Текст книги "Кукловоды павшей империи (СИ)"

Автор книги: Александр Виланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Когда-нибудь, может, и правда построят. Будет, чем полюбоваться во время поездки.

Рассмотрев всё, что можно было рассмотреть, Кара плюхнулась обратно на диван. Глаза её постепенно потухли.

– Закрой окно, если закончила. Тебя так продует, – посоветовал Гилберт. Слова его, как обычно, были полностью проигнорированы.

Девушка спустила ноги на пол и огляделась по сторонам, словно что-то потеряла. Наконец обнаружив сброшенные на пол сумки и котомки, Кара сходила за одной из них, принесла на диван и начала рыться внутри. Гилберту показалось, что её пока нераскрытая затея как-то связана с этим окном.

Из котомки показались настенные часы – не из золота или серебра, но и не самые дешёвые. Прежде чем Гилберт успел спросить, накой девушка повезла их с собой, диск с циферблатом стоимостью в полсотни серебряных мекаров вылетел в окно, мгновенно исчезнув из поля зрения.

Следом за ним отправились в чернеющую пустоту несколько серебряных ложек, сувенирные фигурки, партия серёжек и ожерелий, среди которых Гилберт узнал подарки воздыхателей Кары, в своё время вызывавшие у него скрип в зубах и желание потуже затянуть эти цепочки на шеях у столь щедрых кавалеров. Последней с самого дна котомки показалась скомканная кадетская форма. Ветер вгонял одежду обратно, и Каре не с первого раза удалось выпроводить тунику и брюки прочь из вагона.

Затем в руке девушки оказался позвякивающий мешочек. Подумав, Кара пересыпала его содержимое в свой поясной кошель, после чего избавилась от пустой тряпки. Только после этого она притронулась к руне на стене и вернула оконную панель на место, остановив гул ветра в вагоне.

– Не спрашивай, – сказала она, поймав пристальный вопросительный взгляд. – Если скажу, то придётся тебя прикончить.

– А если не скажешь, мне придётся доложить об этом законникам в Кина'Тероне.

– Что, серьёзно? – Кара покосилась на него с недоверчивой усмешкой.

– А похоже, чтобы я шутил?

Девушкаперегнулась через стол и с притворным ужасом уставилась напарнику в глаза:

– Но ведь если меня арестуют, то выезд нашей группы придётся отложить. Граница останется без охраны, и алчные арсафирцы продолжат обчищать залежи кейсарина, – шептала она заговорщицким шёпотом, словно оглашала зловещее пророчество.

На самом деле, опасаться было нечего. Кара давно убедилась, что при всём фанатичном патриотизме Гилберта в его решениях принимал участие не только военный устав, но и другой орган. Последние слова офицера были не более чем пустыми угрозами. Он не решится сделать ничего, что привело бы к неизбежному расставанию с возлюбленной, особенно после того, как смог уговорить её стать кукловодом и вместе отправиться на границу.

И всё же это не значило, что он будет молчать и закрывать глаза на любые её выходки. Не выдержав, Гилберт вскочил и ударил ладонями по столу, заставив Кару отпрянуть и плюхнуться на диван:

– Тогда, чёрт возьми, объясни мне, что происходит! Откуда здесь вещи из твоего дома?! Ты что, обокрала своего отца?!

– Ага, решила толкнуть его хлам напоследок. Вон там, – Кара кивнула на окно, – за поездом несётся торгаш. Сейчас поймает все вещички, пересчитает и закинетобратно мешочек с мекарами.

Шутку Гилберт не оценил, но уловил основную мысль – воровство и правда не имело смысла, если в конечном итоге вещи просто улетели в окно. Пугающие выводы не заставили себя ждать, он ещё сильнее подался вперёд и навис над девушкой.

– Что. Ты. Сделала? Что с твоим отцом?!

Кара отвернулась и скрестила руки на груди.

– Понятия не имею, – буркнула она, даже не солгав при этом. Труп Антеуса мог как до сих пор валяться в доме, так и прямо сейчас трястись в повозке на пути в Зал Войны, куда его доставят для осмотра.

Ещё с минуту Гилберт молча буравил её взглядом, пытаясь хоть что-нибудь прочитать в позе и выражении лица девушки, после чего наконец сдался и вернулся на сиденье. Если он продолжит давить на Кару, то не добьётся ничего, кроме очередной ссоры. Оставалось лишь надеяться, что группа покинет страну раньше, чем неприятности, в которые влипла Кара, успеют их настигнуть.

– Пообещай мне, что расскажешь всё, как только мы доберёмся до поверхности, – предпринял он последнюю попытку.

– Не собираюсь я тебе ничего обещать. Но так и быть, расскажу, когда окажемся в Арсафире. Позаботься, чтобы к тому времени я была в хорошем настроении.

Вскоре вернулся Фонтер и сообщил, что зря мотался на кухню, так как разносчицы уже готовились отнести еду в офицерское купе. У него за спиной показались две девицы в белых юбках и жакетах, которые тут же принялись выставлять на стол тарелки с едой и кружки с питьём.

Покончив с трапезой и сдвинув посуду в сторону, Гилберт выложил на стол пергамент с картой Арсафира и записную книжку с наиболее важными на его взгляд данными, после чего заставил напарников изучить, повторить и запомнить информацию, ничуть не веря в увещевания Тидена и Кары о том, что им и так всё известно.

Остаток пути они провели, молча играясь с новыми рунами и перебрасываясь ленивыми фразами о предстоящем задании.

***

Как и обещал служащий станции, спустя чуть более шести часов, миновав очередной тоннель, за прозрачной поверхностью стен и окон кукловоды увидели не очередную непроглядную пещеру, а многочисленные огни большого города. Каранея тронула руну, открывая окно, и выглянула наружу.

Внизу, в трёх сотнях футов ниже катящегося по рельсам поезда, раскинулись улицы Кина'Терона – восточного города подземного государства. Они мало чем отличались от столицы: те же ровные просторные дороги, вдоль которых выстроились каменные дома и ряды кейсариновых фонарей.

Впереди открытое пространство пещеры нарушал многоярусный муравейник, вырытый в полости огромной, толщиной в добрых полмили каменной колонны, единолично подпирающей гигантский свод пещеры. Именно в его верхних ярусах скрывался конец железной дороги.

Кейсариновый Столп стоял в стороне и заметно уступал своему столичному собрату: верхушка его не дотягивалась до потолка, выглядывая из-под земли гигантским сталактитом. Главная разница между городами, помимо размеров, заключалась в их цвете: в отличие от чёрного и мрачного Самет'Хорана, здесь порода имела серый оттенок, из-за чего город казался куда светлее.

– Вот это высота… – промолвила Кара, едва не высовывая голову наружу.

– Просчёт строителей, – пояснил Тиден. – Прокапывая тоннель между Самет'Хораном и Кина'Тероном, шахтёры ориентировались на сильное излучение кейсариновых Столпов в городе, которое улавливали при помощи медиумов. Это позволило с идеальной точностью вычислить направление и не промахнуться мимо города, а вот с высотой вышла оказия. То ли Кина'Терон расположился на порядок ниже столицы, то ли во время рытья они ненароком взяли вверх, но в результате тоннель вышел не внизу, как планировалось, а у самого свода пещеры.

– И они просто так это оставили?

– А почему нет? Построить мост было легче, чем заново перекапывать тоннель, да и пассажиры теперь могут полюбоваться городом с большой высоты, на зависть прочим городам.

– Мда, тут с тобой не поспоришь, видок и правда что надо. А вообще, не считая серого цвета, тут всё скопировано со столицы. В центре огромная пещера, а внешний периметр выдолбили прямо в камне.

– Наоборот, – поправил Фонтер. – В этой области порода более податливая, и выдалбливать дома прямо в камне оказалось легче, чем строить их самостоятельно. Поэтому начало города было положено именно там, – он указал рукой на всё приближающийся муравейник, – а уже после, когда место внутри колонны закончилось, новые кварталы стали отстраивать на свободном пространстве.

Тем временем поезд наконец достиг муравейника и въехал в узкий тоннель, оставив позади восхитительную панораму Кина'Терона.

– То есть, станция тоже внутри? – догадалась Кара.

– Ага.

***

Станция расположилась в просторном зале, выдолбленном внутри верхнего яруса колонны. В отличие от столицы, где пять путей звездой расходились в пограничные города государства, из Кина'Терона выходили только три железных дороги, по одной из которых и прибыл поезд с кукловодами.

– Вон этот, кажется, за нами, – Каранея бесцеремонно ткнула пальцем на молодого паренька в кадетской форме, стоявшего на перроне в отдалении от остальной толпы встречающих. Заметив их в окне офицерского купе, паренёк поначалу оживился, но вскоре осознал, что ошибся с выбором позиции, и под хихиканье Кары и Тидена ему пришлось пробежать ещё сотню футов за вагоном, пока поезд окончательно не остановился.

Дождавшись офицеров на перроне, кадет первым делом бросил взгляд на их браслеты, убеждаясь, что это его клиенты, после чего сказал, пытаясь придать своему голосу серьёзный тон:

– Патрик Вертен, кадет третьего курса Зала Войны Кина'Терона! Вы – кукловоды, прибывшие из Самет'Хорана, так?

– А этот поезд мог приехать откуда-то ещё? – спросил Тиден, оглядываясь на железнодорожные пути.

– Поезда из Дер'Карата и Ви'тераса тоже проходят через столицу, – не растерялся паренёк.

– И из них тоже ожидалось по пачке кукловодов? – поддержала Кара идею напарника поиздеваться над кадетом.

– Н-нет, – заикаясь, пролепетал паренёк. – Вы из Самет'Хорана, ну да, о-откуда же ещё. В общем, мне приказано проводить вас в Зал Войны. Прошу, идите за мной.

– А что, вещи нам самим тащить? – недовольно протянула Кара. Раз уж им выделили провожатого, следовало использовать его по полной.

Кадет с обречённым видом обвёл глазами увесистые наплечные сумки троих офицеров, прикидывая шансы дотащить их до штаба на своём горбу.

– Полагаю, мужчины справятся со своей ношей сами, – успокоил его Тиден, переглянувшись с Гилбертом.

– А, ну тогда на тебе всего две сумки, – недолго думая бросила Кара, протягивая Патрику свой багаж. Кадет озадаченно переглянулся с остальными офицерами, не понимая, кого ещё она имеет в виду.

– Не обращай внимания, дама просто шутит, – произнёс Фонтер, демонстративно поправляя лямку на плече. – Пошли, где там этот ваш Зал?

Кадет не проникся их юмором, но поспешил забрать багаж из рук Кары, пока число сумок снова не изменилось. Затем, развернувшись и вспомнив нужное направление, он закинул поклажу на плечо и уверенно повёл группу к выходу со станции.

Путь занял около двадцати минут. Покинув станцию, кукловоды с проводником спустились на лифте на два яруса вниз, прошли несколько кварталов по каменным улицам-тоннелям и оказались перед зданием местного Зала Войны, легко узнаваемом по неизменной символике над дверями.

Внутри, правда, их не встретил ни просторный холл, ни снующие туда-сюда офицеры и законники. Войдя в двери, команда кукловодов оказалась в кромешной тьме, словно кто-то потушил здесь все лампы. Лишь в дальнем конце зала виднелись два людских силуэта. Один копался возле стены, другой подсвечивал браслетом.

– Ну? Готово или нет?! – пролаял торопливый сильный голос.

– Д-да. К-кажется.

– Так запускай, ползунья душа, время идёт! С минуты на минуту появятся кукловоды из столицы, а мы тут со светом возимся!

Услышав про свет, из всей группы только Гилберт успел зажмуриться. Остальным в глаза ударила мощнейшая вспышка, заставив вскрикнуть от боли. Хлопнула звонкая затрещина, за которой прогремела гневная матерная тирада.

– И какого хрена это было, Милос, мать твою?!

– Й-я сделал всё по ин-нструкции, сэр!

– Лучше бы тебя твой папаша по инструкции делал, идиот! Мощность кто за тебя будет настраивать?!

Судя по содержанию этой перепалки (и по ударившему в глаза свету), солдаты занимались починкой руны, управляющей кейсариновыми лампами в холле.

В этот момент кричавший наконец заметил, что посреди холла появились ещё два источника лазурного света. Как и любые проявления кейсариновой магии, эти предметы светились в темноте, выдавая положение владельца.

– Это ещё кого принесло? – уже тише пробормотал незнакомый мужчина, всматриваясь в темноту.

Вместо ответа в руке Гилберта зажёгся небольшой пучок кейсариновой энергии и подлетел вверх. Достигнув потолка, сфера зависла в воздухе и извергла ореол мягкого синего света, осветив фигуры трёх молодых офицеров.

Тиден стоял в полной растерянности. Браслет его сиял, заготавливая энергию, но владелец так и не решился, какую руну пустить в ход. А вот Кара, не в пример напарнику, пребывала в полной боевой готовности, выставив перед собой овальный призрачный щит и короткий клинок. Именно их заметил в темноте стоявший перед ними человек.

То был мужчина средних лет с шевелюрой до плеч и давно не стриженной бородой; рисунок на его браслете указывал на третий офицерский ранг. Стоявший у него за спиной паренёк, как и ожидалось, был кадетом, и со своим испуганным видом походил сейчас на зеркальное отражение Тидена.

Офицер тем временем уже запалил руны, собираясь дать отпор неизвестным вторженцам, когда взор его наконец скользнул вниз и остановился на браслетах. По одному взгляду на продолговатые синие цилиндры можно было без труда догадаться, что эти люди не только значимее по званию, но и многократно превосходят его в рунном вооружении.

– О… Неужто вы – кукловоды из Самет'Хорана? – изумлённо пробормотал он.

– Они самые, – подтвердил Гилберт.

– Да уж, в хороший момент вы нас застали. Но ваше прибытие, уж не сомневайтесь, огромная честь для всего нашего Зала, и это не пустые слова. Позвольте представиться, – офицер поклонился, и это был первый раз, когда недавние кадеты принимали чужой поклон, а не исполняли его сами. – Кадиус Ольтегер, офицер третьего ранга, главный инструктор и управитель Зала Войны в Кина'Тероне. Можно просто Кадиус, а не то мне влетит, что кукловоды из-за меня языки переломали.

– Что у вас тут происходит? – спросила Кара, кажется, пропустив мимо ушей его имя.

– Да вот, освещение пытаемся починить. – Офицер махнул рукой на кейсариновый диск в стене, возле которой кадет потирал ушибленный затылок. – На днях делали ремонт, и кто-то поцарапал управляющую руну, лампочки все и поотрубались. Дай, думаю, сами починим, нечего из-за пустяков мастера дёргать. А оказалось, что эти идиоты даже резьбу поправить не в состоянии!

– Помочь? – предложил Тиден.

– Мы здесь не за этим, – напомнил ему Гилберт и повернулся к офицеру.

– Да уж согласен, – хмыкнул тот в свою бороду. – Ещё не хватало, чтобы достопочтимые кукловоды чинили нам лампочки, пока враг подбирается к границам. Вам, уверен, и самим уже не терпится повидаться со своими куклами.

– Прямо сейчас? – оживился Тиден.

– А кого ждать? На обед они, я надеюсь, не уйдут, – пробасил Ольтегер и сам посмеялся над своей шуткой, затем прокашлялся и произнёс уже серьёзнее: – Войско этродов давным-давно подготовлено и дожидается своих хозяев в крепости Дарстан, в трёх милях от города. Так что да – можем выехать к ним хоть сейчас, а по дороге яраспишу вам, что за проблемы стряслись с границей.

– Вообще-то, Совет нам уже всё рассказал, – заметил Гилберт.

– Сомневаюсь, что столичные штабные крысы расписали вам все подробности. Нам-то здесь, возле границы, всяко виднее, что происходит. Патрик! – Ольтегер заглянул кукловодам за спину, высматривая кадета. – Наш харакай уже готов?

– Так точно! – отчеканил тот. – Ждёт снаружи.

– Отлично, идёмте. Надеюсь, вы успели отдохнуть в дороге? Если нет, отдохнёте в крепости. Я распорядился, чтобы комнаты для вас подготовили именно там. Побудете поближе к своему войску, нечего вас в городе мариновать.

Уже на подходе к двери управитель резко остановился и повернулся назад:

– Чуть не забыл. Патрик, остаёшься с Милосом, и если к моему возвращению свет не будет налажен, я вас самих гирляндами обвешаю! Ясно?!

– Так точно! – снова отчеканил кадет и поспешил на помощь сослуживцу.

Вместе с Кадиусом команда кукловодов вернулась на улицу. Харакая они приметили ещё на пути к Залу. Сложно было не заметить гигантского жука, перегородившего собой добрую половину дороги. В толстом панцире харакая был вырезан открытый салон с двумя рядами одноместных сидений, рассчитанный на десять пассажиров.

Череп жука, наподобие знакомого офицерам клейма, прорезали несколько кейсариновых пластин, через которые оказывалось прямое воздействие на мозг насекомого. Именно приручение харакаев положило начало магии контроля над разумом, долгое время находившейся под запретом, а впоследствии эти же наработки пригодились при создании безвольных костяных воинов и сдерживающего клейма для кукловодов.

На данный момент железные дороги использовались только для сообщения между шестью крупнейшими городами Теората, отчего харакаи, прирученные задолго до изобретения кейсариновых поездов, до сих пор оставались наиболее распространённым видом транспорта и активно задействовались как для передвижения по городским улицам, так и для безопасной доставки людей за пределы городов.

Когда управитель и кукловоды расселись по местам, возничий, сидевший у самого изголовья, навёл браслет на голову жука и активировал руну. Получив ментальный сигнал, насекомое послушно подняло свой корпус над землёй и, перебирая восемью крепкими лапами, засеменило по улице.

Обычно пассажирские харакаи имели больший размер и снабжались двойными рядами сидений, чтобы вмещать в себя больше людей. Этот же, выращенный для военных целей, был куда компактнее, но и двигался заметно быстрее. Вторым отличием были кейсариновые наплавки на внешней стороне панциря, в резьбе которых без труда угадывались заложенные в них руны: транспорт, предназначенный для выезда за пределы города, в обязательном порядке снабжался средствами для обороны, и неразумных подземных тварей, вздумавших полакомиться пассажирами, ожидал шквал разномастных снарядов.

Прощёлкав лапами через несколько кварталов муравейника, харакай вывез пассажиров на обзорную улицу и погрузился на лифт, открытый и достаточно просторный, чтобы вмещать не только людей, но и крупногабаритный транспорт. Оказавшись внизу, жук засеменил по улочкам открытой части города.

Всё это время бородатый офицер развлекал кукловодов не слишком важными фактами о Кина'Тероне, отчего складывалось ощущение, что харакай везёт на себе не офицеров, отправляющихся на сверхважное задание, а группу туристов, приехавших поглазеть на красоты восточного города.

Вскоре харакай довёз пассажиров до невысокой каменной стены с настежь распахнутыми воротами. Ограда была скорее символической и никак не походила на защитное сооружение; скорее всего, это был своеобразный разделитель города на районы.

Так и оказалось: по другую сторону заканчивались жилые кварталы и начинались сельские угодья. Транспорт вёз офицеров вдоль пологого склона мимо грибных и коралловых ферм, загонов с ящерами, ползунами и мясистыми жуками размером в половину харакая, а также лесов из вручную выращенных сталактитов: разные их виды выделяли разную смолу – одна имела целебные свойства, другая годилась на роль приправы.

Несколькими милями ниже группа оказалась перед второй оградой, неотличимой от предыдущей. Харакай не останавливаясь проехал через ворота, и на смену ленивой суете полей и ферм пришла кромешная пустота. Офицеры было забеспокоились, что управитель без предупреждения вывез их в дикие подземелья, но, спешно призвав руны ночного зрения, облегчённо выдохнули.

Кина'Терон, как пояснил Кадиус, ещё не успел достаточно разрастись и занять всё пространство подземного зала, способного вместить в себя сразу два таких города. Оборонять стену длиной в несколько лиг было бы слишком накладно, поэтому защитный периметр было решено сделать ниже, где из зала уходили несколько высоких, но удобных своей малой шириной тоннелей. Там и расположились заставы – отсюда можно было разглядеть их огни, – а пространство между второй стеной и внешними тоннелями так и осталось пустынной равниной, ожидающей своей очереди на застройку.

Крепость Дарстан виднелась внизу, возле самой стены. Ночное зрение позволяло разглядеть её контуры, но внутри не горело ни одной лампы, и простой человек, окажись он поблизости, мог бы запросто пройти мимо и не узнать, что прошагал в сотне футов от стен, скрывающих за собой войско этродов. Хотя едва ли на эту равнину, пусть и считавшуюся безопасной, допускалось выходить кому-то, кроме военных.

Только здесь, оказавшись вдали от посторонних ушей, Кадиус наконец перешёл на более важные темы.

Сначала он повторил уже известные кукловодам данные о колебаниях энергии, замеченных четыре месяца и с каждым днём становившихся всё чаще и сильнее, пока и для местного командования, и для Совета Командующих в столице не стало очевидным, что кто-то прокопался в подземелья и устроил добычу кейсарина возле границы.

– А сам Кина'Терон ещё не занимался раскопками в тех местах? – уточнил Гилберт.

– Нет, залежей нам пока хватает и во внутренних подземельях. Наш народ, знаете ли, старается держаться подальше от границ.

– Логично, к ним же запрещено приближаться, – сказал Тиден.

– А для этого и законов никаких не надо. Люди не дураки, знают, что сунешься близко к соседям – только беды на свою голову огребёшь. Так что в те месторождения, что выросли у границы, мы носа не совали. Медиумы – они, конечно, знали, что там имеется кейсарин, но рудокопов в те места никто гнать не стал.

– Вернёмся к нашей задаче, – прервал его Гилберт. – Вы проводили разведку на поверхности?

– Наверху-то? Не-е-ет, – протянул Кадиус. – Такие распоряжения может отдать только Совет, а они, сами знаете, как огня боятся, что наверху кто-то прознает о Теорате. Наоборот, нам первым же делом строго-настрого запретили высовываться под небо. Сами подземелья, говорят, проверяйте сколько влезет, а для наружной вылазки уже готовится команда кукловодов.

Лапы харакая мерно цокали по каменному полу. Фермерские угодья остались далеко позади, и теперь гигантский жук одиноко плёлся через пустынную, непроглядно тёмную подземную равнину, выдавая себя лишь несколькими синими огоньками.

– Но и тут, внизу, мы жалованья даром не проедали. Я немедленно отправил разведчиков по координатам, на которые указали медиумы. Ребята отыскали месторождения – благо, матушка природа оставила нам пару тоннелей, и не пришлось ничего прокапывать. Тогда-то и подтвердились худшие опасения. Там и опытных горняков не надо, чтобы отличить, к каким залежам веками никто не притрагивался, а где уже полным ходом ведутся раскопки. Ещё на подходе ребята заслышали, как долбят кирками, а как дождались, когда у поверхностников их рабочий денькончится, пролезли внутрь и всё там как следует обшарили. Нашлось всё, что нужно: и вручную вырытые шахты, и затушенные факелы на стенах, и деревянные подпорки в ненадёжных тоннелях. Не говоря уж о таких мелочах, как забытые инструменты и прочая утварь.

– А самих рудокопов вы видели?

– А как же? Пролезли наши ребята снизу в эти рудники, спрятались в щелях и нишах, так, что и в упор не разглядишь, и принялись ждать. И вот они, миленькие: приходят, человек с полсотни, кирки на плечо, насвистывают себе под нос, и давай наш кейсарин из камня выдалбливать да в мешках на выход тащить.

– Внешний вид? – произнёс Гилберт.

– Смуглая кожа, тёмные волосы – у иных чёрные, как смоль. Одежды светлые, причём любят посвободнее, чтоб свисало, а не как у нас. В общем, арсафирцыкак есть, родимые. Солнечный народ. Прямо как с книжных страниц сошли, хоть те уже свой седьмой век на полках отсчитывают.

– Подождите, – вмешался Тиден. – А что насчёт воздуха? Еслирудокопы пришли с поверхности, выходит, они научились выживать в нашей отравленной атмосфере?

– Может, проползли к нам под землёй? – предположила Кара.

– Нет, – отрезал Ольтегер. – Близлежащие подземные тоннели мы уже прочесали, и могу вас заверить, что нога людская там не ступала. Арсафирцы пришли сверху, больше неоткуда.

– Дыхательные устройства?

– Тоже вряд ли. На шахтёрах мы никаких масок не увидели, если, конечно, они не сдают их на входе.

– Ещё одна загадка, которую нам предстоит разгадать? – вздохнул Фонтер. – Или у вас есть предположения?

– Не предположения, а достоверная информация от разведки. Иэти сведения, скажу вам, нисколько меня не радуют.

Управитель извлёк из внутреннего кармана кителя два сложенных листа плотного пергамента. Один из них Кадиус отложил в сторону, другой развернул перед кукловодами, подсветив браслетом. Лазурный свет выхватил из полутьмы карту, не похожую на привычные схемы подземных залов, пещер и тоннелей. На изображении было слишком много свободного пространства, лишь изредка пересекаемого рядами гор и – невиданное дело – деревьев.

– Это карта поверхности, – пояснил Кадиус на случай, если кто-то не догадался. – Кина'Терон находится под землёй вот здесь. – Он обвёл пальцем изображения трёх рядом стоящихсмотровых площадоку левого края. – А вот здесь, в шестидесяти лигах к востоку, пролегает горная цепь, что отделяет нас от Арсафира. С городских смотровых площадок вы её не увидите, слишком далеко. Но если доберётесь вот до сюда и залезете на Резец Кимавара, – офицер ткнул в изображение крупной скалы в четверти пути к границе, – то с его верхушки разглядите пустоши вплоть до самых гор.

– Как я понимаю, вы на него уже поднимались, – догадался Тиден.

– А то! На поверхность с той стороны нам вылазить запрещено, но приглядывать за границами как-то надо. Вот я и посылаю раз в месяц разведчиков на Резец, чтобы проверить, не поменялось ли чего возле границ. И за те шесть лет, что я тутсижу на должностиуправителя, я выслушал полсотни одинаковых отчётов, что, дескать, всё по-прежнему, до самых гор тянется мёртвая серая пустошь. А полтора года тому назад очередной разведчик вдруг приди да заяви, что вдоль подножия образовалась зелёная полоска. Узкая, незаметная, но будто там трава растёт, и листья на деревьях распускаются. Я поначалу решил, что у парня с глазами не в порядке, или, может, маска прохудилась, вот и надышался пакостью и начал видеть то, чего нет. Но через месяц ушёл другой дозорный, и по возврату сообщил то же самое, и с каждым месяцем та зелёная полоска становится всё шире и шире.

– То есть, наружный воздух начинает очищаться, – подытожила Кара.

– Похоже, так оно и есть. Шесть веков висела над Теоратом эта зараза, и вот, наконец, соизволила сгинуть куда подальше. Только вот, думается мне, теперь это принесёт нам скорее головную боль, а не радость. Наш-то народ уже давно обжился здесь, под землёй, а отрава на поверхности очень кстати всяких непрошеных гостей от нас от отгоняет.

Гилберт, до этого задумчиво изучавший карту, поднёс к ней два пальца и обхватил изображение пограничных гор:

– Если очищение дошло уже до западных подножий, значит, со стороны Арсафира всё давным давно должно быть чисто.

– Вот к этому я и веду, – кивнул Ольтегер. – Никаких масок и прочих приблуд им больше не надо. Дорога к тем рудникам, что прямо под горами, для них давно открыта.

– А нам об этом сообщить никто не потрудился, – сказала Кара.

– Если подумать, то к нашему заданию это не относится, – ответил Гилберт. – Мы воины, а не природоведы. Наша задача – защищать границы, а не разбираться, отчего возле гор растут деревья.

– Может, и так, но по мне, так вы вправе знать всё, что касается этого дела, – произнёс управитель. – Как говорится, больше знаешь – дольше живёшь.

Крепостьвсё приближалась, уже можно было разглядеть белую окантовку на створках ворот. Ехать оставалось минут пять, не больше.

Закончив с этой картой, Кадиус сложил её, положил рядом с собой на пустое сиденье и развернул другую, составленную из куда более знакомых подземным жителям элементов.

– А теперь посмотрим на то же самое, только снизу. Вот Кина'Терон, вот Дарстан, к немумы сейчас едем, а эта пунктирная линия – граница; горная цепь проходит аккурат над ней. Ну а вот, собственно говоря, рудники, где нашим соседям вздумалось прибрать к рукам чужой кейсарин.

Схема подземелий вокруг Кина'Терона была утыкана бессчётным множеством синих кристалликов, обозначающих залежи кейсарина. Раскопки самого Теората были дополнены изображением вагонетки, а те два, куда указал Кадиус – солнцем, главным элементом герба Арсафира. Оба располагались на самой границе, чуть правее пунктирной линии.

– Эти точки будут первыми, куда мы ударим, – сказал Гилберт. – Но не раньше, чем проведём разведку на поверхности. А значит, нам понадобится другой путь наверх – тот, о котором ещё не знает Арсафир. Есть что-нибудь подходящее?

– Обижаете, ребята! Я, знаете ли, свой офицерский браслет не вчера получил. Ну, я не то имею в виду… – начал было оправдываться управитель, вспомнив, что разговаривает со вчерашними кадетами. – А, не важно! В общем, всё уже найдено, вот ваш путь. Тридцать миль от северного рудника и полсотни до южного, достаточно широкий, чтобы провести войско этродов. Разведка ничьих следов там не нашла, да и месторождения рядом не тронуты. Так что будем надеяться, что Арсафир до туда ещё не добрался.

– Хорошо. Вы не против, если мы заберём эту карту?

– Так для вас она и делалась! Забирайте. – Кадиус извлёк из кармана ещё по две копии карты и раздал каждому из кукловодов.

Гилберт как раз успел сунуть сложенный пергамент в карман, когда харакай остановился перед воротами крепости и мягко опустил корпус на землю. Четверо офицеров спрыгнули на землю; возничий, осмотревшись по сторонам, решил к ним присоединиться. За крепостными стенами было всяко уютнее, чем посреди подземной долины, где за мили вокруг ни единой живой души, ни огонька рунной лампы.

Зажглась первая руна на браслете Кадиуса, и каменные створки ворот, движимые наплавками кейсарина, разъехались в стороны. Офицеры заглянули внутрь, и на те короткие секунды, пока управитель повторным движением руки посылал сигнал светильникам, перед группой предстало жутковатое зрелище: стройные ряды неподвижных костяных лиц выглядывали из мрака, словно однотипные статуи, понаделанные неуёмным скульптором.

Затем зажглись фонари. Один за другим они залили ровным синим светом весь двор крепости, открыв глазам несколько внутренних построек на другом конце двора.

Теперь стали хорошо видны и этроды: лишённые какой-либо одежды, покрытые лишь собственными костяными наростами и почти не отличимые от бедолаги, день назад обращённого на глазах у кадетов.

В руках большинство держало оружие: мечи, топоры, ножи, копья; причём не магическое, а простое, из металла – большая редкость в нынешние дни. Железо покрылось налётом ржавчины; рукояти и древки испещряло множество зазубрин. Было бы странно, если бы спустя сотни лет после падения Теората монстрам удалось раздобыть свежие отполированные клинки, только что вышедшие из кузни. Ржавчина, понятное дело, была декоративной, как и прочие приметы возраста, и оружие этродов, потасканное на вид, ничуть не утратило своей смертоносности.