Текст книги "Нефритовый Стержень Империи, или Трудно быть Магом"

Автор книги: Александр Важин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 8
Последний приют

– Господин Великий Маг, дозвольте обратиться.

Я повернул голову и обнаружил, что рядом с пролеткой пристроил свою конягу Чор. Длиннющие худые ноги солдата едва не волочились по земле.

– Чего тебе?

Честно говоря, мне сейчас было не до него. Я раздумывал над тем, правильно ли поступил, позволив вору присоединиться к нашему отряду. Но раз уж вояка-проситель обращается столь почтительно, то пожалуй, выслушаю его.

– У меня к вам конфнеци… У меня к вам тайный разговор.

– Ну, говори. Только быстро.

– А может Великий Маг выслушать меня без гнома? – заговорщики произнес солдат.

– Вот еще, – фыркнул Фиган.

– О чем ты хочешь поговорить?

– Это очень важно, – оглянулся по сторонам Чор.

– Ладно. Дружище Фиган, можешь пару минут не слушать?

Гном недовольно сморщился, но все же для виду положил на уши растопыренные ладони.

Чор в который раз огляделся по сторонам, а потом засунул руку на пазуху.

– Примите от меня великодушно.

Солдат протянул кулак и что-то положил мне в руку.

Я раскрыл ладонь. Там лежала желтая монета. Полуимпериал, большие деньги как для простого солдата.

– Это что? – спросил я.

– Золото.

– Для чего?

– Господин Великий Маг, прошу тебя, сделай так, чтобы у меня, когда играем в кости, всегда выпадали фигуры старше, чем у этого прохиндея Хныги.

Чор преданно глядел мне в глаза. Гном, продолжая прижимать ладони к голове, иронично ухмылялся.

– Смухлевать решил? – грозно спросил я.

– Это он завсегда жульничает! – быстро начал оправдываться Чор. – Я токо хочу справедливость восстановить.

Конечно, следовало послать солдата подальше, пафосно заявив, что Великие Маги мзду не берут. Однако неизвестно, какие впереди предстоят расходы, потому я спрятал золотой в карман.

– Иди, – важно кивнул головой я. – Отныне у тебя все будет получаться.

На привале, убедившись, что Чор отлучился в кусты, ко мне бочком подобрался Хныга. Он без предисловий протянул мне полуимпериал.

– Чтобы ты постоянно выигрывал у Чора?

Хныга даже не удивился, откуда я знаю, лишь молча кивнул. И верно, Великий Маг должен знать все.

– Иди – и будет тебе счастье, – сказал я, пряча деньгу в карман.

Солдат довольно потер руки и потопал в сторону. Я продолжил макать засохшую баранку в кофе, отхлебывая слабоватый напиток. Нужно в ближайшее время пополнить запасы, иначе скоро…

– Тревога! – крикнул Наварро, подхватившись и пододвигаясь ближе к Конраду.

На тракте показались черные точки всадников. Двигались они со стороны востока, откуда недавно прибыли мы. Их было десятка два и они галопом неслись по нашим следам.

Заскрежетал Черный Меч, покидая ножны на поясе Конрада. На лице Воителя промелькнула довольная усмешка, словно он готовился к приятному развлечению.

Эльф уже натянул перчатки и пальцем проверял тетиву. Приготовив лук для стрельбы, Нэндил воткнул перед собой несколько стрел.

Хныга усиленно вращал "козью ногу", взводя арбалет, Чор прикрывал товарища пикой.

Краем глаза я успел заметить, как Сбнделл распластался на земле и растворился посреди травяного покрова.

Юркас сосредоточенно потирал ладони, готовясь к бою. Думаю, в этот раз у парнишки получится нанести более значительный урон нашим врагам.

Сам я занял место в пролетке, пододвинув ближе свое оружие, скрытое под выцветшей холстиной. Фиган поплевал на ладони и поудобнее перехватил секиру.

На сей раз слаженность действий нашего отряда мне понравилась. Не зря я устроил всем нагоняй в прошлый раз.

– Кочевники? – спокойно спросил эльф.

– Сейчас увидим, – ответил Конрад.

То, что это не орки, ясно сразу, ведь зеленокожие предпочитают перемещаться на своих двух.

Заметив нас, всадники начали разворачиваться в боевой порядок. Уже можно было различить, что воины облачены в кольчуги и островерхие шлемы.

