Текст книги "Желаете бросить вызов Богам? (СИ)"

Автор книги: Александр Шихорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Часы в консоль как-то не завезли, в браслете их тоже не было, а единственная, у кого можно было это спросить, находилась вне зоны доступа. Ладно, попробуем прикинуть. Прохождение игры подобно этой занимает часов девяносто, но я потратил ещё немного времени сверху на получение парочки заковыристых достижений. В итоге получается… часов сто? Сто десять? То есть, я тут уже больше четырёх суток залипаю?!

Не долговато ли для похода по знакомым?

На душе стало немного тревожно и я попытался вновь окликнуть богиню, однако результат не изменился. В конечном итоге, я встал с дивана и принялся нервно бродить по ротонде, шлёпая сланцами и старательно гоня прочь ерундовые мысли. Спустя несколько десятков кругов по периметру, я пришёл к мысли, что будь с Аллегри что-то неладное, то она всё же дала бы знать. Да и вообще, созданный ею браслет на месте, одежда тоже, да и я сам не рассыпался по полу на тысячу маленьких Нотанов. Значит, всё в порядке.

Вздохнув, я прошёл между колонн к краю обители и немного помедитировал на панораму галактик. Любопытно. Тут ведь нет стен или перил. Что будет, если спрыгнуть отсюда? Есть ли защита? Или так и улетишь в объятья космического пространства? Интерес у меня был чисто академический, ставить практический опыт я не собирался, но вопрос имел место быть.

Вернувшись на диван, я принялся ждать возвращения богини.

Ждать.

Ждать…

Ждааааааать…

Да как они с ума не сходят в такой обстановке?! Это же просто непостижимо! Я даже не мог понять, сколько времени просидел истуканом на диване, в ожидании Аллегри. Час? День? Что вообще такое «время»? Оно съедобное?

Играть пока не хотелось, но кроме игр тут ведь вообще не имелось никаких развлечений! Только не говорите мне, что так живут все боги, а не только вот эта конкретная затворница-игроманка.

Я не имел ни малейшего представления, сколько ещё промаялся скукой, намотав по ротонде не одну сотню кругов и ужом извертевшись на диване, но когда Аллегри таки решила заявиться домой, то словно подгадала момент, когда я находился в не самой необычной позе.

Лёжа на полу с раскинутыми руками и задрав ноги на диван.

– Очень интересно, – раздался её голос где-то возле моей головы. – Это какая-то особая гимнастика?

Чуть скорректировав взгляд, я получил прекрасный ракурс на тёмно-синие шортики и пару идущих к ним в комплекте бёдер.

– Скучно, – честно пожаловался я стоящей прямо над моей головой Аллегри, насмешливо глядящей вниз. – Хоть волком вой. Теперь мне точно придётся вытаскивать тебя отсюда в Тельвар, чтобы проветрить. Тут ведь рехнуться можно, если в игры не играть!

– Вот поэтому, помимо игр, я и подглядываю за тобой, – весело фыркнув, богиня прошла мимо меня к дивану и плюхнулась на него.

То, что рядом торчали мои ходули её ни капли не смутило.

– Кстати про подглядывания – я до тебя тут пытался дозваться со своим гениальным озарением, но так и не смог. Чего это ты перестала за мной следить?

– А зачем? – удивилась Аллегри. – Ты же в моей обители, никаких опасностей тут нет, горничных тоже. Следить как ты пялишься в консоль? Пффф.

– Что за нездоровая привычка подглядывать за чужой личной жизнью? – возмутился я при упоминании горничных. – И что значит, нет опасностей? А если бы я выпрыгнул в космос?

– Пообщайся с Иштар хоть разок, ещё и не такого нахватаешься, – без тени раскаяния пожала она плечами и вдруг, прищурившись, окинула меня взглядом. – Нет, лучше забудь про это. С Иштар я тебя знакомить не буду, лучше даже на глаза не показывать. Что до прыжка… Ты же не прыгнул, раз спрашиваешь? Иначе бы уже знал, что это ни к чему не приводит. Просто появляешься в центре обители и всё.

