355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алексей Волынец » Жданов » Текст книги (страница 33)
Жданов
  • Текст добавлен: 17 сентября 2016, 20:12

Текст книги "Жданов"


Автор книги: Алексей Волынец



сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 51 страниц)

Успешно продвигались кадры Жданова и в вооружённых силах. Леонид Говоров, наиболее близкий Жданову из маршалов Советского Союза, с послевоенного поста командующего Ленинградским военным округом в апреле 1946 года был переведён с повышением на должность главного инспектора Сухопутных войск. В январе 1947 года он становится главным инспектором Вооружённых сил СССР в ранге заместителя министра.

Главное политическое управление Советской армии в те же годы возглавил генерал-полковник Иосиф Шишкин. Когда-то в начале 1930-х годов он, техник Горьковского автомобильного завода, был выдвинут Ждановым начальником одного из райкомов ВКП(б) в Горьком. Затем наш герой перевёл его за собой в Ленинград на должность комиссара располагавшейся здесь Высшей военной электротехнической школы комсостава Рабоче-крестьянской Красной армии – центрального вуза страны, готовившего военных связистов. Перед войной Иосиф Шишкин работал в политическом управлении Ленинградского военного округа, а затем возглавил политуправления Ленинградского и Волховского фронтов.

Даже такой далеко не исчерпывающий перечень наглядно демонстрирует, как Андрей Жданов весьма настойчиво продвигал «своих» людей на всех уровнях власти – будь то выходцы из его нижегородской или ленинградской команды. Подобное явление характерно для бюрократии всех времён и народов, но в данном случае действовал не только и не столько принцип подбора кадров по их личной преданности «шефу». Все они были испытаны и проверены жесточайшей школой войны.

Кстати, по воспоминаниям очевидцев, работники Смольного в разговорах между собой так и называли Жданова – «шеф». Когда же на вершину власти в ЦК ушёл и Алексей Кузнецов, то «шефом» стали величать именно его, а действовавшего уж на совсем заоблачных вершинах сталинского Олимпа Жданова в кабинетах Смольного переименовали в «основного шефа».

Через несколько месяцев после смерти Жданова, когда «ленинградская группа» будет ещё на пике власти, Пётр Попков, выступая на объединённой областной и городской партийной конференции Ленинграда, с гордостью расскажет, что за два минувших года ленинградская парторганизация выдвинула на руководящую работу 12 тысяч человек, «в том числе 800 – за пределы области…» {496} .

Наша страна вышла победительницей из мировой войны, во внешней и внутренней политике появились новые задачи, новые возможности, а вместе с ними – новые проблемы и вызовы. Страна получила шансы стать сверхдержавой, но одновременно испытывала и большие сложности – от восстановления разрушенной войной экономики до новых отношений с бывшими союзниками. Изменившаяся ситуация требовала новых методов работы, и, судя по документам, это хорошо понимал товарищ Жданов. Как второй человек в СССР, он первым делом начал крутую реорганизацию партийной идеологии и всего партийного аппарата.

Важнейшей здесь была проблема качества управленцев, уровня подготовки и профессионализма партийно-государственных чиновников. Не случайно этот вопрос стал центральным на первом совещании Управления пропаганды и агитации ЦК (УПА), проведённом под председательством Жданова 18 апреля 1946 года.

Совещание под его руководством признало, что 70—80 процентов членов партии оказались коммунистами, «политически мало подготовленными», «пропагандистский аппарат и партийный аппарат упустил из виду организацию работы с рядовыми коммунистами». Прозвучали следующие сравнения: «В 1924 году было принято 200 тысяч коммунистов в партию, но тогда было уделено внимание тому, чтобы этот призыв вооружить, а мы во время войны приняли 3,5 млн. и по существу работы не развернули. Если прибавить, что обстановка сейчас значительно сложнее – трудно будет работать, то всё-таки дальше мириться с таким положением нельзя… Раньше, когда путиловцы шли на собрание, они знали, что им придётся вести дискуссию с меньшевиками, эсерами, анархистами, они должны были читать, а сейчас непосредственной нужды не чувствуют» {497} .

