Текст книги "Городской романс"

Автор книги: Александр Терентьев

Соавторы: Людмила Татьяничева,Юрий Петров,Леонид Ильичев,Римма Дышаленкова,Рамазан Шагалеев,Юрий Абраменко,Александр Куницын,Михаил Львов,Геннадий Суздалев,Ким Макаров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Нина Пикулева
Откуда бегут роднички…

Заметки детского поэта

Несколько лет я занималась с малышами первой в нашей области студии эстетического воспитания дошкольников «Родничок» при Дворце культуры ЧТЗ. «Развитие речи и детское словесное творчество» – так назывался предмет, который я вела.

Вот некоторые мои студийные наблюдения.

* * *

В самом начале наших занятий спрашиваю детей:

– Кто написал сказку «Курочка-ряба»?

Отвечают:

– Пушкин!

– Корней Чуковский!

– Это мой папа написал!

– Я! Это моя сказка!

* * *

Читаю в одной из младших групп «Федорино горе» Чуковского, но не просто читаю: дети сами должны найти последнее слово в строке, когда оно диктуется рифмой. И вот доходим до того момента, когда «кастрюли полетели, зазвенели, да к Федоре прямо в печь, стали жарить, стали печь! Будут, будут у Федоры и блины и…».

Это вы бы сказали «пироги», исходя из логики стихотворения. А дети и тут подобрали рифму: «И блины, и помидоры!»

* * *

На одном из уроков предлагаю:

– Сейчас мы будем разговаривать по телефону, – и ставлю на стол телефонный аппарат. – Но давайте сначала назовем его части. Это что?

– Трубка!

– Это что?

– Рычажки!

– А это? – я вращаю диск.

– Диско!

Примеры времени: стиль «диско».

– Прекрасно, – говорю. – А для чего нам нужен телефон?

– Врача вызывать!

– Пожарников!

– Хорошо. Подойди сюда, Машенька… Вызови, пожалуйста, пожарную охрану.

Маша приступает:

– Алло! Пожарники? Дом горит.

Я отвечаю за «пожарников»:

– Ваш адрес?

Машенька и тут не растерялась:

– Улица Корнея Чуковского, дом 75.

– Ждите, сейчас выезжаем!

А к следующему уроку Маша сочинила целую сказку:

«Учили мы вежливые слова и как вызывать по телефону пожарников. Набираю номер и говорю:

– Приезжайте, пожалуйста, у нас дом горит!

Приехали пожарники, а дом потушить не могут – воды нет! Выручил их добрый волк Вова, принес им в ведре воды.

Так и потушили пожар».

* * *

Разучивала я с ними русскую народную потешку:

 
Вот совушка-сова,
Большая голова,
На дереве сидит,
Головушкой вертит…
 

А через неделю у Маши эта потешка «переплавилась» в такую:

 
Вот совушка-сова,
Большая голова,
У совы сыночки —
Серые совочки!
 

* * *

Читаю детям сказку «Честное гусеничное», а потом спрашиваю:

– Как вы думаете, это только в сказке гусеница в бабочку превращается или так и в жизни бывает?

– Не только в сказке, – отвечает один мальчик, – но и по-честному тоже!

* * *

Идет занятие «Загадай рифму». На столе я заранее разложила игрушки, которые можно «соединить» рифмой, но найти эти пары каждый должен сам. Причем сначала молча найти, потом так же молча показать всем детям, чтобы они отгадали, какую рифму ты нашел, а уж если не отгадают – говори вслух.

Очень просто соединялись рифмой мишка и шишка, мышка и шишка, но находились такие!..

Вот попробуйте соединить цыпленка и грушу. Что, не получается? А у них получилось запросто: груша – цыплюша!

А как связать рифмой огурец и куколку? Да, тут проще: огуречик – человечек. Но зато, пожалуй, ни одному взрослому не догадаться, что огурец и помидор тоже могут звучать в рифму: огуречик – помидоречик!

