Текст книги "Мир на пике – Мир в пике"

Автор книги: Алексей Анпилогов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

Рис. 100. График зависимости потребления энергии от времени суток в Белоруссии.

Как видите, графики отличаются, причем разительно. Кто не работает, тот ест.

Например, Москва сейчас уже представляет собой переходный график от работящей Белоруссии к ленивой Калифорнии, с более смазанным утренним пиком и с большим «плато» на дневной мощности – за счет потребления освещения в многоэтажной плотной застройке офисов или на нужды эскалаторов и лифтов торговых центров.

Впрочем, до кондиционеров Калифорнии нам еще работать и работать. В смысле расслабляться и расслабляться. Ну и, конечно же, электрочайники и «Доширак» в офисах. Это вселенское зло. Кстати, желательно чайники вообще убивать, пока они маленькие, и не выросли в солнечные паровозы, которые больше жрут энергию, нежели ее производят на благо людям.

Есть, конечно, пример использования ветра и солнца для компенсации суточных пиков мощности в той же Германии, которая надеялась перекрыть солнцем и ветром неравномерность потребления энергии в своей сети, в чем-то тоже очень показательный.

Рис. 101. Схематическое изображение возможностей альтернативной энергетики для создания баланса при неравномерном потреблении в сети (Германия).

Сверху у нас наиболее благоприятный для солнечной энергетики месяц май, а снизу у нас – тусклый и беспросветный февраль.

Как видите, даже с учетом концепции RES, которая провозгласила преимущественную покупку электроэнергии именно у солнечного Емели, лежащего на печи, вклад солнца в общий баланс потребления Германии в том же феврале – мизерный.

Отдельно стоит обратить внимание, что суточный пик потребления энергии в благоприятном мае заканчивается там, где в суровом феврале начинается суточная базовая нагрузка.

Это обозначает, что в отсутствие доктрины RES солнечные мощности работали бы вообще лишь полгода (с мая по сентябрь), поскольку только тогда они бы смогли хоть как-то «вписаться в рынок» со своими самобеглыми печками. Но даже с мая по сентябрь они бы не смогли конкурировать на равных с газовыми станциями, потому что газовики держат базу потребления, а не пик.

В общем, старая басня о Стрекозе и Муравье, только на новый лад.

В ситуации же принятой доктрины, за импотенцию солнца и ветра в Германии вынуждены отдуваться газовые электростанции, которые могут быстро стартовать и подхватывать падающую мощность ветра или фотоэлементов. Ну и так же быстро останавливаться, чтобы дать Емеле выехать на своей самобеглой печке. А сами при этом, понятное дело, получают экономику, которая катится в тартарары.

В итоге немецкие атомщики, угольщики и газовики тихо ненавидят солнечного Емелю, но ничего изменить не могут, ведь закон есть закон.

Кроме того, в перспективе Емеле обещают еще пристроить к его самобеглой печке электролиз водорода за счет полученной «бесплатной» энергии, реформинг водорода в природный газ и закачку газа в магистрали.

Для спасения ветряков и фотоэлементов на будущее немцы-затейники придумали вот такую веселую схему, если что:

Рис. 102. «Немецкая схема» энергообеспечения страны.

Ветряки и фотоэлементы качают энергию в электролизеры, те производят водород, из водорода делают метан, метан качают в газовые магистрали, из магистралей запитывают электрогенерацию на газе, а газовые турбины комбинированного цикла выдают электричество в сеть. В общем, если кто смотрел немецкое порно, оценит полет фантазии. И все – ради идеи отказа от российского газа и классического секса в миссионерской позиции.

Тогда, если реализовать такую схему, уж точно печка Емели поедет сама собой. Правда, непонятно, кому потребуется такой «солнечный паровоз» с эпическим КПД в 3–5 %, который возникнет после резвого перемножения всех КПД на всех стадиях этого сложного многоступенчатого процесса. Ну и с соответствующей себестоимостью всей этой сложной схемы.

