Текст книги "Самолет для валькирии (СИ)"

Автор книги: Александр Богатырев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 33 страниц)

Сказано было хоть и мрачным тоном, но видно Григория таки отпустило. Он хоть и злился ещё на Ольгу, грубо нарушившую его инструкции и указания, но всё же...

– Лучшая месть будет его переделать по-своему. – грустно заметил брат.

– А этот жлобизм и есть... в некотором смысле переделка.

Василий усмехнулся.

– В каком это смысле "переделка"?

– А в прямом! – постепенно распалялся Григорий. – Мы тут накачиваем своё ЧСВ, создаём вокруг себя ореол таинственности чуть ли не мистической. И ожидание чего-то эдакого. Одни будут бояться, другие верить, и все будут ожидать, что мы сделаем нечто... Невозможное. И вот ради этого права делать невозможное, и чтобы никто не цеплялся... Ты тогда правильно заметил – стоит стараться. А то, что после кто-то... Или мы сами... назовут наше поведение жлобизмом... да и...

Григорий витиевато выругался.

******

Дня два Ольга ходила надувшись, с красными глазами. Пряталась почти ото всех. Особенно от чужих.

Но настал день, и утро, когда в их номер аккуратно, но настойчиво постучали. Натин уже научилась различать братьев по тому, как каждый стучит. Так что и на этот раз она оказалась права.

– Василий пришёл. Новости принёс. – сказала она за секунду перед тем, как дверь открылась.

Василий действительно выглядел сияющим и с большой папкой под мышкой. Весь его вид говорил, что что-то его очень сильно развеселило и он спешил поделиться этим со всеми.

Он, затворил дверь, и под заинтересованными взглядами дам прошёл к столу.

– Тут один художник постарался... – таинственно сказал он, укладывая папку на стол.

– А что он там "постарался"? – чуть делано спросила Натин, чтобы заинтересовать всё ещё пребывающую в скверном расположении духа Ольгу. Но это было излишне.

– Да нарисовал нашу Ольгу. В виде натуральной валькирии. – с каким-то особым предвкушением ответил Василий открывая папку.

Первой увидела картинку Натин. Глаза у неё мгновенно округлились и она весело рассмеялась.

– Какая очаровашка!!!

Восклицание принцессы подбросило и Ольгу, и Паолу, до этого пребывающие в состоянии лёгкой заинтересованности. Они кинулись чуть ли не на перегонки к столу, где Василий уже разложил эскизы.

Внимание сразу же привлекал один, который Василий положил отдельно. Видно итоговый.

На картине была изображена действительно Ольга. Лицо точно соответствовало. Только пропорции тела чуть-чуть изменены в сторону подростковости. От этого она ещё больше была похожа на девочку лет четырнадцати.

За основу был взят её вид на поле перед знаменитым полётом. Но ни голых коленок, ни голых локтей, каковые часто, "для красоты" лепили некоторые художники. Всё закрыто какой-то чёрной, чешуйчатой материей. Видно он так представил полётный комбинезон, который был на Ольге во время полёта. Только слегка дофантазировал до стилизованной воронёной кольчуги. На ногах – сапоги, отливающие золотом и... с крылышками на ВЫСОКИХ каблуках (вероятно художник торчал с высоких каблучков у дам). На поясе, что-то типа полуплатья. Но скорее всего набедренная повязка в виде декоративного платья.

На на предплечьях тоже какие-то доспехи, отливающие золотом. В руках копьё и щит, за спиной развеваются на ветру красно-золотой плащ и огромная грива золотых волос.

Шлем был почти тот же, что и во время полёта. Правда слегка стилизованный под доспехи валькирии.

То есть получилось что-то типа вот этого:

В номер опять постучали.

– Румата... – тут же определила Натин.

На пороге стоял действительно Румата-Григорий. С улыбкой до ушей и предвкушением чего-то очень анекдотического.

– Мне тут донесли, – начал он с порога, – что тут как бы нас всех изобразили.