Верно говорят: самые гениальные поэты – дети!

Где растут поэты

«Какие слова бывают?» – так называлось наше первое занятие. Ласковые слова и грустные, веселые и вкусные, тихие и громкие. Сколько слов!.. «Ласковые» – и дети называют: «мама», «папа», «братик», «сестренка», «бабушка», «дедушка», «солнышко»…

«Веселые» – дети говорят: «цирк», «Олег Попов!»… «Вкусные» – и дети наперебой: «бананы», «мороженое», «апельсины», «мандарины»… И вот все сладости перечислены. Пауза.

Встает одна девочка, до этого молчавшая, и так тихонько говорит:

– Вкусно цветы пахнут…

* * *

Играем в «глухой телефон». Дети шепотом передают слово от соседа к соседу. И вдруг один мальчик произносит слово отчетливо, громко. Дети смеются.

– Паша, – говорю, – не ломай телефон, говори шепотом!

– А я не могу.

– Почему?

– Голос болит.

* * *

Идет занятие «У нас в гостях дедушка Чуковский». Прочли и разобрали стихотворение, которое знают все: «Жил на свете человек скрюченные ножки…»

Спрашиваю:

– Дети, а кто написал это стихотворение?

Одна девочка поднимает руку:

– Кошка!

* * *

На этом же занятии шел разговор о том, из чего же состоят стихи. Видя их затруднения, шучу:

– Может быть, из ваты?

Улыбаются дружно, качают головами:

– Нет!

– Из кирпичей?

– Нет!

– А из чего же?

Девочка поднимает руку:

– Из писателей.

* * *

Игра «Звери». Ввожу ее для снятия напряжения во время урока и заодно для упражнения в произношении звука «р-р-р!»

Дети становятся кругом, закрывают ладошками лицо. Теперь это не ладошки, а двери, и за дверями – львы, тигры, волки, медведи – все звери, которые рычат. Иду по кругу, приговаривая стишок, и каждому «стучу в двери»:

 
– Не стучите в эти двери:
Спят уже, наверно, звери,
Если будете стучать,
Звери могут зарычать!
Р-р-р-р-р!
 

Их коллективный рык в одной группе сменился на крик «а-а-а!»

– Это что за зверушки такие, которые кричат «а-а-а»? – спрашиваю у одного из ребят. Смеется:

– А я не умею лычать!..

* * *

Играем в «Эхо». Того, кто будет «эхом», выбираем по считалке, чтобы никому не обидно было. Сегодня каждый называет птицу, а «эхо» повторяет:

– Воробей.

– Синица.

– Аист.

– Рема.

– Что это? Постойте, я не поняла, какая птичка?

– Рема, – робко повторяет девочка.

– ?!?

– Рема шарики несет!.. – уточняет она. Экзамен на сообразительность педагога. Пауза. Тишина. Родители молчат, этого «кода» они тоже не знают. Думай, думай, педагог: «Рема шарики несет!.. А может, это?..

– Может, это попугай Рома из мультфильма?

– Да! – и засветились радостью счастливые глазенки.

Экзамен сдан. Идем дальше.

– Гуси.

– Утки.

– Летающие лебеди!

– Желторотики!

– Да, – говорю, – желторотиками называют птенчиков, но птенчики бывают у всех птиц. Назови какую-то одну.

– Сокол!

Хорошо, идем дальше.

– Индюк.

– Ворона.

– Орел.

– Жар-птица!

И эта птица для них такая же реальность, как для нас орел или сокол. Имеем ли право мы, взрослые, хотя бы ненадолго забывать об этом?

Евгений Гудков
Когда звучат куранты

Каждый час (и получасье) над главной площадью Челябинска звучит колокольная мелодия, и «главные» часы города, которые находятся наверху красивого полукруглого здания, «отбивают» челябинское время. Наверное, многих челябинцев, да и гостей города, интересует вопрос – что это за мелодия? Фрагмент из какой-нибудь песни о Челябинске? Но никто не может вспомнить такую песню, и тем не менее, эта мелодия имеет к нашему городу самое прямое отношение.