Но пока этой схемы нет, на Емелю работает весь пиар современных СМИ, рассказывая, что Доширак – это вкусно и полезно, лежать на печи – правильно и экологично, а фотопанельки – дешевеют день за днем, и скоро за них даже будут приплачивать при покупке.

Рис. 103. График изменения цены на фотопанели в динамике

[76]76
  Facio ut facias – Делаю, чтобы ты сделал.


[Закрыть]

Однако при этом исследователи и последователи Емели немного забывают о том, что панельки – это не вся солнечная энергия. Панельки по сути – это только «сухая» часть Доширака, которую вы просто не сможете протолкнуть в себя, не выполнив всю последовательность действий по приготовлению вкусной и питательной нямки. А полные расходы на фотоэлектрическое преобразование солнечного света в электроэнергию у нас такие:

Рис. 104. Диаграмма составляющих стоимости солнечной энергогенерации.

Как видите, без использования африканских рабов на плантациях солнечного Емели печка не едет никак. 22 % себестоимости солнечной энергии сжирает установка панелей и еще 33 % – их эксплуатация. Иначе Доширак в рот не лезет, а печка не едет.

Ожидаемо? Для меня – да. Бесплатный сыр – он только в мышеловках.

В целом же солнечные системы выгодны в Европе южнее 40-го градуса северной широты. Для справки – у меня во дворе 48-й градус северной широты, в Крыму, в Ялте проходит 44-й, а в солнечной Аджарии – 41-й.

Даешь эмиграцию в Сахару! Там уж точно на солнечной печи лежать можно будет. Правда, правда! Ровно до того момента, как она расплавится…

В общем, «бесплатная» и «эффективная везде» солнечная энергетика – это миф. Самобеглая солнечная печка выглядит красивой в виде памятника возле бизнес-центра. Интересна она и в плане распила бюджетных денег. А вот в физических деталях она пока убога и скучна.

Хотя настоящей солнечной энергетики в разумных применениях уже полным-полно. Причем люди используют ее уже сами, без всяких на то государственных программ или бюджетных субсидий.

Это – водогрейные вакуумные солнечные коллекторы, которые эффективны и в Китае, и в Турции, и в Крыму, и даже в районе Москвы, поскольку просто греют воду для бытовых нужд и не тратят на этот простой и нужный процесс столь дефицитный природный газ.

Сейчас же в результате такого резкого перекоса в строительстве новых электрогенерирующих мощностей и закрытия немецких АЭС возникла ситуация, когда громадные количества электроэнергии в Германии необходимо перебрасывать из одной точки страны в другую. Так, например, практически все ветряные электростанции Германии расположены на побережье Северного и Балтийского морей. А вот основные промышленные потребители, которые наиболее остро пострадали от вывода из сети атомной мощности, наоборот, в южной части Германии – Баварии и Баден-Вюртенберге.

Кроме того, альтернативные источники энергии – ветряки и фотоэлементы, по результатам их эксплуатации, оказалось очень трудно (а точнее – вообще невозможно) контролировать на предмет выдачи реально постоянной мощности в общегерманскую сеть.

К тому же мощности фотоэлектрического преобразования энергии оказались практически бесполезны для работы на вечернем пике мощности. В это время суток их выработка ничтожна. По объективным причинам, кстати. Солнце уже садится на западе, а свет включить почему-то все равно хочется. Ниже приведены типичные графики работы ветряных и солнечных станций за март 2012 года.

Рис. 105. Месячный график работы ветровых установок.

Рис. 106. График работы солнечных установок.

Как видите, постоянством в вопросе электрогенерации мощности ветряками и солнечными батареями даже и не пахнет.