– Положим, не всех, – отозвался Василий, – но обещали.

Григорий прошёл к столу и оглядел разложенные листы.

– А что вас не нарисовал? – спросил с намёком Григорий у Натин. – тоже в виде валькирий. Или вы не? Или этому балбесу надо внушить?

– Мы тут все в какой-то мере валькирии. – философски заметила Натин.

– А мы тогда кто? – мгновенно заинтересовался Григорий.

Натин игриво прищурилась и ткнула его пальцем в грудь.

– Локи! Твои шуточки, как раз под стать этому богу. Часто очень злые... Для врагов.

– А ты... – тут она слегка смутилась обернувшись к Василию. – Ты больше Прометей, чем кто-то из свиты Тора.

– Вот нас и сосчитали! – беззвучно рассмеялся Григорий созерцая несколько удивлённую физиономию брата.

******

Последнее время пребывания в Париже, братьев всё более стали донимать различные оккультные общества: месмеристы, спириты и прочая публика помешанная на таинственном.

Они быстро смекнули, что если как конфетка, как слоны, присутствуют на их сборище братья, то от публики отбоя не будет. Уже по валу приглашений Григорий понял, что та волна, что он поднял – как книгами, так и полётами – скоро может захлестнуть с головой. И, что самое пикантное, отказаться было часто изрядно сложно.

Примерно так же было и с дамами.

Менее всех были "загружены" приглашениями офицеры Воздухоплавательного парка. Всякая официальная муть присутствовала. Но больше для генерала Кованько, нежели для всех остальных. Эти самые "остальные", впрочем, не страдали от избытка внимания и вообще не страдали – они с превеликим удовольствием гуляли по Парижу.

Оставалось лишь завидовать такому.

Более комично обстояло дело с круговертью вокруг "валькирии" – Ольги Смирновой.

Сначала её запомнили как некое солнечное создание, с наивным взором и с ясной улыбкой. После памятного полёта, она хранила ледяное молчание и больше соответствовала образу той самой чью роль на неё взгромоздили. Гордая, мрачная, холодная.

Впрочем, общая атмосфера сенсаций и шумихи сделала своё дело. Теперь Ольга отбивалась от разных ухажёров, разной степени богатства, а также шизоидности. Успела отказаться от множества предложений руки и сердца, чем заработала уважение у одних, и недоумение у других. Особенно, когда всплыла история с отказом какому-то романтичному отроку "толстого" и богатого графского рода.

Натин, наблюдая за суетой вокруг них и, особенно, вокруг Ольги, сначала с некоторой опаской относилась ко всем ухажёрам. Но потом, поняв, в какую сторону Ольга неровно дышит, и что у всех прочих элементарно нет шансов, просто веселилась. А когда обнаружила в своей протеже – Паоле, – не только благодарную слушательницу, но и весьма остроумную собеседницу, смотрела на всё как на непрекращающийся бесплатный цирк с толпой клоунов.

Иного мнения был Григорий.

Ему вся та возня была не так важна как чуть не случившаяся катастрофа. Поэтому, улучшив момент, он решил завершить затянувшийся "скандал" в их тёплой компании.

Как и предполагалось, как только речь зашла о недавнем конфузе (как считала Ольга), виновница тут же надулась.

Да, она осознала то, что чуть было не угробилась. И аргумент насчёт матери она тоже восприняла довольно близко к сердцу. Но...

– Есть ещё одна причина... – уперев в Ольгу свой колючий взор, начал Григорий, от чего та ещё больше съёжилась. – Ты сейчас стала Первой. Именно так – с большой буквы Первой. А это значит, что на тебя налагаются дополнительные обязанности. И главная из них – не делать глупости. Ведь если ты сейчас по глупости убьёшься, злые языки тут же скажут: "Ей просто везло. С самого начала. А на самом деле она была дурой. Что показывает её гибель. И все, кто за ней идут неизбежно повторят её судьбу. Рано или поздно. Ведь дуры. Доказано судьбой первой же". И не только в злых языках дело. Неизбежно, глядя на глупости, тобой совершённые, вылезет бесчисленное количество уже реальных дураков и дур, которые возомнят себя великими и везучими. И, что самое поганое, будут пытаться превзойти во что бы то ни стало. Тебя. Но и брать пример будут с тебя. А значит, повторять твои глупости. К чему это приведёт – очевидно. Будет очень много бессмысленных и глупых смертей. Которых при ином раскладе можно было бы избежать.

