Текст книги "Нетрадиция (СИ)"

Автор книги: Александр Семенов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Например, в этом 1979 году только разведывательных спутников в СССР было запущено 45 штук. США – 12 штук.

Так это не двухтысячные годы, когда одним носителем можно выводить несколько единиц. Сейчас один спутник – одна ракета. Так какая же экономика это выдержит? В том и дело, что сами сделать могли, но важен план и освоенные средства. Сделать дешевле и качественнее – на следующий год денег не дадут. А так деньги чужие, государственные, лепи чего хочешь, лишь бы потратить. А качество? Не для качества делаем. «И не надо включать, не для этого сделано!» (Жванецкий).

Все это надиктовал на новый плейер. Вот смотришь на него, ну хрень же полная, по сравнению с Айфоном. Но и это счастье. В 1990 выпустили «Амфитон», «Электронику». Капризненькие получились.

Воскресенье радостный день. Правак поехал в Партизанск в баню, у нас в общаге нет горячей воды сегодня. Ну я и холодной обошелся, сижу вот вывожу на карте схемы поиска с магнитометром и вспоминаю что, где, когда и кто плавал.

Много времени уходит на быт. Привык-зашел на кухню, открыл холодильник… Здесь сходил в столовую и ожидаешь следующей «порцайки». И перекусить нечего. Пряник с чаем только. Поэтому в общаге холостяки часто и кучкуются вместе. А пойдем накатим? А пошли!

А стирка? Нищебродское существование – стиралки нет, кондишена нет, посудомоечной нет. Как техника облегчает человеку жизнь, понял только здесь. Но у всякой негативной стороны есть хорошая. Чем меньше имущества – тем свободней себя чувствуешь. Никто не нудит 8 марта – «Вынеси ёлку!».

А разобраться, что если влетаешь в другое время с голой задницей. Имущества из будущего только мозги и информация, сугубо специфическая. Сделать кубик Рубика? Предложить «Тетрис», написать шлягер для Пугачевой? Да кто тебя слушать будет? Я знаю, что когда и где случатся аварии… Иди это Наполеону в 6-ю палату расскажи.

Спиннер что ли слепить из подшипников?

Набирать баллы доверия по мелочам, искать сторонников и помощников – тогда может что и сдвинется.

Людям плевать, даже когда их предупреждают об опасности. Вспомнил катастрофу лодки К-56 пр.675 14 июня 1973 года. Столкновение в заливе Петра Великого под Владивостоком. На лодке было два экипажа, это больше сотни человек. Лодку сопровождал БПК «Владивосток», с него в РЛС заметили помеху – предупредили. Цель в 75 км. Включите локатор. По барабану, мы его ресурс экономим. Второй раз-цель в 40 км., включите локатор, выполняйте маневр расхождения. Да пошли вы, мы сами знаем что и как. Командир оставил на вахте старпома и пошел спать. Перед самым столкновением старпом включает локатор. Пока прогрев, пока поймал динамику движения отметок – здравствуй мил человек. Я писец. 27 погибших. Ну и задумываешься, стоит ли таких спасать? Он сам себя спасать не хочет. Ему на все насрать! В том числе и на себя.

А вскоре в октябре 1981 года должна произойти еще одна катастрофа с лодкой С-178. Практически там же и так же – столкновение. Погибнет 32 человека.

Мда… Не пройдет и нескольких часов, как я еще раз получу подтверждение своим мыслям.

После обеда решил прогуляться по гарнизону. Еще относительно тепло, дети бегают, мамы с колясками. Очень много молодежи, здесь человек старше сорока – уже воспринимается как древний старик. В мое время на улицах стало много пожилых. Едешь в транспорте – одни старушки. Женщин заметно больше, ну да. они и живут дольше. Для мужиков – «Водка сила-спорт могила».

Что-то меня стало напрягать находится в компаниях. Может жизненный опыт 65 летнего деда мешает, воспринимаю окружение как детей, неинтересно с ними. Ну разве что потроллить. Так тут и слова такого не знают. Есть – «подьебнуть». Хорошее такое слово, жизненное. «Авиация держится на заклепках и подьёбках». Где-то раньше прочел… Вспомнилось. «Брань стала органическим свойством Красной армии, начинали, якобы, бороться, но на деле борющиеся с бранью, сами продолжали с большим «вкусом» и уменьем виртуозно ругаться, где только можно.»

Вижу идущего навстречу замполита Колю. «Первым весел и здоров идет Коля Иванов… Без винтовки и пилотки. Он винтовку отдал тетке. И батон наперевес. Как устанет, так и ест.» (с)

Воскресенье, а он такой красивый, как айсберг в океане…

– Привет. Пошли пить водку? И «Криденса» послушает, мою любимую – Про джунгли…

– Не. Я ответственный.

Ржунемогу. – Это по общаге нашей, чтоб не пили?

– Не. У себя на объекте. Пошли со мной?

– Видите ли, Николай. Прижимаю указательный палец к воображаемому пенсне. – Боязнь подчиненных лечится только увольнением с воинской службы (Цитирую Артеньева из «Моонзунд»).

– Я никого не боюсь.

– Ну да, ну да. Вон как в свои диски вцепился, когда я с жуликом бодался.

Коля не краснеет. А на фига, замполит всегда прав. Замечаю ползущего сверху, от остановки своего правака. Пришел подмытый, сейчас бабу притащит, а я пойду лесом.

– Ладно, идем. Пожрать там дадут, а то от тебя пока до нашей столовой доползешь и есть не захочется?

– Дык…

Идем вверх, за дорогой связисты, Коля там сеет… сеет и сеет. Неразумное, недоброе, невечное. До 1991 года. Хотя потом замполиты быстро переобуются в воздухе и станут одни воспитателями (детски садик у нас тут), или священниками. С чем боролись, на то и напоролись.

Часть у связистов одно название, пара КУНГов, антенны, провода, домик штаба, туалет, столовая, еще туалет… А… Женский, отдельный, чтоб бойцы дырки в стенах не ковыряли. Ого связистки. Семеновичи толпой и Пысанка сзади. Там дырку надо размером с кулак делать и глазками-глазками.

Коля пошел по нычкам, что где творится и кто собрался сделать Родине пакость.

Я хожу и пинаю шишку, скоро орешки пойдут и в части наступит психоз. Народ жарит в духовке кедровые орешки и щелкает по дороге. Только пассатижами. Уж очень шкура толстая. Стоит эскадрилья на плацу и только слышно – рота белок хрустит. Десять минут и после ухода на плацу кучи скорлупы.

Ба-бах. Шмяк… Вот пуля пролетела и ага… Вопль раненой в жопу росомахи. Бежим с Колей к штабу. Очень белый прапор стоит с пистолетом и орущий еще один прапор держится за задницу.

– Звони в санчасть. Ух ты, какой у Коли бас.

– Какая санчасть? Им на гору, нам с горки. Потащили этого царапнутого, быстрее будет. Боком, боком, забираю ПМ, обойма, передернул, поймал патрон в воздухе. «Подывыся дивчинонька, якый я моторный.» Предохранитель, положил ПМ на стол.

Глянули рану. Вход-выход. Крови немного, больше воплей. Приложили тампон к выходному, сказали держать.

– Садись пиши объяснительную, и вызывай командира. Это я бледному прапору.

С боков подхватили прапора орущего и потащили груз 300 вниз.

Маладца… Позвонили, нас уже ждут. Глупо улыбающийся кривенький врач в гражданке, видно из-за стола выдернули. Ну конечно, в санчасть замполиты дежурить не ходят. Медсестра типичная – «Резать, не дожидаясь перитонита!».

Дичь тащат по коридору, врач матерится и обзывает жертву зверями… Что-то типа Волчья губа… Заячья пасть… Или наоборот.

Пока идет процесс подготовки, Коля вкратце рассказывает. Когда успел узнать? Готовится командиру доложить первым? Все правильно, кто первый-тот и прав. И мне на уши присесть, чтоб подтвердил.

Короче. У прапоров горячая смена коек. Живут вместе в комнате с одной койкой. Один на вахте, второй спит. И наоборот. Бля, подводная лодка в тайге Приморья. Один приводит бабу, второй в наряде. Бабы разные! Это важно!

Старый дежурный, который жоподыр, для ускорения процесса смены сделал запись в журнал приема-сдачи, достал из шкафа ПМ нового заступающего. Воткнул обойму Свой ПМ положил в шкаф и притопывая копытцами ждал. И мадам евойная тоже. Ждала, ждала и не дождалась…

Мол, смена приходит, роспись в журнал, повязку на локоть, ПМ в кобуру. «Алэ нэ всэ так сталося як гадалося.». Новый дежурный расписался, одел повязку, взял ПМ и отработанным многолетним движением передернул затвор и сделал контрольный спуск. Выстрел. Пуля попадает убегающему в попочку… Но попадает так ловко, как врач сказал, что ничего не задев сквозняком в открытую дверь и мимо меня. Прапор то тощенький. Был бы матерый сундучище, тогда все было бы по другому.

Ну что, поросячий визг. Народ гуляющий с семьями на стадионе, все под окнами санчасти смотрят на окна второго этажа.

Кто похрабрее, снизу спрашивает медсестру – Что там? Что случилось?

– Роды. Скупо отвечает она и отворачивается.

Народ безмолвствует и расходится.

А злой врач, которому сорвали застолье, чистит рану от пули, гоняя туда-сюда марлевую салфетку. БЕЗ НОВОКАИНА!!!

Сижу и под аккомпанемент подвываний думаю? Ну нафига идиота предупреждать об опасности. Его до меня сто раз предупредили, проинструктировали под запись, провели стрельбы и тренировки. Дарвин, Дарвин… ты был прав.

Прибыл старлей, командир части связи. Слышу периодические «Ой!» и матюки. Это он ходит вокруг койки со спасенным, грязно ругается и отвешивает тому по башке щелбаны с оттягом – На тебе сука. На. На…

Коля садится писать рапорт. Я поддакиваю, чесссно чесссно…

Шум мотора УАЗика. Приехал Начальник Политотдела. Ну сейчас будет Коле. Не угадал. Я первый.

– Семенов… Почему где случается разная херня, ты банкуешь!?

Так вот ты как заговорил, комиссарское отродье (Это внутренний голос).

– Оказывал помощь раненому. Не мог пройти мимо.

Коля кивает.

Начпо бочком подползает ко мне и принюхивается.

Доктор черепахой, задним ходом выползает из коридора.

Запах пропадает. Начпо успокаивается.

– Я сегодня ответственный по гарнизону. К вам в общежитие еще зайду.

Чуть не вырвалось – Накрывать?

Коля с командиром отправляются в часть, я в общагу, взяв ключ у Коли. Слушать про джунгли. Все равно в моей камере правак трахается. Бабы как чувствуют потенциал будущего командира полка и пытаются застолбить. Ну я то знаю. Гавно получится еще то. С гнильцой наш правый летчик.

А если серьезно, кто-то в итоге будет понижен в звании. Кто-то уволен. Кто-то получит партийное взыскание. Круги по воде уже пошли, в два часа ночи по нашему и в 9.00 по Москве докатятся до ГПУ-Главного Политического Управления. Чтобы прийти назад в виде цунами, ломающего людям жизнь из-за одного тупорылого идиота.

В штабе авиации Тихоокеанского флота. Оперативный отдел. Совещание.

– Сколько у нас было вылетов по плану на боевую службу за год? Обозначь по 77, 310, 317, 289. Меня противолодочники интересуют.

– У меня данные в схеме, ту что мы по итогам года готовим.

– А схема где?

– Ну так в секретной части. А вам срочно нужно, у меня в сейфе черновик.

Начальник отдела составлял докладную записку для штаба флота. Вылетов много, обнаружений почти нет. Часть точно липовая, штурмана натягивали баллы своим полкам.

Институт по половине подтвержденных обнаружений негласно намекал, что туфта.

Но оспаривать никто не хотел, ибо по итогам года нужно было что-то показывать.

Последнее обнаружение иностранки было в масть. И шумы подтверждены и фото перископа. Ну это вообще ни в какие ворота. Или американские «друзья» резко поглупели, или … или что? Чутье опытного чиновника ощущало подвох. Ну не бывает так. Как пришли Илы в район – иностранная лодка на пустом месте. Дважды попадает в одну воронку, если воронка дурная. И передача контакта морякам. Редко чтоб сразу и повели…

Надо идти к разведчику, к штурману и думать. Мне тайны не нужны, мне Москва нужна и квартира. И так сижу здесь с лейтенантов.

– Разведке привет.

– И вам не хворать, а сразу… Шутка.

– Слушай, у меня тут с данными не бьет, по ИПЛ. Подскажешь?

– Кто бы мне подсказал. Это ты по крайней, с перископом? Так это не первый случай. На Камчатке в 75-м в 22-м районе моряки стреляли, вылезла под перископ. Бе-12 и снял. Потом обнаружение было на буях.

– Так это давненько. А что с последним, как-то все несуразно…

– А что не так? Лодка есть, подтверждение есть, морякам нос утерли, скоро конец года и Командующий уже в курсе.

– Да понимаешь, у меня оперативный план верстается. Думал больше в океанской зоне поработать, на второй флотилии будут выходы… проверять. систематически искать… Там тихо, а здесь то одна лодка, то вторая…

– Это ты прав. «Лос-Анджелес» у нас пасется. Она и под перископом была. Флот агентурно подтвердил. А другая наша оказалась.

– Слушай, а два обнаружения одним экипажем?

– Что ты меня крутишь? Штурман нужен? Так вызови, а лучше сам в полк съезди, пакеты проверь. Начальника штаба за муди подергай. А заодно и поговоришь.

В штабе монотонно работа не кипела. Не кипела от слова совсем. Подполковники и полковники важно ходили по коридорам, гоняли чаи, курили. Множество женщин сновало по штабу, обсуждали новости, сплетничали. Тем более, что у большинства женщин мужья служили тут-же в штабе. Женские должности передавались эстафетно. Одна уехала с мужем по переводу, на ее рабочее место уже давно очередь.

Работа кипела в частях. Вылеты, подготовка техники, наряды.

А здесь бумаги, отчеты, планы… Кладбище мамонтов. Пыхтели в штабе, в основном, недавно назначенные сюда майоры. Им нужно рубиться за квартиру. Получить квартиру во Владивостоке – это ждать лет пять. Редко кто возвращался по увольнению на свою Родину, на материк. Поэтому квартиры плавненько уходили из штаба, а новые город выделял редко.

Но стоит появиться штабному в части. Всем бояться!

Штурманский расчет.

Штурман тоже не сидел на месте. После аварии сгонял к вертикальщикам в Пристань. Побывал на ТАКРе. Переговорил с массой народа. Кто мог знать об аварии Яка?

Беспокоила записка. Особенно фамилия и дата. В эту смену летало трое. То есть угадать можно, но трудно. Один из трех. Почему авария? Хотя, исходя из вероятности, СКМ хорошая система, чаще летчик жив при аварии. Можно было и угадать. С Ту-104 тоже вопросы? Что делать всему рук. составу флота в Ленинграде? Сборы? Так еще и решения никакого нет. А здесь и год и месяц указаны. И кто записку оставил?… Я не знаю кто здесь был и ватрушку подложил.

Штурман взял лист бумаги и стал записывать тех, кто был у него в кабинете. Получился список на 12 человек. Восьмерых он отбросил сразу. Вглядываясь в фамилии, почему-то вспомнил часто мелькавшую в последнее время фамилию. И обнаружение лодки. Своей правда. И иностранная недавно.

Придется переговорить со всеми и первым с Семеновым. Вот завтра и поеду. Дам заявку на транспорт и в дорогу.

Откровенный разговор за смерть.

Очередная летная смена у нас в полку. Моего командира продолжают возить «на класс». У нас три полета в районе аэродрома, посадка с двумя неработающими двигателями с одной стороны. Риск безусловно присутствует. С правой чашки сегодня зам. командира полка, у него есть соответствующий допуск на вывоз и контроль по этому упражнению.

В самом начале создания полка при Ивкине, летчиков на подобные упражнения возили испытатели. Говорят, была целая группа. Затем в Николаеве в 33 ЦБП, на курсах командиров кораблей. Ну а сейчас сами с усами.

Мне и остальным делать нечего. Основная работа у пилотов и бортача.

На прямой, зафлюгировали третий-четвертый, пилоты упираются, штурвалы влево, свернуты почти до упора, ноги на педалях враскоряку. Потихоньку ковыляем.

Дальний-ближний-пи. пи. пи. Нос не по полосе, перед самым касанием выравниваем – сели.

Фу, все таки страшновато. Аи-20 хороший двигатель, но ну его нах. Американские «Орионы» иногда в районе поиска ходят на двух внутренних, зафлюгировав крайние и не боятся. У нас этот способ экономии топлива не прижился. Если еще один встанет-провалимся и запустить не успеем. Ну у них и научная часть другая в описании теории винта. Достаточно глянуть на их «лопухи» лопастей и сравнить с нашими. И алкоголь пьют пинтами, а не как мы литрами… короче, слабаки.

Чуть позднее это упражнение из КБП убрали, точнее рекомендовали ограничиться отработкой посадки с «отказом» одного крайнего двигателя. (КБП – курс боевой подготовки).

Прорулили, встали напротив домика РП, смена с правого кресла без выключения двигателей и у нас еще один круг. Залез правак, показал командиру большой палец-понятно, наблюдал за посадкой.

Вот и все на сегодня. Идем в столовую, скоро обед. Построение у соседей Бе-12… Дядя Вася что-то вещает. Это командир полка, типа демократ: «Вне службы я для вас дядя Вася…». Где то я уже это слышал и имена схожи… «Ты приходи ко мне в полночь-заполночь. Я чай пью – садись чай пить, я обедаю – пожалуйста, кушай. Вот я какой командир.»

Осталось добавить – войска дяди Васи. Но он не вредный, иногда заносит как всякого имеющего власть… В будущем командир полка в Елизово. Не смог переучится на Ту-16, хотя старался. Дальше катания по РД дело не сдвинулось. Особенности самолета, не каждый сможет себя перебороть. У Бешки хвостовое колесо, садится как бы носом вверх. У Тушки носовая стойка. Садится носом вниз. Это если упрощенно пояснить. С винта на винт проще, чем с винта на трубу.

Зашли в класс эскадрильи… Забросили свой хабар, сели приводить в порядок летные книжки. Завтра начальник штаба «Гнусный карлик» будет печати ставить. Сегодняшнего хронометража еще нет, поэтому продолжительность полета не пишу. Подбил «бабки», в этом году почти 150 часов налета. Ну для «дальников» типа нас это средне. В 90-е после распада и сокращения многие военные летчики начнут устраиваться в гражданскую авиацию. Трудности естественно будут. Граждан смущал маленький налет, в сравнении с их пилотами. Только качество полета разное. Взлетел, занял эшелон, автопилот и стюра кофе несет. А у нас вверх-вниз – туда-сюда. На предельно малых, на руках, боевые применения и прочее. Летчики выматываются конкретно, но гражданам это не докажешь. А когда пошли «Бобики» и «Арбузы» (Боинги и Эйрбасы) пилотам вообще ограничили пилотаж на руках – только через комп. Если в процессе полета отключил автопилот и начал сам пилотировать – штрафные санкции. А это практика и опыт. Вдруг что отказало… и самолет загремел. У пилотов опыта «ручного» то нет. Недавняя в моем времени катастрофа Ан-148. Замерз ПВД и нет показаний указателя скорости. И все. Операторы совковой лопаты в шоке. Вот и катастрофа. А как пилотировать по дублирующим – не учили. А ведь это в военных летных училищах вбивают с первого курса.

Прибежал посыльный из штаба, снова я кому-то нужен. Предупредил командира, пошел в штаб. Сразу три дела. Первое – поговорить с дознавателем по ранению прапора. Второе-зайти к разведчику. Третье – к штурманам.

Начал с дознавателя. В части есть свой представитель военной прокуратуры. Точнее в гарнизоне, а он из нескольких частей состоит. Однако, в частях закрепляют приказом внештатного военного дознавателя. Ну если что случилось, не только криминал, ходить и собирать бумаги, беседовать и прочее. Начистил муж жене фейс, та взяла и пожаловась – будь добр иди опрашивай соседей.

В кабинете ЗНШ сидит древний капитан. Здороваемся. Рассказываю, что и как произошло. Кэп невозмутим, уныл и печален, напоминает Древня из фильма про хоббитов.

Подписываю свой рассказ. Вроде все Ему совершенно неинтересно ни детали, ни переживания – сказали записать, записал. А я хотел ему все в красках, с эмоциями, как мы спасли прапора. Не-ин-те-рес-но.

Потом спускаюсь на первый этаж и иду к начальнику разведки. Здороваемся. Рассказываю кратко, о своей поездке в институт, о действиях во время осмотра района и слежения за лодкой. Потом все это рисую на листке бумаги с пояснениями. Попутно вбрасываю информацию о поиске с магнитометром. Ему это тоже не очень интересно. А что ему интересно?

Похоже разведчик уже понял, что в моей идее поиска что-то есть. Излагаю ему свои соображения о перспективах работы на Камчатке и о будущей активности американского ВМФ. Ясно, что задумал: как меня использовать и бонус поиметь.

Так и не поняв, что он от меня хотел, снова поднимаюсь на второй этаж штаба и стучусь к штурманам.

Доложил… Снова здороваюсь. Еще раз пересказываю трем «глобалам» штурману авиации ТОФ, старшему и просто штурману полка как я дошел до такой жизни.

– А может его придавить пока маленький? Говорит старший штурман. – Пока всех нас с должностей не подвинул. А то если по этому обнаружению Даля из Владика примчался, то так с нами и будет.

Смеется. Ну да, дядя шутит. Знаю, что после катастрофы в Ленинграде, сам Далино место займет и в его кабинете сидеть будет. Хотя это я зря, штурман он сильный и человек нормальный. Не злопамятный и отходчивый. Чувствует смену поколений. Скоро почти все руководящие штурманские посты в авиации займут выпускники Ворошиловоградского училища штурманов. А мамонты, пришедшие из ГА, понемногу сдадут позиции.

Он понимает, что если пошли молодые-ранние, то ему тоже нужно как-то себя проявить, чтоб заметили. Связей, насколько знаю, у него нет. Как говорят, «волосатая рука с телефоном в Москве».

Я стою, они сидят. Хоть бы вежливость проявили, но увы. Здесь об этом редко кто задумывается. Не принято такого с подчиненными. Слишком разница у нас большая и в звании и в должности и в налете.

– Разрешите идти? Не чего мне здесь торчать. Но я снова обломался.

– Штурмана резко, как по команде, куда-то вдруг засобирались, вспомнили о возникших делах. В кабинете остался Даля и сразу попытался взять меня на испуг.

– Записку ты мне в карман положил?

– Ну, допустим, не положил, а подбросил с благой целью. (Я решил наглеть до конца).

Армянский характер не позволил Деле молча проглотить борзость.

– Я неделю на ушах стоял, весь ТАКР облазил!

Ну да, ну да… Облазил ты. Знаю, как минимум, про три схованки, которые офицеры так и не нашли. В которых матросы отсыпались, пили бражку-самоделку и прятались от начальства. Информация всплыла уже после распада СССР.

– Я вам сочувствую, тащ. подполковник, а меня спросить не проще было? Сами ведь сразу сообразили…

– Тогда может расскажешь?

– Как я лодку заловил? Хош верь хош не верь, а дело было так… (Изобразил я физиономию Леонова из фильма «Полосатый рейс»).

– Капитан, я не посмотрю на наши хорошие отношения, я и вые. ть могу!

– Вах, вах… Боюсь-боюсь…

Даля рассмеялся, сел за стол… Глотнул холодный чай… Я злорадно ухмыльнулся… Армянский байховый, говоришь?

– Что хотел мне сказать?

– Если сосредоточится, то иногда получается увидеть место аварии. Почему-то чаще авиационной. Вот и все, если коротко.

Штурман хмыкнул.

– Ну, допускаю с Яком ты мог угадать… А каким боком Ленинград и Инюшин. Я уже с ним летал, летчик от бога…

– Ну если самому-самому от бога, нарушить центровку самолета, ну или крылья отпилить… «Пущай полетает. на бочке с порохом…».

– Хм… А я каким боком?

– А вы, уважаемый, свет Артур Арович и будете на этом борту. Вместе со Спиридоновым, Павловым, Данилко и прочими достойными людьми…

Далю переглючило конкретно. Встал, подошел к окну…

– Надо подумать… А кто там еще будет?

– Озвучить весь список? Ну командующие флотилий, бригад, ОПЭСК, кто-то из крайкома… Я же говорю, как-бы вижу туманно место катастрофы. слышу голоса людей которые обсуждают событие. иногда дата всплывет, фамилии. И так же резко все пропадает.

Недоверчиво посмотрел на меня. – И что, можно это предотвратить?

– Ну вам из погреба виднее. Хз тыщ начальник. Сейчас скажете – а что еще предвидел, а давай тебя проверим. Так?

– Как, в горшок и мимо… Давай рассказывай.

– Так я по заказу не работаю, я не путана.

– Не кто?

– Забей.

– ???

С катушек иногда слетаешь. Стоп. Здесь с начальством так не общаются…

– Не обращайте внимания товарищ подполковник. Со мной иногда бывает, после моих видений. (Вот и версия хорошая нарисовалась – я псих).

– Так что тебе нужно, чтоб гадать?

– Так я собираю потихоньку, записываю, обдумываю.

– Может поделишься?

– Давайте-ка на воздух выйдем. Я хорошее место знаю, там нас никто не увидит. И не услышит.

Выходим на улицу, прекрасная пора очей очарованье… Сопки желтые небо синее. Чисто украинский прапор.

Идем в торец штаба, якобы покурить. Там рассказываю о убийстве Амина, вводе наших войск в Афганистан, о катастрофе в декабре Ил-76 с десантом возле Кабула. Столкновение с горой. О штурме дворца Амина в конце декабря. О катастрофе в Плесецке в марте 1980 при запуске ракеты. Полсотни жертв. Про Неудачина и Каракозова потом расскажу. И так, видно, зацепило его.

– А где это Плесецк?

Ну да, штурман есть штурман.

– Да это недалеко от Архангельска. Южнее.

Далю неожиданно разбирает смех.

– Южнее. Ясен перец южнее… Севернее вода. Штурман хренов…

Смеемся оба, кажется пройдена некая точка невозврата, он мне верит, хоть и не полностью. Это радует. Теперь надо вдуть про «нетрадицию». Ага «А еще я умею слушать звезды». Великий Ух…

Рассказываю о эффекте стоячая волна, про то, как это обнаружить. О магнитометрии молчу – проверим разведчика на вшивость. Про это знает только он, если где инфа всплывет, буду знать откуда «течет».

Ну а про Камчатку, вторую флотилию, стратеги и то что там нужно ждать нашествия «Лосов»-про это я рассказал. И намекнул, что мне бы в Петропавловск попасть. Там можно будет «рулить» и авиацией и силами флотилии. Ведь на Камчатской флотилии есть в штабе авиационные должности.? Разумеется, в штабе. Про КПУНИА я знаю, этого не надо, я не мазохист. (КПУНИА – корабельный пост управления и наведения истребительной авиации).

– А про работу с локатором по лодкам… Хорошо. Давай пока остановимся на этом, я пробью чтоб твой экипаж спланировали на боевую службу и сам для контроля подсяду.

– А с остальным, Ил-76 и прочим, что думаешь?

– Да уже давно подумал. Чтоб мне поверили, нужно что бы что-то случилось. Если я это остановлю, как вы мне поверите? У меня не получается отлавливать все, это как радиоприемник, настроился на событие и прослушал. А в это время идут другие «передачи.».

Такую пургу несу, самому завидно.

– Ввод армии в Афганистан нам не остановить, думаю, это большая ошибка. И мы за это еще ответим, страна ответит.

Как же. Скажу я тебе, как под миллион мирного населения там набили. И за что? Вечно раздаем советы, когда нас не спрашивают. И помогаем, когда не просят. А если просят, то не те что надо.

Попрощавшись, я отправился в общагу. И до вечера занимался стиркой и глажкой. Потом мы с праваком и Колей-замполитом нажарили картошки с тушенкой, оросили все это шилом на лимоннике, послушали «Дарк сайд» Пинка и расползлись по норам. День удался.

Лапа с телефоном, отнюдь не волосатая

Ноябрь. Слетал со штурманом авиации ТОФ на проверку. К сожалению ничего не обнаружили. Ну наши лодки я то видел в полигонах. Есть у оперативного дежурного флота план выхода и обстановка в районах БП. Совпадало. План я выпросил через Далю, ему проще. Районы на кальке, а набивка из головы. Что запомнил глядя в план. Переписывать естественно нельзя, сразу ласты скрутят

Понятно, что иностранки могут и районах подготовки пастись. Но я решил не рисковать и брать во внимание те, что вне районов. И борт у нас был другой. Может особенности РЛС повлияли.

Подумал, что пора задействовать резерв главного командования. Был у меня телефон, сослуживца погибшего на К-129 в 1968 году. С ним штурман плавал, а сейчас он флагманский штурман ТОФ. Это мне тетка сообщила, вдова погибшего. Они семьями на Камчатке дружили и до сих пор переписываются.

Опять ехать во Владивосток, время думаю будет. Полетов почти нет. Подготовка к новому учебному году. Который в армии начинается с декабря. Наверное, чтоб больше успеть.

Сейчас все начальники вздрюченные – верстают план боевой подготовки на год. Кому сколько часов, боевиков, кому когда в отпуск.

И мне бы еще спасенную Лену проверит. Прозвище ей придумал, после картины спасения – «Лена – покажи колено». Может она бы и рада, не только колено. Но мама бдит. Папик ее из морей пришел, тоже бы надо познакомится. Да и как-то упорядочить процесс с Леной, а то мои случайные сексуальные связи доведут до вендиспансера. Про СПИД еще не знают, а отечественные резиновые изделия можно использовать только в туристических походах для хранения спичек и соли.

Кстати, а как бы напрячь папика на притащить коробку? И денежную проблему нужно решать. Пока в фаворе кассетники, ковры, сервизы, косметика. На материке дешевые тени из Филлипин и Южной Кореи забирают по тройной цене. Кубик Рубика можно было бы возить на продажу. «Дед» так может заначить, что хрен кто найдет.

Деньги по любому нужны, а заработать не имея ничего из будущего – трудно. Предостерегать от несчастных случаев за деньги? Так я не помни ничего! Ну Высоцкий, Брежнев, Вигун, Суслов, Цой, блин Немцов. И что, подходить с «позолоти ручку»?. Тут бы Чернобыль… Не знаю, может я такой бестолковый. Был бы геолог, электронщик, химик… ага мет гнать, как учитель химии из «Во все тяжкие». Не на того учился.

Что-то в тактике флота подправить? Знание о разработках противника? Что «Звездные войны» Рейгана это туфта голимая, и «Буран» тоже и даром никому не нужен? Что амеры натрахаются с «Шаттлом», потеряют несколько в катастрофах и успокоятся? Что скоро стоимость барреля рухнет… Кто меня слушать станет. Тут наши местные и то косятся – Грохнут Амина или нет? Поверить или нет. И что, каждому предсказывать гибель людей и ждать пока погибнут – «Я же говорил… А вы…».

В выходные запланировал поездку во Владик, возможно с ночевкой. Написал рапорт на командира корабля, он подписал у комэски и я свободен до понедельника. А вы думаете раз выходной – сел и поехал? Ню-ню. «У нас все точно.! Сказал робот накапывая Громозеке валерьянку».

Познакомлюсь с Папиком и попытаюсь выйти на дядю Леню. Не Брежнева. Хи-хи… На флаг. штурмана. Тетка так сказала его величать… Ну да, капраз Леня. Привет…

Сказано-сделано. Созвонился, подтвердил приезд в гости и в субботу с утра по знакомому маршруту.

Встретили хорошо, хорошо выпили, пообщались. Я у них уже третий раз, но уже вроде и член семьи… Рассказал папику анек, ну как сидит мужик и пьет на кухне с фаллоимитатором дочери. Что такой смурной? Да вот с зятем выпиваю.

Поржали. Я поинтересовался можно ли притащить мне кой-чего на продажу? Посоветовал косметику, тени, брасматик, аудио кассеты. Но лучше здесь закупаться ширпотребом. Электродрели, кипятильники, оптика – там сдавать местным оптом. Или менять на то что он назвал. Фарфор есть хороший японский. Один к пяти примерно в наваре, но неудобный для перевозки, хрупкий.

– А количество?

– Ну пару ящиков, как от цветного телевизора смогу спрятать.

– Ого!

– Что ого? Ты на сухогрузе был? Там железнодорожный вагон можно вывезти никто и не квакнет.

Потом они посидели еще немного, потом еще немного… Потом мне сделали предложение, от которого я не хотел отказываться.

Для рыбаков, почти браконьеров, которые ловят краба, гребешков, очень ценная и необходимая вещь компас. А лучше гиро-полукомпас, или курсовая система. Они сами все подключают, там спецы есть. В том числе и военпенсы. Не мог бы я…