Текст книги "Путешествие рок-дилетанта"

Автор книги: Александр Житинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

После ихней пиротехники в зал набилось народу выше головы, потому что следующий черед был АЛИСЫ.

На этот раз Костя Кинчев был похож на лермонтовского Демона из одноименной оперы Рубинштейна. На нем была черная накидка с красной подкладкой, а руками он делал магические пассы. Программу они откатали очень неплохо (особенно мне понравились две песни – «Красное На Черном» и «Осеннее Солнце»), получили от жюри приз «за единство», но… «много дешевого понта», как написал кто-то на «стене демократии».

И наконец, на четвертом концерте – глоток свежего воздуха! Группа НОЛЬ! Я их видел практически впервые, если не считать одного номера на теле-рок-мосте «Москва – Ленинград», который записывался месяца два назад, но, похоже, в эфир не выйдет. В группе НОЛЬ – три человека: барабанщик, басист и баянист-вокалист Федя Чистяков со сценическим именем Дядя Федор. Это совершенно замечательный парень, который так лихо наяривает рок-н-роллы на баяне, что только удивляешься! Кстати, когда у барабанщика в середине программы вылетела педаль на большом барабане, Федя заполнял паузу, играя фрагменты из народных песен, Баха, Мусоргского, Хачатуряна. Федя сидит на стуле, как на завалинке, в русской рубахе навыпуск, растягивает баян и истошно вопит в микрофон что-нибудь рок-частушечное, вроде:

 
Дети под столами счет ведут бутылкам,
Мама на работе, папа где-то пьет…
И, милая моя! – я не люблю тебя,
Ты не умеешь двигаться вперед!
 

Жюри было покорено Федей так, что не могло даже сформулировать, за что ему давать приз, и дали – «за все»! Впрочем, эта светлая самобытная нота была одинока в тот день на фоне группы НАТЕ! во главе со Славой Задерием, бывшим «алисовцем», который был лучше, чем я ожидал, но хуже, чем мог бы быть на самом деле, именитого АУКЦИОНА, заслужившего иронический приз жюри «за превращение идеи аукциона в идею караван-сарая», и группы ИГРЫ с братьями Сологубами, выступление которой я пропустил, каюсь, ибо сил моих больше не было! Впрочем, говорят, что я ничего не потерял, ИГРЫ не были отмечены ни жюри, ни публикой.

Следующий концерт начала известная тебе группа АВИА, работающая, если можно так выразиться, в жанре «холодного стеба». Особенно это стало заметно с приходом туда замечательного шоумена Антона Адосинского, бывшего артиста труппы «Лицедеи». Музыка отличная, исполнение замечательное, режиссура отменная. Приз получили. А мне чего-то не хвата…

Ну и наконец – долгожданный скандал! Какой же рок-фестиваль без скандала? Скандал был исполнен группой АУ (АВТОМАТИЧЕСКИЕ УДОВЛЕТВОРИТЕЛИ) во главе с Андреем Пановым, известным больше по прозвищу Свин. Псевдоним был оправдан на сто процентов. АУ – это панк-группа, впервые выпущенная на столь представительную сцену и, по всей вероятности, исчерпавшая этим свой фестивальный лимит на несколько лет вперед. Вообще, к панкам, которых в тот вечер в ЛДМ было немало, у меня отношение трогательное. Я воспринимаю их как мучеников идеи. Это сколько же сил, нервов и времени надо тратить, чтобы доказывать каждому дружиннику, что гребень на голове не является признаком умственного расстройства, что слова «панк» и «подонок» – не синонимы, и пр. и пр.! Но вот чего я не понимаю, так это – зачем панкам лезть на сцену, когда они столь живописны в жизни? На сцене они проигрывают, ибо там нужно уметь делать нечто такое, чего не умеют делать в обычных условиях. Свин нам ничего такого не продемонстрировал и вообще очень растерялся, когда произошла накладка с аппаратом и он был вынужден «держать паузу». Ему не пришло в голову ничего лучшего, как сунуть микрофон группе единомышленников, толпившихся у сцены, и те принялись что-то орать на весь зал – довольно-таки шершавые тексты. «Панкующие» устроили гомон и свист, концерт чуть не сорвался. Но, слава богу, инструмент починили, хотя зачем он был нужен? Все это можно делать и без инструментов, впечатление будет то же. Короче говоря, Свин допел, под конец потеряв интерес к происходящему. Кажется, публика поняла, что ловить в панк-роке нечего…

