Текст книги "Конец эпохи "Благоденствия" (СИ)"

Автор книги: Александр Владыкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Поняв, что дальнейший спор ни к чему не приведет, Бурвальд поднялся и пошел отдавать распоряжения. Но, в отличие от короля, размышлять над тем, что сегодня услышал, а еще больше над тем, чего не услышал, старый советник не перестал.

«А вот про Анатора, про его Тень наш сегодняшний гость даже словом не обмолвился, – думал он, спускаясь по лестнице на двор замка. – Что это может значить? Что никакой Тени с Корой не было, и я ошибся в своих выводах? Тогда кто убил волков? И не магией, что, наверное, мог бы сделать этот Приск, который, по словам метра Симона, и сопровождал Кору, а мечом? Или я все-таки прав, и тогда получается, что маги что-то о судьбе Анатора скрывают. А что они могут скрывать? Скорее всего, то, что они считают его тем самым, кто способен «вернуться из тени смертной» и кому суждено возродить империю. Мда… Вопросов много, а ответов на них пока нет».

Глава 45. Селение вольных орков. Андор-Анатор. Эльмира.

Пока Бурвальд размышлял о его возможной судьбе и пытался безуспешно угадать, какую роль он сыграл в событиях в Дундлаке, Андор-Анатор в сопровождении трех орков из поселения вольных возвращался из очередной, уже третьей по счету, поездки по степи, которую ему в ближайшее время предстояло пересечь с юга на север, в которой он до этого ни разу не бывал, и в которой должен был в кратчайшие сроки научиться выживать.

Несмотря на краткость обучения, бывший принц уже хорошо усвоил, как правильно разбивать на ночлег лагерь, где и из чего можно разводить костер, как определить направление, в котором можно найти воду, и еще многое другое, что было с самого детства известно каждому орку и совсем незнакомо любому человеку, эльфу или гному.

Соваться в степи никто не отваживался, за исключением одного графа Кроста из Элторена. Но последний, став графом, на роль простого проводника для Андора уже не подходил, а доверить любому из его опытных разведчиков тайну похода Эльмира, которая его и готовила, не сочла возможным. Так же, как и вольным оркам, которые, хотя и жили уже давно бок о бок с Долиной магов, и даже вели с ней торговлю, и получали иногда помощь, полностью своими считаться не могли.

Впрочем, и не знали вольные орки степь достаточно хорошо, чтобы отправиться в столь далекий путь. По сути, они уже не были в полном смысле степняками. Да и к оркам относить всех жителей вольных поселений было бы неверно. То есть изначально вольные орки были, конечно же, сплошь орками – беглецами или изгнанниками из своих племен. Одни были слишком буйными даже для своих не отличавшихся спокойным нравом сородичей, другие не хотели подчиняться старейшинам и ханам, третьи просто надеялись найти где-то лучшую долю, чем монотонная, ежегодно повторяющаяся перекочевка с табунами лошадей и отарами овец с юга на север и обратно.

Такие орки, оказываясь в степи без связей с родными кочевьями, сбивались в шайки, грабили бывших соплеменников, погибали, когда на них делали настоящие облавы, но постепенно усиливались и, наконец, нашли место, где могут относительно безопасно и свободно поселиться. Северные отроги гор гномов со стороны степи.

Селясь здесь, орки постепенно начали превращаться из степняков в горцев. Строили себе жилища и крепости из камня, так как лес в горах был редким, пасли на небольших пастбищах в горах овец, а на предгорных равнинах и в горных долинах лошадей, дружно отбивались от наскоков «правильных» орков, пытавшихся уничтожить отступников, совершали ответные набеги, захватывая молоденьких орчанок и женясь на них.

Так продолжалось почти сто лет, пока в уже окрепшие поселения вольных орков не начали сначала по одному – двое, а потом и десятками прибывать люди, которым по разным причинам жить ни в одном из пяти королевств не нравилось настолько, что они были готовы пуститься в далекое и опасное путешествие, чтобы достичь мест, где правит свобода, и о которых они только слышали.