Результатом такого изменения в производстве электрической энергии явилась безумная нагрузка на германскую распределительную сеть. Ситуация осложняется еще и тем, что немецкие сети являются «становым хребтом» для общеевропейских распределительных сетей. Так, например, плановое отключение лишь одной немецкой линии 380 кВ, проводившееся 4 ноября 2006 года и случайно переросшее в локальную аварию, вызвало каскадное отключение около 17 ГВт мощности по всей Европе и привело к тому, что общая система электросетей Европы, по сути дела, распалась на три независимых энергетических «острова».

В апреле 2012 года был опубликован доклад Европейской Ассоциации Операторов Сетей (ENTSO) по данной проблеме. Доклад постулировал, что в настоящее время в сетях Германии уже по факту не соблюдаются базовые параметры безопасной передачи энергии, что может привести не только к отключениям в самой Германии, но и повлечь за собой проблемы в сопредельных сетях Чехии, Словакии, Польши и Венгрии.

Результатом анализа возможных последствий подобного рода аварий явился план строительства новых линий электропередач, которые должны, в перспективе, частично исключить такого рода проблемы.

Рис. 107. План строительства новых линий электропередач.

По самым скромным оценкам, такой план обернется для операторов дополнительными затратами в рамках уже существующих и вновь вводимых в строй сетей в размере 30 миллиардов евро за десятилетний период. Скажу лишь, что на такие деньги можно было бы построить 15 атомных энергоблоков мощностью более 15 ГВт. Это значит, что за деньги, призванные обеспечить мало-мальскую устойчивость немецких сетей к авариям, вызванным применением ветряков и фотоэлементов, можно было бы построить всю атомную промышленность Германии просто заново, с нуля.

Дальше в докладе разобрано детально состояние немецких сетей в зиму 2011/2012 гг. Обычно вся зима и наиболее жаркий месяц в году (июль-август) – это самое поганое время для сетей, поскольку колебания нагрузки на них в суточном ритме максимальны. Поэтому зима – это показатель надежности сетей. Итоговые цифры впечатляют. За зиму 2010/2011 гг. немецкие сети имели 39 аварий, а в зиму 2011/2012 годов количество аварий возросло до 197, из которых 5 аварий привели к отключению мощности более 1 ГВт. Две аварии были классифицированы вообще по первой степени опасности – при них из сети выпадало по 4 ГВт мощности. Таких аварий за зиму 2010/2011 гг. не было вовсе.

В докладе разобрана и одна из двух наиболее крупных аварий зимнего отопительного сезона 2011/2012 гг. – отключение сетей 28–29 марта 2012 г. Начало аварии было весьма тривиальным и малозначащим – отключилась одна из линий 380 кВ, соединяющая сети восточногерманского оператора «50 Hertz» с остальной территорией Германии. Однако уже через 12 минут «упала» вторая такая же линия, что привело к тому, что в срочном порядке с сети пришлось сбросить 4 ГВт и переключить мощности еще на 2 ГВт.

Рис. 108. Инфографика по аварийным ситуациям в марте 2012 года в Германии.

И когда вы читаете о счастливом немецком бюргере, который установил себе на крышу сарая фотопанельки, знайте, что он лишь «суверенизировал» свой личный блок от мировых проблем. В тщетной надежде, что мировой кризис обойдет его стороной и «проблемы индейцев шерифа волновать не будут».

Ну а германская промышленность активно закупает (сюрприз! сюрприз!) резервные газопоршневые установки, работающие на газе, а генерирующие компании вовсю дискутируют о полезности установки газовой электрогенерации, которая может хотя бы быстро подхватывать «падающие штаны» у столь горячих и непостоянных парней, как ветер и солнце. И да, угольные ТЭС не могут столь быстро набирать мощность, как это необходимо с точки зрения устойчивости сетей.

В общем же, исходя из прикидок типа «а что же будет, если мы таки закроем все эти проклятые реакторы», получается следующая картинка. Заранее прошу удалиться от экрана детей, гипертоников и беременных женщин.

К 2030-му потребление газа немецкими газовыми электростанциями удвоится и достигнет уровня в 38 млрд м³ природного газа в год. Для понимания этой цифры – сейчас вся Германия потребляет около 100 млрд м³ природного газа в год. Значит, будет потреблять 119 млрд м³.

Газовые электростанции, исходя из тарифов, принятых сейчас в Германии, прибыльны только на пике мощности, когда многие промышленные предприятия платят за электроэнергию по более высокому тарифу. Значит, при прочих равных, если правительство Германии не собирается субсидировать еще и газовую генерацию вдобавок к уже получающей преференции «зеленой» электроэнергии, то базовый тариф на электроэнергию в Германии надо будет несколько приподнять.

Никакие «новые технологии», даже в перспективе, не позволяют газовым электростанциям производить электричество дешевле. Современные высокотехнологичные парогазовые установки компании «Сименс» уже вышли на эффективность преобразования энергии газа в электричество на уровне в 60 %. Инженеры «Сименса» говорят (слабаки! нет задора! где креатив?), что могут поднять этот процент до 61 % (хотя реализма у них не отнять). Но дальше идти не хотят, потому что на отметке в 70 % их уже ждет встреча с духом дедушки Карно и Вторым началом термодинамики. И там уже ограничение физического порядка, поезд пришел на конечную станцию.

Надо сказать, что положение Германии в центре энергетического «острова Европа» (через Германию идут многие перетоки электроэнергии между сопредельными сетями стран ЕС) и использование регулирующей способности немецких сетей не для обеспечения этих перетоков, а для диспетчеризации собственных перекосов в генерации создают еще одну интересную картинку. Вместо «станового хребта» европейской генерации Германия превращается в слабое звено. То есть все идет по сценарию цивилизационного кризиса: решая свои, сугубо личные экономические проблемы, Германия тут же подставляет под удар всех своих соседей.

И?

И дальше – потребление газа электрогенерацией в Нидерландах до 2030 года вырастает еще на 55 % – до уровня 17 млрд м³ природного газа в год, в Великобритании – на 6 %, до уровня в 34 млрд м³ природного газа в год. И это, еще раз повторю, исключительно на цели электрогенерации, для замены выводящихся из эксплуатации АЭС и для обуздания скачков от ветра и солнца. А рост потребления газа промышленностью и населением идет «своим чередом» – его никто не отменял.

Кроме того, скачки потребления газа на нужды электрогенерации вынуждают сделать еще несколько вещей (сущие мелочи, я вас прошу… это уже почти как постричь ногти в целях борьбы с лишним весом), как то: увеличить емкости подземного хранения природного газа где-то на 12–18 %, обеспечить высочайшую степень диспетчеризации газовых сетей, позволяющую практически мгновенно выдавать нужные количества газа по запросам газовых электростанций. Ну и тотально переделать многие инфраструктурные моменты распределения газа, включающие, но не ограничивающиеся прокладкой новых магистралей, установкой новых компрессорных мощностей, оперативных хранилищ газа, автоматических систем управления и т. п.

Большинство же «простых немцев», как я уже сказал, воспринимает эту ситуацию не глубже, чем «воткну ветряк на заднем дворе и солнечную батарею на крышу и буду получать бабки от сетевого оператора», притом что вопрос включения таких источников распределенной энергии в сеть вообще еще не решен.

Кроме того, на дальнейшем пути Германии в светлое, безъядерное будущее поджидает, кроме вопросов с суточными графиками, перебросками мощности через всю страну и техническим обслуживанием ветряков и фотопанелек, еще один неприятный сюрприз.

Это, как и в случае с нефтью и газом, все та же падающая отдача.

Ведь когда мы рассуждаем о нефти, то очень любим повторять: «Нефть уже не та… Вот раньше была нефть!». Прямо как в анекдоте про старого пьяного маститого актера и суфлера.[77]77
  Minorum gentium – Менее значительный.


[Закрыть]

Однако эта проблема падения эффективности незримо присутствует везде – и в нефти, и в металлах, и даже в столь любимой сейчас «зеленой энергетике».

