355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Тумаха » Наш десантный батальон. » Текст книги (страница 7)
Наш десантный батальон.
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 02:40

Текст книги "Наш десантный батальон."


Автор книги: Александр Тумаха


Жанр:

   

Военная проза


сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Надо было доложить. Не доложил.

Еще одна смерть на моей совести.

Александр:

ДАНИЛОВ _

Рядовой Данилов – спешились на операции, кажется на зимних

"Бараках", в один из очередных бестолковых дней операции. С нами пулеметчики были, их БТРД не брали, шуму много. Посчитались, мне

Витя Осетров докладывает:

– Нет Данилова.

Заглядываем за БТР – лежит родимый без сознания. Припал к глушителю и надышался угарных газов. Оставили его «на броне».

Подходим к "зеленке". Выстрел, у меня Саша Невзоров – пулеметчик падает, пуля прямо в лоб, снайпер. "Оторвались" на духах, около десятка пленных взяли.

Группа Костенко, замкомбата, попалась по пути, он всегда один

"работал", я доложил ему обстановку. Он "посоветовал", и показал как надо "работать" с пленными. После его самостоятельных "рейдов" не одна сотня мирных дехкан пополнила ряды "духов" с соответствующим к нам отношением.

Взвод вызывает меня на комсомольское собрание после операции.

Решение – рядового Данилова за трусость в хозвзвод перевести, мы ему не доверяем. Никуда не деться, перевели.

Через несколько месяцев его часовой восьмерки убил. Ночью.

Когда он грабил продовольственный склад батальона.

А до этого, тем же днем, колонна проходила на Гардез. И у меня

"молодой" Болдов в сад за яблоками за дорогу полез, на противопехотке подорвался, ступню оторвало: увидел комбата и деру в сторону сопки. Мы его на БМДшке доставали с минного поля.

Утром на построении комбат начал с хозвзвода. Сначала письмо какого-то бойца зачитал, батальон стоял "ржал": "Лежу на трупе убитого друга и пишу любимая тебе письмо… и т.д.". Потом приказал из санчасти вынести Данилова: "Вот товарищи бойцы, воровать у своих же нехорошо, а это…. воровало, был бы Союз, часовой 10 суток отпуска получил. Я вам говорил, что в сад за яблоками ходить не надо? А вот это… ходило, выведите Болдова."

Вертушки были уже на подходе, вскоре их обоих увезли.

Дмитрий:

ТРЕВОГА _

Рота была поднята по тревоге внезапно.

Сказано глупо.

Просто внезапность объяснялась не войной, что было бы понятно, а чем-то иным. Весь личный состав вернули с различных работ, механиков-водителей из техпарка; даже наряд по роте стоял в строю, у входа в казарму, включая дневального с тумбочки, без оружия. Т.е. рота была построена целиком, во главе с командиром, который и сам стоял недовольный и в недоумении. Построение объявил замполит батальона… Этот-то чего раскомандовался вдруг?!

И что это?

Из мрака казармы, с другого ее конца вдруг появились неясные фигуры офицеров и штатских: это были – этот самый замполит батальона, с ним какой-то незнакомый полковник – невидаль какая в батальоне, где командиром был майор, советник губернатора Логара из

Мухаммед Ага (офицер наш, но одетый в афганскую форму), один знакомый всем ХАДовец, который зыркал на строй, и всячески пытался дать нам понять, и мимикой лица, и руками – как-то, что он здесь совершенно ни при делах, трое штатских афганцев – бабаев и несколько основательно вооруженных солдат. Солдаты были не из батальона. В батальоне оставалось человек двести всего, так что все, уж друг друга знали. Эти сытые морды явились из другого мира, наверное, с полковником, который встал на ступенях казармы, между гильз, изображавших урны. Потом он обернулся, и что-то тихо приказал мордам, те снова растворились во тьме казармы.

Рядом с Дубиным, в строю – Костя и Серега.

– Так. Кубрики пошли шманать. Что за беспредел?! – Серега посмотрел на Костю, человека близкого к Костенко, замкомбату.

– Ниче не понимаю. Может Апрельская революция? Ведь апрель.

Дубин оглянулся на казарму седьмой роты. Там тоже стоял строй этой самой роты и взвода АГС.

– Посмотрите что сзади. То ж самое. И пришли эти демоны со стороны Минбатареи и девятой роты. Никого не видно нигде – глядите.