В итоге, на тот момент, когда Андор был доставлен Эльмирой в одно из самых больших поселений вольных, здесь уже давно проживала некая смесь из орков, людей и метисов, рожденных от браков людей и орчанок или наоборот. Можно здесь было встретить и гномов, которые решились выйти из своих родов. Эти чаще всего так поступали, когда их мастерство не получало, как они считали, должной оценки среди сородичей, и они решались попробовать жить самостоятельно.

Неудача с Кростом заставила Эльмиру решиться на риск и, несмотря на опасения Хранителя, постараться доставить Андора как можно ближе к Черным скалам при помощи магического багрового тумана.

– Завтра мы с тобой отправляемся в путь, – сообщила Эльмира Андору, дождавшись пока он соскочит с коня и обмоет в большой бадье запыленное лицо. – Ты готов?

– Конечно, принцесса, – с поклоном ответил тот. – Все, что могли эти орки мне уже рассказали, а если я чего-то и не узнал или не запомнил, то все равно откладывать поход смысла не имеет. Но разве мы пойдем вместе?

– Я доставлю тебя через багровый туман до места, откуда тебе останется неделя пути до Черных скал, – отрицательно качнула головой Эльмира. – И не называй меня принцесса. Ты и сам принц, если не забыл. Для тебя я просто Эльмира. Все-таки мы как-никак родственники, – добавила она с улыбкой.

– Хорошо, Эльмира, – согласился Андор. – А почему не до самых скал? Я сначала думал, что мне придется по каким-то причинам преодолеть весь путь на коне. Но сейчас ты говоришь, что я с твоей помощью могут пройти сквозь туман. Тогда лучше было бы сразу преодолеть все расстояние. Арвидас ведь говорил, что остается все меньше времени до возможного возрождения Короля Теней, и нужно спешить?

– Через туман ты пройти можешь. В тебе есть задатки к магии, а Зло из тебя ушло, так что никакой опасности нет, – начала объяснять магиня. – А вот сделать проход до самых Черных скал нельзя, потому что, как мы чувствуем Зло и Теней, так и они чувствуют и нас, и нашу магию. Так что доставлю тебя только на безопасное расстояние. И с тобой дальше поехать не смогу. Все по той же причине – меня наши враги сразу почувствуют.

– Теперь понял, – ответил Андор. – И Эльмира, – тут бывший принц немного замялся. – У меня к тебе будет одна большая просьба.

– Какая?

– Проследи, пожалуйста, за Корой. Она еще очень юна и неопытна, а мне показалось, что наш хозяин, Арвидас, вызвал у нее нежные чувства. Для меня он спаситель, которому мне не хватит жизни, чтобы отплатить, и союзник, но я бы не хотел, чтобы Кора… В общем, ты догадываешься, что я имею в виду. Оставляю сестру под твоей защитой. От всех, – закончил он.

В ответ Эльмира пристально посмотрела на Андора, грустно улыбнулась своим мыслям, которые уже несколько дней пыталась скрыть даже от себя самой, и кивнула. Тяжелый разговор с Хранителем она больше откладывать не могла.

Глава 46. Королевство Дундлак. Брок. План мести.

Как же он их всех ненавидел! Отца, братьев, мать, Корбина, слуг, фаворита матери и фаворитку отца. Он отомстит! Он станет таким же подлым, хитрым и безжалостным, как они. Нет. Он станет подлее, хитрее и безжалостнее, чем они. Чем любой в пяти королевствах.

Так думал про себя принц Брок, постепенно отдаляясь от королевского замка в сторону охотничьей усадьбы, в которой он и подготовит свою месть.

Рыцарская честь? Не смешите. Какая может быть честь у принца, которого прилюдно высекли. Хорошо, не прилюдно. В присутствии братьев. Но мог же отец тихонько зайти к нему в комнату и символически десять раз ударить плетью по спине через одеяло? Мог, конечно. Но не захотел. Видимо, решил, что будет полезно преподнести и ему, Броку, урок, и двум своим другим сыновьям показать... Что показать? Что он по приказу какого-то мага может высечь собственного сына? То же мне – король! Приказал выволочь его на двор, разложить на козлах, как последнего раба, и на глазах у братьев избил. Да, именно избил.

