Текст книги "Мир на пике – Мир в пике"

Автор книги: Алексей Анпилогов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Глава 16. И что там, за горизонтом?

Читатель вновь убедится в истинности высказывания о том, что людям свойственно верить в то, во что они готовы и хотят верить. И это свойство никак не связано ни с формой оправы у новых очков, ни с кожаным футляром у новой подзорной трубы – это связано лишь со способностью/неспособностью человека замечать изменения вокруг себя. Впрочем, как говорил один известный писатель: «правда настолько ужасна, что в нее невозможно поверить». И человеческий мозг придумал удобный фильтр (ту самую парадигму), чтоб не бояться и не знать о всех возможных ожидаемых бедах и проблемах. Наличие этого фильтра позволяет радостно жить, не осознавая надвигающегося «эффекта циклопа» (или для эстетов «эффекта стрекозы»), и не замечать упрямо ползучих данных об изменениях. Оперативные вмешательства в глазное пространство не дают в таком случае результатов: мозг упорно верит в то, что хочет считать удобной правдой.

Возвращаясь от нищего Юга к ядерным фокстерьерам, проговорим еще раз некоторые моменты, которые очень важны для понимания тех «сдержек и противовесов», которые определят будущее ядерной энергии как в мире в целом, так и в локальных сосредоточениях основных игроков мирового ядерного клуба.

Ведь, как уже понимают внимательные читатели, «ядерный мир», в отличие от мира нефтяного, вещь гораздо более взаимоувязанная и взаимозависимая.

«Угольный мир» в XIX веке еще было возможно построить в рамках «отдельно взятой страны». Да и сейчас Китай пытается построить «китайскую угольную империю». В XIX веке такой передовой страной угольного мира, тогдашним «угольным львом» стала Великобритания. Все сюжеты, которые мы сейчас рассматриваем для нефтяного мира (и «пик нефти», и «Бег Красной Королевы», и «уютное и вечное сегодня», и «нефтяной динозавр»), уже были в нашем мире тогда, когда на вершине энергетической пирамиды сидела Великобритания.

Надо сказать, что иллюзии 1861 года никак не отличались от иллюзий года 2013-го. В 1861 году произошло много исторических событий. В Российской империи было отменено крепостное право. Между североамериканскими штатами началась гражданская война. А в Англии был построен первый в мире стальной броненосец с паровой машиной, гребным винтом и композитной броней. Век железа, угля и пара был в разгаре, но остался забытым данный в том году ответ на волновавший английскую публику вопрос: «На сколько времени хватит наших угольных копей?». Ответить на этот вопрос попытался геолог Эдвард Хулл. Подсчитав известные запасы угля, он написал в своей работе «The Coal-Fields of Great Britain» следующее: «доступное количество угля составляет 89 424 миллиона тонн, чего хватит не менее чем на 1100 лет». Всего 150 лет спустя, в 2011 году, годовая добыча угля в Британии снизилась до уровня 18,3 миллиона тонн – всего лишь до уровня в 6,3 % от пика годовой добычи в 292 миллиона тонн, которого Великобритания достигла уже в 1913 году. Случилось это всего через 52 года после прогноза Хулла, который пророчил углю еще 1500 лет жизни. А годом позже «пика угля», в августе 1914 года, 40 % британских шахтеров призывного возраста отправились добровольцами в кровавую мясорубку Первой мировой. Но это лишь совпадение, точнее – «теньденция», как говорил чукча из анекдота, наблюдая за пятым оленем, который тоже сорвался вниз с крутого обрыва. Тот, угольный гегемон так закончил свой век. И такая «теньденция» у нас всегда у гегемона, находящегося на пике.

Рис. 142. График добычи угля в Англии за 160 лет.

