Текст книги "Правда о Николае I. Оболганный император"
Автор книги: Александр Тюрин
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 40 страниц)
Разгром польских националистов в 1831 вызвал в униатской среде отчетливо пророссийские настроения. Образовался круг молодых образованных священнослужителей, настроенных на отмену Унии, среди них выделялся И. Семашко, по происхождению малоросс из южной части киевской губернии, где ополячивание всегда вызывало наибольшее отторжение.
После того, как сенатским указом униатский департамент был выделен из римско-католической духовной коллегии, протоиерей Семашко возглавил Белорусскую униатскую епархию.
В это время правительство предприняло ряд мер по повышению роли русского языка и культуры в жизни западно-русского края, Малороссии и Белоруссии.
Виленский учебный округ (в учебных заведениях которого польские повстанцы нашли полную поддержку) был разделен. Часть его отошла к новому Киевскому учебному округу, часть к Белорусскому. Университет из Вильно был переведен в Киев, на прежнем месте осталась только медицинская академия.
В новых учебных округах русский язык получил равноправие с польским и его стали преподавать старшие учителя.[120]120
Батюшков, с. 363.
[Закрыть] В состав изучаемых дисциплин была введена русская история. В Малороссии и Белоруссии начали открываться русские школы. Были переданы в казну имения некоторых польских мятежников на Волыни и в Подолии, их крепостные перешли в разряд государственных крестьян.
В 1833 г. во всех духовных учебных заведениях Западного края преподавание было переведено на русский язык, даже в католических училищах теперь учились произносить проповеди на русском языке. В Вильне был издан католический катехизис на русском языке.
Ушло право патроната (ктиторства), по которму паны сами выбирали кандидата на роль приходского православного или униатского священника.
Были восстановлены православная Полоцкая и Виленская епархии. В первой половине 1830-х гг. вернулось к вере отцов 122,5 тыс. униатов и 1,7 тыс. католиков, а из 304 католических монастырей упразднялся 191.
С 1834 г. в униатскую церковь было введено православное устройство – иконостасы, утварь, облачения и книги московской печати.
Униатская церковь, продержавшаяся два века благодаря ассимиляционной политике польской короны, а затем еще несколько десятилетий благодаря терпимости российской власти, теперь едва держалась на ногах. Оставалось только легким подталкиванием завершить процесс.
Епископ Белорусский и Литовский Семашко возглавил движение по отмене церковной Унии.
12 февраля 1839 епископы Семашко, Лужинский, Зубко и высшее униатское духовенство, подписав соборное решение о воссоединении греко-униатской церкви с прародительской православной церковью, просили императора о принятии этого акта.
Всего лишь пятнадцать униатских священников упорствовали в желании сохранить Унию, но вскоре большая часть из них отказалась от этой затеи.
Соборный акт был принят священным синодом и императором Николаем I. Около 1,5 млн униатов немедленно вернулись в православие.
В 1843 г. по поручению императора сенат провел расследование дел о принудительном обращении православных в католичество. По его результатам из католичества в православие вернулось около 8 тыс. чел. в одной только Витебской губернии. В это время на Западе был раздут слух о насильственном воссоединении униатов и о семилетнем преследовании 61 униатской монахини.[121]121
Там же, с. 363.
[Закрыть]
В декабре 1840 г. в Западном крае был отменен средневековый Литовский статут и введен общероссийский свод законов. Началось возвращение русского языка в делопроизводство и администрацию.
Огромным минусом при восстановлении русских традиций и культуры было материальное состояние простонародья в Западном крае. Многовековым господством польской шляхты местное крестьянство было доведено до нищеты, невиданной и в бедной Великороссии. Западнорусские крестьяне не имели возможностей восстанавливать православные храмы, которые повсеместно обратились в развалины или использовались не по назначению. Польские помещики, естественно, не собирались ремонтировать церкви и помогать возвращению русской культуры в Западный край. Напротив, все еще сохраняя власть над крестьянами, они всячески препятствовали этому и даже не отпускали крестьянских детей в православные приходские училища.
Для ограждения западнорусских крестьян от произвола помещиков и улучшения их материального положения, в 1846 г. в Западном крае были введены так называемые «инвентари», согласно которым упорядочивались повинности и обеспечивались крестьянские права.[122]122
Там же, с. 360–362.
[Закрыть]
Но благополучие западнорусского крестьянства восстанавливалось медленно. Распоряжение российского правительства от 1851 г. об участии польских помещиков в постройке и ремонте православных церквей вызвало лишь легкие усмешки у ясновельможных панов. С началом Крымской войны среди поляков, по-прежнему преобладавших в помещичьем и чиновном классе Западного края, снова стали возникать тайные общества. В учебных заведениях края русский язык опять оттеснялся на задний план.
