Текст книги "Не магией единой (СИ)"
Автор книги: Александр Петровский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
И что было делать королеве? Тем более, у костров своего племени она много раз слышала о разнузданных оргиях в нашем королевском Дворце, варвары любили такие сплетни. И безобразные оргии там действительно бывали, только лет за сто пятьдесят до Весёлого Короля. Но откуда ей было это знать? Раз царственный супруг хочет, значит, у цивилизованных так принято, и не ей менять их обычаи.
Остальные присутствующие, в разных вариантах легенды, не то остались зрителями, не то поддержали почин королевской четы. Это неважно. Важно, что когда Весёлый Король протрезвел и узнал от жены, что именно он публично вытворял, а потом сказал ей, что так себя вести неприлично, королеве стало стыдно и за себя, и за мужа. Виновный должен быть наказан, это непреложный закон её племени.
И кто же виновен в этом безобразии? Королева не знала, и спросила у мужа. Тот ответил, что во всём виноваты школы, особенно «Королевская кровь». Как уже говорилось, школы он не любил, и это ещё мягко сказано. Так что королева отомстила школе. Прокляла её. Маги её племени успешно используют проклятия, не то, что наши. Королевская чета вернулась во Дворец, а проклятие осталось. И с этим ничего не поделать – проклятие отяжелевшей женщины действует с двойной силой, а снять его невозможно.
У тех, кто категорически отрицает действенность проклятий, есть другое объяснение. По их мнению, когда происходит оргия, человеческие тела выделяют некие флюиды, эманацию похоти, которые оседают на стенах комнат. А потом оттуда воздействует на других людей, побуждая их сами знаете к чему.
В любом случае, результат той оргии пятисотлетней давности вы можете наблюдать собственными глазами. Поначалу делались кое-какие попытки прекратить здешние безобразия, но безуспешно. А теперь, когда нашу школу закончили десятки поколений высшей знати, и королей в том числе, причём им тут понравилось, все разговоры о необходимости пресечь безобразия так и остаются разговорами. И будут оставаться, потому что всех всё устраивает.
* * *
– Неплохая идея – валить весь свой разврат на Весёлого Короля и его варварскую королеву, которые уже пять веков как в могиле, – хмыкнул Ник, когда главный магистр закончил пересказывать легенду. – Тем более, что Их Величества по большому счёту и обвинить не в чем. Королева доверилась мужу, посчитав, что раз он смог вытащить свою страну из совершенно безнадёжного положения, не допустив ни единой ошибки, то и теперь знает, что делает. А Весёлый Король просто сорвался после сумасшедшего перенапряжения. Переговоры с варварами, битва за королевство, казнь родного дяди, потом с варварами проблемы, а с ними всегда проблемы – кто бы такое выдержал без срыва? Да и развратом это не назвать – он-то с женой всё-таки, а не с кем попало. А проклятие, или эта, как её… эманация похоти. Оно действует на всех?
– Нет, – ответил магистр. – Есть люди, невосприимчивые к нему. Я, например. И наша магистр живописи и рисования. Среди школяров такие тоже иногда попадаются.
– Это хорошо, а то я уже перепугался, что сам таким стану. Оказывается, вовсе необязательно.
– Николас, если вы школяр, то на вас, скорее всего, подействует. А вот если сыщик – вы в безопасности. У нас тут уже несколько дней обитают трое сыщиков, они вроде как расследуют убийство, правда, без малейших намёков на успех. А ещё сюда зачем-то прислали стражников. Так вот, ни на тех, ни на других проклятие не действует.
– Давайте пока, не уточняя наш с леди Алисой статус, разберёмся с демонами, следящими за здешним развратом. Я так понял, есть некий демон-надзиратель, который надзирает за всем, происходящим в здании?
– Не совсем так. Ему запрещено наблюдать за личными комнатами. Моя комната – моя крепость, как говорится. Закон о неприкосновенности личных помещений действовал задолго до основания школы.
– И что он должен делать, если видит какое-нибудь безобразие?
– Ничего. Только доложить, когда спросят. Я каждый вечер принимаю его отчёт. Сам демон бессилен что-либо сделать в нашем мире.
– А что демон считает безобразием?
– Безобразие – ваше слово. Демон докладывает обо всех нарушениях королевских законов и правил внутреннего распорядка.
– Посещение чужих комнат – нарушение?
– После восемнадцати часов – да.
– И часто посещают?
– Редко. В таких случаях нарушителю на первый раз выносится предупреждение. Второго раза почти не бывает.
– А если кто-нибудь придёт в гости до восемнадцати, и останется до утра?
– Демон фиксирует и это нарушение. После отбоя все должны находиться в своих комнатах. Таковы правила.
– Ясно. А докладывал ли когда-нибудь демон о чьих-нибудь ночных визитах после полуночи?
– Не припоминаю такого. Ночью тут все спят, а не ходят по гостям.
Я уже собиралась сказать, что это неправда, и магистр знает, что это неправда, и всё равно лжёт, но Ник меня опередил.
– Спасибо, лорд главный магистр. Мы с леди Алисой пойдём подумаем над своим статусом, а там и до отбоя недолго. Ляжем спать, как все нормальные люди.
Мы попрощались и ушли, а в коридоре я набросилась на Ника.
– Почему ты не дал мне уличить этого лжеца?
– А зачем? – удивился он. – Мы ищем убийцу или уличаем врунишек? Сразу было понятно, что демону давным-давно приказали прекращать наблюдение в полночь. Конечно, предаваться любви можно и днём, и это, я так понимаю, не нарушение распорядка, но традиционное время для этого всё-таки ночь.
– Это тебе было понятно! А мне – нет!
– Вот смотри, Алиса, что получается. Эльза была легкомысленной девушкой, выражаясь словами принца. И она тут даже не чемпионка, как утверждает магистр рисования. То есть, нескольким девушкам приходится время от времени просить демона отвернуться. Но любой купец знает, что опт всегда дешевле розницы. Проще договориться с демоном надолго, а лучше – навсегда. Согласна?
– Нет. Такой приказ мог отдать только главный магистр. Или, может быть, очень могущественный маг.
– Я думаю, магистр. Только не этот.
– А какой?
– Тот, что из времён Весёлого Короля.
– Пятьсот лет назад? – я безмерно удивилась. – Но зачем?
– Ему лично – незачем. Но он, скорее всего, просто выполнил приказ.
– Чей?
– Вспомни, я дал по морде гимнасту. Это нарушение?
– Да. Но принц тебе разрешил, хотя и позже.
– Видишь? Принц как бы приказал главному магистру не считать этот эпизод нарушением. Власть королевской династии очень велика. Думаешь, пять веков назад она была меньше?
– Нет. Но когда основали школу, никакого принца ещё не было. Весёлый Король только-только отяжелил королеву.
– Согласен. Пусть это произошло позже, лет ещё через пятнадцать. Главное, что давно, и к убийству никаким боком. Жаль. Я-то думал, что тот, кто договорился с демоном, и есть убийца. Всё казалось таким простым… Да не тут-то было!
* * *
Что ему казалось простым, Ник говорить не захотел. Заявил, что коридор прослушивается сторожевым демоном, а может, и только им, так что подобные темы нужно обсуждать только в комнатах, которые, если верить главному магистру, наши крепости. Так что мы пошли в его комнату. Не в мою, потому что Ник сказал, что мне будет полезно узнать, где он обитает, мало ли как дело обернётся и какие знания могут понадобиться.
Пока мы шли на второй этаж, я пыталась сообразить, почему Ник считал дело простым, пока думал, что убийца ещё и приказал демону не подглядывать после полуночи. Идти недолго, значит, думать надо быстро. Хотелось самой понять, что к чему, без его объяснений. Ведь я ничуть не глупее этого простолюдина!
Наверно, Ник рассуждал так. Не будь запрета, демон увидел бы убийцу, входящего в комнату Эльзы. Но если убийца запретил ему смотреть, демон всё равно его выдаст. Правда, был ещё приказ не выдавать того, кто запретил, но опытный маг, опытный именно в демонологии, вполне мог бы обойти этот приказ и что-то выяснить. Но демон развоплотился из-за неумелого допроса сыщиком. А может, не такого и неумелого? Может, сыщик – сообщник убийцы?
