Текст книги "Отверженный 追放者 Часть IV (СИ)"

Автор книги: Александр Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Большинство из них сидели на попечении родителей, как тривиально. Остальные пытались работать удаленно, а кто-то выбивал у государства пособия на проживание в таких «сложных» условиях. Стресс, полученный этими юными душами, был столь силен, что они не нашли боле выхода, кроме как осесть в родительском доме и объявить себя социально изолированным.

Физически деградирующие, одолеваемые депрессией и социопатией, а также скользким букетом различных психических расстройств, маний и одержимостей, эта болезненная группа людей только разрасталась, превращая идею в настоящую болезнь.

Правительство даже объявило, что рассматривает выделение дополнительных льгот для хикки, ведь сейчас считается правильным поддерживать слабость.

Они будто издевались, ну право слово! Словно этому народу не хватало рекордных показателей по суициду, повальному исчезновению детей и подростков, кароси (смерти от переутомления на работе), разгула преступности и буллинга в школах, так еще и это! Я совершенно не могу понять, как эта нация до сих пор себя не извела под имбирный корешок.

Когда культурный шок прошел, я собрался и провёл работу по поиску удобного мне кандидата. Это было крайне просто, – даже не приходилось размышлять пустышка передо мной или нет, – практически все они были лишь оболочками.

Так как контакты хикки не поддерживают и дружбы у них нет, все общение у затворников происходило в онлайне. Помимо многопользовательских игр и закрытых соцсетей, они вели переписки в блогах, на сайтах, что были посвящены именно им.

Это были обширные ресурсы, которые давали все, о чем мог мечтать замшелый домосед. Гайды о выживании пока мама на работе, что делать в случае поломки техники, как ответить на нежелательный звонок в дверь. Где найти работу в интернете и как разобраться в дизайне, каллиграфии, рерайтинге, маркетинге, бусте аккаунтов и прочей белиберде. И… чего там только не было.

В обсуждении о доставках еды, я вычленил тех, кто говорил о Токио, а после, методом отбора, оставил лишь кандидатов, что засели в близлежащих от меня кварталах. Я просто выделил аккаунты, которые обсуждали рестораны доставки в Кабуки, да и все тут. После избрал самых интересных из них, немного изучил и вот она, – готовая жертва. Он сразу попал в топ, и немудрено, писать о своей жизни, а вернее, её подобии, он любил. Тексты были полны жалоб, депрессивных измышлений, дешевой философии и страхов. Через иероглифы Тора буквально умолял меня прийти за ним. Его пост с размышлениями о самоубийстве был отвратительно сладок, будто карп на ловле сам выпрыгнул из реки и нырнул в ведро.

Мне почти не пришлось работать, – пустышка все сделал за меня, подробно описывая свой быт день за днем.

Тора Ямасито, 17 лет, нервный и забитый подросток, хикикомори. Не выходил из комнаты уже два года, с тех пор как его тяжело избили в школе. Живет с матерью, и за её счет, в квартире на третьем этаже старого жилого комплекса, 17 тёмэ, 22 дом.

Мать работает администратором в караоке-клубе, пафосном и дорогом заведении для туристов. Здесь почти все местные задействованы в развлекательном бизнесе, другой работы почти нет. Зарабатывает достаточно, чтобы содержать себя и сына, однако работа подразумевает ночной образ жизни. Обычно она покидала квартиру часам к 7-ми вечера и не возвращалась до 3-х ночи, а на выходных задерживалась до самого утра. Отца у Торы не было, неудивительно с такой-то свободной жизнью его мамаши.

Парень же, проводил время с толком, – играл, мастурбировал без конца, рефлексировал онлайн, опять играл и читал мангу. Вот такой прекрасный образ жизни.

Я стоял под его домом, прячась под капюшоном от начинающегося дождя, и смотрел на огни окон его комнаты, что почти никогда не гасли.

Ты напоминаешь мне кое-кого, Ямасито-чан. Будет удовольствием убить тебя.

Гимн самоубийц – часть 2

На первом этаже дома, где жил Тора, удобно расположился круглосуточный магазинчик «Мини-стоп». Помимо бытовых товаров, они готовили и доставляли различного рода блюда, начиная от помадного шоколада (знать бы, что это такое), и заканчивая курицей в панировке.

Наш мальчуган удобно устроился, если проголодался, можно получить заказ буквально через пять минут.

Я купил в магазине лапшу быстрого приготовления, заварил её там же, и не торопясь поглощал подобие рамена, стоя у окна. В Японии часто можно встретить такие уголки для голодных посетителей, на заправках и в продуктовых магазинах, в некоторых даже вздремнуть можно.

Ужиная, я проверял записи камеры. Отлично, мать Торы ушла из дома час назад, времени было полно. Меня смущало только то, что не один я следил за домом, прямо напротив входа на столбе висел глазок видеонаблюдения. В здание не попасть, не засветившись, а запись, я уверен, будут просматривать первым делом.

По регламенту полиция обязана проверить все варианты, даже если дело не пахнет убийством, но вот будут ли они заморачиваться так сильно, если налицо суицид? Маловероятно.

Очевидно, буду работать тихо, обставлю все так, словно меня здесь не было. Аоки, что караулит на улице (в магазин его не пустила Муза), недовольно мотает головой. Ему хочется славы, подтверждения того, что я продолжаю его дело, а не он моё.

Я не столь тщеславен. Будь я вольным странником, конечно же, оставил бы след поглубже, но в моем случае, лучше не пачкать грязью порог своего же дома. Адаптация подразумевает некоторые лишения, и сейчас я не мог позволить себе беспечность.

Фокус дрогнул, заставил меня напрячься. Ну вот почему так всегда? Отчего у него нет воплощения, к примеру, какого-нибудь важного профессора, который бы рассказывал, что и как делать? У Музы есть, у моих тайных желаний в виде Аоки, – тоже. А Фокус просто чувство, и поди разбери, какую подсказку он оставил в этот раз.

Курьер. Да, да, вот что Фокус советует.

В магазин забежал один из доставщиков, бросил квадратный рюкзак на стойку, рядом с планшетом заказов, и прошел в уборную. Они тут всю ночь мотаются на велосипедах, район большой, заказов много. А вот и знаменитая удача маньяка, – на парне была фирменная желтая куртка магазина, и рюкзак тоже был желтый, с отметкой 24/7.

Я не мешкал, лишь дверь туалета хлопнула, встал и прошел к выходу, по пути зацепив бесхозный рюкзак. Продавец меня увидеть не мог, стойка курьеров располагалась прямо у двери, за стеллажами с продуктами. Да и кому нужна старая сумка с фольгой внутри? Такие каждую неделю меняют, парню просто выдадут новую.

Спрятавшись за козырьком кепки, я спокойно обошел магазин и проник в здание с торца, намеренно прогулявшись прямо под камерой. Волноваться не о чем, – лицо скрыто, дождевик по цвету схож с униформой магазина, фирменный рюкзак за спиной.

Прошел мимо почтовых ящиков в чистый коридор подъезда, взбежал по ступеням на нужный этаж. Лишь раз по пути столкнулся с жильцом, мужчина быстро спускался навстречу и не обратил на курьера никакого внимания.

Я знал номер квартиры, ведь выяснить по имени, где живет тот или иной человек, не составляет труда в наше время. В данном случае помог сайт налоговой, где можно пробить задолженности за коммунальные расходы. Ямасито-сама часто забывала оплатить электричество в срок.

Я не стал разыгрывать карту с доставкой ещё раз, – пытаться убедить хикки открыть дверь, затея гиблая. Да и разговор у квартиры мог привлечь внимание соседей. Нет, шуметь не будем, харизму прибережем на другой раз. У меня есть все нужное для проникновения.

Мне снова везло, – замок обычный, механический. Посложнее, чем у Кацури, но ничего такого, с чем бы я не мог сладить. Вот если бы попался электронный, пришлось бы придумывать новый план проникновения или плюнуть на осторожность и использовать грубую силу.

Но сейчас все было хорошо, шло как по маслу, будто само провидение желало, чтобы я достал бедолагу Ямасито врасплох.

Все тщательно перепроверив и, залепив жевательной резинкой глазок соседской квартиры, я занялся взломом. Цилиндровый штифтовой механизм, усиленный, с дополнительными пружинками. Провозился минут пять, пока перенастроил отмычку, пока нашел слабину… Особо не торопился, Муза прикрывала меня, да и нервничать на работе нельзя, это удел новичков.

Замок издал приятный щелчок, я улыбнулся и медленно опустил дверную ручку. Вот черт, ещё и цепочка. Ну а чего я ждал от хикки, эти парни очень любят уединение.

Ножом я подцепил цепь и подтянул к себе, продел через звенья жгут и зафиксировал его на дверной ручке. Осторожно закрыл дверь, снимая цепочку с ползунка. Старый трюк для тех, кто не любит шуметь. Уходя, нужно не забыть повесить цепочку обратно.

Медленно, чтобы невзначай не скрипеть, я приоткрыл дверь и проскользнул в темноту квартиры. Бесшумно ступая, прошел по коридору, заглянул на кухню, взял из подставки обычный столовый нож, после проверил хозяйскую спальню. Пусто. В конце коридора из-под двери сквозил приглушенный синий свет. Тора у себя, ну а где ему еще быть…

Я оставил кепку в прихожей, снял дождевик и повесил его на руку. Тихо открыл дверь в комнату. Парень сидел спиной, уставившись в монитор, на котором как раз разыгрывались баталии на мультиплеерной арене. Одна из тех игр, где все поголовно оскорбляют чужих мамок и сливают катки. (Я был бы счастлив всего этого не знать, но подросток просто обязан быть в курсе подобных культурных течений).

Тора даже ухом не повел, когда я вошел, был слишком увлечен игрой, сгорбившись над клавиатурой, будто креветка на шпажке.

– Конничи-ва, Ямасито-кун, – произнес я тихо.

Услышав за спиной голос, парень вздрогнул от неожиданности, резко обернулся, а увидев меня в дверном проеме, шарахнулся как от огня и свалился с кресла.

Он выпятил руки, будто стараясь от меня отгородиться, пялился широко раскрытыми глазами и вот-вот был готов заорать.

– А…

– Тсс, – перебил я его, поднося палец к губам, а другой рукой демонстрируя нож. – Не ори, а то порежу.

Он забулькал, сдерживая крик, зажал руками рот и забился в угол за компьютерным столом. Пусть пока там промаринуется.

Я подошел к единственному в комнате стулу, накинул на спинку дождевик и спокойно сел, положив ногу на ногу. Синтетическая ткань на стуле послужила брезентом, так я не оставлю на месте убийства ни волос, ни частичек кожи.

Как тут… мерзко. Будто попал в логово гоблина, сразу хочется отмыться. Даже банные салоны не вызывают такого паршивого ощущения.

Продавленный матрас в углу, подушки разбросаны по полу, скомканное одеяло подпирает дверь. Компьютерный стол завален мусором да так, что я вообще не понимал, как за ним можно сидеть, чтобы дотягиваться до клавиатуры.

Пустые и недопитые бутылки из-под газировки разбросаны по полу, занимают место на подоконнике и тумбе, тут же открытые пачки чипсов, салфетки, коробки, мятые журналы, завязанный пакет с мусором, стопка манги, гора грязной одежды, что собрали в один огромный баул.

Раскиданные провода, два старых монитора, флешки, пара рваных тапочек, ещё комиксы, промасленный пакет с эмблемой куриных крылышек, сломанный вентилятор, забитая мусорная корзина, постер анимешной девочки на стене… нет, нет, нет, я так больше не могу, это ужас какой-то.

Я нервно подул на пальцы, несмотря на то, что они были в перчатках.

– К– Кто… кто ты… – донесся сиплый голос из под стола.

Я помассировал виски, настраиваясь на нужный лад.

– Ты знаешь, кто я. Может, ещё не признался сам себе, но ты знаешь.

– Ты… пришел меня убить?

Пустышка, точно. Они всегда чувствуют, когда я прихожу освободить их души, как моряк ощущает скорую бурю. Инстинкт.

Муза прошлась по комнате, брезгливо перепрыгивая через бутылки и пачки чипсов, придирчиво огляделась и повернулась ко мне, уперев руки в бока.

– Давай, поиграем, милый? – попросила она. – Мы так давно не исполняли ритуал, возьмем выходной, оторвемся?

Что ты предлагаешь?

– Запудри ему мозги, как умеешь. Ты с ним одного возраста, веди себя естественно, я, если что, помогу.

План созревал в голове, пока только примерный, но я понял чего хочу. Муза, Фокус, Аоки, все это перемешалось и родилась волна, которую я поймал.

– Ты пришел меня убить? – повторил вопрос дрожащий голос.

– Хай, я пришел забрать твою жизнь. Но это зависит…

– От чего?

– От множества факторов, Тора-чан.

– Почему? Что я тебе сделал? Это из-за игры? Нет, стой, нет, это блог, так ведь? Я тебя чем-то оскорбил, если это так, то я не всерьез, я… – затараторил он как умалишенный.

– Вылезай оттуда, а? – поморщился я. – Сядь, нужно поговорить. Тебе все равно не спрятаться под столом, это глупо.

Медленно он показался и заполз на кресло, трясясь на нём как от лихорадки.

– Успокойся, Таро! Вот, выпей водички, – бросил я ему бутылку.

Он с опаской взглянул на неё, будто впервые видел минеральную воду.

– Не волнуйся, не отравлена, – усмехнулся я. – Зачем мне это, бака, у меня же нож в руке.

Он открыл бутылку и сделал пару глотков. Замечательно, так он будет более податлив. Я наклонил голову, изучая жертву. Остекленевшие от страха и красные от монитора глаза, прыщавое лицо и болезненного вида кожа, ненормальная худоба на руках и в плечах, а на животе первые следы будущего ожирения. Трясущиеся полные губы все в трещинах, растрепанные длинные волосы, желтоватая от потеков футболка оверсайз. Просто отвратительное существо.

Всего 17 лет, а уже мертвец в юношеском теле.

– За-зачем ты пришел? Что я тебе сделал? – спросил он, вытирая рот.

– Работа у меня такая, – вздохнул я. – Видишь ли, я всегда прихожу к тем, кто хочет умереть.

– Но я не хочу!

– Еще как хочешь, просто врешь себе каждый день.

– Нет! Да и… Кусо, да что вообще происходит⁈ Ты что, маньяк какой-то⁈ – взвизгнул он.

– Именно так, – ответил я невозмутимо. – Ты слышал о «Призраке Аокигахара»?

За спиной Ямасито стоял Ичибан и смотрел на меня с легким укором.

– Хай, конечно, Аоки, городская легенда. Но ты не можешь быть им, этой истории больше десяти лет!

– Я знаю, – ответил я. – Я убил Аоки, теперь я это он. Долго рассказывать.

Он уставился на меня, пристально изучая. Страх и паника боролись с интересом, впервые в его никчемной жизни с ним случилось что-то поистине необычное.

– Ты, якудза? – удивился он, заприметив значок на пиджаке.

– Это лишь прикрытие, – пожал я плечами.

– Но ты выглядишь не старше меня. В нашем возрасте не принимают в якудза.

– Я исключение. Говорю же, долгая история.

– Но… Стой, – он замотал головой и поднял руки, будто сдается. – Стой, стой, стой! Ты пришел ко мне, чтобы убить, но теперь сидишь и разговариваешь, что тебе нужно⁈

В заклеенное газетными листами окно приятно барабанил дождь. Это напомнило мне одну ночь в прежней жизни, там было также уютно. Я слегка поежился и откинулся на спинку.

– Дождь зарядил, – ответил я с полуулыбкой, – подожду, пока пройдет. Спешить мне некуда.

– А когда он закончится? Убьешь меня⁈ – взвизгнул парень.

– Не факт, – соврал я. – Если я увижу в тебе потенциал жить, то не трону.

– Ха! Так я тебе и поверил! Я же тебя уже видел, видел твое лицо! – ткнул он пальцем.

– И что? – снисходительно ответил я. – Что ты будешь делать, – писать своим дружкам в блог о том, что к тебе домой завалился Аоки и пощадил? Мамочке расскажешь? Не смеши, Таро-кун. Тебе никто не поверит, как и всегда. Да и не забывай, что я знаю, где тебя искать, а ты, хм, никуда отсюда не денешься, мы же оба это знаем.

Он замолчал и быстро задышал ртом, вцепившись в подлокотники кресла. Ну, понятно, паническая атака.

– У меня тоже было, – посочувствовал я. – Не забывай, это у тебя в голове, никакой одышки на самом деле нет.

Он удивленно поднял глаза, сейчас для него мой приход как сюрреалистичный сон.

– Да, да, я был таким же, – покивал я. – Представляешь? Панические атаки, постоянно болел живот, заговаривался, вот прям как ты. Меня били в школе, издевались. Я даже с крыши хотел спрыгнуть, а потом щелк…

– Щелк?

– Ага.

– Я не верю, что ты здесь, не понимаю что происходит.

– Неудивительно. Ты куришь?

– Нет, я…

– Хой, да не ври ты, думаешь пойду мамочке расскажу⁈

– У меня, тут… – Он покопался в пакете рядом с креслом и достал набор вэйпов.

– Электронные, – скривился я, – а ладно, давай.

Он опасливо вжался в кресло и помотал головой.

– Нет, не приближайся… Не приближайся, я закричу!

– Боги… – закатил я глаза. – Давай так, трусишка, я тебе нож, а ты мне вейп, а? Как тебе обмен?

– В чем подвох⁈

– Ни в чем. У тебя будет оружие, если что. А я безоружен. Так тебе будет спокойнее? – издевался я.

– Хай.

Я положил кухонный нож на пол и толкнул ногой, он проделал тоже с вейпом. Таро мгновенно схватил нож и выставил его перед собой, как икону перед грешником. Я мог убить его прямо сейчас, но было бы не так интересно.

Я поднял блочок, я сделал глубокую затяжку и выпустил облако пара. Он тоже закурил, повторил за мной, как заговоренный. Хрень конечно, но зато не останется ни пепла, ни улик.

– Слушай, Таро-кун, – сказал я успокаивающим тоном, – не волнуйся ты так. Я не убиваю насильственным способом. Если ты готов умереть, то для тебя это будет избавлением. Ты встретишь смерть легко и беззаботно. А если жизнь не собирается тебя отпускать, то я уйду, даже не сомневайся. Моё Правило очень важно, – я не убиваю живых людей, только опустошенных.

– Как мне доказать, что я живой? – спросил он, произнося каждое слово по слогам.

– Мы просто поговорим. Не нервничай, это не займет много времени.

– А если мама вернется пораньше?

– Не вернется, я знаю к которому часу её ждать.

– А если вернется⁈

– Тогда я зарежу вас обоих, – не выдержал я. – Поэтому не нужно тратить время на тупые вопросы.

Это я зря, теперь он смотрел на меня как на врага, – весь побледнел, почти перестал моргать, по лбу катилась капля пота, хотя в комнате было прохладно.

– Ну молодец! – ругала меня Муза. – Он только начал успокаиваться, как ты решил заявить, что убьешь его вместе с мамочкой. Ну ты, блин, что творишь⁈

– Я сказал, не нервничай, – вздохнул я. – Нож у тебя, ты под защитой, я тебя не трогаю.

– Чего тебе надо? – очередной раз взвизгнул мальчишка.

– Я тебе уже объяснил. Поговорим. Я задам несколько вопросов. Только отвечай честно, иначе сделка не работает.

– Ладно, – фыркнул он. – Спрашивай.

– Как ты думаешь, ты приносишь пользу?

– Кому?

– Да хоть кому-нибудь, вопрос простой.

– Я… не знаю. Наверное. Мама же меня не выгоняет. Я общаюсь с ребятами моего круга в онлайне. Мы поддерживаем друг друга, делимся советами, помогаем прожить ещё день. Это считается?

– Не думаю. Как насчет общества? Ты не думал, полезен ли ты ему, или являешься обузой?

– Общество? Эм… А при чем тут оно? Я вроде как несовершеннолетний, да и… Разве они не должны заботиться о таких, как я, а не наоборот?

– Каждый должен внести свой вклад. В якудза, например, именно так.

– Я ищу работу, если ты об этом. Сейчас куча возможностей для работы на удаленке. Подумываю попробовать себя в айти. Цифры мне нравятся больше людей, – осторожно подбирал он слова. Надеялся, что я ему поверю.

Я кивал так, будто мне это было интересно. Неважно, что Тора решит мне рассказать, он уже труп. Интересно иногда поговорить с мертвецом, я буквально чувствовал себя экстрасенсом.

– Чего ты хочешь? – задал я очередной вопрос, затягиваясь паром.

– Что? Типо, прямо сейчас? – задумался он.

– Черт побери, он и правда такой тупой⁈ – злилась Муза.

– Хай, прямо сейчас.

– Честно? Я…

– Ну же, нам нечего скрывать друг от друга.

– Я бы хотел узнать о том, кто ты и почему пришел, вот, – выдал Тора.

– Я тебе интересен? – удивленно поднял я бровь.

– Хай, я никогда не видел таких, как ты. Только в дораме или манге, наверное. Ты же… мой одногодка, но так сильно отличаешься. Я хочу узнать, как ты здесь очутился.

– И это твое желание перед ликом смерти?

– Я хочу знать того, кто хочет меня убить, – задышал он часто. – Расскажи, кто ты.

Хм… В общем-то, это не такая и плохая идея.

– Ещё немного, малыш. Потерпи, – уговаривала Муза. – Расскажи ему историю, а когда закончишь, все будет готово. Обрати внимание, как он на тебя смотрит. Как завидует.

Рука Торы опустилась на подлокотник, но нож он держал острием ко мне. Он начал успокаиваться. Ещё немного и он будет корчиться на полу в луже собственной крови, это неотвратимо как смена дня и ночи. Но он еще этого не знает.

– Что же, – улыбнулся я, – почему бы и нет. Слушай…

Ты должен успокоиться, Ямасито. Опустить нож. А я буду болтать и болтать, пока ты этого не сделаешь. А затем…

Я чуть не закатил глаза от предвкушения.

Гимн самоубийц – часть 3

Я на секунду задумался, глядя на заклеенное окно, за которым рябил дождь. Потом вяло потянулся и начал говорить.

– Знаешь, я вот тут сижу, и поймал дежавю. Недавно мне пришлось сидеть на конспиративной квартире без возможности выйти. Кроме телевизора там развлечений не было, вот мне и вспомнился одна серия. Знаешь, обычный такой сериал про супергероя, – летает, спасает жителей города, воюет с суперзлодеями, все как обычно. Костюм у него был яркий, жизнь тяжелая, он постоянно влипал в неприятности и разрывался между маской и реальной жизнью. И была одна серия, спецвыпуск между сезонами, она отличалась от остальных. В этом эпизоде, герой неожиданно откликается на письмо фаната, который тоже попал в сложную ситуацию. Так вот, наш герой прилетает к фанату домой и всю серию рассказывает пацану историю своего происхождения. Вроде как это должно как-то помочь тому в сложный момент. Как наш герой получил силы, кем был до своей супер карьеры, все в таком духе. Понятно, зачем сценаристы добавили этот ход, – чтобы сблизить зрителя и героя, познакомить их поближе. От лица фаната зритель мог заглянуть за ширму, узнать тайны любимого персонажа. А в конце серии герой снимает маску, раскрывает фанату свою личность, просто потому что они подружились. И улетает в окно, спасать город дальше. Странный момент.

– И что?

– Ничего, ситуация до смешного схожа. Все, чего ты сейчас хочешь, это узнать, кто я такой. Когда я закончу рассказа, ты убьешь себя. Вот же парадокс, правда?

– Не думаю, что ты как-то сможешь меня переубедить, – Тора нервно затянулся и вложил всю свою смелость в надменный кивок. – Я не собираюсь накладывать на себя руки. Рассказывай.

– Начнем с того, что в этом мире меня называют Икари. Икари Рио, если быть точнее. Но есть и другие имена, – ты уже слышал про Аоки, к примеру. Как я сказал, я был таким же слабаком как ты, буквально год назад меня ещё шпыняли и вытирали мной пол в школьных кабинетах. Они звали меня Тряпка-кун, да, именно так.

– Мне это знакомо, – заявил он серьезно, будто думал, что мне нужны его комментарии.

– Только тебе повезло больше, твоя мама хотя бы не бухала каждый день.

– Ты был таким же, как я, что тебя так изменило?

– Случился очередной плохой день, – рассказывал я. – Но он был чуть хуже предыдущих. Я не помню деталей, была замешана девушка с холодным сердцем и банда задир с больной фантазией. Икари не выдержал, его жизнь не имела смысла, он оказался далеко на обочине и не видел выхода. Он оказался на крыше школы, с явным намерением броситься вниз головой в общий двор.

– Все мы думаем о самоубийстве, – произнес Таро. – Раз или два. Но ты не прыгнул?

– О, он прыгнул, но не долетел, – улыбнулся я.

– Что это значит? И почему ты говоришь о себе во втором лице?

Я устало потер глаза и посмотрел на него так, будто размышляю, рассказывать ему или нет. Таро в нетерпении жрал задницей кресло.

– Ты читал исекай, Ямасито-кун?

– Это что за вопрос… конечно, я читал исекай. Низкопробное чтиво, хочу заметить. Каждый раз одно и то же.

– Тогда тебе будет проще понять происходящее.

– Хочешь заставить меня поверить, что реинкарнация возможна? – захохотал он.

Смех был нервным и одновременно заливистым, мет начал действовать, веселил и расслаблял жертву.

– Мне нет нужды тебя в чем-то убеждать, я просто рассказываю историю, – развел я руками.

– Стой, стой, ладно продолжай, мне интересно послушать, – более спокойным тоном сказал он, вспомнив, в какой ситуации оказался. – Я думаю, что ты сумасшедший, только не обижайся, но твой бред весьма занимателен.

Я выдавил смешок, но продолжил.

Рассказывал про то, кем я являюсь и какова моя цель. Про Мису-чан, Ягами и Тераду. Как я встретил Ангела, а потом и Музу, про смерть Аоки, и чем это для меня обернулось. Я говорил и говорил, пока Муза тихо распевалась, готовя меня к броску, а лицо Торы становилось все мрачнее и мрачнее, пока совсем не скуксилось и не превратилось в жалобную маску.

– Ты придумываешь на ходу, – сказал он во время моей исповеди, – или бредишь, или пересказываешь мне аниме, которого я не смотрел. Другого объяснения не может быть.

Я игнорировал, продолжал повествовать: о Габутай, про Мико, про случайное убийство, про Кенджи, и про Каина.

– Ты не мог этого всего придумать, слишком безумно и слишком складно, – нервничал Таро. – Что ты пытаешься сделать? Вывести меня из себя? Я не понимаю!

К тому времени, как мой рассказ почти подошел к концу, Тора сидел белый, как призрак. Плечи его опустились, от изобилия страшных подробностей, дурмана в крови и страха, его настиг легкий шок.

– Стой, подожди, – перебил он меня очередной раз, и глотнул ртом воздух. – Хватит. Я не понял одного, – если ты не Икари, то где он? Куда этот Ангел его направил?

– Я не знаю, – признался я. – Наверное, в его подобие рая, так мне это представляется. Иногда я чувствую его, Икари. Его сознание отличается от моего способа мышления, и это не может не вызывать некоторого рода дискомфорт. И я без понятия, куда уходят пустышки после смерти, это не моя забота. Но я точно знаю одно – конечной точки нет. Умерев, ты не знаешь, где окажешься, так случилось со мной.

– Хочешь убедить меня, что смерть – это избавление? – криво ухмыльнулся он. – Все из-за того, что мне снятся кошмары и бывает депрессивный настрой? Симатта, я бы рад тебе поверить, но не могу. Я думал покончить со всем этим, правда, но теперь, если допустить, что там есть другая жизнь, я уж точно не полезу в петлю. Лучше сгнию в своей норе, чем начинать весь этот балаган заново. Твой план – дерьмо.

Его рука с ножом мирно покоилась на подлокотнике, он расслабился, отвлекся, возмущенный разговором, забыл, с кем его ведет.

– Я устал говорить тебе Тора, что мне плевать на то, веришь ты мне или нет, – вздохнул я. – Меня сейчас заботит другое.

– И что же?

– Тот супергерой. Он ведь сглупил, когда снял маску и показал лицо тому пацану. Мальчишка совсем мелкий, точно бы растрепал всему свету о том, кто скрывается под личиной супергероя, понимаешь?

– Не очень, – напрягся Тора.

– Но в следующих сериях не было и намека на то, что секрет личности раскрыли. Да и герой вел себя как обычно, ни разу про парня не вспомнил и не беспокоился. Знаешь, что я думаю? Он понял, что ошибся, вернулся той же ночью и свернул пареньку шею, вот. А сценаристы просто оставили этот факт за кадром, ведь и так понятно, что произошло.

– Что за хрень ты… – Ямасито насупился и отстранился, ему не нравилось, к чему все идет.

Будто опомнившись, его пальцы крепче сжались на рукояти ножа, рука дрогнула, поднимаясь, только для того, чтобы защититься.

– Сейчас! – крикнула Муза будто фурия из мифов.

Я в мгновение оказался рядом с Торой, одним мощным рывком направив его руку в его же горло. Это было просто, локоть как раз поднялся до нужной точки, чтобы одним толчком создать необходимую дугообразную амплитуду.

Толстое лезвие молниеносно вошло в шею, чуть левее кадыка, прорывая щитовидку. Брызнула кровь, Тора выгнулся, затрясся в судорогах, громко и визгливо хрипя. Я крепко держал парня за волосы, второй рукой не отпуская его кулак с ножом.

Вот так, малыш, ещё немного, засыпай. Да усни ты уже, ублюдок мелкий!!!

С трудом я удержался от того, чтобы дернуть его кисть на себя, перерезая горло как булочку для бургера. Нет, это было бы слишком нереалистично.

Наконец, он обмяк, красные, закатившиеся, глаза уперлись полусонным взглядом в потолок.

– Вот так история, – хмыкнул я.

Я отошел и наклонил голову, оценивая картину. Да, все отлично, не придерешься. В случае с самоубийствами тяжело доказать полиции, что человек сам себе в горло нож воткнул. (Только если он реально этого не сделал, ха!)

В данном случае все идеально, – поза жертвы, траектория удара, отпечатки на рукояти, брызги крови, угол, под которым лезвие вошло в горло. Все указывало на то, что Ямасито сам себя убил. И никаких улик, следов драки, синяков или порезов на теле, ни одного намека на то, что я здесь вообще был.

Я удовлетворенно щелкнул языком и поклонился невидимой толпе зрителей.

– Закончи, малыш, хватит паясничать, – бурчала Муза, склонившись над телом.

Я присел возле Торы, развернул болтающуюся кисть и провел по предплечью тонкую полосу лезвием танто, завершая обряд. Струйка крови побежала по запястью к пальцам, обагрив ладонь.

Все-таки оставил след. Не беда, сейчас мы его скроем.

Муза счастливо выдохнула и уселась верхом на труп, фривольно развалившись на нем как на кресле. На белом лице читалось блаженство.

Мне тоже было хорошо, отпустило, будто извращенца после секса. Голова прояснилась, накатила легкая эйфория, словно принял дозу лекарства.

Но расслабляться, как моя верная спутница, я не мог. Нужно было все подготовить, рассыпать детали для того, чтобы трагедия казалась более убедительной. Мое предположение было верным, в холодильнике на кухне обнаружилась початая бутылка виски, – неудивительно, учитывая профессию Ямасито-самы. Влив немного пойла в открытый рот её сынка, я рассыпал несколько кристаллов мета по столу, так, чтобы бросались в глаза.

В туалете сорвал душевую шторку, что болталась на веревке, а веревку привязал к люстре, осторожно забравшись на стул. Дернул посильнее, чтобы люстра провисла, а на конце веревки связал висельную петлю. Сорвал газетные листы с окна и открыл его нараспашку.

Еще раз осмотрел место «самоубийства». Гораздо лучше.

Итак, наш хикки выпил для храбрости, принял наркотики и решил со всем покончить раз и навсегда. Попробовал повеситься, накинул веревку и проверил петлю на прочность, но люстра не выдержала. Не придумав ничего лучше, он хотел сброситься из окна, но не хватило смелости, и не было уверенности, что он погибнет при падении с третьего этажа. Тора, однако, был упертым мальчиком. Упертым и решительным. Поэтому наш юный наркоман просто взял нож с мамкиной кухни, уселся в любимом кресле и постарался вскрыть себе вены, как показано в интернете. Но и это ему не удалось, слишком долгой и мучительной показалась смерть. Поэтому он просто воткнул нож в шею от безысходности.

– Неплохо, неплохо, – сказал Аоки, обходя комнату вслед за мной. – Думаешь, копы поверят в историю с порезанными венами? Слишком уж твой знак выделяется. Да и засветился он уже не раз. Я бы перестраховался на твоем месте.