Текст книги "Легенда о Земле"

Автор книги: Алексей Балакаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

БЕМБЯ ДРЕССИРУЕТ БАЛТЫКА

Бамбе казалось, что Бембя давным-давно забыл о золоте. Он занят сейчас, в эти осенние дни, совсем другим – целыми днями возится с Балтыком. Как проснётся утром, сразу бежит к дяде Нарану, несёт Балтыку что-нибудь вкусное. После уроков – снова у дяди Нарана. И так почти каждый день.

– Что это ты всё время с Балтыком возишься? – сердилась Болха.

– Я его дрессирую, мама, – отвечал Бембя.

Балтык и впрямь привязался к Бембе. Как завидит своего друга, опрометью мчится к нему. Подбежит и, виляя хвостом, смотрит на карман. А Бембя ему то конфетку сунет, то пряник, то сахару кусочек.

Однажды Бамба заметил, что Бембя достаёт из кармана серебряные монеты и зачем-то даёт их нюхать Балтыку. «Зачем это?» – поразился Бамба. А когда спросил, Бембя ответил, как иногда отвечал отец:

– Много будешь знать – скоро состаришься.

А Бембя, оказывается, всё это проделывал не зря: он приучал Балтыка искать разные предметы и даже деньги. Спрячет монету где-нибудь в куче золы и приказывает:

– Балтык, ищи, ищи!..

Пёс бегает, нюхает и в конце концов находит монету. Бембя угощает его за это кусочком мяса.

И вот однажды Бембя исчез.

В школе в тот день начали новую тему по арифметике, но Бемби в классе не оказалось.

– Где твой брат, Бамба? – спросил Нимя Нармаевич.

– Не знаю, – пожал плечами Бамба. – Он ушёл в школу раньше меня.

Когда Бамба вернулся из школы, он застал дома рассерженного отца.

– Где мой складной нож? – строго спросил Харцха.

– Не знаю, папа, я его не видел.

– А Бембя где?

– Тоже не знаю. Его и в школе сегодня не было…

– Как – не было?! Где же он тогда?

– Не знаю…

– Ну погоди, я до него доберусь! – пригрозил отец и снова стал искать свой нож.

Но ножа нигде не было. И Бамба догадался: Бембя наверняка ушёл к балке и прихватил с собою нож отца. Значит, он опять ищет золото!

Да, так оно и было – Бембя искал в балке золото. Только теперь не наверху, а на самом дне балки. Именно там и надо было искать родник, как утверждала бабушка и как говорил Нимя Нармаевич. Родник, а не золото!

Обламывая ногти и до крови царапая пальцы, Бембя рыл землю, рыхлил её ножом, с минуты на минуту ожидая, что вот-вот покажется золото. Но золота не было. Тогда Бембя переходил на другое место и снова начинал рыть. Балтык, тычась носом в свежую глину, фыркал и нетерпеливо крутил хвостом.

В одном месте земля вдруг стала поддаваться очень легко, и это удивило и обрадовало Бембю. «Наверное, тут клад!» – подумал он и приказал Балтыку:

– Ищи! Ищи, Балтык!

Пёс ткнул носом в землю, обнюхал её и стал быстро-быстро рыть лапами.

«Ага! Что-то здесь есть!.. Что-то Балтык учуял!..» Учащённо дыша, Бембя вместе с Балтыком принялся лихорадочно углублять яму.

– Балтык, ищи, ищи!..

Он торопился, он задыхался, а голову сверлила одна мысль: «Тут что-то есть, Балтык чует! И земля идёт всё время рыхлая…» И Бембя снова подбадривал:

– Балтык, ищи! Ищи, Балтычок! Ищи, умный! Это золото, Балтык! Сейчас будет золото!.. Я тебе целый карман конфет куплю тогда…

А пёс продолжал старательно отшвыривать землю передними лапами. И вдруг Балтык зафыркал и отпрянул от ямы.

– Балтычок, что там?! Золото?..

Балтык опять бросился к яме. И вдруг вытащил большой клок гнилой овечьей шерсти.

– Балтык, что это? Шерсть?.. А где же золото?..

«Шерсть… Бабушка говорила, что эту шерсть возил сюда дед. Значит, и золото где-то тут должно быть».

