Текст книги "Виртуальные встречи"

Автор книги: Александра Авророва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Катя опешила от неожиданности.

– Но я не говорила!

Еще не хватало, чтобы тебе не верили даже в тот редкий момент, когда ты выкладываешь чистую правду…

– А… – обреченно махнул рукой милиционер. – Короче, решите не врать – приходите. А нет – обойдусь без вас. – И неожиданно добавил: – Дуры!

Катя решила, что ослышалась, уж очень это с ним не вязалось. Как бы там ни было, он ушел, а они с Таней остались. «Дуры!» – звенело в ушах у Кати. Грубо, зато справедливо. По крайней мере, в отношении одной.

– Умственно неполноценных, вроде меня, следует душить еще в колыбели, – самокритично предложила она, глянув в опрокинутое бледное лицо собеседницы. – Только не спрашивай, почему я не отключила Ирин мобильник. Не знаю. Потому что мозгов в голове нет.

– Он бы и так ее обнаружил, – отстраненно произнесла Таня. – Я выясняла, он очень добросовестный специалист. Я должна была заранее продумать, как соврать поправдоподобнее. А я растерялась. Самое смешное, я действительно была вчера на даче.

– Вот что, идем где-нибудь сядем. В кафе. Нам надо все обсудить.

Катя повлекла покорную Таню к выходу, но та неожиданно встрепенулась, бросившись к телефону у вахты.

– Валентина Григорьевна? Извините, меня сейчас вызвали в милицию. Я уйду часа на два, хорошо? Да, успею. Спасибо.

«Я бы в подобной ситуации даже не вспомнила, что надо отпроситься с работы, – подумала Катя. – Вот какие разные бывают люди».

В кафе Катя обнаружила, что на нервной почве страшно проголодалась. Она заказала эскалоп, кофе и десерт. Таня ограничилась кофе.

– Давай я расскажу тебе все, что знаю, – взяла на себя инициативу Катя и, борясь с жестким мясом, выложила историю с самого начала. Она была недовольна собой и остро чувствовала вину. Что бы ни говорила собеседница, Ирин мобильник следовало отключить, а не давать в руки милиции подобный козырь. Однако, поскольку сокрушаться о проявленном идиотизме – занятие не только неприятное, но и бесполезное, остается по мере сил исправить причиненный вред. Танина помощь тут будет неоценима. Она наверняка умеет рассуждать логически, это видно даже по тому, как вдумчиво она слушает.

– Вот и все, – закончила Катя. – Знать бы, действительно Ира убила или нет. Если нет, надо найти убийцу, и ее освободят. На Полухина, к сожалению, надежды мало. Он против нее предубежден.

– Да нет, он и сам не рад, – покачала головой Таня. – Он хорошо к ней относится, это заметно. Но он должен считаться с логикой… работа такая. Я не знаю, Ира ли убила Турищева, Катя. Но я ее вчера видела.

– На даче?

– Да. Я сейчас сказала Полухину правду – Осведомленный позвал меня, и я поехала. Но я сказала не всю правду. Я сразу подозревала неладное. Понимаешь, он заманивал туда всех, но в разные места и в разное время. Хоть немного, да разное.

– То есть?

– Сперва я наткнулась на запись его беседы с Эстреллой… Ирой. Осведомленный сказал, что знает, где у Турищева дача, и предложил провести ее туда. Назначил встречу в восемнадцать сорок. Место – триста метров к востоку от платформы, представляешь? Взрослый человек в жизни б на такое место не согласился, а ей хоть бы что. Я понимала, он ткнул пальцем в небо. Там в трехстах метрах чей-нибудь участок и больше ничего. Я подождала немного в чате, и Осведомленный снова появился. Он позвал на дачу меня – в девятнадцать десять предложил встретиться у развилки. И исчез. Я вышла из чата – у нас нельзя долго занимать телефон, но мне было как-то не по себе. Я специально задержалась на работе и часов в девять посмотрела распечатку разговоров за день.

– Это как? – не поняла Катя.

– Щелкнуть правой кнопкой мыши, появится меню. Там выбираешь соответствующую строку.

– Я не знала. А ты откуда знаешь?