На этом фоне ОБЪЕКТ НАСМЕШЕК с лидером Сашей Аксеновым по прозвищу Рикошет, тоже тяготеющий к «панку», смотрелся уже вполне академично. ОБЪЕКТ вырос за год, теперь были слышны кое-какие слова, позволяющие судить о содержании песен, да и тексты были вполне осмысленные. Взять хотя бы «Комсомольский Билет», прямо перекликающийся с прошедшим недавно съездом комсомола, или «Юбер-Любер», или «Эпоха для Нас». Во всяком случае, там было то, что принято называть «активной жизненной позицией». На песне «Я Люблю Шокировать», как по заказу, возникло импровизированное шоу в виде легкой драки в узком проходе между первым рядом и сценой, где толпились панки. Мелькнул гребень, засверкали кулаки… Публика привстала, привлеченная этим шоу, но его удалось быстро и бесшумно ликвидировать, не успел Рикошет закончить песню. Вероятно, это и побудило жюри присудить ОБЪЕКТУ приз «за шоукинг» (оценил игру слов?).

На этом закончился четвертый день фестиваля. Если ты заметил, я мало говорил о музыке. Дело в том, что за четыре дня было все, что угодно, но музыки было меньше всего. И это огорчало. Зато последний день с его двумя концертами – днем и вечером – оказался как бы «фестивалем в фестивале». Мы увидели восемь разнообразных выступлений, а главное, ощутили, наконец, атмосферу рок-концерта, в которой главным, на мой взгляд, является не массовая «заводка», а единый порыв зала, слияние музыкантов с публикой в творческом акте. Короче, это то, что было в прошлом году на выступлении АКВАРИУМА, а в этом – на концерте ДДТ.

Но до этого еще далеко. А пока – ДЖУНГЛИ. Впервые испытал от этой команды не только интеллектуальное удовлетворение, но и эмоциональный подъем. Здесь царила Музыка, не было ничего дешевого и «попсового». Команда во главе с Андреем Отряскиным показала, что возглавляет наш инструментальный рок по праву, недаром уже получила приглашение на международный фестиваль в Польшу.

ТАМБУРИН был встречен прохладно, хотя мне лично эта группа по-прежнему нравится, прежде всего за то, что не подвержена моде и продолжает отстаивать свой лирико-романтический стиль, не заботясь о «крутизне».

Очень удивил меня и обрадовал теплый и, я бы даже сказал, чуткий прием, оказанный публикой Юрию Наумову. Ты хорошо знаешь длинные и несколько тягучие Юрины песни, лишенные какой-либо шлягерности, с весьма тонкой музыкальной и текстовой организацией. На этот раз он спел пять, среди них «Поролоновый Город», «Рожден, Чтоб Играть» и «Театр Станиславского», отмеченную жюри, как и все выступление в целом. Успех был полный! Зал слушал затаив дыхание и взрывался аплодисментами. Еще раз удивился акустической гитаре Наумова – она совершенно живая.

Выступивший после него ЗООПАРК тоже был встречен дружным одобрением. На этот раз вокальную группу Майк заменил саксофоном, на котором играл известный музыкант Михаил Чернов. Звук получался убедительный. Прозвучали и новые, и старые песни, среди них «Ты Дрянь» и «Гопники». Мне показалось, что старые были чуточку лучше новых, а быть может, я к ним привык?

Вечернюю программу открыла ПАТРИАРХАЛЬНАЯ ВЫСТАВКА, которая на сей раз не стала пугать «эпидемиологической» программой, как в прошлом году, а очень напористо, с хорошим чувством стиля сыграла программу песен, среди которых особенно хороша была «Черное Шоссе», отмеченная жюри. Наконец, Юрий Рулев меня достал.