Бембя сам залез в яму и стал доставать из неё сырую, прогнившую шерсть. Отверстие в яме быстро углублялось, а шерсть всё лезла и лезла. Позади Бемби уже целая куча шерсти, а в яме ей и конца не видно.

– Балтык, где же золото?.. – вскричал Бембя и чуть не заплакал.

Он задыхался от усталости, ему хотелось пить, пот застилал глаза, а шерсти не было конца. Вот яма уже закрывает колени! Теперь Бембя без ножа, просто руками вытаскивает из неё шерсть и бросает назад. Сколько её, этой шерсти? Мешок, два, три?.. От шерсти идёт нехороший запах, у Бемби рябит в глазах, его мутит, но останавливаться нельзя. Теперь дорога́ каждая минута. На коше его, наверное, давно хватились и сейчас ищут повсюду. Надо быстрее, быстрее!.. Проклятая шерсть! Сколько её!..

Но вот и совсем иссякли у Бемби силы. Он лёг на сырую землю и заплакал. Надо искать золото, а он не может, у него ослабли руки, дрожат ноги и очень хочется пить.

И тут Бембя услышал голос отца:

– Да вот он! Я так и знал!..

Бембя вскочил, хотел бежать, но ноги его подкосились, и он упал…

Очнулся он уже дома. Рядом с ним сидели мама и бабушка.

– Бембяшка, милый, что с тобой? У тебя что-нибудь болит? – спросила мама, а в глазах её стояли слёзы.

Бембя молчал, пытаясь вспомнить, что с ним произошло. И вдруг вспомнил.

– Мама! – закричал он. – Я золото нашёл!

– Какое, сынок, золото?

– Там… в балке Гахан Сала…

– Да нет, сынок, никакое не золото, а родник. Ты родник нашёл!.. А вода в нём чистая, ключевая. И много её… Там сейчас весь народ…

Бембя, выслушав маму, бессильно опустил голову на подушку… Потом вдруг он снова увидел Балтыка. Бембя звал его, приказывал ему рыть и искать, искать. А Балтык вдруг превратился в блестящий золотой портсигар.

Потом Бембя ехал на велосипеде, положив ноги на руль, и все ребята кричали ему что-то вслед…

Харцха отправился в город за врачом.

…Вечером у постели Бемби собралась вся семья. Пришли и дядя Иван с Людмилой Ивановной.

– Я никогда больше не буду ссориться с Бембей, – сказал тихонько заплаканный Бамба.

На табуретке, рядом с кроватью Бемби, лежат конфеты и нож. Тот самый, что сегодня утром Бембя взял у отца. Харцха нашёл его в яме и сейчас, очистив от глины, положил на табуретку. Бабушка стоит рядом с Бембей, из незрячих глаз её бегут слёзы.

– Я никогда не буду больше ругаться с Бембей, – всхлипывая, повторяет Бамба.

Болха прижимает его к себе.

– Милый ты мой… Бембя скоро поправится, и вы опять будете вместе. – И вдруг сама подносит платок к глазам.

Зашёл и Басанг Церенович.

– Где он, наш герой? – громко спросил он, входя в комнату.

На него зашикали, замахали руками:

– Тише! Тише!.. Только что уснул… Всё это время бредил…

– Как?.. С ним так плохо? Почему мне не сказали? Я бы срочно врача привёз.

– Был врач. Говорит – нервное потрясение.

– Ну, тогда это пройдёт…

Потом Басанг Церенович подошёл к Бамбе:

– Здравствуй, Бембя…

– Я Бамба…

– Фу ты, заедят меня пауки, вечно путаю! Значит, родник нашёл не ты, а Бембя?

Бамба кивнул головой.

– Но ты ведь тоже искал?

– Нет, я в школе был…

– Ничего, ничего, всё правильно! Летом на каникулы вместе с Бембей поедете в Москву. За счёт колхоза. Я этого добьюсь для вас, обязательно добьюсь!

Вместе с председателем Бамба вышел на улицу. Был тёмный осенний вечер. Над степью высыпали яркие звёзды, и всё небо будто играло, перемигивалось; от этого немножко кружилась голова и рябило в глазах. Со стороны Гахан Сала несло прохладой. Теперь Бамба знал точно: там есть вода, много воды. И пусть родник нашёл не он, но в этих поисках есть и доля его труда. Если бы не болезнь Бемби, Бамба был бы сегодня совсем счастлив.

