Текст книги "Интересно жить на свете"

Автор книги: Алексей Ирошников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

П е р е п е л к и н (вполголоса). Э, семь бед – один ответ. (Оладьеву.) Я…

О л а д ь е в (перебивая его). Что «я»?!

П е р е п е л к и н. Я отвез скульптуру на выставку.

И л ь я. Ты?!

О л а д ь е в. Вы?

П е р е п е л к и н. Я. (Подставляя грудь.) Режьте, колите!

О л а д ь е в. Ну, Геннадий… (Кричит.) Да как вы смели?

П е р е п е л к и н (серьезно). Осмелился! «Рожденные бурей» – талантливая вещь! Она поразила меня своим благородством, захватила пластической выразительностью, и я…

О л а д ь е в (прерывая его). Да вы знаете, как это называется! Кража! Понимаете, кража!

П е р е п е л к и н. Теоретически возможно и так, но практически? Вы же не станете меня привлекать к ответственности?

О л а д ь е в (ударяя кулаком по столу). А вот привлеку!

П е р е п е л к и н. Ну что ж. Тогда уж заодно привлекайте и автора этой гениальной идеи… (Жест в сторону Анны Тимофеевны, которая появилась на веранде.)

О л а д ь е в (опешив). Мама?!

В комнату входит  В а л е р и я.

В а л е р и я (возбужденно). Платон, а я тебя ищу. Ты слышал? Оказывается, есть уже решение.

О л а д ь е в (раздраженно). Какое решение?!

В а л е р и я. Мою вазу посылают в Москву.

О л а д ь е в. Кто тебе сказал?

В а л е р и я. Геннадий Алексеевич.

О л а д ь е в. Кто-о? (Перепелкину.) Ну, молодой человек, вы поплатитесь за ваши проделки! Я в институт напишу…

Продолжительный телефонный звонок. Анна Тимофеевна, стоящая ближе к телефону, снимает трубку.

А н н а  Т и м о ф е е в н а (в телефон). Слушаю… Из области?.. Да, Оладьева… Поздравляете? Триумф? А-а… Платоша, тебя. (Протягивает ему трубку.)

О л а д ь е в (срываясь с места). «Триумф»? Слышите?! Ага-а! (Бросает победоносный взгляд в сторону Ильи и Перепелкина.)

В а л е р и я. Ой, Платон… (Подбегает к телефону, перехватывает трубку.) Это я, автор «Триумфа», Туровская… Что-о?.. (Упавшим голосом.) Платон… (Передает трубку Оладьеву. Пошла по направлению к веранде. В дверях остановилась, прислонилась к косяку.)

О л а д ь е в (берет трубку). Оладьев слушает… Здравствуйте… А я и не сомневался в «Триумфе»… Виноват – что?.. Простите, повторите, пожалуйста… Ах, «Рожденные бурей»? Утвердили?..

П е р е п е л к и н (Илье). Слышишь? Где Надя? (Убегает в сад.)

О л а д ь е в. Да, это большая честь для нашего завода. Да, они оба здесь… Когда им выезжать?.. Немедленно?..

И л ь я (взволнованным шепотом). Куда, куда?

О л а д ь е в. Сначала к вам, а потом в Москву?.. Понимаю.

Вбегают  Н а д я  и  П е р е п е л к и н.

И л ь я. Надя, нас с тобой в Москву!

Н а д я. В Москву?!

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Да тише вы!

О л а д ь е в. Хорошо, завтра же выедут. А как же с другими экспонатами? С вазой Туровской?.. Да-да, Валерии Туровской?.. Решили воздержаться? Позвольте, как же так?.. Она представлена нашим заводом… Подражательно?.. Гм… гм… А мне казалось… Жаль. Очень жаль. До свидания. (Опускает трубку.)

Н а д я. Геннадий, милый! Как кстати сегодня ваши розы!

О л а д ь е в. Что?! Он еще и мои розы украл?.. Ну знаете, молодой человек!..

В а л е р и я (подошла к Оладьеву). Розы сегодня по праву принадлежат Наде.

О л а д ь е в (Наде и Илье). Что ж, собирайтесь в Москву. (Валерии, ласково.) А мы с тобой, Лерочка, еще поработаем. Художник должен всю жизнь искать.

А н н а  Т и м о ф е е в н а. Найдешь, Платон. И ты, Валерия, найдешь. Обязательно найдете. (Наде.) Что стоишь? Где чемодан?

З а н а в е с.

А ЛЯГУШКИ КВАКАЛИ…

Водевиль

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Г у с е в а – член правления колхоза «Степное приволье».

М а т р е н к и н а  П р а с к о в ь я – колхозница.

Г а л я – доярка.