Еще один солист, вослед Наумову, – Александр Башлачев сумел продемонстрировать незаурядный потенциал, прежде всего, как автор текстов, но отсутствие опыта выступлений на большой сцене сказалось – программа была неровной.

И вот ДДТ! Эта группа, новая для Ленинградского рок-клуба, имеет тем не менее известность по своей работе сначала в Череповце, потом в Уфе. В прошлом году лидер ДДТ Юрий Шевчук переехал на жительство в Ленинград, набрал себе команду (среди прочих – Никита Зайцев, уже упоминавшийся) и начал активную творческую деятельность. Я впервые услышал Шевчука вживую – правда, в сольном акустическом варианте – в апреле, когда проводил в Доме писателей концерт из цикла «Знакомство с музыкантами рок-клуба». Тогда я был покорен Шевчуком – и текстами его песен, и подачей, и мором, и манерой держаться. На этот раз Юра покорил не только меня, но и весь зал! Ты не представляешь, что творилось! Зал пел хором припевы песен, устраивал овацию, Шевчук делал с публикой, что хотел! И я опять порадовался, что такой горячий прием был оказан группе, далекой от всяческого «попса», умной, предельно демократичной и остросоциальной. Взять хотя бы песни «Мальчики-Мажоры», «Мама, Я Любера Люблю!», «Хипаны» и др. Причем во всем – и в музыке, и в текстах, и в манере подачи песен – огромный заряд душевного здоровья, никакого надрыва, жизнеутверждающая мощь. Я отмечал эту победительность и в записи, когда слушал альбом ДДТ «Время».

АКВАРИУМУ, выступавшему последним, пришлось трудновато после такого успеха Шевчука. Борис спел несколько новых песен, и в целом выступление получилось, но оно было рядовым для АКВАРИУМА, и это можно понять. Прошедший год по творческому напряжению можно засчитать группе за три. Между нами говоря, у меня было чувство, что АКВАРИУМ выступает вне конкурса, да и музыка группы – лишь корнями в роке, ибо похожа сегодня только на себя.

Жюри не присуждало лауреатства, а раздавало призы. Мой личный «топ» фестиваля я составил следующим образом:

ДДТ – I место;

НОЛЬ, ТЕЛЕВИЗОР – II место:

Наумов, ЗООПАРК, ДЖУНГЛИ – III место.

Привет из Ленинграда!

Отец.

Глава 6
МЭ: «Мы – вместе!»

Вступление рок-дилетанта

С выходом отечественной рок-музыки на широкую публику обострился ряд социальных проблем, так или иначе с нею связанных. Если раньше отечественный рок бытовал в сравнительно узкой «экологической нише», определяемой возрастом рок-музыкантов и их поклонников, а также явно выраженным стремлением к «нон-конформизму», то сейчас, благодаря кино, телевидению, фестивалям, концертам на больших площадках, эта сфера духовной жизни общества стала весьма заметной людям других поколений, другой общественной ориентации.

Незамедлительно вспыхнули споры – в прессе, на телеэкране, в семье и школе. Раньше ведь было как? Рок публично предавался анафеме, и все были спокойны. Одни считали это вполне справедливым, другие не обращали на хулу внимания и смеялись над нею. Теперь же кроме людей с незыблемой точкой зрения на рок-музыку, какого бы знака эта точка зрения ни была, появились многие, желающие самостоятельно разобраться, кто же прав.

Среди множества писем, поступающих в «МЭ», немало таких, где ставятся именно эти, социальные вопросы. Я выбрал из обширной почты всего три письма, отражающих основные тенденции. Первая – максималистская: защитники рока утверждают, что он – всецело поколенческое искусство, которое не может быть понято «отцами». Вторая – более мягкая: приверженцы рока ищут аргументы, чтобы убедить своих противников в старших поколениях в своей правоте. И третья – сомневающаяся, если можно так выразиться. Любители рока ставят свою правоту под сомнение, хотят обосновать ее. Эта третья группа читателей наиболее мне близка, ибо сомнение в собственной правоте – источник духовного развития.

Итак, перед нами три письма, выбранных из почты «МЭ».

Ирина Корниенко – рок-дилетанту

Уважаемый товарищ!