Общая масса добытого в Британии угля составила 30 240 млн тонн – всего лишь 39 % от общей оценки Хулла и всего лишь 18 % от оценки Королевской комиссии. Не повлиял на это ни неизменный спрос на уголь в Великобритании, который и сейчас составляет около 49 млн тонн угля в год, ни рост цены угля на 150 %, посчитанный с учетом инфляции. Так закончился «угольный гегемон», и так погиб мир угля. Наступил «нефтяной мир».

«Мир нефтяной» уже был миром глобальным, в котором пересекались интересы многих стран и цивилизаций. Но это все еще был мир, в котором можно было однозначно выстроить взаимоотношения «сюзерен-вассал», «метрополия-колония» и «центр-периферия». Мир, в котором можно еще было найти нефтяного динозавра и вычислить его стаю. Россия сейчас – на периферии нефтяного мира, но уже в центре формирующегося нового мира, мира ядерного. Того мира, который будет опираться на энергию урана и тория, а в перспективе – и на энергию синтеза легких ядер.

«Ядерный мир» – это мир взаимоувязанный и взаимозависимый. И диктовать свою волю любому из членов «Большой ядерной семерки» просто бесполезно. Можно торговаться, можно договариваться, а вот угрожать и требовать что-то силой – уже точно бесполезно.

Тем более что все сильные мира сего – не более чем пророки возле склона циклопической горы. А гора эта никогда не пойдет к Магомету. Горе, если честно, все равно. Гора эта называется: Добыча урана.

И у нее свои законы развития.

Рис. 143. График добычи урана в Восточном блоке.

Nota: От Курчатова и до наших дней. Гора, которая никогда не пойдет к Магомету.

При взгляде на картинку сверху можно сразу уловить одну интересную особенность урана по сравнению с нефтью. При добыче урана из любого источника присутствуют три основных стадии: быстрый рост, выход на достаточно длительное плато, а затем – столь же быстрое, как рост, падение добычи.

Эта особенность добычи урана связана с тем, что, в отличие от нефти, уран добывается в большинстве случаев не скважинами, а разработкой руд в шахтах или в открытых карьерах. И выдача на-гора готового продукта определяется не законами гидродинамики и сжатия-расширения газов, а банальной нарезкой добычных горизонтов в шахте или графиком проведения вскрышных работ в карьере. А эти вещи обычно планируются исходя из некой постоянной мощности добычи – в большинстве случаев нецелесообразно сначала нагонять в карьер технику, чтобы резко увеличить добычу, а потом в столь же быстром темпе убирать из карьера экскаваторы, бульдозеры и бурильные станки. Сказали дать стране миллион тонн угля урановой руды в год – даем. За следующим миллионом можете зайти после Рождества.

Единственным исключением является разработка урана, так называемое подземное выщелачивание пород.

Процесс выщелачивания начинается с бурения скважины, при этом, как и в случае со сланцевой нефтью и газом, параллельно могут применяться методы интенсификации отдачи пласта, такие как столь любимый сейчас ГРП, в основном, для облегчения проникновения раствора в залежь. После этого в скважину накачивается растворитель (выщелачивающий агент – обычно кислота), где он соединяется с рудой. Смесь, содержащую растворенную руду с полезным минералом, затем выкачивают на поверхность и потом на обогатительной фабрике получают из раствора нужный химический элемент.

В силу сложности и комплексности метода подземного выщелачивания он, в основном, применяется исключительно для получения чего-нибудь дорогого и ценного, например золота, меди или урана. Метод, в общем-то, достаточно грязный, поскольку отнюдь не весь агент потом можно поднять наверх из пласта, то есть часть его неизбежно остается в залежи. Однако в случае наличия нормальных водоупоров, при отсутствии или незначительности водопотребления артезианской воды на территории добычи и при глубоком залегании пласта, альтернатив подземному выщелачиванию практически-то и нет. Так добывали уран даже в Чехии и Германии, добывают уран в Украине и будут добывать в Казахстане. Пока, конечно, весь не добудут. Вот добыл СССР весь уран в ГДР, и приходится теперь Германии думать: «А кто нам даст топливо для наших АЭС?».

