Текст книги "Интересно жить на свете"

Автор книги: Алексей Ирошников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Е л е н а (Звонкову). По-прежнему балагуришь? Я бы тебя издали, пожалуй, и не узнала.

З в о н к о в. Не баянист. Баяниста девчата за три километра узнают.

Ч у г р а й (откровенно любуясь Еленой). А меня… узнала бы?

Е л е н а (разглядывает его). И ты, Игнат, изменился очень.

З в о н к о в. Еще бы! А как наденет пиджак модный – ну вылитый артист-конферансье!

Ч у г р а й (зарычав). Антошка, уйди!

Е л е н а. Очень рада вас видеть, ребята, хоть вы и забыли нас с отцом.

Ч у г р а й. Ты ведь писать хотела.

Е л е н а. Отвечать обещала. Это – разница.

Ч у г р а й (смущенно). Да… Конечно.

Е л е н а. Отстегать бы вас обоих следовало березовым веником, да березки у нас маловато. (Меняя тон.) Ну, к нам прибыли?

Ч у г р а й. Проездом. В Остужино.

Е л е н а (после паузы). Жаль.

Ч у г р а й (почти виновато). Чертовски досадно…

Е л е н а. Когда же едете?

Ч у г р а й. Сегодня, на «Ермаке».

Е л е н а. «Ермак» переполнен. Подождите «Лермонтова» до послезавтра.

Ч у г р а й. До послезавтра? (Колеблется.)

З в о н к о в (Чуграю). Давай на «Лермонтове». Любимый мой поэт! А? (Спохватившись.) Хотя, извиняюсь, опаздывать нам не положено.

Ч у г р а й. Да… нежелательно.

Е л е н а. Подождите «Лермонтова». (Чуграю, с улыбкой.) Или совет диспетчера излишен?

З в о н к о в (грубовато). Не можем, сказано.

Е л е н а (с иронией). О-о, у вас, напарников, тоже есть бригадир? (Чуграю.) Ты ему подчиняешься?

Ч у г р а й. Выдумала. Вливаемся в бригаду. (Повеселев.) А ты вечерком покажешь нам ваш Кедринск?

Е л е н а. Хотите, покатаемся на моторке? С реки весь город виден, он на горе. Ночью вам все здесь покажется сказочным. Сотни огоньков среди вековой тайги, скалистые берега при луне…

Ч у г р а й (вызывающе весело). Антон, решено, а? Едем на «Лермонтове»! Гульнем сегодня!

Входит  А н я.

А н я. Товарищ Чуграй, вас Максим Васильевич зовет. Наш главный инженер хочет с вами познакомиться.

Ч у г р а й. Иду. (Елене.) Значит, договорились? (Уходит, сопровождаемый Аней.)

Елена села за стол, пишет.

З в о н к о в. Говоришь, очарованы будем?

Е л е н а. Убеждена.

З в о н к о в (меняя тон, холодно и сухо). Товарищ Шароварова, Елена Максимовна, я должен с вами поговорить.

Е л е н а (перестав писать с любопытством). Так… официально?

З в о н к о в. Да. Тебе, конечно, я понимаю, интересней было бы видеть на моем месте Игната, но… (испытующе посмотрев на Елену) придется удовольствоваться моей физиономией.

Е л е н а. У тебя очень милая физиономия.

З в о н к о в. Милая, но… не милого.

Е л е н а. А ты стал занозой.

З в о н к о в. Будешь, когда… Но не перебивай меня, пожалуйста. Я говорю с тобой как мужчина с мужчиной. (Доверительно.) Ты ведь знаешь, какие мы с Игнатом друзья – на трех стройках вместе побывали. (Уговаривая.) Так пойми, Леночка, дорогая, можно ли нас разлучать?

Е л е н а. А кто вас намеревается разлучить?

З в о н к о в. И что любопытно, Игнат всю дорогу сюда твердил мне: смотри, Антошка, не вздумай задержаться в Кедринске. А сегодня сам со скоростью звука согласился отложить наш отъезд до послезавтра. (Прищурившись.) Не сможете ли вы, товарищ диспетчер, объяснить мне, с чего бы это?

Е л е н а (усмехнувшись). Тревоги твои, Звонков, напрасны. Могу тебя успокоить: ваш отъезд я, как работник пристани, гарантирую.

З в о н к о в. Как работник пристани? Угу. А как выдающаяся девушка?

Е л е н а. Комик! Какая же я «выдающаяся»?

З в о н к о в. Ну, скажем… выдающаяся замуж.

Е л е н а (рассмеявшись). Но замуж я вовсе не собираюсь.

З в о н к о в. И не собирайся, не выходи. Не выходи лет до шестидесяти. Прошу тебя… Ну хочешь, на колени встану?.. Еленочка, не тревожь ты душу друга моего, не дотрагивайся до струны его слабого сердца…

Е л е н а (вспыхнув). Да о чем ты говоришь? Антон!

