его же не было? Ведь он же не делал никакого акцента?

Делал. А кто теперь докажет, что нет? Все видели стул, предназначенный Олегу Архову. Все видели его имя в списках участников. Представители прессы удалились и теперь будут до конца дней считать, что Олег появился сразу же после их ухода и одарил общество своей блистательной речью, которую они к своему стыду не слышали. Да и кому, в конце концов, надо доказывать, что является правдой, а что– дополнением к ней? Жестокий закон пиара неумолим: не жизнь важна, а легенда о жизни. И газеты выходят с упоминанием речи вождя. И вождь не может скрыть гордости за самого себя. И деньги, затраченные на участие в конференции, истрачены по назначению и со смыслом.

На региональных форумах различные имиджевые комбинации проворачивать еще легче. Тамошняя пресса живет в информационном вакууме, воспринимая любое мало-мальски значимое событие как глоток свежего воздуха. Поэтому, кто бы на форум ни собрался, будь то даже вице-мэр районного центра и вице-президент вашей компании, специализирующейся на упаковке бутербродов в непроницаемую пленку, осветить событие в областных СМИ не составит большого труда при относительно небольшом объеме бюджета.

В регионах гораздо легче оказывается проводить и такие важнейшие мероприятия, как пресс-конференции. Иногда это доставляет одно удовольствие– организовать пресс-конференцию большого начальника во дворце культуры районного центра: журналисты выглядят притихшими и испуганными, готовыми беспрекословно следовать воле организаторов и поддакивают каждому слову выступающего. В такой ситуации нетрудно провести пресс-конференцию целиком по заранее заготовленному сценарию. Для этого надо лишь за день или за два до события самолично обойти все редакции и, доверительно глядя в глаза журналисту, который планирует появиться на «прессухе», продиктовать ему тот вопрос, который ему следует задать. Еще раз напомните этот вопрос перед самой пресс-конференцией, и в 90 случаях из 100 журналист встанет и задаст именно тот вопрос, который вам нужен.

В Москве аналогичных усилий, как правило, абсолютно недостаточно. Журналисты здесь избалованы, развязны, жадны до сенсаций, у каждого из них заготовлена пара каверзных вопросов, и они постараются реализовать свои конституционные права и задать их все. В столице для пресс-конференций действует совершенно иной порядок действий. Вкратце его можно обрисовать следующим образом.

1. Проанализируйте, а нужна ли вообще пресс-конференция. Если у вашего руководителя есть глубокое личное убеждение, что его новость интересна всему миру, это вовсе не значит, что аналогичного мнения придерживаются представители СМИ– и после всех двойных и тройных приглашений на пресс-конференцию может никто не явиться. «Прессуха» должна содержать действительно важное событие, и притом событие позитивное– если в произошедшем есть подводные камни, которые вы не желаете раскрывать, лучше подумать еще раз и ограничиться пресс-релизом и имиджевыми статьями.

2. Пригласите всех журналистов самолично. Не стоит доверять организаторам пресс-конференции, если вы планируете проводить ее в информационном агентстве. Лучше всего за неделю до намечаемого события обзвонить всех знакомых журналистов, ответственных за вашу отрасль, и пообещать сенсацию– и пусть точное время и место пресс-конференции они запишут куда-нибудь на память. А так как через пару дней они стопроцентно о ней забудут, обзвоните и напомните им еще раз.

3. Заготовьте нужное количество бумажной информации. Каждый входящий в зал, где будет происходить пресс-конференция, должен получить пресс-релиз, где указана суть происходящего, полные имена выступающих, а также любые цифры и факты, которые смогут разнообразить публикации в СМИ по итогам пресс-конференции. Идеально, если там же будут справка о деятельности вашей компании и биография ее руководителя.

4. Внимательно окиньте взором зал. В нем должны незаметно находиться несколько человек, которым вы доверяете, как себе. Их специально размещают в гуще журналистов: один из них задаст первый вопрос, открытый и дружелюбный, и тем самым задаст тон всему мероприятию. Эти же люди будут обеспечивать лояльные вопросы в случае, если конференция пойдет по нежелательному сценарию.

5. Пресс-конференцию надо вести. Недопустимо сводить ее к прямому диалогу между журналистами и выступающим; все вопросы должны проходить через посредство ведущего. Ведущий дает (или не дает) слово журналисту, или объявляет, что считает заданный вопрос не относящимся к делу, или вообще может попросить кого-нибудь выйти. Если ведущий чует, что кто-то из участников события явно подослан конкурентами, его задача– не дать такому журналисту раскрыть рот в течение всего отведенного времени. И, наконец, именно ведущий в тот самый момент, когда выступающий уже разговорился и готов сболтнуть лишнее, объявляет: "Уважаемые коллеги, большое спасибо. К сожалению, Олегу Александровичу необходимо ехать в Государственную Думу. В фойе вас ждет небольшой фуршет, чай и кофе".

В последние годы в Москве все чаще вместо пресс-конференций проводятся так называемые «пресс-завтраки», где чай и кофе занимают центральное место. Журналисты имеют возможность утолить утреннюю жажду, перекусить бутербродами и в неформальной обстановке задать вопросы руководителю корпорации или политическому деятелю– как правило, отвечает он на вопросы неумелыми шутками, так что информационный эффект таких мероприятий сводится к нулю, служа, однако, общему повышению уровня взаимной симпатии участников.

Кроме солидных общественных мероприятий, к которым принято относить церемонии награждения, различные конференции, симпозиумы, совещания и форумы, на свете существуют и специальные общественные акции, проводимые в тех или иных пиаровских целях. Хочется вновь и вновь развеять заблуждение, будто PR работает исключительно через статьи в средствах массовой информации. Общественные акции гораздо нагляднее– к примеру, если вам удастся организовать народную демонстрацию во славу собственной компании или пикет пенсионеров возле американского посольства с требованием отменить пошлины на производимую вами продукцию, то о таком мероприятии и в газетах напишут, и по телевидению расскажут безо всяких финансовых усилий с вашей стороны, а кроме того, и наглядность будет на порядок выше.

Сценарий, наполнение и художественное оформление подобных специальных мероприятий зависят от фантазии авторов. Часто для проведения спецмероприятия достаточно двух важных инструментов– скопления людей и идеи. Иесли идею придумать несложно, то и свободный народ в Москве вполне можно подыскать. По городу без дела шатаются многочисленные группировки агрессивной молодежи, объединения ультралевых и их друзей ультраправых, «зеленых» и антиглобалистов. Их лидеры с редкой благосклонностью относятся к коммерческим предложениям– таким, как предложение полежать на тротуаре перед зданием какого-нибудь министерства с оковами на ногах или пикетировать здание управления подмосковного завода. С вашей стороны для такой акции понадобится определенная сумма денег, закупки еды и напитков для участников, а все остальное они организуют сами.

Профессионализм современных российских демонстрантов находится на высочайшем уровне. За последнее десятилетие самосознание российских «зеленых», антиглобалистов и прочих протестующих резко выросло. Приведу в пример один из случаев, свидетелем которого был лично.

Москва, здание одного из федеральных министерств, время 11 часов 59 минут. Обстановка идеально спокойная. Накрыльцо из здания выходит покурить понурый милиционер, на ступеньках читают газету двое потрепанных подростков, по скверику напротив мирно гуляет собака с молодой унылой девушкой.

Но обманчивое впечатление покоя исчезает через несколько секунд. Неизвестно откуда в сквере появляется группа молодежи в кожаных куртках. Они в мгновение ока разворачивают ярко-желтое полотно в двадцать метров длиной: "Требуем остановить ввоз ядерных отходов!". Собака исчезает из глаз, а ее хозяйка взамен вынимает из-под куртки видеокамеру и без предупреждения начинает съемку. Подростки разворачивают газету, которая превращается в гигантский плакат "Россия завтра– ядерная свалка!", и вешают его на неизвестно откуда взявшийся деревянный постамент.

Перед зданием на обочине улицы останавливается грузовичок «Газель», из кузова которого выскакивают человек десять в противогазах и костюмах защиты от радиации. Кбронзовой решетке скверика они приковывают двумя цепями двухметровый муляж в виде памятника атомной бомбе. Пока идет выгрузка, водитель «Газели» включает аварийную сигнализацию и объясняет подбежавшему гаишнику, что мотор заглох, видимо, навсегда. Однако как только выгрузка заканчивается, он как ни в чем не бывало заводит двигатель и уезжает.

Разумеется, журналисты были оповещены заранее. Это становится ясно, так как через пять минут лидер демонстрантов уже окружен плотным кольцом людей с диктофонами и телекамерами. Он объясняет происходящее и безудержно клеймит чиновников, позволивших ввезти в Россию отработанные ядерные отходы.

Справившись с первоначальным оцепенением, милиция начинает действовать. Вот появляется первая машина, вот еще две. Милиционеры берут за руки лидера пикетчиков, выдергивая его из толпы журналистов, которым доставляет большое удовольствие тщательно заснять на пленку момент насилия.

– Я вас слушаю, – участливо осведомляется лидер "зеленых".

– Вы задержаны за организацию несанкционированного митинга, – сообщает ему капитан милиции.

– Я ничего не знаю ни о каком митинге, – отвечает лидер. – Я разговариваю с журналистами, имею право.

– Немедленно остановите пикет!

– Я никакого пикета не начинал и не понимаю, о чем вы говорите. Я гражданин России и прописан в Москве.

– Вы приковали монумент к решетке сквера– это умышленная порча городского имущества.

– Вы видели, как я его приковывал? Я лично его в первый раз в жизни вижу. И не знаю, кто его сюда приковал.

И так далее. Пока идет перебранка с растерянными милиционерами, пресса запротоколировала все, что хотела, и взяла комментарии у участников события и случайных прохожих (которые, естественно, тоже включены в сценарий). Через полчаса, столь же быстро и организованно, транспаранты сворачиваются, «монумент» атомной бомбе открепляют от решетки, и демонстранты исчезают. Свое дело они сделали с блеском. Уже сегодня вечером об акции расскажут федеральные телеканалы и радиостанции, еще несколько дней министр не будет спать спокойно, а общественность будет обсуждать акцию. И, возможно, переговоры олигарха, оплатившего мероприятие, с министерством пойдут успешнее…

Описанное– лишь один из примеров того, как в наше время отрабатывается требование народа "хлеба и зрелищ". Настоящее внимание приковывает к себе только эпатажное событие, тогда как событие гладкое и ровное не вызовет столь оживленного интереса. Одно-единственное высказывание про "кузькину мать" или "террористов в сортире" вызовет куда больший резонанс в обществе, чем десятки благообразных программных речей, определяющих для будущего страны. Конечно, и в скандалах нужно знать меру, чтобы не приобрести чересчур эксцентричного имиджа. Но, во всяком случае, при подготовке участия компании или ее руководства в общественном мероприятии полезно всегда задавать себе вопрос: "А не будет ли это выглядеть скучно?". И если вам кажется, что будет– меняйте сценарий. Добавьте творчества. Научиться этому досконально все равно невозможно– но стремиться к этому необходимо.

Общественная деятельность коммерческих компаний имеет и еще одно важное слагаемое: бизнесмены активно работают с различного рода международными организациями и некоммерческими объединениями, которые, по большому счету, не содержат в своей деятельности никаких составляющих, кроме пиаровской. На Западе, скажем, крупнейшие транснациональные корпорации создают фонды экологического развития, научно-исследовательские организации, институты совместных исследований проблем человечества и другие юридические лица, на которые в имиджевых целях направляют значительные средства. Международный фонд за устойчивое развитие, например, занимается проблемами окружающей среды и имеет в своем составе тридцать корпораций, которые в совокупности ежедневно наносят такой значительный вред атмосфере, что все человечество сможет ликвидировать его только за полвека тяжелой работы. Итем не менее президенты корпораций проводят громкие заседания, говорят о новых энергосберегающих технологиях и усиленно создают себе имидж борцов за чистоту биосферы Земли. Общественность, взирающая на это, может логично предположить, что если, к примеру, компания «Кока-кола» состоит в Фонде, а «Пепси» не состоит, значит, последнюю экология не интересует. Что на Западе воспринимается исключительно негативно.

Другим важным видом объединения бизнесменов являются чисто экономические общественные организации типа Международной торговой палаты или Российского союза промышленников и предпринимателей. Участие в работе таких уважающих себя организаций дает крупным компаниям и их руководителям неоспоримое преимущество: они имеют возможность говорить с трибуны не в качестве президента коммерческой фирмы, а как вице-президенты РСПП, то есть от имени всего российского бизнеса. На многих форумах и конференциях высшего уровня в России только в этом качестве можно увидеть представителей бизнеса, и только в этом качестве участвуют они во встречах с президентом России, выдвигая ему свои пожелания в виде пожеланий всего российского делового сообщества. Таким образом, помимо своего эффекта для формирования имиджа своих корпораций можно добиться и положительного лоббистского эффекта.

Часто бывает полезным для крупного промышленного холдинга создать свой собственный фонд, объединившись с несколькими коллегами на определенном сегменте рынка. Подобные отраслевые общественные объединения существуют сегодня в России в угольной, металлургической, химической и трубной отраслях. Защищать интересы целой отрасли на порядок эффективнее, чем узкокорыстные потребности своей компании. Можно раздавать интервью для деловых изданий от имени фонда со словами: "Отечественная промышленность пиломатериалов находится в критическом состоянии, необходимы первоочередные шаги правительства по кардинальному изменению ситуации с тарифами на импорт пиломатериалов". Можно собирать "круглые столы" с участием «экспертов» и журналистов и вещать о том, чего не хватает для счастья российской отрасли пиломатериалов. Наконец, и встреча с американским послом в России для обсуждения нетерпимых антидемпинговых пошлин США на российские пиломатериалы станет возможна для руководителя фонда– в то время как с президентом одной из корпораций посол вряд ли станет встречаться.

Впрочем, пока в нашей стране участие компании в деятельности общественных организаций не играет определяющей роли для ее имиджа. Общественная деятельность служит скорее местом отдохновения олигархов от собственных офисов, это способ сменить наскучивший образ жизни. Известны многочисленные случаи, когда, оставив свои многомиллионные корпорации на попечение топ-менеджеров, олигарх с головой уходит в общественную жизнь, принимается яростно бороться за проведение в жизнь каких-либо общероссийских реформ, придуманных им на досуге. Очень часто такая трансформация из фигуры делового мира в фигуру общественную предопределяет дальнейший ход карьеры бизнесмена – войдя во вкус деятельности на благо родной страны, олигарх идет в политику.

Глава пятая Работа в регионах

В России насчитывается 89 регионов. Если бы мне захотелось написать классический учебник, именно с этой фразы я и начал бы свой рассказ о работе в российской глубинке. Но на самом деле в России регионов 87. Потому что само понятие «регионы» подразумевает всю территорию страны, за исключением двух ее мегаполисов– Москвы и Санкт-Петербурга.

Москвичи с гордостью, а жители всей остальной территории страны с затаенной завистью и обреченностью констатируют: Москва и Россия– две разные страны. И различие это с советских времен усиливается с каждым годом. Только теперь люди устремляются в Москву не за дефицитными пищепродуктами, а за своей судьбой и своим бизнесом. Один из иностранцев, работающий в Москве в представительстве своей зарубежной компании, очень внятно объяснил мне, почему его фирма, экспортирующая из Сибири лес, все же была вынуждена открыть представительский офис в столице. "Все транспортные пути страны, – жаловался он, – исходят лучами из Москвы и доходят до самых крайних точек России. Легче установить надежную логистическую систему переправки грузов из Москвы в Хабаровск или Владивосток, чем наладить ее между этими двумя городами".

Для граждан России Москва имеет магнетический эффект. Самые предприимчивые из них, начиная со времен Михайлы Ломоносова, направляются пешком в столицу без гроша в кармане, чтобы осуществить свою "русскую мечту"– машина, квартира, дача. В результате все наиболее успешные бизнес-проекты проворачиваются в столице, все состояния обретаются тоже здесь и здесь же тратятся– благо цены в Москве едва ли не на порядок выше средних по России. Москва формирует около 80 % доходов федерального бюджета. Впределах Московской кольцевой автодороги делаются крупная политика, крупные деньги, происходят крупнейшие культурные события. И неудивительно, что, попадая в десятимиллионный мегаполис неона, долларов и азарта, региональные самородки подчас не в силах вырваться отсюда, оставляя свою малую родину в том же неприглядном состоянии.

Чувства россиян по отношению к их главному городу и москвичей по отношению к их согражданам из других городов многогранны. С одной стороны, россияне привыкли слегка враждебно воспринимать московское чванство, акающий говор и чересчур быструю и нервную манеру разговаривать и двигаться. С другой стороны, предметом затаенного вожделения большинства региональных красавиц все же остается принц из далекой Москвы– что, естественно, не может не повышать степень озлобленности региональных представителей мужского пола. "В Москве у вас все деньги крутятся", – часто можно слышать жалобы жителей российской глубинки, дающие понять, что в провинции денег вообще в глаза не видели. Поэтому, когда в столице в очередной раз взрывают дом, подземный переход или захватывают заложников, российское общество испытывает смешанные чувства– "так им, конечно, и надо, но все жалко слегка". Процент успеха человеческой жизни в Москве легко дисконтируется риском, которому ее жители ежедневно подвергаются.

Москвич тоже неоднозначно смотрит на приезжих. С одной стороны, он привык отчетливо делить людей на «лимитчиков» и «москвичей» (в крайнем случае "ленинградцев") и на первых смотрит с сильным презрением, считая именно приезжих основными виновниками взрывов, волны преступности, пробок на дорогах, высоких цен на жилье и переполненного общественного транспорта. Но вместе с тем коренной москвич в глубине души осознает, что никогда не согласится за 100 долларов в месяц работать на стройке в нечеловеческих условиях или водить троллейбус по улицам любимого города, утром и вечером напоминающим худшие сцены из Апокалипсиса. И на рынках ни один москвич не стоит и не продает столь нужные ему сырковую массу, соленья и картошку. Так они и живут в этой стране– москвичи и россияне, терпящие друг друга, потому что друг без друга не обойтись.

Головные офисы всех крупнейших российских компаний находятся в пределах Садового кольца. Трудно не заметить противоестественности такого положения– ведь комбинаты, нефтяные вышки и угольные шахты, благодаря которым эти компании существуют, в лучшем случае расположены в различных регионах Центральной России, а как правило– где-нибудь за Уралом. Казалось бы, гораздо легче осуществлять стратегическое руководство десятью уральскими заводами из уральского же центра– однако неоднократно предпринимавшиеся попытки финансово-промышленных групп перевести свои штабы в регионы заканчиваются неудачей, встречая ожесточенное сопротивление как топ-менеджмента, так и рядовых сотрудников. Не говоря уже о том, что проблема поиска квалифицированных кадров вдали от столицы встает во весь рост, начинаются и другие сложности. Привыкшие к бьющей ключом московской жизни менеджеры, попадая в тихий сибирский городок-миллионер, начинают скучать, по вечерам пьют, а по выходным норовят улететь обратно в Москву, к семье и друзьям. Для того чтобы квалифицированный специалист вообще согласился переехать в Сибирь или на Дальний Восток, компании приходится солидно ему доплачивать– следовательно, возникают дополнительные расходы. Столкнувшись с перечисленными и другими трудностями, крупные корпорации постепенно вновь собрали вещички и вернулись на московские улицы, поближе к шикарным ресторанам, ночным клубам и высокопоставленным чиновникам: без помощи последних бизнес в России почему-то ни у кого особенно не складывается.

Таким образом, к началу нового века российский крупный бизнес вновь ограничил свое участие в региональной жизни страны управлением предприятиями, дистанционными отношениями с провинциальным начальством (благо большинство губернаторов полжизни проводят также в Москве) и редкими появлениями руководства на тех или иных памятных мероприятиях.

Предприятие является основой для работы компании в регионе. Поэтому на первом этапе вхождения в очередной регион основной задачей московской ФПГ, в том числе и ее PR-подразделения, станет обретение контроля над предприятием.

В эпоху ваучерной приватизации этот вопрос решался просто– заводы и нефтяные вышки были государственными, сопротивляться натиску захватчиков не умели, рабочий класс идейно был подкован плохо, и одного собрания трудового коллектива хватало, чтобы предприятие перешло в руки новых хозяев. Именно такими путями в начале девяностых множество больших и малых заводов и комбинатов, совхозов и колхозов, месторождений и приисков перешли в руки неприкрытого криминала, после чего в стране началась эпоха кровавых «разборок» в сфере промышленности. Впрочем, криминал, не имея стратегической программы действий, никогда не мог удержаться у руля крупнейших российских предприятий– хозяин завода либо оказывался на кладбище в окружении своих друзей, либо его свергали более сметливые и образованные личности. Это были так называемые "менеджеры второй волны", будущие олигархи.

Тактика бандитов и олигархов на предприятии коренным образом отличается. Бандит прежде всего думал о сегодняшнем дне– максимум сообразительности он мог проявить, зарегистрировав где-нибудь на Кипре или в Финляндии офшорную компанию, на которую выводилась валютная выручка завода. К примеру, предприятие, производящее пеньку, продает свой товар кипрской фирме по цене, равной себестоимости, а та толкает его на западный рынок по текущим мировым ценам. В результате этой нехитрой комбинации, прославившей себя в девяностых годах XX века, миллиарды долларов остались на зарубежных счетах, и тысячи предприятий оказались банкротами.

Однако на этом ухищрения криминального руководителя и завершаются. Он никогда не вкладывал ни цента в родной завод, и рано или поздно завод останавливался. Он не задумывался о дружбе с местными чиновниками– и чиновники рано или поздно продавали его конкурентам. Он даже с местной братвой часто не мог найти общего языка– и братва убирала его с дороги. Так в кабинете генерального директора предприятия рано или поздно оказывался энергичный молодой парень с московским образованием, который отличался от своего предшественника еще и тем, что а) никогда не бывал в местах заключения и б) мог взглянуть на два шага вперед. Олигарх подходил к делу основательно: он обретал дружбу мэра города, губернатора области, прокурорских работников региона, начальников силовых ведомств. Он дарил многочисленные подарки московским начальникам, чтобы и они не мешали ему работать. Он собирал трудовой коллектив и завоевывал его симпатию пространными рассуждениями о светлом будущем общего дела и этого могучего завода, ставшего для него родным домом. Устанавливались хорошие отношения с прессой, и городские жители, читая хвалебные статьи в адрес нового руководства завода, с удивлением задумывались: "А вдруг действительно будет лучше?" Кроме того, олигарх продумывает стратегический план развития предприятия, анализирует рынок и тщательно исследует цеха: что нужно закрыть, а что привести в божеский вид, где свернуть производство, а где утроить объемы выпуска. Проводится капитальный ремонт особо застарелых производственных мощностей, а где-то даже монтаж нового оборудования. То есть новый директор ведет себя как настоящий хозяин.

В результате этих и многих других вполне рациональных действий предприятие начинает работать в полную силу и давать своему владельцу действительно хорошую прибыль. И вот только тогда он откроет на Кипре свою офшорную фирму или задумается о перепродаже предприятия. Но не раньше. Чувствуете разницу?

Связи с общественностью при таком подходе становятся одним из ключевых, если не основным орудием олигархической компании. Приходя в новый для себя регион, компания должна рассказать о себе так, чтобы все поверили: она могущественна, у нее много денег, она пришла всерьез и надолго, и за ней– как за каменной стеной.

Уже после этой первоначальной волны общественного мнения приходит черед покупки предприятия. Часто сделка по переходу предприятия от старого хозяина к новому в России превращается в шумную акционерную войну с использованием тяжелой артиллерии высокопоставленных московских чиновников, легких полевых орудий местных начальников и силовиков, дипломатической казуистики в судах различных инстанций и– главное– штурмовых пехотных подразделений, осуществляющих захват здания заводоуправления. Каждое из этих средств заслуживает особого внимания.