Глядя на усмехавшуюся Аллегри, я скорчил недовольную рожу и, выразительно повращав глазами, вздохнул, возвращаясь к теме:

– В общем, ты как-то упоминала, что кто-то сделал в Тельвар крысиный лаз. И я тут вспомнил в нашей мифологии парочку божеств, которые специализируются на дверях. Никто из них не мог, как бы, «открыть дверь» в твой мир?

– Думаешь, мне не пришло это в голову первым делом? – богиня глянула на меня как на скудоумного. – Я ведь сегодня как раз на их счёт и интересовалась.

– …Сегодня? – переспросил я, аж приподнявшись с пола. – А как давно ты ушла на разведку?

– По твоему смертному времени… Часов двенадцать назад?

– Я не мог пройти Д*агон Квест за двенадцать часов!

– Конечно мог, я же растянула для тебя время в обители перед уходом. И как? Тебе понравилось? – подалась вперёд богиня. – Что скажешь на счёт концовки?

Я смотрел в эти искренние, сияющие невинным любопытством аметистовые глаза, в которых словно сияла россыпь крохотных звёзд и размышлял о том, что… Ладно, будет лучше просто ответить ей на вопрос.

Вот только я забыл, что Аллегри может читать мои мысли когда ей захочется. Например, сейчас.

– Ах, вот как? Вот она, благодарность за подаренное время? – фыркнула она и откинулась обратно на спинку дивана. – А я ведь как лучше хотела. И вообще, моей вины тут нет. Ты сам решил со скуки маяться, вместо того, чтобы поиграть во что-нибудь ещё.

– Нет возражений, ваша честь, – неохотно признал я. – А финал отличный вышел. Взрыв Башни Тьмы – просто ух!

– А то! – тут же повеселела Аллегри. Кажется, я помилован. – Я дважды загружала сохранение, чтобы пересмотреть этот момент!

– Ладно, что там с богами дверей? – решил я остановить зарождающийся фонтан восторга. – Удалось что-то выяснить?

– Честно говоря, пока не особо, – призналась она. – Сам понимаешь, я не могла задавать прямые вопросы, только кидать в воду камушки и смотреть, не пойдёт ли рябь. Так вот, если кратко, кто-то где-то слышал, что некто недавно очень усердно искал Януса.

– Это который Двуликий? – насторожился я. – Бог входов, выходов и вот этого всего?

– Он самый, – кивнула Аллегри и продолжила. – У него есть силы, способные создавать проходы в чужие миры, но…

– Но?

– Если бы я кого-то подозревала, то в последнюю очередь его. Бабушка с Янусом – большие друзья и меня он знает. Если бы он был чем-то недоволен, то пришёл бы высказать это лично, либо пожаловался бабуле Тиамат, – в этот момент у неё дёрнулась бровь и я понял, что прецеденты уже были. – Но с ним всё равно стоит поговорить. Если его искали именно мои недруги, то он сможет на них указать… Если захочет, – добавила она, поморщившись.

– Что ж, даже так – это всё равно шанс что-то узнать, – кивнул я и, сняв ноги с дивана, уселся на полу по-турецки. – А почему «если захочет»?

– Тяжело с ним общаться, знаешь ли. Чтоб ты понимал, у Януса не только два лица, но ещё и разума с характером тоже по две штуки. И они не сказать что похожи друг на друга или часто сходятся во мнениях.

– Оу… – только и смог ответить я, кивая. – А что до других «дверных» богов?

– Никаких зацепок, – развела руками Аллегри. – По крайней мере, пока что. Я думаю, стоит сначала побеседовать с Янусом и если ничего не узнаем от него, тогда уже точечно прощупывать остальных. Я даже не знаю, кто из них обладает достаточной силой, чтобы сделать лаз в чужой мир. Дохлые божки третьесортных миров, что даже мельче моего. Половина из них к «дверям» вообще имеет лишь очень условное отношение.

– Разумно, пожалуй… Вообще-то у меня на уме была ещё одна кандидатура, но раз так, наверное, стоит пока отодвинуть её в сторону.

– Хм? О ком ты? – заинтересовалась демиургша.