– Трудно сказать. Знаю, и все. Неважно. Этот Осведомленный после меня поговорил с тобой, Незнакомкой и Старым пиратом. Тебя позвал на девятнадцать, Незнакомку на девятнадцать двадцать, а Старого пирата на восемнадцать пятьдесят. Меня все это очень смутило. Я поехала в Репино на электричке, приходящей полседьмого. На ней ехала Эстрелла. Я легко ее вычислила… она бродила по платформе, расспрашивая про восток. В семь десять я сбегала к развилке, хотя, честно говоря, никого встретить там не ожидала. Не разорвется же Осведомленный на части, правда? Ну, никого я там и не встретила. Я осторожно пошла к даче и увидела, как оттуда в панике бежит Эстрелла. Это было примерно в семь двадцать. Через дырку в заборе я залезла в сад и увидела тело в беседке. Я быстро осмотрелась – не оставила ли Эстрелла следов своего пребывания. Ничего не заметила… где был ее телефон?

– Под скамейкой. Труп сидел или лежал? А галстук на скамейке был? А глаза? Открыты, закрыты?

– Почти лежал. Глаза открыты, я даже помню выражение… я еще подумала – у живых такого не бывает. И этот галстук… я потом цеплялась за него, словно за соломинку. Эстрелла, убив, не свернула бы аккуратно галстук, правда?

– Я тоже так думаю. Значит, мы с тобой чуть было не столкнулись?

– Получается, да. Но я тебя не видела. Я хотела догнать Эстреллу, но ее уже не было. Наверное, она побежала не к электричке, а в другую сторону. Я поехала домой. Я думала, труп обнаружит жена, и расследование пойдет по линии семьи и бизнеса, а о сайте и Эстрелле никто не догадается. Я знала, что ты ждешь Осведомленного в семь, но не сообразила, что ты после этого пойдешь на дачу.

– Черт занес, – мрачно произнесла Катя. – Если бы не я, Полухин выбирал бы между Жуковым и Лаймой, а Ира без помех рыдала бы сейчас в подушку. Тоже не великое счастье, но лучше, чем в тюрьме.

– Все равно рано или поздно это бы всплыло, – возразила Таня. – Не верю, что Лайма или твой Жуков покорно дали б себя посадить. Наняли бы лучших адвокатов, и те бы раскопали. Это все из-за меня, Катя. Я должна была предостеречь Иру… убедить, рассказать. А я этого не сделала.

– Предостерегать девчонку против того, в кого она влюблена, бесполезно. По себе помню.

Таня сжала руками виски.

– То же самое я говорила себе про Аньку. Имею ли я право вмешиваться да какой в этом смысл? Я даже помогла ей скрыть все от родителей, представляешь? Я боялась, они устроят скандал, а ее это только подтолкнет. Потом, я думала – они лишили меня личной жизни, неужели я позволю им сделать то же с Анькой? И вот теперь – да, я одинокая старая дева, но я жива, а Аньки больше нет.

– Родители не разрешали тебе встречаться с парнями?

– Ну, это сильно сказано. Просто говорили – порядочная девушка никогда такого не сделает. Она помнит, что дома ее ждут родители, что она нужна им. Вот я и осталась при своей порядочности. А Анька…

– Погоди, – потрясенно прервала Катя, – не хочешь же ты сказать, что ты… что у тебя…

Таня легко, почти незаметно улыбнулась.

– Это не столь редкий случай, как ты думаешь, Катя. Так сложилось. Получается, я жалуюсь, но это не так. У каждого своя судьба. Я просто объясняю, почему не остановила Аньку. Я боялась навязать ей свою судьбу. Я считала, человек должен выбирать сам… пусть неправильно, но сам. Я же не думала… – на Таниных глазах выступили слезы, но тень улыбки все еще не угасала, – я не думала, что Анька покончит с собой в семнадцать, а Ира попадет в тюрьму из-за того, что я, понимаешь ли, полагаю неделикатным вмешиваться. Я часто вспоминаю любимого поэта… «Ничто не вечно, бояться нечего, сядь, молчи, пережди». А может, это просто трусость?

Она тряхнула головой, сжала губы, потом руки – крепко, в замок, а потом другим тоном произнесла:

– Это неважно. У тебя с собой тот список, из милиции?

Катя протянула листок.