Слаженно вскинув копья наперевес, воины мчались к нам. По правде говоря, мне стало немного не по себе. Одно дело смотреть в кинотеатре, и совсем другое самому стоять на пути атакующей конницы, когда под тобой дрожит земля, мерная дробь копыт режет слух и кажется, что все острые, блестящие, огромные наконечники нацелены именно в тебя.

Я дрожащей рукой взялся за холстину, когда скачущий первым всадник поднял руку и атакующий отряд начал сбавлять ход. Передовой пришпорил коня и направился к нам.

– Кто такие? – гаркнул всадник, осаживая коня.

– Ты не представился, – дружелюбно ответил Конрад, делая вид, что пальцем проверяет заточку меча.

Всадник первым узнал именно меч.

– Конрад-Кремень!? – воскликнул воин.

– Собственной персоной, – кивнул Воитель. – Но я так и не услышал, с кем разговариваю.

– Я – лейтенант Мак-Криди. – Всадник спешился. – Рад встрече.

– Уже лейтенант? – удивился Конрад – Молодец какой.

Я тоже узнал сержанта Мак-Криди…

* * *

… * Горящая стрела ворвалась в бойницу, на мгновение осветив изможденные лица и, ударившись о стенку, потухла с мерзким шипением.

– Не спят, шакальи дети, – процедил седой воин в изорванном кожаном доспехе и смачно сплюнул, гася тлеющую паклю.

Плеваться ветеран мог от души, благо запасов воды, в отличие от съестного, имелось вволю. Широкая речка несла свои воды прямо под Западной стеной безымянной цитадели, кольцом огибая старое укрепление.

* События второй части трилогии «Черный меч Империи»

Из угла, где вповалку лежали раненые, донесся глухой стон, потом кто-то сипло закашлялся.

– Хоть бы крысы здесь жили… – мечтательно протянул молодой мечник. – У меня скоро кишки вообще растворятся, а из живота кожу для барабана уже можно брать, даже дубить не придется.

– Ага, – поддержал его Бяшка, – х-хезать уже три дня н-нечем, х-хоть к-камни испражняй.

– Да спите вы, – шикнул Мак-Криди. – Скоро нам на стене торчать.

Сам он мокрой повязкой утирал лоб арбалетчику, в живот которому пришелся удар острой кочевничьей сабли.

– Уснешь тут, – пробурчал Седой. – В утробе у Бяшки урчит сильнее камнепада в Скальпированных горах.

Ближе к утру, стоя на стене и прищурено глядя на скопище огней вокруг, Мак-Криди поплотнее запахнул изодранный плащ. Первые осенние дни безо всякой раскачки принесли прохладу.

– Сержант! – крикнул Седой, указывая за спину.

Мак-Криди повернулся и увидел на стене перед собой широкоплечую темную фигуру.

Он не успел поднять тревогу. Сильная рука зажала ему рот, прикрывшись телом сержанта от заскрипевших тетивами лучников.

– Тихо, – прошептали в ухо Мак-Криди. – Свои. Я Конрад.

Капитан Отон уныло махнул перевязанной рукой. Мак-Криди помог ему приподнять голову, чтобы командир видел пришельца.

– Я не уйду с цитадели, – просипел капитан. – Буду держать ее, пока есть бойцы на ногах.

– И что ты защищаешь? – спросил Конрад, буравя лежащего капитана взглядом. – Кучку древних развалин, даже имя которых давно забыто?

– И куда, по-твоему, я могу деться отсюда?! Прямиком на стрелы киритов пойти? – от напряжения у Отона из уголка рта показалась алая струйка.

– У нас почти сотня раненых, – добавил Мак-Криди.

Конрад оглядел офицера, двух сержантов и еще парочку воинов, ныне пребывающих за старших в остатках своих отрядов.

– Солдаты еще понадобятся в этой войне, – Воитель поскреб пальцем стену, из которой посыпался песок. – Я предлагаю вам уйти вместо того, чтобы рано или поздно сложить головы на этих камнях.

– Мы все уже, почитай, везем Седого Жнеца на закорках, – произнес второй сержант со свежим шрамом на щеке, оставленным стрелой степняка. – Так лучше мы заберем к Нему еще пару сотен этих шакалов.