Называется она ловушкой эффективности и падающей отдачей (diminishing returns).

Вот ее наглядное графическое отображение.

Рис. 109. Схема «Ловушки эффективности».

В начале использования любого ресурса человечество обычно осваивает его самую лакомую, самую вкусную и концентрированную часть. На верхушке пирамиды – золотые самородки, фонтанирующая нефть, богатейшие черноземы и охота на вкусных и полезных мамонтов.

Внизу пирамиды – бедные металлические руды, в которых уже 2 грамма металла на тонну породы, цианиды для получения золота, сланцевая нефть и жидкость для гидроразрыва пласта, истощенные почвы и мегадозы минеральных удобрений, вкусные насекомые и крысы.

В итоге, например, при первом значительном росте «зеленых ростков» в виде ветрячков и солнечных панелек, затем, как бы «вдруг», в официальных прогнозах Министерства экологии Германии возникает эпичное и невообразимое. Смотрим и осознаем тектонику континентального разлома в мировосприятии.

Рис. 110. Прогноз импорта электроэнергии в Германию.

Умолчу о том, что Германия становится нетто-импортером электроэнергии уже в 2020 году.

Но вас не смущает факт, что начиная с 2010 года, согласно данному прогнозу, производство электроэнергии в Германии начинает вдруг падать?

Это что – глупость и провокация? Какое может быть этому разумное объяснение? Многие пытаются, но так и не смогли. Вопрос о смысле жизни, Вселенной и вообще.

А ответ один – безблагодатность падающая отдача.

Вот карта территории Германии, где отмечены места, пригодные для установки ветряков:

Рис. 111. Карта распределения возможностей ветрогенерации в Германии.

Зеленые места – das ist fantastisch, желтые – уже так себе, но работать еще можно, оранжевые – либо ставить вообще особого смысла нет (ветра мало), либо есть ограничения другого порядка – города, дороги, промышленные предприятия, заповедники и так далее.

А вот картинка уже установленной ветряной генерации:

Рис. 112. Карта эксплуатируемой установленной ветряной генерации в Германии.

Как видите, где это было возможно сделать, ветряки уже «воткнули», а где это было сделать нельзя – никто их ставить и не спешит. Поэтому, когда вы читаете об эффетивности ветряка, измеряемом как 40:1, то знайте, что это «Запорожец», пущенный с горы и набравший скорость в 200 км в час. А вот ядерный реактор – он и в Африке ядерный реактор. Ему на ветер глубоко параллельно. Уран только не забывай подвозить.

И это мы еще не рассмотрели солнечные элементы, которые, в отличие от ветряков, полностью выводят соответствующий участок суши из биологического оборота и страдают от той же «ловушки эффективности» и «падающей отдачи» – по факту там, где эти штуки в немецких условиях хоть как-то эффективны, например в Южной Баварии, они уже и так стоят, а вот там, где их надо воткнуть завтра, их не стоит ставить совсем. И вообще.

В итоге картинка «энергетической безопасности» Германии (да, и Европы в целом) должна, по мнению «зеленых демиургов», выглядеть к 2050 году следующим образом:

Рис. 113. Сценарий энергетической безопасности к 2050 году в Европе.

Морские ветряки вокруг Великобритании, солнечные элементы – в Сахаре. 150 ГВт мощности надо перекинуть на континент с островов и еще 58 ГВт наскрести где-то в Африке. Задача – растереть и плюнуть, построить АЭС в Европе, я так думаю, в понимании европейцев гораздо труднее.

Из России энергию «зеленоевропейцы», как кажется мне, предполагают и дальше брать газом и нефтью. Видать, тоталитарные ядерные русские киловатты из Калининградской области со строящейся Калинградской АЭС – это по-прежнему пока некошерно и не соответствует политике Евросоюза. Но поживем – увидим. Пока погас только Desertec с его запланированными 150 ГВт солнечной мощности. Подождем еще английских ветряков. Мы не горды и никуда не спешим. Ведь солнечную энергию использовал еще Рим. «За возврат к корням! За всплытие реликта!»

[78]78
  Juncta juvant – Единодушие помогает.


[Закрыть]

Тем временем на другом конце Евразии происходит вообще невообразимое. Ситуация с отказом от атомной энергии в Японии однозначно выглядит как выходящая за грани добра и зла. Страна, имевшая почти треть электрогенерации за счет ядерных реакторов, после Фукусимской аварии в настоящий момент времени имеет на ходу всего 2 реактора из 54.

Глупость – это билет в один конец.

Как я сказал раньше, «вход в ядерный клуб – рубль, выход – копейка, второй раз билет не продаем». Надеюсь, все же у японцев хватит ума не «суверенизировать» свой остров до таких пределов. Иначе я вполне могу себе представить всплытие и куда более суровых реликтов из гораздо более ранних эпох японской истории.

При этом, если в случае Германии немцы, в общем-то, находятся в центре густонаселенного континента и, в принципе, могут ожидать какой-никакой помощи от соседей, в случае Японии отказ от ядерной энергии фатален. «Доктор, он у меня упал! Так это нормально. Доктор, он у меня на пол упал!»

Энергию, из которой потом можно настругать новых, как с иголочки, киловаттиков, на японские острова надо вначале привести, а возить сейчас, на фоне выгребающих весь уголь в АТР Китая и Индонезии, приходится исключительно природный газ. Причем самый дорогой – сжиженный.

Говорите, уголь выгребают Китай и Индонезия? Да, уголь. Это еще один «всплывший реликт» из нашего позавчера.

Упомянув о добыче угля и о значении угля для китайской экономики, нам стоит, как и в случае с ураном, нефтью или газом, четко отделить мух от котлет, а теплое – от мягкого.

Нередко при разговоре о возможностях добычи угля можно услышать сакраментальные фразы о том, что «угля в мире – еще на 200 лет добычи». Суровая же угольная реальность, в отличие от бумажных построений, бьет ключом. Причем тяжелым, гаечным и сразу по голове. Угля в мире если и больше нефти, то совсем не намного. Дело в том, что, как и в случае с нефтью, газом или ураном, необходимо четко разделять общие геологические запасы угля и экономически и энергетически целесообразно извлекаемые резервы, которые можно поднять на поверхность «дешево, быстро и все». Помните, «парадокс ремонта в России»?

Вот картинка для понимания терминологии ресурсов и резервов угля. Я сознательно использую в данном случае западную систему оценки запасов, поскольку для такого низкокалорийного и неудобного топлива, как уголь, она гораздо адекватнее отражает возможности его промышленного освоения. Ведь, если в случае с нефтью, а тем более – с ураном, можно себе легко представить технологии с достаточными EROI, которые позволят вовлечь на каком-то этапе более сложные в отработке запасы, то в случае угля это невозможно. Если запасам урана помогли «русские центрифуги», то уголь никак не извлечь на поверхность намного дешевле, чем мы извлекаем его сейчас. Если для нефти и, тем более, для урана мы можем рассчитывать на какие-то «новые технологии», то уголь уж слишком близок по своей теплотворной способности к никому не нужному лесному хворосту. Поэтому, учитывая низкую теплотворную способность угля в расчете на тонну, «исчерпание EROI» для него наступит, как ни крути, гораздо раньше.

Рис. 114. График общих запасов угля в мире.

Итак, вначале у нас есть общие ресурсы угля.

Из этого количества, по-хорошему, надо сразу исключить уголь, лежащий ниже глубины в 1800 метров и расположенный под океанами, морями, озерами и прочими красотами земной поверхности. Такую экзотику добывать себе дороже, сейчас по факту в большинстве угольных провинций шахтеры добрались только до максимальной глубины в 1000 метров, а большинство шахт вообще имеет глубину в 200–500 метров. Это исключенное из «общего зачета» количество угля именуется предположительными ресурсами.

[79]79
  In hac spe vivo – Этой надеждой живу.


[Закрыть]

Возможно, эти предположительные ресурсы когда-либо и будут освоены, но сейчас в большинстве случаев это просто нереально. Виноград зелен, и подземная газификация угля болтается в рамках смелых и перспективных, но пока одиночных и невоспроизводимых экспериментов. Возможно, когда-нибудь мы увидим подземную газификацию угля, но пока центральная фигура угольной отрасли – это шахтер. Простой китайский шахтер, потому что Китай уже добывает угля больше всех в мире.

Дальше надо из полученных цифр исключить угли, пока не найденные геологами или пока нерентабельные для промышленного освоения. Это у нас будут ресурсы угля. В этой категории находится уголь либо нерентабельный для освоения, либо еще не найденный, но присутствующий на данной территории по косвенным признакам.

И, наконец, исключение всех ресурсов из общих ресурсов угля дает на выходе резервы, то есть то, что мир может добывать, при оформленном желании, «здесь и сейчас».

Однако тут мы упираемся в проблему другого плана, похожую на ситуацию с вовлечением в добычу тяжелой и сланцевой нефти.

Для освоения угольных пластов надо создавать целую поддерживающую инфраструктуру, причем гораздо более масштабную, чем для нефти или газа.

До последнего времени у мировых игроков были «в рукаве» достаточно легкие в отработке поверхностные месторождения угля, которые можно было разрабатывать «просто неба» очень дешевым карьерным способом. Именно на таких месторождениях, как пример, построена угледобывающая промышленность Австралии, которая добывает львиную долю из своих 500 млн тонн угля в год именно открытым способом. «Копай выше, бросай дальше». Добыча угля в Австралии – это достаточно простое и недорогое занятие.

В целом же в мире поверхностные залежи угля отнюдь не составляют большую часть даже от резервов (не говоря уже о ресурсах), что уже отражается на специфике добычи угля в мире.

Так, например, герой нашего рассказа Китай уже добывает около 90 % угля в шахтах и лишь 10 % – открытым способом. И это не прихоть, а суровая необходимость китайской действительности – особо интересных месторождений угля, которые возможно освоить шагающими или роторными экскаваторами, у Китая уже просто нет.

Дополнительным фактором, сдерживающим развитие открытых угольных разрезов, является редкость наличия в поверхностных слоях качественного энергетического угля – антрацита.

Само по себе формирование качественного антрацитного угольного пласта подразумевает его длительное нахождение в условиях высоких температур и давлений, которые достижимы только на значительной глубине. Вынос таких сформировавшихся углей назад, в приповерхностные слои земной коры, конечно, случается. Например, так произошло в Кардиффе или на Экибастузе, но в большинстве случаев в верхних слоях земной коры формируются месторождения не каменного, а бурого угля – лигнита.

Лигнит обычно имеет большую влажность, большую зольность и большое содержание летучих веществ.

Посередине, как по химическому составу, так и по глубине залегания, между лигнитом и антрацитом расположен коксующийся уголь, который за его особые свойства очень любят металлурги. Топить коксующимся углем ТЭС, конечно, можно, но это все равно что топить ассигнациями. Это не очень разумное экономическое решение. Лучше произвести с его помощью кокс, потом – чугун, а в конце – качественную сталь и отдать ее машиностроителям.

Исходя из вышеизложенного, посмотрим теперь на мир угля:

Рис. 115. Диаграмма мировых запасов углей.

Nota: Серое – антрацит и коксующийся уголь, красное – низкосортный лигнит.

Рис. 116. ТОП-5 стран, добывающих уголь.

Nota: Китай – впереди планеты всей (и кто бы сомневался?!)

Как видите, динамика развития ситуации еще серьезнее, чем серьезность источника. Патологоанатом EIA показывает нам страшную правду о «всплывшем реликте» и в целом о Юго-Восточной Азии.

Внезапно Индонезия, имеющая лишь 16-е в мире по размеру угольные резервы, врывается в пятерку крупнейших производителей угля с умопомрачительным ростом в 358 % за десятилетие 2000–2010 гг. Что случилось? А ответ один: нефть закончилась. Вчера была, сегодня – уже нет.

Страна, бывшая членом ОПЕК с 1962 года, страна, давшая «путевку в жизнь» голландской Royal Dutch (которая теперь еще и Shell), уже вовсю осваивает неудобный и грязный бурый уголь.

А что делать? Захочешь жить – и не так раскорячишься.

Индонезию корячит так, что забыты и страхи по поводу атомной энергетики. Плевать на коррупцию, тектонический разлом, неграмотность населения, стоимость строительства и радиофобию – 245 миллионов людей хотят жить. И я их могу понять.

Никто не забыт и ничто не забыто. Индонезия ищет на своей территории сланцевый газ, Индонезия вкладывается в сжиженный газ, как и Япония чуть севернее. Плевать, что СПГ обходился Индонезии в 2012 году даже по 600 $ за тысячу кубов – рабы все равно стоят дороже, а социальный мир в стране так вообще бесценен.

А что же у нас с Китаем?

Гигант растет. И пока вовсю опирается на уголь. В энергетическом балансе Китая уголь до сих пор занимает тоталитарную и главенствующую роль – 70 % необходимой стране энергии Китай получает из угля. Будучи одним из крупных импортеров нефти, Китай получает из нее всего 18 % всей энергии. Все остальные попытки Китая хоть как-то диверсифицировать экономику от «угольной иглы» привели к тому, что природный газ составил 4 % баланса энергии, гидроэлектроэнергия – 7 %, атомная энергия – 1 %, а возобновляемые источники – 0,2 %.

Вот такой у нас «угольный реликт», который неожиданно всплыл в мире, на всех парах идущем к кризису. В каждом из альтернативных углю направлений в Китае предпринимаются осознанные, серьезные и масштабные усилия (можно тут вспомнить и эпические «Три ущелья», и программу строительства около 40 ГВт атомной генерации на российских, французских и американских технологиях), но надо осознавать, что «Говорим Китай, подразумаваем уголь. Говорим уголь, подразумеваем Китай».

Абсолютный хищник под названием «Китай» слишком поздно пришел к дележу нефтяного пирога. Все вкусное уже съел прошлый гегемон – нефтяной динозавр. Вот и приходится Китаю опираться на энергию XIX века.

А вот с углем-то у Китая и нарастают основные проблемы.

В 2007 году Китай добывал 2536 млн тонн угля, в 2011 году – уже 3520 млн тонн. В целом за десятилетие 2000–2010 годов Китай практически утроил производство угля – рост составил 188 %. Не Индонезия, но уже где-то рядом.

В следующей, 12-й пятилетке (напомню СССР «закончился» в аккурат на своей 12-й пятилетке, а 13-я советская пятилетка оказалась уж совсем несчастливой) Китай планирует добыть 3900 млн тонн угля.

Под столь масштабные задачи Китаю приходится строить новые железные дороги, в бешеном темпе осваивать новые пласты угля, планировать и обустраивать шахты, повсеместно внедрять автоматизацию добычи угля и делать еще массу очень сложных и затратных вещей.

Например, 1000-метровая отметка шахтной добычи в Китае – это уже суровая, повседневная реальность.

Сможет ли Китай вытянуть на угле еще и свою 13-ю пятилетку? Или разделит судьбу СССР, который сломался на своем «пике нефти», который он прошел в 1986 году?

«Пик угля» в Китае – 2020–2025 гг. Скорее всего, китайцы смогут добывать около 5100 млн тонн угля на своем пике.

Это произойдет всего лишь через 7–10 лет. А атомный реактор тоже надо строить 7–10 лет, смотря как напрячься. Могут и не успеть китайцы заменить энергию столь дорогого для них каменного угля.