– Первый номер не идентифицировался, – прочтя, повторила Таня. – Дальше – твои телефоны, рабочий и домашний. В третьей строке телефон Селиной Маргариты Ивановны. В четвертой – телефон Иры. В пятой два номера вашего Жукова, рабочий и домашний. В шестой – Шагуч Константин Григорьевич, друг Турищева, писатель. В седьмой – мой рабочий телефон. Восьмая строка, целых три номера, снова не идентифицируется.

– Как ты думаешь, это связано с сайтом или просто телефоны знакомых Турищева?

– Если записывают номера знакомых, начинают с сотовых. Уверена, у всех, кроме меня, они есть. А здесь сплошь стационарные. Конечно, это связано с интернетом.

Катя удовлетворенно кивнула. Было приятно, что Таня подтверждает ее мысли. Да и вообще, что нашелся человек, который будет шевелить вместо тебя мозгами.

– Но я кого-то недосчитываюсь, – вспомнила она. – Эстрелла, Старый пират, Невинная девушка, Незнакомка, Скептик и я. Еще Осведомленный. Всего семь, а нужно восемь.

– И модератор, – без промедления добавила Таня. – Он тут обязательно должен быть.

– Модератор… – пробормотала Катя. – А он на нашем сайте точно есть?

– Ну, вряд ли сайт самозародился в интернете, – пожала плечами Таня. – Но ты права, это странная личность. Он ни во что не вмешивается… иногда только выкидывает посетителей, которые забрели случайно. Рекламу еще вычищает. Я и раньше задумывалась – кто создал сайт, зачем? Загадка. Знаю только, когда. Месяца четыре назад.

– Я совсем забыла про модератора, – не могла опомниться Катя. – Наверное, враг Турищева… у него их много.

– По логике вещей, номер модератора у Полухина должен идти первым. Вторым – Осведомленного. Или наоборот. Но, поскольку вторая ты, я бы решила, что номер Осведомленного последний. Причем их в строке три штуки, и все не определяются. Ты смотрела по какой базе данных?

– Не знаю. По пиратской, наверное. В метро купила.

– Есть закрытые номера. Всяких известных личностей, того же Турищева. Иначе его замучили бы звонками.

– Ну, если б он и создал себе сайт, то хвалебный.

– Я назвала его к примеру. Для Осведомленного мне представляется более естественным другой вариант. Если б я всерьез хотела замести следы, я бы не стала выходить в интернет из дома или с работы.

– А откуда?

– Из интернет-кафе, разумеется.

Катя, не выдержав, засмеялась.

– Мы с тобой просто Ниро Вульф и Арчи Гудвин. Я выполняю черную работу – ворую бумаги в милиции, а ты занимаешься их осмыслением.

– Надеюсь, я пока еще не вешу семь пудов, как Вульф, – улыбнулась Таня.

– Еще бы – ничего не ешь. Ты что, на диете?

– Да, – помедлив, ответила Таня.

– Тогда еще кофе.

Катя махнула рукой официантке. Таня наклонилась к сумочке, кажется, залезла в кошелек и быстро произнесла:

– Нет, спасибо, мне достаточно.

– Забыла деньги? – догадалась Катя. – У меня есть, я заплачу.

– Спасибо, не надо.

Катя пожала плечами.

– Ну, хочешь, это будет в долг, раз ты считаешься с такими вещами.

– Нет, спасибо, – отказалась Таня, покраснев под пристальным взглядом. -

Нет.

– В долг, – повторила Катя. – Ты что?

– Я никогда не беру в долг… извини.

– А я – регулярно. И ничего, пока жива.

– У тебя другая ситуация, – мягко объяснила Таня.

– Вам что, страшно не хватает? – вырвалось у Кати.

Таня покраснела еще сильнее.

– Если тщательно рассчитать, то хватает. Но есть в кафе сейчас действительно дорого.

– Бюджетникам мало платят, да? – понимая, что бестактна, не в силах была остановиться Катя.

Таня улыбнулась своей легкой, почти незаметной улыбкой.

– У меня зарплата меньше папиной пенсии – смешно, да? Давно пора уволиться, но я очень люблю свою работу и ничего другого делать не умею. Я знаю, это не оправдание. Я пыталась преподавать историю в школе… до сих пор удивляюсь, что вырвалась оттуда живой.

– Ты, наверное, была бы хорошим программистом. Вон, как разобралась в сайте.