– А-а, – отмахнулся Мак-Криди, – все равно рано или поздно Он настигнет каждого. Жнец дважды не приходит. Но как прорваться с ранеными?

– Сюда бы пару сотен моих, – оживился здоровенный усач, – мы бы живо пробили дорогу.

Хоть на нем и не было рогатого шлема, его усы и походка выдавали одного из Буйволов. Как он прибился к разномастному воинству, укрывшемуся от кочевников в руинах старой цитадели, знал один Кра.

– Давайте все же выслушаем Конрада, – предложил Мак-Криди.

После того, как Воитель изложил им свой план, пару минут стояла тишина. Лишь от ворот цитадели доносились звуки ожесточенной схватки. Кириты в очередной раз пытались ворваться в развалины.

– Догонят, как пить дать догонят, – не согласился сержант со шрамом. – Едва просекут, что цитадель пустая…

– Может получиться. Чем всем здесь погибнуть, так лучше я и два десятка бойцов останемся, – предложил Мак-Криди. – Продержимся, сколько сможем. Главное, вывести раненых.

Капитан больше не принимал участия в разговоре. Было неясно – лишился ли он чувств или просто бережет силы.

– Уйдете из цитадели все, – сказал Конрад. – Я один останусь.

– Через минуту тебя грохнут и бросятся за нами, – не унимался Меченый.

– Я дам вам столько времени, сколько потребуется. Мое слово – кремень.

Спокойно привалившись к стене, Конрад рассеянно наблюдал, как воины натягивали на себя одежду, снятую с убитых киритов. До рассвета оставалось часа полтора.

– Арбалеты все оставьте, – напомнил Воитель сержанту Мак-Криди. – Кто знает киритский?

– Ну, я немного рублю, – отозвался Седой.

– Сможешь сказать: "Мы из отряда Искар-Бея, возвращаем раненых в степные шатры"?

– Попробую.

– Носилки закончили?

– Да, – ответил, Меченый, выряженный в распоротый на груди кожаный доспех кирита. – Почитай все копья ушли на то.

– Через облогу проскользнете до рассвета, а дальше быстро двигайте на восток, – напутствовал Конрад Мак-Криди.

Проследив, как через завал возле ворот перебрались последние воины с носилками, Конрад нырнул в один из проломов внутреннего укрепления.

Шаги Воителя глухо отражались в опустевшем здании. Он еще раз прошелся перед бойницами, проверяя закрепленные перед ними загодя взведенные арбалеты. Через окошки внутрь уже заглядывали солнечные лучи.

– Дотянешься?

– Дотянусь, – прохрипел капитан, привалившись к стене.

Отон решил принять смерть здесь, в замшелой безымянной цитадели, а не умереть в дороге.

Конрад выглянул в бойницу. Над завалом уже показались мохнатые шапки воинов степей.

– Прощай, капитан! – Конрад протянул руку.

– Прощай, Кремень, – на обескровленном лице Отона проступила улыбка, капитан пожал протянутую ладонь.

Осторожно озираясь, воины передового десятка киритов перебрались через завал. К их удивлению, загнанные в цитадель «сайгаки» на этот раз не встречали их клинками и копьями.

Кириты с оголенными саблями короткими шажками двигались к уцелевшему внутреннему укреплению. Вдруг за стеной раздались щелчки, несколько арбалетных болтов вылетели из окошек и скосили трех кочевников.

– Лучники! – закричал бородатый темник.

В проемы выщербленных бойниц ворвались десятки стрел. Оттуда ответили парочкой арбалетных болтов.

Взмахом руки темник отправил часть воинов в обход, к одному из проломов в укреплении. Самый резвый из киритов поспешил опередить товарищей и вбежал внутрь первым. И тут же вылетел обратно, разрубленный на две половины, сшибая с ног своих соратников.

В который раз взбегая на стену и отмахиваясь от наседающих киритов, Конрад не успел пригнуться. Его широкоплечая фигура ясно проступила на фоне заходящего светила.

Тут же плотоядно вжикнули стрелы степняков.

Одна из них попала в плечо, вторая вошла в голень. Зашипев, Конрад сломал оба древка, машинально уклонился от еще одной стрелы, припадая на колено. Взмахнул мечом, сбивая со стены двоих кочевников.