З в о н к о в. Елена, давай начистоту. Ты стала очень хороша собой… Два с половиной года назад Чуграй никогда не глядел на тебя такими, глазами, как сегодня…

Е л е н а. Какими еще глазами? Напридумывал черт-те что… Хочешь меня разыграть?

З в о н к о в. И не думаю! Именно теперь у меня все здесь (стучит пальцем по лбу) прояснилось. Только теперь до меня дошло…

Е л е н а. Что дошло?

З в о н к о в. А то, что вы с Игнатом переписывались.

Е л е н а. Клянусь, не было ни одного письма.

З в о н к о в. Тем хуже, значит… (Решительно.) Значит, прошли проверку временем.

Е л е н а (невольно, с нотой радости). Серьезно?

З в о н к о в (злорадно). Ага! Проговорилась! (Требовательно.) Товарищ Шароварова, оставьте Игната в покое!

Е л е н а (насмешливо). А у вас, товарищ адвокат, доверенность от него имеется?

З в о н к о в. Я на правах друга требую!

Е л е н а. «Требую»? (С возмущением.) Да как ты смеешь таким тоном со мной разговаривать?

З в о н к о в (снижая тон). Я, товарищ диспетчер, только сигнализирую.

Е л е н а. Это уже лучше.

З в о н к о в. Прошу. Как товарищ товарища.

Е л е н а. Совсем хорошо.

З в о н к о в. Какое же будет решение?

Е л е н а (засмеялась). Отказать! (Взяв со стола папку с бумагами, уходит.)

З в о н к о в. Ну, ясно, посмеялась надо мной. Дурак! Полез спасать друга. А зачем? Как – зачем: уведет она от тебя напарника как пить дать. Игнат ее любит. Но честно сказать – Елену не узнать. (Восторженно.) До чего ж она похорошела! И как говорить стала!.. С такой диспетчершей в кино пойти – завидки берут. (Мечтательно.) Взгляд у нее какой-то такой… русалки.

Звонок телефона.

(Снимает трубку, машинально.) Слушаю!.. (Держа трубку и отведя ее рупорную часть в сторону, продолжает размышлять.) А косы какие… Только зачем она их под фуражкой прячет?.. Нет, форма ей очень идет… А какой у нее приятный голос… прямо радиодикторша… (В трубку.) Как – не слушаю? Слушаю… Что вы, я совсем не Шароваров… (Очень вежливо.) Не знаю… До свидания! (Опускает трубку. Снова погружается в грезы.) Странно, что же это со мной происходит?

Входит  А н я.

А н я (бойко). Товарищ Звонков, можно к вам обратиться?

З в о н к о в (очнувшись). Что? Кто?

А н я. Все уже согласовано.

З в о н к о в. Ну-у? А… что согласовано?

А н я. Уполномочена заявить: спортсовет строительства приглашает вас вступить в нашу спортивную организацию.

З в о н к о в. Не могу, милая девушка. Я еду по назначению.

А н я (безапелляционно). Ваше назначение – чемпиона – блистать в нашей команде!

З в о н к о в. Блистать? (Хмыкнув.) Блистать я не прочь. Но, знаете, найдутся люди, скажут – переманили.

А н я. Кто? Мы вас переманиваем? Но вы же состоите в «Дискоболе»? Да? Стало быть, все в полном ажуре.

З в о н к о в (сам удивляясь). Действительно.

А н я (продолжая, напористо). Для вас, чемпиона, условия будут первоклассными. А в октябре команда легкоатлетов поедет на тренировку в Сухуми. Месяц на берегу Черного моря. Субтропики.

З в о н к о в. Субтропики? Заманчиво.

А н я. Ну, а по части быта… сегодня же вы получите ордер на комнату. И даже мебель подбросим вам. Шифоньер, полдюжины табуреток. Словом, мы вас обставим.

З в о н к о в (с комическим испугом). Обставите?

А н я. Обставим. Не сразу, конечно.

З в о н к о в (усмехнувшись). Вот разве что… не сразу. А вы, Аня, каким видом спорта занимаетесь?

А н я. Водная дорожка. Плаваю. Второй разряд.

З в о н к о в. Второразрядница? Поздравляю!

А н я. Нет, это я вас поздравляю со вступлением в нашу организацию. Сейчас я позвоню председателю Десео. А вечером познакомлю вас с нашими легкоатлетами. (Хватает телефонную трубку.)

З в о н к о в (останавливая). Аня! Аня! Минуточку, не торопитесь.

Пауза.

А н я. Ваш товарищ тоже на нашей стройке останется.

З в о н к о в. Вы не знаете Игната…

А н я. Наш главный инженер его уговорит. Он даже замминистра уговаривает.

З в о н к о в. А Игната не уговорит. Скажу вам по секрету, я сам учусь у Игната твердости характера. Нет, Анечка, дайте мне время подумать. А вы каким стилем плаваете?