Тогда, действительно, всё просто. Допросить как следует сыщика, и дело раскрыто. Вот зачем Ник устроил так, чтобы стражники, которых прислала сюда мама, подчинялись не сыщикам, а мне! Они, по его замыслу, и должны были арестовать предателя. Жаль только, что демон уже пятьсот лет, или около того, по ночам не надзирает.
Тем временем мы подошли к комнате Ника, совсем недалеко от моей, по той же стороне коридора и всего через двух соседей. Он отпер замок, осторожно открыл дверь, и сказал, чтобы я подождала в коридоре, пока он проверит, не ждут ли нас там какие-то нехорошие люди. Ник почему-то всё время забывал, что я могу за себя постоять, и если что, справлюсь с врагом даже лучше него, потому что он совершенно беззащитен перед магической атакой.
Я шагнула внутрь вслед за ним, готовая отражать любое нападение, но комната оказалась пустой, никаких злодеев, никаких ловушек, ни магических, ни механических. В душевой – тоже никого. Тут Ник выхватил кинжал, стремительно рванулся к одёжному шкафу и распахнул дверцы. Не знаю, с кем он собирался сражаться, в шкафу, кроме висящих на плечиках рубашек и куртки, ничего и никого не было.
– Но в здесь кто-то был, – растерянно заявил он, пряча кинжал обратно в ножны. – Я оставил контрольную нитку на двери, её нет! Дверь открывали!
– Нитку? – удивилась я. – Нормальные люди оставляют сторожевого демона. Знаю, что ты не умеешь их заклинать, так попросил бы меня. Кстати, помнишь, ты мне говорил, что уборщица тебе открыла мою дверь? Я так поняла, что у неё есть ключи от всех комнат.
– Не ключи, а ключ. Один, но подходит ко всем замкам.
– Какая разница? У уборщицы есть ключ, а в твоей комнате кто-то недавно помыл пол, смотри, он ещё влажный. Какие предположения, коллега сыщик, насчёт того, кто тут побывал, пока тебя не было?
– Ладно, забыли. Кстати, у тебя усталый вид. Можешь прилечь на мою кровать.
– С чего вдруг?
– Я же лежал на твоей, когда мне было очень нехорошо. Сейчас полегче, сидеть толком ещё не могу, но и ложиться необязательно. Помогла или твоя постель, или подушка принца.
– Очень за тебя рада. И за предложение отдохнуть – тоже большое спасибо. Но – нет.
– Почему? Считаешь, что простолюдин осквернил эту благородную постель, и теперь она недостойна тебя?
– Нет, Ник. Девушке неприлично лезть в мужскую постель. Тем более, здесь, в проклятой школе.
– Глупости! На меня проклятие не действует.
– Ты думаешь только о себе. Проклятие действует на меня, и я вовсе этому не рада.
– Извини, Алиса. Предложение снимается. А присесть тебе проклятие не мешает?
– Лучше постою, – вздохнула я. – Чаю хочешь?
– Не откажусь. Только сделай пару лишних чашечек, я залью их в термос. Один я подарил принцу, но второй-то остался. Кстати, ты уже не боишься пустоты?
– Если Его Высочество пользуется Пустотой, то и мне не зазорно. Кстати, магистр физики показал, как её делать. Очень просто оказалось.
– Пустоту?
– Да. Он опустил бутылку в воду, дождался, пока она наполнится, а потом перевернул и вытащил, но не до конца. Горлышко осталось в воде. А в бутылке – Пустота. Я её магически пощупала, и совсем не испугалась.
– Я же тебе говорил, что бояться нечего, а ты не верила.
– Теперь верю. И хоть он не объяснил, я сама догадалась, почему под Пустотой уровень воды выше, чем под воздухом. Дело в том, что на поверхность воды снизу давят ундины. А сверху, с той же силой – сильфы. Потому и поверхность в равновесии. А в Пустоте сильфов нет, вот вода в бутылке и поднялась. Её вес и равен силе сильфов, которых нет.
– Ничего не понял.
– Не обращай внимания. Это я просто болтаю, чтобы отогнать проклятие.
– Оно отгоняется болтовнёй? Тогда я тебе расскажу, почему считал дело простым. Проклятие сразу уползёт прочь, скуля от ужаса.