Пусть он и был в оцепенении, и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, но зрение и слух у него в тот момент оставались. И он прекрасно помнит, как отец, нанеся первые два удара как бы нехотя, потом бил уже в полную силу и со злостью в глазах. Он после той экзекуции два дня на спине лежать не мог, да и в кресле сидел, не откидываясь на его спинку. Еще и сейчас по всей спине красные рубцы видны, а, может быть, и шрамы останутся. Хорош будет принц с располосованной, как у кандальника, спиной!

А братья? Старший, Гудварт, делал вид, будто ничего особенного не происходит, будто при нем каждый день плетью охаживают его родного брата. Все строит из себя будущего властителя и надежного помощника отца. А сам? Да видел он, как Гудварт подкатывал к виконтессе, пользующейся «особым расположением» его отца. Видел и то, как эта самая виконтесса, по утрам выпархивающая из спальни отца, как-то вечером с похотливой улыбкой, еле-еле переставляя свои стройные ножки, чуть ли не выползала из покоев наследника. Два урода. Вам только одну девку и делить. Так, а чего удивляться? Одно королевство на двоих, одна и любовница.

А младший братишка просто змей подколодный. И как ловко все устроил. Ходит вечно с постной рожей, а сам только и думает, как пакость сделать. Сумел втереться в доверие к матушке. Вон, даже ее этого пажика от него защитил, когда хотел его кинжалом пощекотать. И добился своего, подлец. Убедил сначала матушку, а потом с ее помощью и отца, что он, Брок, после того «ужасного случая» не в состоянии самостоятельно править доменом. И перехватил его владение на границе с Наймюром, которое его дураки дядья сейчас для своего хитромудрого племянничка и расширяют. Ничего придет время, и он Порвару печень живому вырежет и будет смотреть, как тому его хитрость поможет.

И если быть честным, то в чем его вина? В том, что отец выделил ему для погони за принцессой только десяток разведчиков во главе с трусом Корбином? Ведь мог дать пятьдесят дружинников. Мог и сто. Тогда бы и Кора давно уже была его и, кстати, четверо братьев отца, может быть, и не погибли бы. Но не дал. Да еще и Корбину приказал не подчиняться Броку, если тот будет излишне рисковать. А что значит «излишне»? Это подстрелить десяток неповоротливых гномов? Но нет, не выполнили его приказ. Того старикашку мага испугались. Впрочем, он и сам, когда тот его обездвижил, порядочно струхнул. Это надо признать.

Да, вот к магам он соваться не будет. Пусть и дальше сидят в своем Закрытом королевстве. Веками сидели, не вылезая, и дальше просидят. Сами когда-нибудь сдохнут, без его участия.

А вот Наймюр еще узнает, какого это получить такого врага, как он. Всю королевскую семью Наймюра Брок ненавидел сейчас все-таки больше всех. Это из-за этой проклятой Коры он получил плетей. Из-за нее он лишился уже почти пожалованного ему домена. Из-за нее стал посмешищем для своих братьев. И даже к Норме, в которую раньше, как ему казалось, был влюблен, он теперь испытывал только самые мстительные чувства. Ничего, он и до нее еще доберется. Дайте только срок.

Пусть, пусть они все думают, что от перенесенного он немного не в себе. Это далеко не так. Он как раз сейчас и пришел в себя. Это раньше он был для них любящим сыном и братом, рыцарем, следующим законам чести. В этот момент Брок и сам верил, что был именно таким, и только ставшая явной несправедливая ненависть к нему окружающих его изменила. О, он подготовится и ударит в спину. Кому? Он еще не решил, но кому-нибудь обязательно. И он уже начал к этому готовиться.