А н я. Баттерфляем.

З в о н к о в. Ба-ттер-фляем… Как красиво!

А н я. Так вы долго не думайте. (Смеясь.) Зажмурьте глаза и прыгайте с вышки. (Уходит.)

З в о н к о в (посмотрев ей вслед). А фигурка у нее действительно пловчихи. Второй разряд уже завоевала… А причесывается как… (Жест.) С вибрацией! (Подошел к окну.) М-да… водный стадион… Живут же люди! Это тебе не брезентовая палатка. А в Остужине комары жрут, наверно, человека заживо. (Насвистывает. Перестал насвистывать.) Вот наваждение! (Напевает.) «Счастье лежит у нас на пути, а мы… а мы проходим мимо…»

Появляется  Ч у г р а й.

Ч у г р а й. Ну, брат, такую атаку сейчас выдержал… главный инженер со мной беседовал. На выбор: бригадирами, говорит, вас назначим; желаете – инструкторами в новые бригады, не хотите – оставим напарниками.

З в о н к о в. А ты?

Ч у г р а й. Выстоял! Но завтра, Антон, надо идти на пристань и брать билеты.

З в о н к о в. Эх, не знаешь, где найдешь, где потеряешь. (Помолчав.) Слушай, Игнат: если отсюда напишут на остужинскую стройку насчет нас или созвонятся по телефону… так, может быть…

Ч у г р а й (свирепо). Что – может быть? Что?!

З в о н к о в. Ну вот, уже накидывается. Прямо-таки никакую интересную мысль нельзя высказать. (Помолчав.) Меня здешний «Дискобол» приглашает в секцию легкоатлетики.

Ч у г р а й. Этого еще не хватало!

З в о н к о в (бахвалясь). Квартиру дают с ванной – люкс… мотороллер в личное пользование… А осенью в субтропики на тренировочный сбор поедем.

Ч у г р а й. И ты… дал согласие?

З в о н к о в. Сказал – подумаю. (С независимым видом.) А что? (Философски.) Все течет, все изменяется.

Ч у г р а й (багровея). Изменяется?

З в о н к о в. Да. Вот в таком профиле…

Ч у г р а й (подскакивая к Звонкову и сжимая кулаки). Я вот профиль тебе сейчас изменю!

З в о н к о в (занимая оборонительную позицию). Но-но, меня не испугаешь! Забыл, что я спортсмен, да еще с титулом.

Ч у г р а й (в сердцах). Ренегат! Вот твой титул!

З в о н к о в. Кто-о?..

Ч у г р а й. Продажная личность.

З в о н к о в. А ты… ты… аморальная личность! Д-да. Девушку серьезную увлек – и ходу?

Ч у г р а й. Ты что… сдурел? Кого я увлек?

З в о н к о в. Думаешь, не вижу? Елену Прекрасную.

Ч у г р а й (рассмеявшись). Балда. Ты же отлично знаешь… Мы с ней когда-то дружили.

З в о н к о в. А сейчас? Только не ври!

Ч у г р а й. Елена мне и раньше нравилась.

З в о н к о в. А мне, понимаешь, только сейчас понравилась.

Ч у г р а й (вспыхнув). Елена?!

З в о н к о в (кивая на дверь, тихо). Анечка. Вот это девушка! Член совета спортивного общества. И плавает, и поет.

Ч у г р а й. Поет? Успел уже узнать?

З в о н к о в (фантазируя). Да. Учится заочно в этой… в хабаровской консерватории.

Ч у г р а й. Так это она тебя сманивает?

З в о н к о в. Извините – тайн не выдаю. (Надевает кепку.) Пойду воздухом подышать. (Уходит, напевая «Хороши весной в саду цветочки…».)

Ч у г р а й. Стервец! Того и гляди, останется.

Входит  А н я, кладет бумаги на стол Шароварову.

Послушайте, девушка, это вы плаваете и поете?

А н я (улыбнувшись). Плаваю – да. А петь – не пою.

Ч у г р а й. А я слышал – соловьем заливаетесь.

А н я (в изумлении). Где? Когда?

Ч у г р а й. Когда спортсменов переманиваете.

А н я (с укором). Товарищ Чуграй!

Ч у г р а й. Да, я – Чуграй, а он – Звонков, мы – напарники, и нас никто не разлучит!

А н я. И чудесно! Я на вас обоих уже взяла учетные карточки.

Ч у г р а й. Мы не останемся!

А н я. Простите, почему вы решаете за товарища Звонкова? Звонков не ребенок. Звонков – мужчина, и притом неженатый, и наконец, Звонков – чемпион.

Ч у г р а й. Неженатый? (Злорадно.) Понятно! Стало быть, ловушка!

А н я. Какая ловушка?

Ч у г р а й. Окрутить здесь парня собираетесь?