* * *

Бембя поправился только через две недели. Все эти дни он лежал какой-то молчаливый, не отвечал на вопросы и только, когда уходили из дому взрослые, слабой рукой гладил лохматую шею Балтыка.

Харцха сначала прогонял Балтыка, но, заметив, что Бембя в присутствии собаки веселел, оставил пса в покое.

Когда Бембе стало совсем хорошо, к Харцхе неожиданно нагрянули гости. Сразу трое. Приехали Басанг Церенович и секретарь райкома партии. С ними пришёл и Нимя Нармаевич.

– Это он и есть Бембя? – спросил секретарь райкома.

– Он самый, – ответил председатель.

Секретарь подошёл к Бембе и протянул ему руку:

– Молодец, Бембя!

Бембя не совсем понял, за что его хвалят, и промолчал.

– Ты что же молчишь, герой? Или дуешься на меня за что-то? – И вдруг развёл руками. – А, помню, помню… Ты прав, дуться на меня есть за что – я же обещал тебе и Бамбе гостинцы привезти. Ты за это сердишься, да?

Бембя улыбнулся и отрицательно покачал головой. А потом сказал:

– Нет, я вовсе и не дуюсь.

– А я обещание своё помнил и выполнил его. – И секретарь вдруг крикнул: – Бамба, а ну-ка неси сюда гостинцы!

Вошёл сияющий Бамба с целым ворохом кульков и коробок, а следом за ним, с блестящим новеньким велосипедом, Харцха.

– Вот тебе, герой, от меня гостинцы, а это – подарок! – Секретарь взял из рук Харцхи велосипед. – Катайся на здоровье, соревнуйся с Бамбой в учёбе и спорте!

Бамба не удержался:

– И у меня, Бембя, такой же! Только ободки на колёсах голубые – это чтобы мы не перепутали.

– Спасибо, – смущённо и обрадованно сказал Бембя. – Я буду хорошо теперь учиться…

– Это тебе спасибо, герой! – сказал секретарь райкома. – Спасибо, что нашёл источник!

Бембя посмотрел на секретаря как-то странно.

– Это не я нашёл воду.

– Не ты? А кто? Может, Бамба?

– Вот он нашёл, – показал Бембя на Балтыка, который всё посматривал на кучку конфет и пряников. – Воду нашёл Балтык, – повторил Бембя, – а я искал…

Он, наверное, хотел сказать, что искал золото, но секретарь райкома перебил его:

– Вот и хорошо, что ты не тщеславный! Будем считать, что родник нашли вы вместе – и ты, и Бамба, и Балтык, и все те, кто живёт в Хар Булуке. Ведь если бы не ты, воду всё равно кто-нибудь нашёл бы. А тут, считай, поиски были коллективные. А вода в нашей степи, дорогой мой Бембя, дороже золота. В тех колодцах, которые машиной копали, воды мало оказалось. Вы нашли только один родник, а нам нужно много. Чем больше у нас будет воды, тем богаче и сильнее мы Станем. Так что выздоравливай, работы впереди ещё много. А когда вы с Бамбой подрастёте, её будет ещё больше. Вам предстоит сделать нашу калмыцкую степь цветущей и плодородной…

Они ушли, а Бембя ещё долго лежал с открытыми глазами и всё думал, думал. Оказывается, многого он не знал. Выходит, вода – это и есть золото. И Бембя опять склонился к Балтыку:

– Балтычок, я теперь совсем-совсем здоров!

Он соскочил с кровати, схватил руль велосипеда и счастливо улыбнулся. «Всё-таки это здорово – жить на земле! Сколько вокруг хороших людей!» И перед ним, как на экране, мгновенно пронеслись знакомые и родные лица – отец, мама, бабушка, дядя Наран, дядя Ваня и многие-многие другие. И Бембя, не зная, куда девать нахлынувшую на него радость, подбежал к окну, увидел залитый осенним солнцем двор, голубое огромное небо и во весь голос закричал:

– Бамба, где ты?.. Бамба!..

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Вот и подошла к концу повесть о братьях Бамбе и Бембе, о людях, что живут в калмыцкой степи и своим трудом делают эту степь нашим богатством.