– Не надо рассказывать. Я и так знаю. Ты думал, что сыщик, который развоплотил демона-надзирателя – пособник убийцы. А оказалось, что демон ничего не знал, и убивать его было незачем.
Пока Ник соображал, как отогнать проклятие без своего рассказа, я сходила в душевую за водой. Там нашлось три кружки, а не две, как у меня. На вид чистые, но я на всякий случай их сполоснула. Нести в одной руке две полных кружки было неудобно, позвала его на помощь, а он взял у меня все и сам отнёс в комнату. Я быстро вскипятила воду и засыпала в неё чай Иного мира. Листья были посечены мельче, чем я привыкла, но я подумала, что если чай получится слишком крепким, всегда можно долить кипятка.
Коробка, в которой Ник хранил заварку, сделанная из толстой бумаги, изнутри была белой, а снаружи цветной, с рисунками, орнаментом и, наверно, надписями на языке Иного мира. Среди букв были одинаковые, причём настолько, что ни один писец так точно повторить бы не смог.
– Это они в типографии делают? – спросила я у Ника.
– Наверно, – его это явно не интересовало, он сосредоточенно переливал чай из кружки в свой кувшин с Пустотой, и когда кипяток капал на него, неразборчиво что-то бурчал, наверно, ругательства.
– А зачем такой кувшин Его Высочеству? Он же запросто может подогреть чай магически.
– Принц говорил, что в обычном кувшине компот прокисает, а в термосе – нет. Может, так, может, нет, это его дело. Он попросил, я привёз, что мне, трудно? Алиса, лучше скажи, что ты думаешь об убийстве демона?
– Я же сказала, убивать его было незачем. Значит, это не убийство.
– Думаешь, демон погиб случайно? – удивился Ник. – А ты в демонах разбираешься? Я-то о них почти ничего не знаю.
– Толком в них никто не разбирается. Демоны очень скрытны. О Тонком мире, где они живут, неизвестно вообще ничего. Портал туда пытались открыть, но так и не смогли.
– Я слышал, что они никогда не врут и всегда подчиняются.
– Да, это так и есть.
– А если приказ невозможно исполнить?
– Мне о таком никто не рассказывал, но ты же сам знаешь, что школьный демон развоплотился, когда не смог.
– Понимаешь, Алиса, что получается? Демонов может вызвать любой маг?
– Да, почти любой.
– И даже ребёнок?
– Да. Мне было лет пять-шесть, когда мама меня научила.
– И что, пятилетний сопляк не может приказать какую-нибудь неисполнимую глупость? Например, вернуть из могилы любимого дедушку. И что, демону развоплощаться? Так скоро и демонов-то не останется.
– Никогда об этом не думала, – призналась я.
– А я вот немного пораскинул мозгами, и у меня получается, что демона нельзя убить, просто настаивая на исполнении невыполнимого приказа. Или на нарушении приказа, который отдали раньше.
– Может, ты и прав.
– Может. Тогда или демон обманул сыщика, прикинувшись трупом, или врёт сам сыщик.
– Демоны не обманывают людей!
– Значит, сыщик.
– Мы прямо сейчас пойдём и его допросим?
– Нет, Алиса. Допрашивать его бесполезно и даже вредно.
– Почему?
– Какой смысл ему врать? Никакого.
– Но ведь врёт же! Ты же сам говоришь.
– Врёт, но по приказу. А теперь представь, кто мог отдать такой приказ. Твоя мать, король, принц. Кого мы разозлим, если заставим сыщика разболтать то, что он узнал от демона?
– А что нам тогда делать?
– Я думаю, придётся допросить демона. Точнее, не нам, а тебе. Я не умею разговаривать с этими созданиями.
* * *
Язык демонов изучают в первых классах школы, но почти все дети учатся на нём говорить гораздо раньше. Поставить сторожевого демона, попросить его разбудить в нужное время и тому подобное – всему этому меня научили родители. А почти все слова, которые я узнала в школе, мне ни разу не понадобились. Ну, вот зачем мне что-то говорить демонам о звездах, или о воздушных шарах?
Странный у них язык. В нём «да» и «нет» – целые фразы, приказы должны оканчиваться повелительными словами, а вопросы – вопросительными, и для повествовательных тоже свои есть. В общем, совсем непохоже на нашу речь. Хотя магистр демонического языка рассказывала, что языки родственные, и многие слова, хоть и звучат непохоже, происходят от одного корня. Что ж, может, и так, это не делает язык демонов понятнее.
Хрустальный шар лежал в моей комнате, и мы, допив чай, пошли туда. У себя я вздохнула с облегчением, давление школьного проклятия резко ослабло. Села на табурет, упёрла взгляд в шар и начала вызывать.
– Демон, который следит за этой школой, вызываю тебя, я делаю это. Отвечать, ты будешь.
Ник, конечно же, на языке демонов ни слова не понял, поинтересовался, что это за заклинание, но я жестом попросила его заткнуться и продолжила.
– Демон, кто следит за этой школой, спрашивать, я буду.
– Демон, кто следит за этой школой, я это, – откликнулся обитатель Тонкого мира. – Отвечать, я буду. Если приказы, они есть, мешать, они не станут.
Так, ясно. Всё, как и предполагал Ник. Демон готов ответить мои вопросы, кроме тех, на которые ему запрещено отвечать прежними приказами. Что спрашивать вначале, Ник мне сказал, а дальше сама разберусь.
– Следить за школой, ты делаешь это?
– Да, я делаю. Смотреть на комнаты, я не делаю. Комната, что живёт человек, есть крепость. Запретить смотреть, они сделали это.
– Следить за двором, ты делаешь это?
– Нет, я не делаю.
– Двор, наблюдать, они делают это?
Нику этот момент казался важным. Забор под охраной, здание под наблюдением, а что во дворе?
– Нет, они не делают.
– Следить за школой всегда, ты делаешь это? – настало время перейти к вопросам о полуночи.
– Запрещать ответ, они сделали это.
– Запрещать ответ, кто сделал?
– Запрещать ответ, они сделали это.
– Ник, за двором никто не присматривает. Демон не отвечает, всегда ли следит за школой, ему запретили отвечать. И запретили отвечать, кто запретил. Ты понял, что я сказала?
– Понял. Спроси, когда запретили, – попросил Ник.
– Запрещать ответ, когда они это сделали? – перевела я демону.
– Четыре дня, они прошли.
– Ник, четыре дня назад. Что дальше спрашивать?
– Спроси, когда ему задали режим наблюдения, которым он руководствуется сейчас.
– Ты с ума сошёл! Я не смогу такое перевести!
– Тогда спроси, кто шлялся по школе последней ночью после полуночи.
– Зачем тебе это?
– Мне – незачем. Но надеюсь, он что-то тебе скажет.
– Демон, сегодня от полуночи до четырёх часов, школа, коридоры, они ходили, кто это делал?
– Знания, я их не имею.
– Запретили тебе знать, когда они это сделали?
Демон замолчал, явно задумался. Я ждала, затаив дыхание.
– Четыреста семьдесят восемь лет, они прошли, – наконец, ответил демон.
– Ник, он говорит, приказ был отдан почти пятьсот лет назад.
– Приказали именно ему?
– Да.
– Вот тебе и развоплощение во всей красе, – усмехнулся Ник. – Спроси, не подглядывает ли он, несмотря на запреты?
– Демон, смотреть после полуночи, ты делаешь это?
– Нет, я не делаю.
Я пыталась спрашивать по-разному, Ник тоже что-то выдумывал, но мы больше так ничего и не добились. Я попрощалась с демоном, и его образ исчез из моего шара.
* * *
После демона Ник захотел допросить лживого сыщика. Мама дала мне заклинание для связи со старшим их группы, но Ник сказал, что пойдёт к ним лично, со мной или без меня. До отбоя оставалось меньше получаса, а мама просила не нарушать школьных правил без крайней необходимости. Я никакой необходимости не видела, не то что крайней. Ничего не мешало поговорить с сыщиками через шары. Пришлось приложить всё умение убеждать, и хоть с огромным трудом, но мне удалось.
– Леди Алиса! – старший сыщик, образ которого появился в шаре, вздохнул с явным облегчением. – Нас предупредили о вашем приезде, и мы уже беспокоились, почему вас так долго нет.
– Я изображаю обычную девушку-школяра, не хотелось лишний раз показывать, что я тут по заданию Министерства, – я соврала, и сыщик, кажется, это понял, но сделал вид, что поверил. – Как у вас дела с расследованием?
– Если бы мы нашли убийцу, об этом уже знали бы все, и здесь, и в столице, не сомневайтесь. Мы не можем понять, как этот мерзавец обошёл заклятие правдивости. Да ладно заклятие, мы же все умеем распознавать ложь, может, не так хорошо, как ваша матушка или вы, но умеем! И не распознали. Может, у вас получится?
– Может. А пока скажите, что там у вас за история вышла с демоном-надзирателем?
– Официальный отчёт, или что было на самом деле?
– Не поняла. В отчёте – ложь?
– Так часто делается. Называется «защита свидетеля». Объявляем, что он умер, и он больше никому не нужен. Кто ж станет расспрашивать мёртвого?
– Демон – свидетель чего? Убийства?
– Нет, по убийству он ничего не знает. Тут вот какое дело, леди Алиса. Давным-давно демону приказали не следить за школой с полуночи до пяти часов. А школяры и магистры в это время развратничали. И продолжают развратничать.
– Тут никто этого не скрывает. Я всё это узнала за пару часов, вместе с легендой о жене Весёлого Короля.
– Да, не скрывают. Свободные нравы школы известны и школярам, и их родителям, которые почти все тоже здесь учились. Но то, что знают люди – это слухи. Даже если они правдивы, они всё равно остаются слухами. А сведения, изложенные в официальных отчётах, докладах и рапортах – это факты. Особенно если в них есть хоть крупица правды.
– Всё равно не понимаю, зачем понадобилось перевирать факты.
– А что я должен был написать? Что уже пятьсот лет ночную жизнь этой проклятой школы вообще никто не контролирует? Что всё это время тут процветает разврат в самых отвратительных формах? И что активное участие в этом принимают детишки высшей знати, включая убитую леди Эльзу, которая благородством происхождения уступает только королевской династии? И при этом она до самой своей смерти была подружкой для любовных утех Его Высочества? Да я бы лично и без всякого суда казнил идиота, который только подумывает о том, чтобы запустить подобные сведения в официальный оборот! Такие доклады если и делаются, то только устно и с глазу на глаз!
Я согласилась с опытным сыщиком. Не то чтобы у меня не нашлось, что возразить, просто я вдруг поняла, что спор ничего не даст. Я узнала, что Ник был не прав, считая сыщиков предателями. А раз так, снова стало важным, как убийца солгал под заклятием правдивости. Всех магистров я уже допросила, каждый заявил, что не убивал, и лжи я ни разу не почувствовала. Остались школяры и слуги.
– Похоже, сыщики – нормальные ребята, бьются на стороне добра, – сказал мне Ник. – Но я не понимаю, как убийца обошёл эти ваши правдивые заклятия.
– Никто не понимает. Может, я смогу почувствовать ложь там, где ошиблись сыщики?
– Нет, Алиса. Убийца уже солгал тебе, а ты не заметила.
– Неужели знаешь, кто убил?
– Нет, конечно. Знаю только, что это кто-то из магистров. Все они уверяют, что Эльзу не убивали, но один из них врёт. Или даже не один.
– Почему магистры, а не слуги и не школяры?
– Уже пора спать, тем более, у меня был тяжёлый день, – Ник зевнул, показывая мне, какой он сонный. – Это ужасное жёсткое седло! Нет, хватит на сегодня разговоров, отложим их до утра. Утро вечера мудренее, как говорят в Ином мире.
Я собралась ему возразить, но он уже ушёл.
* * *
Да как смеет простолюдин так себя вести с благородной леди? Я с трудом подавила огромное желание догнать наглеца и разорвать его на кусочки магическим ударом. Остановилась у самой двери. Чтоб два раза не ходить, запечатала дверь заклинанием. Потом открыла окно, подышала прохладным вечерним воздухом, пока совсем не успокоилась. Слабый ветерок слегка шевелил оконные створки, и они пронзительно скрипели. Пришлось их придерживать руками. Долго не могла решить, нужно ли запечатывать окно. Решила – нужно. Если этот лишённый магии мерзавец сумел через него влезть, то и другие смогут, и неизвестно, успеет ли сторожевой демон вовремя поднять тревогу.