Куда деваться дружинникам, если их сюзерены погибли или умерли? Если есть наследники, то они остаются на своих местах, может быть, только подвинувшись для нескольких друзей нового властителя. А если наследников нет? Тогда только младшими дружинниками идти к другим сюзеренам. Младшими, потому что там все лучшие и почетные места уже заняты.

И именно в таком положении оказались почти три тысячи опытных, проверенных в многочисленных схватках дружинников погибших в братоубийственной бойне четырех принцев. И именно на них и рассчитывал Брок, строя свои планы. И не ошибся.

С первым он смог поговорить с тысячником одного из убитых – Диганом. Это произошло на следующий день после похорон братьев короля, когда тысячник пришел в себя и смог полностью осознать, что, если его карьере и не пришел конец, то и рассчитывать сохранить свое положение шансов у него крайне мало. Ничтожно мало. Тут к нему и подошел, немного кривясь от боли в спине, Брок.

И он был убедителен и откровенен с Диганом.

Для начала рассказал тому, что смерть его принца была спровоцирована королем Гобартом при единодушной поддержке его двух сыновей, что он сам смог бы помешать тому сражению, но отец строго запретил сопровождавшему его Корбину вмешиваться в схватку. И, наконец, раскрыл перед Диганом свой план тайно собрать в каком-нибудь подходящем месте значительные силы и затем захватить одно из графств, воины которого пойдут по приказу короля воевать с Наймюром, закрепиться там, потом таким же способом захватить следующее, и так создать себе значительный домен, с которым даже его отцу придется считаться. И помешать этому Гобарт не сможет! Он ввязался в войну с Наймюром и все свои силы будет вынужден бросить туда.

О том, что вполне допускает и возможность захватить, если отец уведет к границе старшую дружину, и сам королевский замок Брок предпочел пока не сообщать своему теперь уже сенешалю.

Диган своего господина любил, и информация о том, что к его смерти причастен король, вызвала у него такую жгучую неприязнь к последнему, что он не только незамедлительно согласился со всеми предложениями Брока, но и пообещал, что привлечет на его сторону и дружины трех других погибших принцев.

И вот сейчас Брок ехал в охотничью усадьбу, где, как ему сообщил посыльный Дигана, уже собралось более двух тысяч дружинников, горящих, как и он, жаждой мести и не менее сильным желанием своими мечами обеспечить счастливую жизнь своему предводителю и себе. Или себе и своему предводителю. Это не столь важно.

Конечно, по сути, захват этого королевского места отдыха не прошел совсем гладко. Управляющий, всегда подчинявшийся только напрямую королю, выразил удивление, что молодой принц привел к усадьбе воинов и собирается их там разместить. Ответ Брока, что это делается по повеления его отца, того не удовлетворил, и он даже хотел послать кого-нибудь к Гобарту, чтобы получить от него подтверждение полномочий принца. Пришлось Броку кликнуть пару дружинников, которые, для вразумления избив до потери сознания излишне ретивого управляющего, связали и его заперли в одном из подсобных помещений. Остальные слуги, напуганные и появлением дружинников, и судьбой своего начальника, никаких попыток сбежать из усадьбы не предпринимали и послушно выполняли все распоряжения Дигана.

Сейчас усадьба при приближении к ней представляла собой настоящий военный лагерь. Помимо дружинников, их коней и обслуги на обширной поляне вокруг главного дома и служебных строений откуда-то сами собой появились повозки торговцев и торговок, которые зачастую на самом деле были просто девицами легкого поведения. Все это сборище шумело, перемещалось, варило, запекало и жарило, иногда весело смеялось, иногда ссорилось. В общем, Брок увидел, что его отряд готов к тому, чтобы принести ему славу, а врагам смерть.

– Мой принц, – встретил Брока у входа в дом Диган. – Дружинники готовы. Завтра поутру они принесут вам присягу, и можно будет выступать. Кого мы атакуем первым?