Более десяти лет длилась моя разлука с Хар Булуком. Жизнь бросала меня в разные края, познакомила со многими хорошими людьми, но всегда я думал о Хар Булуке и всей душой стремился к нему.

И вот она, родная степь! Здравствуй, Хар Булук! Здравствуй и прощай, потому что мне опять предстоит дальняя дорога. Но я рад, что снова увидел тебя, дышу твоим воздухом. Двенадцать лет… Много это или мало? Если заглянуть в глубь веков, то очень и очень мало. Так, песчинка в океане времени. А если посмотреть вперёд?..

Двенадцать лет назад Хар Булук только начал строиться. На северном склоне Гахан Сала располагалось пять кошар. Председатель колхоза Басанг Церенович сказал мне тогда, что будут построены ещё и фермы для крупного рогатого скота.

И вот двенадцать лет позади. Что же изменилось? Многое. Я смотрю на Хар Булук и ничего не узнаю. Всё здесь новое, добротное, прочное, сделанное на века.

– Здравствуй, Хар Булук! – кричу я. – Здравствуй, новый Хар Булук, моя степь, моя любовь! Здесь живут мои друзья, мои родственники, люди, воспитавшие меня. Они отдали мне всё, чтобы сегодня я смог вернуть им свой долг.

Я ещё не видел своих друзей, но ясно представляю их лица. Вот Харцха, Иван, Болха, Людмила Ивановна, Наран… Какие они теперь? Изменились, наверное, как и сам Хар Булук…

Вспоминаю своего друга Нимю. Он тогда был совсем молод. Но за труд, за любовь к людям его все в колхозе, даже старики, звали по имени и отчеству.

Потом я вспомнил Бамбу и Бембю. Какими теперь стали они? В последний раз я видел Бембю, когда он болел. Я зашёл к Харцхе проститься, а Бембя не узнал меня. Он лежал бледный, худой…

Сколько их было, маленьких и пытливых, в Хар Булуке! Я помню их всех – Наташу, Кермяш, Руслана, Бамбу… И все они любили Хар Булук. Эту любовь привили им родители, учитель Нимя Нармаевич и многие другие.

Сколько у меня здесь друзей! Весь Хар Булук! Как они живут? К чему стремятся? О чём думают?

Бежит и бежит под колёсами машины широкая асфальтированная дорога. Ветер треплет мои волосы и, точно котёнок, лезет под рубашку. А на сердце всё теплее и теплее.

А вот и возвышенность Ярты! Я взбираюсь на её вершину и вижу прямо перед собой посёлок. Какой же он красивый и зелёный! Считаю постройки. А ведь раньше не было ни одной. А сегодня!.. Плывут по зелёной степи двухэтажные красавцы дома. А сразу за ними – голубая гладь большого пруда. В нём отражаются ивы, облака, пролетающие птицы.

«Да Хар Булук ли это?» – думаю я. Конечно же, Хар Булук! Вон старая кошара Харцхи, за нею – Дорджи Шалбурова, а ещё дальше – Баты Очирова… И всё-таки это совсем другой, новый Хар Булук.

Меня встречают первые деревья, приветливо машут ветвями.

– Куда везти? – спрашивает шофёр.

– К школе! – кричу я.

Останавливаемся у двухэтажного розового дома. На нём трепещет на ветру красный флаг. Рядом стоят девушка и юноша. Подхожу поближе. Да, они будут стоять здесь вечно: это памятник погибшим в войну. У девушки в руках автомат, а сбоку медицинская сумка с красным крестом. У юноши правая рука сжата в кулак, а левая висит, как крыло у подбитого сокола. А внизу надпись, обычная, скромная: «Юные партизаны Калмыкии – Тамара Хахлы́нова и Володя Коси́ев. Погибли в бою с немецко-фашистскими оккупантами за свободу и независимость нашей Родины».

Ко мне подошла со стопкой книг и тетрадей девушка, спросила удивлённо:

– Вы откуда?..

– Скажите, Нимя Нармаевич у себя?

– Да, у себя. Вы к нему? Из районо, наверное? Пойдёмте, я провожу вас.

Дорогой знакомимся. Деля́ш Бадма́евна, учительница. Преподаёт в этой школе ботанику.

Директора школы на месте не оказалось: пошёл в сад-огород.

– А что это за сад-огород? – спросил я.