– Так, ну и было уже понятно, кого-то ищут, двинься, – Костя стал медленно перестраиваться, приближаясь к ротному, Серега наклонился к командиру взвода, благо тот стоял в передней шеренге.

Замполит батальона скомандовал – смирно, и, скомандовал: первая шеренга шаг вперед, вольно.

Офицеры тоже – скомандовал замполит батальона. Трое штатских афганцев прошли сначала первый ряд, потом второй, потом и его подвинули, третий, четвертый. И закачали головами как ишаки, показывая полковнику что, нет. Никого не нашли.

Полковник сплюнул под ноги:

– Майор, распорядитесь, – к замполиту.

– Дальше, – к своим солдатам, советнику, ХАДовцу и афганцам.

– Товарищ майор, что происходит, – комроты подступил к замполиту. – Это что?!! – офицеры отошли в сторону.

– Контио, успокойтесь, три дня назад была колонна. В нашем кишлаке, на въезде, кто-то ограбил дукан, и, мало того, убил дуканщика и его помощника. А дуканщик оказался родственником жены

Бабрака Кармаля! Ситуация серьезная, подозревают кого-то из наших.

Так что у Вас свидетели никого не нашли, успокойтесь. Просто дождитесь конца проверки. Рота должна стоять перед расположением до особого распоряжения. Все. Мне пора, – замполит затрусил за уходившим к седьмой роте полковником и его разношерстным сопровождением.

Дальше все по шаблону – прилетели вертушки. Под конвоем вели прапора хозвзвода и его водителя. Прапор опять покрылся пятнами на лице. Это был тот самый прапор. Сука, – подумал Дубин, – неймется тебе. Что ж я тебя не сдал? Еще двух людев замочил!

Серега отвернулся, и громко, ни к кому не обращаясь, заметил: «Ну, вооще нас тут за мясо держат! Шмон, эти уроды сквозь строй ходят, кто??? Духи!!!»

– Молчать, разойдись, – Контио развернулся и исчез в офицерском кубрике.

Трибунал водителя признал невиновным: тот выполнял приказ своего прямого начальника, сидел за рулем. Прапорщика расстреляли.


____________________

– Если быть точным, к расстрелу приговорили не прапора хозвзвода, а нашего командира минометного взвода старшего лейтенанта

Козлова, а 8 лет получил замкомвзвод второго взвода седьмой роты сержант Самохвалов Олег. Третьим там был рядовой Попов, вот его от трибунала спасла медаль "За Отвагу", полученная ранее – Прим.

Александра Тумаха.

Александр:

_Портреты: СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ КОЗЛОВ АЛЕКСАНДР._

Командир минометного взвода седьмой роты.

В Имам-Сахибе у нас в роте не было офицера-артиллериста, поэтому при мне минометным взводом командовал старший сержант

Камаев (он погиб, будучи начальником караула, я об этом упоминал).

После его гибели взвод распределили порасчетно в "пехотные" взвода. Пришлось изучать "Правила стрельбы…" и всякую артиллерийскую беллетристику, да еще к минометчикам в батарею на

"стажировку" ходили, естественно с брагулькой. К Вите Берестову не подходи, "дедушка" уже. А вот Альберт Куроян, "гремучая смесь народов", с "кавказской гостеприимностью" в наши бошки (мою, Паши

Пятлина, да Миши Азизбаева, а вот Валерка Перхайло, к его счастью, пулеметчиками рулил) свои альфы и беты, с поправками всякими, да с реперами разными втолковывал.

Миша – заменщик, "оне не потеют", Паше всякие формулы совсем в голову не лезли, у него прыжков много было, а удар об землю ума не прибавляет, да еще и год в Афгане оттрубил.

Короче, все "повисло" на мне, стал я "дипломированным"

Яшкой-артиллеристом: "Бац-бац и мимо…". Да еще "на полставки" богом войны. Теорию тут же на практике применяли, особенно хорошо получалось, когда уже на ногах еле стояли. Популять из "примусов", милое дело.

– Давай на четвертом заряде, а?

– А на шестом, слабо?

– А если на нулевом?

С Сашей Козловым я познакомился в Бараках 25 февраля 1982 года.

Он уже был в Афгане, при вводе войск в "бригаде большой мощности", они постояли на севере Афгана около года, и их вывели в

Союз за ненадобностью, в Туркмению.

До мозга костей "военная косточка". Казанский кадет, в 1979 году закончил Сумы – "артягу". О нем у меня остались приятные, но противоречивые воспоминания.