Я попытаюсь выразить мнение определенной группы творческой молодежи – той, которая непосредственно делает рок. Будьте добры, ответьте мне на это что-нибудь.

Для начала – цитата из ваших «3аписок»: «В этой манере пения мне тоже виделся образ нового поколения с ломким, неустоявшимся голосом, которое отчаянно заявляет о своем месте в мире».

Но почему бы вам не послушать не только нашу музыку, но и наше мнение? Рок гораздо шире, чем музыкальное явление. Дети джаза сказали свое слово о роке, так дайте самим рок-детям сказать о том, что им, во всяком случае, ближе и понятнее.

Для нас рок – явление времени, и потому к нему тянется наше поколение, которое в принципе не желает другой музыки.

Хорош ваш анализ, спору нет. В нем много удивительно точных и глубоких мыслей. И только одна беда: вы – посторонний. Вас это не трогает лично. То есть, конечно, волнует, что видно из текста, но это не ваша боль, не ваша беда. Как поет Науменко: «Чужие раны не так глубоки». Не болит – и можно мудро рассуждать и даже тонко иронизировать. «Они попросту не соберутся на вечер встречи, эти старички и старушки. Им это будет не нужно…»

Ах вы милый, всезнающий пророк! Согласны, не соберемся. Но только не потому, что нам это будет не нужно, а потому, быть может, что просто не успеем стать старичками и старушками.

Скажите, в ваш «век джаза» вы тоже слышали отовсюду о «ядерной угрозе», «конфронтации», «военно-промышленном комплексе» и проч.? Похоже, проблема войны не стояла так остро в ваше время, между тем как нам от нее никуда не деться. Вы могли спокойно заниматься делами, а сделав их, отдать дань джазу как музыке.

Но как же вам до сих пор непонятно: у вас была музыка, а у нас – ощущение себя в этом мире, положенное на музыку, или, как вы выражаетесь, «атмосфера восприятия»! Тексты сами по себе в большинстве случаев (правда, не во всех, но Вам этого не услышать) банальны: музыка сама по себе иногда несносна, примитивна или попахивает плагиатом, но… атмосфера!

Не нам доказывать, что юная душа подростка, не включенного еще в «жесткий производственный процесс», очень восприимчива к фальши. Чувствует вранье за километр! Нутром, интуитивно, необъяснимо… И ее-то Вы думаете заставить с сытым удовольствием слушать сытых Кобзона, Лещенко и иже с ними? Как же далеки от того, что происходит в наших душах, вы – наши учителя!

Запад для многих из нас уже не критерий. Мы хотим делать свой рок. И мы его сделаем. Его уже делают: там и тут, в глубинке, по обшарпанным клубам, самодеятельно, истово, ничего с этого не имея, кроме подзатыльников справа и слева, – делают не профессионалы, ибо профессионализм обанкротился, стал символом «ремеслухи», за которую просто платят деньги. Профессионал – это тот, кто спекулирует на духовности, кто абстрактно желает счастья всем в будущем, а в настоящем стрижет купоны со своих пожеланий…

Почему вы так во всем уверены? Почему вы слушаете только себя, но совсем не хотите выслушать нас? МАШИНА для нас уже тоже не эталон. Она наконец добилась вашего признания, но какой ценой! Сколько раз ей пришлось наступать на горло собственной песне! И дело не в том, что она уже осталась позади нас, хотя знает о нас почти столько же, сколько вы. Достаточно того, что она первая начала. И для начала не так уж скверно. Но не для продолжений! Ей этого просто не потянуть. И мы даже жестче склонны оценивать ее, чем вы.

Нас волнует не только наше будущее, которого в принципе может и не быть. Нас волнует и настоящее. Нас волнует, почему в этом мире необходимо врать. И почему все стремятся не помочь нам разобраться, а лишь сделать похожими на себя? Знаете, что ответили нам школьники восьмых классов на вопрос, хотят ли они быть похожими на своих родителей? 50 «нет» из 60!

Если учитель на уроке говорит про высокие идеалы, а потом в узком кругу сетует на жизнь и говорит совсем иное, если отец дома поучает: «Будь честен и справедлив», а потом говорит об удачно обстряпанном дельце, – в каком случае им верить?! Если в любом коллективе, куда ни попади, все с благими намерениями обламывают мои острые углы и подгоняют под установленный стандарт, если люди, в которых веришь, имеют принципы, но не следуют им, если…

Это можно понять, но как быть, если не хочется принимать? Если хочется иначе? Честнее? Вот и звучит издевка в нашем роке:

 
Ты в себе не вполне, не вполне уверен.
Не пугайся, иди, этот путь проверен,
Выверен и верен,
Выверен и верен…
 

Вот потому рок – это не совсем «направление в музыке». Это скорее позиция. И если не образ мысли, то образ чувствования.

Почему вы так не хотите дать нам место в «созидательной жизни»? Боитесь, что сами не устоите? Но кто вы тогда, если вас так легко смести? Что в вас хорошего, если вы боитесь нас? А если нет – почему избегаете разговора начистоту?

Рок ставит своей задачей заставить мыслить, заставить пристальней вглядеться в себя и окружающий мир. Это – плохо? Говорят, что это страшно. Для кого? Только не для нас.

Конечно, все имеет оборотную сторону: есть совершенно не мыслящие молодые люди, которые во всем выискивают просто кайф. Гадость всякую, лай собачий, оправдание своим дрянным делам и помыслам. Вы сами говорите: «Много шелухи». Но разве в этом виноват рок?

И еще: мы одиноки. Каждый в отдельности и все вместе. Взрослые заняты собой и своим «производственным процессом», они думают, что можно откупиться от своих детей их материальным благополучием. Блеф! Взрослые хотят разрешить наши проблемы просто и быстро – им некогда…

Но для кого же вы, если не для нас?

Ирина Корниенко (г. Свердловск).

Рок-дилетант – Ирине Корниенко

Уважаемая Ирина!

Спасибо Вам за откровенное письмо. Попробую на него ответить, воспользовавшись избранной Вами формой памфлета.

Итак, вопрос поставлен: для кого же мы, если не для вас? Это главный вопрос. Кроме того, нам нужно ответить и на ряд мелких: что в нас хорошего? Почему мы избегаем разговора начистоту? Почему не хотим дать вам места в «созидательной жизни»? И так далее.

Главный вопрос может вызвать возмущение: что же, у нас мало своих забот, своих устремлений, своих бед, в конце концов, чтобы ломать голову над проблемами двадцатилетних, которые (двадцатилетние) нас к тому же в грош не ставят? Но в сущности вопрос правильный. Если считать, что между поколениями существует такая же связь, как между родителями и детьми (а это так и есть в каждой отдельной ячейке общества – семье), то следует признать: да, мы исключительно для вас, все заботы и усилия родителей имеют смысл постольку, поскольку они направлены на благополучие и счастье детей. Точно так же обстоит с поколениями.

Каждое поколение берет в долг у предыдущего, а отдает следующему. Нас упрекают в том, что мы скупы и бессердечны: мы мало даем, а если даем, то не то, что нужно, а всякую дрянь: ложь, лицемерие, фальшь и тому подобное. Обвинения слишком серьезны, чтобы можно было отшутиться. Ни к чему не приведет и попытка предъявить контробвинения, которых, согласитесь, у нас тоже немало. Получится только ругань, больше ничего. Давайте попробуем по мере возможности разобраться, – вы ведь хотите этого? И делать вас «похожими на себя» мы отнюдь не собираемся. Нет, мы хотим, чтобы вы были лучше, умнее, честнее нас. Добрее и справедливее. Красивее и талантливее. Иначе наша вера в прогресс может пошатнуться.

При всех наших недостатках (а их действительно много) мы, как правило, отличаемся от вас тем, что любим и умеем работать. Мы привержены своему «производственному процессу». Мы профессионалы. Мы действительно зарабатываем на жизнь своим трудом и не видим в этом ничего зазорного.