А н я (вспылив, в гневе). Как вы смеете?! Как вам не стыдно! Я за спортивный цвет нашей команды болею. А женихов у нас своих сколько угодно. Хоть ковшом шагающего черпай!

Ч у г р а й (сильно смущенный). Э-э… вы меня не так поняли. Видите ли, нас на другом строительстве ждут.

А н я. И напрасно. Они еще не знают (бросив презрительный взгляд на Чуграя), кого ждут. (Уходит.)

Ч у г р а й. Черт возьми, зря я, кажется, обидел девушку.

Возвращается  Е л е н а.

Е л е н а. Чиновники! Не по форме, говорят, заявку написала. (Садится на стол.) Ты что это… скучный?

Ч у г р а й. Гулять надоело. За работу скорей бы. (Пауза.) Так-то, Елена… Моряком, стало быть, стала?

Е л е н а. Пока еще только речником.

Ч у г р а й. Вот уж не думал…

Е л е н а. А вообще-то… ты обо мне думал? Вспоминал?

Ч у г р а й (не сразу). Дня, одного дня не проходило, чтобы я…

Телефонный звонок.

Е л е н а (продолжая писать). Послушай.

Ч у г р а й (снимает трубку). Да!.. Нет, это не Шароваров… А что ему… (Слушает.) Остановился экскаватор?.. Почему? (Слушает.) Старший машинист обедает?.. А ты новенький?.. Погоди, на каком экскаваторе? Ага… (Слушает.) Трос подъема стрелы заклинило? Так… Ты вот что: влезь на стрелу, там желобки блоков есть – так? Вот в них трос и заправь… (Слушает.) Ну вот и давай! (Кладет трубку, сел по другую сторону стола, напротив Елены. После паузы.) А я ведь тебе письма писал…

Е л е н а (удивлена). Писал? Я твоих писем не получала.

Ч у г р а й. Естественно. Я их не отправлял.

Е л е н а. Не отправлял?

Ч у г р а й. Да. Напишу – и порву, напишу – и… (Встал, прошелся по комнате, заглянул в окно. Удивленно.) Что это у вас? Возводят стену из кирпича? А почему облегченных плит не применяете? Леночка, да это же прямое расточительство!

Е л е н а. А какое тебе, собственно, до этого дело? Ты же здесь чужой.

Ч у г р а й. Укрупненные блоки – как раз мое дело. Я обязательно скажу Максиму Васильевичу. Погоди… о чем мы говорили?

Е л е н а. О письмах. Очень странных. Никогда не побывавших в почтовом ящике.

Ч у г р а й (сбивчиво). Да-да… Нет, объяснить тебе это я не сумею.

Е л е н а (смущенно, с улыбкой). И не надо. Объяснения – зеленая скука. Мне надо идти. (Показывая бумагу.) Баржа простаивает, бульдозеры не выгружаются. (Ласково.) До вечера, Игнат! (Уходит.)

Ч у г р а й (в раздумье). Что она сказала? Бульдозеры не выгружаются? Нет, не то. (Просияв.) «До вечера, Игнат!» Вот что она сказала!

Возвращается  З в о н к о в.

Ну, надышался? Квартирку свою новую осматривал?

Звонков молчит, широко улыбается.

Посмотри на свою рожу. От довольства сейчас лопнет.

З в о н к о в. Не говори. Мне дьявольски подфартило.

Ч у г р а й. Диву даюсь, как я мог столько лет дружить с тобой?! Кашу есть из одного котелка… Ну, прыгай от радости, рекордсмен, прыгай…

З в о н к о в. Вот ведь ругаешься, а зря. Представь, какая штука… Вышел я сейчас на улицу, прошелся… Обдуло меня с реки свежим ветерком, просквозило малость мозги…

Ч у г р а й. А есть они у тебя?

З в о н к о в. Не перебивай! И завернул я на пристань.

Ч у г р а й. Посмотреть, как пловчиха твоя плавает?

З в о н к о в (отмахнувшись, продолжает). …Вхожу на пристань. Вижу окошечко, над ним надпись: «Касса»… А в окошечке – девушка, причем красоты неописуемой…

Ч у г р а й. Еще увлечение? Я же говорю – парень разложился.

З в о н к о в. Не разложился, а разложил перед кассиршей четыре бумажки купюрой по пять рублей, итого в сумме двадцать рублей сорок копеек, и… взял билеты.

Ч у г р а й (ошарашен). Какие билеты?

З в о н к о в. Кедринск – Остужино. Правда, пристани там еще нет, нас подкинут лодкой.

Ч у г р а й. На послезавтра взял?

З в о н к о в. Зачем? На сегодня. Пароход «Ермак». Через полчаса прибудет.

Ч у г р а й. Стой, как – на сегодня? Вот чудило! Договорились же – едем на «Лермонтове».