Ни одной операции не пропустил, всегда с нами. Ротному:

– Николаич, я с Тумахой сегодня, можно?

Завтра с Дмитренко или с Черневским. Больше он любил с Сашей

Дмитренко ходить. Они одного года выпуска, оба по три года в Союзе протрубили. Общие интересы.

Николаич:

– А кто со взводом на огневых, опять Мисюра (ЗКВ мин. взвода)?

Замкомвзод, Сашина тень, толковый сержант, как специалист, а по характеру настоящий "хохол", все у него всегда есть, всегда все ОК.

Саша во взводе баем был. Бойцы его боялись и любили. Когда напьется, всегда к людям тянет – душу излить. С Димычем, замполитом, сколько ни уговаривали, все впустую. Пока в "дундель" не дашь, не успокоится. А на следующий день:

– Ребята, откуда у меня фингал? Ничего не помню, абсолютно.

Хулиганом был.

Мы с ротным летом 1982-го, с подачи его родного брата установили за одну ночь кассету от вертолета на БТР N372 в

Кабульском аэропорту, а затем пристреливали его в горах. Брат у

Детюка был вертолетчиком, и практически все время поддерживал нас с воздуха при сопровождениях колонн.

Приезжаем назад к своим утром в "Теплый Стан", где колонны формировали, а Шекула, водитель ротного, рассказывает: Козлов после усугубления взял БТР с экипажем и уехал "гарцевать" по Кабулу. В одном из дуканов расчет произвел "фенькой" – мелочи не было. После взрыва сделали ноги. Только Беспалова, наводчика пулеметов, оглушило.

Начало мая 1983 года. Командир батальона майор Ильченко получил распоряжение из бригады, чтобы выслали четыре БТРа за наградами для нашего батальона, старшим колонны уехал Саша. Добравшись до бригады и получив награды, он на пару часов задержался в Гардезе, со своими корешами в противотанковой батарее. Хорошо водочки усугубил, потом назад двинул. «Не добрал», миновав перевал, захотел еще выпить, остановил колонну и побежал в дукан, там ему отказали. Он произвел

"талаши контроль" – по нашему обыск, нашел БУРовские патроны под прилавком и с Олегом Самохваловым – ЗКВ-2 и рядовым Поповым расстрелял дуканщиков. Его ошибка – контрольных выстрелов не делал, один из бабаев "недостреленный" оказался, а кишлак – Родиной матери жены Бабрака Кармаля – дело дошло до ЦК – отсюда и оргвыводы…

Приехал Саша в батальон, передал награды в штаб, пришел в кубрик. Руки у него были в крови, ругался, потом заснул.

Утром врывается в кубрик комбат:

– Детюк, мать твою, где твой долбо… Козлов!!! Через полчаса комбриг прилетает. По вашу душу. Со мной он уже побеседовал.

– ????

Шум, крики, маты.

Мы глазами лупаем, понять ничего не можем. Влетает комбриг.

Кстати, первый раз его тогда увидел. Со стен ковры срывает, французский сервиз (на операции взяли) с левой ноги – вдребезги.

Выхватывает ПМ и по магнитофонам – одни запчасти остались.

Половички, ковры, картины Фазыловы, люстры из мин – "все, что нажито непосильным трудом", облили бензином и подожгли. Смотрим, из других офицерских кубриков тоже все на костер, прям таки "ночь длинных ножей". В другой казарме НачПО зверствует.

Еще вертушка садится. Опять к нам в кубрик. Уже полковник со щитом и мечами на эмблемах.

– А где у Вас старший лейтенант Козлов? Подайте нам его сюда, да еще бойцов евонных с ним к делу приобщите!

Два бойца, явно не из бригады, такие холеннные, добротные – точно на «боевые» не ходят, Сашу забрали, Олега Самохвалова, Попова и в вертушку. Полгода следствие шло.

Саше – расстрел (заменили Учкудуком – урановые рудники).

Самохвалову – 8 лет.

Попова спасла медаль "За Отвагу", позже к нам в роту вернулся, и все о судебном процессе рассказал, нас с ротным тоже в Кабул вызывали, на допросы.

Александр:

_ПЬЯНСТВУ – БОЙ!_

Пустыня отцвела. Незабываемое зрелище. Жаль красота только пару дней. Началась «жара» и не только с погодой, но и с выходами, почти каждый день реализации и колонны. Все отходить начали от зимней спячки: и природа, и мы, и духи…

С утра на батальонном разводе комбат всех поимел по полной.