Уже с самого начала монолога Григория, как только до Ольги начал доходить смысл, её лицо становилось всё более и более удивлённым. Было хорошо видно, что о таком она даже и близко не задумывалась. Особенно сильно от неё был сокрыт тот факт, что она действительно ПЕРВАЯ.

Первая женщина-пилот. Или как её величала парижская пресса – "авиатрисса". По мере того, как до неё доходил смысл сказанного, она всё больше втягивала голову в плечи. А в глазах зажигался страх. Страх и удивление. И осознание истинного своего положения.

Она с надеждой покосилась на Натин, ища у неё поддержки или, как минимум, следа чего-то напоминающего розыгрыш. Но встретилась с очень серьёзным взглядом.

Натин еле заметно кивнула, как бы подтверждая сказанное "господином Руматой". От этого ей ещё больше стало неуютно.

Ольга посмотрела на Паолу.

Паола же пребывала в своей обычной последнее время, ипостаси "крайне любопытной Варвары". Она аж светилась любопытством и предвкушением.

Только Василий смотрел то на Григория, то на Ольгу и с тревогой, и с сожалением. То, что на такую юную студентку как Ольга, внезапно свалилась такая слава и ответственность, он находил несколько несправедливым. И жалел её. Но, вместе с тем, находил слова брата очень своевременными.

Последующие дни Ольга ходила уже больше не мрачная как "та самая валькирия", а грустная и обиженная на весь свет. А на даже случайных ухажёров, огрызалась настолько резко, что уже через пару дней вокруг них образовался целый круг страха.

Никто из посторонних не понимал, чего это произошло с ранее таким ясновзорным ангелочком и чего это она превратилась в такую злюку. Газетчики тоже обратили на это своё внимание, но тут же связали с "некоторыми неполадками в летательном аппарате", что "внезапно обнаружились" после того, достопамятного полёта.

Кстати поломки действительно были. Мелкие. Но от полётов, во избежание серьёзных отказов двигателя и поломок самой конструкции самолёта, решили временно отказаться, пока не прибудет замена попорченных деталей.

******

Всемирная энциклопедия год 2015

Статья: Высший пилотаж(фигуры).

Глава: История.

«Мёртвая петля» , «Петля Хельги», «Вираж Валькирии» .

Впервые выполнен Руматой Эсторским на самолёте «модель N4» 16 марта 1900 года. Исполнению этого манёвра предшествовал длительный этап расчётов возможности данного манёвра и испытательные полёты на этой модели. Промежуточным считается манёвр «полупетля Руматы» или «подъём с переворотом» исторически выполненный ранее.

В Российской авиационной практике, манёвр получил своё название «мёртвая петля» . Однако, в зарубежье, данный манёвр больше известен как «Петля Хельги» или «Вираж Валькирии» . Название манёвр получил благодаря первой женщине-пилоту Ольге Владимировне Смирновой , выполнившей этот манёвр на показе под Парижем в рамках Всемирной Выставки 22 апреля 1900 года.

Вероятно, само название родилось из театрализованного представления перед тем историческим полётом, когда Ольге Смирновой был вручён полётный шлем, выполненный в виде «Шлема Валькирии». Это обстоятельство сыграло роль в дальнейшем – в искажении имени авиатриссы в назывании манёвра(стилизации под норманнское звучание), и в получении им имени «Вираж Валькирии».