З в о н к о в (решительно). Слушай, Чуграй, вот что я тебе скажу… Я за себя не ручаюсь! А за тебя, извиняюсь, тем более. Бежим, брат, отсюда, пока не поздно. Анечка тут эта… квартира с шифоньером… в звезды спортивные вот-вот меня произведут… и так и далее. (Заговорщически.) Бежим!

Ч у г р а й. Ну нет. С какой стати? Что мы, мальчишки? Надо с Максимом Васильевичем проститься.

З в о н к о в. Прорабу – открытку с парохода.

Ч у г р а й. Я должен с Еленой поговорить.

З в о н к о в. Елене – телеграмму-«молнию».

Ч у г р а й. Нет, Антошка, это уж ты брось.

З в о н к о в (язвительно). В таком случае разрешите спросить: кто же из нас двоих этот… как ты меня обозвал… ре… ре… ну, одним словом, изменник? Кто?

Ч у г р а й. Покажи билеты.

Звонков эффектным жестом вынимает из кармана билеты.

Черт лысый! Ступай на пристань и обменяй.

З в о н к о в (как бы торжествуя). Отлично! Теперь я чист как чайка морская. (Хлопает Чуграя по плечу.) Принимай, гигант, на свои плечи всю ответственность. (Открывает дверь, говорит громко в коридор.) Анечка! Я остаюсь! Покажите, где моя чемпионская квартира?

Ч у г р а й. Ты что? В своем уме?

З в о н к о в (смеясь). Успокойся, тут никого нет. Это я только репетирую.

Ч у г р а й (яростно). Бери свой чемодан! Живо!

З в о н к о в. Ах, значит, едем?! (Изображая мольбу.) Игнатушка, один денек. Послезавтра…

Ч у г р а й (сует в руки Звонкову чемодан, накидывает ему на плечи рюкзак). Пошли!

В дверях они сталкиваются с входящим  Ш а р о в а р о в ы м.

Ш а р о в а р о в. Хлопцы, куда это вы?

Ч у г р а й. Максим Васильевич…

Ш а р о в а р о в. Все устроено. Сегодня здесь переночуете, а завтра, если останетесь, получите квартиру. Я сейчас в жилищном отделе скандал устроил: какому-то рекордсмену-прыгуну ордер выписали…

З в о н к о в. Прыгуну? Квартиру? Безобразие!

Ч у г р а й (твердо). Максим Васильевич, мы уезжаем.

Ш а р о в а р о в. Как… уезжаете?

З в о н к о в. Душевно вас благодарим, но…

Ч у г р а й. Обсудили мы с Антоном… не к лицу нам…

Ш а р о в а р о в. Что – не к лицу?

Ч у г р а й. Ну, оставаться тут, на всем готовеньком.

З в о н к о в. Именно – на всем готовеньком.

Пауза.

Ш а р о в а р о в. Да, упрямые!.. Ну, добро. Жалко мне с вами расставаться, да, видно, ничего не поделаешь. (Подошел к молодым людям, обнял их за плечи.) Ну, желаю… и так и далее. Держите и там марку волжских строителей. Так вы сегодня на «Ермаке»?

Ч у г р а й. На «Ермаке».

Ш а р о в а р о в (посмотрев на часы). Тогда пора. (Чуграю.) Елена будет огорчена.

Ч у г р а й. А где Лена?

Ш а р о в а р о в. Она в управлении. Сейчас я ей скажу.

Шароваров, пропустив вперед Звонкова с вещами, уходит. Чуграй остается на сцене один. Подходит к окну, задумывается. Входит  Е л е н а.

Е л е н а. Папа сказал, вы уезжаете?

Ч у г р а й. Да, Лена. Очень нескладно получается, но…

Е л е н а. Что за срочность? Передумали?

Ч у г р а й. Понимаешь, я за Звонкова беспокоюсь. Тянут его тут в вашу команду легкоатлетов, сулят всякие блага.

Е л е н а (усмехаясь). А вы – неразлучные?

Ч у г р а й. Да уж… Почти братья.

Е л е н а. Комедия! Ты за Антона тревожишься, а он – за тебя. Чудаки!

Ч у г р а й. Ты считаешь, что я… должен остаться?

Е л е н а (не сразу). Я этого не сказала.

Ч у г р а й. Конечно, остаться здесь я мог бы. Но это было бы ну… вроде как дезертирство. Обком комсомола посылает нас туда, где мы нужнее, чем здесь. Это – во-первых.

Е л е н а. А во-вторых?

Ч у г р а й. Во-вторых?.. (Меняет тон.) Лена, ты сама первая перестала бы меня уважать…

Е л е н а (чуть озорно). А может быть, не перестала бы.

Ч у г р а й (с досадой). Вот ты мыслишь как-то не широко… Строитель – это же совсем особый человек. Пришел строить – вокруг тебя пустырь или топь, болото, а уходишь – двадцать раз обернешься: стоит величественная громада, и сотворена она вот этими руками… (Улыбнувшись.) Ну конечно, и тысячью других. Волшебство? А нам предлагают остаться на всем готовеньком? Застрять на полпути по… личным мотивам? Нет, позорить свое имя не хочу!