– Не торопись, Диган, – ответил Брок. – Пусть сначала как можно больше войск уйдет к границе с Наймюром. А пока пошли, пожалуй, кого-нибудь шустрого к замку графа Понтре. Не сомневаюсь, что он в первых рядах кинется на зов отца. Не даром его блудливая дочурка греет постели и отцу, и моему любимому старшему братцу. Будучи под так достойно заслуженным покровительством и короля, и наследника, граф, наверняка, оставит в замке лишь пару десятков стражников. С него мы и начнем. Но спешить все равно не стоит. А то, как бы отец не вернул часть войск, когда виконтесса начнет биться в рыданиях и просить помочь своему папаше.

Конечно, с куда большим удовольствием Брок добрался бы до столицы Наймюра и замка короля Гэльфаса, но эту мечту приходилось пока отложить.

Глава 47. Эльмира. Кора. Клятва.

Доставив Андора-Анатора на расстояние недельного пути до Черных скал и несколько раз повторив, что через три недели она или кто-то вместо нее будет его ждать на этом же месте каждый день на рассвете, и еще раз пожалев, что, не будучи магом, Андор не сможет сам активировать кристалл связи, а значит – если ему понадобится помощь, то узнать об этом в Долине не смогут, она еще засветло вернулась в свои апартаменты.

Приведя себя в порядок, Эльмира начала неспешно переодеваться, одновременно эмоционально накачивая себя перед разговором с Арвидасом, который решила провести именно сегодня. Сделать это ей было непросто. На протяжении всего долгого времени общения с этим человеком, если он, вообще, был в полном смысле этого слова человеком, она еще ни разу не отваживалась с ним открыто спорить, а уж тем более требовать чего-то от него. Наоборот. Каждый раз, даже задавая, казалось бы, самый невинный вопрос, она всегда про себя пыталась сначала понять, как верховный маг его воспримет. Понравится ли он ему? Не посмотрит ли он на нее с неодобрением?

А сейчас ей предстояло спросить мага нечто такое, что, как она была уверена, тому очень не понравится. Да еще и потребовать на этот вопрос честного и развернутого ответа. Правда, в последнее время она стала замечать за собой, что былого безусловного преклонения перед «господином» она больше не испытывала, а некоторые его привычки, ранее воспринимавшиеся ею без малейших возражений, теперь вызывают легкое, а подчас и не очень легкое раздражение. Но всего этого было все-таки мало, чтобы без подготовки начать разговор.

«И почему он не рассказал мне, на какие такие особые, появившиеся у Андора способности, он рассчитывает, посылая его к Черным скалам? Это что? Недоверие? А почему он к Гэльфасу отправил метра Симона, который, конечно, хорошо умеет договариваться, но уверена, что у меня в качестве родственницы шансов убедить в чем-то короля Наймюра было бы не меньше, а то и больше. И в чем нужно было Гэльфаса убедить? Перейдя к этому вопросу, Арвидас попросил нас всех удалиться и давал Симону поручение наедине. И Кора. Да, еще и Кора…», – тут разговор Эльмиры с самой собой был прерван тихим стуком в дверь.

– Кто? – резко спросила Эльмира, которую этот стук сбил с нужного настроя.

– Это я, Кора, – прозвучал тихий голос из-за двери.

Вот уж кого Эльмира сейчас хотела видеть в последнюю очередь, так это как раз была Кора. Но Андор перед отъездом попросил ее позаботиться о сестре. Пренебречь этой просьбой магиня не могла себе позволить и поэтому отворила дверь и впустила юную девушку в свои покои.

– Что ты хотела? Говори, пожалуйста, побыстрее, а то мне надо доложить Арвидасу, как все прошло с твоим братом, – произнесла она, не предлагая собеседнице сесть и не садясь сама.

– Я хотела поговорить с тобой о клятве, – все тем же тихим, но решительным голосом ответила Кора. – Анатор, Андор, как-то очень странно предупредил меня, чтобы я ни в коем случае не давала ее Хранителю. И мне показалось, что этим он еще хочет дать мне понять, что он, Хранитель, не такой хороший и добрый, каким кажется.