– Я её имя, честно говоря, не помню, – признался я. – Вроде бы, это тоже был древнеримский пантеон. Богиня дверей, замков и дверных крючков. Знаешь такую?

Сначала Аллегри никак особо не отреагировала на моё описание, лениво подперев голову рукой, упёртой в подлокотник..

– А, эта мелкая… Да у неё же… Погоди-ка! – она вдруг встрепенулась. – А ведь ты прав! «Отпирать то, что закрыто, и запирать то, что открыто», – богиня словно процитировала кусочек мифа, уж очень мне эта фраза показалась знакомой. – Она действительно способна на это! Молодец, Нотан, теперь у нас есть второй подозреваемый! Если Янус не при делах, то дальше пойдём к ней! Вот только есть ли у неё мотив? – задумалась Аллегри, слегка остыв. – Ничего плохого я ей, вроде бы, не делала… Или делала? Ладно, не важно. Давай я тебя ещё немного подлатаю, а потом мы прогуляемся по миру богов!

Там, куда опускается свет. ИнтерНЕЛЮДия

Верхний мир поражал. Был забавен. Широк. Свободен!

Поначалу от него болели глаза, так как в нём темнота почему-то постоянно сменялась ярким светом. Но постепенно стало понятно, что это было его единственным неудобством. Тут бегало много еды и не надо было пожирать своих братьев. Можно было размножаться вволю и не опасаться, что молодняк станет чей-то закуской. За то время, что поименованные демонами монстры успели немного изучить поверхность, халис-патриарх осознал, как крохотен был их тёмный подземный мирок.

Прежде демоны не видели смысла его покидать. Память предков, впитанная с молоком, гласила, что это их дом. Дом Великой матери. И его нужно хранить. Лишь редкие смельчаки или изгои покидали его, проскользнув мимо Мёртвого Стража и не попавшись в цепкие щупальца.

Но теперь умудрёный халис, встретивший посланника Великой матери, понимал, почему та позвала их наверх. Старый дом стал им тесен. И она желала показать им новый. Большой и свободный. Полный еды. Дом, где они смогут стать сильнее, чем прежде.

Но для начала его нужно было освободить.

Как и сказал посланник, на поверхности жили паразиты. Странные двуногие, от которых не пахло магией. Они жили вместе с покрытыми железом тварями с длинными хоботами на спинах. Твари двигались словно живые, но не испускали запахов крови и мяса. И что двуногие, что железные, едва завидев халиса и его общину, сразу начинали плеваться магическими сгустками из длинных палок и хоботов.

Это было не забавно.

Когда демоны впервые встретились с большой стаей двуногих, то сразу бросились на них. Они мечтали показать Великой матери как разорвут их на куски, пожрут и дадут молодняку вдоволь покататься по окровавленной земле. Но получили неожиданный отпор теми самыми палками и были вынуждены отступить, оставляя на подступах к паразитам множество трупов.

Но это лишь взъярило демонов. Как они будут смотреть в глаза Великой матери, если не смогут справиться даже с первой же кучкой паразитов? Они бросились на добычу ещё раз, но вновь были вынуждены отступить, неся потери. Однако эта попытка принесла не только новые трупы, но и пользу. Во время неё халис и пара других патриархов заметили, что некоторым монстрам палки и хоботы вредят меньше, чем другим. А кому-то, вроде самого халиса, и вовсе никак не угрожают. Пользуясь этим, они могли бы ворваться в ряды паразитов. Но будет ли это забавно? Много ли добычи они смогут добыть своим малым числом? Кого-то они убьют и сожрут, но остальные двуногие просто разбегутся.

Как убить их всех? Как доказать Великой матери, что её дети сильны и умелы? Халис неожиданно понял, что это было испытание. Урок. Урок, гласящий, что не сильный должен жрать слабого – принцип, по которому они жили прежде – а что сильные должны вести слабых за собой, так как лишь вместе они смогут пожрать пожрать без остатка всех, кто встанет на их пути, и этим сделать всю общину сильнее. Теперь они были не каждый сам за себя, как когда-то прежде.