Несмотря на впечатляющий модернизационный рывок, страна оставалась всё ещё малограмотной и во многом неразвитой, что отражалось и на управленческом аппарате. Годы войны дали бесценный, но односторонний опыт. Отсутствие открытой внутриполитической конкуренции также не лучшим образом сказывалось на тонусе руководящих кадров и рядовых коммунистов в целом.

С точки зрения Жданова виновными в недостаточной подготовке кадров были партийные руководители среднего уровня. «Тут круговая порука, – говорил он на совещании, – не проверяет тот, кто сам не занимается, потому что если ты начнёшь проверять, то тебе могут задать вопрос, а как ты смотришь, если я почитаю эту книгу, потом найдутся люди, которые могут задать коварный вопрос, а такие люди найдутся, а он может растеряться. Поэтому нам надо покончить с теорией невмешательства и начинать проверку с верхушек – с обкомов, с постановкой этого вопроса на Оргбюро» {498} .

Запланированные Ждановым мероприятия по повышению квалификации управленческих кадров были направлены в первую очередь на руководящие кадры ВКП(б). На первом же заседании оргбюро, состоявшемся 18 мая 1946 года под председательством Жданова, был не только обновлён состав редакции «Правды» (при этом старый товарищ нашего героя Пётр Поспелов сохранил за собой пост главного редактора центральной партийной газеты), но и принято решение о создании комиссии во главе с Алексеем Кузнецовым и Ждановым, чтобы «разработать вопрос о теоретической подготовке и переподготовке руководящих партийных и советских работников» {499} . Заметим, что сформулированные задачи по вопросам подготовки и проверки теоретического уровня партийных и советских работников давали в руки Жданова и его команды мощнейшие рычаги влияния на подбор и расстановку руководящих кадров. Но, опять же добавим, эти шаги Жданова в первую очередь диктовались объективными причинами – изменившейся и усложнившейся обстановкой вокруг и внутри страны.

В течение весны – лета 1946 года Жданов провёл настоящую реформу подготовки партийных и руководящих кадров. 8 июля 1946 года появилось постановление «О росте партии и мерах по усилению партийно-организационной и партийно-политической работы с вновь вступившими в ВКП(б)», предполагавшее проведение обязательных экзаменов по проверке теоретических знаний всех без исключения членов партии. ЦК инициировал изучение и обсуждение данного постановления во всех низовых парторганизациях.

Вопрос с политическим образованием малограмотных коммунистов вскоре был решён следующим образом. Вместо предполагавшейся «политграмоты», то есть ещё более упрощённого изложения основ, чем это было в «Кратком курсе», вышли в свет краткие биографии советских вождей. В этой связи УПА подготовило постановление «О пропагандистской работе партийных организаций в связи с изданием биографий В.И. Ленина и И.В. Сталина». В проект постановления Ждановым собственноручно вписано: «Для многих рабочих и крестьян чтение сочинений Ленина и Сталина является делом трудным и малодоступным. Серьёзным подспорьем для них является изучение биографий Ленина и Сталина…» {500}

Но наибольшую тревогу ЦК ВКП(б) в послевоенные годы вызывал уровень образования руководящих кадров. Для управленческого слоя СССР, действующего в условиях нового этапа противостояния с Западом, в изменившихся стране и мире, требовались более эффективные методы подготовки. Суть вопроса Жданов набросал в своей записной книжке: «Общевойсковой, общепартийный командир [должен] понимать все дела – по агитации, пропаганде, хозяйству… Чтобы повернуть от старого к тому, что уже есть у военных, надо организовать переподготовку секретарей» {501} . Впоследствии эти ждановские мысли обрели чёткую форму в постановлении ЦК ВКП(б): «Подобно тому как общевойсковой командир для умелого применения и правильного взаимодействия всех видов оружия, всех родов войск должен обладать солидными знаниями по артиллерии, танкам, авиации, связи и другим отраслям военного дела, первый секретарь обкома, крайкома ВКП(б), ЦК компартии союзных республик для правильного руководства областью, краем, республикой должен хорошо знать экономику промышленности, сельского хозяйства, транспорта, торговли, бюджет и планирование, хорошо разбираться в вопросах идеологии и культуры, в совершенстве владеть марксистско-ленинской теорией и уметь применять её для руководства практической работой на местах, для верной ориентировки в вопросах внешней и внутренней политики. Без таких глубоких и основательных знаний руководящие работники захиреют и выродятся в деляг-крохоборов, станут посмешищем в партии и будут неизбежно отброшены в сторону» {502} .

Для страны, только что прошедшей чудовищную Вторую мировую войну и готовящейся к вполне возможной третьей мировой, военные параллели и примеры были более чем близки и понятны. Отметим, что за прикладными вопросами, которыми должен в совершенстве владеть «общепартийный руководитель», – будь то проблемы сельского хозяйства или бюджетного планирования, – Жданов не забывал и ключевое для него положение. В своих дневниках он тогда сделал пометку: «Без теоретической подготовки партработник ничто» {503} . Действительно, в условиях начавшейся холодной войны – противостояния цивилизаций – руководитель должен был обладать целостной непротиворечивой картиной мира, объясняющей и ему, и его подчинённым всё происходящее, дающей необходимые ориентиры на будущее.

Но послевоенный уровень руководящих кадров оставался далеко не блестящим. Так, один из работников аппарата ЦК весьма наглядно докладывал Жданову о ситуации: «Среди номенклатурных работников ЦК и обкомов 50% и более людей, имеющих начальное и среднее образование… Например, некоторые министры не знают, кто такой Черчилль, это министр социального обеспечения одной из союзных республик не знал. Предположим, это анекдот. Но вот в Кировской области провели беседу со 120 работниками, спрашиваем, какую читали литературу, получили ответ – "Всадник без головы". Слышали о Белинском? – Да, это русский педагог, видимо, спутали с Ушинским. О композиторах не знают ничего. Это отвечал председатель Слободского райисполкома, он говорит, что помнит только о Минине и Пожарском» {504} .

Существовала и другая сторона проблемы – с окончанием войны и демобилизацией многомиллионной армии естественным образом пошёл приток в руководство на местах молодых, перспективных людей, с опытом и способностями, проверенными войной. В 1945—1946 годах только из числа демобилизованных офицеров в СССР было избрано почти шесть тысяч руководителей городских и районных комитетов партии. Но многие из этих людей до войны не успели получить высшее образование, а после победы, попав на руководящую партийную работу, которая в те годы не оставляла времени даже для личной жизни, уже не имели возможности учиться в обычных вузах.

Важным недостатком Жданов посчитал и «отсутствие порядка, при котором партийные и советские работники через известный промежуток времени должны направляться на курсы переподготовки» {505} .

В итоге для обеспечения государства руководящими кадрами Ждановым была создана целая новая система. 2 августа 1946 года появилось постановление ЦК «О подготовке и переподготовке руководящих партийных и советских работников».

Решено было в ведении Управления кадров ЦК, в епархии Алексея Кузнецова, вместо действовавшей ранее Школы парторганизаторов создать Высшую партийную школу (ВПШ), предназначенную готовить руководителей для обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик. В школе создавалось два факультета с трёхлетним обучением– советский (для подготовки работников государственного аппарата) и партийный (для подготовки организационно-партийных работников, пропагандистов и редакторов газет). В ВПШ принимались лица, имеющие «как минимум законченное среднее образование» и опыт работы секретарями или руководителями отделов обкомов партии, исполкомов областных Советов депутатов, а также ответственных сотрудников министерств, сотрудников республиканских и областных газет и т. п. На каждом курсе обоих факультетов должно было обучаться по 300 человек. Устанавливались вступительные экзамены: по истории СССР, русскому языку, географии и основам марксизма-ленинизма.

Для переподготовки кадров при ВПШ были образованы девятимесячные курсы. При обкомах, крайкомах ВКП(б) и ЦК компартий союзных республик созданы областные, краевые и республиканские партийные школы с двухгодичным сроком обучения руководящих партийных и советских работников городского и районного уровня. При этих школах создавались шестимесячные курсы переподготовки руководящих работников районного, городского уровня, а также секретарей первичных партийных организаций, председателей сельсоветов и комсомольских работников.

Жданов планировал в ближайшее время провести через эти школы и курсы переподготовки весь руководящий аппарат партии, что было отражено в постановлении: «В целях серьёзного повышения политического и теоретического уровня руководящих партийных и советских работников в течение ближайших 3—4 лет охватить партийными школами и курсами… основные руководящие республиканские, краевые, областные, городские и районные партийные и советские кадры» {506} .