Седой Жнец явился за капитаном Отоном через полчаса после того, как степняки ворвались в цитадель. За Конрадом же Собирателю Душ пришлось гоняться по пятам вместе с киритами почти до вечера. За это время Он подобрал десятка три степных душ, но больше всего Ему хотелось заполучить душу Воителя.

Сам же Конрад не спешил в Его Кошелку. Забросив меч за спину, он сильно оттолкнулся одной ногой и бросился со стены вниз.

Пока он падал, со стены его настигла одна из стрел.

Мягко войдя в воду, он попытался нырнуть поглубже. Воду буравили стрелы, еще одна попала в руку, и плыть стало совсем тяжело.

Седой Жнец радостно потер костлявые руки.

Через пару сотен метров Конрад вынырнул и, с трудом подгребая одной рукой, медленно поплыл к противоположному берегу.

В глазах темнело, намокшие сапоги тянули на дно. Сбросить их сил не оставалось. Ему оставалось лишь плыть…

* * *

– Я рад снова видеть тебя, Кремень!

Мак-Криди сделал порыв, собираясь по-дружески обнять Воителя, но наткнулся на холодный взгляд Конрада и передумал.

– Здорово, что я тебя встретил, – сказал Мак-Криди, нетерпеливо переминаясь на месте. – У меня как раз есть дело для тебя. С твоей помощью мы сможем…

– Лейтенант, – вмешался я, – лучше мы с вашей помощью кое-что сможем.

Сметливый Юркас подал мне приказ барона.

Лейтенант пробежался глазами по строчкам, потом подозрительно осмотрел нашу пеструю компанию. Наверное, мы не вызвали у него доверия, поскольку он наклонился к Конраду и прошептал пару фраз ему на ухо.

– У нас своя миссия, – покачал головой Воитель.

– Но это же очень важно для ведения войны! – воскликнул Мак-Криди.

– У нас еще более важное задние, – категорично сказал Конрад, удерживая Аспида в узде. – Удачи, лейтенант.

Мак-Криди досадливо махнул рукой, взобрался в седло.

– Надеюсь, еще свидимся.

Лейтенант отдал честь, свистнул, и его воины помчались следом.

– Да, лошадки у них плохонькие, – заметил Конрад, разглядывая проносящихся мимо коней.

Загрохотали копыта по тракту, и вскоре солдаты исчезли за горизонтом.

Таверна называлась «Последний приют».

Мне название не понравилось сразу, но Конрад соизволил объяснить, что это последнее место, где можно цивилизованно поесть и провести ночь. Дальше пойдут лишь дикие места, где придется лишь мечтать о горячей похлебке с чесночным соусом и о соломенной тюфяке с умеренным количеством клопов.

Покиснув полчаса в лохани с водой, я спустился к остальным в обеденный зал.

Первое, на что я обратил внимание – Наварро сидел за отдельным столом вместе с Сабри-Ойей.

В зале ужинало и пьянствовало немало народу и стоял невообразимый гул из смеха, чавканья, разговоров, потому я не мог расслышать громкий голос шута. Наклонившись к валькирии, он что-то увлеченно рассказывал, Сабри заливисто смялась. Эпический случай, неужто наш молчаливый бесстрастный шут вспомнил, как надо смешить народ?

Я подошел к столу, за которым уже заканчивали трапезничать остальные мои спутники. Лишь Конрад увлеченно грыз кость и ничего не замечал вокруг. Ну почему мне всегда приходится его подталкивать, ничего сам сделать не может? Уводят бабу из-под носа, а он и ухом не ведет, недогрызенный мослак ему, видите ли, важнее.

Я оперся на стол возле него, но он даже ухом не повел.

– Конрад, а Конрад!

– Чего?

– Как тебе Сабри?

Он оторвался от кости, посмотрел поверх нее на валькирию. Девушка в этот момент с расширенными глазами смотрела, как Наварро жонглирует тарелкой, ножом, яблоком и кубком одновременно, причем в кубке плескалось вино.

Конрад стукнул костью о тарелку.

– Я все никак не пойму: зачем нам баба в отряде, пусть даже и женщина? Я и сам могу с нечистью справляться не хуже. Знаешь, Аватар, сколько я завалил разных тварей? – он расправил и без того широкие плечи, но поймал мой взгляд и опустил голову. – То, что тогда случилось на поляне, так наверняка чары какие мне помешали. Так что подсобила нам один раз, получила деньги – и свободна.