– Так и не давай, – ответила Эльмира. – Послушайся своего брата. Кроме того, такую клятву Арвидасу дают в тот момент, когда он проводит инициацию в маги. В тебе магического дара нет, так что и клясться тебе не придется, – заключила она, тут же подумав, что на самом деле, наверное, клятву может дать и неодаренный магически, а уж сделать ее действующей Арвидас сможет.

– Андор сказал, что я могу попросить тебя воспроизвести текст этой клятвы, и что тогда я многое пойму сама, – не отступила Кора. – Ты же можешь сейчас произнести ее текст? Это же не займет много времени?

– Что ж, – пристально посмотрев на девушку, ответила Эльмира. – Пожалуй, могу. Почему бы и нет? А поймешь ты из ее текста что-то или нет, уже от тебя зависит. Меня объяснять ее значение даже не проси. Хорошо?

– Хорошо, – кивнула Кора.

– Тогда слушай, – произнесла магиня. – Или давай лучше поступим так, – поменяла она внезапно свое решение, окинув собеседницу холодным взглядом. – Давай будем считать, что мы сейчас репетируем ритуал принесения клятвы и посвящения в маги, – и не дав Коре даже подумать, продолжила. – Встань на одно колено и отвечай на все мои фразы только одно слово – «да».

– Ты выше всех людей, властителей, мудрецов и королей!

– Да, – ответила немного удивленная таким началом Кора, вставая, как ей сказала Эльмира, на одно колено.

– Ты выше всех рас и всех живущих на земле! – вновь провозгласила Эльмира.

– Да.

– Выше тебя только Единый, и я, отныне твой господин!

– Да, – немного задержавшись с ответом, и тем вызвав недовольный жест магини, ответила Кора.

– Ты будешь делать только то, что я хочу, и только то, что я скажу!

– Да, – недоверчиво поглядывая на магиню, смогла выдавить из себя Кора.

– Ты будешь желать, – на этом слове Эльмира сделала особенное ударение, как будто стараясь привлечь к нему особое внимание девушки, – только того, чего желаю я!

В ответ Кора только отрицательно затрясла головой.

– И ты, ты принесла такую клятву? – спросила она, поднимаясь на ноги и с сочувствием глядя на Эльмиру. – Я ведь поняла сейчас, о чем меня предупреждал брат. Ты отдала Хранителю свою волю и даже свои желания. И теперь ты никогда не сможешь узнать, хочешь ли ты чего-то сама или просто подчиняешься его желаниям? Я права?

– Да, – с болезненным выражением лица ответила магиня. – Ты все правильно поняла. И да, я теперь не знаю, какие желания и, что еще страшнее, чувства, действительно, мои, а какие… – она устало махнула рукой и села в кресло. – Но сегодня я это выясню. Выясню, чего бы мне это не стоило. Уходи, Кора, мне надо собраться с мыслями и с духом.

Посидев в одиночестве и поняв, что больше не может вызвать в себе то раздражение против Хранителя, которое, как она надеялась, поможет ей задать ему мучавшие ее вопросы и потребовать на них ответы, она, тем не менее, не стала оказываться от решения сегодня поговорить с верховным магом и, резко встав, быстрым шагом направилась к его покоям.

Открыв без стука дверь в личные покои Хранителя, где он по вечерам обычно отдыхал за чтением какого-нибудь древнего манускрипта, и вход в которые без специального приглашения был, если и не запрещен, то не приветствовался и вызывал у мага плохо скрываемое недовольство, Эльмира увидела, что Хранитель как будто ждал ее. Он сидел в своем любимом глубоком кресле, а на столе перед ним стояла фаза с фруктами, кувшин легкого вина и два бокала.

– А я все ждал, когда же ты, наконец, решишься поговорить со мной, – делая приглашающий жест и указывая на кресло напротив своего, проговорил он. – Проходи, садись, налей себе вина. У нас, кажется, намечается первый неприятный разговор за почти четыреста лет? Или, может быть, даже, если тебя не покоробит такая формулировка, – первый семейный скандал? Это был бы интересный для меня опыт!

Глава 48. Королевство Элторен. Накануне войны.

Бертольд. Предательство.

Бертольд сидел в отдельном кабинете таверны и ждал гостя. Торговца степными товарами из Гонвальда Гронта. Своего партнера, хорошего знакомого, а с недавних пор и соучастника в готовящемся преступлении против короны, за одну только мысль о котором, узнай об этом кто-нибудь, обоих ждали бы мучительные пытки и самая жуткая казнь, какую только можно было вообразить. Потому что предстояло этим двоим ни много, ни мало, как обеспечить захват королевского дворца войсками Гонвальда, убийство принца Эдгара и пленение королевы Мелисины.

Гронт впервые появился в Элторене три года назад, привез целый обоз хороших шерстяных тканей и кожи, закупил эльфийские товары и убыл восвояси. Таких одноразовых торговцев каждый год появлялось по несколько десятков и так же пропадало. Но Гронт спустя уже полгода снова приехал и снова с целой вереницей из десяти телег с товарами. Продал, купил на вырученные деньги шелк и вино из Эльфары и, не теряя времени, уехал домой. В обоих случаях, не торгуясь и не пытаясь обмануть, сполна заплатил все пошлины.

Когда шустрый гонвальдец в третий раз объявился на торге в Элторене, который располагался в окружавшем королевский замок городке, на него свое милостивое внимание обратил Бертольд. Гронт продемонстрировал свою оборотистость и тем самым заслужил возможность покупать товары из Эльфары непосредственно у управляющего. На самом деле, конечно, аж у самой королевы Мелисины, но знать торговцу об этом не следовало.

– Ты задержался, – промолвил Бертольд, когда дверь в кабинет открылась, и на пороге появился гонвальдец. – Точность – это то, что всегда тебя отличало, поэтому я даже начал немного нервничать.

– Ничего страшного, – ответил Гронт, занимая место за столом напротив советника и наполняя кубок вином. – Я надеялся, что успею получить известие, как все прошло с нашей первой целью, и сразу отправить голубя в Гонвальд – говорить вслух, что он ждал информацию о том, что покушение на принца Эдгара прошло успешно, он избегал даже за плотно закрытой дверью кабинета. – Но пока ничего.

– Если ваши люди не полные олухи, – махнул рукой Бертольд – То беспокоиться не о чем. Дорога в Приют так удачно в выбранном нами месте подходит к лесу, а эльфийская внешность нашего принца настолько отличает его от любого другого проезжего, что осечки быть просто не может. И не делай такие страшные глаза. Это моя таверна, – усмехнулся королевский управляющий. – И этот кабинет специально устроен для тайных встреч. Как можешь видеть, все стены оббиты толстой тканью, а дверь – войлоком. Да и не посмеет никто меня подслушивать, – с заметным самодовольством добавил он.

– Как скажешь, – кивнул Гронт. – А теперь давай перейдем к замковой страже и твоей госпоже. Кстати, король уже уехал на охоту, которую ему столь вовремя организовал главный ловчий? – говорить недавно завербованному им Бертольду, что ловчий им был попросту подкуплен, Гронт, который изображал из себя ушлого торговца только для того, чтобы иметь возможность почаще бывать в Элторене, а на самом деле был разведчиком, не стал.

– Ускакал! – усмехнулся в ответ Бертольд. – Как ветер. Еще с самого утра умчался. И старших сыновей, как всегда, с собой прихватил. Я даже начал опасаться, что он и Эдгара заставит ехать, но пронесло.

– Хорошо, – произнес Гронт, подумав, что если бы король прихватил на охоту и своего младшего сына, но это сильно упростило бы всю предстоящую операцию – две сотни орков, которые должны будут встретить короля Элторена и его свиту, без труда отправили бы к праотцам и одного лишнего принца. И тогда сейчас ему, Гронту, не надо было нервничать, удастся или нет подстрелить этого Эдгара на дороге в Приют. – Стражников напоить вечером сможешь? – спросил он и, получив утвердительный кивок и взмах рукой, означавший, что о такой ерунде можно даже не думать, перешел к самому важному. – Теперь о королеве.