Не сочтите это за скрытое обвинение. Возможно, что вы еще не успели стать профессионалами, не научились, потому что молоды. Но хотите ли вы этого – вот в чем вопрос. 50 «нет» из 60 – почему это? Потому ли, что у этих пятидесяти родители изолгались, ведут двойную и невозможно фальшивую жизнь? Вряд ли. Может быть, они попросту живут своим трудом, скромно, недостаточно ярко, порой думают о том, чтобы свести концы с концами… короче говоря, они скучны, заезжены бытом, занудны. Походить на них?! Да вы смеетесь!

Нет, мы будем другими. Мы будем жить ярко, красиво, свободно. Мы будем модно одеваться, говорить прямо и смело. Мы будем много знать, будем независимы, будем личностями. Все как один!.. Но неужели в четырнадцать-пятнадцать лет можно думать иначе? На здоровье! Дерзайте!

Но вот проходит лет пять-шесть, и вам уже не пятнадцать, а чуть за двадцать. И вы по-прежнему не хотите походить на своих фальшивых и серых родителей, которые к тому же совершенно жалким образом пытаются откупиться от вас материальными благами, но сами по-прежнему не включаетесь в «производственный процесс». Не спешите включаться. Успокаиваете себя тем, что вас не допускают до «созидательной жизни» какие-то злые дяди и тети. То ли боятся вас, то ли просто вредничают. А когда вы до нее дорываетесь, вам быстренько обламывают ваши «острые углы» и подгоняют под «установленный стандарт», то есть опять-таки хотят сделать похожими на себя.

Но подумайте: ваши острые углы остры не для вас. Они остры для окружающих. Окружающим от них больно. Немудрено, что наиболее нетерпеливые стараются их обломать. Иной раз острые углы просто опасны для жизни. Да и к чему они? Вам от них тоже несладко. Поверьте, что ваша личность, упакованная в более безопасную оболочку, нисколько не пострадает, а окружающим станет легче.

Но ведь не только это мешает вам созидать. Вы не хотите продаваться, двоедушничать, лгать, говорить одно, а делать другое. Позвольте, а мы хотим?..

Неужели вы всерьез думаете, что нам доставляют удовольствие фальшь, ложь, приспособленчество, блат, делячество? Что мы в восторге от продажности? Что мы боготворим вранье?

Ошибка – как с вашей, так и с нашей стороны – заключается в том, что линию раздела проводят между поколениями, между молодыми и немолодыми. Одни фальшивы, другие честны. Или: одни – пижоны и бездельники, другие – труженики. Между тем линия раздела всегда проходила и проходит между честными и бесчестными, добрыми излыми, порядочными и непорядочными, талантливыми и бездарными – во всех поколениях.

И борьба между ними идет нешуточная. Она гораздо серьезнее борьбы между роком и джазом, например. Если последняя вообще существует.

Следовательно, люди объединяются по вышеперечисленным признакам, а не потому, что одному нравится МАШИНА ВРЕМЕНИ, а другому – крем-брюле в стаканчиках.

Если мы именно так расставим силы, то нам удобнее будет выявлять то лживое и злое, что существует в каждом поколении. И тогда в ответ на те обвинения, что предъявила лучшая часть Вашего поколения худшей части нашего, те из нас, которые стараются не фальшивить, могут задать свои вопросы определенной части Вашего поколения. Скажите, честно ли, не зарабатывая денег трудом, иметь вещи, стоимость которых превосходит месячную зарплату родителей? Честно ли, «чувствуя фальшь за километр», подходить к своему будущему с деляческой меркой и валом валить в торговлю и сферу обслуживания, рассчитывая на «теплые» места? Честно ли, обвиняя родителей в беспринципности и презирая их за это, пользоваться их услугами и протекциями при поступлении в институт, на работу и проч.? Наконец, честно ли требовать для себя идеальных морально-нравственных условий, не ввязываясь в борьбу за них иначе как с помощью рок-музыки?

Хотим мы или не хотим – мы живем рядом, в одном обществе. Отцы и дети – молодые, немолодые, старые. Обособляться в своем признании или непризнании музыки, характера, нравственных основ того или иного поколения – неконструктивно. Мы согласны быть для вас, но и вы не замыкайтесь в своем одиночестве. Ибо с кем вы, если не с нами?

Александр Житинский.

Александр Щеголев – рок-дилетанту

Дорогой рок-дилетант!

Я пишу Вам, потому что не могу написать всем Им. Они – это любящие родители, которые точно знают, что такое «хорошо» и что такое «плохо». Вопрос, который я хочу поставить, ими уже давно решен. А вопрос такой: насколько вредное воздействие оказывает рок-музыка на подрастающих мальчиков и девочек?

Я еще недостаточно повзрослел, чтобы забыть впечатления отрочества. Я хорошо помню, как некая разгневанная мама моего приятеля прибежала ругаться по поводу того, что я подсовываю ее Петечке всякую мерзость. Мерзость – это пленки с записями какого-то ансамбля. А прибежала она, что характерно, к моей маме, а не ко мне. Но моя мама умная женщина, поэтому разговор не получился. И все же мне было горько и обидно, а главное, описанная ситуация заставила осмотреться и увидеть, что конфликты, так или иначе связанные с любовью детишек к этой «мерзости», случаются на каждом шагу.

Мнения родителей развиваются в двух направлениях:

1) увлечение рок-музыкой значительно снижает культурный и мировоззренческий уровень детей, так сказать, «подменяет истинные ценности преходящими»;

2) рок-музыка заставляет детей совершать нехорошие поступки, пробуждает в них агрессивность и злобу, то есть «уродует психику».

Простите за перечисление общеизвестных истин, они понадобились для того, чтобы ясно очертить тему. Теперь попробую все это проанализировать.

1. Сначала одно спорное заявление. Я считаю, что у нас нет рок-музыки в общепринятом смысле этого слова. Точнее, нет ее как социального явления. У нас нет рок-культуры, рок-бизнеса, рок-индустрии. Есть лишь музыка в стиле рок как часть общемузыкальной культуры, как ветвь эстрады, как способ исполнения песен.

2. В любом произведении рок-музыки, как и везде, есть форма (аранжировка, темп, сценический образ, громкость, наконец) и содержание (мелодия и слова). Но, как нигде, форма в рок-музыке таит удивительную силу: степень ее воздействия не меньше, чем у содержания.

3. Агрессивность тоже бывает двух родов. Во-первых, это факт проявления эмоционального состояния: во-вторых, жизненный принцип. Естественно, что рок-музыка может влиять лишь на первое, ибо изначально обращается к эмоциям и делает это преимущественно формой. На «думающего» слушателя влияние агрессивных эмоций ослаблено. Что же касается агрессивности как жизненного принципа,

то она, по-моему, от рок-музыки (и от любого искусства) не зависит. На этом разрешите теоретические рассуждения закончить.

4. Теперь о нашей практике. Как известно, отечественная рок-музыка делится на профессиональную и любительскую. На мой взгляд, это совершенно различные направления, которые отличаются подходом к жанру. (Конечно, и там и там есть «хорошие» и «плохие» коллективы, опять же в рамках своего подхода к жанру.) Уточним классификацию. Наши рок-группы делятся на те, что работают ради коммерческих интересов, и на те, что пытаются самовыражаться. И если говорить о каком-то вредном влиянии на детей, то неизвестно, что вреднее – поток высокопрофессиональной рок-халтуры и глупости первых или же отдельные всплески низкопробной музыки у вторых. Например, я не верю тому, что поют такие группы, как ЗЕМЛЯНЕ и ФОРУМ (выделяю потому, что они безоговорочно популярны), а это автоматически переводит их в разряд «коммерческих» групп, ибо фальшиво самовыражаться невозможно.

5. Думаю, что любой подросток – уже практически сформировавшийся человек. Содержание песен не воздействует на него в той степени, в какой это кажется родителям. Подросток либо принимает содержание, либо нет, в соответствии с уже сложившимися представлениями о мире и нравственными установками. Музыка не воспитывает, воспитывают родители.

Что касается воздействия формой, то оно есть, но, по-моему, ничуть не опасно, ибо кратковременно. Это процесс физиологический – возбуждение, торможение… Впрочем, я не медик. Я инженер-программист.

А теперь выводы.

Смешно всерьез обвинять любительские группы, что подростки от их музыки становятся злее и агрессивнее. Музыканты-любители – не идеологические диверсанты, а вчерашние подростки, такие, как я, как Вы, как Они.

Если музыкальные мероприятия иногда приводят к плачевным результатам для подростка, например к драке на дискотеке, выпивке после или до концерта, то виновата в этом не музыка. Она может пробудить в человеке лишь то, что в нем уже есть. Виноваты те же любящие родители. И не нужно приписывать рок-музыке свои ошибки.

Счастливой работы!

Саша Щеголев.

Рок-дилетант – Александру Щеголеву

Здравствуйте, Саша!

Знаете, в чем преимущество и проклятие возраста? В осторожности! Мне уже давно за сорок, и я, увы, не могу безоговорочно поддержать Вас в Ваших определенных суждениях, потому что вижу, насколько все причудливо переплетено в жизни, противоречиво и безусловно диалектично.

Когда я смотрю передачу «121й этаж», например, я всегда ощущаю, что главное противоречие, главный конфликт определяются не темой передачи (школьная реформа, учебники, трудовое воспитание), а не терпением и категоричностью «лестницы» в столкновении с осторожностью и умудренностью взрослых. И у тех, и у других есть своя правда.

Я мог бы поддержать Вас в главном тезисе Вашего письма: «Рок-музыка не воспитывает, воспитывают родители», если бы не был убежден, что человека воспитывает вся жизнь без исключения – от первого его крика до последнего вздоха, в том числе и родители, и школа, и окружение, и искусство. Но есть еще нечто, с чем человек рождается, что определяется его наследственностью. Некий контур характера и судьбы дан нам от рождения, и в этом нет ни малейшей мистики. Все это причудливое сочетание факторов и дает в результате неповторимую человеческую личность.

Какие битвы происходят в душе человека между его предопределенностью, тем, что он навязывает себе сам, и тем, что диктует ему окружение!

Вот Вы говорите, что подросток – почти сформировавшийся человек. Он, мол, берет от музыки то, что уже у него есть в душе, соответственно своим сложившимся убеждениям. А я думаю, что он, как и любой человек, берет от искусства то, что требуется для его формирования по некоему проекту. Вы спросите: что это за проект? А это именно то, что получается из противоборства наследственности, личных устремлений и влияния извне. Я безусловно согласен с Вами лишь в одном: нельзя абсолютизировать влияние на этот процесс какого-то одного фактора. Рок-музыки, например. Нельзя делать ее ответственной за все воспитание подростка. Она способна привнести в это воспитание лишь определенную краску, которая, кстати, может быть и светлой, и темной.

Музыкальные привязанности (не музыка!) могут определить поведение подростка в группе и само поведение группы. Мы знаем, что оно бывает далеким от идеала. Но обвинять в этом музыку столь же нелепо, сколь обвинять прекрасную, любимую миллионами игру футбол в поведении фанатичных болельщиков. «Фанатировать» (да простится мне этот рабочий термин) можно вокруг чего угодно. Я, например, видел подростков в отцовской военной форме. Значит ли это, что военная форма сама по себе способна определять поведение и мировоззрение подростка?

Беда в том, что рок-музыка для многих ее молодых почитателей по-прежнему остается знаком, формой, символом, вокруг которого можно объединиться. Нечто вроде красно-белых шапочек «фанатов» «Спартака». Они разбираются в футболе так же плохо, как «фанаты» рока – в музыке. Но любящие родители, слыша в отдалении звуки рока, полагают, что именно он превратил их сына в странного дерганого субъекта, именно рок вздыбил волосы их сыну и перекрасил их в желтый цвет, подбрил виски и напялил на него дедовскую плащ-палатку. Такое может случиться и с поклонниками Леонтьева, и с любителями Челентано. Но может ли вырядиться попугаем человек, любящий Моцарта? Казалось бы, нет. Значит, все-таки пристрастие к определенной музыке что-то решает? Но представим себе, что завтра Моцарт по неизвестной причине станет моден. И тогда вполне можно вообразить его поклонников в напудренных париках и чулках с подвязками.