Деляш Бадмаевна объяснила:

– А это наш пришкольный участок. У нас и сад свой, и огород. Пойдёмте покажу.

И мы идём с ней к саду-огороду по широкой красивой улице. Какие красивые дома! С палисадниками, с резными наличниками, с большими светлыми окнами… И все они какие-то разные, будто теремки выскочили из сказки и загородили нам дорогу.

– По какому вы делу приехали? – интересуется Деляш Бадмаевна.

Коротко рассказываю о себе.

И вот мы подходим к южной окраине Хар Булука. Передо мной зеркало большого пруда. Смотрю и не верю своим глазам: раньше здесь расстилалась бескрайняя степь, а теперь на сотни метров вдаль и вширь раскинулась водная гладь!

А вот и сад-огород, о котором мне с такой любовью успела рассказать молодая учительница. Он почти на самом берегу пруда. Женщины, шедшие нам навстречу, обрадовались:

– Деляш Бадмаевна, а мы вас давно ждём!..

– А в чём дело? Здесь же должен быть Нимя Нармаевич…

– Уехал он, а нам огурцы собирать надо, да не знаем, кому сдавать.

Не удержавшись, восклицаю:

– Огурцы?! В сентябре? Никогда в Калмыкии не было в сентябре огурцов…

Деляш Бадмаевна улыбается:

– А это наш второй урожай.

– Здесь, в Хар Булуке?

– Да, в Хар Булуке.

Женщины окружили учительницу, не обратив на меня внимания. И я их понимаю. Разве мало здесь приезжих? Раньше в Хар Булуке каждый новый человек был событием. А теперь к приезжим здесь привыкли.

Они говорят о своих делах, а я с волнением оглядываюсь вокруг.

Как всё изменилось! Рядом с огородом – огромный сад. Сколько здесь яблок и абрикосов!.. А поблизости вызревают краснобокие помидоры, огурцы, капуста, жёлтые дыни, арбузы…

Какое богатство! И всё это принесла вода. А может, люди, их любовь к земле, к труду, а не только вода?..

А вот появился и сам Нимя Нармаевич, высокий, такой же бледнолицый, как и прежде. Мой друг Нимя!.. С ним несколько учеников. Женщины почему-то называют его бригадиром.

– Бригадир, мы морковь уже убрали. Что делать дальше?

– Убирайте арбузы, – отвечает Нимя. – Скоро из города придут машины, надо будет погрузить всё. – И повернулся к ученикам: – А вам придётся убирать огурцы и помидоры…

Он только сейчас заметил меня, бросился навстречу:

– Дружище! Каким ветром к нам занесло?

– Здравствуй, Нимя! Соскучился, вот и приехал…

– Спасибо! Спасибо, друг! А мы недавно вспоминали тебя…

Опять подошли женщины:

– Бригадир, а куда носить арбузы?..

Я смотрю на директора и думаю: прошло столько времени, а он мало изменился. Разве только возмужал, солиднее стал.

Нимя заметил мой взгляд, спросил:

– Ты о чём задумался?

– Да вот не пойму, кто ты: директор или бригадир?

– A-а, вот оно что! – И, тоже смеясь, отвечает: – И директор, и бригадир. Сад-то наш, школьный, вот сами и управляемся. Тут приходится быть и садоводом, и пчеловодом, и агрономом, и рабочим… А как же! Хозяйство-то вон какое! Раньше колхоз меньше был.

Потом он спрашивает:

– Тебя ещё не посвятили в наши планы? Нет? Тогда слушай. Сейчас наша школа восьмилетняя, а в следующем году откроем десятилетку…

– У тебя семья есть?

– Это что, допрос? – смеётся Нимя. – Есть, конечно! Сын Цеце́н растёт.

– А как живут Харцха, Иван?..

– О, о них я рассказывать не буду, увидишь сам. Впрочем, мы сейчас вместе поедем к ним. Это твоя машина у школы стоит? Вот и подкатим.

Нимя отдаёт последние распоряжения, и мы с ним идём к школе. Дорогой он рассказывает:

– Знаешь, как только нашли воду, сразу же построили плотину в балке. Видал, что получилось? Настоящее озеро! Да ещё какое! И купаемся в нём, и рыбу разводим, и степь орошаем… А позже огород и сад разбили. Сначала небольшой был, а потом стал расти из года в год…

Навстречу вышел седоволосый, коренастый мужчина. Он протянул директору руку, кивнул мне и стал жаловаться:

– Возьми меня, Нимя, к себе – на огород или в сад. Эта проклятая пенсия загонит меня в могилу. Слоняюсь целыми днями как неприкаянный, места себе не нахожу. Скука проклятая заела.