В 1960 году городскими властями было принято решение о праздновании в следующем, 1961 году, 225-летия со дня основания Челябинска. Это решение было встречено с огромным энтузиазмом, так как подобного – отмечать день рождения города – не было за все предыдущие советские годы (о подобных праздниках до 1917 года я просто не знаю). Я тогда учился на первом курсе Уральской консерватории в Свердловске. Первый год учебы и самостоятельной жизни в «чужом» городе, видимо, по закону контраста, пробудил во мне какой-то особый, ностальгический порыв любви к своему родному Челябинску с его уже вполне сформировавшимся классическим центром, прямыми и широкими улицами, с огромным размахом жилищного строительства. Город, где я родился и вырос, который хорошо знал с детских лет, когда, вместо уроков в школе, я садился на трамвайном «кольце» у завода «Калибр» (здание нынешнего оперного театра) на какой-либо трамвай и ехал по всему маршруту, тем более, что тогда только появились новенькие цельнометаллические усть-катавские вагончики – наша гордость! Это были как бы поездки из одного города – центра – в другие: ЧГРЭС, ЧТЗ, КБС, ЧМЗ! А там везде – своя архитектура, свой стиль жизни…

Однажды мама прислала мне в Свердловск в очередном письме вырезку из газеты «Челябинский рабочий» с фотоснимком новой площади Революции, с установленным на ней памятником Ленину, созданным скульптором Львом Головницким. Воспитан я был, как и все дети того периода, в соответствующем духе, поэтому «замыкание» всего центра города на такой архитектурной доминанте произвело на меня огромное впечатление. Я гордился этим событием еще и потому, что в Челябинске мы с мамой (отец погиб на фронте в 43-м) жили в то время, хоть и в коммуналке, но в «главном» доме города – там, где находится «главный» гастроном, то есть, по сути, на площади Революции. И вот тогда, весной 60-го, я буквально «заболел» идеей – написать что-то значительное, посвященное родному городу. Давняя моя знакомая Лидия Михайловна Кутикова, которая озвучивала мое авторское выступление по молодому тогда Челябинскому телевидению, попросила: «Женя, а напиши-ка ты к юбилею города что-нибудь такое, что можно было бы использовать как музыкальную заставку к нашему телевидению…» Но то, что я тогда написал, не приняли, и только намного позже, благодаря усилиям режиссера Леонида Пивера, в качестве музыкальной заставки телевидения Челябинска звучала другая моя мелодия – из песни на стихи Л. Татьяничевой «В Урале Русь отражена».

Ну, а тогда, после летних каникул, когда я очень хорошо отдохнул в родном городе, осенью 60-го, в новом общежитии консерватории, за чудным старинным инструментом, я сразу же «взялся» за уже полностью сформировавшуюся творческую идею – симфоническую поэму «Мой город». Поэтическое вступление к ней писал мой соученик и друг, талантливейший человек – музыкант, поэт, режиссер Игорь Пальмов, который, к сожалению, рано ушел из жизни. На конкурсном экзамене моя поэма получила высокую оценку и была включена для исполнения на пленуме Свердловского союза композиторов. На нем присутствовали гости из разных городов Союза, но, конечно, главным гостем был Д. Д. Шостакович, тогда первый секретарь Союза композиторов РСФСР. Дирижировал один из лучших отечественных дирижеров и педагогов – народный артист РСФСР профессор Марк Наумович Паверман! Но самое главное, конечно, высокая оценка и напутствие от Дмитрия Дмитриевича Шостаковича, его рукопожатие. Позднее, выступая по Всесоюзному радио, Дмитрий Дмитриевич, делясь своими впечатлениями о поездке на пленум композиторов в Свердловске, назвал несколько фамилий молодых, талантливых, по его мнению, композиторов, среди которых были два челябинца – Михаил Смирнов и автор этих воспоминаний.