Подземное выщелачивание, хоть и привязано к количеству скважин и каждая следующая закачка агента, по понятным причинам, приносит все меньше и меньше полезного материала, тоже очень похоже по графику добычи на шахты или карьеры. Дело в том, что вторым этапом подземного выщелачивания идет обогатительная фабрика, а этот достаточно сложный агрегат тоже рассчитывается на определенную производительность, то есть бессмысленно бурить дополнительные скважины, пока фабрика загружена материалом из существующих. Конечно, кривая Хабберта в целом по миру на уране будет очень похожа на тот же «нефтяной колокол», но вот для отдельных стран она может очень отличаться от идеальной колоколообразной формы.

Исходя из условий и специфики добычи урана, можно понять его отличие от нефти.

Если добыча нефти – это всегда бум, «нефтяная лихорадка», потонувший Лонг-Бич, разбуренный Баккен и стихия рынка, то уран – это расчет, план и полный тоталитаризм.

Бытие определяет сознание, в этом вопросе и в данной ситуации с классиками даже спорить не буду – уран, в отличие от нефти, даже на стадии добычи планируется на десяток лет вперед.

Точно так же, как планируется производство урана, планируется и его потребление. Цикл строительства АЭС в современном мире занимает от 5 до 10 лет, причем тенденция к уменьшению срока строительства и ввода станции в эксплуатацию практически не прослеживается. Все атомные станции, которые будут работать в мире в 2020 году, скорее всего либо запланированы, либо уже даже начаты в строительстве.

Рис. 144. График ввода в эксплуатацию АЭС в мире.

Nota: Чем больше шарик, тем больше АЭС вводил весь мир в эксплуатацию за выбранный год.

Исходя из данных, получаемых со всего мира, департамент по ядерной энергии ООН – МАГАТЭ – подготавливает два прогноза установленной мощности АЭС во всем мире: низкий и высокий, которые ежегодно обновляются.

Низкий прогноз включает четкие планы, объявленные правительствами и энергопредприятиями в отношении нового строительства, продлений срока службы и вывода АЭС из эксплуатации. Согласно этому сценарию, например, по состоянию «на сейчас» будет происходить умеренный устойчивый рост суммарного уровня мощности АЭС до 447 ГВт в 2030 году.

В высоком прогнозе дополнительно учитываются реакторы, предложенные в соответствии с долгосрочными планами правительств и энергокомпаний. Согласно этому прогнозу, суммарная мощность ректоров АЭС может достигнуть 691 ГВт в 2030 году.

Что же касается производства электроэнергии из ядерных источников, то его увеличение в период до 2030 года составит 25 %, согласно низкому прогнозу, и 93 % – согласно высокому. По сути, согласно высокому прогнозу, потребность в уране в мире к 2030 году удвоится, а в низком прогнозе – вырастет где-то на четверть.

Есть и альтернативный взгляд на будущий ядерный мир – от специалистов ассоциации WNA (World Nuclear Association), которые, как и любые специалисты в своем деле, надеются на лучшее.

Ну и, пожалуй, есть и третье мнение – мнение различных «зеленых» фондов и организаций.

Тут, конечно же, атомная энергетика в будущем строго «помножена на ноль», а в светлом будущем нас ждут пещеры сверхэффективные фотоэлементы, сверхдешевые аккумуляторные батареи и вечные ветряки, интегрированные в пока еще не созданную «умную сеть».

Однако кое-какие данные я буду брать и из отчетов различных «зеленых» организаций, ибо они ненавязчиво показывают нам, в какую глубокую попу непростую ситуацию попал нефтяной динозавр и вся его стая с 30-летним небрежением к мирному атому.

Перед началом небольшого анализа нужно дополнительно сказать, что, несмотря на «проседание» добычи урана в мире в 1990-е – 2000-е годы, потребность мира в уране все это время монотонно росла. При этом блоки АЭС в 1990-е годы практически никто не строил. В чем же секрет роста потребления урана?