Как с цепи сорвался! Всем перепало. Хотя причин и не было. Видимо с бригадой "пообщался", Саней Козловым, где надо и не надо попрекали.

Помешали только пули, которые начали в воздухе посвистывать – с гор стреляли по батальону. "Халл" был со взводом на сопке, стал стрелочником. Ильченко на него "полкана" и спустил:

– Детюк, взводный твой опух от сна, мышей не ловит. Тут батальон под пулями в строю. А ему хоть бы хрен. Ко мне его, я его…

И все в таком роде…

Мы оскорбились. Сделали умные рожи с выражением "фи" до конца развода.

После ротного развода Николаич «один умный вещь» предложил:

– А что, хлопцы, если мы брагульку сварганим? "Пайса"

(деньги) есть. На обиженных обычно воду возят и прибор кладут.

Старшина и техник ответственные. К вечеру чтобы "все было в порядке и Буденный на лошадке…"

Сказано – сделано. Я с замполитом (уже не пьянка) на бэтэр и в Комитет НДПА за сахаром, под предлогом получения списков для

ГРУшников, их тоже подпрягли и в долю взяли. Накануне чеки из

Гардеза подвезли колонной. Ромка Шайхутдинов (старшина) в стиральную машину воды налил, дрожжи на пекарне, в общем, процесс пошел необратимый. Работаем на перспективу…

Все ингредиенты смешаны, и все участники ждут результата. Он не заставил себя ждать. Брага в стиралке скороспелкой получается, через пару-тройку часов готова к употреблению.

По кружечке… больше ни-ни…

После обеда Николаича вызывают в штаб, через минут двадцать он врывается в кубрик:

– Всем по углам! Пьянству – бой! Упасть – отжаться! Ночью – выход, взводным во взвода – готовить группы, техник – в парк, старшина остается на базе – за брагу головой отвечаешь! Группы выходят в два с ХАДовцами. Броннегруппу возглавляет командир батальона, она выходит в шесть утра. В восемнадцать взводным в штаб к НШ за получением карт и росписей в "Журнале боевых действий". Все.

Время пошло. Жду доклада о готовности после ужина.

Разбираем оружие для чистки, РД.

Свой автомат – закон – никогда и никому, только лично.

Укомплектовываемся: в санчасть – за промедолом, на склады – за боеприпасами, сухпаем, все необходимое в БТРы загружаем. В парке водители "шуршат". Никаких команд не надо. Все отработанно.

Плавжилет уже набит магазинами, огней пару штук, дымов немножко, инд.пакеты в приклад автомата, "Ромашка" в норме, пару запасных аккумуляторов для Р-148, гранаты в подсумках по ремню, о

"разгрузках" тогда еще и не слыхивали, только "китайские лифчики" в моду вошли. КЗС простирал, через час сухой уже, "Кимры"

(кроссовки) вазелином смазал, "АИшку" сигаретами набил…

Проверяю своих.

Так – по два БК на подствольник, по пулеметной ленте на брата (балтийские матросы – Железняки, вашу мать…). Командиры отделений приемники на уши, связь проверили, условные сигналы вспомнили – рука вверх, вправо, влево, на левый рукав инд.пакет, в

РД – 2 БК, "феньки", РГДшки, запалы отдельно, ввинтим за батальоном.

В парке: целлофан на стволы пулеметов. Завели, погазовали.

Электроспуски щелкают – ленты в приемник без досыла. Дошлем по выходу. Р-123 – основной канал, запасные. Антенна. Заправка – норма.

Свет. Габариты. Санитарная сумка. Разрешаю "вшивники". Порядок.

Штаб – карты, ознакомились с задачей, роспись, позывные, связь, взаимодействие…

После доклада все по кубрикам. Суета стихла. Люди подготовлены и уложены отдыхать.

Кто скажет, что перед выходом не страшно, тому глаз долой. Не поверю.

Самое мучительное время – ПЕРЕД, в ожидании выхода. По кубрикам пройдешь, хлопцы не спят – перешептываются. Цыкнешь на них для порядку… а самому тоже не по себе, что-то внизу и внутри не на месте. Собираемся в офицерском кубрике. Ротный в штабе. Курим.

Брага в углу стоит. Слюни текут. Друг на друга смотрим, вздыхаем. Ротный после получения приказа приходит:

– Ну что, ребята, по чуть-чуть, и в школу не пойдем?

У всех облегченный вздох. Пока до третьего тоста не дошли с

места не сдвинулись.

– Все, роте подъем. Построение по группам внутри казармы, старшина, свечи на тумбочку дневального, свет не включать.

Доклад о готовности. Попрыгали, присели. Лямки подтянули.

С богом.

Вроде как и настроение поднялось, и жизнь веселей стала.

Бойцов шутками подбадриваешь.

– Запалы вкрутить, патрон в патронник…

Уходим в темноту. На дорогу ни шага. Идем параллельно. В

Комитете ждут ХАДовцы. Все знакомые. По два на роту. Оба к ротному.

По три раза причмокиваемся щеками.

Идем дальше. Сегодня «работа»: кишлаки Алози, Бабус, Насар. До ущелья Вагджан и домой. Расходимся: восьмерка вправо, девятка влево

– группы в колонну по одному по своим направлениям, уже и пот выступать стал, согрелись немного…

Чувствую что-то в животике у меня "апрельская революция" начинается, видать, брага догонять стала. Не знаю как у кого, но я по связи Николаичу. У него тоже самое:

– Сволочюга, "хомут" (старшина), воду из арыка взял, с верблюжьей колючкой не кипятил. Хотел чтоб быстрее. Придем вые…уууу…пук-пук-пук…ой…

Аналогичная реакция у Черневского. Тот занял «круговую оборону» и «облегчается». Чувствую, что и меня та же участь ждет.

Начало рассветать. Тишина. Вдруг, мы чуть не присели, на всю округу: "Алл…лла"! Не знаю где у кого и как, а вот наши муэдзины в

Логаре чтобы не напрягаться выставляли на минарете "Шарп", и включали его на полную мощь. И по окрестностям лилась сладкая мелодия утреннего намаза.

Феоктистов из девятки на кого-то напоролся – все, пошла обычная работа. Вялотекущая перестрелка. У меня начало "подрывать клапан". Невмоготу каждый шаг, шире сделать не могу, чревато последствиями. Все, возле крепости "приплываю":

– Занимаем круговую, Болендрусь – на угол, Пермыкин – на другой. Остальные тридцать метров вперед – к бою. Утемов – тыл!

Сам спиной к дувалу. Штаны вниз. Успел. В глазах истома, вечный кайф… Напротив, метрах в семидесяти, дувал. Сижу. Боковое зрение работает автоматически. С автоматом на коленях осматриваю местность:

– Так. В тот дувал сразу. Затем влево метров двести – следующий дувал, вдалеке еще один… Пук-пук… Далее арыки и рисовые поля.

"Зеленка" рядом. Работы на сегодня хватит. Ой…

Очередь. Соседний дувал. По мне. Над головой – сантиметра три, пылью панаму присыпало. Очко, с мышиный глазок. Три дня после в туалет не ходил.

Кувырок, "как учили в автошколе", но со снятыми штанами, перекат:

– Взвод, сосредоточенным, прямо – семьдесят – по окнам, короткими – Огонь!

Врываемся в дувал, никого. Духи ушли.

Недалеко.

Напоролись на "Джоника" – восьмерка "заработала".

Обыскиваем все внутри. Под полом несколько десятков выстрелов для гранатомета и "итальянки", в центральной комнате на стене сабля

– обалдеть, вся в инкрустации, с гравировками, рисунками. "Дамасская сталь". Такую красоту оставлять они не должны. Видать впопыхах забыли. Должны, обязаны вернуться!

– Осетров с отделением за дувал, на краю поля займи оборону.

Саблю заверни, на бронегруппу закинем.

Ребята, для видимости, с шумом уходят. Я с двумя отделениями остаюсь. Рассредоточились по окнам. Затаились. Ждем. Я у Бурнышева снайперку взял, снял прицел и рассматриваю округу. Витя Осетров мне знаки подает.

– Готовность, духи выползают.

Точно, гуськом друг за дружкой пять человек к дувалу подтягиваются, автоматы на изготовку. Я распределил цели.

– По одному патрону. По команде…

– Огонь!

Пять выстрелов – пять трупов. Молодцы. Не зря на огневой дрючил.

Звиняйте, господа правоверные, Аллах Акбар сегодня не на вашей стороне, сабля – наша. Да простит меня Господь за такие слова!

Весь бакшиш военный собираю в кучу, "феньку" сверху. Шнурочком

– дерг. На один дувал в провинции стало меньше.