Особое место в постановлении ЦК ВПК(б) было уделено вопросу подготовки теоретических кадров партии, которая оценивалась Ждановым как неудовлетворительная. Поэтому высшие руководители государства сочли необходимым создать при ЦК, уже в ведении Управления пропаганды и агитации, Академию общественных наук (АОН) для подготовки теоретических работников. В АОН принимались члены партии с высшим образованием, с опытом партийно-пропагандистской работы, преподавательской или литературной деятельности, проявившие склонность к научным исследованиям.

В армии аналогом ВПШ и АОН становилась восстановленная Военно-политическая академия вооружённых сил. Эту академию возглавил ещё один «ленинградец», советский генерал-майор из кубанских казаков Алексей Ковалевский. До войны он был преподавателем располагавшейся в Ленинграде Военно-политической академии им. Н.Г. Толмачёва, в 1941 году работал вместе со Ждановым в штабе и Военном совете Северо-Западного фронта.

Новую систему переподготовки руководящих кадров Жданов разрабатывал лично, о чём свидетельствуют многочисленные записи в его записных книжках. Особое внимание он уделял учебным программам подготовки, считал, что программу необходимо составить так, чтобы партийный «секретарь имел общее понятие о всех отраслях работы партии… Если этого не будет, партийная работа захиреет, а секретари станут посмешищем» {507} .

В партийных школах партийные и советские кадры должны были изучать всеобщую историю, историю страны и историю партии, политическую экономию, диалектический и исторический материализм, логику, историю международных отношений и внешней политики, экономическую и политическую географию, отечественную и мировую литературу, основы советской экономики и практику руководства отраслями народного хозяйства, партийное строительство, основы государства и права. Предусматривалось также изучение отдельных отраслей права, иностранных языков и обширный курс журналистики на отделении редакторов газет.

Отдельный годичный курс переподготовки Жданов задумал для перспективных руководителей высшего звена, секретарей обкомов и ЦК компартий союзных республик. Эти люди, по его мнению, должны были обеспечить преемственность высшего руководства СССР и «дать не одну, а несколько смен руководящих деятелей нашей партии и Советского государства» {508} . Они должны были, по замыслам Жданова, получить на курсах «серьёзную теоретическую подготовку в области экономики и овладеть научными методами практического руководства социалистическим хозяйством: промышленностью, транспортом, сельским хозяйством, финансами и торговлей, изучить основы народно-хозяйственного планирования и составления бюджета, усвоить передовые методы социалистического хозяйства (организация труда, хозрасчёт, режим экономии, снижение себестоимости, рентабельность и т. д.)» {509} . В программу включались лекции по вопросам внешней политики СССР, а также экономики, государственного устройства, деятельности политических партий, внешнеполитических отношений зарубежных государств, «с тем чтобы секретари могли свободно ориентироваться в м/н (международной. – А. В.)обстановке» {510} .

Секретари должны были научиться «хорошо разбираться в вопросах пропаганды и агитации, идеологии и культуры и осуществлять квалифицированное руководство литературой, искусством, общественными науками» {511} .

В учебный план ВПШ, помимо марксизма-ленинизма и общих для партийных школ предметов, были включены ещё и особые курсы лекций: об основных проблемах истории СССР, по вопросам культуры, литературы, искусства; о важнейших достижениях современной науки и техники; об основах советской военной науки; углублённые лекции по логике.

Много внимания уделялось в этой программе изменению стиля партийного руководства. Жданов, например, лично внёс в учебный план такие темы: «О типе современного партийного руководителя», «О советской интеллигенции», «Первый секретарь обкома – общепартийный руководитель», «Методы партийного руководства советскими органами».

Для повышения общего культурного уровня перспективных парткадров Ждановым предусматривались посещения слушателями курсов ведущих московских театров – МХАТа, Малого театра, Театра имени Вахтангова, как записал Жданов в своей записной книжке, «важнейших оперных постановок Большого театра, а также прослушивание выдающихся произведений советских композиторов» {512} . Также слушатели должны были посещать Третьяковскую галерею, Музей нового западного искусства, выставки архитектурных проектов.