Длительное время, никто кроме русских авиаторов повторить данный манёвр не мог, в виду несовершенства конструкции используемых самолётов. Первые попытки повторить привели к гибели двух пилотов – в Англии и Франции. Повторен удачно в октябре 1901 года Куртом Зайделем , на самолёте германского производства, на авиашоу под Берлином.

******

Пока Григорий с Александром Матвеевичем Кованько «строили» своих пилотов, и суетились вокруг самолёта, у Василия была другая, не менее серьёзная головная боль.

В Париже собралась очень представительная компания финансовых воротил, владельцев заводов и инженеров почти со всего мира. Стоило это обстоятельство использовать по-полной.

Василий чётко отдавал себе отчёт в том, что все его контакты и контракты будут тщательно отслежены, записаны и проверены. Разведками держав. В том числе и Российской контрразведкой. Но... Уже то, что Великие Князья были в курсе их договоров с бурами, и были заинтересованы в авантюре братьев в Южной Африке, сильно "извиняло" его перед дотошными наблюдателями родной державы. Но вот наблюдатели остальных, часто терялись... От изобилия и противоречивости поступающей информации.

То, что братья имели плотные контакты с эмиссарами Парагвая, стало им довольно быстро известно. Тем более, что какой-то хмырь из французской разведки, тихо продал англичанам, подробную информацию о встречах братьев с парагвайцами. И то, что братья разговаривали с парагвайцами на языке индейцев, также стало известно как французской, так и английской разведкам.

Если французы это приняли к сведению, отпустив между собой пару шуток по этому поводу, то англичане встревожились. Не так, чтобы очень, но...

Они уже очень хорошо впёрлись на южноамериканский континент. Создали там себе торговый плацдарм, из местных богатеев, которые спешили обзавестись шиком.

Покупали всё, что только можно. Часто даже плитку для тротуаров, заказывали в Англии.

И всё это на фоне "грозных заявлений" САСШ, которым такая прыть и наглость со стороны англичан была как серпом по... Ибо грубо нарушалась "Доктрина Монро".

Собственно просчитать последствия контактов было довольно просто. И если вдруг, братья обнаружили такие знания местных реалий, да ещё языка, то... может они действительно парагвайцы?!! И то, что сейчас они делают, всё направлено на возрождение и Парагвая, и некую хитрую игру по завоеванию независимости стран Южной Америки?

Кстати говоря, Южная Америка ещё со времён Симона Боливара проявляла жгучее желание обзавестись наконец, полной независимостью от "Европ", и им это где-то как-то, но чуть не удалось. Война за независимость, которую возглавил в своё время Боливар, даже объединила несколько стран. Правда, союз распался, но это не гарантировало в дальнейшем повторения подобных неприятностей. На более серьёзном уровне и с более серьёзными последствиями.

Посчитав данные контакты и копошение началом очередного раунда таких завоеваний независимости, англичане усилили наблюдение. За всем, что творится вокруг Эсторских.

Ничего правда, не предпринимая, так как ничего серьёзного и угрожающего, пока и на горизонте с их стороны не было видно.

Однако...

Памятуя доклады эмиссаров из Петербурга они терялись в догадках: так "братья Эсторские" англичане?! Или так ловко маскирующиеся ПАРАГВАЙЦЫ?!!!

А деятельность Василия с этой стороны, в глазах англичан выглядела изрядно странной.

Для начала, из косвенных данных стало ясно, что Эсторские заключили некий контракт или договор с парагвайцами: Василий отказался поставлять роганивар и антипест, всем прочим заказчикам, свыше определённого лимита. И этот лимит был намного ниже того, что уже могла произвести фармакологическая фабрика со странным названием "Росбиофарм". Причём, об объёмах поставок лекарств на российском рынке, разведки хорошо были осведомлены. Так как эти медикаменты практически сразу перекочевали в разряд стратегических товаров. Как вооружения. Как боеприпасы. Поэтому, чисто арифметическим вычитанием легко было просчитать объём поставок данных медикаментов в Парагвай.

А дальнейшие переговоры сами по себе были любопытными.

Например, разговор с германским промышленником, который удалось подслушать.

– Что пожелаете? – с некоим даже излишним энтузиазмом спросил промышленник у Василия.

( если бы англичане были в курсе переговоров по Намибии – они бы не удивлялись тому, что германское правительство накрутило своих предпринимателей на очень большое внимание и максимальное благоприятствование братьям).

– 2,4,6 тринитротолуол. – последовал ответ Василия. Причём, все, кто слышал диалог, тут же сообразили, что конкретно Василий, тут очень даже хорошо соображает в химии и соображает что именно ему нужно. Ибо названа была вполне конкретная формула одной из разновидностей тринитротолуола. Именно 2,4,6. Что также о многом говорило.

Впрочем, говорило химикам. Но разведки не были в курсе, что перед тем, как "заинтересоваться", Василий навёл тщательные справки. И оказалось, что Германия сего "химиката" "как бы" не производит.

Но он знал, что уже должна производить.

Поэтому, когда ещё в Германии на переговорах по вооружениям, речь зашла о намибийских месторождениях, он, как бы между прочим, мягко поинтересовался, не интересует ли Германию, также информация о перспективной взрывчатке. Протолкнул он это, под соусом "альтернативы" месторождениям, которые надо было ещё найти геологам.

Расчёт был прост:

Во-первых, они этот тринитротолуол уже производят, и скоро начнут начинять им свои снаряды.

Во-вторых, никто кроме них этого не знает.

В-третьих, если продемонстрировать им и технологию, и применение, то, доверия к информации о месторождениях также прибавится.

Германцы сделали вид, что не знают ни о каком "тринитротолуоле" и его замечательных применениях. Но попросили неделю на консультации.

За это время, они "проконсультировались". "Выяснили", что тринитротолуол уже производится, и слопали инфу о месторождениях. Не подавившись.

А когда Василий закинул пожелание о покупке "некоего количества этого вещества", то они были к нему готовы. Так что предприниматель, присутствующий на выставке, уже был готов ко всему. В том числе и к предполагаемым объёмам заказа.

– В каком количестве? – почти подпрыгивая поинтересовался он, так как знал, что если со стороны этих странных "летунов" пошёл такой разговор, то считай контракт уже заключён. Да ещё на выгодных условиях.

– Десять тонн... – чуть задумавшись и просчитав что-то в уме, ответил Василий, и тут же поспешно пояснил. – Для горнорудных работ.

– Могу посоветовать Вам хорошие взрыватели! – тут же с энтузиазмом заявил предприниматель, понимая, что если так дело пошло, то стоит и ещё умаслить выгоднейшего покупателя. – Их производит...

– Спасибо! У нас есть свои. – с улыбкой отказался Василий. – И, извините, но они значительно лучше. – пояснил он, чтобы пресечь дальнейшие расхваливания товара.

И, кстати, да. Те, что Василий заказал на других заводах, были значительно лучше и выполнялись по чертежам Василия, а не каким-либо ещё. В том числе, контактные, электрические, всякие. Вот этого, английская разведка не смогла выяснить. Да оно и ясно – братья не были теми, за кем был приказ смотреть в оба и "рыть землю до дна". А на всё – ни людей, ни сил как всегда не хватало.

Оставалось лишь гадать: зачем братьям понадобился этот странный "тол", да ещё в таком кошмарном количестве? Ведь есть вполне "добропорядочный" динамит, производящийся Нобелем. Кстати говоря, а что это такое этот "тол"? В этом "толе" есть нечто, что отличает его от динамита?

Разведки этого не знали. И проявили к этому слабый интерес. Из-за незнания.

Собственно да, есть серьёзное отличие у этой взрывчатки.

С тринитротолуолом не нужно соблюдать таких великих предосторожностей в обращении как с динамитом. В этом тол неизмеримо более безопасен. Но он же и значительно дороже! Этому уже удивлялись сами германцы. Впрочем для них не только это было странно.

И все разведки гадали: какие именно работы они собираются вести в корпорации, где производятся медикаменты, и напильники?!! Или эти балбесы великовозрастные, решили к своей и так уже пёстрой корпорации прибавить некие геологические изыскания?

Собственно, почему бы и нет?

Весьма борзые западные предприниматели (а братья английской разведкой как раз таковыми и воспринимались), впёрлись на рынок где "конь не валялся", да ещё и море возможностей по приложению сил и средств... Чего бы им не вложить свои денежки, – если у них этого добра немерено, – ещё и в горнорудное дело? Что мешает?

Ничто не мешает, но разведку никак не трогает. Ибо не её профиль, а тех предпринимателей, банкиров и прочих толстосумов, которым они могут перейти дорогу.

Вот если с их стороны заказ поступит... Тогда и будет шевеление. Но не ранее. Да и то не факт. Людей-то, как всегда мало. Особенно толковых.

Тем не менее, ещё один "странный" контракт английская разведка отследила.

В Париж приехал инженер немецкой фирмы Deutsche Waffen und Munitionsfabriken Георг Люгер. Причём, как оказалось, с весьма широкими полномочиями.

Из тех деталей переговоров, что стали известны англичанам, Васса Эсторский заключил не только контракт на поставку некоего количества нового пистолета системы Люгера-Борхардта, но также переделки его под больший калибр, и новый патрон. Причём документацию на патрон Васса предоставил сам.

Таким образом, в заказ на поставку входил не только сам пистолет, но и просто немыслимое количество патронов 9х19 к нему. Вполне можно было бы забить доверху этими патронами немаленький грузовой пароход.

Зачем нужно было их столько, разведка терялась в догадках. Также терялась в догадках зачем время поставки было отодвинуто на 1902 год да ещё без указания кому и куда. Единственно что было ясно, – оплачивал поставки именно Васса Эсторский.

Причём опять все следы вели в сторону... Парагвая.

И что они там "забыли"? Или это всё милитаристские устремления парагвайцев?

Учитывая то, что даже спустя полвека после войны Парагвай так и не поднялся до былой мощи, не восстановил население, все эти угрозы представлялись несущественными. Оставался лишь один "вариант": через парагвайцев действует некая иная сила, возжелавшая учинить войну на южноамериканском континенте. Отсюда получалось, что это либо Бразилия, либо Аргентина, либо... кто-то из бывших в союзе стран, объединённых некогда Симоном Боливаром. И, скорее всего, Боливия.

Вот в эту-то сторону и начали смотреть разведки Великобритании. А братья в этом раскладе, получалось, лишь поставщики лекарств и посредники. Вполне респектабельные такие, предприниматели, которых некто использует втёмную.

За последнюю версию говорило то, что братья действовали почти что в открытую, не особо скрываясь. А подобная наглость нехарактерна для людей, плетущих что-то тайное.

Братья об этих размышлизмах разведок, не знали. Впрочем, у них были свои расклады и цели.

Парагвай был для них "далеко и не скоро". А вот всякие прочие войны, в том числе и уже идущая Англо-Бурская – как раз "рядом".

– Ошибка резидента

Появление братьев Эсторских в Амьене было обставлено ими с максимальной помпой.

Во-первых, сам "виновник торжества" был заранее оповещён об их прибытии, причём с указанием куда смотреть. А смотреть в небо.

Во-вторых, братья, прихватив с собой мотодельтаплан, использовали его по-полной. Основное количество гостей, двигалось в это время в фиакрах, в то время как над ними в небе, нарезал круги Василий. Пугая ворон, заставляя жителей городка высыпать на улицы и задирать головы к небу.

Он, ясное дело, не летел от Парижа. Хотя, такие идеи "витали в воздухе". Но решили не рисковать машиной. Ведь уже раз двигатель заглох в самое неподходящее время – во время полёта у Эйфелевой башни.

Заранее зная, где находится дом Мэтра, он пролетев над городом, стал нарезать круги над хорошо приметным домом, с башенками во внутреннем дворе. Во дворе обнаружилась группа людей, радостно и приветственно размахивавшая руками. Была видна прислуга, и ещё некий седовласый дед опирающийся на трость и размахивающий своим котелком. Посчитав, что это и есть Мэтр, ещё пару раз пролетел над крышами, специально нацелив на группу людей свою видеокамеру.

Видеокамеру, не мудрствуя лукаво, решили по старому и устоявшемуся опыту укрепить на шлеме. Так что Василию стоило только повернуть голову в нужном направлении, чтобы в кадр попало то, что он видит сквозь укреплённую также на шлеме, импровизированную рамку видоискателя.

Сделав несколько кругов над домом, Василий повернул в сторону реки и пролетев некоторое время над ней, сделал панорамные виды города сверху. Вся эта потеха была специально предназначена для того, чтобы мэтру показать мир сверху. С высоты птичьего полёта. Но не так, как видит это человек, плывущий по воле ветра на воздушном шаре, а как настоящая птица, неподвластная произволу ветров.

Это уже было существенно. Верн наверняка хотя бы раз, но поднимался в небо на воздушном шаре. А вот так – ни разу.

Да ещё демонстрация цветного кино, для него будет также достаточно интересна. Наверняка куда-нибудь в своём произведении вставит впечатления от этого.

После Василий развернулся и проследовал к той дороге, по которой сейчас двигался кортеж фиакров с гостями. Тщательно прицелившись в хвост процессии, он сел прямо на дорогу, распугав при этом немногочисленных прохожих.

******

Встреча была изрядно бурной.

Верну было очень приятно наконец увидеть тех, кому был обязан и здоровьем, и новым вдохновением.

Братья оказались такими, как он их себе и представлял. Два высоких и крепких месье, по сравнению со средним европейским типажом. Один – по выправке и повадкам, явно бывший военный. Второй... мало от него отличающийся внешне, но по повадкам исследователь. Из тех, кто идёт первым. И... что особо порадовало, из таких, которые до боли были похожи на первооткрывателей, авантюристов типа его же самого. На тех, кого он любил сам выписывать как главных героев. Явно не типичный кабинетный учёный.

Их лица, были давно известны мэтру. Благо последнее время в газетах было много фото. Да и описаний их эксцентричных поступков тоже было достаточно. Внешний вид и поведение ещё более убедили его, что "Бриллиантовый заложник" писан ими явно с себя. И почти наверняка описано то, что было в реальности. Не без приукрашиваний, конечно... Сам этим страдал.

Тем не менее, он не ожидал, что братья приедут не одни, а в сопровождении весьма примечательной компании. Хоть и заранее было это объявлено, но приехавшие тоже были приятным сюрпризом.

Первый, кто был представлен ему после братьев, это молодой человек, с аккуратной бородкой и горящим взором неофита. Звать Александер. Оказалось что врач, да ещё из тех, кто, привил на себя чуму и вылечился с помощью антипеста для того, чтобы показать его действенность. Пожимая руку этому мужественному человеку Верн постарался хорошо запомнить и его черты, и мельчайшие повадки. Пригодится. Ведь такой типаж!

Мэтр мысленно поставил себе в план, как-нибудь отдельно поговорить с этим замечательным человеком. Братья были, конечно, на первом плане, но и этот молодой человек тоже вызывал жгучий интерес.

После подошла троица дам. Одну он узнал сразу. По фотографиям, которыми пестрели последние газеты – авиатрисса выполнившая недавно совершенно немыслимый манёвр в воздухе, на русском самолёте. Лицо её, в отличие от фотографий в газетах, было грустное. Как будто её что-то давно и сильно расстроило, а она до сих пор ещё не успокоилась. Но выделялась среди этой троицы не она.

Одетая в чисто европейское платье дама, тем не менее, органичней бы выглядела в чём-то восточном. Да и на лицо видно было, что она откуда-то оттуда. Из восточных стран. Однако... С точностью определить из каких она, не представлялось возможным. Что было совершенно ясно – в осанке, и как держалась, – дама явно не из простых. Безмятежно спокойное, смуглое лицо со слегка раскосыми глазами, но осанка, и, особенно, взгляд выдавали человека привыкшего повелевать. И имя, тоже было явно не европейское.

С ней же была итальянка. Как фаворитка при... Имя же у неё – типично итальянское. Не сказать, что что-то необыкновенное, но держалась та тоже с большим достоинством.

Когда представления были закончены, мэтр оглядел компанию целиком. Буквально все и каждый по отдельности просились на страницы книг. И Верн даже видел каких. Впрочем... что-то подсказывало, ему, что сия встреча и вечер грозят раскрытием "мировых тайн". Не только замечательными наблюдениями за яркими личностями.

Да, вокруг мэтра всегда ошивалось много шарлатанов и мошенников. И эта компания вполне могла за них сойти. Ибо была на них похожа. Тем не менее, своей деятельностью братья уже доказали что и близко не относятся к сей, совершенно не почтенной, когорте людей. А раз так, то и те, кто был рядом с ним таковыми быть не могли. Слишком уж серьёзные дела уже смогли провернуть. За очень короткое время. А это означало, что чутьё у братьев на правду и фальшь – отменное. Или знание...

Собственно гости были ожидаемы, и с их размещением никаких проблем не возникло. Некоторые проблемы представил летательный аппарат братьев, который хоть и в сложенном виде, занимал много места. Тем не менее и его тоже пристроили. Правда, после того, как мэтр тщательно его не осмотрел. Даже понюхал. Что он там искал за запахом масла и бензина – горних высей, ветра странствий – но остался весьма доволен.

******

Верн часто исподтишка наблюдал за гостями. Особенно новыми. Всегда что-то открывалось сразу. Любопытного. Ведь что бы ни говорили про писателей, пишущих «фантазии», но главное в произведении не «железо», а люди. Их взаимоотношения.

Так и здесь в этой компании было заметно, что они давно знают друг друга и некие интрижки среди них уже давно гуляют. Это было видно по отдельным жестам, мимике, бросаемым взглядам.

Первой, "засветилась" Натин. Они как раз шли к дому, когда она легонько пихнула в бок свою "фаворитку" и быстро, мгновенным жестом на уровне пояса указала ей пальцем в сторону Александера. Тот в это время шёл глубоко задумавшись о чём-то своём. Паола глянула на патронессу, потом на Александера, покраснела. Тогда Натин уже взглядом кивнула в сторону Александера и хитро ухмыльнулась. Причём взгляд был как приказ. Паола взяла себя в руки и "пошла в атаку".

Подкатилась к Александеру и тут же завела какой-то отвлечённый разговор, которому тот явно обрадовался. Натин, удовлетворённо кивнула и тут же переключилась на Элен. Глянула на Румату, но почему-то тут же сдала назад.

По взглядам, кидаемым Элен на Румату, писатель понял, что не так давно между этими людьми был какой-то неприятный разговор или размолвка. И Натин тут решила выступить примирителем. Но оценила момент как неблагоприятный, временно отступилась. Однако тут же "приступила" к Вассе, заведя оживлённый разговор с ним, на каком-то странном и незнакомом языке.

Можно ли было сделать из этого вывод, что Александер тайно влюблён в Паолу? Или наоборот? Собственно на это было похоже. Элен явно в каких-то серьёзных отношениях с Руматой, а вот Натин совсем уж конкретно "положила глаз" на Вассу.

"Интересно, – подумал Верн, – и давно у них эти отношения?".

Верн уже общался с русскими. И давно знал, что эта нация довольно своеобразна. Имеет и свой колорит, и весьма необычную, с точки зрения европейца, культуру. Но что было совершенно ясно, из всех здесь присутствующих, чисто русской можно было назвать только Элен. Авиатриссу. Паола была, и по повадкам, и по акценту, – чистокровная итальянка. За это говорила даже её фамилия: ди Джакомо.