К о н ь к о в  Е г о р – колхозник.

С т е п а – механизатор.

В е ч о р к и н а – радиофоторепортер.

Время действия – наши дни.

Осень в богатом колхозе. Слева за кулисой – новенький, только что отстроенный дом; зрителям видна лишь часть палисадника перед домом – не крашенный еще штакетник, куст поблекшей желтой акации, скамейка.

Посредине штакетника – ствол дерева с прибитой к нему дощечкой-указателем: «Улица Молодоженов, дом № 1».

На сцене  Г у с е в а  и  К о н ь к о в. Она издали придирчиво осматривает постройку, он стоит с малярной кистью.

К о н ь к о в. Неслыханное дело! Дом, новехонький дом, задарма в приданое!

Г у с е в а (весело). Прибавь – с полной обстановкой.

К о н ь к о в. Ух ты! Ну, правленцы, вылетите вы в трубу!

Г у с е в а. Не вылетим. Мы подсчитывать умеем. (Показывая рукой.) А по обкладочке-то пусти полоску охрой.

К о н ь к о в. Полоска тут, Арина Лукинична, не к месту. Говорил – наличники резные ставьте. Чего прибеднялись?

Г у с е в а. Наличники нынче не в моде. Может, прянички изобразишь?

К о н ь к о в. Пряники – тоже старина.

Г у с е в а. Ну, придумай сам чего. Чтобы глаз радовало, криулинку какую-нибудь. Ты же у нас, Данилыч, доморощенный художник. (Шутливо.) Расписал бы, к примеру, ночь под рождество…

К о н ь к о в. Так и расписал бы! Кабы знал, что дом-то племяшу моему достанется. А вы же все скрытничаете…

Г у с е в а. А тут карниз неряшливо подшили.

К о н ь к о в. Ну скажи по чести, Арина Лукинична, разве ж мой Степан не первейший кандидат на приданое?

Г у с е в а. Вот пристал! Сам прекрасно знаешь: колхоз решил создать свадебный фонд, в год семь таких домов, дарить их с полной обстановкой будем самым достойным людям колхоза. Не этот, так другой твоему Степану достанется.

К о н ь к о в. Так Степан должен быть первый. Ведь прославился на всю округу!

Г у с е в а. До конца года приданое получит одна только пара новобрачных. Заявлений же у нас немало. (Похлопывает Конькова по плечу.) Не страдай! Сегодня правление решит.

К о н ь к о в. Председатель Степану обещал. Они с Галиной уж пировать в новом доме готовятся.

Г у с е в а. Ну и дай бог. В палисадничке прибрать нужно. Штакетник покрасить. Гости сегодня приедут к нам, начальство разное. Из радиокомитета обещали. Телевидение тоже.

К о н ь к о в (себе). Вот баба! Раскуси – за кого она? (Гусевой.) Значит, шум-гром пойдет на всю область?

Г у с е в а. Пойдем крылечко поглядим.

Оба уходят за угол дома.

Появляется  М а т р е н к и н а – женщина довольно миловидной внешности, весьма оборотистая, с плутовскими глазами, часто говорит залпом.

М а т р е н к и н а (смотрит в сторону дома). Ай, домик! Но-мен-кла-тура! Как подумаю, а может, мне жить в нем – по ночам не сплю. Пройдет какой прохожий мимо дома и спросит: «А скажите, люди добрые, кто в этом доме благоденствует?» А ему ответят: «Здесь живет Матренкина Прасковья Тимофеевна с дочкой и выдающимся ее супругом». Вот кто живет!

Г у с е в а (вышла). Ну что, Матренкина? Все любуешься?

М а т р е н к и н а. Мимо шла… Слыхала я, Арина, сегодня заседать-то будете? Тебя у нас директором этого самого свадебного фонда называют. Так уж ты замолви словечко за Галю-то мою. Чай, подружки мы с тобой давние.

Г у с е в а (с досадой). Ну вот. То Коньков мне в уши жужжал, теперь ты…

М а т р е н к и н а (залпом). Да кому ж, как не мне, матери, можно сказать, за падчерицу-то свою заступиться? Где ж еще-то такую доярку вы сыщете? Где найдете еще такую литрами известную? Где? И не просто ведь доярка-то она, а эта, как ее… операторша! Днем с огнем такую не сыскать! А уж сколько раз Галину сманивали и в «Теплые ключи», и в «Веселый труд»… Устояла! Потому как я настояла! А частушки какие она поет! Соловей!

Г у с е в а (усмехаясь). Да ты ее перепоешь.

М а т р е н к и н а. За родной колхоз душой болеет, за план страдает, за технику переживает…

Г у с е в а (в сторону дома). Не забудь, Данилыч, ступеньки покрасить.