– Водник, что у тебя там за шум?

– Извините, споткнулся. Больше не буду. Можно дрова на печурки разбирать.

Собираю группу, работаем дальше.

Ага, в этом дувале уже побывали до меня, кто же так… по почерку смахивает на замкомбата, даже собака в колодец закинута и ремнь с ведром обрезан… Точно, его «работа».


Шум на дороге. Бронегруппы на свои направления выходят.

«Замок» с Замполитом докладывают о прибытии.

Отработали. Время к обеду. Доклад о результатах. Комбат доволен. Сабля – бакшиш! Оружие. Результат есть. Улыбается.

– Детюк, пока роты подходят, вон Кулангар. Кишлачек прошерстить надо. Завтра колонна. Спокойнее чтобы было.

Николаич на меня. Слов не надо. Это перед входом в ущелье. Еще на другой берег Логара переправиться надо.

– Группа, за мной!

Разматываем «кошку». Бросок. Зацепились за расщелину.

Перебрались. Мокрые. Счастливые. Слава богу, никого не унесло. Через полчаса уже сухие.

Пошастали, пошастали, результатов ноль. Правда и это результат. Ноги стерли по самое немогу.

К пяти-шести вечера за спиной шум. Броня уходит.

А я…???

– Николаич, Вы чо, меня кинули? За что? Я хороший…

– Твои БТРы на дороге, и "Замок" тебя ждет. Шевели "помидорами" поживее. Не гора идет к Магомету… Сматываться домой пора.

Четыре БТРа на дороге. Через минут двадцать я к ним выползаю.

"Оседлали".

Помчались.

До батальона километров пять, разрушенные дуканы…

Заскакиваем за поворот, а тут, прям на наших глазах, "нахал" в метрах тридцати дорогу переходит с автоматом.

Не ожидал. И мы тоже. БТРы встали как вкопанные.

Опомнились.

Естественная реакция: ЕГО – бежать, НАША – стрелять. Мы так и сделали.

Команд не давал, весь левый борт с пояса, кто как сидел, так и начал "поливать".

А "оно" бежит и не думает останавливаться! Десять метров, двадцать, тридцать. Трассера сквозь него проходят. А "оно" бежит.

– Прекратить стрельбу…!!!

Ставлю единичку на планке и, как учили в «автошколе», подвожу мушку, плавно спускаю курок. Ой! Лежит.

– Болендрусь, Нурмурадов за мной. Больше никому не спешиваться.

Спрыгиваю с борта. Втроем подходим к телу, метров двадцать осталась. С соседнего дувала очередь. Фонтанчики под ногами. Упали.

А местность открытая и спрятаться не за что. Лежим как "три тополя на Плющихе". Ору благим матом:

– Броня, Огонь!

Я рывок к духу, к нему ближе. Болендрусь, молодец, короткими по окнам, меня прикрывает. Нурмурадов тоже огонь открыл. Подползаю.

Мать моя – женщина. Я сам не маленький – метр восемьдесят семь, а тут такого "лося" завалили. У него рука, как у меня нога. Я за ним как за стеной. Пули только над головой свистят. Не мои…

Тут КПВТ заговорил один, второй. Заткнули "другана" его.

"Пехота" вокруг броника позиции заняла. Все под наблюдением. По связи комбат выходит:

– Что ты там опять безобразия нарушаешь? Помощь нужна?

Доложил обстановку. На всякий случай координаты артиллеристам сообщил.

Снял с духа лифчик, автомат. Перебросил Болендрусю. Обыскиваю.

"Беретту" взял себе, "Астру" тоже в жилет засунул, какой день замечательный – все с подарками! Да "оно" просто напичкано пайсой!!!

Жилетка с потайными кармашками. Штаны. Калоши. Чалма. Куда руку не засуну везде пачки денег. Половина – сплошная труха, пули все раскромсали. Снял панаму – все ссыпаю в нее. Документы, бумаги, опять деньги. Все собрал и к машине.

– Я вас научу стрелять, мать вашу, я вам… – всех сейчас

"вдую"… Смотрите что с пайсой натворили, даже паршивых апельсинов в Кабуле не купишь, а завтра колонна.

Приезжаем в батальон, комбат встречает. Я ему пистолеты сдал, бумаги, автомат себе:

– Денег много?

– Да вот посмотрите что мои "дятлы" с пайсой сотворили.

И показываю ему всю труху.

– Ладно, отдыхай.

Захожу в кубрик. А там уже все «засранцы» в сборе. Ромка шустрит, аж пыль столбом. Вину заглаживает. Стол накрыт. Видимо беседа соответствующая со старшиной проведена. Ротному докладываю, а все тепленькие – успели без меня. Пайсу – труху на стол. У всех на лицах одно:

– Уууу, сука…

– Николаич, это деньги для комбата, а это для нас.

И со всех заначек пачки целые на стол.

– Оооо, вот это дело! Завтра в Кабул.

– Санек, завтра колонна, комбат саблю сказал Командующему доставить. Ты взял – ты и трахайся с ней.

По утру вертушки почту привезли, еще что-то там. И на Кабул уходили. Комбат меня на борт с саблей:

– Они прям во дворец летят – ты с ними. А после у комендачей в

Теплом Стане роту встретишь и назад с броней вернешься.

Через час – Дворец Амина. Вертолетная площадка (забыл ее название) УАЗик с адъютантом.

Так вот он какой – дворец… Все легенды, рассказы и слухи вокруг него воочию передо мной. Маленький трепет в душе.

Я, "провинциал", попал в столицу – прям "Москва и москвичи". Передал саблю. Процитировал монолог, заранее заученный мной под диктовку комбата. Отвесил низкий поклон и убыл.

Где-то мои пробиваются в город.

Встречать надо. За сопку уже пешком, к Градобоеву (Старшина или замкомгруппы орСН 40. А – запамятовал, у нас он служил старшиной девятки потом перевелся – душа войны просила).

– Петро, помоги, затариться надо: своих встретить как положено, вопрос не в деньгах.

– Счас сделаем.

На «газон» и по дуканам. Набрал сахара, кишмишовки (водка дороговата – по 30 чеков), шмоток, джинсов, плавок, презервативов.

На что денег хватило. Да еще на день рождения "нычку" затарил.

"Поляна" получилась серьезная, у комендачей накрыл и стал ждать.

Самое трудное – ждать и догонять, особенно когда без информации.

Наши подвалили к вечеру. Все чики-чики, без войны. Подзываю к себе свой сержантский состав. Махметкулов, Осетров, Палтусов, водилу своего.

– Хлопцы, всем по джинсам – на дембель. Кто слово скажет – закопаю по пояс в землю. Фрукты и овощи раздать по БТРам. Свободны.

– Николаич, семь пар джинсов, вместо наградных, нам любимым вручи. Бакшиш от заваленного духа…

Не заметили, как и ночь прошла. Сами, без колонны домой вернулись.

Александр:

_ТВАРИ ЗЕМНЫЕ._

Я еще застал немного «пайсы» в роте. Второй взвод при вводе сейф где-то надыбал, а там больше трех «лимонов» афошек. А что с ними делать – никто не знал. Первым делом – правильно: в сортир… Это потом с чеками наладилось, а вначале – костры валютой разжигали…

Ироды.

Окна открыты. Из моего "бунгало" шум, крики. Ротный влетает:

– Ну-ка, марш к своим, отдохнуть не дают, успокой…

Захожу через калитку во взвод.

Все стоят на коленях… Нет, неправильно: на карачках – одни задницы торчат по кругу, вместе с дневальным… В руках у каждого по пачке афошек. На меня ноль внимания… По центру двора трехлитровая банка. Внутри фаланга со скорпионом бой ведут не на жизнь, а на смерть – духи отдыхают… Я забираю у Ахмедова, командира второго отделения, деньжонок, прикладываю палец к губам, чтобы молчал. Сам на кон ставлю. Ставка принята. Уже и меня затягивает, уже я локтями жаждущих расталкиваю, тут в расчет ни ранги ни звания, только азарт, про все забываешь.

Пока голос ротного над головой не услышал. Пропала ставка, а как нормально все начиналось. Не дано, значит, душе, разойтись…

В Бараках было у нас в роте две псинки: Хуторок и Зоська.

Любимицы всей роты и техника Сашки Коняева, откуда они приблудились, никто не знал, да еще две овчарки саперные. Из Союза их привезли, с саперами-проводниками. По приказу комбата в дальнем углу у забора сделали им псарню. Лучше всякого миноискателя… Нюх-нюх – мина…

Села на нее… Гав-гав… Месяца два они мины на дороге вынюхивали, пока чутье работало. Одна на управляемой подлетела, а вторая нюх потеряла через пару месяцев: их-то по спецпайку кормить надо было, свежим мясом. А где мы его могли найти? Сами поначалу все полуголодные ходили: сухари да консервы…

В июле 1982 года вместо наших советских ИМок подвезли ГДРовские миноискатели. У наших наушники писк издавали, а у этих на приборе стрелка. Они на плотность грунта настраивались, вот мы с ними помучались, хотя они получше наших были, чувствительнее. При проческе зеленки и кишлаков лучше "помощничков" не было. А вот на колонах они бесполезными были, грунт – одни камни.