Я горестно вздохнул, присаживаясь рядом. Нет, ну какой-то странный он. Что-то я упустил в его воспитании. Ладно, для начала надо самому поесть – а там видно будет. Наши солдаты вон уже по третьей порции лопают.

Еда здесь была не слишком разнообразная, но сытная и наверняка здоровая. Я неспешно жевал печеную картошку с мясом и вполуха слушал басни эльфа. Нэндил как раз рассказывал вору про Исход, когда эльфы Сильверфорэста поцапались со своими родичами дроу.

– И что, уже почти три сотни лет никто не знает, куда сбрились темные эльфы? – допытывался Сбнделл.

– И слава Цирре, – ответил Око Орла. – Не разносят черную заразу по миру, не пачкают светлое имя Перворожденных.

– Наверняка занычковалсь в какой-то шеретовке, сидят помалеху и не чухают.

Нэндил встрепенулся.

– Негде им прятаться! Наши рейнджеры гнали их до тех пор, пока они не исчезли вместе со своими темными делами.

Вор кивал головой и что-то вырезал ножом на столешнице.

– Вот и мне бы куда-то забуриться подальше от Империи и возникших разборок с Серыми.

Я пытался разжевать кусок твердого жилистого мяса, когда Хныга наконец-то оторвался от еды и откинулся назад, поглаживая пузо.

– Ой, не могу больше! С собой главное забрать побольше.

Сидящий напротив Чор понимающе кивнул и достал кубышку с костями.

Он глянул на меня, заговорщицки подмигнул.

– Ну что, срежемся? – спросил солдат у приятеля.

– А давай срежемся! – воодушевленно подхватил Хныга.

Чор потряс кубышку и выбросил на стол содержимое.

Выпавшая груда мелких куриных косточек образовала на жирных досках фигуру в виде горки из перекрещивающихся палочек.

Хныга выразительно посмотрел на меня, потряс точно такую же кубышку и вывалил на стол свою кучку выбеленных костей.

– Я выиграл! – воскликнул Чор.

– Э, нет, – возразил Хныга, махая жирным пальцем перед носом приятеля, – это я выиграл.

– Тупоголовый, зырь: у меня горгулья.

– Дубина, моя гарпия бьет твою горгулью!

– Наоборот, моя горгулья обрывает крылья твоей гарпии.

Оба солдата синхронно повернулись и уставились на меня.

– Юркас! – гаркнул я, поспешно поднимаясь из-за стола.

– Чаво?

– Не чаво, а слушаю, Учитель.

– Слушаю, Учитель!

– Хватит набивать живот, пошли заниматься теорией магии.

В зале только один стол оставался свободным, туда мы и уселись вместе с Юркасом. Неподалеку в углу молча ужинали четверо путников, причем один из них так и сидел в надвинутом на глаза капюшоне. Ну, они нам не помешают, а мы со своей стороны постараемся не испортить им аппетит.

– Пиши, – сказал я ученику.

Юркас с готовностью достал лист и перо. Я пару минут собирался с мыслями, потом поднялся и, сложив руки сзади, как заправский лектор, стал ходить перед нашим столом.

– Итак, что же главное в магии? Все азы и основы теоретической магии зиждутся на возведении степени участия и насыщенности инфернального интеграла в астральной проекции эмпирического реализма…

– Учитель, а когда ты будешь учить меня Изначальной Речи?

– Не перебивай Учителя! – взвился я, но потом, глядя на съежившегося парнишку, смиловался. – Изначальная Речь слишком могучая штука, чтобы ты ее изучал на этом уровне. В общем, мал ты еще для Изначальной Речи.

Скосив глаза, я заметил, что за нашим уроком пристально наблюдают трое за соседним столиком. Четвертый в капюшоне, по-прежнему был увлечен тщательным пережевыванием пищи.

Не люблю, когда за спиною пялятся на мои занятия. Нечего всяким узнавать на шару тайны могущества Равного Богам.

– Ладно, пес с ней, с теорией, – махнул я рукой. – Я сегодня приготовлю тебе Зелье по древнему рецепту Великих Магов, от которого у тебя сразу многократно возрастет Сила. Сегодня всю ночь не смыкая глаз буду готовить чрезвычайный Эликсир Мощи. Проследи, чтобы меня никто не беспокоил.

Перед тем, как подняться наверх, я прихватил у хозяина кружку эля, в которую от души насыпал молотого перца, кориандра, соли, раздавил и бросил несколько зубков чеснока.

В спальной комнате уже сидел Фиган и при свете масляной плошки ковырялся в недрах своего фонарика.

– Как успехи? – поинтересовался я, присаживаясь на топчан.

– Не работает, раздави его Барзул! – сплюнул гном.

– Табачку отсыпь чуток, – попросил я.

Пройдоха даже не стал ворчать по поводу дороговизны курительного зелья, а молча насыпал мне пару щепоток на ладонь, швырнул фонарик на подоконник и вышел в коридор, обозленно шаркая подошвами.

Я высыпал табак в кружку с гремучей смесью, хорошенько размешал и перелил содержимое в бутылочку с выгравированной на ней мантикорой. Ее мне одолжила Сабри, ведь негоже такое зелье пить просто из кружки или кожаной фляги. Пусть пока настаивается, ведь завтра моему ученику предстоит оценить вкус Эликсира. А как вы думаете, колдовское зелье Силы должно быть сладким и приятным на вкус? Ничего подобного!

Спрятав флягу под циновку, я пожелал клопам спокойной ночи и завалился спать.

…Тысячи людей, гомонящих на десятках различных языков и наречий, создавали на Площади Заоблачных Барышей плотную толпу.

Большой город, расположенный на пересечении торговых путей, напоминал гигантский муравейник, по улицам которого сновали сонмы приезжих и местных, и почти каждый стремился подороже продать свой товар и подешевле купить чужой. Плотность людей и торговых мест все увеличивалась по мере приближения к центру, и каждая улица в городе вела к Площади, где дневная стоимость гостиного места равнялась годовой прибыли лавочника средней руки в Бузикане или Чардаше.

Я меланхолично брел по площади и рассеянно глядел по сторонам, едва успевая уворачиваться, чтобы не толкаться с другими покупателями. При этом я отчаянно морщил лоб и пытался вспомнить – что же мне надо купить?

В самом деле, не этот же ковер с тигрицей и двумя тигрятами? Хоть это развешенное на стене полотнище и привлекает внимание всех проходящих. Большая полосатая кошка лениво развалилась около поваленного ствола и умиротворенно урчала, а несмышленые шалунишки бегали вокруг матери, дергали друг друга за хвосты и кувыркались. Причем все это – и движения зверей, и звуки – все помещалось на этом удивительном ковре, с ткани доносились даже хрустальные звуки журчащего у тигриных лап ручья.

Или вот, десяток изящных сабель с белыми костяными рукоятями, что лежали на вышитых золотом подушках. Над ними висела колба, из которой непрерывной струйкой вытекала кровь, разбрызгиваясь на лезвия сабель. При этом клинки все равно оставались чистыми – красные пятна тут же неведомым образом исчезали с поверхности закаленного металла.

Нет, сабля мне тоже ни к чему. А может купить вон ту дыню? Судя по нежно-золотистому оттенку, одуряющему запаху и по тому, с какие рвением завернутый в белоснежный бурнус торговец отгонял ос, эти дыни должны быть божественно вкусными.

В этот момент меня дернули за рукав.

– Уважаемый, заходи, не пожалеешь!

Я выдавился из толпы и очутился под навесом лавки торговца пряностями.

– Смотри, благородный, вот товар специально для тебя. – Торговец серебряным ковшиком зачерпнул из большого ящика горсть коричневого порошка. – Тимьян, первейший и наилучший среди всех. Ты, господин, вижу, рыбу любишь едать, так для нее лучше тимьяна приправы не найти. А добавишь вот этого килийского перчика – и тогда уж будь осторожен, ведь рыбу вместе с пальцами скушать можешь. Ты на цену-то не смотри, он своих денег стоит с головой, да и торговаться не зазорно и даже нужно. А коли дурно вдруг станет, от жары или новости плохой, так понюхаешь щепотку тимьяна…

– А кофе у тебя есть? – с надеждой спросил я.

Торговец открыл рот, но ответить не успел.

Мешки и ящики с пряностями мелко задрожали. Один из больших кулей наклонился, тонкой струйкой роняя на землю драгоценную начинку.

Внезапно по площади ударил порыв горячего воздуха, срывая покровы с нескольких шатров и заставляя людей хвататься за шляпы. В ноздри ворвался тяжелый запах с примесью серы, от тлетворности которого тут же начало тошнить, а по телу разливалась леденящая дрожь.

Неведомый ужас заставил лихорадочно метаться торговца пряностями. Словно слепой он бегал взад-вперед, переворачивая душистый товар и топчась по упавшим мешкам. Когда хозяин палатки запутался и упал, я наконец-то вышел из ступора, развернулся и бросился бежать. Однако мои ноги отказались слушаться. Ступни словно приклеились к рассыпанным зельям и я застыл на месте, с расширенными глазами наблюдая, как по площади несется волна смрадного бурого тумана, от которого люди сотнями замертво валятся на утоптанную землю площади.

Убийственная волна неотвратимо приближалась ко мне, а я все никак не мог сдвинуться с места…

– Побу-у-у-у-у-дка-а-а-а! – надрывался в темноте мерзкий голосок баньши. – Душе-е-е-е-е-гу-у-бы!

Ошалев от писклявого воя и с перепуга не успев продрать глаза, я рывком вскочил с кровати. Вернее, сделал попытку вскочить, но у меня ничего не получилось. Мышцы отказались слушаться, их будто свело судорогой после долгого лежания в одной позе. Лишь сердце бешено колотилось, пытаясь вырваться из онемевшей груди и убежать куда-то далеко.

Через минуту глаза мне все же удалось открыть, но разглядеть что-либо конкретное не получилось. Надо мной навис темный силуэт, закрывая обзор в полутемной комнате.

– Где-е Нефритовый Стержень?.. – прошипели мне в лицо.

Хоть неверный свет горящего в коридоре факела не позволял различить цвет лица, я смог заметить выступающие клыки. Поменьше чем у орка, но побольше чем у человека. Серый!

Несколько лихорадочных попыток спохватиться успеха не принесли. Тело будто накачали свинцом и непомерная тяжесть не давала подняться.

– Где Стержень? – повторил оркин.

Я и сам бы хотел знать, где Конрад хранит этот чертов артефакт, но не жаловаться же мне по этому поводу полуорку-получеловеку.

– Искать, – бросил серый троим спутникам, застывшим с огромными тесаками наготове.

– А-а, шкарасам! – раздался гневный крик на другом конце комнаты. – Ублюдки, твари, уроды! Поубиваю насмерть!

Конрад бился в агонии на своем лежаке, но не мог подняться, как и остальные наши товарищи.

– Дурныши-и-и-и-и-и! – продолжал вопить баньши, носясь по комнате словно летучая мышь.

Один из подручных серого рубанул по крохотному силуэту тесаком, но большое лезвие беспрепятственно прошло сквозь тельце духа-недоросля

– Сволочь-е-е-е-е-е-е-е! – еще громче заголосил баньши.

От жутких спазмов в теле у меня начала кружиться голова, перед глазами поплыли цветные пятна. Мурашки поползли по позвоночнику, одна из них добежала прямо до носа и через ноздрю скользнула внутрь. А из радужных пятен в голове сплелась разноцветная звуковая волна с дребезжащим голосом. Он что-то пытался мне сказать, но я никак не мог разобрать слов. Звуки напоминали хрипение радио в зоне неуверенного приема.

"Учитель!"

Что это? Что же со мной происходит?! В моей голове словно поселился кто-то посторонний.

"Учитель, я не могу ничего с ними сделать. Тебе придется самому их изничтожить".

"Это называется шизофрения?" – спросил я сам у себя.

"Чаво?"

"Не чавокай! Юркас?! Ты, что ли?"

"Я"

Из-под меня выдернули циновку, едва не уронив мое тело с топчана, и на пол вывалилась фляга с моим зельем. Серый поднял сосуд с изображенной мантикорой, провел плоским носом над горлышком.

– Эликсир Силы, – просипел он, после чего спрятал флягу в сумку.

Трое людей-приспешников оркина продолжали рыться в наших вещах.

"Юркас!"

"Я!"

"Что можешь сделать?"

"Ничего, Учитель. Едва могу пошевелить двумя пальцами"

"Что с нами?"

"Проверяешь меня, Учитель?"

"Да!"

"Путы Застылости. Посыпали порошок, в еду наверное"

Тем временем один из наших непрошенных гостей начал обыскивать мой халат, роясь крючковатыми пальцами в карманах. И тут же вскрикнул, порезавшись острым осколком чашки.

За это я тут же ощутимо получил по лицу тяжелым кулаком, но в ответ лишь мог злобно пыхтеть и брызгать слюной.

"Юркас!"

"Чаво?"

"Как убрать путы?!"

"Вспышка света может нейтрализовать"

"Сможешь?"

"Не могу, Учитель, только ты"

Неподалеку сыпал проклятьями Фиган, глядя как подручные серого копаются в его мешке с инструментами.

"Юркас! Файербол хоть можешь бросить?"

"Попробую. Но не смогу попасть, да очень маленький будет. Руки скованы".

"Я тебе немного помогу. Просто запусти файербол".

"Пробую".

"Целься не в них, а в сторону окошка!".

Серый достал из ножен на боку узкий длинный клинок. Таким что горло перерезать, что мозг через ухо проткнуть – одинаково удобно.

– У-у, шкарасам! – кричал Конрад, все силясь подняться, отчего под ним отчаянно скрипел топчан.

Надо мной взмыло вверх граненое лезвие.

Сумрак спальной комнаты прорезала слабая вспышка. Махонький яркий файербол возник над Юркасом и метнулся к подоконнику, карликовым светилом разгоняя темень.

Сгусток плазмы влетел в стену и прекратил свое существование, однако света этого миниатюрного солнышка хватило, чтобы пробудить фонарик Фигана. Прибор гнома успел захватить сияние, внутри что-то щелкнуло, приводя его в действие. Широкий ярчайший луч ударил прямо в Конрада, отчего тело Воителя сжатой пружиной взлетело почти к потолку.

Фонарик погас, но в последнем всполохе света я успел заметить, как Конрад приземляется на ноги с мечом в руке.

Гулко треснуло, ярко пылающая крыша рухнула внутрь строения, взметнувши вверх тысячи ярких искр.

Из огня вылетело несколько тлеющих головешек, одна из которых с мерзким шипением приземлилась прямо у моих ног.

Глядя, как догорает двухэтажное задние таверны, я стоял, скрестив руки на груди.

Ни одного из непрошенных визитеров допросить не удалось. Взбешенный Конрад, едва с него опали Путы, тут же порубил человеческих приспешников серого на заготовку для фарша. Сам орк-полукровка успел смыться, едва запахло жареным.

Откуда он взялся на нашем тайном пути? Выходит, шаман все же не купился на нашу маленькую хитрость и продолжал следить за нами. Или же серого вывел на нас кто-то другой, кто-то из тех, кто стоит сейчас рядом и как ни в чем ни бывало смотрит на отблески пламени.

– О-о-й, по ветру пустили-и-и! – причитал хозяин "Последнего приюта", заламывая руки.

– Горе-то какое-е-е-е! – подхватил баньши, летая вокруг него. – Бе-е-е-е-да-да-да-да!

Хозяина таверны вовсе не жалко, ведь это в его владениях нам подсыпали порошок с Путами в еду. Выходит, в нашем отряде все же есть предатель, и я до сих пор не знаю, кто он.

Конрада отбрасываем сразу.

Эльф? Какой резон Нэндилу подставлять людей? Чтобы армии под предводительством оркинов после установления власти во всей Эрании пожаловали в Сильверфорэст?

Гном? Этот вполне мог продаться серым за кругленькую сумму, однако маловероятно, чтобы Пройдоха мог разыграть такие хитромудрые комбинации.

Шут? Этот Наварро постоянно куда-то отлучается, когда его помощь нужна, так что вполне мог все докладывать оркинам.

Чор и Хныга… Солдаты ведь могут лишь прикидываться разгильдяями, и при этом оказаться засланными казачками.

Сбнделл? Вор целенаправленно оказался на нашем пути и сам напросился идти с нами, потому для меня отныне он будет одним из главных подозреваемых.

Сабри-Ойя? В чем резон предавать для охотницы на чудищ? Деньги или положение в обществе, а может удачная партия с кем-то из оркинов. Для девушки, которая постоянно имеет дело с разнообразными монстрами, такое было бы вовсе неудивительно.

Да-с, задачка со многими неизвестными. Кому бы я отвел роль изменника? Пока ничего путного в голову не приходит.

– Юркас!

– Я здесь, Учитель.

– Скажи, как тебе удалось общаться со мной?