– У меня историческое образование, а не кибернетическое, – удивилась Таня. – Как я могу предлагать себя в качестве программиста? И потом, везде требуются с опытом работы. Причем младше тридцати – уж не знаю, как они надеются совместить. Катя, давай не будем об этом, ладно? Скажи, ты кого подозреваешь в убийстве?

– Жуков врал мне в глаза, что знать не знает о сайте, – помолчав, сообщила Катя. – Сайт был создан четыре месяца назад, так? Как раз четыре месяца назад Жуков понял, что популярность Арт Тура на исходе, и подыскал замену. Но решил, как он выразился, сперва извлечь максимум из Турищева. А максимум продаж будет, если с писателем связан полновесный скандал. Что полновеснее загадочного убийства?

– Хорошенькое у тебя представление об издателях, – удивленно заметила Таня. – Убить автора, чтобы его книги лучше расходились – это не слишком?

Катя засмеялась.

– Представление об издателях у меня адекватное – я как-никак с ними работаю. Но ты права – Жуков расчетливый, а риск несоразмерен с выгодой. Разве что, помимо прочего, Турищев чем-то угрожал. Например, выведал подробности про наши коммерческие махинации.

– У вас есть махинации?

– Учитывая, что половину зарплаты я получала в конверте, – не сомневаюсь.

Таня пожала плечами.

– Зачем Турищеву раскрывать махинации собственного издательства?

– Возомнил себя гением и стал писать в новом стиле наперекор интересам издательства. В такой ситуации ему не мешало иметь на Жукова узду. Предположим, он ее имел, поэтому Жуков вынуждено терпел его выкрутасы, но спускал пар на сайте под ником Старый пират. И вот загадочный Осведомленный вызывает Старого пирата на дачу. Жуков решил, что найдет там материал для контр шантажа, и поехал. Осведомленного не встретил, зато окончательно поссорился с Турищевым и убил его. Иначе с чего он первым делом уничтожил дома свой разговор с Осведомленным?

– Убил не убил, но о смерти Турищева Старый пират знал, – согласилась Таня. – То есть, скорее всего, на дачу он ездил. Ты стопроцентно уверена, что это Жуков?

– Ну… а кто тогда Жуков?

– Например, модератор. Сайт создан четыре месяца назад – ровно тогда, когда Жуков стал подыскивать Турищеву замену. Или, тоже вариант, Жуков – это Осведомленный. Не похоже?

– Ты же говоришь, Осведомленный выходил в чат из интернет-кафе.

– Я только сказала, что так поступила бы на его месте я.

– Жуков – Осведомленный, – повторила Катя. – В этом что-то есть. Стиль речи похож. Но я бы в жизни не дошла до подобной мысли. Ты как будто смотришь на вещи с другой стороны.

– Просто я много думала об этом человеке… Осведомленном. Мне кажется, если мы узнаем, кто он, то угадаем убийцу. Конечно, не исключено, что он – действительно шутник, разыгравший посетителей сайта. Чем-то мы ему не угодили… к примеру, он поклонник Арт Тура… вот и решил поводить нас за нос. Но я лично не уверена, что это розыгрыш. А если розыгрыш – не верю, что безобидный.

– Думаешь, Осведомленный хотел спровоцировать убийство? Специально заманил к Турищеву его врагов? – изумилась Катя. – Наш сайт что, производит столь удручающее впечатление? Мол, стоит этим монстрам увидеть Арт Тура в двух шагах, как они начнут бить его валунами и душить галстуками…

– Спровоцировать убийство Осведомленный надеялся вряд ли, а скандал – наверняка. Легко было догадаться, что у всех у нас на Турищева зуб. Я знаешь, что еще думаю? – оживилась Таня. – Тот из нас, кто его убил… если это кто-то из нас… он мог, как и я, увидеть, что Осведомленный звал на дачу сразу несколько человек. Это навело на мысль, что у Турищева много врагов, кое-кто из них окажется на месте преступления в нужное время, и милиции будет не просто вычислить преступника. Вот он и решился.

– Что значит – если это один из нас? – уточнила Катя. – А кто еще?

– А вдруг Осведомленный и есть убийца? А нас вызвал к даче, чтобы затеряться среди подозреваемых. Вдруг Осведомленный и модератор – одно лицо? Вдруг сайт был создан специально с далеко идущей целью? – Таня явно увлеклась.