Осенённый этой необъятной по своей глубине мыслью, халис начал действовать и доносить свою идею до менее мудрых собратьев. Как правило, рычанием и затрещинами по тупым головам. Хоть и с трудом, но патриарху удалось добиться нужного порядка от неорганизованного кодла, выставив вперёд наиболее сильных и устойчивых демонов. После чего лично возглавил атаку. И эти усилия полностью себя оправдали.

Объединившись, дети Великой матери стали неудержимы и пронеслись по стае двуногих смертоносной бурей. Немолодой уже халис, глядя на то как резвится среди охваченной ужасом добычи молодняк, словно и сам вернулся в те времена, когда глаза видели во тьме лучше, а лапы были сильнее и крепче. Какая забавная охота! Как вкусен запах крови двуногих и как радостно слышать их жалкие вопли!

Лишь с железные твари омрачали его радость. Под их железными шкурами не было мяса, а если навредить им слишком сильно, то они превращались в огненный шар, убивающий даже тех, кто не боялся плевков из палок и хоботов. Охотиться на них было не забавно. И даже бессмысленно. А потому монстры старались отогнать их подальше от уязвимого молодняка и там превращать в огненные шары. Но это было не интересно, долго и не всегда загонщики успевали убежать от огня. Не забавно.

Тем не менее, демонам было чем гордиться. Немногие двуногие смогли улизнуть. Остальные же стали пищей общины. Им не помогли ни железные твари, ни плюющиеся палки, ни забавные берлоги, сделанные из палок и тонких шкурок без шерсти. Просторные, но хлипкие и не способные защитить, рушась от малейшего толчка.

Демоны сожрали всё, что можно было сожрать, и сломали всё, что можно было сломать. Некоторые, в пылу стараний, даже умудрились сделать всё наоборот. Но халис-патриарх не видел в этом проблемы. Главное, что эта стая паразитов больше не могла досадить Великой матери.

И это было только начало.

Посланник матери сказал, что в стороне, куда перед приходом темноты опускается яркий свет, бродит ещё много таких паразитов. И халис твёрдо намеревался всех их попробовать на клык.

Поначалу, пока община бродила по землям тех двуногих, которые, как и они, пахли магией, патриарх сомневался, не обманул ли его посланник. Они всё шли и шли туда, куда опускается свет, но всё никак не могли найти паразитов, о которых он ему говорил. С каждым днём сдерживать орду становилось сложнее. Не всегда охота в лесах проходила удачно и в такие дни, если неподалёку находились берлоги двуногих, голодные демоны порывались устроить среди них охотничьи угодья.

Халис не позволял им этого. Что-то в его уме говорило, что пахнущих магией есть не стоит, нужны те, что без запаха. Иначе можно расстроить Великую мать. И он гнал общину дальше на поиски. Но с каждым днём его вера в слова посланника становилась всё слабее, а община слушалась его всё неохотнее.

Но теперь это было позади.

Демоны были сыты. Демоны были довольны. Демоны насладились сладким вкусом горячего двуногого мяса и солёной крови. И впереди их ждало ещё больше еды! Они пожрут её всю, очистят верхний мир от паразитов, а потом найдут посланника и тот направит их к Великой матери.

Халис повёл орду дальше. Наученные правильному методу охоты, демоны играючи разделывались со всеми паразитами, что встречались им на пути. И постепенно даже железные твари перестали доставлять неудобства. Община крепла, становилась сильнее. Умнее. Хитрее. А паразиты – нет. Они были всего лишь едой.

В одну из ночей, когда демоны бежали через холмы в поисках новой добычи, халис и другие патриархи неожиданно ощутили едва заметный, но очень знакомый запах. Пахло… их старым домом. Но как-то иначе. По другому. И к этому запаху примешивался запах двуногих.

Халису это не понравилось и он повернул путь демонов в ту сторону.

Орда вышла к очень большой яме, чьё дно было истыкано светящимися палками, между которых копошилось много двуногих. Железные твари тоже были, но странные. Патриарх впервые видел таких. Практически все они были без плюющихся хоботов. Большая их часть была раздувшейся, очень жирной, словно обожравшейся без меры. У оставшихся из спины росли огромные клешни, которыми можно было рвать и хватать.

И вся эта стая крутилась у входа в большую берлогу, из которой ощутимо тянуло запахом дома.

Халис взбесился. Он догадывался, кого хватали эти клешни. И на ком разжирели твари. Тут тоже был дом, в котором жили дети Великой матери. И паразиты привели сюда железных, чтобы его разорить. Не забавно. Непростительно!

Издав яростный вой, халис приказал общине спуститься вниз и устроить охоту.

Двуногие оказались ещё более лёгкой добычей, чем обычно. Паразитов с палками было мало, а остальные лишь бегали в страхе и пытались спрятаться в разорённой берлоге. Железные же твари вовсе никак не сопротивлялись и даже не превращались в огонь, когда их разрывали на куски.

Страх. Безумие. Дикие вопли добычи. Горячая кровь, растекающаяся по пасти и капающая с клыков на рыхлую землю. Халис и его демоны упивались этим. И, закончив снаружи, неспешно отправились внутрь. Патриарх не видел смысла спешить. Он желал, чтобы паразиты, пытавшиеся спрятаться тут, сполна вкусили страх и отчаяние.

Хотя запах был очень похож, вид этого дома отличался от того, что покинули демоны. На каждом шагу стояли странные железные штуки и торчали светящиеся палки, а по полу тянулись бесконечно длинные чёрные змеи, чем-то напоминавшие халису щупальца Мёртвого Стража.

Вылавливая паразитов по закоулкам, орда забиралась всё глубже и ниже. Железных штук становилось всё больше – и паразитов тоже. Патриарх был уверен, что от охоты сюда сбежало намного меньше двуногих, чем они находили тут. Паразиты захватили дом и теперь живут здесь? Не забавно. Но им же хуже!

Спускаясь всё ниже и ниже, демоны начали находить железные штуки и змей другого вида. От них пахло не паразитами, а домом, магией и пылью. Их количество постепенно увеличивалось и порой попадались целые пещеры, заваленные ими.

Это был странный дом. Непонятный дом. Не пахнущий демонами. Но пахнущий магией. Не такой, как бежала бурной рекой в глубине их старого дома. Другой. Колючей. От её запаха хотелось чихать и слезились глаза.

Халис не понимал, в чём дело. Жили ли тут вообще когда-либо другие демоны? Но если не жили, почему тогда так разжирели железные твари снаружи? Кого они съели? Что за странную магию он чуял? Если это был дом, построенный Великой матерью, то почему он так отличался от их?

Погружённый в эти мысли, халис вышел в огромную пещеру и растерянно остановился. Из всех мест в подземной берлоге, это выглядело непонятнее всего. И полностью было пропитано тем колючим запахом, который привёл патриарха сюда. Стены пещеры сплошь покрывали подмигивающие огнями железные штуки и целые пучки змей, тянущиеся к огромному шару, состоящему, как чуял халис, из магии. Той самой, чей запах раздражал его нос.

На полу пещеры крутилась большая стая двуногих. Совершенно беззащитных двуногих в тонких белых шкурках, множество которых демоны уже растерзали и съели по пути сюда. Завидев халиса и толпящихся за ним демонов, они тут же с воплями бросились в разные стороны, словно трусливые насекомые. Но патриарха они сейчас совершенно не волновали.

Как завороженный, он разглядывал висящий в воздухе магический шар, широко распахнув все три своих глаза и пытаясь вглядеться глубже. И, когда ему это удалось, толстые лапы халиса впервые в жизни задрожали, невольно отводя его на несколько шагов назад.

Глава 5. Конфликт поколений

Если надеть левый носок на правую ногу, то он сразу же становится правым носком. А тот, что прежде был правым, после данного действия сам собой превращается в левый. Это самый простой и понятный даже ребёнку пример, объясняющий принцип квантовой запутанности, что был мне известен. Почему я про это вдруг вспомнил?..

Сложно сказать. Возможно, потому, что Янус, с которым я имел неудовольствие познакомиться, оказался ходячим воплощением этого самого принципа. А возможно потому, что он познакомил меня с новой формой существования.

Экзистенциальной запутанностью.

Почти наверняка подобное состояние называлось как-то иначе, но я пришёл к выводу, что сие есть наиболее подходящее название для ситуации, когда человека выворачивают наизнанку и его внутренний мир становится внешним. И, уж не знаю почему, но внутренний мир почему-то больше всего напоминал лужу. Большую такую лужу из расплескавшихся эмоций, в которой причудливыми цветными разводами перемешивались страхи, надежды, стремления, успехи, ошибки и прочие составляющие жизненного опыта, стремительно растекающиеся в разные стороны.

– Ой, Нотан, фу! – отскочила от меня Аллегри и потрясла кроссовком, под который затекли мои надежды, оказавшиеся синевато-зелёного цвета. – Будь мужиком, не растекайся, соберись!

Да словно я это контролирую! И не разбрызгивай мои надежды по сторонам! Я их очень ценю, знаешь ли!

Невзирая на переполняющее меня негодование, выразить его я смог лишь возмущённым «бульком» на поверхности своего, некогда внутреннего, мира. На этом мои вербальные способности в этой форме заканчивались. Впрочем, как и любые другие. Будучи лужей, я ничем не отличался от зверька-индикатора из старого мультфильма. Всё понимаю, но не говорю. Только меняю цвет. Главное, чтобы никто не захотел меня стукнуть ради проверки, станет ли экзистенциально-запутанный Нотан фиолетовым в крапинку.

– Бульк-бульк!

А может, я всё таки могу управлять этой формой? Ну-ка… Э…

– Так вот, дитя, – прервал эту попытку старый Янус, глядя в мою сторону и почёсывая бороду. – Ты к нам теперь, скажем так, тоже другой стороной, так что позволь вернуть тебе твой же вопрос: какую из этих сторон считаешь главной?

На поверхности моей лужи поднялась стайка раздражённых бульков.

Кто, вот кто тянул меня за язык? Какой чёрт надоумил меня спросить у двуликого бога, какая из его сторон главная?!

Янус, услышав этот вопрос, очень долго смеялся, а Аллегри корчила страшные рожи, всем своим видом намекая, что я невероятный остолоп. И вскоре я понял, что она абсолютно права. Отсмеявшись, древний бог неожиданно ухмыльнулся своей молодой рожей:

– Какая сторона главная? А это смотря с какой стороны посмотреть, – и вывернул меня наизнанку.

Хохмач, блин!

Я и рад был бы ответить ему, что главная – та, которая может говорить и двигаться, но было абсолютно очевидно, что таким ответом я лишь ввяжусь в бессмысленный и бесконечный спор. Да и противоположным ответом, в общем-то, тоже. Древний бог находился в идеальной позиции для того, чтобы всласть поглумиться надо мной. В конце концов, обе «стороны» «меня» можно было назвать главными и важными.

Внешняя позволяла двигаться, добиваться целей, жить и творить. Внутренняя формировала личность, желания и те самые цели. Нельзя было утверждать, что какая-то из них была важнее другой. И, какой ответ я бы ни дал, у бога всегда нашлись бы контраргументы.

Впрочем, с тем, чтобы ответить, у меня имелись определённые проблемы.

– Бульк.

Возможно, это даже к лучшему? У меня есть законная причина не отвечать и избежать усугубления ситуации.

– Бульк.

Вот только перспектива продолжать своё существование в качестве лужи меня как-то не радовала.

– Бульк-бульк!

Мало того, что я не мог двигаться, так ещё и весь спектр чувств и ощущений сильно изменился. Картинку окружающего мира словно засунули в безумный фильтр, превращающий всё вокруг в картину Дали и искажающий цвета. Бесчисленные двери, от края до края заполнявшие обитель Януса, выглядели так, словно явились из плотницкого кошмара. Потёкшие, разломленные, закрученные крендельком, что-то жующие – иногда жевали соседнюю дверь.

Звук голосов щекотал поверхность моего нового «тела» острыми покалываниями, а чужие эмоции ощущались густо и чётко, словно нечто физическое. И я не мог сказать, что это доставляет мне хоть какое-то удовольствие. Раздражение, постоянно изливаемое старой стороной Януса, ощущалось настолько неприятно-липким, что мне казалось, что меня вот-вот вырвет. При том, что я был лужей.

Видел ли кто-нибудь хоть раз блюющую лужу?

Хм. А не давало ли это некоторый перевес на чашу весов с аргументами в пользу внешней стороны? Уже второй раз за достаточно короткий срок я сталкивался с осознанием того, что постулат «Мыслю – значит, существую» если не ошибочен, то явно довольно циничен. Вот взять, например, меня. Я сейчас мыслю? Мыслю. Значит, существую? Бесспорно. Но не более того! В данной ситуации это следовало читать как «прозябаю», так как ничего больше, кроме как быть лужей, я сейчас не мог. Следовательно, не мог и назвать это состояние «жизнью».

Выходило, что сторона, позволяющая полноценно жить, имела преимущество в споре о важности, но… Стоп, зачем я вообще об этом задумываюсь? Раскукожь меня обратно! Я всё понял и осознал!

– Бульк-бульк-бульк-бульк!

– Легри, что пытается пробулькать твой юнец? – спросил богиню молодой Янус.

– Один юнец называет другого юнца юнцом. Хапмф! Отличная шутка! – фыркнул старый Янус, повернувшись к Аллегри своей стороной.

– Старпёров не спрашивали! – отозвался молодой, занимая его место.

Между прочим, моей вины во всём произошедшем было не так уж много! Янус собственными стараниями создал всю эту ситуацию, развязав сам с собой спор о старшинстве! А я… Ну, мне и правда стоило держать язык за зубами, но в тот момент я влез в него чуть ли не машинально.

– Ты кого старпёром кличешь, сопляк? Моя сторона родилась раньше твоей!

– Только из-за того, что у твоей рожи борода есть, ещё не значит, что она старше!

– Да что ты!..

Карусель пошла на новый круг.

Почему карусель? Потому что двуликий бог обязательно поворачивался к собеседникам той стороной, которая говорила в данный момент. И делал это всегда столь стремительно, что в глазах начинало мельтешить, если Янус бросал поочерёдно несколько коротких фраз. Интересно даже, а к кому он поворачивается, когда говорит сам с собой в гордом одиночестве? Выворачивается вовнутрь, чтобы поговорить лицом к лицу?

…Бррр!

На поверхности моей лужи лопнула стайка мелких пузырьков.

Кудрявый седой старик с массивной бородой и кустистыми бровями, и вихрастый юнец, практически подросток лицом. Знакомьтесь, великий и ужасный Двуликий Янус. Некогда высший бог древнеримского пантеона, впоследствии передавший свой пост Юпитеру. И после столь близкого знакомства мне начало казаться, что сделал он это по весьма простой причине – договориться с самим собой ему было сложновато, что явно сказывалось на эффективности правления пантеоном.

– Бульк!

– Дядя Янус, – окликнула входящего в запал двубога Аллегри.

– Да если бы ты, малец, хоть раз!..

– Дядя Янус!

– А? Чего кричишь, Легри? – отреагировал на неё молодой.

– Я бородат, но не глух, – добавил старый.

– Дядя Янус, так всё таки, что ты сделал с тем мелким божком? – Аллегри повторила вопрос, ответ на который мы пока так и не получили из-за постоянных споров сторон.

– С каким? – нахмурил густые брови старый Янус.

– Который уговаривал меня создать тайную постоянную тропу в какой-то мирок. Ты даже это уже не помнишь, старая рухлядь?

– Словно я должен помнить каждого встречного наглеца! – фыркнул тот в бороду. – Лишь вы, сопляки, зачем-то помните всякий бесполезный мусор. Кстати, что я с ним сделал?

– Развоплотил, вроде, – безразлично пожал плечами молодой Янус. – Не знаю точно, я не видел. Но я бы тоже развоплотил. Скользкий хмырь.

– И наглый. Хампф! Сил никаких, в родословной одна гниль. Даже стоять рядом противно было.

Не будь я лужей, то удивлённо поднял бы брови. Янус взял и убил другого бога, потому что тот ему не понравился? Нет, я понимаю, двубог – демиург авторитетный и мелкого божка для него растереть не так уж сложно… Но подобные поступки в мире богов действительно в порядке вещей? Судя по тому, что Аллегри даже не изменилась в лице, услышав про это – да. Впрочем, если задуматься, тут богов бродит как саранчи. И если тот божок и правда был мелкой сошкой без серьёзных родственников или покровителей, то всем наверняка плевать. Одним больше, другим меньше. Какая разница?

– Дядя Янус, ты знаешь, кто его послал? – спросила богиня, пытаясь выжать всё из стремительно рассыпающейся в пыль зацепки.

– Если бы знал, то и его развоплотил бы! – зло фыркнула старая сторона божества.

– Просить Стража Путей открыть тайный лаз в чужой мир, – скривился молодой. – Он или тупой, или псих.

– Меня поражает неопрятность твоей речи, малец, но я вынужден согласиться с сими эпитетами.

А вот я – не очень.

В глупость неизвестного врага я решительно не верил – иначе он пришёл бы к Янусу лично, а не подослал мелкую сошку для прощупывания почвы. Да и безумство я тоже ставил под вопросом. Противник, по сути, лишь перебирал все доступные варианты, никого заранее не списывая со счетов. Впрочем, вполне ожидаемо, что Янус, как лицо незаинтересованное, всему этому не придавал никакого значения и даже успел наполовину забыть о произошедшем.

Аллегри, услышав ответ двуликого, лишь разочарованно вздохнула. И я был полностью с ней солидарен. Насколько проще стали бы наши поиски, будь Янус хоть самую малость сдержанней! Но, увы, лёгкий путь для нас оказался закрыт. Что ж, не привыкать.

Куда большей проблемой являлось то, что я сейчас был абсолютно недееспособной лужей!

– Бульк!

– Кстати, ты чего заглянула, Легри? – старый Янус сменил тему. – Не из праздного любопытства ведь?

– Нууу… Дядя Янус, а почему ты так давно не заглядывал к бабушке? —замявшись поначалу, Аллегри задала вопрос настолько непринуждённо, словно и правда только ради него и заходила. – Она всё чаще жалуется.

– Эхем! – смущённо кашлянул старый. – И правда, нехорошо вышло. Понимаешь, Легри, я тут просто одним делом увлёкся…

– Глупостью он увлёкся! – фыркнул молодой. – Прикинь чего удумал на старости лет – хочет создать дверь, пройдя через которую мы с ним разделимся.

– Этот сопляк надоел мне до изжоги! Избавлюсь от него и заживу спокойно!

– Мы с тобой одна сущность, старый пень! Хочешь нас на ноль поделить?!

– Я тебе уже говорил, зелень необразованная, что всё подсчитал! Всплеск энтропии процесса будет в пределах безопасного для вселенной!

Вот тут я напрягся, ибо «безопасно» для бога и «безопасно» для простых смертных – это немного разные понятия. Особенно когда формулировка звучит именно как «безопасно для вселенной». Для неё, быть может, и безопасно… А как насчёт тех, кто в ней живёт?!

– Не слушай этого маразматика, Легри! Когда он отвернётся, я подделаю его вычисления и не дам нас самоубить.

– Ах, вот как!

– Вижу, дело и правда непростое, – с беззаботным видом кивнула богиня, словно речь шла не о судьбе обитателей вселенной а, максимум, о том как замариновать шашлык к выходным. – Тогда желаю удачи!.. Всесторонне. Главное к бабушке поскорее загляни!

– В ближайшее время! – закивал старый, тряся бородой, на секунду отвлёкшись от спора со своим вторым эго.

После чего продолжил процесс с большим азартом, вертясь волчком.

– Дядя Янус! – вновь окликнула их Аллегри.

– Ну чего тебе ещё! – откликнулись обе стороны двубога почти одновременно.

Они наверняка отозвались бы хором, если бы не эта загадочная необходимость поворачиваться к присутствующим в момент изречения реплики.

– Нам идти пора. Может, вернёшь моему подручному прежний вид?

– Какому подручному? – непонимающе нахмурился старый. – Ах, да, припоминаю. С тобой ведь был спутник. А куда он пропал, кстати?