Как видим, речь у Жданова шла не только о подготовке высококвалифицированных управленцев широкого профиля, но и о формировании у них, выражаясь языком нашего героя, «особого партийного вкуса».

В учебном плане курсов переподготовки были, например, лекции на следующие темы: «Прогрессивные тенденции русской литературной критики (Белинский, Герцен, Чернышевский, Писарев, Плеханов)», «Борьба партии в послевоенный период за высокую идейность советской литературы (с критическим разбором новых произведений советских писателей)», «Критика основных направлений современной буржуазной литературы», «Борьба партии за высокую идейность театрального искусства и кинематографии (с критическим разбором репертуара театров и новых кинофильмов)».

Читались лекции на темы: «Классическая русская музыка (Глинка, Чайковский, Мусоргский, Бородин, Римский-Корсаков) и её мировое значение», «Великие русские художники-реалисты (Суриков, Репин, Серов, Левитан, Васнецов) и их мировое значение» и т. п.

В подготовленную Ждановым программу образования высших партийных кадров входил также отдельный курс лекций по «основам советской военной науки» – победив во Второй мировой войне, страна должна была быть готова и к третьей.

По окончании курсов слушатели были обязаны представить письменную работу на выбранную теоретическую тему и сдать экзамены по следующим предметам: марксизму-ленинизму; политической экономии и практике руководства народным хозяйством; внешней политике СССР; экономике и политике зарубежных государств.

Как видим, у Андрея Жданова явно присутствовал вкус к педагогической работе, не случайно он был сыном и внуком блестящих преподавателей главного гуманитарного вуза Российской империи – Московской духовной академии. И очевидно, что Жданов строил нечто похожее на Царскосельский лицей, каким он был по первоначальным замыслам Александра I и Михаила Сперанского. Только вместо зелёных отпрысков аристократических родов ждановский «лицей» должен был готовить для управления государством и обществом тридцати-сорокалетних мужчин рабоче-крестьянского происхождения, ровесников века, прошедших огонь, воду и медные трубы самой страшной половины XX столетия…


Глава 27.
ПРОПАГАНДА ВНУТРЕННЯЯ

В преамбуле к постановлению о переподготовке руководителей партии Жданов так объяснял актуальность вопроса: «Необходимо помнить, что культурный уровень и политическая активность рабочих, крестьян, интеллигенции и, прежде всего, коммунистов быстро растут, и ими нельзя руководить без глубокого понимания существа дела, путём администрирования и прикрикивания. Партийный работник, пытающийся руководить с помощью окриков, теряет авторитет в глазах коммунистов, глазах народа, который уважает только хорошо знающих своё дело и растущих руководителей» {513} .

В своих записных книжках Жданов формулировал проблему ещё откровеннее: «У нас неправильный взгляд о секретарях от районов до ЦК. Взгляд на секретарей, действующих трупами» {514} .

Андрей Жданов понимал, что сложившийся в годы индустриализации и коллективизации, в годы репрессий и во время войны стиль руководства – быстрый очевидный результат любыми средствами во что бы то ни стало, «трупами» – будет всё менее эффективным по мере развития и усложнения государственных, общественных и экономических структур.

Помимо новой системы образования, призванной привить кадрам «партийный вкус», средством исправления «партийного стиля» стали проверки положения дел на местах, начавшиеся в 1947 году. К лету представители Управления пропаганды и агитации ЦК проверили работу Саратовского, Ростовского, Чкаловского, Тамбовского, Ярославского, Смоленского, Рязанского и Пензенского обкомов ВКП(б). В материалах проверки был отмечен любопытный момент: «Как и прежде, основным методом руководства колхозами всё ещё остаётся посылка уполномоченных, часто некомпетентных в вопросах сельского хозяйства и скатывающихся нередко на путь администрирования в отношении колхозов» {515} .

Результаты разбирал лично Жданов, вызывая «на ковёр» секретарей обкомов. По его мнению, типичный нерадивый секретарь предпочитал руководить по «упрощённой системе», суть которой он формулировал так: «Есть 50 райкомов и 2200 колхозов, а у этих колхозов есть председатели. Так вот, время от времени вызывают в 50 райкомов 2200 председателей колхозов – и благодать будет. Никаких партийных ячеек не нужно, никаких партийных организаций не нужно создавать, действовать только через председателя колхоза… Если руководство будет опираться только на председателя колхоза, то он будет благодушную картину создавать при всех условиях, потому что ему своя жизнь дороже, выговор от секретаря райкома очередной получать не хочется, и он представляет дело в несколько выгодном свете, всё это будет суммироваться секретарями, и это блюдо в концентрированном виде подаётся секретарю обкома. Отсюда благодушие обкома» {516} .

«Вы в своей работе по проведению линии обкома опирались на 2200 человек вместо того, чтобы опираться на 200 тысяч человек. И с этой точки зрения вы есть человек мелкий, руководитель мелкий, ибо крупный человек считает в области не на сотни, а на десятки тысяч» {517} – так распекал наш герой первого секретаря Чкаловского (Оренбургского) обкома 38-летнего Георгия Денисова.

Отдельно Жданов остановился и на необходимости для партруководства держать руку на пульсе всех явлений общественной жизни: «Мы должны в недра лезть, а обкомы почему-то считают, что это дело им не пристало. Что за бояре? Партийная организация должна лезть туда, где нужен партийный взгляд, она должна лезть повсюду, даже в балалайки лезть, если в области играют, надо посмотреть, что они играют и на чём играют» {518} .

Впрочем, Жданову в те годы пришлось заниматься «стилем руководства» не только колхозного начальства, но и вождей самого высокого уровня, включая недавних победителей гитлеровской Германии.

В конце февраля 1947 года состоялся пленум ЦК ВКП(б), на котором Жданов играл одну из ведущих ролей. Именно он и его протеже Алексей Кузнецов, заведовавший кадрами партии, провели исключение из состава членов ЦК и кандидатов в ЦК ряда высокопоставленных лиц.

На вечернем заседании 21 февраля рассматривали вопросы вне повестки дня. Кузнецов предложил пленуму исключить из состава ЦК партии бывшего наркома авиационной промышленности Алексея Шахурина и бывшего первого секретаря Хабаровского крайкома Владимира Донского. Причины исключения Шахурина объяснялись Кузнецовым кратко и просто: «Он осуждён, сидит в тюрьме». Ещё проще объяснили удаление с вершин партии товарища Донского – «не ведёт никакой работы в нашей партии, спился к тому же» {519} . Формулировка «спился», пожалуй, самая уникальная в истории непростых внутрипартийных отношений. Впрочем, для уволенного с высот ЦК она оказалась, может, и обидной, но не страшной – спившийся был отправлен на пенсию и благополучно умер в своей постели в 1954 году.

С генерал-полковником Шахуриным дело обстояло значительно сложнее – к тому времени он был уже осуждён к семи годам лишения свободы, а начатое против него следствие по нарушениям в Наркомате авиапромышленности в годы войны стало причиной «опалы» ряда крупнейших политических и военных деятелей СССР, начиная с Георгия Маленкова.

Сразу после выступления Кузнецова председательствующий на вечернем заседании пленума Молотов предоставил слово Жданову. Его сообщение для многих было неожиданным: «Я вношу предложение вывести из состава кандидатов в члены Центрального комитета Жукова. Он, по моему мнению, рано попал в Центральный комитет партии, мало подготовлен в партийном отношении. Я считаю, что в кандидатах ЦК Жукову не место. Ряд данных показывает, что Жуков проявлял антипартийное отношение. Об этом известно членам ЦК, и я думаю, что будет целесообразно его не иметь в числе кандидатов в члены ЦК» {520} .

Если по членам ЦК Донскому и Шахурину выступал Кузнецов, то по кандидату в члены ЦК Жукову высказался второй человек в партии. К тому времени маршал Жуков был уже снят с должности главкома Сухопутных войск и переведён в Одесский военный округ. В отношении маршала вовсю шло расследование так называемого «трофейного дела» – Георгий Константинович, выдающийся военачальник, имел свои человеческие слабости и действительно несколько увлёкся собиранием трофейного барахла. «Трофейное дело» закончится для него через год, в январе 1948-го, переводом в тыловой Уральский округ и покаянным письмом в адрес Жданова.