Стоя под душем, пыталась понять, почему Ник так уверен, что убийца – магистр, а не школяр. Злодей поднимается по стене, открывает незапертое окно и проникает в комнату Эльзы. Конечно, на такое способен не каждый, но у многих лордов есть горные имения, и там их дети вполне могли научиться лазить по скалам. А остальные – по замковым стенам. Я в детстве тоже пыталась, вместе с братьями. Правда, высоко мы не забирались – страшно. Да и без того средний брат сорвался, упал, и здорово расшиб ногу. Ох, и влетело нам тогда от папы! Так что среди школяров наверняка есть неплохие скалолазы.
А среди слуг? Какой-нибудь ловкий парень, умеющий хорошо лазить по деревьям, вполне может лазить и по стенам. Тут я вошла в лёгкий транс, и увидела, как убийца на крыше цепляет верёвку, и по ней спускается к нужному окну. Если всё так и было, ему даже не нужно быть скалолазом! Это запросто сделает любой школяр, даже девушка. В каждом школьном зале гимнастики висит канат, нужно по нему добраться до потолка, а потом спуститься. Некоторым удавалось это делать без помощи ног, одними руками. Я тоже пыталась, но добралась только до середины, а потом начали нестерпимо саднить ладони.
Вот и получается, что залезть в эту комнату мог чуть ли не любой, а вовсе не только магистр. Но залезть мало, нужно ещё и зарезать девушку. Конечно, не каждый человек способен убить. Я слышала о воинах, которые рыдали после первой победной схватки, и потом несколько дней так тряслись, что не могли не только воевать, но и просто держать оружие. И это на войне, где убийство – доблесть.
Но даже такие чувствительные люди почти все потом снова идут в бой, а убив десяток врагов, уже не переживают. Да и я сама, уверена, смогла бы убить. С родителями на охоте не раз и не два приходилось добивать кинжалом раненых стрелой или огненным шаром зайцев и даже оленей. Не могу сказать, что мне было приятно, но рука ни разу не дрогнула. А у высшей знати охота – одно из любимых развлечений. Я уж не говорю об уроках фехтования, где школяров учат убивать. Юношей – обязательно, девушек – по желанию. Я, к сожалению, хоть и училась, но фехтую неважно даже для девушки.
А как с этим у слуг? Не знаю, есть ли в школе мясник, но повар наверняка умеет обращаться с ножом, а разница между ножом и кинжалом совсем невелика. А уж моральных страданий простолюдины вообще не знают, им одинаково, что человека убить, что муху прихлопнуть. Мама мне говорила, что почти все убийства в королевстве совершает чернь.
Выходит, убить мог кто угодно, но как он обманул сыщиков, я даже не представляла. Неужели Ник нашёл какой-то способ соврать под заклятием правдивости, и этот способ годится только для магистров? Ничего другого мне придумать так и не удалось, я выключила воду, обсушилась, надела ночную рубашку, закляла сторожевого демона и улеглась спать, положив шар на прикроватный столик.
Уже почти заснула, но тут шар зазвенел колокольчиком. Оказалось, со мной хочет поговорить мама. Я совсем забыла, что она обещала к вечеру выяснить, кто такой Ник, и рассказать мне. Ни секундочки не сомневалась, что мама не узнала ничего, так ей сразу и сказала.
– Это тебе показало ясновидение? – удивлённо спросила она.
– Нет, логика. Ник был уверен, что до его отца ты не доберёшься.
– Доверие к словам простолюдина – это, по-твоему, логика? Доченька, ты там, часом, не влюбилась?
– Нет.
– Врёшь! – уверенно заявила мама.
– Вру, – обречённо признала я, ведь обмануть её невозможно.
– А он к тебе как?
– Никак. Считает меня ребёнком.