Опять подошли женщины:

– Бригадир, а куда носить арбузы?..

И тут вдруг старик узнал меня:

– Постой-постой, ты не тот ли парень, который всё сказками и легендами интересовался?

– Он самый, дядя Наран, угадали… Да я и теперь вас с удовольствием послушаю.

– Вот ведь хитрец! – добродушно усмехнулся Наран. – А что? Можно и рассказать, если и правда интересуешься.

– Конечно, конечно, интересуюсь, дядя Наран! – воскликнул я нетерпеливо.

– Вы ему легенду о земле расскажите, дядя Наран, – попросил Нимя.

Наран деловито вытащил из кармана кисет, набил табаком старую трубку и затянулся с наслаждением.

– Давным-давно это было… – начал он. – В одном ханстве жили старик со старухой. У них было семь жёлтых дочерей, которые пасли семь белых коз. Очень любили своих дочерей старик и старуха.

Однажды мимо чёрного джолу́ма[6]6
  Джолу́м – в старину жильё самого бедного калмыка.


[Закрыть] старика проезжал хан. Увидев семь жёлтых девушек с семью белыми козами, хан прогневался на старика.

– Почему ты, старый верблюд, пасёшь семь своих коз здесь, где должны пастись мои многочисленные стада? Чтобы духу их тут не было! – грозно вскричал он.

– Ваше ханское величество, эти козы – кормилицы всей моей семьи. Если мы лишимся коз, смерти нам тогда не избежать, – сказал старик.

– Меня не касается, умрёте вы или не умрёте! Мои стада дороже тебя, твоих дочерей и коз, – безжалостно усмехнулся хан.

– Если вы, глава ханства, не заботитесь о нас, кто нам тогда поможет? Сжальтесь над нами, милостивый хан, дайте хоть клочок земли, чтобы мы могли пасти на ней семерых коз, – взмолился старик, упав на колени.

Хан ручкой кнута начертил вокруг жилья старика круг величиной в семь джолумов.

– Жалую тебе эту землю. Если хоть на вершок заберёшься за межу, что я начертил, лишишься своей головы, – молвил хан и удалился.

Старик пошёл к семи жёлтым дочерям своим, которые пасли семь белых коз, и велел им возвращаться домой.

– Аа́ва, козы ещё не наелись! Пусть попасутся. А не то молока не будет, – отвечает отцу старшая.

– Нельзя, дочка, ханского указа ослушаться. Пожаловал он нам землю величиной в семь джолумов. А на той земле ни вы, дочери мои, ни козы наши не уместятся. Придётся нам расстаться с козами, – печально сказал старик.

– Аава, говорят, что небо, сотворившее человека, творит и пищу. Не горюйте, – успокоила старика младшая дочь.

Утешили его дочери, и стало ему легче горе своё сносить.

А семь жёлтых девушек не покладая рук от зари до зари трудились на клочке земли величиной в семь джолумов. Трое колодец копают, трое землю пашут, одна семена сажает.

«Что там делают мои дочери?» – подумал старик и вышел из своего убогого джолума. Посмотрел… О боже!.. В испуге упал старик на колени, как тогда перед ханом, и дрожащим голосом воскликнул:

– О дочери мои! Как вы посмели растревожить мать-землю?[7]7
  Калмыки прежде не пахали землю, считая это греховным.


[Закрыть] Какой тяжкий грех, какой грех!.. Рассердится Бурхан-Бакши… На том свете не будет нам покоя…

Семь жёлтых девушек снова успокоили отца и отправили его в джолум, а сами ещё усерднее взялись за работу.

Через семь дней попросили они своих родителей выйти на свет божий.