В следующем концертном сезоне М. Н. Паверман впервые исполнил поэму «Мой город» в Челябинске. Помню, какое точное решение подсказал тогдашний художественный руководитель нашей филармонии В. Н. Озирный – поставить на сцене театральное кресло, сидя в котором начинал декламировать поэтическое вступление народный артист Петров, затем, по ходу текста, он вставал, поднимался во весь рост и мощно заканчивал вступление. А затем звучала музыка, которая повествует о всей исторической судьбе моего города…

Ну, а мелодия, которая звучит сегодня из курантов, это одна из главных музыкальных линий симфонической поэмы «Мой город», ее лирическая тема, мое личное объяснение в любви и преданности своему городу.

«Мой город» исполнялся неоднократно в зале нашей филармонии и в оперном театре, в частности, на концерте открытия фестиваля в честь 250-летия Челябинска (исполнитель – симфонический оркестр Свердловской филармонии, дирижер Андрей Чистяков, май 1986 года). А вот дирижеры – исполнители в других концертах: В. Бойков, Л. Холостяков, И. Шпиллер, В. Горелик, В. Мюнстер…

Так что творческая судьба у симфонической поэмы «Мой город» вроде бы сложилась. Надеюсь, что и в год 260-летия Челябинска она будет исполняться.

Но как же мелодия из симфонического произведения «залетела» в главные куранты города? В конце 80-х годов тогдашние городские власти, приняв проект реконструкции административного здания по улице Воровского, 2, с часами-курантами, объявили конкурс на музыкальный проект их озвучивания. Конкурс был закрытым, без указания в нотах имен и фамилий авторов. В нем приняли участие не только композиторы-профессионалы, но и многие музыканты – авторы песен о Челябинске, которые, в большинстве своем, так же неизвестны слушателям, как и симфоническая поэма «Мой город». Помню, что на конкурс я представил три варианта мелодий из разных произведений. Но, по выбору представительного жюри, для курантов была выбрана именно эта.

А зазвучали куранты на главной площади Челябинска 14 января 1994 года. Может возникнуть еще один вопрос – а как же все-таки звучит эта мелодия? Колокола или просто магнитофон с записанной пленкой? Но на этот вопрос я отвечать не буду. Это особый разговор, который я не имею права вести без непосредственных исполнителей, прекрасных инженеров, любящих свой город, воплотивших это с помощью самой современной электронной техники.

Татьяна Ишукова
Часть I. Над Челябинском ясное небо

Из воспоминаний начальника бюро погоды

У каждого человека в его детских воспоминаниях остается что-то свое, для него самое яркое и неповторимое, а для другого совершенно ничего не значащее.

Я прекрасно помню речку Челябку, что протекала по нашей Свердловской улице в плоских берегах, но зато выше по течению, от второго городка МВД по улице Клары Цеткин она текла в глубоком овраге, и летом на берегах этой речонки паслась уйма гусей, которых я, девочка не робкого десятка, немного побаивалась. И совершенно не осталось в памяти здание храма Александра Невского, где сейчас располагается органный зал, хотя мимо него я проходила, по крайней мере, два раза в день – в школу и из школы в течение пяти лет. А вот детский парк, где построен этот храм и где проходили у нас уроки физкультуры, где мы играли в волейбол и гоняли на велосипедах, готовились с подружкой к экзаменам, запомнился на всю жизнь.

Запомнились походы и поездки с географическим кружком. Прекрасно помню, как в Ильменском заповеднике за самовольный спуск со скалы Соколинка меня чуть не отправили обратно в Челябинск. Но совершенно не помню, чтобы в этом кружке говорили о погоде, и слово «синоптик» я впервые услышала от своей мамы, которой перед войной пришлось ненадолго переквалифицироваться из физика в метеоролога.

Пока я не приехала на производственную практику после четвертого курса Ленинградского гидрометинститута, я не подозревала о существовании в Челябинске гидрометбюро и метеостанции. Когда через год я была зачислена в штат гидрометбюро, я очень скоро стала выступать по радио, писать заметки в газету «Челябинский рабочий», а затем комментировать погоду в телевизионных выпусках «Новостей» с четко поставленной целью – рассказать челябинцам о существовании нашей службы, о тех проблемах, что встают перед метеорологами и при наблюдениях за погодой, и при ее прогнозировании.

С тех пор прошло более тридцати лет, гидрометбюро превратилось сначала в гидрометобсерваторию, затем в центр по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды, переехало из одноэтажного деревянного дома у Центрального рынка в каменный двухэтажный за радиозаводом, а в последний год надстроило его до четырех этажей.

Маленькая, но своя история. В год, когда Челябинску исполняется 260 лет, регулярным метеорологическим наблюдениям в нем «стукнет» 100 лет. Именно с 1896 года ведутся по Челябинску непрерывные, за каждый день, записи по среднесуточной температуре.

За каждой цифрой наблюдений стоит труд метеоролога-наблюдателя, но для челябинцев эта служба много десятков лет была безымянной. Случай помог восстановить послереволюционную историю возобновления регулярных наблюдений за погодой. Они были прерваны во время мятежа белочехов и не велись четырнадцать месяцев подряд – с июля 1919 года по август 1920 года. А потом известный челябинцам заведующий музеем И. Г. Горохов поручил молоденькой учительнице физики Анне Константиновне Теплоуховой возобновить наблюдения, и с того времени на полтора десятка лет история челябинской метеостанции будет связана с семьей Теплоуховых и с их домом. Брат Анны Константиновны, Владимир Константинович Теплоухов, вернувшись с гражданской войны, стал начальником метеостанции, ее сестры – наблюдателями, саму метеостанцию перенесли от реального училища по улице Красной к дому Теплоуховых на улицу Могильникова. Владимир Константинович был репрессирован в середине 30-х годов, семью его выселили, и только в начале 60-х краткую историю этой семьи мне рассказала дочь Владимира Константиновича, Муза Теплоухова, с которой я с шестого по десятый класс училась в одной школе, а потом мы обе уехали в Ленинград – я в гидрометеорологический институт, она – в медицинский. После окончания институтов мы встретились в Челябинске. Муза не только рассказала о своих родственниках, но и познакомила с Анной Константиновной, которой было уже за семьдесят. Он Анны Константиновны я узнала в подробностях всю историю семьи, она мне показала сохранившееся направление за подписью Горохова, «…сим поручается Теплоуховой А. К. возобновить метеорологические наблюдения в г. Челябинске».

Из челябинских наблюдателей середины века я хотела бы упомянуть Екатерину Васильевну Тетеркину, Евдокию Игнатьевну Котенкову, дочь которой Лена работает на метеостанции и сейчас.

У синоптиков, появившихся в Челябинске только в середине 30-х годов, тоже были свои ветераны, вошедшие в историю службы и не известные челябинцам. Анна Александровна Крылова восемнадцатилетней девушкой пришла в расположенное по соседству гидрометбюро и проработала в этом коллективе 44 года, правда, последние семь лет она работала не техником-синоптиком, а курьером. Ей на одном из юбилеев были посвящены стихи:

 
Для тех, кто впервые в «погоду» пришел,
Ваш труд многолетний пусть будет примером.
Живите сто лет, молодейте душой,
Мы Вами гордимся, своим дипкурьером.
 

А вот синоптиков последнего поколения многие челябинцы знают по голосам, некоторых видели по телевидению. Надежда Васильевна Постнова, Надежда Константиновна Балыбина, Ольга Леонидовна Ведерникова еще немало добавят к истории челябинской гидрометслужбы.