– У тебя нестандартное мышление, – с уважением заметила Катя. – Научное. Но сомневаюсь, что у убийца такое же, слишком это сложно. И потом, кого ты подозреваешь? Лайму? Федора?

– Федора я немного знаю, – погрустнев, сообщила собеседница. – Он приходил к нам в архив… он ведь историк, и весьма вдумчивый. – Она вздохнула. – Как-то он пришел вместе с отцом, а у меня тут сидела Анька. С этого все и началось. Больше Федор к нам не ходит… он сказал, ему теперь стыдно смотреть мне в глаза. Хотя он-то не при чем, ты понимаешь. А вот Лайме не стыдно. Она предлагала нам деньги за молчание… ей, видимо, кажется, все стоит денег. Причем, – Таня усмехнулась, – она не переплатит. Она предложила нам сумму, равную моему окладу за квартал. Не поленилась выяснить и настойчиво подчеркнула: «Подумайте, это ваш оклад за целый квартал!»

– И цена приема одного гостя на презентации, – прокомментировала Катя. – Я припоминаю… они ловко сумели все замять.

– Ты думаешь, я могла позволить, чтобы Анькину смерть обсуждала желтая пресса? – мрачно спросила Таня. – Родители и без того чуть не сошли с ума. У папы был инсульт, правая половина тела до сих пор не восстанавливается. Что нам теперь делать, Катя, скажи? Попытаться объяснить все Полухину?

– И услышать в ответ, что мы несем чушь, выгораживая Эстреллу? Нет уж. К нему надо идти с чем-то конкретным. А как ты смотришь на Маргариту Селину?

– Ну… что значит – как смотрю?

– На то, чтобы с нею поговорить.

– Я ее совершенно не знаю, – неуверенно сообщила Таня.

– Я тоже. Но она есть в списке. Значит – Невинная девушка или Незнакомка. Вот и выясним, кто именно.

– Почему – Невинная девушка или Незнакомка? – удивилась Таня.

– Так других женщин на сайте нет.

– А почему женщина должна обязательно писать под женским ником?

Танино недоумение было столь искренним, что Кате совершено не пришло в голову стыдиться своей глупости. Не всем иметь научный склад ума…

– Потому что у меня мало мозгов. Ты права, виртуально можно изобразить кого угодно. В любом случае, интересно, не та ли это Маргарита, у которой был роман с Федором. Иначе почему она в списке?

– Но как узнаешь? Не спросишь же, правильно?

– Как-нибудь. На месте прояснится. Едем?

– К ней домой? – жалобно уточнила Таня. – Да она нас просто не пустит, и правильно сделает. И вообще, сейчас она наверняка на работе…

Кате стало смешно. Вот ведь, человек неординарно мыслит, но теряется перед элементарными вещами.

– Ладно, – махнула она рукой. – Ниро Вульфы сидят в кресле и ждут отчета, по квартирам бегают Арчи Гудвины.

– Нет, как я могу взвалить на тебя… – пролепетала Таня. – Просто… так вот взять и приехать… это как-то…

Похоже, идея ворваться в дом к незнакомому человеку привела ее в ужас, но и отказаться она не считала возможным. Сиди напротив кто другой, Катя, возможно, не упустила б случая слегка поиздеваться, однако сейчас подобного желания не возникло – наоборот.

– Ты отпросилась с работы только на два часа, – стараясь не улыбнуться, напомнила она. – Тебе пора обратно. Вечером созвонимся, да?

И, не дав собеседнице опомниться, Катя упорхнула. Тоска, навалившаяся после истории с не отключенным телефоном, сменилась душевным подъемом. Да, она сглупила, подставив бедную Иру, зато теперь делает все возможное, чтобы исправить свою – между прочим, не только свою, но и милицейскую – ошибку. Кто посмеет требовать от человека большего?

Катя решила, что звонить Маргарите лучше, уже подъехав к ее дому. Почему-то казалось, это увеличивает шанс застать добычу на месте. И, что интересно, тактика себя оправдала.

– Алло, – произнес женский голос.

– Рита?

– Да.

– Это Катя Долинина… на сайте я К. Д… Вы не позовете меня в гости? Я у подъезда.

– Ой, конечно. Я давно хотела познакомиться, но как-то не… У нас тут домофон, наберите номер квартиры, хорошо?

Удивленная, но польщенная Катя поднялась на пятый этаж. Давно хотела познакомиться… с кем? С Долининой? С К. Д.?

Дверь открыла девушка лет двадцати пяти, высокая, худая, но ширококостная, с большими руками и ногами. Катя назвала бы ее немного мужиковатой. Впрочем, одежда и макияж, наоборот, кричали о женственности. Брюки прошлогоднего фасона, с сильно заниженной талией. Кусок голого живота с колечком в пупке. Полосатый топик, обтягивающий грудь – правильно, иначе эту часть тела не больно-то заметишь. Стильная, но вышедшая из моды стрижка – очень короткая, с торчащими дыбом на макушке волосами, выкрашенными в ярко рыжий цвет и залитыми лаком. На руке – дракончик, временная татуировка.

При подобном прикиде следовало говорить на сленге, держаться уверенно и смотреть свысока, но Рита стояла, ссутулившись, боясь поднять на гостью глаза. Катя, улыбнувшись, подошла поближе – и невольно отпрянула. Потом осторожно произнесла:

– Какие интересные у вас духи…

– Французские, – гордо пояснила Рита. – Знаете, есть такие лотки, где их продают в разлив. Совсем недорого, представляете?

«И бриллианты по три рубля карат», – подумала Катя, не забыв вслух восторженно ахнуть.

– У истинной женщины должен быть свой, неповторимый запах, – с энтузиазмом продолжила Рита. – Поэтому я выбрала самую необычную из всех предложенных парфюмерных композиций. Мне сказали, это настоящий эксклюзив. Мужчина прежде всего реагирует на импульс, вы наверняка об этом слышали.

Что касается мужского вкуса, Катю ничем было не удивить. Почему бы кому-то из них не наслаждаться упоительным ароматом цветочного одеколона, в который щедрой рукой добавлено несколько капель рыбьего жира. Так, по крайней мере, трактовала эксклюзивный Ритин парфюм сама Катя. И даже могла назвать имя одного из этих любителей-извращенцев. На стене висела большая красочная фотография – Федор с нежно прильнувшей к нему Ритой в белом халате.

– О, – радостно сообщила Катя, – вы здорово смотритесь вместе.

Скорее всего, Таня пошла бы та этакую бестактность лишь под угрозой смертной казни. Хотя чего особенного? Если б Рита не хотела упоминаний о Федоре, не помещала бы в красный угол его портретов.

– Правда? – робко улыбнувшись, спросила Рита. – Вы художник, вам виднее.

– Несомненно. Вы даже чем-то похожи. – Это, кстати, была правда. – Ну, теперь, я думаю, у вас не будет проблем. Не представляю, чем вы могли не понравиться Турищеву…

– Турищеву? А, Артему Андреевичу…

Лишь тут Катя сообразила, что Федор носит ту же фамилию.

– Я для них простая, – продолжила Рита. – У меня нет высшего образования, а у них у всех есть. Хотя книжки Арт Тура я ужасно любила, ужасно. Из них столько узнаешь. Сразу становишься умнее. Я их даже на смену носила, чтоб не заснуть. Я тогда еще не понимала, что они плохие.

– Плохие? – повторила удивленная Катя.

– Ну, что это попса. Рассчитано на нетребовательного массового читателя. Вы ведь знаете, мы часто так говорим на сайте. Но сайта еще не было, и я не знала. Мне Федя объяснил.

– Федор знает про сайт? – молниеносно уточнила Катя.

– Я ему показывала. Но он сказал, нельзя заменять реальную жизнь виртуальной, а то станешь нерд.

– Кто?

– Нерд, – с гордостью повторила Рита. – Вы не расстраивайтесь, я тоже была неразвитая, пока Федя меня не развил. Я медсестрой работаю.

– Федор лежал у вас в больнице?

– Да, там мы и познакомились. – Заговорив о Федоре, Рита преобразилась. Скованность исчезла, лицо засияло. Она не в силах была остановиться. – Он такой несчастный, одинокий. И необыкновенный, это сразу видно. Если о нем не позаботишься, никогда не подумает о себе сам. Не от мира сего… по-хорошему, не по-плохому, понимаете?

Катя, не считавшая инфантильных мужчин мужчинами, молча кивнула.

– Он такой умный, но совсем не важничает. Наоборот. Он дал мне книжку почитать… «Мастер и Маргарита», вы такую знаете? Сейчас даже фильм про них снимают.

Катя снова кивнула.

– Мы с ним так друг друга и зовем – я его Мастер, а он меня Маргарита. Как про нас написано, правда?

Катя из последних сил скрывала улыбку. Ладно, Рита, но полное отсутствие вкуса у интеллигентного Федора стало для нее открытием. «Интересно, сумела бы я спать с мужчиной, к которому пришлось бы обращаться в постели Мастер? – задалась вопросом она. – Хотя, если кое в чем он действительно мастер… в конце концов, любой мужчина падок на лесть, а остальное – дело формы, не содержания».

– Мастер тоже оставил Маргариту, когда у него начались неприятности, – объяснила Рита. – Из благородства. Чтобы не вовлекать ее в свои проблемы. Помните?

Катя помнила несколько иное, однако предпочла не возражать.

– У Федора неприятности? – осведомилась она. Это могло пригодиться.

– Ну… как у Мастера, такие же. Он тоже пишет. Только не попсу, как Артем Андреевич, а серьезные исследования. У него есть собственное мнение по поводу контактов между Россией и Европой в шестнадцатом веке.

Катя смутно представляла себе, что происходило в это время в России, а тем более в Европе. Иван Грозный? Иван Калита? По крайней мере, Куликовская битва уже отгремела.

– Это очень интересно, – прокомментировала она.

– Да. Но, чтобы подтвердить свою теорию, ему нужно поездить по разным странам. Франция, Германия… архивы всякие – без этого никак. А в университете мизерная стипендия, и отец дает гроши. Хотя у Артема Андреевича денег не меряно, мог бы не скупиться. А он то обещает, то вроде раздумает. Я говорила Феде – он нарочно, поиздеваться хочет. Дразнится кабинетной крысой. Это Федя-то – кабинетная крыса! Разве похоже?

– Совершенно не похоже. Так он дал денег или нет?

– Пообещал, если мы расстанемся. Но любящие сердца разлучить невозможно, правда?

– Вы не расстались? – закашлявшись, выдавила Катя. Не хотелось обижать Риту неуместным хихиканьем, а удержаться было сложно.

– Мы придумали хитрость. Федя сказал Артему Андреевичу, что расстался со мной, но мы продолжали тайком встречаться. Иногда. Федя съездил бы, куда нужно, написал научный труд, а потом мы бы поженились.

Очевидно, на Катином лице отразились какие-то чувства, поскольку Рита поспешно добавила:

– Не думайте, он бескорыстный. Это для науки. И вообще, нельзя упускать шанс оградить Артема Андреевича от происков Лаймы. Она – его злой гений. Она поставила его талант на служение собственным материальным интересам. Она толкала его вниз, а Федя поднимал вверх. Федя не мог оставить отца в лапах этой женщины, он был обязан попытаться его спасти. Какой-никакой, но ведь это отец! Вот мы и решили – пусть Федя сделает вид, что подчинился, и поживет с ним. Маргарита и Мастер, они тоже поженились не сразу. Препятствия укрепляют истинную страсть, вы согласны?

Федор оказался не столь простодушен, как полагала Катя. Сколько раз он повторил свои аргументы Рите, прежде чем она их дословно выучила? Интересно, он и впрямь собирается на ней жениться? Она-то искренне любит, а вот он… Хотя это выяснить несложно.

– Конечно, укрепляют, но теперь препятствий не стало. Артема Андреевича больше нет, и вы, наверное, скоро поженитесь?

– Ну… – Ритино воодушевление исчезло, речь снова стала скованной. – Сразу после смерти отца… это нехорошо, Федя прав. И потом, неизвестно еще, сколько ему достанется денег. Лайма… жена Артема Андреевича… она хитрая и корыстная. Она надеется все получить себе, и Феде снова будет никуда не съездить. А ученый, он обязательно должен закончить свой труд, иначе ему плохо…

Рита отвернулась.

– Ну, конечно, – горячо подтвердила Катя, искренне пожалевшая собеседницу. – Для мужчины работа – это главное.