– Болван! Когда мне было пятнадцать, я уже ходила отяжелевшая, – в очередной раз напомнила мама. – Ладно, Алиса, тогда сделай вот что. Найди способ покрутиться перед ним, как бы это назвать… нескромно одетой, вот. У тебя тело уже не совсем детское. Ещё покажи ему свою магическую силу, это всем мужикам внушает уважение, и черни, и благородным. Только смотри, не перестарайся. А вот ум прячь, никто из них не влюбится в девушку, которая умнее. Но и дуру не изображай, парень хоть и болван, но явно не во всём, тупица его не заинтересует. И самое главное – ни в коем случае не используй приворот. Мужчины такое не прощают. Точнее, прощают, но только жёнам. И без приворота, если всё сделаешь правильно, он обязательно пригласит тебя в свою постель.
– Ты за мной подглядывала? – возмутилась я.
– Нет, с чего ты взяла? Да и как бы мне удалось? А ты, значит, всё это проделала? Молодец!
– У меня нечаянно получилось.
– Так ещё лучше. Надеюсь, от его постели ты отказалась?
– Конечно!
– Правильно. Первое предложение всегда надо отвергать. Хотя сама я не отвергла, и ничуть не жалею. Не переживай, всё будет хорошо, доченька.
– Мама, я ничего не понимаю! Ты мне советуешь, как лучше соблазнить простолюдина?
– Что тут такого? Моя бабушка вышла замуж за простолюдина, и ничего. Если честно, когда я влюбилась в твоего папу, я тоже считала, что он из черни. Перед самой свадьбой только узнала, что выхожу замуж за лорда, причём графского сына. Так что ты, Алиса, в нашем роду такая не первая.
– Мама, подожди. Как моя прабабушка могла выйти замуж за неблагородного? Ведь это запрещено королевским законом!
– Есть такой закон, – согласилась мама. – Но его запросто обходят. Король посвящает жениха в рыцари, а задача решена. Уверена, моего влияния при Дворе для этого хватит.
– Ник при мне отказался от титула, – вспомнила я.
– А кто ему там мог предложить титул?
– Его Высочество. Мы сегодня с ним ужинали. Оказалось, Ник – его приятель.
– Что? Как может стражник, пусть даже сын богатого купца, быть приятелем принца?
– Не знаю, мама. Они дружески болтали, а ещё Ник привёз Его Высочеству подарок. Кувшин с Пустотой в стенках.
– Слышала о таких. Принц не боится Пустоты?
– Нет. У него такой был, но разбился. Ник привёз ему новый.
– Алиса, обязательно выясни, что этому Николасу нужно в «Королевской крови». Обязательно! Любой ценой! Происходит что-то жуткое. Я уже боюсь за тебя!
– Я выяснила, мама, не беспокойся. Ему нужно то же, что и нам – найти убийцу Эльзы. Он сказал, его отцу очень невыгодна война в королевстве.
– Вот оно что. Теперь понятно, почему он отказался от титула. Наверно, Его Высочество предложил ему стать сэром? Посвящение в рыцари?
– Да.
– Если он раскроет убийство, король сделает его лордом, самое меньшее, маркизом. Купцы своего никогда не упустят. Может даже, твой Николас ради этого и полез ловить злодея. Да, он тебе говорил что-то другое, и не врал, а то ты бы заметила, но правда могла быть не вся.
Закончив обсуждать Ника, я рассказала маме всё, что тут узнала, а она мне прочитала последний доклад сыщиков.
– Если ты спишь одна, то спокойной ночи, – попрощалась со мной мама.
Я была безмерно удивлена тем, что она буквально толкает меня в объятия простолюдина, хоть и боится за меня. Не помешало бы разобраться, почему она так странно себя ведёт, но усталость оказалась сильнее – я, наконец, заснула.
* * *
По моему приказу демон должен был разбудить меня в шесть часов, но проснулась я гораздо раньше, от дикого вопля, временами срывающегося на визг. Выскочила в коридор в чём была, и поняла, что вопят и визжат в комнате Ника. Не раздумывая, бросилась туда, на бегу создавая в правой ладони огненный шар. В тусклом свете ночных факелов рассмотрела мускулистого мужчину, который как раз и кричал, стоя у распахнутой двери на правой ноге и обеими руками схватившись за приподнятую левую.