М а т р е н к и н а. А зять, зять?.. Сам первый секретарь, как приедет, за ручку со Степой здоровается… «Наш пан Степан!»

Г у с е в а. А зять тоже поет?

М а т р е н к и н а. Народный артист самодеятельности. А где живет? В каких номенклатурных условиях? В общежитии мается!

Г у с е в а. Возьми его к себе в дом.

М а т р е н к и н а. Да где же… Дом ремонту требует, на подпорках держится…

Г у с е в а. Хитрющая ты баба, подружка моя.

М а т р е н к и н а. Говоришь – пусти зятя! А мне, может, еще выйдет судьба – хозяина настоящего в дом заполучу. И где ж он жить станет? А я еще молодая… Цыганка намедни гадала – беспременно, говорит, встретишь еще своего нареченного…

Г у с е в а (посмеиваясь). Мы и без цыганки знаем дорожку ту, к кому она ведет. (Подмигивает в сторону дома, где работает Коньков.) Тайна не велика. (Уходит.)

М а т р е н к и н а. Вот люди! А? (Помолчав.) Погадать, что ли? (Закрыв глаза, гадает на пальцах.) Дадут… не дадут… Подарят… не подарят… Подарят!

Появляются  С т е п а  К о н ь к о в  и  Г а л я.

Г а л я. Мама, опять ты здесь? К тебе с фермы пришли.

М а т р е н к и н а. Иду, иду. Ах, хоромы-то!.. Такие только во сне приснятся! (Степе.) Ходил, Степан, в правление-то? Напомнил?

С т е п а. Неудобно, Прасковья Тимофеевна. Знают ведь.

М а т р е н к и н а. Ишь ты! Ему «неудобно»! Интеллигенция! Да разве ж можно упустить эдакое-то приданое?

Г а л я. Ну хватит тебе, мама.

М а т р е н к и н а. «Хватит»! А вот как не ухватите дом-то, чего будете тогда говорить? Модники. (Ушла.)

С т е п а. Ох и мамаша у тебя, то есть мачеха… До чего прилипчивая.

Г а л я (нахмурилась). Ну, твой дядя тоже, знаешь…

С т е п а. Что – тоже?

Г а л я. С приветом.

С т е п а (обидчиво). Это уж ты слишком!..

Г а л я. Зажимаешь критику?

С т е п а. Ладно, Галка, мир.

Г а л я (строго). Галка?..

С т е п а (нежно). Га-лоч-ка… (Подходит к ней.) А ты знаешь, мы сегодня с тобой ни разу не поцеловались. (Быстро целует.)

Чуть раньше появившаяся  д е в у ш к а – р е п о р т е р  фотографирует молодых людей.

В е ч о р к и н а. Благодарю! Не смущайтесь, ребятки! Превосходный кадр.

Г а л я (вспыхнув). Послушайте, какое право…

В е ч о р к и н а (прерывая, живо). Радиотелефоторепортер Люда Вечоркина. А вы – молодожены Коньковы?

Г а л я. Откуда вы знаете?

В е ч о р к и н а. Для нас, журналистов, тайн не существует. (Показывая рукой в сторону нового дома.) Здесь, на улице Молодоженов, вы будете жить! Разрешите по этому случаю взять у вас маленькое интервью. (Быстро приготовила аппаратуру.) Расскажите нашим слушателям, друзья молодожены, как вы станете жить в новом доме? (Передает микрофон Степану.)

С т е п а (смущен). Галка, говори ты.

Г а л я. Степик, лучше ты…

С т е п а (откашливаясь). Ну что я могу сказать? Ну, устроим новоселье…

В е ч о р к и н а. Чудесно. Кого пригласите?

С т е п а. Своих товарищей трактористов, всю бригаду…

Г а л я. Подожди, а моих доярок?

С т е п а. Ну, и твоих…

В е ч о р к и н а. Дом вы получите с обстановкой. А что еще приобретете?

С т е п а. Мотоцикл.

Г а л я. Нет, нет, нет! Швейную машину.

С т е п а. Здрасте! Может, еще корову?

Вечоркина прикрывает ладонью микрофон.

Г а л я. Козочку, конечно… Пару овечек…

С т е п а (язвительно). Ягнят полдюжины… Бе-е, бе-еее…

Г а л я. А что? И курочек разведем.

С т е п а. Никакой живности! Купим надувную лодку!

Г а л я. А я ее проткну!

В е ч о р к и н а (прикрывая микрофон). Ребятки, ребятки…

С т е п а. Нет, каково? Как будто дом ей дают…

Г а л я. А кому же? Тебе?

С т е п а. Ну ясно – мне. Я – колхозный инженер.

Г а л я. Подумаешь, «инженер»! Приданое мне дают: я – оператор!

С т е п а. Ты доярка!

Г а л я. Я управляю целым агрегатом, дою пятьдесят коров!

В е ч о р к и н а. Пятьдесят?! Говорите, говорите! (Подставляет Гале микрофон.)

С т е п а. Правильно! А кто наладил электродоильные аппараты? Кто придумал электропастуха?

В е ч о р к и н а. Электропастух?.. Говорите, говорите… (Подносит микрофон Степе.)

С т е п а. Что бы ты делала без меня?

Г а л я. Чуренкова позвала бы. Он для меня не доильную площадку, а электростанцию целую построил бы!

С т е п а (ревниво). Чуренков? Чего ж ты за него замуж не пошла?!

В е ч о р к и н а (прикрывает микрофон). Ребятки, прошу, вернитесь к электропастуху – это актуально!

Г а л я. Да как он смеет…

С т е п а. Только слез еще не хватает!

В е ч о р к и н а (укоряюще). Товарищи… Я же записываю!

Г а л я (вдруг запальчиво). А вот я не поеду в этот дом, и все! Тебе его дали? Въезжай в него один. (Со слезами.) Один, один, один… (Убегает.)

В е ч о р к и н а. Сорвали беседу!.. (Степе.) Ну, что вы стоите как пень?! Догоните, просите прощения…

С т е п а (кричит). Галя! Галочка!!! А, черт меня побери… (Убегает.)

В е ч о р к и н а (сокрушаясь). Электропастух, приданое, новый дом, улица Молодоженов… И – нате вам!

Из-за угла дома вышел  Е г о р  К о н ь к о в.

Скажите, эти молодожены часто ссорятся?

К о н ь к о в. Почитай, семь раз в неделю. Ровно дети.

В е ч о р к и н а. А вы Степин дядя?

К о н ь к о в. Точно так.

В е ч о р к и н а. Очень приятно! (Представляется.) Спецфоторадиотелекорреспондент Люда Вечоркина. Разрешите вас сфотографировать на фоне колхозного приданого. (Делает снимок.) Благодарю. Теперь сниму дом еще со стороны крыльца. (Уходит.)

Вбегает взволнованная  М а т р е н к и н а.

М а т р е н к и н а. Данилыч! (Видит Конькова, все еще стоящего в позе фотографируемого.) Что ты стоишь как гусь на льду?.. Молодые наши опять поссорились!

К о н ь к о в. Слыхал. При мне дело было.

М а т р е н к и н а. При тебе? И ты не вступился? Галина заявляет, что назло Степану не поедет в новый дом!

К о н ь к о в. Подуется и поедет.

М а т р е н к и н а. Узнают в правлении – дом другим отдадут, чуешь?

К о н ь к о в. Так ведь неизвестно еще, кому предоставят…

М а т р е н к и н а. Упустить эдакий дом! Красотища-то какая! Они, телята, не понимают.

К о н ь к о в (беспомощно). А мы чего можем сделать?

М а т р е н к и н а (воинственно). Мы?! Поди сюда! Глянь… (Вкрадчиво.) Вот ежели к этой стене да терраску пристроить, а?

К о н ь к о в. Кто въедет, захочет, пристроит.

М а т р е н к и н а (передразнивая). «Захочет», «пристроит»! Мы, мы с тобой захочем. Понял? Мы с тобой пристроим! (Сладостно.) А по стенке вьюна с цветком пустим.

К о н ь к о в. Вьюна?

М а т р е н к и н а. Ага! А насупротив терраски – георгины…

К о н ь к о в. Ты что же, с молодыми жить тут собираешься?

М а т р е н к и н а. Молодые Коньковы не желают – другие Коньковы не откажутся.

К о н ь к о в (недоумевая). Какие – другие Коньковы?

М а т р е н к и н а. Мы с тобой.

К о н ь к о в. Ты что? Того?..

М а т р е н к и н а. А чем мы с тобой недостойные? Чем не знатные? Кто наше «Степное приволжье» закладывал? Не ты? Не я столько лет на ферме? А что тайну нашу – про любовь – откроем, так все одно, ее не утаишь…

К о н ь к о в. Ну, Прасковья, это ж такое придумать, а?..

М а т р е н к и н а. До сей поры брак наш законный мы откладывали, а нынче объявим. Самое время. Будьте добреньки – нам приданое!

К о н ь к о в. Да ты понимаешь, что затеяла?

М а т р е н к и н а (доверительно). Слушай, Данилыч, слушай, загадала я: ежель на Николу лягушки будут квакать – жить нам с тобой в новом доме!

К о н ь к о в (с усмешкой). И что же?

М а т р е н к и н а (упоенно). Квакали!

К о н ь к о в. Ох и дремучая ты женщина! Темнота.

М а т р е н к и н а. Ты у меня – светлота. (Гладит его плешивую голову.) Погляди на себя, ты еще богатырь…

К о н ь к о в. Скажешь…

М а т р е н к и н а. Не скажу, что Илья Муромец. Но за Алешу Поповича сойдешь. Да и я еще… (Проходит по сцене павой, стуча каблучками.) Чем мы не жених и невеста? (Повелительно.) Пошли в правление!

К о н ь к о в. Но молодые-то что скажут? Мы вроде, получается, их предаем. Иуды искариотские.

М а т р е н к и н а (поправляет его). Не предаем, а передаем. Ихним дом потом будет. Это только маневр такой.

К о н ь к о в. «Маневр»! Смотри, командующая какая объявилась… Генерал-майор или подымай выше?

М а т р е н к и н а. Эх, нет у тебя воображения… Мечты.

К о н ь к о в. Это какого же воображения? Какой еще мечты?

М а т р е н к и н а. Закаты вечерние любишь?

К о н ь к о в (недоумевая). За-ка-ты?..

М а т р е н к и н а. Вот представь, на терраске этой, как заходит солнышко, сидим мы с тобой. На столе самоварчик пыхтит, чайком балуемся… Я – в садочке тебе малинку к чайку собираю… А какую я настойку делаю из смородины! От одного духа с ног валит… А утречком-то какие оладушки горячие тебе поднесу! По субботам баньку тебе с веничком приготовлю…

К о н ь к о в. Ну, расписала… Ворожея!

М а т р е н к и н а. Ступай, Егорушка, ступай!

К о н ь к о в. Куда?

М а т р е н к и н а. К Гусевой. Так, мол, и так, скажи – женились мы и ждем от вас приданого.

К о н ь к о в. Э-эх!.. Чего душой кривить – люба ты мне! С каких пор… А к Гусевой иди ты, Прасковьюшка, язык у тебя повострее.

М а т р е н к и н а. Ладно. Переоденься. Надень ту пару суконную, что на Первое мая надевал. Галстук не забудь. Иди, не мешкай. Картуз у тебя неказистый. (Погладила его по голове.) Волос-то кот начихал. С загривка бы занял, что ли… Ну, ни пуха ни пера! Я побежала. (Исчезает.)

К о н ь к о в. Ой, хвостокрутка… Запудрила мне мозги. Жених я! Вы слышите?

Вбегает встревоженный  С т е п а н.

С т е п а. Дядя Егор, дядя Егор!..

К о н ь к о в. Что случилось?

С т е п а. Поссорился я опять с Галиной…

К о н ь к о в. Эх ты, парень! Не умеешь жену в рукавицах держать. Из-за чего повздорили-то?

С т е п а. Да из-за ничего. Я сказал – купим мотоцикл, а она…

К о н ь к о в. Ты не уступай, не то заарканит.

С т е п а. Да ведь не сегодня-завтра въезжать нам в новый дом!

К о н ь к о в. За дом – не тревожься. Все одно хату свою вы уже проворонили.

С т е п а. То есть как это – проворонили?..

К о н ь к о в. Слушай, племяш, доверю я тебе одну тайну… Вышло тут, как бы выразиться… одно обстоятельство…

С т е п а (закипая). Какое еще «обстоятельство»?!

К о н ь к о в (неудержимо). Женюсь я, Степа.

С т е п а. Что-о? (Прыснул.) Деваться некуда! На ком же?

К о н ь к о в. На теще твоей.

С т е п а. Мамочки-батюшки. Шутишь, дядя Егор?..

К о н ь к о в. Думали-гадали… значит… решились.

С т е п а. Ума вы решились! Вот это точно. Но при чем здесь дом?

К о н ь к о в. Не понимаешь? Хе-хе. Мы с Прасковьей Тимофеевной, стало быть, молодожены, к тому же, сказать, заслуженные.

С т е п а. Да вы еще и не расписались.

К о н ь к о в. За этим дело не станет. Слушай далее. Что нам положено? Приданое. Где оно? Вот оно. (Кивнул в сторону дома.) Ты только не серчай. Это – маневр такой. В твою пользу, Степа.

С т е п а (растерян). Хорошее дело… (Вдруг взвиваясь.) Мне никаких ваших маневров не требуется! Я, дядя Егор, не согласен! Слышишь?

К о н ь к о в. Извиняюсь – не слышу, очень, понимаешь, тороплюсь. (Уходит.)

С т е п а. Нет, каково? Тоже мне жених нашелся! Черт знает что! (Увидел появившуюся за деревом Галю.) Ой, Галочка, как ты вовремя.

Г а л я (из-за дерева). Не подходи ко мне.

С т е п а. Галка, тут такие события… Ну, прости, я виноват…

Г а л я. Не прощаю!

С т е п а. Да ты послушай только – они решили жениться.

Г а л я. Кто решил жениться?

С т е п а. Мой дядька. Твоя мамаша, то бишь мачеха, выходит за него замуж! И дом, вот этот самый дом…

Г а л я. Что-о?!

С т е п а. Гром в ясном небе! На него заявляют.

Г а л я. Не может быть!

С т е п а. Это дело рук твоей мачехи.

Г а л я. Здравствуй! Придумал! Это дядя Егор ее околдовал. Не все мачехи – злыдни. Ты мне назло говоришь! Всегда, всегда наперекор…

С т е п а. Пойми, Галочка, у нас с тобой должен быть единый фронт! Мы должны дать предкам дружный отпор! Дескать, руки прочь от этого дома.

Г а л я. Подожди, подожди… А если у них… настоящая любовь?

С т е п а (с недоверием). Настоящая любовь?

Г а л я. Если сердце заговорило?

С т е п а. Не вовремя заговорило! Пусть подождут, пока мы не получим наше приданое. Галочка, оно же – наше! Другое дело – мы можем пригласить их жить с нами.

Г а л я. Степик, ты, кажется, прав.

С т е п а. А я всегда говорил, что ты – умница. Да будет мир!

Г а л я. Мир!

Степа целует Галю. Как из-под земли выросшая  В е ч о р к и н а  снова их фотографирует.

В е ч о р к и н а (шутливо). Попались…

Г а л я. Ой, извините, мы так спешим…

С т е п а. Мы очень торопимся…

В е ч о р к и н а. Нет уж, простите, я должна закончить с вами беседу. Одна минута. Внимание! (Подносит микрофон.) Итак, как начнется ваша жизнь в новом доме? Что приобретете?

С т е п а (в микрофон). Корову!

Г а л я. Нет, нет, мотоцикл.

С т е п а. Но ты же хотела купить именно корову и потом козу. (В микрофон.) Разведем кур, гусей, уток.

Г а л я. Что ты? Кто из нас станет возиться с курами? (В микрофон.) Мы купим лодку с подвесным мотором. От нас рукой подать до Волги. Туристы, приезжайте к нам в гости! (К Степе.) Что еще сказать, Степа?

С т е п а. Скажи туристам – пусть приезжают посмотреть самую красивую доярку на Волге Галину Конькову!

В е ч о р к и н а (в микрофон). Приятно слышать ласковое слово из уст молодого супруга. А скажите, Степа, как у вас с повышением образования? (Подносит микрофон.)

С т е п а. Весной буду сдавать экзамен на инженера-механика.

Г а л я. А я зубрю английский язык. По телевидению.

В е ч о р к и н а (в микрофон). Спасибо вам, ребята. Редакция «Сельских новостей» желает вам счастья в супружеской жизни. (Выключает микрофон.)

Появляется  М а т р е н к и н а – она несет горшок с фикусом, ухват, эмалированный таз, какие-то узлы. За ней тащится  К о н ь к о в, в чистой рубахе и в пиджачной паре. Он нагружен парой венских стульев через плечо, поверх стульев одеяла, подушки…

М а т р е н к и н а. Погоди, Егор, отдышись. А перина где? Потерял?

К о н ь к о в. Вот она. Ну зачем нам это барахло? Ведь обстановку-то новенькую дадут.

М а т р е н к и н а. Наша собственная-то лучше.

Г а л я (поражена). Мама, что все это значит?..

С т е п а. Дядя Егор, да вы что?..

М а т р е н к и н а. А то и значит: прошу любить и жаловать. (Жест в сторону Конькова.) Законный супруг мой. Собственный.

В е ч о р к и н а. Как? Еще одна пара новобрачных?! Мне чертовски везет!

М а т р е н к и н а (командует). Егорушка, вноси вещи в дом!

С т е п а. Остановись! Дядя Егор!..

В е ч о р к и н а. Любопытно, хотя ничего не понимаю…

Г а л я. Мама, не срамите нас перед людьми!

М а т р е н к и н а (Степану). Ты что хочешь, чтобы другие въехали?

С т е п а. Чудаки вы! Мы с Галей давно уже помирились.

Г а л я. Все село теперь смеяться над нами станет.

М а т р е н к и н а. Да вы больше народ смешите – ссорятся каждую минуту… Вы нам еще спасибо скажете!

В е ч о р к и н а. Минуточку! (К Матренкиной и Конькову.) Новобрачные, не желаете ли вы сказать несколько слов перед микрофоном?

Г а л я. Этого еще только не хватало! (Вмешивается.) Товарищ репортер…

М а т р е н к и н а. Желаем. Егор Данилыч, произнеси, не трусь.

С т е п а. Товарищ корреспондент, позвольте мне внести ясность.

М а т р е н к и н а. Ты лучше вещи вноси!

К о н ь к о в. Между прочим, дом-то заперт…

Появляется  Г у с е в а.

Г у с е в а. Ого, сколько тут народа собралось. (Матренкиной.) Что это за вещи?

М а т р е н к и н а (торжественно). Арина Лукинична, можешь нас поздравить. Вот мы официально заявляем… с Егором Данилычем вступаем в брак…

Г у с е в а. О-о? Новость! Когда же это вы?

М а т р е н к и н а. Вчера еще… Вернее говоря – завтра.

К о н ь к о в (подходит). Это точно.

Г у с е в а (весело). Поздравляю!

М а т р е н к и н а. По этому случаю просим правление нашего родного колхоза дать нам в приданое вот этот, значит, домик…

Г у с е в а. Вы уже и вещи притащили?

М а т р е н к и н а. Обстановка нам новая не нужна. Так что вы можете на этом средства сберечь. Обстановочка у нас своя…

Г у с е в а. Все понятно. Только зря вы, друзья, поторопились…

М а т р е н к и н а. Почему же зря?

С т е п а. Я же говорил им – первые кандидаты мы с Галей. И когда правление будет вопрос этот рассматривать…

Г у с е в а (прерывая). Решение только что состоялось. Правление колхоза рассмотрело все выдвинутые кандидатуры молодоженов и постановило в этом году вручить колхозное приданое Владимиру Бобкову – механизатору и доярке Тоне Шугаевой.

С т е п а. Как? А нас с Галей…

М а т р е н к и н а. Да что ж это такое? (К Вечоркиной.) Товарищ журналист… слышите? Вот чего запишите!

К о н ь к о в (Матренкиной). Выходит, ты обманула меня? Сказала, что Гусева разрешила въезжать?..

Г у с е в а. Тебе, Степан, придется немного подождать. Вы у нас на очереди вторые. А вам, Коньковы-старшие, и ждать не придется. У тебя, Прасковья Тимофеевна, дом с двумя верандами. Есть где и свадьбу достойно сыграть!

М а т р е н к и н а. А что? И впрямь дом у меня – не грех и позавидовать! Новый-то мы детям хотели… Маневр сделать такой. (Конькову.) Волоки назад перину.

К о н ь к о в (взваливая себе на плечи утварь, язвительно Матренкиной). Как же так получилось? Лягушки-то квакали…

З а н а в е с.

ЧЕЛОВЕК С РЮКЗАКОМ

Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Л а р и о н о в  П а в е л  А н д р е е в и ч – горный инженер.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а – его жена.

В с е в о л о д – их сын.

Д м и т р и й  Ф и л и п п о в и ч (дядя Митя) – инженер-геолог, брат Ксении.

Ю л и я  С е р г е е в н а – художница-модельер.

Квартира Ларионовых. Из окон вид на Москву-реку. Большая светлая комната с дверью на балкон; она служит гостиной и столовой. Мебели немного, но подобрана она со вкусом. Справа дверь в кабинет Павла Андреевича, над ней большие оленьи рога, поблизости от них – чучело диковинной птицы с нежно-розовым оперением и большими черными крыльями. Дверь слева – в комнату Всеволода. На стенах картины русской природы. В углу столик с телефоном. На обеденном столе майоликовая ваза с поздними августовскими цветами.

Воскресный день.

В гостиную из передней входит  К с е н и я  Ф и л и п п о в н а, в руке у нее нераспечатанная телеграмма.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а (распечатав телеграмму, читает). «Четверг буду Москве. Всех обнимаю, целую. Дмитрий». (В волнении.) Едет!.. И как нарочно, именно теперь, когда… (Подходит к двери кабинета.) Павел! Павлуша! (Стучится в дверь.) Па-а-вел!

Показывается  П а в е л  А н д р е е в и ч, он в домашней пижаме.

Л а р и о н о в. Что случилось?..

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Читай! Едет!

Л а р и о н о в (пробежав глазами телеграмму). Дядя Митя? Ну и что ж? Я думал, землетрясение.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Хуже! При землетрясении можно спрятаться, а тут? Куда ты спрячешь Севу? Ему восемнадцатый год…

Л а р и о н о в. Ну что ты, Ксана, ей-богу, говоришь? Прятать? Зачем?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Да ведь кто едет, кто-о?