Старик со старухой переступили порог джолума и глазам своим не поверили! На одном участочке подсолнух и кукуруза улыбаются, радуясь солнцу; на другом – пшеница и рожь колышутся; на третьем – распустили свои лепестки тюльпан и лотос, распространяя вокруг аромат; на четвёртом – два ручья текут: медовый и кисельный; на пятом – молоко фонтаном бьёт; на шестом – шерсть и сукно, да шёлк всеми цветами переливается; а на седьмом – семь белых коз на зелёной траве пасутся, водой из родника запивают, резвятся, сытые и довольные. И посреди всего этого чуда возвышается золотой колодец. Чистая и прозрачная вода течёт из колодца, жажду растений утоляет.

– О золотые, жёлтые дочери мои! Какой же бог сотворил всё это чудо? – удивлённо воскликнул старик.

– Не бога, отец, не Бурхана это творение, – отвечает старшая дочь.

– Тогда кто же эти сокровища создал? – изумился старик.

– Труд, – сказала вторая дочь.

– Руки, – промолвила третья.

– Ум, – произнесла четвёртая.

– Желание, – поддержала сестёр пятая.

– Природа, – добавила шестая.

– Земля и вода, – заключила младшая дочь.

С того самого времени на земле своей в семь джолумов стали жить старик с семьёй в довольстве и богатстве.

Услышал об этом хан, примчался к старику и спрашивает:

– Ну-ка отвечай, почему это так: просторы у меня необъятные, а богатство моё всё уменьшается и уменьшается. У тебя же всего-то земли семь джолумов, а богатство твоё растёт. В чём тут дело?

– Ваше ханское величество, дело не в том, что у вас большие просторы, а в том, что источник жизни имеет свою тайну, – ответил старик.

– А как познать эту тайну?

– Спросите у моих дочерей.

Обратился тогда хан к семи жёлтым девушкам с тем же вопросом.

– Если вы хотите, ваше ханское величество, познать тайну жизни и тайну земли, для этого нужно обязательно набить на руках мозоли, – ответили хану девушки…

Наран, закончив рассказ, посмотрел на меня.

– Очень интересная легенда, – сказал я. – Спасибо вам за неё, дядя Наран.

– Чего уж там «спасибо», – махнул рукой старик. – Я эту легенду к тому рассказал, чтобы понятно было… Всё, что ты сегодня увидел, – всё руками людей создано, трудом твоих отцов, братьев, друзей…

– Правильно, дядя Наран, верно, – подтвердил Нимя.

– А если верно, – хитро подмигнул Наран, – тогда бери меня на работу. Плохо мне без неё. Вон и парня забыл, как зовут. Память стала сдавать. А всё пенсия!.. Когда работал, здоров был, а тут сделали милость, отправили на заслуженный отдых. Скажи хоть ты ему, парень: пусть даст мне работу!..

– Дам, дам, дядя Наран, приходите завтра, – смеётся Нимя.

А когда мы, простившись со стариком, уходим, вздыхает:

– Сильно постарел дядя Наран. А работник-то золотой был! Хочу на школьную пасеку его посадить, пусть с пчёлами воюет и медком лечится, для него это полезно…

Навстречу нам бежали мальчишки и девчонки. У всех на шее красные галстуки.

– Нимя Нармаевич, беда! Щука в озере появилась, рыбок ест!

– Откуда вам это известно?

– Видели сами! Мальки играют у берега, а она выскочила – хвать, хвать!..

– Так уж и «хвать»? А может, то не щука, а обыкновенный карась попрыгать задумал с детворой?

– Нет, щука!.. У неё зубищи знаете какие?.. Давайте пруд спустим в степь, щуку поймаем и снова воды напустим…

«Вон у них какой размах! – удивился я. – Они уж готовы воду из пруда перелить и снова напустить. А ведь раньше каждой каплей дорожили. Как изменилось время!» И я опять вспомнил о Бамбе и Бембе. Спросил о них Нимю.

– О, Бамба и Бембя совсем взрослые, – ответил директор. – Бамба – курсант авиационного училища, а Бембя учится в техникуме, на зооветеринарном отделении. Скоро вернётся к нам специалистом.

– А им тогда поездку в Москву устроили? – спросил я.

– Это за то, что воду нашли, что ли? А как же, ездили. Две недели в Москве пробыли, а на следующий год в Артеке отдыхали.

– Это хорошо! – воскликнул я. – Мальчишки заслужили поездку. Она запомнилась им, наверное, на всю жизнь.