Я очень надеюсь, что челябинцы, мои современники, будут не только знать все про погоду, но и знать разницу между метеостанцией и гидрометцентром, их расположение в Челябинске, чтобы не случалось казусных ситуаций, подобных нижеприведенной.

Водителю из Златоуста поручили отвезти электрохимическую бумагу в рулонах в Челябинскую гидрометобсерваторию. То ли адрес забыли сказать, то ли он сам по дороге забыл, поэтому пришлось бедняге несколько часов колесить по Челябинску в поисках гидрометобсерватории. Наконец, кто-то из прохожих направил его на Алое поле, сказав, что у Дворца пионеров есть какой-то купол, наверняка там и располагается обсерватория. Рассвирепевший шофер, добравшийся к 10-ти вечера до Дворца пионеров, насильно заставил отнекивавшегося сторожа принять груз. И только через два дня новоявленные хозяева непонятного груза нашли истинного владельца бумаги.

Татьяна Ишукова
Часть II. Трактат о погоде

Тот, кто считает днем метеоролога 1 апреля, ошибается ровно на девять дней. Всемирная метеорологическая организация решила этот вопрос в 1960 году в пользу 23 марта, и с тех пор эта дата отмечается как Всемирный метеорологический день.

Должна сказать, что нас не поздравляют ни 23 марта (об этом празднике просто не знают), ни 1 апреля – умные люди не хотят выглядеть глупо, а не очень умные не ждут специальной даты, чтобы высказать свое мнение о прогнозистах, а высказывают его в любой день года. Кто устно, а кто и письменно.

Письмо взволнованное (крик души):

«Товарищ начальник отдела прогнозов Челябинской гидрометеорологической обсерватории Ишукова, когда вы перестанете вводить в заблуждение народ? Поймите, нарушается всякая система жизни. Нельзя составить план мероприятий для работы и отдыха, прогулки в лес. Свободное катание на лыжах. Охота. Любители рыбной ловли. Все в заблуждении. Работа в сельских местностях. Сохранение продуктов питания и многое другое».

По вопросам профориентации:

«Уважаемая редакция! В этом году мы заканчиваем 10 классов и стоим на пороге выбора профессии. Хотелось бы получить какую-нибудь редкую заманчивую профессию, как, например, океанолог или метеоролог, или эксплуататор гидрометеорологических радиолокационных устройств».

Очень сердитое письмо, даже с саркастическими нотками:

«Уважаемая редакция! У меня к вам есть такой вопрос: с какой целью держат синоптиков, и сколько их человек сидят на иждивении нашего народа? Какую сумму они ложат в карман за год?»

Если бы у последнего корреспондента было чувство юмора, я могла бы ему ответить цитатой более чем двухсотлетней давности. В календаре русской Академии наук с 1727 до 1746 года составители откровенно писали «доброхотному российскому читателю»:

«Сообразуясь не столько с предъявляемыми к нам требованиями, мы на этот раз уделили более, чем прежде, места для предсказаний. Мы надеемся, по мере опытности, настолько усовершенствовать этот драгоценный дар, что будем удовлетворять любопытных людей. Мы вовсе при этом не надеемся, что все, что мы предсказываем, сбудется: в случае частых неудач просим помнить, что за немногие копейки нельзя много истины купить».

В заключение, я приведу прогноз, опубликованный в солидном английском научном журнале «Природа» в 1981 году в статье «Орбитальное свидетельство междуледниковых периодов».

«Расчеты показали, что на следующие 114000 лет ожидается более холодный климат. Первый холодный пик продолжительностью от 10 000 до 100 000 лет может наступить через 4000 лет, потепление через 15 000 лет и новый холодный период через 23 000 лет. Большое оледенение, сравнимое с четвертой стадией последнего оледенения, предполагается через 60 000 лет».

Тем челябинцам, которых этот прогноз не устраивает, я могу дать такой совет:

 
Нужно ездить на природу,
невзирая на погоду,
либо брать с собой в природу
тех, кто делает погоду.