Все дело в том, что номинально, по числу установленных энергоблоков, глобальная мощность АЭС с 1960-х до второй половины 1980-х годов росла высокими темпами. Доля ядерных электростанций в глобальной выработке электроэнергии в 1986 году достигла 16 %. Затем рост мощности АЭС замедлился, но в течение следующих 20 лет доля ядерной энергетики в производстве электроэнергии оставалась примерно неизменной и составляла те же 16 %! Неизменность 16 %-го уровня означала, что выработка электроэнергии на АЭС постоянно возрастала такими же темпами, как и общее мировое производство электроэнергии. Это объясняется медленным, но непрерывным ростом мощности и устойчивым резким повышением коэффициента эксплуатационной готовности реакторов в 1990-х годах.

Ядерный мир потихоньку развивался, несмотря на Тримайл-Айленд и аварию на Чернобыльской станции. Фокстерьер растил зубы.

И несмотря на глобальное прекращение финансирования, на отсутствие интереса «сильных мира сего» к мирному атому, атомщики по всему миру напряженно трудились и модернизировали свои реакторы. Ведь в США последний энергоблок был построен в 1979 году, в Западной Европе – в 1991, а Россия и Украина тоже не строили новых энергоблоков после аварии на Чернобыльской АЭС вплоть до начала 2000-х годов. Но даже на существующем неэффективном и стареющем оборудовании они умудрялись давать миру все больше и больше мирного атома.

Коэффициент эксплуатационной готовности напрямую связан с количеством электроэнергии, выработку которой реактор способен обеспечить при непрерывной работе в течение всего года на номинальной мощности. Коэффициенты эксплуатационной готовности повышались в 1990-х годах по нескольким причинам, главным образом благодаря технологическим и управленческим усовершенствованиям, дерегулированию отрасли и повышению безопасности.

Так, например, Южная Корея в 2000-х годах добилась на своих реакторах значения коэффициента эксплуатационной готовности в 95 % (и связанного с ним коэффициента используемой мощности – КИУМ в 93,5 %).

По факту, кстати, во многих моментах Южная Корея уже обогнала в ядерной энергетике даже Японию, ведь именно южнокорейская компания KEPCO получила подряд на строительство четырех реакторов собственной конструкции – APR-1400, который вполне может «уделать» даже суперсовременный европейский реактор EPR, который все никак не взлетит в Финляндии. Другой момент состоит в том, что Южная Корея, как и Япония, тотально зависима от иностранного ядерного топлива, но тут уже ничего не поменять – страна маленькая, собственного урана нет. И это грустно. Ребята явно сели не в ту лодку. Не к фокстерьерам.

И если наложить график исторического производства урана на график его потребления, то будет видна истинная картинка того, что происходило в мире за двадцатилетие 1991–2011 годов.

Рис. 145. График мирового производства и потребления урана.

Кто закрыл эту дыру в потреблении урана в мире? Уран не поступал с шахт, и, как видно на графике, именно на 1991 год приходится резкое и окончательное падение добычи урана в Чехословакии и ГДР (спасибо и «зеленым» в том числе, и их требованиям окончательно закрыть тоталитарные «скважины, качающие уран» и урановые рудники ГУЛАГа).

Его компенсировала российская и, частично, американская программа ВОУ-НОУ. Что это за непонятные слова? Слова непонятные, но именно они позволят нам понять логику действий правительств Германии и Японии, которые, по сути дела, вынужденно отказались от ядерной энергии.

Начиная с 1987 года США и СССР принимают целый ряд совместных соглашений, которые иногда объединяют в некую согласованную программу «Совместного уменьшения угрозы».

Сделка «ВОУ-НОУ» на самом деле является лишь наиболее масштабной, но отнюдь не единственной программой реформирования ядерной военной промышленности в России и США. «ВОУ-НОУ» обозначает «высокообогащенный уран в низкообогащенный уран». По этой программе Россия брала часть своего «оружейного» высокообогащенного урана и разбавляла его заново природным ураном, получая на выходе реакторный уран, который потом продавала на американские АЭС.

