Текст книги "Архимаг. Колдовская война [трилогия]"

Автор книги: Александр Рудазов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 89 страниц) [доступный отрывок для чтения: 32 страниц]

– Но мы даже не знаем вашего Близнеца, – насмешливо улыбнулась та. – Как вы можете утверждать, что мы черпаем от него силу, если…

– Да, здесь вы правы, – торопливо оборвал ее лод Гвэйдеон.

Он выглядел несколько смущенным – действительно, с некоторых пор эта часть Астаро устарела. Ведь Близнеца больше не существует… а значит, и колдовство больше не может происходить от него.

– Видите ли, сударыня Моав… – замялся он, – …сейчас Астаро дописывают и исправляют в соответствии с недавно произошедшими событиями. Теперь известно, что Близнец не был Императором Тьмы, как считалось ранее, но всего лишь одним из множества ее Королей. Вы поклоняетесь кому-то другому, но он во всем подобен Близнецу и так же несет Тьму в души. Понимаете?

– Вообще-то, не очень. А почему же теперь вы разговариваете со мной… ну, невраждебно?

– Святой Креол повелел не причинять вам вреда, – невозмутимо ответил лод Гвэйдеон.

– А вы всегда делаете то, что велит владыка Креол?

Моав Ехидна начала называть Креола владыкой, как только разглядела его ауру. Он превосходил Бестельглосуда Хаоса в силе, а значит, имел полное право на этот титул.

– Разумеется, – все так же невозмутимо ответил паладин.

– А если он прикажет броситься на собственный меч? – изогнула уголки рта колдунья.

– Немедленно.

– Ну-ну… Вы так говорите только потому, что на самом деле он этого не прикажет… – насмешливо посмотрела на него Моав. – Хотела бы я посмотреть на вас…

– Сударыня Моав, паладины никогда не лгут, – строго посмотрел на нее лод Гвэйдеон. – В Астаро говорится: «Лгать легче, чем говорить правду, но единожды солгавший открывает свою душу Близнецу, и с каждой следующей ложью проход ширится». Ни один паладин никогда не произносил слов лжи. Никогда.

– Вот как? – Улыбка Моав стала еще насмешливее. – Но как же ваше притворство там, когда вы соглашались выдать себя за моего мужа? Разве это не было ложью?

– Нет. Вот что говорит Астаро: «Ложь, используемая для посрамления колдуна или иного прислужника Близнеца, не есть ложь». Колдуны – зло, сударыня Моав, и Астаро говорит: «Грех, обращенный на колдуна, – не грех, но добродетель».

– Вы что, знаете эту книгу наизусть?

– Разумеется. Я же паладин.

Лод Гвэйдеон закончил свежевать заячью тушку, промыл ее и начал разделывать гольбейном. Керефовый кинжал отлично подходит и для охоты на бракса, и для резки мяса. Паладин покрошил дичь на кусочки, положил в котелок, залил водой, добавил соли и лука.

– Пусть прокипит, – прикрыл котелок крышкой лод Гвэйдеон и начал чистить картофель. – Заячье рагу – весьма вкусное блюдо, особенно если не жалеть специй. Хотя еще я могу приготовить из зайца котлеты или паштет, могу потушить, поджарить в сметане…

– Выходит, по отношению к колдуну разрешен любой грех? – не дала ему отклониться от темы Моав.

– Да, – сквозь зубы ответил паладин, нечаянно раздавив картофелину.

– И он не считается за грех? Украл ты что-нибудь у колдуна, убил его, или, скажем, изнасиловал колдунью?…

На последнем моменте лод Гвэйдеон замешкался, явно просматривая мысленно страницы Астаро.

– Д-да… – наконец принял решение он. – Любой грех не в счет, если он идет во вред колдуну.

– А колдовство – это ведь тоже грех?

– Один из самых страшных.

– Но, если колдовство направлено против другого колдуна… тогда это грех?

Лод Гвэйдеон нахмурился. Подобный парадокс Астаро не предусматривает.

– Позвольте, я изложу все факты, – ехидно улыбнулась Моав. – ЛЮБОЙ грех прощается, если он вредит колдуну. Колдовство – тоже грех. Делаем вывод – если сражаются два колдуна, грех колдовства прощается им обоим.

– Ну, не исключаю, что вы правы… – с некоторым сомнением согласился лод Гвэйдеон. – Я не так уж силен в богословии, это дело монахов и жриц, не паладинов…

– А далее можно сделать еще один вывод! – усмехнулась Моав. – Колдун, помогающий в войне против других колдунов, – не грешник, и карать его не за что!

Паладин озадаченно молчал. Наконец он собрался с духом и медленно ответил:

– Астаро говорит: «В борьбе с колдовством дозволяются все средства, кроме встречного колдовства».

– А как же тогда магия владыки Креола? И ваша собственная? Разве вы не исцеляете людей колдовством?

– Не колдовством! – гневно сверкнул глазами паладин. – Не колдовством, но священным чудом Пречистой Девы! Не я, но она через мои руки помогает страждущим и болезным!

– Вы в самом деле так считаете? – насмешливо улыбнулась колдунья. – Ну хорошо, а что же с владыкой Креолом?

Лод Гвэйдеон рассерженно сжал губы. В его взгляде начало появляться раздражение. Паладины не привыкли вести продолжительные богословские споры со скептиками – тем более, что на Каабаре таковых давно уже не осталось. В первый момент лод Гвэйдеон хотел ответить, что сила святых также проистекает от Пречистой Девы, но вспомнил собственное посещение Хрустальных Чертогов, то, как бесцеремонно Креол говорил с Инанной… Нет, апостолы так со своими богами не разговаривают… Да и вообще за последние месяцы лод Гвэйдеон много чего видел и слышал, в том числе и свою собственную богиню. Его мировоззрение постепенно начинало меняться – ширилось, вбирало в себя новые факты и понятия.

– Кроме Близнеца существуют и другие Повелители Тьмы, – наконец собрался с мыслями он. – Вероятно… вероятно… вероятно, кроме Пречистой Девы также существуют и другие… другие Повелители Света… но это только мое предположение! – отчаянно добавил он. – Скорее всего, я ошибаюсь!

Слова, произнесенные сейчас паладином, на Каабаре прозвучали бы страшной ересью. Произнеси их простой мирянин – и жизнь его очень скоро окончится на аутодафе.

– Хорошо… Тогда, значит…

– Я не желаю больше говорить на эту тему! – повысил голос лод Гвэйдеон. – Мне кажется, вы пытаетесь искусить меня гнусной колдовской ересью, сударыня Моав! Если вы произнесете еще хоть одно слово об этом, я буду вынужден пронзить вас мечом!

– И нарушить приказ владыки Креола?

– Это последнее предупреждение, сударыня Моав! Если вы дорожите своей презренной жизнью – умолкните!

Колдунья неохотно замолчала. В голосе паладина появились стальные нотки – он явно намеревался привести угрозу в исполнение.

В наступившей тишине стали слышны слабые голоса из-за кареты – Ванесса тихо и методично перечисляла принцессе недостатки своего учителя.

– Он садист. Злобный, кровожадный садист.

– Ах, маркиза, ну что вы говорите, нельзя называть так людей! – поморщилась Гвениола. – Всего лишь небольшая эксцентричность – это даже пикантно!

– У него взрывной характер. Он психует из-за любой ерунды. А когда он психует… кругом валяются трупы. У него взрывной характер не только в ПЕРЕНОСНОМ смысле!

– У нас в Ларии подобное называют сильным темпераментом, – высокомерно отмахнулась принцесса. – И это оч-чень возбуждающе…

– Он гораздо старше, чем выглядит! Ему девяносто четыре года!

– Маркиза, вы докатились до откровенной лжи… – фыркнула Гвениола. – Вы думаете, я поверю в такую чепуху?

Ванесса выпятила нижнюю челюсть, с трудом сдерживаясь, чтобы не нагрубить. Она усиленно вспоминала о прочих недостатках Креола.

– Он… он эгоист. Махровый эгоист. Думает только о себе.

– В самом деле? – нахмурилась принцесса. Подобная черта у фаворита крайне нежелательна. – Пока что я за ним этого не замечала…

– Конечно! Вот… э-э-э… вот если у тебя случился пожар – что ты вынесешь из дома в первую очередь? Только отвечать без раздумий!

– А я… я… а… а… а… и… я… – заметалась принцесса. – Я не знаю, не знаю!!!

– Истерична, несобранна и не можешь сама о себе позаботиться, – удовлетворенно констатировала Ванесса. – А вот Креол на этот вопрос ответит – «себя». Потому что для него есть только одна ценность – он сам!

– Вы уверены, маркиза?

– Давай проверим! Креол!

Маг, мажущий жареное мясо горчицей и отгоняющий от него Хубаксиса, медленно повернулся, проглотил то, что было во рту, и недовольно ответил:

– Что?

– Если у тебя случится пожар – что ты вынесешь из дома в первую очередь?

– Ничего! – ни на миг не задумался маг.

– То есть? – оторопела Ванесса.

– Я не стану ничего выносить – я просто прикажу огню потухнуть! Ученица, во имя вод Энлиля, неужели я до сих пор ничему тебя не научил?!

– Ну, маркиза? – торжествующе уперла руки в бока принцесса. – У вас есть еще аргументы?

– Есть, – злобно посмотрела на нее Ванесса. – Если ты хотя бы посмотришь на моего бо… па… же… учителя, я тебя задницу надеру. Ясно?

– Маркиза, вы не посмеете! – испуганно пискнула принцесса.

– Давай проверим!

К Креолу подсел Логмир. Взял шампур… два шампура, начал счищать с них мясо. Потом как бы невзначай спросил:

– Командир, а помнишь, ты меня обещал султаном сделать?

– Креол Урский никогда не забывает обещаний, – хмуро ответил маг. – Но султаната ты пока что не заслужил.

– Командир, так я ж от тебя пока ноги не даю! Еще заработаю! Я это к чему – ты не передумал? Ты сказал, самому можно будет выбрать…

– Конечно. А ты что – выбрал?

– Ага. Хочу стать султаном… ну, не султаном, а… хабова мать, как же… а, ну да! Королем! Королем Ларии! Можно?

Креол задумался, явно прикидывая, как это лучше устроить. Потом пожал плечами и равнодушно ответил:

– Вполне реально. Серых я все равно буду истреблять, а после них кому-то надо будет править страной. Прежних королей казнили, всех претендентов – тоже. Можно и тебя на престол, ты как раз на короля похож – такой же тупой и наглый. Дай-ка подумаю, как это все организовать…

– Командир, спокойно, я уже все придумал! Давай женим меня на принцессе!

– Вообще-то я хотел устроить какое-нибудь волшебное испытание… – побарабанил пальцами по земле маг. – Ну, скажем, швырнуть с неба в столицу булыжник, в булыжнике – кинжал… И надпись – кто этот кинжал вытащит, тот и король. А я его так зачарую, чтобы вытащить смог только мой претендент… Мы, маги, всегда так делаем – кто нам больше нравится, тот и есть законный правитель. Хотя твой вариант тоже сойдет, – пожал плечами Креол. – Теперь надо подумать, где бы нам найти принцессу… ах да, конечно. Ну, раз принцесса у нас уже есть, проблем вообще никаких. Хочешь, я тебя прямо сейчас на ней женю и сразу короную? Я Верховный Маг Шумера, имею право проводить любые обряды – хоть брачный, хоть коронационный… Только с короной придется подождать – ее сначала сковать надо…

– Эх, командир, это все здорово, только принцессу-то еще сначала уговорить надо! – укоризненно посмотрел на него Логмир.

– Так, я не понял. А мечи у тебя на что? – недоуменно нахмурился маг. – Иди, да уговаривай!

– Командир, это… – замялся Логмир. – А может, ты ее заколдуешь как-нибудь, а? У меня знакомый волшебник один есть… ну, ты с ним встречался. Так вот он умел намешать всяких травок в банке, поплевать туда, а потом дать девке выпить – хопа! – а она уже на тебя слюни пускает!

– За любовными зельями – не ко мне, – холодно ответил Креол. – Серьезные маги такими глупостями не занимаются. На меня, к примеру, такое зелье вообще не подействует…

– Хабова мать, командир, так я ж не тебя поить-то собираюсь! – возмутился Двурукий. – На кой хаб ТЫ мне сдался, подумай сам?!

– Это верно, – признал Креол. – Все равно – не ко мне. И вообще – насчет этой части думай сам, я тебе не сваха. В крайнем случае могу…

Маг резко дернул к себе Логмира и зашептал ему что-то на ухо. Двурукий сначала недоуменно супил брови, а потом осклабился и начал заливисто ржать.

– Что, правда?! – не поверил он. – Прямо так?!

– Пару раз было, – скромно подтвердил Креол. – Но если вякнешь кому – сожгу заживо.

– Все равно не поверят… – продолжал подхихикивать Логмир. – Эх, командир, хабова мать, я тебя теперь так уважаю, ну так уважаю…

– А что – раньше не уважал?!! – мгновенно взбеленился Креол. – Посох мне!

В ладонь мгновенно прыгнула обсидиановая палка. Логмир резко прекратил смеяться – эта штуковина даже у него вызывала нервозность. Очень уж громадную мощь Креол сосредоточил в своем ключевом инструменте.

Пока Двурукий уговаривал архимага не злиться по пустякам, лод Гвэйдеон продолжал вести беседу с Моав Ехидной. Точнее, он всячески пытался от этой беседы уклониться, но колдунья не желала оставлять паладина в покое.

– Зеньор рыцарь, ну почему вы так упорно не желаете со мной разговаривать? – ласково положила ему руку на плечо Моав.

– Потому что чувствую, как с каждым словом все больше скатываюсь в пучину ереси, – холодно стряхнул ее лод Гвэйдеон. – Астаро говорит: «Своими речами колдун способен влиять на человеческое сознание, вызывая искушение и подспудное желание вверить душу в когти Близнеца».

– Да забудьте вы об этой дурацкой книжке!

В воздухе сверкнул Белый Меч. Правда, уже в следующее мгновение паладин сделал над собой усилие и спрятал его обратно. Но строгие голубые глаза превратились в настоящие льдинки – как смеет этот природный враг Ордена еще и поносить Святое Писание?!!

– Может быть, вам почему-либо неприятна моя внешность? – упорно продолжала ломать лед Моав. – Но зеньор рыцарь, я метаморф, я могу выглядеть как угодно… Хотите – я стану светловолосой. Хотите – будут темные волосы. Вам нравятся высокие и худощавые? Или невысокие и пышнотелые? Может быть, у вас дома осталась дама сердца? Опишите ее – и я стану точной копией…

В подтверждение своих слов она действительно меняла обличья, пытаясь подобрать тип, который вызовет благосклонность паладина. Но в его глазах не было ничего, кроме холодного равнодушия.

– Сударыня Моав, почему вы привязались с этим именно ко мне? – наконец спросил он. – Что вы от меня хотите?

– Просто вы спасли мне жизнь… И я… я никогда раньше не встречала таких, как вы… – тихо сказала колдунья.

– Зато я слишком часто встречал таких, как вы, – еще тише ответил паладин. – И наша первая встреча обычно оказывалась и последней.

Индрак отшвырнул вязовое бревно, выпрямился во весь свой недюжинный рост и приставил ладонь к глазам, глядя на запад.

– Великий шаман, Индрак видит летучий дом! – воскликнул он.

Все разговоры немедленно прекратились. Отряд сгрудился в кучу, и пятнадцать глаз уставились на приближающийся коцебу. Пару минут назад Хуберт отключил обктамерон, чтобы не объявляться перед господами внезапно.

Коцебу с каждым мигом увеличивался. Вот он пошел на посадку, и все смогли разглядеть нового рулевого. На балконе гордо высился какой-то детина, одетый в светло-желтую тунику и два лиловых шарфа крест-накрест. Серые глаза, иссиня-черная кожа и абсолютное отсутствие волос. Он радостно скалился, глядя на Креола, а тот, в свою очередь, ликующе рассмеялся при виде него.

– Кто это? – озадаченно спросила Ванесса.

– Позвольте представить моего старого друга и помощника! – торжествующе провозгласил Креол, как только коцебу коснулся земли. – Архимаг Шамшуддин!

Глава 23

Лучший способ выиграть войну – купить у противника все его оружие.

Дейвид Юм

Ледяной Замок. Уединенная цитадель, расположившаяся на крайнем севере Серой Земли, там, где проходит экватор и всегда жарко. Эти земли сплошь покрыты тропическими лесами, в сухой сезон температура поднимается до сорока градусов, а во время дождливого воздух превращается в водяную стену. И здесь, на берегу океана, на вершине голой скалы разместился замок, издалека напоминающий огромный айсберг. Несмотря на умопомрачающую жару и частые дожди, его стены и крыша всегда покрыты толстой коркой льда, а внутри царит вечная прохлада.

Именно здесь вот уже двадцать лет жил колдун-отшельник Астарон Ледяной. Высокий, тощий, с лицом, которое словно пропустили через бельевую сушилку. Не так давно ему исполнилось восемьдесят лет, волосы побелели, но кожа осталась идеально гладкой, чистой… и холодной, как лед. Большую часть жизни Астарон Ледяной изучал магию Льда – криомантию.

Сейчас этот колдун сидел в гостевой зале, перекладывал из ладони в ладонь фужер с холодным вином и безразлично взирал на своих гостей. Таковых было двое – оба крупного телосложения, тучные, густобровые. Два брата – Бестельглосуд Хаос и Яджун Испепелитель. Правда, старший брат присутствовал не лично – лишь полупрозрачный мираж, в точности повторяющий облик главы Совета Двенадцати. Сам он по-прежнему находился в Ларии, в Промонцери Альбра.

Яджун за все это время не проронил ни слова. Он лишь с интересом рассматривал аскетическое убранство замка, стенную роспись, напоминающую морозные узоры на стеклах, и единственного друга Астарона Ледяного. Он же слуга. Он же телохранитель. Низ’ргнат – уродливое существо, полудемон из какого-то далекого мира, выглядящий как багровокожий человек с длиннющими витыми рогами, четырьмя шипами на плечах и ярко-алыми глазами. Грудь и живот покрыты причудливой татуировкой. Много лет назад Астарон спас ему жизнь… но сразу же после этого обратил в рабство.

– Итак, я повторяю свое предложение еще раз, – терпеливо заговорил Бестельглосуд. – Астарон Ледяной, мы предлагаем тебе вступить в Совет Двенадцати. Надень серый плащ, займи место Асмодеи Грозной, стань Четвертым в Совете. Ну?

– Это уже третий раз, – ответил Астарон. Его голос звучал так, словно заговорила ледяная скульптура. – Твой отец предлагал мне занять двенадцатое место… но тогда я заслуживал седьмого. Ты тоже предлагал мне занять двенадцатое место… но тогда я заслуживал уже четвертого.

– И как раз четвертое я тебе сейчас и предлагаю.

– Но теперь я заслуживаю третьего. Я сильнее твоего брата, Бестельглосуд. Да и твоя мать превосходит меня лишь совсем чуть-чуть.

– Верно. Но подумай вот о чем, Астарон. Если ты и дальше будешь сидеть в своем замке и гордо отказываться от всех предложений, то так и умрешь никем. Чего ты ожидаешь? Что однажды Совет Двенадцати в полном составе явится к тебе на поклон и будет упрашивать занять первое кресло? Этого не произойдет, и ты это знаешь. Взгляни правде в глаза – сейчас тебе сделано небывало щедрое предложение. Сразу же прыгнуть в четвертое кресло, минуя восемь предыдущих… это редкий случай.

– Да… – заколебался Астарон. – Редкий…

– К тому же наша матушка очень и очень стара – не так уж далек день, когда освободится второе кресло… – мягко улыбнулся Бестельглосуд, пристально следя за Астароном из-под полуопущенных век. Глава Совета Двенадцати отнюдь не просто так заработал репутацию отличного психолога, мастерски играющего на чужих слабостях.

У Астарона Ледяного таковой слабостью всегда была завышенная самооценка.

– И ты хочешь сказать, что не протолкнешь в него своего брата? – недоверчиво прищурился криомант.

– Я не так жаден, как ты, Астарон, – холодно ответил Яджун. – Когда для матушки придет время отправиться на погребальный костер… я пропущу тебя.

Астарон Ледяной с интересом обернулся к Яджуну. В его глазах появился легкий намек на уважение. Почти остроконечный подбородок вытянулся еще больше – колдун обдумывал сделанное предложение.

Бестельглосуд Хаос внимательно следил за выражением лица оппонента. Еще год назад он бы вообще не стал вводить Астарона в Совет – слишком ненадежный союзник, слишком властолюбив и циничен, от такого в любой момент можно ожидать предательства. Но сейчас, когда Серая Земля начала «молниеносную войну» против всего Рари, а возле Симбаларя к небесам поднимается зиккурат, через который в этот мир хлынут демоны…

Нет, сейчас колдун восьмого уровня просто не имеет права отсиживаться в отдаленном замке. Во время войны Астарон не рискнет вонзить нож в Бестельглосуда – по тем же самым соображениям. Бестельглосуд Хаос – слишком ценная боевая единица. А когда война закончится… ну что ж, нет никаких гарантий, что Астарон Ледяной вообще доживет до этого дня… Да и сама пирамида власти к тому времени сильно сместится – уже через год на Рари ступят копыта Шаб-Ниггурата с его легионами…

Астарон Ледяной поднялся на ноги и еле заметно шевельнул губами, как будто отдавал кому-то приказ. Из прохода тут же вылетел престарелый слуга, закутанный в шубу, но все равно поминутно хлюпающий носом, и накинул на плечи господина новое одеяние.

Серый плащ.

Бестельглосуд и Яджун едва удержались, чтобы не залиться хохотом. «Мундир» члена Совета Двенадцати сидел на Астароне идеально – явно пошил давным-давно и неоднократно примерял. Жадный до власти колдун уже много лет спал и видел, когда наконец-то сможет надеть его открыто… и вот – дождался. Хотя если бы Астарон не был настолько чванлив и надменен, то носил бы этот плащ уже лет тридцать… и, скорее всего, погиб бы в Дорилловом Ущелье вместе с остальными.

Железный Маршал Хобокен не смотрел на цвет плаща.

– Со следующей эскадрой я отправляюсь в Ларию, – тут же объявил Астарон. – Что именно ты собираешься мне поручить, Бе… владыка Бестельглосуд?

Глава Совета удовлетворенно улыбнулся. Надев серый плащ, новый член Совета мгновенно преисполнился субординации. Теперь он будет играть по правилам… до тех пор, пока ему это выгодно.

– Мы обсудим это, когда ты прибудешь, – скрестил руки на груди он. – Фронт работ очень велик, лишние руки нигде не помешают.

– Очень хорошо. В таком случае сегодня я завершу дела здесь, а завтра выезжаю в Иххарий. Низ’ргнат!

– Рра, хараир? – прорычал полудемон. Из-за другого строения гортани он не мог внятно говорить по-человечески. – Хо хры мэ прикахэр?

– Приготовь все, что нужно для поездки в столицу. И для плавания через океан…

– Ты берешь его с собой? – нахмурился Бестельглосуд. По некоторым причинам Низ’ргнат ему очень не нравился.

– Не оставлять же здесь этого получеловека… – рассеянно ответил Астарон, наконец-то опорожняя фужер с вином. – За наше единство!

Яджун криво усмехнулся, но все же выпил. Бестельглосуд же сделал движение полупрозрачной рукой, символически поддерживая тост, а затем прищелкнул пальцами, оканчивая сеанс связи. Мираж резко исчез.

В Промонцери Альбра же произошло прямо противоположное – погасли миражи Яджуна и Астарона. Бестельглосуд Хаос остался один.

Хотя не совсем один. Из затемненного угла выплыла полупрозрачная, почти невидимая тень и спросила:

– Он согласен?

– Да, владыка, – кивнул Бестельглосуд. – Но я бы не доверял ему. Астарон Ледяной непомерно жаден.

– Мы позаботимся о том, чтобы сдерживать его аппетиты, – холодно ответила тень. – Как продвигается постройка зиккурата?

– Год, владыка. Один лишь год, и вы сможете войти в эту цитадель во плоти.

– Вот до тех пор – постарайся остаться в живых. А дальше мы снимем с твоих плеч это бремя.

Бестельглосуд Хаос покорно наклонил голову. Носящий Желтую Маску при каждой встрече обещал снять с его плеч все заботы, и с каждым разом это обещание нравилось главе Совета все меньше и меньше. Очень уж двусмысленно оно звучало.

Жрец Древних неслышно проскользнул прямо сквозь стол – конечно же, Носящий Желтую Маску присутствовал здесь не в собственном теле. По сути – такой же магический мираж, как и те, что применяют серые. Тем не менее, Бестельглосуд Хаос едва удержался, чтобы не сделать шаг назад. Архидемон Лэнга даже в таком бледном подобии пробуждал нервозность. Носящий Желтую Маску никогда не вызывает гостей в свой Храм – нет, он предпочитает являться на дом лично.

Руки-костяшки медленно поднялись к лицу. Бестельглосуд Хаос невольно сморщился – он знал, что за этим последует. Желтая маска, сделанная из необычного, ни на что не похожего вещества, покинула насиженное место, и перед главой Совета открылось лицо архидемона. Жуткая нечеловеческая харя без губ и десен, без носа, без век. Огромные фасетчатые глаза, занимающие пол-лица, равнодушно уставились на человека, морщинистое горло, иссеченное шрамами и рубцами, мелко задрожало. Носящий Желтую Маску посмотрел Бестельглосуду прямо в глаза, считывая из его памяти всю информацию, до последнего зернышка. Капюшон всколыхнулся, словно от порыва ветра, – сейчас архидемон мог с легкостью высосать душу колдуна одним движением мысли.

– Ты чист, – наконец признал Носящий Желтую Маску, возвращая на лицо то, за что получил свое имя. – В твоей душе нет предательства. Но страха – многовато. Не бойся нас, человек, мы не причиним тебе вреда. Делай то, что должно, и ты получишь свою награду. Демоны тоже умеют быть благодарными.

Бестельглосуд Хаос промолчал. Вместо ответа он взялся за подлокотники кресла и глубоко задышал, приступая к еще одной беседе миражей. Носящий Желтую Маску одобрительно кивнул – ему также хотелось узнать, что сейчас происходит на востоке…

На границе Ларии и Рокуша, в трехстах километрах от Симбаларя, в воздухе вспыхнул призрачный образ Бестельглосуда Хаоса. Ему ответил другой член Совета – Ригеллион Одноглазый.

– Добро пожаловать, владыка Бестельглосуд, – кивнул он.

– Как прошло сражение? – задал риторический вопрос тот.

Риторический – потому что Бестельглосуд уже и сам все прекрасно видел. Битва при Алгистре завершилась полным триумфом – поле боя покрылось трупами рокушцев. Конечно, серых тоже погибло изрядно, но все же на порядок меньше.

Всего при Алгистре отправились в могилу пятьдесят пять тысяч рокушцев и всего лишь восемь тысяч серых. Сказалось троекратное численное превосходство, разделение армии противника и стратегический талант Астрамария Целебора Краша. Генерал-аншеф Релимдасте Синбан погиб в бою, из семидесяти тысяч солдат осталось всего пятнадцать, торопливо отступающих на север, к Лигордену. Пленных не было совсем – серые их попросту не брали.

На поле, усеянном мертвецами, копошились тысячи цреке. Шестиногие мародеры сдирали с тел одежду, собирали оружие и боеприпасы. Все это они складывали в огромную кучу, где за работу брались уже мародеры двуногие. Фуражиры и квартермистеры серых не собирались разбрасываться военными трофеями – каждый патрон должен быть учтен и оприходован.

– Мы заблокировали их с севера, прижали к Антонайскому лесу и раздавили, – гордо начал докладывать Ригеллион Одноглазый. – Две резервных дивизии зашли к Синбану в тыл, пока наша легкая пехота занимала господствующие высоты. Дивизия Горрана Ледяного Меча выбила их вольтижеров с укрепленных позиций и отрезала арьергард генерала Анторвана. Мы овладели позицией Оль-Буале, установили артиллерию…

– Если говорить короче, мы победили, – перебил его Бестельглосуд. – Как вы планируете действовать дальше?

Ригеллион Одноглазый вопросительно посмотрел на Первого Маршала – после триумфальной победы при Алгистре он преисполнился к Астрамарию глубочайшего уважения. Сильный отдавал должное еще более сильному.

– Мы разделимся, – приглушенно ответил Астрамарий. – Силы Лазорито Лигордена по-прежнему в целости – он отступает к северу. Но и король Обелезнэ в столице собирает войска. Поэтому я вновь беру две трети войска и иду на Лигордена. Маршал Ригеллион с оставшейся третью движется на восток и осаждает столицу. Нет, лучше с четвертью – Лигорден неплохой полководец, а во Владеке сейчас почти нет войск.

– Но зато Владека очень хорошо укреплена… – задумчиво прохрипел Ригеллион. – Там даже колдовство мало поможет…

– Нет таких крепостей, что устоят перед серыми, – спокойно ответил Астрамарий.

– Ну что ж, я буду ждать новых известий, – степенно кивнул Бестельглосуд. – Постарайтесь не разочаровать меня, Маршалы.

– Ну как? – спросил Носящий Желтую Маску, когда Бестельглосуд вновь очнулся в Зале Совета.

– Мы разбили Синбана наголову. Можете считать, что Рокуш уже наполовину повержен, владыка.

– Очень хорошо… Велики ли потери?

– О нет, совсем ничтожны. Их почти что нет совсем.

На миг Бестельглосуду показалось, что Носящий Желтую Маску огорчен этим фактом. Но он отбросил эти мысли – почему демон должен огорчаться малым потерям союзников?

– Астрамарий Целебор Краш получил наши военные планы? – сумрачно осведомился Жрец Древних.

– Да, владыка, но… но он бросил их в огонь, не читая, – поморщился Бестельглосуд. Его ужасно покоробил такой поступок Первого Маршала.

– Этот кумбха начинает выходить из-под контроля… – еле слышно прошептал Носящий Желтую Маску.

– Что, владыка?

– Ничего, что могло бы тебя касаться, человек…

Обдумывая новые известия, Носящий Желтую Маску рассеянно проплыл к окну и уставился на грандиозную стройку. Маска осталась безучастной, но главе Совета почудились одобрительные нотки в голосе:

– Хорошая работа, человек. Хорошая. Хотя мне до сих пор жаль, что я не смог уговорить бывшего Верховного Мага Шумера возглавить ваш Совет… Он воздвиг бы этот зиккурат вдвое быстрее…

Бестельглосуд Хаос едва не позеленел от злобы. Носящий Желтую Маску постоянно сокрушался на эту тему – мол, Креол Урский с любым делом справлялся лучше всех серых, вместе взятых… Бестельглосуд понятия не имел, кто такой этот Креол, которого Лэнг прочил на его место, но уже заранее его ненавидел.

– Владыка Нъярлатхотеп еще не вернулся, владыка? – спросил глава Совета.

– Нет, – покачал головой Носящий Желтую Маску. – Все еще в Закатоне. Надеюсь, ты дал ему хороших колдунов? Ему предстоит нелегкая работа…

– Разумеется, самых лучших. Но почему все-таки нельзя было отправить кого-нибудь из членов Совета? Асанте Шторм сейчас временно без дела, да и Йоганц Изменяющий ничем не занят…

– Потому что, – коротко ответил Носящий Желтую Маску. – Не спрашивай, человек, не спрашивай – тебе не следует этого знать. Поверь, седьмого уровня ему вполне хватит. А что насчет Сердец Султанов? Султан Воздуха убит, не так ли?

– Да, владыка, – виновато склонил голову Бестельглосуд. – Мы допустили ошибку.

– Да, – согласился Носящий Желтую Маску. – Кто это сделал?

– Отряд каких-то героев… мы все еще работаем над этим.

– Были ли с ними маги?

– Только один.

– Сильный?

– Нет, средний. Думаю, желтый… от силы оранжевый плащ. Он не так уж много колдовал.

– Что ж, это хорошо. Для нас сейчас главное – чтобы Сердца не попали к нашим врагам. Если там не было сильного мага… это хорошо. Подождем известий от Нъярлатхотепа.

Носящий Желтую Маску еще несколько минут молчал, глядя на вид из окна. Морщинистая шея жадно раздувалась – архидемон словно пытался вдохнуть ларийский воздух, находясь в Лэнге.

– Это неплохой мир… – вздохнул он. – Чистый… свежий… красивый… ароматный… Здесь не так уж много людей… Думаю, Рари станет хорошим домом для нас… Для тех, кто летает… для тех, кто носит клыки… Мы снова будем жить… жить!!! Я бы предпочел этим миром и ограничиться – зачем нам эта Земля?…

– Земля, владыка? – вежливо переспросил Бестельглосуд. Он уже не раз слышал это название из уст Носящего Желтую Маску.

– Тебя это не должно касаться. Земля – старое дело Лэнга. Но… к слову о Земле… Насчет Рокуша я уже знаю, а как продвигается с Кентавридой?

– Мы пока сосредоточились на Рокуше, владыка. Кентаврида нас не беспокоит – у них как раз начались неприятности с дикими южанами. Вроде бы те убили какого-то родича Великого Намиба в отместку за некую украденную реликвию… я не знаю точно. Удачно совпало…

– Совпало? – с легкой ехидцей переспросил Носящий Желтую Маску.