– Да, – робко улыбнулась Рита. – Он мне звонит каждый день… значит, любит, правда? Скоро все выяснится с деньгами, и мы поженимся. А пока он не должен оскорблять память отца. Вы никому не расскажете, ладно? – Рита снова робко улыбнулась. – Это наша с ним тайна, я обещала молчать. Все-то я делаю неправильно… не знаю, почему.

– Очень даже правильно. Молчать женщине вредно. Мужчинам работа, а нам подруги. Каждому свое.

– Вы в жизни точно такая, как на сайте, – обрадовалась Рита. – Копия. Я давно хотела с вами познакомиться, да стеснялась. Мало ли, вы не захотите. А остальных я боюсь. Они все недобрые и важничают. Хотя нет, мне еще знаете, кто нравится? Этот парень, Скептик. Он Федю напоминает. Такой же умный, но простой. Вы его знаете?

– Нет, к сожалению. Я никого не знаю, хотя очень интересно, кто есть кто. Вам-то ваш ник удивительно подходит, – забросила наугад удочку Катя.

– Правда? Мне ужасно нравится эта картина. Я стараюсь быть, как она… загадочной незнакомкой. Даже шляпу себе купила… сейчас покажу.

Рита извлекла откуда-то черный бархатный берет, отороченный белым мехом. Катя решила не сообщать, что известная картина Крамского называется «Неизвестная», а Незнакомка – героиня стихов Блока, женщина не самой солидной профессии. Зачем быть занудой? Главное, один из ников расшифрован.

– Под эту шляпу нужен соответствующий костюм, – предостерегла Катя, которой зрелище Риты в полосатом топике и роскошном берете сильно разбередило нервы.

– Да? А какой?

Полчаса, пока обе с энтузиазмом рылись в шкафу, пролетели незаметно. Лишь потом Катя спохватилась. Незнакомка – одна из тех, с кем разговаривал Осведомленный. Есть шанс, что она была на даче… что она – убийца. Нет, в последнее Катя не в силах была поверить, однако задать кое-какие вопросы было необходимо.

– Рита, а что вы знаете об Осведомленном?

Собеседница смолкла на полуслове, но, подталкиваемая строгим Катиным взглядом, выдавила:

– Я вообще его не знаю.

– Но вы беседовали с ним в чате.

– Ничего не знаю, – упрямо заявила Рита. – Не беседовала.

– Да я видела распечатку собственными глазами! – возмутилась Катя.

Вообще-то, собственными глазами видела Таня, но Катя не считала разницу существенной.

– Ну… значит, беседовала. А о чем, не помню.

– Я напомню, – сурово произнесла Катя. – Он звал вас на дачу к Турищеву в девятнадцать двадцать. Обещал показать нечто, чем Турищева можно скомпрометировать. Глупо отрицать.

– Ну, значит, звал, – кивнула Рита. – А я не поехала.

– Поехала, – на всякий случай возразила Катя.

– Ну… вы… а вы милицию спросите, – с торжеством предложила собеседница. – Со мной сегодня такой парень разговаривал, и я ему прямо сказала – не поехала. И он согласился. Милиции виднее. Я вообще не понимаю, чего это вы тут расспрашиваете. Может, это вы там были, а не я?

Рита встала, подбоченившись, и расправила плечи, словно готовясь к рукопашной. «Не хватало получить по физиономии», – подумала Катя и примирительно сказала:

– Я не скрываю – была. Как раз я обнаружила труп Турищева.

– Вы – та самая художница? – смущенно уточнила Рита, как-то незаметно возвращаясь с боевой позиции в обычное состояние. – Федя говорил, вас Артем Андреевич несправедливо уволил. Он ко всем несправедливый: и к Феде, и ко мне, и к вам.

– Да, мы с вами обе от него пострадали. – Очень удачно, нет ничего лучше, чем объединить себя с собеседником. – А теперь нам с вами важно понять, кто такой Осведомленный. Поэтому я о нем и спросила. Если мы вычислим его, то узнаем, кто убийца.

На лице Риты отразился серьезный мыслительный процесс.

– Нельзя вмешиваться в дела милиции, – наконец, не без гордости сообщила она.

– Да, но они подозревают Эстреллу, которая ни в чем не виновата.

– Эстреллу? – оживилась Рита. – Почему?