Перечислю основные факты по взаимодействию Запада и России в вопросах утилизации и уменьшения количества оружейных изотопов. Это просто факты, без экономической и политической окраски. Мне они важны исключительно в плане получения реальной картины по оставшимся картам на руках у игроков к настоящему времени.

Итак, в целом за период 1991–2012 гг. произошли следующие события:

• Программа «ВОУ-НОУ» утилизировала 500 тонн российского оружейного урана. Укажу сразу, что данный уран обеспечивает сейчас около 12 % мировой потребности в реакторном уране и 38 % потребности в реакторном уране в самих США.

• В 1998 году правительство США провело свою программу «ВОУ-НОУ», передав в гражданский сектор 174 тонны оружейного урана (треть объема от российской двадцатилетней программы!). Большая часть этого урана (110,7 тонн) была выбрана различными американскими обогатительными компаниями в период до 2005 года.

• В 2005 году Министерство энергетики США объявило о передаче для разбавления природным ураном еще 40 тонн некондиционного высокообогащенного урана. Данные количества урана почему-то оказались весьма «подпорчены» изотопом ²³⁶U, в силу чего была объявлена отдельная программа «смешивания» – BLEU (Blended Low-Enriched Uranium). Как я сказал, DOE до 1995 года работало в «два смычка» – и на военных, и на гражданку, так что, скорее всего, этот уран тоже слили американские военные.

• Программа HEU-LEU на нормальном уране была продолжена Министерством энергетики США в 2008 году, когда тому же американскому подрядчику – компании TVA, которая переварила прошлую партию некондиционного урана, предложили еще 21 тонну ВОУ. Еще 29,5 тонн нормального ВОУ разбавили другие подрядчики Министерства энергетики США.

• Итого за период 1993–2013 годов США утилизировали, вдобавок к российским 500 тоннам ВОУ, еще 201,2 тонны своего высокообогащенного урана.

Надо подчеркнуть, что весь этот уран ушел в конце концов в виде топлива для реакторов «западного типа». Таким образом, около 700 тонн оружейного урана были той кислородной подушкой, которая держала американскую (и шире – всю западную!) атомную генерацию на протяжении последних 20 лет. Ядерные фокстерьеры держали нефтяного динозавра на кислородной подушке программы «ВОУ-НОУ» все 1990-е и все 2000-е годы. И все это – вдобавок к тем жирным черным стрелочкам, которые показывают вам перетоки углеродного топлива и его энергии в мире в прошлой главе.

Опять-таки возвращаясь к предыдущим главам, толковая центрифужная обогатительная промышленность в западных странах (в основном пока стараниями европейских компаний Areva и Urenco) еще только создается, а газодиффузионные заводы USEC и самой Areva уже запланированы к закрытию в период 2015–2017 годов. И (сюрприз! сюрприз!) российский оружейный уран в рамках сделки «ВОУ-НОУ» перестал поступать на западный рынок начиная с 2014 года.

А это, напомню еще раз, около 12 % мировой потребности в реакторном уране и 38 % потребности в реакторном уране в самих США, которым теперь предстоит собирать слово «счастье» из предложенных букв Ж, П, А, О.

[92]92
  Nec sibi nec alteri – Ни себе, ни другому.


[Закрыть]

Если бы Фукусима не произошла, то ее стоило бы выдумать. Выдумали ведь «Партию Зеленых» в Германии с их идиотской программой «позакрывать все АЭС» и начать веселые эксперименты с ненадежной и непостоянной «зеленой» электрогенерацией? Оплачивают ведь выступления индусов против открытия уже готовой АЭС?

В общем, все как всегда. Найдите правильный лозунг, а недалекие люди всегда подтянутся.

Хочется также отметить, что в рамках программы «Совместного уменьшения угрозы» США еще в 1992 году остановили последний реактор-наработчик плутония. Основная же часть реакторов-наработчиков была заглушена в США еще с 1964 по 1971 год. В России же последний такой реактор (в Железногорске) был остановлен только в апреле 2010 года. Таким образом, Россия еще и нарабатывала по факту оружейный плутоний вплоть до 2010 года. Еще 20 лет после того, как последний плутоний был получен на реакторах-наработчиках в США.

Кроме того, после начального подписания соглашения о «ВОУ-НОУ» выяснилась одна интересная техническая деталь – у России, после отделения Украины и Казахстана, просто не хватало природного урана для разбавления оружейной компоненты.

Для того чтобы обеспечить хоть какое-то выполнение программы (а за первые 6 лет действия договора было отгружено всего 50 тонн ВОУ), в 1999 году Правительство США убеждает крупнейших западных производителей природного урана – Cameco (Канада), Cogema (теперь Areva, Франция) и Nukem (Германия) – продать России по специальной цене 118 000 тонн природного урана!

Да, продешевили, каемся.

Но в самые трудные годы, когда собственное производство природного урана в России сосредоточилось на единственном объекте – Приаргунском месторождении, где добывалось всего около 2500 тонн урана, когда Украина и Казахстан болтались в пучине распада и безвременья, когда российский АРМЗ еще не начал добывать по 5000 тонн урана в различных производственных проектах по всему миру, наладив международную кооперацию «уран в обмен на мегаватты» и выйдя в 2011 году на отметку в 7088 тонн, когда еще не были подписаны соглашения с Казахстаном и Украиной (ртуть, собирайся!), западные компании исправно поставляли в Россию природный уран для работы программы ВОУ-НОУ.

И отчасти (а точнее – в очень большой части) спасли российскую обогатительную промышленность.

Что теперь?

Может ли Россия продолжить программу ВОУ-НОУ после 2013 года? Есть ли еще у США собственный потенциал ВОУ-НОУ?

Посчитаем грубо, без претензий на точность до килограмма или даже до тонны.

США имели на конец «холодной войны» 22 000 боеголовок, сейчас имеют 9400. Если принять «изделие» по массе в 25 кг (просто исходя из положений ВОУ-НОУ и не вдаваясь в различные типы зарядов), то США за счет утилизации зарядов могли получить 315 тонн оружейного урана. Плюс еще около 167,5 тонн урана находится внутри боезарядов, находящихся на хранении. С учетом «американского ВОУ-НОУ», во время которого уже была передана на АЭС 201 тонна оружейного урана, остаточное количество высокообогащенных изотопов в распоряжении США может составлять около 281 тонны.

Я думаю, что не сильно ошибусь, если скажу, что у США сейчас оружейного плутония и урана не больше 300 тонн, включая то, что еще можно «наковырять» из боеголовок. Если замещать им российскую программу, то этого количества изотопов хватит на 6 лет. А дальше уже надо строить центрифуги, пускать реакторы-наработчики, покупать уран по рыночной цене на международном рынке – в общем, работать, работать и еще раз работать. Но под эти задачи у нефтяного динозавра нет ни денег, ни технологий, ни специалистов.

У России по такой же логике получается 44 000 боеголовок «тогда» и 13 000 «сейчас». Даже если принять консервативную оценку в 1100 тонн урана на конец «холодной войны», учесть 500 тонн, отгруженных в США, и посчитать 325 тонн российского урана в «изделиях», то мы получим остаток российского урана около 480 тонн.

Если же принять «высокую» оценку наличного урана в конце эры СССР (1400 тонн), то запасы российского урана составят цифру в районе 780 тонн, о чем, например, спокойно говорит такой осведомленный человек, как президент канадской компании Cameco Джерри Гранди.

Сей канадский мужик это дело хорошо знает – он России природный уран по «специальным ценам» в аккурат с 1999 года и по сей день поставлял. Он эти российские «потерянные полимеры» на собственной шкуре ощутил.

Косвенно можно понять реальное положение дел в атомной индустрии США и по их военной атомной программе.

Суммарный арсенал США составляет сейчас около 4650 зарядов, из них лишь 2150 развернуты. В состав арсенала входят около 1950 стратегических зарядов, развернутых на 800 ракетах и бомбардировщиках, а также 200 тактических зарядов в Европе. На начало 2013 года США продолжали сокращение ядерного арсенала, и более 250 зарядов W80–0 для крылатых ракет были сняты с вооружения лишь за последний год. С сентября 2009 арсенал сокращен на 560 зарядов (на 11 %).

[93]93
  Habent mortalia casum – Преходящее подвержено случайностям.


[Закрыть]

В США идет пересмотр ядерной политики для поиска возможностей дальнейшего сокращения арсенала, включая изменения в планировании атак и степени боеготовности для эффективного ядерного сдерживания. Выбор этих возможностей сделает президент, на основании чего в течение нескольких лет будут изменены стратегические планы ядерной войны. Предварительное заключение об этих изменениях: «Существует возможность достичь целей сдерживания с меньшим ядерным арсеналом», что также подразумевает уменьшение стратегической роли ядерного арсенала в военном планировании.

Часть ракет шахтного базирования США пока вооружены двумя зарядами, но будут разгружены до одного. В целом до 2018 года количество ракет будет сокращено с нынешних 449 единиц до 400–420 штук путем деактивации одной из ракетных батарей.

На вооружении флота Штатов находится 14 носителей стратегических ядерных ракет морского базирования, из которых 12 носителей считаются развернутыми, остальные ремонтируются. На 1 сентября 2012 было развернуто 239 ракет морского базирования – на 49 ракет меньше, чем может быть развернуто на 12 носителях. С 2015 года флот начнет уменьшать количество шахт на каждом носителе с 24 до 20. В отсутствие открытых данных по загрузке носителей эти два факта позволяют предположить, что уменьшение загрузки с 24 до 20 уже неформально реализовано. С 2000 года идет непрерывное сокращение времени боевого патрулирования подводных лодок. Сейчас оно сократилось уже в два раза. Более 60 % этого времени приходится на Тихий океан. В любое время в районах патрулирования находятся лишь 4–5 подлодок из 12 «активных». Новые подлодки пока запланированы к вводу в строй «после 2020 года».

Крылатые ракеты TLAM/N сняты с вооружения, и значительное количество их боевых блоков W80–0 уже разобрано – без формального признания и требований симметричных сокращений ядерных сил России.

Динозавру нужен уран, но он не умеет его добывать.

Дополнительным «источником вдохновения» для мира было постоянное обогащение западных хвостов, которые активно завозились в Россию в 1990-е – 2000-е годы.

Надо сказать, что с самого начала своей обогатительной программы по урану Запад попал в непростую ситуацию. Высокая стоимость газодиффузионного способа обогащения урана не позволяла эффективно отделить ²³⁵U от ²³⁸U, начиная с определенного момента содержание ²³⁵U в гексафториде урана, подаваемом на вход газодиффузионного завода, уже не обеспечивало энергетической выгоды от его обогащения. Этот остаток обедненного урана отправлялся в «хвост» обогащения и складировался до лучших времен. Ну а США, как мы помним, вообще придумали делать из такого обедненного урана снаряды – все равно при использовании газовой диффузии ничего с таким обедненным ураном Запад сделать не мог.

Пока уран был дешевым (на старых, хороших месторождениях) хвосты западных заводов еще болтались на уровне 0,20 % содержания ²³⁵U. Так дело обстояло до конца 1970-х годов.

В 1980-е годы, с ростом цены урана, в хвосты стали складывать уран с остаточным содержанием 0,30 % ²³⁵U. В 1990-е годы, с появлением на западном обогатительном рынке русских центрифуг, для которых хвосты с содержанием изотопа ²³⁵U в 0,20–0,30 % были еще и ого-го каким сырьем, Запад вообще оборзел. Американцы и европейцы предпочли на своих газодиффузионных заводах ограничиться обогащением лишь в два раза, складывая в «хвост» уран с содержанием ²³⁵U в 0,35 %.

Кроме того, что это поднимало энергетику газодиффузионных заводов, так это еще и позволяло очень сильно экономить их мощность, одновременно повышая их производительность.

В общем, все 1990-е и первую половину 2000-х годов русские обогатители «жрали» черствый хлеб западных отвалов, а западные обогатители наслаждались «хрустом французской булки». Дошло до того, что около 2,6 млн ЕРР в год (а это на тот момент составляло около 15 % мощности российского обогатительного комплекса) просто занималось перемалыванием западных хвостов, подчищая рынок вторичного урана за газодиффузионными заводами и перерабатывая старые западные отвалы. Правда, отрадно, что обедненный уран при этом непринужденно оседал на российских бетонных площадках. На будущее.

Теперь посмотрим на добычу урана в Западном мире. Здесь, в отличие от картинки по миру Восточному, есть еще одна интересная «тонкая синяя линия»: сколько этого самого урана Западу надо.

Рис. 146. График потребления урана в странах мира.

Nota: Западная гора. Она пришла к Магомету. Но Магомету от этого не стало легче.

Видите точку невозврата? Это 1985 год, когда потребление западных реакторов уверенно превысило производство урана западными же шахтами. Очень рядом с той датой, когда открытия новых месторождений нефти отстали от ее добычи, – это произошло в 1984 году.

А в 1985 году в СССР началась «перестройка». И опять – я против конспирологии – она тут просто-таки просится в сюжет. Если бы СССР не развалился в 1991 году, то его крушение стоило бы выдумать. Точно так же, как катастрофу АЭС Тримайл-Айленд в 1979 году.

Если бы ВОУ-НОУ и обогащение хвостов не подпитывали бы западную ядерную энергетику все 1990-е и 2000-е годы, она бы уже давно умерла.

Если вы недоумеваете, как можно одной рукой воевать с СССР, а другой рукой покупать у него ресурсы, начиная с 1970-х годов, то вы ничего не понимаете в политике.

Если вы не понимаете, зачем Западу необходима как воздух «Перестройка № 2» в современной им России, я расскажу вам о будущем урана. Ведь оно не менее увлекательно, чем будущее нефти. Как я сказал, в мире урана не получается построить взаимоотношения «сюзерен-вассал», «метрополия-колония» и «центр-периферия». Приходится договариваться.

Мир будущего – это мир, в котором оружием России все больше и больше будет геоэкономика. И первой российской жертвой и отравленным куском-приманкой в противостоянии нефтяного динозавра и ядерного фокстерьера, как оказалось, была программа ВОУ-НОУ.

Не знаю, но мне кажется, что двух рапторов из своей стаи – Германию и Японию – динозавр отдает назад уже сейчас. А за ними потянется и вся компания стран поменьше – от Южной Кореи и Таиланда и до Турции с Египтом. Ведь ядерная энергия необходима всем как воздух.

Я думаю, читатели, внимательно ознакомившиеся с предыдущими главами, уже четко понимают, что уран все-таки заменит нефть. Как нефть до этого заменила уголь, а уголь перед этим заменил дрова, пшеницу для рабов и овес для скота. Читатели уже понимают, что любой природный атом урана и тория и полученный в реакторах плутоний – это не страшные-ужасные «ядерные отходы», а ценнейший энергетический ресурс. Что же предстоит увидеть миру на рынке урана в ближайшее время? У России-то уран на свои реакторы есть, а вот как обстоят дела у других?

А у других урана не так и много. И тут нам надо четко различить «пик дешевого природного урана», «пик урана вообще» и «пик производства делящихся материалов».