Нежелательные для шляхты изменения, связанные с освобождением западнорусских крестьян от крепостной зависимости, с наделением их землей и восстановлением самоуправления крестьянских общин, стало толчком для нового польского восстания, расмотрение которого не входит в рамки данной книги.
Восточный вопрос
ПрыдысторияВосточный вопрос был для Англии вопросом контроля над путями, ведущими в Индию и на Ближний Восток, вопросом торговых барышей и извлечения сверхприбылей от экспорта капитала и товаров в регион Балкан и Малой Азии.
Для нас «восточный вопрос» был вопросом жизни и смерти народа на протяжении восьми веков, со времени прихода кочевников из центральной Азии.
Кипчаки еще в 12 в. обрубили черноморский конец знаменитого «пути из варяг в греки», который фактически сформировал русскую народность и государство. Тем было положено начало миграции русской народности, и вместе с ней государственности, на северо-восток, в залесскую украйну, неплодородный край, далекий от мировых торговых коммуникаций.
Для нас восточный вопрос начинался в междуречье Волги и Оки, Замосковном крае, который азиатские кочевники жгли и разоряли неоднократно. На протяжении веков не было и года, чтобы орды восточных всадников не брали обильный полон на тульских, рязанских, курских и других «крымских украйнах». Долгое время хищничали незваные гости в нижегородском, костромском, муромском, владимирском краях и прочих «казанских украйнах».
Начиная с конца 15 в. войны с Литвой, Польшей и Швецией всегда означали для Руси усиление кипчакских (большеордынских, крымских, ногайских) набегов, нередко подкрепленных «турской силой» – янычарами и турецкой артиллерией.
Восточный вопрос был связан с западным; христианейшие короли, носители «свободы» и «цивилизации» не гнушались делать ставку на степных хищников, увозящих русских детей в седельных корзинах своих коней. Отчетам о проделанной работе, полученным из ханских ставок, рукоплескали одетые в кружевные подштанники вельможи Варшавы и Стокгольма.
Страшно дорого платила Русь за набеговую экономику кипчаков Большой Орды, крымцев, ногаев.
«Главную добычу, которой татары домогаются во всех войнах своих, составляет большое количество пленных, особенно мальчиков и девочек, коих они продают туркам и другим соседям. С этой целью они берут с собой большие корзины, похожие на хлебные, для того, чтобы осторожно возить с собой взятых в плен детей; но если кто из них ослабеет или занеможет на дороге, то ударяют его оземь или об дерево и мертвого бросают», – писал Джильс Флетчер. На всем пути возвращающихся «с победой» варваров остались трупы обессилевших и убитых пленников. Женщин и девушек насиловали на глазах их родственников. Кочевой «насос» высасывал и без того редкое население южнорусского порубежья.
Герберштейн, имперский посол, писал о невероятном количестве угнанных в рабство во время страшного крымского набега в 1521, «частью они были проданы туркам в Кафе, частью перебиты, так как старики и немощные, за которых невозможно выручить больших денег, отдаются татарами молодежи, как зайцы щенкам, для первых военных опытов; их либо побивают камнями, либо сбрасывают в море, либо убивают каким-либо другим способом…»
Восточный вопрос был вопросом уничтожения государств-наследников Золотой Орды, которые владели волжско-каспийским путем и закрывали русским «восточные ворота», за которыми находились Урал и Сибирь. Это был вопрос отвоевания Дикого поля, где под копытами кипчакских (ногайских, крымскотатарских) коней спала земля, некогда распаханная восточными славянами.
В решении восточного вопроса было мало бури и натиска. Русское государство медленно и верно, по-медвежьи, двигалось на юг, юго-запад и юго-восток, катя перед собой систему засечных черт, крепостей, острогов, дозоров и станиц. Окская (Береговая), Тульская (Большая засечная), Белгородская, Украинская, Днепровская – это названия только самых крупных, протянувшихся на сотни верст оборонительных линий, отрезающих кусок за куском от Дикого поля. Государство каждый год собирало десятки тысяч людей для пограничной службы, вооружало их, давало им денежное жалованье. До половины государственных расходов – такова была цена русского фронтира.
Покоряя Дикое поле, мы пришли к Крыму и Кавказу, откуда веками к нам приходили деятели «набеговой экономики», грабя и сжигая наши жилища, обрекая нас на голодную и холодную смерть, захватывая наших детей в рабство. Пришли, чтобы пахать землю и участвовать в мировой торговле.
Как пишет английский историк А. Дж. Тойнби, русский ответ на сокрушительный напор кочевников Великой степи «представлял собой эволюцию нового образа жизни и новой социальной организации, что позволило впервые за всю историю цивилизации оседлому обществу не просто выстоять в борьбе против евразийских кочевников и даже не просто побить их (как когда-то побил Тимур), но и достичь действительно победы, завоевав номадические земли, изменив лицо ландшафта и преобразовав в конце концов кочевые пастбища в крестьянские поля, а стойбища – в оседлые деревни.»[123]123
Тойнби А. Дж. Постижение истории. М., 2006, с.148.
[Закрыть]
Восточный вопрос все более будет обращаться в турецкий вопрос. С исчезновением и ослаблением кочевых государственных образований в степной полосе от Дуная до Волги, Россия все более будет входить в прямое столкновение с Османской империей, самым сильным и устойчивым из всех государств, созданных кочевниками. Султанская сверхдержава занимала огромные пространства в Африке, Европе и Азии. Черное море было «турецким озером», османский флот господствовал на большей части Средиземноморья. Представляя огромный работорговый рынок, Османская империя формировала набеговую экономику на всей своей периферии. Блистательная Порта осуществляла власть над христианскими «райя» террористическими методами, вгрызаясь в саму их биологию и беря «налог кровью», исламизировала народы Балкан, Малой Азии и Кавказа.
Замечательным know-how османских властителей стало то, что они «управляли империей с помощью обученных рабов, и это стало залогом продолжительности их правления и мощи режима».[124]124
Там же, с. 196.
[Закрыть] Военная и государственная элита Турции, состоящая из невольников – людей, лишенных наследственных богатств и титулов, благополучие и жизнь которых зависела только от их успехов в служении султанату – показывала свою высокую эффективность на протяжении веков. Лучшая часть турецкой армии, yeni ceri, также состояла из рабов, еще в малолетстве отобранных у христианских родителей и подвергшихся изощренной психологической обработке при помощи учителей из исламских духовных орденов. Своеобразный естественный отбор – претендент на трон должен был непременно истребить своих братьев – делал султанскую власть весьма устойчивой…
Вот уже русские поселения возникают на берегах Тихого океана, построен Петербург, наш флот освоился на Балтике, уже русские подплывают к американским берегам, а русский крестьянин на Донце, Днепре и Воронеже не забывает об аркане и сабле кочевника. Крымско-ногайские орды, вассалы и союзники османской империи, все еще сжигают деревни и уводят многотысячный стонущий плачущий ясырь. Как и пятьсот лет назад, нет покоя для земледельческого труда в Причерноморье и Приазовье, на Дону, Кубани и Тереке. Как и пятьсот лет назад степной наездник не дает поднять русский парус на Черном море.
Вопрос защиты крестьянского труда и выхода к морям был напрямую связан с уничтожением военной мощи огромной Османской империи.
Русско-турецкая война 1768 – 74 гг. фактически стала первым столкновением России и Турции, хорошо замеченным на Западе. Итоги ее должны были учитываться международным правом вплоть до середины 19 века. Начало войны лишний раз продемонстрировало тесную связь восточного и западного вопросов для России. Французский дипломатический агент уговорил польскую шляхетскую Барскую конфедерацию, ведущую борьбу с русскими войсками, уступить османам Волынь и Подолию – в обмен на выступление Турции против России. Порта заключила русского посла в крепость и предъявила России кучу претензий, в том числе и по поводу ограничений польских вольностей. Ход войны есть тема обширная и хорошо описанная в десятках книг. В ее ходе состоялся последний крупный набег крымского хана на русские земли – жертвами которого стало более 20 тыс. чел. Что интересно, набег проходил практически на глазах французского посланника в Бахчисарае Тротта. Просвещенный европеец, называвший хана «татарским Монтескье», обшучивал подробности насилия над пленницами…
Несмотря на поддержку Франции и антирусские волнения в Польше Турция потерпела поражение.
Согласно Кучук-Кайнарджийскому мирному трактату русско-турецкая граница на Западном Кавказе устанавливалась по р. Кубань. Крымское ханство политически отделялось от Османской империи. К России переходила часть черноморского побережья между Днепром и Бугом, а также Большая и Малая Кабарда.
Пункт 2 артикула 16 данного трактата обязывал турок «не препятствовать, каким бы то образом ни было, исповеданию христианского закона совершенно свободного, так как созиданию церквей новых и поправлению старых, как то прежде сего уже было», обязывал возвратить отобранные у православных монастырей земли, признавать и почитать православное духовенство, разрешать беспрепятственный выезд из Турции христианских семей со всем имуществом, «наблюдать всякое человеколюбие и великодушие в положении на них подати».
Пункт 9 того же артикула гласил, что Порта «соглашается также, чтоб по обстоятельствам сих княжеств министры Российского императорского Двора, при Блистательной Порте находящиеся, могли говорить в пользу сих двух Княжеств, и обещает внимать оные с сходственным к дружественным и почтительным Державам уважением». Турецкое правительство признавало не только автономию Молдавии и Валахии, но и переход этих княжеств под покровительство России.[125]125
Александренко В.Н. Собрание важнейших трактатов и конвенций заключенных Россией с иностранными державами (1774–1906). Варшава, 1906, с.7.
[Закрыть]
Артикул 7 трактата гласил: «Блистательная Порта обещает твердую защиту христианскому закону и церквам оного, равным образом дозволяет министрам Российского Имперского Двора делать по всем обстоятельствам в пользу как воздвигнутой в Константинополе упомянутой в 14-м артикуле церкви, так и служащим оной разные представления, и обещает принимать оные в уважение, яко чинимые доверенной особой соседственной и искренне дружественной державы». Таким образом покровительство Российской империи распространялась на всю христианскую церковь Османской империи.
Согласно артикулу 25 все военнопленные и невольники из числа христиан, включая поляков, молдаван, валахов, грузин, греков, должны быть освобождены турками без выкупа.
Порта обязалась не преследовать никого, кого подозревала в содействии российским интересам.
Турция отказывалась от притязаний на Кахетию, Картли, Мингрелию; обязывалась не брать с грузин кошмарную подать в виде подростков обоего пола.[126]126
Турецкие войны России //Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. СПб, 1890–1907.
[Закрыть]
Впервые с возникновения Османского государства, на нее накладывались обязательства по гуманизации его внутренней жизни. Облегчалось положение миллионов людей, ни жизнь, ни имущество которых до этого времени не были защищены ничем. Заметим, что ни одна из великих европейских держав, что союзная туркам Франция, что Англия, имевшая на них влияние, даже и не пытались как-то защитить от произвола и постояннного насилия жизнь «райя» (пер. стадо) – христианских подданных султана.
Трактат открывал Черное и Азовское моря, также как Черноморские Проливы для свободного плавания российского флота.
Артикул 11 гласил: «Для выгодностей и пользы обеих Империй имеет быть вольное и беспрепятственное плавание купеческим кораблям, принадлежащих двум контрактующим Державам, во всех морях, их земли омывающих; и Блистательная Порта позволяет таковым точно купеческим Российским кораблям, каковы другие Государства в торгах в ее гаванях и везде употребляют, свободный проход из Черного моря в Белое, а из Белого в Черное; так как и приставать ко всем гаваням и пристаням на берегах морей и в проездах, или каналах, оные моря соединяющих, находящимся…»
С созданием Черноморского флота существование Крымского ханства теряло свой внутренний смысл – крымцы более не могли бы сбыть ни одного раба туркам. Присоединение Крыма к России в 1783 г. имело огромное значение для колонизации причерноморских степей.
Следствием победоносной войны было заключение в Георгиевской крепости договора о протекторате с Картли-Кахетией. 26 января 1784 г. Ираклий II и грузинский народ в тифлисском Сионском соборе принесли присягу на вечное подданство государыне императрице.
Кючук-Кайнарджийский мир породил одну существенную проблему. Турки были недовольны многими его положениями и не собирались их исполнять. С турецкой территории шли нападения на Грузию и русский берег Кубани. Casus belli в виде заключения русского посла в крепость привел к возобновлению военных действий между Россией и Османской империей. Русские войска должны были также сражаться против воспламенившихся поляков, шведов и немирных кавказских племен.
Война 1787–1791 гг. завершилась Ясским мирным договором, который восстанавливал действие Кючук-Кайнарджийского трактата и подтверждал положения Георгиевского трактата. К России отходили земли между южным Бугом и Днестром. Договором подтверждались привилегии дунайских княжеств, Молдавии и Валахии, и распространение на них российского протектората. Турция отказывалась от претензий на земли Картли-Кахетии и обязывалась не предпринимать какие-либо враждебные действия в их отношении.[127]127
Договоры России с Востоком политические и торговые, сост. Т. Юзефович, СПб, 1869, с. 41–49.
[Закрыть]
В связи с восстанием Шейх-Мансура русские егерские батальоны, находившиеся в Грузии, ушли на Кавказскую линию. Этим воспользовался персидский шах, подвергнув Тифлис и Картли в 1795 страшному разорению (при том явившиеся «на помощь» грузины-имеретинцы грабили и полонили грузин-картлийцев лишь немногим меньше, чем персы). На следующий год Персия была примерно наказана, русский корпус прошел по ее прикаспийским владениям, взяв Дербент и Баку.
Осенью 1799 егеря вернулись в Грузию. Теперь она не была оставлена российской защитой ни на один день. Вскоре генералом Лазаревым было разгромлено пятнадцатитысячное скопище лезгин, двинувшее через Кахетию к Тифлису. Во время своей коронации грузинский царь Георгий XIII, сын Ираклия II, присягнул императору Павлу. Это был второй акт добровольного присоединения грузинского царства Картли-Кахетия к Российской империи. В феврале 1801 г. грузинские и армянские жители Тифлиса раздельно присягнули императору Александру. Так совершился третий акт присоединения Грузии к России. (Для сегодняшних грузинских националистов типичной болезнью является амнезия в отношении всех этих трех актов.)
На Алазани была создана кордонная линия для защиты от лезгин. Генерал Цицианов взял гянджинское ханство, из которого производились набеги на Кахетию. С Кавказской линии началось строительство дороги, ведущей в Закавказье. В 1805 случились кавказские Фермопилы; немногочисленные русские силы отразили нашествие персидской армии на Тифлис, несмотря на то, что противник имел огромное превосходство в силах и английскую артиллерию.
На месте мешанины воюющих царств, княжеств, племен снова возникла Грузия.
После того, как наполеоновский посланник генерал Себастиани добился от Порты запрета пропуска русских кораблей через Черноморские Проливы – в прямое нарушение ясского договора – разразилась новая русско-турецкая война.
России пришлось вести ее одновременно с войнами против персов, шведов, французов; на это время приходится и период военной конфронтации с Англией.
Близость большого столкновения с Францией заставила Россию поторопиться с заключением мирного трактата с турками.
Он был заключен 16 (28) мая, за месяц до нападения Наполеона на Россию.
Согласно статье 4 бухарестского трактата новая русско-турецкая граница проходила по реке Прут (вместо Днестра). Бессарабия (нынешняя Молдавия), то есть область между Днестром и Прутом, отходила к России. Из-за турецких грабежей заселена она была слабо и только после перехода под российскую власть ее население стало пополняться за счет переселенцев с запада и востока. Высший ее слой составили молдавские бояре, вышедшие из османских владений.
Статья 6 обязывала Россию возвратить туркам все пункты на Кавказе, «оружием… завоёванные». Согласно этому русские войска уходили из Анапы, Поти и Ахалкалаки. Турция признавала переход в состав России Мингрелии, Имеретии и Гурии, части Абхазии.
Договор обеспечивал самоуправление Сербии и привилегии Дунайских княжеств, Молдавии и Валахии – оттуда должны были уйти турецкие войска. Не турецкой милостью, а усилиями России балканские народы получали права на более защищенную и благополучную жизнь.
Но, воспользовавшись тем, что Россия вступила в тяжелую войну с наполеоновской Францией, Османская империя не исполнила многие положения Бухарестского договора. Турецкие войска остались в Дунайских княжествах, не был обеспечен и свободный пропуск русских судов через Проливы.
Таким образом, три тяжелые многолетние войны против Турции, которые вела наша страна во времена Екатерины и Александра, стоили огромных расходов и больших потерь, продемонстрировали силу русской армии, однако привели к довольно скромным результатам. Что особенно заметно на фоне молниеносной экспансии, которую осуществляла Англия на Индостане.
Россия не стремилась к большим территориальным приобретениям за счет Османской империи. Каждая последующая война велась по сути за подтверждение условий мира, завершившего предыдущую войну. Однако Турция прекращала выполнять условия мирных договоров, когда чувствовала поддержку западных стран. Умеренность российской политики не позволяла обеспечить строгое выполнение договоров за счет овладения стратегически важными позициями. В отличие от Англии, которая при первой возможности захватила контроль над Гибралтаром, Россия не попробовала создать базу в Черноморских проливах или на болгарском побережье Черного моря. На Кавказе Турция в основном «отдавала» России лишь те земли, которые сама не контролировала. Эти цивилизационные «дырки» становились российскими владениями де-факто лишь после долгого водворения здесь порядка и мира. Основная часть этой тяжелой работы придется на время правления Николая I.
Царствование Александра оставило новому императору в наследство и греческую проблему.