– Да, конечно. Кстати, недавно оба приезжали сюда: Бамба в отпуск, а Бембя на каникулы. Красивые парни, сильные, ловкие. А Бамба в форме – прямо настоящий космонавт. Говорит, как станет лётчиком, подаст документы – хочет быть космонавтом. Ничего удивительного – для них теперь все семафоры открыты. Вот так проснёшься однажды и услышишь: «Внимание, внимание! Говорит Москва. В космосе – лётчик Бамба…» Да, жизнь… – улыбается он. – Хорошая штука жизнь. – И спрашивает: – А нашу молочную ферму видел?

– То есть колхозную? – поправил я его.

– Какая разница! У нас всё общее, разделения нет. А ферма отличная, теперь её комбинатом называют – пять тысяч коров!

– Ну?

– Серьёзно. Иван Герасимович ею руководит.

– А чем занимается Харцха? На пенсию ещё не вышел?

– Такого разве отправишь на пенсию! Он возглавляет строительство в колхозе. Бодрый ещё, хотя тоже постарел заметно. Седина появилась. Недавно закончил строительство цеха по переработке овечьего молока. Колхоз будет ежегодно выпускать десять тысяч центнеров сыра. Это уже Басанг Церенович добился. В Москву ездил… Он ведь всё такой же настойчивый. И мечтателем остался таким же.

– Фантазёром, ты хочешь сказать?

– Нет, мечтателем. Все свои задумки он воплощает в жизнь. Вот хотя бы этот цех по переработке молока… Сколько Басанг о нём мечтал! Сколько проектов вынашивал!.. И осуществил свою мечту… Да, ещё ушёл на пенсию Очир Лиджиев. А чабан Бадма – может, помнишь, бывший помощник Харцхи – окончил институт. Сейчас работает у нас ветеринарным врачом.

Сколько перемен! И какие перемены!..

Мы шли с Нимёй к возвышенности Ярты. И тут я увидел скромную могилу. Лежали на ней живые цветы.

– Кто здесь похоронен? – спросил я.

– Мать Харцхи, бабушка Бамбы и Бемби. Два года назад умерла…

И опять мы шли молча. А думали, наверное, об одном и том же. Жизнь идёт своим чередом. Старое уходит, новое нарождается, растёт, крепнет, идёт дальше.

Жизнь, жизнь!..

Когда мы вернулись в школу, нам сообщили:

– Приехал Басанг Церенович и ищет вас.

– А где он?

– В саду-огороде.

Я сразу узнал весёлого и улыбчивого Басанга Цереновича. Он почти не изменился, словно старость решила обойти его стороной.

– Как, дружок, насовсем к нам или на время? – спросил он. – Смотри, какие мы богатые стали! Оставайся, хватит тебе землю-то ногами мерить.

– Это правда, Басанг Церенович, вы очень богатыми стали! Всё тут у вас преобразилось, прямо как в сказке. Надо подумать, – улыбаюсь я, – может, и останусь.

Председатель увлечённо говорил о хозяйстве, о планах на будущее, о людях. Я решил чуточку подзадорить его.

– Да, – сказал я, – всё у вас хорошо, Басанг Церенович, – и разбогатели вы, и люди выросли, вот только…

– Что только? – ревниво перебил он меня.

– Только название то же самое…

– Какое название?

– Да Хар Булук…

– Ах, вот ты о чём! Действительно старое. А мы как-то привыкли и не замечаем, что оно старое. – И заинтересованно спросил: – А как бы ты назвал наш посёлок?

– Я бы назвал его Алтын Булук, – ответил я.

– Алтын Булук… – повторил председатель. – Золотой Родник…

– Да, Золотой Родник! Разве плохо?

– Прекрасно! Очень, друг ты мой, хорошо! Вот сразу видно, что ты любишь свою родину и думаешь о ней. А название, пожалуй, приживётся. – И он ещё раз повторил: – Алтын Булук – Золотой Родник… Хорошо звучит!..

Не знаю, называют ли сейчас посёлок Алтын Булуком, но сам я с того времени зову и посёлок, и эту степь только так. Золотой Родник дал богатство земле, на которой родились мои предки. Богатство земли даёт счастье и силу людям, моим землякам, тем, кто своим трудом украшает землю. И пусть на этой земле всегда бьёт ключом звонкая и прозрачная родниковая вода, пусть звенит и поёт в двух простых словах: Алтын Булук – Золотой Родник.