При этих словах Бертольд наклонился к собеседнику и, ощерившись, отчего, вопреки своей совсем не воинственной внешности, стал выглядеть угрожающе, произнес:

– Не забудь о наших договоренностях, Гронт! Никакого вреда Мелисине причинено быть не должно. Это первое. И второе. Она будет моей!

«Нет. Он все-таки совсем сумасшедший, – подумал про себя разведчик, невольно отшатнувшись. – Он что? Совсем не понимает, что никогда мой король не отдаст королеву, пусть и из враждебного королевства, пусть и эльфийку, в руки такому ничтожеству? И ведь он даже не боится того, что с ним сделают эльфы, если он посмеет сделать с Мелисиной, племянницей их властителя, то, что, он, несомненно, хочет. С другой стороны, если бы не это его помешательство я бы никогда не уговорил его на то предательство».

В тот день Бертольд, выйдя из королевского замка после особо изощренной насмешки королевы Мелисины, чуть ли не впервые в своей жизни напился. В компании своего приятеля, очень отзывчивого и щедрого на все новые и новые заказы вина гонвальдского торговца Гронта. А Гронт, сначала не знавший, как отвязаться от советника королевы, вдруг понял, что какая-то Мелисина, которой, глядя на стоявшую перед миску с закуской, Бертольд то признается в безграничной любви и преданности, то обещает сделать с ней такое, чего и в доме терпимости постеснялись бы, это не какая-то Мелисина, а та самая королева Элторена Мелисина, советником которой и был его пьяный собеседник.

Осознав это, Гронт немедленно связался голубиной почтой с главой разведки Гонвальда Строксом и вскоре получил указание любыми средствами заставить Бертольда пойти на предательство.

Любые средства оказались на редкость простыми. Ни деньги, ни высокая должность при гонвальдском дворе, ни поместья Бертольду были не нужны. Достаточно было пообещать, что после захвата Элторена Мелисина будет передана ему, Бертольду. И советник, всегда отличавшийся холодным умом и исключительной рациональностью, к полному изумлению Гронта, поверил, что такое возможно, и что это обещание будет выполнено.

– Я помню про наши договоренности, – ответил Гронт собеседнику. – Ты и королева Мелисина будете доставлены в один из замков, где к вашим услугам будут все, что только пожелаете. Давай лучше решим, как захватить королеву? Даже при том, что стража будет пьяна, беззвучно проникнуть в замок нашим дружинникам не удастся. Обязательно кто-нибудь закричит, кто-нибудь начнет сопротивляться. И королева успеет воспользоваться тем тайным ходом, который ведет из ее покоев куда-то за стены. Эх.. Как же жаль, что ты не смог выяснить, куда именно выходит этот ход. Тогда мы просто спокойно ждали ее снаружи. А теперь приходится выдумывать, как ее захватить в ее же собственных покоях.

– В такие тайны королева меня не посвящала, – ответил Бертольд. – Но я знаю, что ход есть, о чем тебя и предупредил еще неделю назад.

– А если поступить так? – задумчиво промолвил Гронт. – Когда мы начинаем штурм, ты бежишь к покоям Мелисины, будишь ее, сообщая о том, что замок подвергся нападению, и скручиваешь? Запираешься вместе с ней в покоях и ждешь там, пока все помещения не будут захвачены нашими дружинниками?

– Скручиваю? – язвительно переспросил Бертольд. – Ты хоть понимаешь, что это тебе не наша изнеженная аристократка. Это – эльфийка, которую обращаться с луком и кинжалом учили с самого детства в течение, подозреваю, лет ста. С кинжалом она так управляется, что не уступает в этом мастеру Люминасу. Я сам видел, как она, чтобы, как она сказала, «вспомнить юность», едва не одержала над ним победу. И с этим своим кинжалом она не расстается никогда. Всегда он или на поясе висит, или где-то под рукой находится. А услышав, что замок штурмуют, она его первым делом возьмет. Нет, о «скрутить» и речи быть не может.