В дувал заваливаем, никого… Миноискатель подстроили на фон местности, заработал. О-па, на стожке сена, что-то стрелочка прибора начала зашкаливать, щупом ткнули раз-другой, ничего, разбросали все по сторонам – ой – схрончик… очередь, внутрь фонариком – оружие, боеприпасы, минки всякие… да только "не долго мучилась старушка", аккумуляторы сели, замены им нет, вот и остались они пылиться в ружкомнате металлоломом…

В течение года в ООД (отряд обеспечения движения) на все колоны выходил мой взвод, на полчаса раньше начинали движение… Два сапера сидят на «ресничках», собаки, щупы, «кошки», комплект сапера – вот и весь арсенал инженерной разведки.

Рука вверх. БТР по тормозам. Юра Волин "на мине" работает, второй сапер страхует… "Кошкой" зацепили или накладной заряд

"пришлепали", за БТР спрятались – дерг… взрыв. Извлекать их не старались, чтобы чегось не вышло. Горжусь и сам – лично шесть мин

"снял"!

Зоську и Хуторка с собой «на колоны» брали, в Кабул. Очень они местное население не жаловали, кидались на «душков», не подпуская к машинам на привалах. А это нам на руку, меньше хлопот с местным населением… сюрпризиков всяческих.

Да к чему это я…, да – вот на Новый 1983 год и съели Зоську с

Хуторком. Пельмешки бойцы сделали, да нас угостили, с одного казанка почитай ели, а Санек Коняев дней десять ходил, искал, тяжело переживал "утрату".

Одна из проходяших колон подарила обезьянку нам, Гаврюху.

Недельки две у нас в кубрике пожила, в Гардез ее сплавили, вздохнув облегченно… Только порядок наведешь, только по местам вещи разложишь, через полчаса, как "афганец" прошелся. Да еще по утру, когда самый сладкий сон, по головам нашим, по одеялам бегала, спать не давала. Одна маета с ней. Николаич, не выдержав, как-то по утру глаз ей выбил, силы не расчитал… Стал Гаврюха Одноглазым Джо…

Продали ее в первый батальон, за… бидон браги, вот откуда

"бартер" начинался!

Александр:

_13 МАЯ 1983 ГОДА. ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ._

Батальон отгулял майские праздники. С утра из Гардеза пошла колонна в Пули-Хумри за имуществом для бригады, наш батальон по уже отработанной в течение года схеме быстро решил все вопросы обеспечения до Мухамедки.

8 и 9 ДШР с тремя БТРами 7 роты (лейтенант Перхайло) и БТР

N300 с замкомбатом (капитан Костенко Юрий Михайлович) вышли раньше и стали блокпостами. А Валера Перхайло с саперами дошел до конца зеленки, прощупав дорогу, и тоже стал блокпостом на выходе в пустыню, доложив, что снял пару мин. Наша рота шла в Кабул. Мы приняли в батальоне колонну, по трем длинным гудкам старшего колонны

КАМАЗы потихоньку начали движение один за другим.

Колонну возглавил капитан Детюк Н.Н. (командир 7 ДШР) с двумя

БТРами, потом БТРы по два через каждые 10-15 машин вливались в

"ниточку". Водители без старших с одним АКМ и парой магазинов, набросив броники на дверцы кабин, набирали скорость. Да, забыл, в голове колонны пустили танк, колонну замыкал прапорщик Коняев Саша на двух БТР. До Мухаммед-Ага дошли спокойно. Там Костенко стал КП

(командным пунктом). Объявили привал. Проверив технику, перекурив пару минут, приготовились к дальнейшему движению.

Метрах в 300 от Мухамедки есть выступ скалы, который скрывает видимость, а дорога делает изгиб. Поэтому замкомбат решил обезопасить проход "ниточки" и выслал за поворот танк с БМДшкой от 9 роты с сержантом. Они скрылись за поворотом, и сразу попали под шквальный огонь "духов".


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю