Текст книги "Водолазание в России от древних времен до наших дней"

Автор книги: Александр Королев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Зимой во ВНИРО была составлена программа работ: мы должны были изучить процессы насыщения и рассыщения кислородом небольших объемов воды, оценить процессы, происходящие в верхнем слое грунта, провести наблюдения с целью совершенствования методов отбора проб воды. Под водой в «Спруте» должны были создать небольшую гидрохимическую лабораторию для фиксации и первичной обработки проб воды. Общее руководство осуществлял уже упомянутый М.В. Федосов, контрольные замеры в лаборатории на поверхности должна была выполнять его аспирант Л.Е. Айвазова.

Быстро, в постоянных тренировках в бассейне и доукомплектации группы снаряжением и оборудованием пронеслось время. И вот мы уже в пути. Подводный дом, все оборудование, два компрессора, акваланги и мы сами поместились в трех обычных купе поезда Москва-Феодосия. Конечно, потребовалась некоторая хитрость, чтобы пронести мимо бдительных проводников кучу оборудования и незаметно рассовать его по вагону.

Шел июль 1967 г. Все было тщательно спланировано, поэтому на вторые сутки после выезда из Москвы мы уже разворачивали базовый лагерь, монтировали оборудование, а водолазы укладывали трос, несущий подводный дом, вокруг ранее выбранных подводных скал. Собрав оболочки вместе с полом на берегу, мы оттранспортировали всю конструкцию на двух надувных матрацах к месту установки и поначалу никак не могли ее затопить, так как оставшийся внутри воздух не позволял нам этого сделать. Промучившись полдня, благо погода позволяла, мы сообразили, что нужно сделать – взяли кусок шланга и, используя закон сообщающихся сосудов, только наоборот, удалили непослушный воздух, после чего «Спрут» довольно быстро затонул. Мы едва успели направить его в нужное место – между тросов.

Закрепив четыре группы спусков от сети дома за трос, мы подали в оболочки воздух и стали выравнивать «Спрут» относительно грунта и поверхности. По мере подачи воздуха дом все более принимал свои формы, пока из входного люка не вырвался пузырь воздуха. Я протиснулся в дом и осмотрелся – полумрак, только слабый свет проникал через иллюминаторы. Звенящая пустота замкнутого объема дополняла несколько мрачноватую картину. Внутри оболочка отдельными ячейками продавливалась через сетку – стенки были похожи на стеганое одеяло, только наоборот, с вогнутыми ячейками. Когда мы осмотрели всю конструкцию снаружи, она нам показалась похожей на большого осьминога – каплевидная форма, спуски-щупальца, крепящие дом, большие глаза – иллюминаторы. Крупных осьминогов называют спрутами, так и возникло название «Спрут», прочно укрепившееся за всеми домами этой серии.

На следующий день мы провели с берега шланг для воздуха, а также кабель связи и освещения. На пол положили два надувных матраца, установили столик-контейнер для приборов, столик для еды. В карманы на стене уложили все необходимое, включая постельное белье. В «Спруте» стало уютно, а свет из иллюминаторов радовал глаз подплывающего водолаза.

Сейчас все это приятно вспоминать, однако один Бог знает, сколько проблем маленьких, средних и больших нам нужно было решить, чтобы состоялась эта экспедиция.

Но все позади, «Спрут» обжит и обставлен. На первые числа августа мы назначили его заселение. И тут начался шторм – волнение доходило до пяти-семи баллов. Вода стала мутной и кипела у берегов бурунами. День, два, три… Мы сидели на берегу и прикидывали, что там происходит и что в результате останется от нашего «Спрута». Мы знали, что из-за подобного шторма были прекращены эксперименты с подводным домом «Ихтиандр». Только на шестой день волнение и ветер слегка уменьшились, и мы рискнули, используя прикрытие – скалу, торчащую в море в метрах двадцати от берега, занырнуть под воду. Дойдя по кабелю и шлангу, которые к счастью не пострадали, к «Спруту» мы обнаружили его на месте и почти надутым. Правда, мотало его, видно, сильно: несколько ячей сети были порваны, из них выпирали оболочки, но они были герметичны! Видимо, воздух уходил при перемене высоты водяного столба над домом. И еще – «Спрут» «оброс» водорослями: сорванные штормом и задержанные сетью дома, они придавали ему вид лохматой головы.

На следующий день волнение стихло, и мы, приведя в порядок наш дом, стали разбивать научный полигон на дне вблизи «Спрута». Установили экспериментальные емкости на грунте – два больших сосуда, в одном из которых предстояло насыщать воду кислородом и наблюдать скорость падения его содержания, в другом, наоборот, наблюдать скорость насыщения. Пробы воды мы отбирали шприцами через заданные интервалы времени, фиксировали их в «Спруте» и передавали для дальнейшей обработки в береговую лабораторию.

Большими пластиковыми мешками (прозрачным и непрозрачным) покрыли грунт около подводного дома и из этих объемов на разных по высоте точках также отбирали пробы воды.

Акванавты сменяли друг друга, мы постепенно увеличивали время пребывания в доме, обрабатывали пробы, наблюдали за рыбами через иллюминаторы. В результате этой нашей работы появилось несколько научных статей, вошедших потом в две диссертации, которые защитили члены нашей экспедиции.

Быстро, весело и хлопотно пролетело время, кончились отпуска, и мы вынуждены были завершить работы. Демонтировав «Спрут», мы разложили на камнях его оболочки для просушки. Оказалось, что три недели в воде, шторм и солнце сделали свое дело: без того низкокачественный материал оболочек явно не годился для дальнейшей эксплуатации. С грустью мы вырезали иллюминаторы и кусочки оболочек на память, – с остальным пришлось расстаться, как ни жаль было нескольких лет труда. Мы твердо решили обязательно сделать новый «Спрут», учтя весь наш опыт, и сделать его многоразовым.

Под самый занавес к нам забрел корреспондент местной газеты, опубликовавший потом маленькую заметку про нашу работу. Мы встретили его не очень приветливо, зная, как все перевирают газетчики. Но мы не знали тогда, что эта заметка позволит нам уже в следующем году сделать новый «Спрут». А произошло это так. Газету прочли на киностудии документальных фильмов и решили снять про нас сюжет в научно-популярный киножурнал. Был расцвет «развитого социализма», и где-то в недрах ЦК КПСС приняли директиву популяризировать всякую самодеятельность молодежи, опасаясь, видимо, что от безделья она может усомниться в коммунистических идеалах (БРЕД (А&А)). Это было нам на руку.

Узнав, что мы делали «Спрут» несколько лет, киношники заявили, что это им не подходит, им надо сейчас. Нужен завод. Мы объяснили, что заводы резинотехнических изделий работают на военных и очень загружены. И тут мы воочию убедились, что значит государственное удостоверение кинодокументалиста с просьбой «ко всем партийным и советским организациям оказывать помощь». Уже через день мы были под городом Загорском (ныне Сергиев Посад) на крупнейшем заводе при Научно-исследовательском институте резиновой промышленности. Пока киношники беседовали в дирекции, мы знакомились с цехами – огромные залы со столами во много десятков квадратных метров, швейные машины с иглами, охлаждаемыми спиртом, клеи, о которых мы даже не слышали. Побеседовав с работниками, а в основном это были пожилые женщины, мы поняли, что тут можно сделать все. Они скромно поведали нам, что шили и клеили первые советские рекордные аэростаты 30-х годов, прогремевшие тогда своими полетами на весь мир. Договорились быстро, и «из отходов» в «сверхурочное время» за несколько дней скроили, склеили и сшили для нас новый «Спрут». Для ускорения решили делать одну оболочку, зато ее прочность превышала прочность всех вместе взятых оболочек первого дома в несколько раз. Так же быстро был решен вопрос с несущей сетью – на этот раз была задействована крупная сетевязальная фабрика в г. Решетиха под Нижним Новгородом. В кратчайшие сроки дом был готов. Это был «Спрут-М» (модернизированный), отличавшийся от своего предшественника, как небо от земли. Аккуратно сшитая оболочка и ровная сетка, смещенный в сторону люк придавали дому элегантный и законченный вид.

«Спрут-М» – подводная конструкция каплевидной формы диаметром 2,4 м, высотой 2 м, объемом около 8 м ³. Два иллюминатора диаметром 350 мм из оргстекла толщиной 12 мм обеспечивали хорошую освещенность внутри в течение дня (рис. 116). Основное отличие от первого «Спрута» – отсутствие жесткого пола и люка. Эти элементы были выполнены также из капрона, что позволило транспортировать «Спрут-М» в большом рюкзаке.

Еще киношники попросили наловить им пресноводных паучков, называемых серебрянками за блестящее брюшко, которое покрыто мелкими ворсинками, не смачивается водой и выглядит, как пузырек воздуха. В одной из статей мы упомянули, что делали низ сети, крепящей дом, то есть веревочные спуски к несущему тросу, подсмотрев это у серебрянок, подолгу живших у нас в аквариуме. Серебрянка плетет сетку под водой, крепит ее к водорослям и на брюшке затаскивает под воду пузырьки воздуха – получается подводный дом со стенками из паутинки. Паук в этом доме зимует подо льдом. Отлично снятый сюжет – строительство пауком подводного дома – дал название всей картине: «По патенту паука-серебрянки».

К осени 1968 г. все было готово. Программа работ на этот раз была чисто технической – съемка фильма и отработка элементов конструкции. Для экспедиции выделили автобус, на который мы с киношниками погрузили все необходимое для совместной работы. Сами мы уже налегке отправились поездом и почти одновременно с грузом прибыли на место. Разворачивание лагеря и установка дома не заняли много времени – все нам было знакомо и нами отработано. Две недели под водой прошли на «ура» – киношники успешно сняли фильм, а мы, отработав элементы «Спрута-М», были готовы к созданию серьезной пневмоконструкции, которую мы могли бы предложить другим исследователям и водолазам. Сделать такой дом нам пообещали на Загорском заводе, там тоже заинтересовались подводными пневмоконструкциями. Нашелся и заказчик. Им стал Институт океанологии АН СССР. Институт планировал на 1969 г. масштабные подводные исследовательские работы с подводным домом «Черномор». Вокруг дома должны были быть разнообразные научные полигоны, подводная буровая установка и другое исследовательское оборудование. Некоторые полигоны отстояли от базового дома на значительном расстоянии, чтобы устранить влияние самого «Черномора». В районе отдаленных полигонов на глубине 20–30 м и предстояло нам установить наш «Спрут» с автономной системой жизнеобеспечения. Предполагалось, что он сможет стать хорошим убежищем на случай аварийных ситуаций с акванавтами и исполнять роль наблюдательной камеры для длительных визуальных исследований на полигонах.

Но все это было потом, а тогда мы были полны энтузиазма и сознания нужности нашего дела, правильности выбора направления. Нас консультировали ведущие специалисты по наземным пневмоконструкциям, и было приятно, что их колоссальный опыт и знания дополняются нашими скромными подводными экспериментами. Совместно было найдено несколько хороших технических решений. Новый «Спрут», или «Спрут-У» («У» для нас означало усовершенствованный, а для заказчиков – убежище) был изготовлен из двух слоев крепкого прорезиненного капрона. Слои эти были связаны между собой во многих точках, что позволяло нам поддувать воздух в пространство между оболочками для утепления. Нижняя часть была целиком скроена как надувной пол. Но самые большие новшества заключались в отказе от сети, которая была очень нетехнологична и наносила оболочкам повреждения при неизбежном трении. Сеть была заменена двумя стропами, перекрещивающимися на макушке дома, и специальным поясом, распределявшим и передававшим нагрузку от точек крепления на весь «Спрут», подобно сетевым спускам. Два иллюминатора заменили на выпуклые полусферы-блистеры, а два оставили плоскими для сравнения. Получили следующие размеры: диаметр 2,4 м, высота 1,8 м, объем 6 м ³. По стенке люка, на полу и далее по стенке «Спрута» в приклеенном тканевом рукаве проложили три шланга, предназначенные для снабжения газовой смесью и отвода отработанной дыхательной смеси. В стенке люка установили отводные патрубки для поддержания зеркала воды в люке на заданном уровне (рис. 117).

Оригинальной была и система жизнеобеспечения, которая согласно техническим требованиям должна была быть автономной, включаться и выключаться самими акванавтами. Располагался «Спрут» по плану не ближе мили от берега, так что какие-либо шланги и кабели были не нужны. Решили мы вопрос так: установили в «Спруте» два больших патрона с известковым поглотителем углекислоты и активированным углем, на выходе из патронов поставили инжекторы для подачи в дом сжатого воздуха из 200-литровых баллонов, установленных на дне. Воздух подавали, исходя из потребления кислорода, а воздух из объема «Спрута» прокачивался за счет инжекции и, проходя через патроны, очищался от углекислоты и примесей. И еще одно новшество: чтобы можно было передвигать «Спрут» от полигона к полигону, мы изготовили большой прямоугольный ящик со стальными чушками и баллонами для воздуха. Теперь, сбрасывая часть балласта, мы могли поднять «Спрут» на поверхность и отбуксировать его катером в нужную точку, где, добавив балласт, снова установить на дно. Получилась лаконичная законченная конструкция, которая затем с несущественными изменениями повторялась много раз и работала под водой от Северного полюса до Индийского океана (рис. 118, 119, 120).

Итак, шло лето 1969 г. В Голубой бухте, в Южном отделении Института океанологии АН СССР, собрались лучшие силы страны на эксперимент «Черномор 69». Нами был представлен самый современный для того времени подводный дом – «Спрут».

Сверкал свежей краской подводный дом «Черномор-2». Первый спуск – в район уже «обжитых» ранее геологических полигонов.

После испытаний на глубине 12 м «Черномор» был установлен на глубине 25 м. Здесь также были устроены геологический, гидрологический и гидрооптический полигоны в 50–70 м мористее «Черномора». Между полигонами, на глубине 26 м был установлен наш «Спрут».

Внутри «Черномора» и «Спрута» акванавты работали так, как работают исследователи в любой лаборатории, – налаживали аппаратуру, регистрировали показания различных измерителей, записывали условия экспериментов.

В составе экипажей всегда был врач-исследователь, проводивший физиолого-гигиенические исследования на протяжении всего эксперимента. В результате была сделана гигиеническая оценка микроклимата, включая оценку микробной флоры внутренней атмосферы. Благоприятный климат подводной лаборатории, правильно подобранные режимы труда, отдыха и питания акванавтов позволили им выполнить большую и трудную работу.

После эксперимента было изготовлено еще около десяти подводных домов серии «Спрут», использовавшихся в различных научно-исследовательских программах. На Черном море один из них работал по программе «Искусственный риф", другой участвовал в медицинских исследованиях совместно с малой подводной лодкой «Гвидон» под городом Анапа, из третьего специалисты ихтиологи изучали влияние физических полей на рыб на своем полигоне близ города Одесса. В 70-80-х годах по просьбе эстонских ученых мы устанавливали «Спрут» на Балтийском море, около города Пярну и острова Сааремаа.

Для проверки возможности эксплуатации «Спрута» в тропических зонах океана он был установлен на глубине 12 м в Индийском океане в 50-ти метрах от вертикальной стенки рифа Бассас-да-Индиа. В качестве балласта были использованы два подводных камня. Монтаж дома двумя водолазами с водолазного бота был выполнен за один час работы под водой. Здесь «Спрут» был хорошей защитой от акул для исследователей, проводивших тщательное обследование и изучение жизни рифа.

Опускали «Спрут» в озера Ленинградской области под лёд для наблюдения за кормлением зимующей рыбы, выращиваемой в садках. Здесь для работы пришлось изготовить мягкие обогревающие панели и разместить их на стенках внутри дома.

По просьбе Арктического и Антарктического научно-исследовательского института мы подготовили один из «Спрутов» для работы на дрейфующей станции «Северный полюс-23». О том, как погружали «Спрут», подробно рассказал Владимир Грищенко [12].

«В один из последних вечеров августа мы собрались за столом в тесном домике и в горячем споре окончательно решали судьбу «Спрута»: когда, где и как провести эксперимент. Все наши волнения были связаны с тем, что «Спрут» создан для установки на дне, а под нами было более тысячи метров, и ставить его надо было подо льдом. Но как лучше это сделать»? Ведь ранее никто подобных экспериментов под полярными льдами не проводил.

На материке еще до вылета на льдину было решено сделать подо льдом каркас из стальных труб, за нижние концы которых и закрепить оттяжки сетки, удерживающей «Спрут» в толще воды. Здесь, наСП-23, на своем последнем совете мы решили в целом придерживаться этой схемы. Место установки выбрали рядом с жилыми домиками группы – под рукой была электроэнергия, запасы сжатого воздуха, подводные светильники, две достаточно широкие лунки, над одной из которых стояла обогреваемая палатка. В этом месте каждый из нас погружался много раз и знал в подробностях условия предстоящих работ.

И, как говорится, «застучали топоры». Оболочку «Спрута» растянули на льду, проверили ее, закрепили иллюминаторы. На черной ткани сделали надпись – «Спрут», а чуть ниже– СП-23. Одновременно проверили сетку и ее оттяжки – они не должны иметь дефектов, так как нагрузка на них составит несколько тонн. Тут же готовили к сборке каркас: резали трубы, сверлили в них отверстия, подбирали крепеж.

В течение следующих дней мы вели подводные работы. Собрали подо льдом каркас, подвесили в центре его сетку, оттяжки завели за концы труб. Уже вечером в свете прожекторов черное тело «Спрута» медленно поползло в лунку. Находившиеся под водой водолазы втащили его под лед и подвесили внутри сетки. Тут уж пришлось повозиться: ячейки сетки цеплялись за любую выступающую часть – вентиль баллонов акваланга, легочный автомат, манометр, маску. Под водой работали обязательно вдвоем, помогая друг другу распутываться. От баллонов со сжатым воздухом до нижнего люка «Спрута» протянули шланг. Работали недалеко от лунок, и от выходящего через них выдыхаемого аквалангистами воздуха вода как будто кипела. Наконец все готово для проведения завершающей стадии эксперимента – продувки оболочки дома сжатым воздухом. Подаем в дом воздух. Сплющенный сверху купол «Спрута» упирается в лед, сетка натягивается, обжимая оболочку с боков. И вот уже уровень воды в доме понизился до иллюминатора. Заглядываю внутрь. Там темно, на поверхности воды плавают мелкие обломки льда и куски пенопласта. Еще несколько минут – и воздух, вытеснив из оболочки «Спрута» всю воду, вырывается из нижнего входного тубуса.

«Стоп воздух! Есть «Спрут» подо льдом!» – так или примерно так закричали мы по телефону наверх. Осматриваем тщательно дом снаружи. Все в норме. Оболочка нигде не травит, оттяжки и трубы держат. А как там, внутри? Договорились с Кадачиговым по телефону, что я войду в «Спрут», а он подстрахует меня снаружи.

Подныриваю под входной тубус, влезаю в него – и вот моя голова уже выше уровня воды, в доме, а ласты еще снаружи. Опираюсь руками в мягкий пол, вползаю в дом и приваливаюсь к стенке. Переключаю клапан аппарата на дыхание атмосферным воздухом. И вот первый вдох подо льдом, сделанный не из акваланга, а из небольшого (всего в несколько кубических метров) пространства, заполненного воздухом и с таким трудом отвоеванного нами у холодных арктических вод. Обычно под водой без движения мы быстро мерзнем, а сейчас мне холодно не было. Это, пожалуй, первая ощутимая польза от нашего, в сущности, простейшего необорудованного подводного дома-убежища.

А воображение уже рисует такую картину: подледный дом – большой, просторный, освещенный, теплый, с удобно расположенной мебелью. Здесь исследователь-подводник может раздеться, обогреться, подкрепиться, отдохнуть, привести в порядок водолазное снаряжение, провести наблюдения – в иллюминаторы видна нижняя поверхность льда и приледный слой воды, сфотографировать организмы, измерить скорость и направление движения воды и дрейфа льда и так далее. А прямо под ногами – люк, в нем океан, так и манящий к себе исследователя, – опускай любой прибор. И все это в тепле и тишине. Избыточное давление в таком доме – несколько десятых долей атмосферы. Следовательно, люди могут находиться в нем без всякого вреда для своего здоровья многие часы.

Воздух в баллонах аквалангов кончается, и мы выходим наверх, изрядно устав, озябнув и проголодавшись. Настроение у всех приподнятое – эксперимент удачно завершен. Длительного пребывания акванавтов в «Спруте» мы и не планировали. Для этого необходимо более основательное техническое и медико-физиологическое обеспечение. А сейчас мы были просто рады: удался первый опыт, который показал, что и подо льдом возможно установить подводные лаборатории. Льдина станции «Северный полюс-23» находилась в этот день на 82°58′ с. ш. и 154°53′ в. д.

«Спрут» был демонтирован и поднят на поверхность только через месяц. Сделано это было без всяких затруднений. Двое пошли под воду, дернули за фал запасного выпускного клапана, воздух из «Спрута» вышел в считанные минуты. Зацепили карабином за петлю в куполе, обрезали страхующие концы, отдали оттяжки. Команда «Наверх» – и сжавшееся тело «Спрута» медленно вползло в лунку. В тесной палатке «Спрут» не помещался, и его вытащили наружу. Там он сразу замерз, и негнущуюся оболочку отнесли в станционную баню, чтобы она оттаяла и просохла.

Вскоре лишь два темных чехла, в которые был уложен приготовленный к отправке на материк «Спрут», напоминали нам о необычном эксперименте».

Жаль, конечно, что никто из нас, разработчиков «Спрута», не смог принять участие в этой работе. Но группа опытных водолазов, в составе которых были Николай Шестаков – участник работ с подводным домом «Садко», известный российский гидробиолог Игорь Мельников – участник эксперимента «Черномор», под руководством Владимира Грищенко блестяще справились с поставленной задачей.

Сейчас «Спрут» – единственная конструкция, оставшаяся от той «домушной» эпопеи. Другие времена, другие задачи и другая техника подводных исследований. Однако зимой следующего года профессор Игорь Мельников планирует установить «Спрут» под лед Белого моря. Ему нужны убежище и наблюдательная камера для продолжения исследований жизни во льду и под ним.

Работы советских энтузиастов с подводными домами несколько отличались от зарубежных аналогов. Во-первых, было привлечено множество пловцов-подводников из крупнейших клубов страны, которые работали рука об руку с профессиональными водолазами и учеными. Эксперименты явились прекрасной школой для многих любителей, ставших впоследствии профессионалами. Во-вторых, были предложены и выполнены крупные программы по всем направлениям океанологической науки. Уникальны исследования акванавтов «Черномора». Даже гидрохимическая программа маленького «Спрута» была задумана и выполнена настолько интересно, что была почти в точности повторена в 70-х гг. крупнейшими морскими подводными исследовательскими станциями «Тектайт-2» и «Гидролаб» [6].

Сейчас можно часто услышать от специалистов, что подводные дома устарели и что это – никому не нужные дорогие игрушки. Дешевле и проще решать все задачи с помощью жилых палубных комплексов или автоматов. Но ведь это не так! Да, в промышленных и аварийно-спасательных работах первенство «наземных подводных домов» неоспоримо, однако остается ряд чисто научных и педагогических задач (и их количество со временем будет возрастать), решать которые целесообразнее именно с помощью подводных лабораторий. Другое дело, что современная исследовательская станция будет сильно отличаться от своих предшественников – описанных нами подводных домов.

Крайне интересно и использование подводных жилищ в туристических целях. Отбоя не будет от желающих поглазеть на естественную жизнь рифов из комфортабельной подводной гостиницы, где-нибудь в Хургаде. Это – как раз тот самый технодайвинг, такой популярный сегодня. Подтверждением являются подводные исследовательские станции на Вирджинских островах и у берегов Флориды и там же комфортабельный подводный отель.

На Конч-рифе, в Национальном морском заповеднике Флорида-кис, на глубине 20 м с 1987 г. (!) работает подводный дом – лаборатория «Аквариус». Подводная станция автономна. Электроэнергия и сжатый воздух поступают от необслуживаемого обеспечивающего буя. На нем же установлена антенна радиосвязи с базой в Ки-Ларго.

В случае отказа генераторов или компрессора группа обслуживания Национального центра подводных исследований может прибыть на место работы «Аквариуса» за 30–40 мин.

Зачем же хорошо считающие деньги американцы тратят средства налогоплательщиков? А дело в том, что специалисты Национальной администрации по океану и атмосфере (МОАА), а именно им принадлежит станция, считают очень важным постоянно контролировать состояние экосистемы рифов. Отслеживать антропоморфную нагрузку на океан и изменения, происходящие в связи с глобальным потеплением. Станция же позволяет шестерым ученым по девять часов в день обследовать различные участки заповедника на глубине до 30 м. Кроме того, ихтиологи устанавливают микропередатчики на рифовых рыбах и на экранах компьютеров наблюдают за их жизнью, а по специальным датчикам – и за их состоянием. Используют станцию в своих интересах и ВМФ, и НАСА.

По сообщениям прессы, крупные университеты США тоже не прочь обзавестись собственными подводными исследовательскими станциями.

Не отстают и отечественные энтузиасты. Они сконструировали и начали строительство «погружаемой барокамеры». Камера – подводный отель, рассчитанный на десять туристов-дайверов и двух инструкторов-водолазов. Глубина погружения 30 м. К месту установки конструкция доставляется на буксире. После выбора защищенного от волнения места погружения (вблизи коралловых рифов?) обеспечивающее судно проводит установку на дне бетонных якорей. Погружение отеля осуществляется с помощью якорных лебедок. После создания береговой инфраструктуры обеспечивающим катером планируется доставлять группы туристов с инструкторами по программам краткосрочного или длительного пребывания в отеле. К услугам туристов – две четырехместные каюты с отдельными санузлами, умывальниками и ваннами. Каюты предполагается оборудовать диванами, шкафами, столом, холодильником, кондиционером, телевизором и телефоном. Отель «люкс» – только под водой!

Для обычных туристов, не имеющих водолазной подготовки, предусмотрено погружение под атмосферным давлением. 24 иллюминатора большого диаметра обеспечат туристам возможность продолжительных наблюдений за жизнью рифов.

Хороша идея! Но как всегда не хватает средств. Готов пока прочный корпус отеля. Пожелаем энтузиастам успехов. Выход на рынок туристических услуг первого в мире передвижного подводного отеля направит «технодайвинг» от «манящих глубин», уже унесших десятки жизней очень неплохих парней, в правильное русло – наблюдений за подводной жизнью, изучения моря.