Л а р и о н о в. Твой родной брат.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Это не мой брат, это… это просто какой-то Змей Горыныч! В каждый свой приезд он кого-нибудь похищает! Увозит в свою Сибирь, а то и на Памир безусых юнцов или девиц, начитавшихся всяких приключений.

Л а р и о н о в (посмеиваясь). Ну… способности дяди Мити – превращаться в Змея Горыныча – ты явно преувеличиваешь. Без вертолета он в небо не взмывает.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Я серьезно тебе говорю, а ты смеешься. Прошлый раз увез он Севиного товарища – Васю Куликова? Увез. А позапрошлым летом? Двух! Саша Водовозов и младший сын Кочетковых уехали с Митей. А наш Всеволод сколько раз уж порывался…

Л а р и о н о в. Да, но… все эти ребята, насколько мне известно, пишут оттуда восторженные письма.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Так в этом-то и дело! Когда год назад Сева не выдержал экзамены в институт… подумать только, из-за пустяка… Ты ведь помнишь, сколько усилий нам стоило отговорить мальчика? Он совсем уж собрался к Мите, в Кулунду… Хорошо еще, что Аллочка у нас никуда не стремится. Она и на практику не очень-то охотно поехала.

Л а р и о н о в (вертит в руке телеграмму). Интересно, проездом? Или в связи с моим проектом?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Ты что, не знаешь нашего дядю Митю: он всегда сваливается как снег на голову. Сейчас одно ясно – наш сын в опасности.

Л а р и о н о в. Чепуха. Не вижу никакой опасности.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. А что ты видишь? Кроме своего проекта – ничего! Подожди, куда ты?.. Садись! Сейчас будем держать семейный совет.

Л а р и о н о в (кряхтя, садится). Сегодня уже третья «летучка».

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Осенью Сева поступит в институт. Думаю, на этот раз не провалится.

Л а р и о н о в. Надо полагать.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. А чтоб наш дядя Митя не вскружил Севе голову, надо его изолировать.

Л а р и о н о в. Кого – его?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Моего драгоценного брата. (Непреклонно.) У нас он жить не будут!

Л а р и о н о в. Позволь, позволь… Дмитрий всегда гостит у нас. Ему отводится комната Севы, а Севе ставится раскладушка у меня в кабинете.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Пускай возьмет номер в гостинице. Скажу, что комнату Севы мы… сдали. К тебе приехал один инженер, твой старый друг… Ему временно и сдали.

Л а р и о н о в (мрачнеет). Но ведь это же… какая-то мистификация? Нет, такая необузданная фантазия меня не устраивает.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Моя фантазия ему не нравится! А когда наше родное детище окажется в глухих дебрях тайги – ты его найдешь?..

Л а р и о н о в. Пожалуй, что я – не инспектор Мегрэ. (Вздохнув, кротко.) Делай как знаешь. Но предупреждаю – я могу проговориться. У меня всегда, когда я хочу соврать, нос вдруг начинает кривиться в сторону.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Не беда, если и покривится. Нос у тебя не римский. Но этого мало. Севу надо изолировать.

Л а р и о н о в. Хм… Посадить под стеклянный колпак?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Неостроумно, Павел. Мальчику нужно поехать куда-нибудь отдохнуть. Севочка давно уже мечтает побывать на озере Селигер. Это недалеко, и можно взять туда путевку на турбазу.

Л а р и о н о в. Что ж, пусть поедет. (Вспоминая.) Селигер… Когда-то, в юности, я там бродил. Нилова пустынь, бесчисленные островки…

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. А где ты не был? Если б не я, не моя настойчивость, мы с тобой до сих пор бы кочевали невесть где. Сидели б, наверно, сейчас в каком-нибудь чуме.

Л а р и о н о в. И поджарили кусок оленины? Чудо! Но ведь это, Ксаночка, вполне естественно. Мы – племя кочевое. Я инженер-геолог, человек с рюкзаком. Ты тоже когда-то шагала рядом со мной. Эх, с каким бы наслаждением я сейчас поехал…

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Куда-а?

Л а р и о н о в. Да хотя бы… на тот же Селигер, со Всеволодом. (Поднимаясь.) На этом заседании семейного совета закончилось?

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Погоди, Павлуша. Ты еще не выслушал мой план до конца. (Загадочно, с лукавством.) А наше третье противодействие будет состоять в том…

Л а р и о н о в (прерывая). Кстати, как у нас с обедом? Я бы на третье попросил кофе по-испански. А к нему вафельные трубочки с ананасной начинкой.

К с е н и я  Ф и л и п п о в н а. Видали, хорош кочевник! Подавай ему изысканное блюдо.

Л а р и о н о в. Ты права. Я – увы! – бывший кочевник. Ныне я стал сибаритом и чревоугодником. Так какое твое третье мероприятие.