«Я признаю себя очень виноватым в том, что не сдал всё это ненужное мне барахло куда-либо на склад, надеясь на то, что оно никому не нужно» {521} , – объяснялся Георгий Жуков перед Андреем Ждановым 12 января 1948 года. Маршалу пришлось весьма унизительно оправдываться и описывать все эти люстры, гобелены, отрезы на костюмы, запасы обезьяньего и норкового меха «на пальто», ящики столового серебра для своей любовницы, а также ордена и медали. Грехи в целом не смертельные. Но попытаемся представить, как воспринимал всё это наш герой, убеждённый большевик и примерный семьянин, которому и в голову не могло прийти заводить среди обслуги любовниц или собрать для детей запасец серебряных ложек. Все финские «трофеи» Жданова ограничивались подаренной деревянной скульптурой, и несложно понять, с каким презрением он знакомился с перечнем вещей, вывезенных обслугой маршала из Германии.

Впрочем, личные слабости Жукова были скорее поводом или как максимум лишь одной из причин его «опалы». Талантливый военный, без сомнения, один из лучших военачальников Второй мировой войны, маршал даже на фоне типично жёстких и властных руководителей тех лет выделялся именно этими качествами характера. И в эйфории победы они, пожалуй, перешли у Жукова в откровенное самоуправство и даже барство. Чрезвычайно чуткий к подобным вещам Сталин, способный при необходимости обуздывать подобные свойства своего характера, решил поставить властного и влиятельного, слишком возомнившего о себе военачальника «на место» – благо военачальник своим поведением дал к тому немало поводов.

Отношения Жданова и Жукова были не менее сложными. Для нашего героя маршал был человеком слишком близким к конкурирующей группировке Маленкова. Заочный конфликт с Жуковым возник ещё и при назначении генерала Шишкина, человека Жданова, на пост начальника Главного политуправления армии. Жуков был против его кандидатуры и попыток усилить в войсках влияние политработников. Покоритель Берлина искренне считал, что никакие комиссары ему уже не нужны. Жданов был абсолютно уверен в обратном – и на основании собственного военного опыта, и прежде всего благодаря пониманию ещё неочевидных опасностей начинавшейся холодной войны.

Накануне февральского пленума ЦК партии 1947 года Жданов сделал в своей записной книжке весьма откровенную пометку: «Посмотреть список членов и кандидатов ЦК… вывести Маленкова, Жукова» {522} . Эти два имени поставлены рядом не случайно. И, без сомнения, такие намерения в отношении Маленкова не были только личной инициативой нашего героя. Но, вероятно, самый старший товарищ из всех товарищей на земле счёл нецелесообразным убирать единственного конкурента Жданова в ЦК. В итоге Маленков остался в составе Центрального комитета и, более того, опять начал набирать вес и влияние…

Социальные, экономические проблемы послевоенной страны, даже бытовые проблемы населения СССР занимали тогда внимание Жданова едва ли не больше, чем идеология или внешняя политика. Страна и до войны была весьма небогатой, большинство населения веками жило в откровенной нужде. Первые положительные плоды индустриализации и коллективизации едва стали сказываться на материальном положении народа, как были уничтожены огнём страшной войны. Народ-победитель устал от постоянного перенапряжения и тягот военного времени. Поэтому только мобилизационные и сугубо административные методы не годились. Требовались пусть небольшие, но заметные результаты улучшения жизни. И здесь заметную роль сыграли как сам Жданов, так и его ленинградские выдвиженцы Николай Вознесенский и Алексей Косыгин, ставшие в 1946 году заместителями председателя Совета министров СССР, ведущими руководителями советской экономики.

Послевоенный поворот от мобилизационного, милитаризированного хозяйства был предельно ясно озвучен на всю страну Ждановым во время его предвыборного выступления в феврале 1946 года: «…Народ, нёсший в течение многих лет войны жертвы и лишения, законно требует, чтобы материальные и бытовые условия были быстро улучшены. Всё это отнюдь не мелочь. Дело улучшения бытового и материального благосостояния масс, расширения производства товаров широкого потребления есть дело, за которое надо поратовать, побороться, вложить в него тот же большевистский энтузиазм и страстность, с которыми мы шли на разрешение военных задач. Народ нам за это скажет только спасибо» {523} .


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю