Текст книги "Вожак"

Автор книги: Александра Лисина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА 22

На огромной площадке в глубине Золотого леса, огороженной живой стеной из плотно подогнанных друг к другу палисандров, царило напряженное молчание. Широкая, идеально ровная, с высоким постаментом из мрамора, на котором призывно мерцало и переливалось зеленое марево. На краю площадки замерли перворожденные.

По периметру поляны, будто часовые, вплотную друг к другу застыли громадные волки – много, несколько десятков, призванных владыками защитить портал. Перевертыши стояли молча и совершенно недвижимо, больше похожие на отлитые из бронзы статуи, чем на живых существ. Их массивные морды лишь изредка поворачивались, следя за снующими по поляне эльфами, да пушистые хвосты тревожно шевелились, когда становилось совсем невмоготу.

При виде гостей они обернулись и, безошибочно найдя вожака, тихонько рыкнули, обозначая приветствие. Но с места не сошли: владыка Элиар дал четко понять, что за нарушение периметра голову оторвет любому.

Стрегон с подозрением уставился на постамент. Ему не надо было напрягать второе зрение, чтобы понять, что за марево светится над ним и почему от него во все стороны распространяется чудовищный водоворот силы. Над ним гигантским куполом висело такое же чудовищное по силе охранное заклинание, уходящее в твердую землю и не выпускающее отсюда ни капли магии. Сам портал буквально дышал изумрудно-зеленым огнем. И если бы не защита, от леса не осталось бы ни единого живого росточка.

Полуэльф ошеломленно обернулся к владыкам. Вот теперь он понимал, почему они выглядели такими уставшими: необходимость сдерживать портал буквально вытягивала из них магию. Но, несмотря на это они, как говорила Белка, вот уже двенадцать лет неустанно поддерживали защитную сеть и даже не помышляли хоть на миг снизить напряженность внешнего поля.

Стрегон с удивлением обнаружил рядом с владыкой Элиаром девушку столь изумительной красоты, что просто дух захватывало. Облаченная в летящие одежды, с пепельно-серыми рассыпавшимися по плечам волосами и лицом юного ангела, на котором двумя драгоценными камнями сияли голубые глаза…

Лакр при виде нее неуклюже споткнулся. А когда она обернулась на шум и мимолетно улыбнулась, у него сердце с протяжным стоном рухнуло куда-то вниз.

– Эл, это кто? – серебряными колокольчиками прозвучал в тишине ее нежный голос.

Владыка Элиар на мгновение повернулся и без всякого удивления кивнул.

– Солнце мое, познакомься, это люди из братства. Два лучших ситта, которые нашел Тиль и которые так удачно спрятали его ауру.

– Ясно, – мягко улыбнулась Мелисса, с любопытством разглядывая чужаков. – Выходит, это из-за них я его не почувствовала?

Тирриниэль, вывернувшись откуда-то из пустоты, приветливо махнул побратимам, а потом тепло обнял радостно улыбнувшуюся девушку.

– Да, моя красавица. Ты все так же хороша!

– Дедушка!

– Что, соскучилась? – Тиль ласково коснулся губами ее щеки и рассмеялся, когда Милле вскрикнула и порывисто обняла его за шею. – Ого! Осторожнее, милая: твоя сила все еще растет.

Мелисса опомнилась и смущенно отступила.

– Извини. Я просто рада тебя видеть.

Стрегон только головой покачал, уже устав поражаться этой странной семье. Вот, значит, какая у Белки дочь? Супруга светлого владыки и мать его детей… невероятно, что ей передалась часть силы Белки! Вот же она, сверкает в ее удивительных глазах и заставляет поспешно отводить взгляд, опасаясь утонуть в этом омуте с головой. Даже Тилю пришлось добродушно пожурить внучку. Только Тирраэль, пожалуй, не ощущал неодолимого влечения, а еще – Элиар, который уже давно и безоговорочно ему поддался и смотрел на Мелиссу так, как только мог смотреть безгранично любящий муж.

Белка понимающе хмыкнула.

– Милле, не пугай деда: это Эл у тебя ко всему привычный, а Тилю еще от моего вчерашнего «подарка» отойти не удалось. К тому же пару дней назад я его неосторожно накачала так, что магия из ушей выплескивалась, поэтому не спеши. Дай время прийти в себя.

– Мама!

Гончая обняла просиявшую дочь, а потом строго на нее посмотрела.

– Сегодня ты ни во что не лезешь, понятно? Стоишь в сторонке и помогаешь только в том случае, если не справлюсь я.

Мелисса понятливо кивнула, после чего бросила короткий взгляд на Стрегона и неуловимо нахмурилась.

– Мама, мне кажется или он кого-то напоминает? Того, кого нам показывал Лабиринт…

– Потом, – твердо ответила Белка. – Все потом. Пока просто прими к сведению, что на него плохо действует магия, и проследи, чтобы наши новые друзья ее не перебрали. Тир, что вы решили?

Владыка Тирраэль задумчиво посмотрел на переливающийся изумрудным блеском постамент. Владыка Элиар рядом с ним выразительно поморщился, а Тирриниэль зябко передернул плечами.

– Мы решили установить ключи напротив портала, – медленно пояснил Тир. – Эл считает, что двадцати шагов должно быть достаточно. Угол мы тоже определили, так что баланс сил не должен поколебаться слишком сильно. За дело возьмемся мы с дедом: он берет себе гномью частичку, я – твою, чтобы источник и основные нити имели одну природу – темную. Эл регулирует потоки, направляя основной луч на портал, а вы с Милле забираете остатки. Если этого не хватит, в дело вступят перевертыши и Стрегон со своими людьми. Если напряжение станет слишком сильным, то все прекращаем и переделываем защитную сеть, а потом пробуем снова. Если сеть сдержит огонь, то работаем до тех пор, пока она не разрушится или пока отец не отзовется.

– Считаешь, отдача будет большой? – обеспокоенно спросила Белка.

– Когда он уходил, тут вся поляна пылала.

– Как же тогда Рос? Он, конечно, стойкий, но его сил тоже может не хватить. А без него я вам все испорчу.

Огромный волк, не отходящий от вожака ни на шаг, глухо рыкнул, словно говоря, что справится с любыми трудностями. Не в первый раз он брал на себя смелость и впитывал сочащуюся из Гончей магию. Справится и сейчас. Не отойдет, даже если тут начнется извержение вулкана. Он поклялся.

– Дело не в тебе, – тихо сказала Белка, наклонившись к мохнатому уху. – Я ведь тоже могу не выдержать.

– Грр, – рыкнул волк, нисколько в ней не сомневаясь.

– Мне бы твою уверенность… Ладно, делаем, как вы решили. Стрегон, отойдите к периметру и встаньте между моими парнями. Если что, они и прикроют, и подскажут, что делать. Если огонь станет слишком сильным, падайте на землю, под палисандрами будет не так жарко, как везде. К порталу не приближайтесь – спалим. И за границы леса старайтесь не заступать – насколько я знаю Таррэна, с его появлением они и так изменятся. Поэтому не рискуйте напрасно и не испортите мне мужа.

Стрегон кивнул, прекрасно понимая, что за подобную оплошность им не просто голову оторвут, а будут долго и мучительно расчленять на маленькие кусочки. Отступил к перевертышам и выжидательно замер рядом с незнакомым рыжим волком, пристально следя, как суета возле портала стремительно сходит на нет.

В одно мгновение немногочисленные эльфы из числа посвященных очистили поляну. Похватав свои вещи и инструменты, которым Стрегон не смог подобрать названия, они рассредоточились среди волков и точно так же, как братья, застыли, стараясь не дышать. Владыки Тирраэль и Тирриниэль заняли заранее оговоренные места на расстоянии двадцати шагов от мягко мерцающего портала под небольшим углом к постаменту. Положили перед собой золотые пластинки в форме треугольников, над которыми задрожало марево какой-то сложной защиты, а потом начали читать длинное заклинание. Элиар, встав немного позади темных, торопливо его подхватил.

Белка и Мелисса тревожно переглянулись. Рядом с Гончей припал к земле громадный черный волк. Немного поодаль в такой же напряженной позе застыл Шир, готовый помочь старшему брату и едва удерживающийся от того, чтобы не перекинуться и не занять свободное место по левую руку от Белки. Перевертыши под деревьями безмолвно оскалились, чувствуя, как меняется запах в лесу, и, будто по команде, сомкнули ряды, не обратив внимания на занервничавших чужаков.

Лакр зябко повел плечами, когда вокруг эльфов образовался и тут же закрутился в тугую спираль зеленоватый смерч. Следом за первым вскоре появились и второй, и третий, окружив магов неправильным кольцом и разметав в стороны их длинные волосы. На поляне резко похолодало. Почему-то вдруг пахнуло грозой. Порывы ветра стали еще злее, жестче и с силой принялись хлестать по щекам присутствующих, будто мстили за потревоженный покой. В тот же миг ажурные золотые пластинки под ногами у Тиля и Тирраэля тускло засветились, а когда каждый из эльфов капнул на них из хрустального флакона чем-то красным, вспыхнули, будто жертвенные алтари, принявшие щедрое подношение…

А потом свирепый ветер так же неожиданно стих.

Темные эльфы слегка расслабились: пока все шло хорошо, ключи были активированы и готовы к работе. Теперь осталось самое важное – объединить эту силу, удержать ее в повиновении и направить в пугливо затрепетавший портал, чтобы послать в абсолютную неизвестность настойчивый зов.

Белка до боли сжала кулаки. Мелисса рядом с ней затаила дыхание. Рос сочувственно покосился на них и успокаивающе прижался сразу к обеим, согревая своим дыханием, своим собственным телом и пытаясь заверить, что все будет хорошо. Он не сомневался в эльфийских лордах и не боялся непоправимого: перевертышу страх был неведом. Однако Стрегон, пристально наблюдающий за Белкой, видел, что она-то как раз боялась. Видел, но ничем не мог помочь. Только оказать ту помощь, о которой она попросила, и подставить крепкое плечо, если ничего не получится.

В этот же самый миг Стрегон наконец начал понимать угрюмых перевертышей, их необычную правду, стремление служить, готовность к самопожертвованию. Даже позавидовал, что у них в этой жизни есть конкретная цель. И именно здесь, сейчас, был готов признать, что это действительно счастье – подчиняться мудрому, опытному вожаку и следовать за ним. Жаль, что ему самому этого уже не узнать: эльфийская кровь не позволит.

Стрегон неуверенно покосился на мохнатый бок четвероногого соседа. Здоровый, зараза. Даже не верится, что когда-то был простым смертным. Неужели и он бы смог так, если бы владыки позволили? Белка ведь зря не скажет, просто так не уронила бы фразу насчет белой шкуры. Она тоже не забыла про песнь возрождения и про то, что теперь только доля перевертыша может спасти невезучего полукровку от воспоминаний. Хотел бы он этого? Стрегон сам еще не понял. Решится ли когда-нибудь спросить у нее? Вряд ли. Забудет ли долг жизни? Разумеется, нет.

Тем временем голоса эльфов зазвучали громче, увереннее. У Элиара побледнело лицо, а радужки, напротив, вспыхнули ядовитой зеленью, как у Белки в моменты ярости. На щеках расцвел болезненный румянец, а тонкие пальцы отчетливо засветились, на мгновение сделав видимыми тончайшие нити чудовищного по своей сложности охранного заклятия, которое он творил по мере того, как набирали силу ключи.

У Стрегона даже дыхание перехватило от этого ужасающе красивого зрелища: казалось, Элиар светился изнутри, вытягивая призрачные нити из собственной души, чтобы опутать ими родичей и закрыть от удара. Его аура расширилась, потемнела, налилась знакомыми алыми отсветами, каких просто не могло быть у светлого мага. Затем в ней проступили целые островки настоящего «Огня жизни», а под конец она больше чем наполовину окрасилась в те же тона, что и у темных эльфов.

– С ума сойти! – пораженно прошептал Лакр, наблюдающий за ним во все глаза. – Вот почему они решили объединиться – узы крови!

– Побратимы, – неслышно согласился Терг. – Не думал, что когда-нибудь такое увижу.

Стрегон неверяще посмотрел на владыку Тирриниэля, позволившего сыну породниться со светлым эльфом. Странно, что он вообще согласился на это сумасшествие. Еще более странно, что Таррэн принял Элиара как равного. И совсем уж невероятно, что два рода эльфов сумели объединиться через дочь Белки – Мелиссу, а теперь живут одним общим домом и безмерно счастливы этим. Иначе никогда бы светлый маг не рискнул жизнью ради темного сородича. Никогда темный эльф не встал бы в один круг со светлым. И не отделились бы золотые от всего мира, если бы их сердца, уставшие от войн, не возжелали этого со всей страстностью, свойственной их утонченным натурам.

Стрегон устало прикрыл глаза. Белка… Чем же Таррэн ее покорил, если она даже сейчас, отчаявшись и почти потеряв надежду, до сих пор бережно хранит его кольцо и время от времени ласково прикасается к перстню, молча взывая к потерявшейся в безвременье душе? Она по-прежнему ждет и страстно желает увидеть, узнать, что он жив, невредим, что просто запутался в коридорах вечности. Надеется, что когда-нибудь он все-таки отыщет путь домой.

И если сегодня он откликнется, если шепнет сквозь звездные врата, что помнит и ищет выход, она снова станет сильной. Все выдержит. Все преодолеет. Даже рвущиеся с привязи хмеры не смогут оборвать те нити, которыми Белка и Таррэн до сих пор связаны. Потому что если она поймет, что муж жив, то тоже выживет. И если он даст хоть малейший намек на возвращение, Белка будет ждать его еще несколько столетий – стойкая, смелая, бесстрашная… Никому не покорится. До самой смерти будет ему верна и когда-нибудь все-таки дождется хотя бы ради того, чтобы в один прекрасный день увидеть его глаза… Стрегон невесело улыбнулся: хотел бы он встретить однажды женщину, которая смогла бы ждать его так, как Белка ждала своего мужа.

В какой-то момент вокруг портала что-то неуловимо изменилось: внезапно загустел и сделался вязким воздух, холод сменился приятным теплом, быстро перешедшим в удушающую жару. Постепенно стих едва поднявшийся ветерок. Будто само время замедлилось возле застывших в напряжении эльфов. Наконец заклинание магов обрело форму. На краткий миг проступило перед глазами ошеломленно моргнувших братьев, а потом истаяло в воздухе, словно небрежно стертая с бумажного листа надпись.

И именно в этот момент портал неожиданно изменился – стал ярче, засветился изнутри, рассыпав по поляне веер ярко-зеленых искр. Каменная арка над ним оглушающе громко скрипнула, заставив волков припасть на передние лапы, а потом полыхнула длинным языком багрового пламени, жадно потянувшимся к древним артефактам и к тем, кто рискнул потревожить их покой.

Белка, молниеносно сориентировавшись, вскинула руки, отпуская на свободу дарованную ей силу. Рядом с ней, опоздав всего на долю секунды, то же самое сделала Мелисса, не послушавшись мать. Не сверкнула молния, не протянулся длинный шлейф огненных искр, не потянуло дымом… Однако по каким-то причинам пламя, готовившееся опалить остроухих, вдруг изменило направление и метнулось совсем в другую сторону.

Братья тихо охнули, ожидая, что Белка сгорит у них на глазах, и ошеломленно моргнули, когда бешеный огонь без последствий лизнул ее пальцы, а потом впитался в кожу.

– Все в порядке, – твердо произнесла Гончая, выдохнув две струйки черного дыма. – Тиль, продолжайте.

Тирриниэль, даже не обернувшись, кивнул. Одновременно с ним Тирраэль поднял вспыхнувшие таким же пламенем руки и что-то звучно крикнул.

Стрегон услышал лишь первые ноты сложного заклятия, после чего у него заложило уши, откуда-то взявшийся ветер больно резанул по глазам, под ногами ощутимо дрогнула земля, а переливающийся всеми оттенками зеленого портал внезапно разошелся в стороны и с оглушающим ревом полыхнул настоящим «Огнем жизни».

От обрушившейся на поляну магии, казалось, застонала сама земля. Воздух истошно взвыл. Небо потемнело, его расчертили такие же огненные всполохи, которые с неистовой силой вырывались из потревоженного портала. Могучие палисандры опасно прогнулись. Громадных перевертышей прижало к земле. Вокруг постамента рвалось с невидимых цепей и яростно бушевало первородное пламя. Бешено выло и ревело, тяжело ворочаясь на мгновенно почерневших камнях, словно плененный зверь, у которого еще хватало сил порвать оковы удерживающего заклятия.

Но эльфы не дрогнули и не отшатнулись, когда багровые языки с жадностью рванулись в их сторону. Они торопливо заканчивали сложный ритуал, искренне надеясь, что их стойкости хватит для его завершения. Белка, вокруг которой бушевал настоящий огненный смерч, до крови прикусила губу, чувствуя, как горячее пламя сжигает одежду и перевязь, плавит деревянные ножны и вольготно гуляет в волосах. Оно больше не хотело прятаться внутрь, не желало успокаиваться. Его невозможно было обуздать – только сломить и поспешно спрятать в своем теле, как прячут в шкатулку бесценную, но смертельно опасную драгоценность.

Гончая тихо скрипнула зубами, едва ли не впервые в жизни чувствуя, что ее резервов может не хватить. Такого даже она не ожидала: «Огонь жизни» ревел и метался, словно бешеный пес. Если бы не она, Тилю и Тиру с Элом пришлось бы туго. Они, конечно, умели обращаться с пламенем, но на защиту ушли бы время и силы, которые и так убывали с ужасающей скоростью. А без этого портал не удержать открытым. Без уз крови Таррэн не услышит и не поймет, что в его отсутствие на Лиаре случилась беда.

Мелисса, покосившись на мать, снова решительно качнулась вперед.

– Рано, – процедила Белка, отчаянно борясь с огнем. – Не лезь.

– Но, мама…

– Нет, я сказала!

И Милле, огорченно вздохнув, отступила, удовлетворившись тем, что потихоньку прибирала к рукам оставшиеся после матери искорки и не позволяла огню коснуться ни перевертышей, ни спрятавшихся среди палисандров эльфов, ни смертных.

Через какое-то время портал снова задрожал и расцвел еще одним, чудовищным по своей мощи огненным цветком. Но и теперь ему не удалось прикоснуться к живым: только дохнул неистовым жаром, ослепил, пощекотал волчьи усы, а потом разочарованно отступил, послушно устремляясь туда, где его ждали тонкие пальчики Белки. Там он сгустился, заплясал, закривлялся, заблестел, переливаясь то алыми, то зелеными всполохами. А потом неохотно притих, оставив после себя отчетливый запах гари, клубы черного дыма и проплешины выжженной до основания земли.

– Уф! – неслышно выдохнул Лакр, отерев мокрый лоб. – Еще бы немного…

– Заткнись! – свистящим шепотом велел Торос. – Ради всего святого заткнись, пока я не двинул тебе в морду!

Стрегон, вытерев невольно выступившие слезы, огляделся. Но увидел мало – поляну заволокли клубы едкого дыма, сквозь которые настойчиво пробивались языки огня. В горле першило, волки уже начали надсадно кашлять. А огонь все набирал и набирал мощь.

В какой-то момент он стал настолько свирепым, что начал вырываться из раскаленного портала почти постоянно то с большей, то с меньшей интенсивностью. Будто играя, он слетал с оплавленных камней и устремлялся в сторону раскалившихся добела частей ключа. И с каждым разом все медленнее, неохотнее откатывался в сторону, словно и силы Белки уже были на исходе.

– Проклятье… – вдруг выдохнула она, в какой-то момент не сумев стряхнуть с рук бешено гудящее пламя.

В тот же миг Мелисса охнула и окуталась им с ног до головы. Белка, от души выругавшись, мгновенно протянула ладонь, забирая на себя все, что осталось, однако она не могла делать это бесконечно. Огонь мало-помалу, но все же подбирался к краю поляны, где его поджидали готовые ко всему перевертыши.

Свой первый всполох засмотревшийся на портал Лакр едва не пропустил. Если бы не удар лапой под колени, рыжему обожгло бы лицо, и он лишился бы изрядной доли шевелюры, но один из волков успел вовремя оттолкнуть разиню и бросил его на землю, закрывая собой.

Плохо было то, что за первым почти сразу появился второй алый язык, за ним – третий, четвертый… Братья вертелись, как ужи на сковородке, пытаясь избежать огненных струй, но в то же время забрать от них как можно больше разрушающей магии. Их немилосердно жгло, осыпало пеплом, их толкали с разных сторон юлой крутящиеся волки. Но, как ни странно, молчаливо взирающий сверху лес они все-таки отстояли. Не дали огню перекинуться на деревья.

– Еще! – хрипло велел Элиар, пошатываясь под чудовищным напором разбушевавшейся стихии. – Он почти открыт! Тир, готовьтесь! Тиль, давай!

Владыка Тирраэль срывающимся голосом прокричал последние слова заклятия и зажмурился от брызнувшего во все стороны, разбушевавшегося не на шутку огня. В тот же миг раскалившиеся ключи испустили целый сноп ослепительно ярких искр, Тирриниэль поспешно свел руки вместе, забирая на себя проснувшуюся мощь артефактов. От напора магии у него побелела кожа на лице, обгорели кончики волос, виски покрылись мелкими бисеринками пота, мгновенно высохшими под порывами горячего ветра. Но руки лихорадочно сплетали в воздухе непонятные узоры, а губы безостановочно шептали вычитанные в хрониках слова.

Стрегон невольно застонал, когда с рук эльфа сорвался изумрудный луч и с силой ударил в беснующееся марево портала. Казалось, само небо вскрикнуло, когда он пронзил завесу между мирами. На какой-то неимоверно долгий миг пропал в беззвездной черноте распахнувшего портала, а затем… вернулся, чтобы со всей мощи ударить по неразумным магам, вздумавшим подчинить себе силу богов.

Отдача была такой, что перевертышей отшвырнуло на палисандры. Братьев разметало в разные стороны. Тирраэль и Тиль, оказавшиеся ближе всего к эпицентру, со стоном опустились на колени, инстинктивно закрывая руками обожженные лица, а дрожащий от слабости Элиар тяжело осел на землю.

Над головами эльфов с ревом пронеслась последняя, самая страшная волна неистового огня. Жадно лизнула кожу, заставила волосы затрещать от бешеного жара. Неслышной поступью Ледяная богиня приблизилась на расстояние волоска. Долгое мгновение всматривалась в придавленных неслыханной тяжестью смельчаков, а затем где-то вдалеке что-то грохнуло, извещая о новой, только-только проснувшейся в глубине Проклятого леса силе. Навстречу пламени метнулась какая-то смазанная тень, там что-то затрещало, будто надвое рвалось само мировое пространство. А затем непослушный огонь дрогнул и неохотно отступил, оставив после себя дочерна выжженную землю и едкий запах горелого дерева.

На поляне воцарилась пугающая тишина. Вокруг еще пылала трава, от жара скручивалась листва на деревьях, дрожал воздух, но ощущение смертельной угрозы исчезло.

– Вы как, ж-живы? – неуверенно и как-то хрипло спросил Тир, когда стало ясно, что огонь успокоился. – Кажется, зов ушел?

– Ага, ушел, – слабым голосом прошептал в дыму Элиар, силясь подняться. – А вот насчет того, что я жив, не уверен. Такое впечатление, что меня вывернули наизнанку, выпотрошив, как рыбу в период нереста.

– Какой богатый у тебя опыт, – хриплым голосом позавидовал Тиль, сидя на земле и пытаясь отдышаться.

– Что это было? – ошарашенно сел на задницу перепачканный и покрытый копотью с ног до головы Лакр. – Что тут произошло? И почему вдруг все прекратилось! Темно, как у Торка в… Стрегон, ты жив?

– Да, – хрипло прошептал откуда-то сбоку оглушенный полуэльф. – Терг? Торос?

– Порядок! – после секундной заминки отозвались побратимы.

– Нет, я не понял! – непростительно громко воскликнул неугомонный ланниец. – Кто-нибудь может мне сказать, что происходит? А, лохматый?

Но поднявшийся рядом с ним перевертыш не ответил. Он отчего-то вдруг подался всем телом вперед, настороженно принюхался, а потом с тихим визгом прижался к земле, будто чья-то тяжелая рука легла ему на холку и придавила книзу. Вместе с ним заскулили и рухнули друг за другом остальные волки. И Стрегон был готов поклясться, что они вдруг испугались. Тяжело задышали, спрятали морды в пепел, заискивающе подметая пышными хвостами обгоревшую землю, и смотрели, смотрели, смотрели туда, где на месте каменного постамента возвышалась груда почерневших обломков, а от зияющего изумрудной зеленью портала осталась бездонная, уходящая в никуда воронка, в которой отчетливо просматривались чужие звезды и откуда вдруг проступила неясная тень.

– Эй, я задал вопрос! – возмущенно завертел головой Лакр. – Кто-нибудь, ответьте бедному воину: мы еще живы?

– Живы, – хмуро сообщил ему из воронки полный рокочущей силы баритон. – Но мне очень интересно знать, кто все это затеял и какого Торка вы выдернули меня обратно!

Владыка Тирраэль, узнав этот голос, неверяще вздрогнул. А тень между тем шагнула навстречу. В густом дыму властно сверкнули два алых огонька, потом проступила ослепительно белая сорочка, разметавшиеся на ветру черные шелковистые волосы. Наконец показалось строгое лицо незнакомца. Мелисса ахнула, прижав ладошку ко рту, измученный Тир гордо улыбнулся, Элиар устало прикрыл рукой горящие веки, а Тирриниэль в полнейшем изнеможении опустился на землю.

– Бездна, у нас все-таки получилось… Таррэн! Сын мой, как же я рад тебя видеть!