Е л е н а (помолчав). А ведь мы могли и не встретиться. Ну что ж, счастливого пути!

За дверью раздается голос Звонкова: «Чуграй, ну где же ты?»

Ч у г р а й (кричит). Иду! (Елене, горячо.) Лена, приезжай! Я писать тебе буду…

Е л е н а (с грустной иронией). О чем? Об укрупненных блоках?

Ч у г р а й. А ты, между прочим, не смейся. Укрупненные блоки… (Обернувшись, замечает, что Елена исчезла. С досадой.) Эх, чурбан!

Пауза. Снова раздается голос Звонкова: «Пошли, Игнат!» Чуграй уходит. Несколько мгновений сцена пуста. Слышен протяжный гудок приближающегося парохода. Входят  Ш а р о в а р о в  и  А н я.

А н я (разводя руками). Я виновата, Максим Васильевич, только я.

Ш а р о в а р о в. В чем ты виновата?

А н я. Да что парни эти уехали. Не сумела я на Звонкова повлиять. (В своем быстром темпе.) Ах, какого рекордсмена мы упустили! Знаете какого?

Ш а р о в а р о в (ворчливо). Ладно, не трещи. Принеси-ка мне сводку. (Помолчав.) Может, и хорошо, что «упустили». Парни правильный курс держат.

Аня уходит. Входит  Е л е н а.

«Ермак» подошел. Иди, опоздаешь.

Е л е н а. Я сегодня не дежурю.

Ш а р о в а р о в. А ребят разве не проводишь?

Е л е н а. Нет.

Ш а р о в а р о в (вскинув глаза на Елену). Что так?

Е л е н а (после паузы). Папа, мне предлагают быть начальником новой пристани.

Ш а р о в а р о в. Вот как? Какой пристани?

Е л е н а. Наше пароходство открывает ее в августе. В Остужине.

Ш а р о в а р о в. Где?

Е л е н а. Выдвигают меня. Я думаю… надо принять это назначение.

Ш а р о в а р о в (стукнув кулаком по столу). Не пущу! Слышишь, не пущу!

Е л е н а (в раздумье). Я знаю, что ты не пустишь. (Тихо.) Но мне кажется… по-моему, я все-таки поеду туда.

Со стороны реки слышен гудок парохода.

(У окна.) Попутного ветра, друзья неразлучные! До встречи, Игнат!

З а н а в е с.

ЖЕНЩИНЫ – СИЛА!

Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

З а п е в а л о в а  Н и н а  Л е о н т ь е в н а – санитарный врач.

З а п е в а л о в  А н д р е й  В а с и л ь е в и ч – ее муж.

Р у к а в и ш н и к о в  И в а н  С е р г е е в и ч – председатель горисполкома.

М и к а – молодой музыкант.

З о я  М а к с и м о в а – молодая актриса.

С е с т р а  З а п е в а л о в а  с детьми.

Пустое помещение, в котором несколько дней назад размещалось некое учреждение. Среди пустого зала стоит фанерная выгородка – временный кабинет. Здесь письменный стол, телефон, поодаль радиоприемник. За столом в кресле ресторанного типа сидит  З а п е в а л о в.

З а п е в а л о в (рассуждает). Нет, что ни говори, а кабинет… все начинается с директорского кабинета. Поэт сказал бы: «Судьба присутствует незримо здесь». Я больше скажу – удивительное не рядом, а именно тут. Назначение, увольнение, повышение, понижение, благодарность, выволочка, премия… Посидишь недельку в кабинете и… кое-кого уже перестанешь узнавать. Метаморфоза! А ведь сколько раз проплывала мимо меня эта должность! Но сегодня – шалишь, брат! Вот он, приказик: «Назначить директором ресторана «Космос» товарища Запевалова А. В.» Подлинный подписал управляющий трестом ресторанов и кафе – Архангелов. А что подписано пером, того…

Телефонный звонок.

Алло! (Лицо озаряется.) Здравствуйте, товарищ Рукавишников, здравствуйте. Форсирую, форсирую. Завтра альфрейные работы начнем. Все как по эскизу. Звездное небо… Я бы, Иван Сергеевич, добавил… Летающие тарелки. И к месту, и модно, и научно – ЭНЛО. Согласовать с художником? Слушаю. Кадры? Подбираю, товарищ Рукавишников. Приедете сами? Через полчаса? Есть, Иван Сергеевич, есть. (Благоговейно кладет трубку.)

Влетает  М и к а (Михаил), молодой человек, ярко разодетый.

М и к а. Можно к вам, Андрей Васильевич? Забежал сказать – вокально-инструментальный ансамбль сформирован! Сегодня проведем первую репетицию.

З а п е в а л о в. Действуй, друг, действуй. Сейчас только что звонил сам.

М и к а. Это кто? Из треста?

З а п е в а л о в (значительно). Рукавишников.

М и к а. Председатель горсовета? Лично интересуется?

З а п е в а л о в. А как же? Открытие в нашем городе еще одного нового ресторана – событие!

М и к а. А в газете напишут?

З а п е в а л о в. Разумеется. Жду представителей прессы, радио.

М и к а. Не забудьте, Андрей Васильевич, упомянуть, под чьим руководством будет играть оркестр.

З а п е в а л о в. Ну, если спросят.

М и к а. А вы сами скажите. Приглашен Микаэль Дудаткин. Саксофонист и композитор. Сам музыку сочиняет, включая атональную.

З а п е в а л о в. Какую, какую?

М и к а. Атональную. (Напевает что-то несусветное.) Ай, туту, туту… уа, уа, уа!! (Грохочет каким-то предметом, взятым со стола.)

З а п е в а л о в. Что это такое?! Шабаш ведьм на Лысой горе?..

М и к а. Эх, как вы отстали от жизни, Андрей Васильевич! Это же самые современные теперь на Западе темпо-ритмы. Последнее слово техники в музыке.

З а п е в а л о в. Да за это «последнее слово» нас с тобой отругают самыми последними словами! И правильно сделают!

М и к а (вздыхает). Так я и знал. Не доходит. Ну, а твист? Сейчас он снова входит в моду.

З а п е в а л о в. Какой еще свист?

М и к а. Твист. Как будто вы босой ногой гасите окурок и в то же время растираете себе полотенцем спину… (Демонстрирует.)

З а п е в а л о в. Ты что, в уме? Разрешаю только Штрауса и… Хачатуряна.

М и к а. Мою тетю – супругу вашу – вы только с помощью вальсов Штрауса и покорили. Кстати, когда наш родной госсанинспектор возвращается из командировки?

З а п е в а л о в. На той неделе.

М и к а. Ваше назначение будет для тети Нины приятным сюрпризом.

З а п е в а л о в. Полагаю. Хотя, надо сказать, дела домашние Нину Леонтьевну теперь мало интересуют. Связалась, понимаешь, с этими всякого рода общественницами… Покоя в доме нет… Выбрали ее председателем домового комитета, членом товарищеского суда. Без конца приходят какие-то пенсионеры с кактусами… Тетки.

М и к а. А что? Тетя Нина – авторитет! Санинспектор!

З а п е в а л о в. Давай! Беги к прорабу.

М и к а. Лечу. (Задерживаясь у входа.) Обязательно меня представьте товарищу Рукавишникову. Советский мэр города должен знать о музыкальном самородке! (Исчезает.)

Продолжительная пауза. Запевалов наводит на столе порядок. Вывешивает на стене график ремонтных работ. Отходит, окидывает критическим взглядом. Включает радиоприемник, вертит регуляторы настройки.

З а п е в а л о в. Для встречи начальства поймать бы что-нибудь торжественное…

Звучит марш из «Аиды».

Это подходяще!

Входит Н и н а  Л е о н т ь е в н а.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (остановилась, слушает музыку). Это меня ты музыкой встречаешь?

З а п е в а л о в (оторопел от неожиданности). Нина?! Ты?!

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Не ждал? Управилась раньше, чем предполагала. (Подходит к мужу, целует его.) Ах, до чего хорош этот марш… Люблю «Аиду». (Слушает музыку.) Как величественно, а? Чувствуешь себя как бы перенесенной в Египет… Стоишь словно перед загадочным сфинксом…

З а п е в а л о в. Вот именно.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. А почему ты здесь очутился? Приезжаю домой, а мне говорят – Андрей Васильевич в доме двадцать восемь. Буфет, что ли, будете открывать?

З а п е в а л о в (возбужденно). Какой буфет! Нинок, ты еще ничего не знаешь?! Тут без тебя такие развернулись события…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (смеясь). Исторического значения?

З а п е в а л о в. Представь себе – исторического. Осуществилась моя мечта!..

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Твоя мечта?

З а п е в а л о в (в восторге). Директор!

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Кто директор?

З а п е в а л о в (сияющий). Я – директор! Прошу любить и жаловать. Мне дали ресторан.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (обрадованно). Да что ты?! Правда? Поздравляю! Видишь, Андрюша, наконец тебя в тресте оценили.

З а п е в а л о в. «Оценили»! Счастливый случай.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. А что за ресторан?

З а п е в а л о в. «Космос». Нравится тебе такое название?

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Звучит.

З а п е в а л о в. Я придумал. И вообще все я. Подал нашему управляющему трестом блистательную идею.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Ты у меня фантазер.

З а п е в а л о в. Известно тебе, что в свое время Петр Великий заявил?

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. А что он заявил?

З а п е в а л о в. «Здесь будет город заложен!» А я сказал – «Здесь будет ресторан!»

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Погоди, погоди, где это – здесь?

З а п е в а л о в. В этом доме. Видишь, начинаем капитальное переоборудование. Извини меня, сейчас приедет товарищ Рукавишников…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Что-о?.. В этом доме – ресторан?! Не будет!

З а п е в а л о в (оторопел). Это почему же «не будет»?..

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. А потому – горсовет давно уже обещал открыть в этом доме детский сад и ясли.

З а п е в а л о в. Какие еще ясли? Чудачка, зачем нам с тобой ясли? Детей у нас нет…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. У нас нет, а в нашем квартале знаешь сколько женщин не работает из-за того, что не с кем детей оставить? Нет, мы, женщины, будем воевать за ясли.

З а п е в а л о в. Воевать? Дорогая моя, после драки кулаками не машут! Есть уже решение, дом этот передан тресту ресторанов и кафе, и мы, как видишь, время не теряем.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (с досадой). Стоило только мне уехать в командировку… Проворонили наши активистки.

З а п е в а л о в. И слава богу! Слава Аллаху, Магомету!.. Нина, я тебя прошу – не подымай ты по этому поводу шума! Ну что ты беспокоишься? Да этих детских садочков понастроят дюжинами. А мне наконец-то улыбнулось счастье, подул ветер удачи…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Обидно, Андрюша, понимаю, но ничего не поделаешь. Не будет ресторана, можешь мне поверить.

З а п е в а л о в (фальцетом). Ты что, смеешься?! Я запустил уже машину на полный ход. Я выписал уже сестру. Варвара ведь первоклассный шеф-повар.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Варвару Васильевну выписал?

З а п е в а л о в. А как же? Мне ведь опереться на кого-то надо? А Мика, твой племянник, будет музыкой посетителей развлекать.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Что ж, против приезда Вари я не возражаю. Пусть у нас поживет, места хватит. Работу мы ей найдем.

З а п е в а л о в. Какую работу? Я же сказал тебе, она будет у меня шеф-поваром.

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Где? Ах, да… Совсем забыла, что ты – директор. (Полусмеясь.) Так вот, товарищ директор, советую вам для вашего «Космоса» подыскать другое помещение. Повторяю: у нас, женщин, общественниц, – особое мнение! Дом этот мы вам не отдадим!..

З а п е в а л о в (заносчиво). То есть как это не отдадите? Да я… (Резко меняя тон, ласково.) Нина, Нинок, Нинуша, пойми…

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Не могу, Андрей, не могу. Тем более в данный момент.

З а п е в а л о в. Какой «данный момент»?

Н и н а  Л е о н т ь е в н а. Теперь, когда (подчеркивая) моего мужа назначают директором ресторана, я вдруг прекращаю хлопотать об открытии детсада?.. Что о нас с тобой станут говорить?

За сценой раздается грохот, что-то разбили.

З а п е в а л о в. Боже мой, неужели разбили зеркальную раму?.. (Торопливо уходит.)

Н и н а  Л е о н т ь е в н а (одна). Ну и Рукавишников! Хорош! Обещал, заверял, клялся, а в результате поступил, как ему подсказали ресторанщики. Не-ет, надо действовать! Вернее – противодействовать. (В задумчивости прошлась по сцене. Остановилась. Пауза. Засмеялась.) А что? Это мысль! (Улыбаясь, подходит к телефону, набирает номер.) Вера Степановна! Здравствуйте! Да, я. Да, вернулась раньше. Как же это вы без меня дом-то двадцать восемь упустили, а? Новый ресторан открывают… Ладно, сейчас объясняться не станем. Вот что надо сделать… Слушайте внимательно! Позвоните в завком фабрики «Прогресс» Карташевой. (С лукавством.) Пусть она минут через двадцать позвонит по телефону (смотрит на аппарат) два-три-двадцать семь… Попросит к телефону товарища Рукавишникова, и пусть Карташева от имени работниц поблагодарит горсовет за обещание передать освободившийся особняк под детский сад. (Внушительно.) Вера Степановна, после, после объясню! Подождите. Позвоните еще Зое Максимовой. Расскажите ей, в чем дело, и попросите ее нам помочь. Как помочь? А это она пускай сама решит. Женщина она остроумная и к тому же актриса. (Кладет трубку.) Так. (Пауза.) Теперь позвоним еще в редакцию газеты. (Набирает номер.) Ксения Федоровна?! Здравствуйте! Запевалова вас беспокоит. Помогайте, товарищи! Обещанный дом для детсада и яслей отдали под ресторан. Нет, увы, это факт. Подтверждение? Мой благоверный супруг! Его уже назначили директором нового ресторана. Вполне живое доказательство. Так вот, товарищ пресса, раздраконьте-ка наших мужчин из горсовета. Напечатайте статейку позубастее! Хорошо бы фельетон, а? Вмешаетесь? Сегодня же? Спасибо! (Опускает трубку.)