Текст книги "Поход (СИ)"

Автор книги: Александр Никатор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

– Что? – несколько странно спросил Дезидерий у Магинария Имерия, который стоял с ним рядом.

– Толково! Избиратели идут с нами в поход, все кроме Роллона – тот отпросился остаться в столице, по состоянию здоровья, и Руггера, который на границах сторожит восточные земли державы. Хорхе и остальные хотят самолично участвовать в походе и, видимо не без цели, в нём отличиться. Считаю что это верное решение, так наследникам будет сложнее начать чудить, если даже у них и были такие мысли несколько ранее…

Через десять минут тронный зал начал пустеть: первыми, попрощавшись со всеми, покинули его Избиратели, потом убыл по делам охраны дворца Магинарий Имерий – и наконец потянулись к дверям и наследники, за которыми вышагивали, переговаривающиеся между собой, первые министры их вице королевств.

Наследники громко ругали на чём свет стоит своего собрата из Кельрики: «Идиот! Если бы не его глупейшее выступление, с войсками на столицу – сами бы коллегиально вели армию в поход на Руфуса!» – буквально плевался на пол Лиутпранд.

– Верно! – соглашался с ним брюхатый бородач Борелл, из Гарданы. – Теперь мы лишь «совещательные голоса», при главном имперском министре. Конечно Хорхе прав и Дезидерий всего лишь малый чинушка из оравы подобных, на службе у нашего деда, и посему не сможет затмить наши подвиги в самом походе, но всё же неприятно быть, даже номинально, подчинённым у подобной мокрицы…

– После похода – отрежем ему уши! – громко сообщил братьям Джанелло и расхохотался. Его не поддержали, но он и сам справлялся со звуковым сопровождением своей обычной «угрозошутки».

Если первые министры заулыбались, при высказывании вице короля Ромлеи и хитро все четверо уставились на Дезидерия, даже воспрянувший духом Великий инквизитор Корсо, который видимо понял что особо никто его с Амвросием судить не станет и всё ограничится денежными компенсациями и общими фразами порицания, то сам «престолодержатель» заволновался: он вспомнил недавнюю беседу с астрологами и то, что те говорили о некоей части его тела, что будет представлена наследникам на подносе.

– Уши?! – в страхе начал лихорадочно соображать главный имперский министр. – Что если это не локон и не голова, а именно уши, когда полоумный Джанелло потребует их? Всё может быть… Следует быть предельно внимательным и осторожным. Возможно и предсказанная мне болезнь, будет именно этого характера – от усекновения ушей! Следует усилить минардов и дать им вводную, пристальнее приглядывать за ромлеянами и искать лазейки, в свите самого наследника Джанелло. Следует быть настороже!

В тот же день по столице скакала полусотня герольдов и объявляла последние, просто невероятные, новости: «Немедленный мир с кельриками! Совместный общий поход на ересиарха Руфуса и его бешенных голодранцев, в ближайшее время! Все наследники и большая часть высокой знати из грандов империи – отправляются на защиту державы! Главный имперский министр Дезидерий становится командующим похода и именно он ведёт войска в направлении Клина, где и располагаются земли «честных»!»

Странное и необъяснимое, внезапное примирение, с кельриками, которыми пугали жителей все последние недели – воодушевило и обрадовало людей.

Вначале в городе, а чуть погодя и за его стенами, в лагерях приготовившихся ранее к обороне отрядов, начали звучать крики одобрения и песни.

Через какое то время гонцы принесли горожанам новое объявление: все кто хочет – могут записываться в поход против еретиков Руфуса! Собираются создать несколько могучих отрядов поддержки имперской армии и отрядов вице королей из добровольцев!

Многие горожане столицы и соседних городков, пропитанные атмосферой воинственности и вкусившие, пускай и крохи, но военной славы от схваток последних дней – немедленно отправились в разгромленные столичные штабы инквизиции, где сейчас располагались переписчики и офицеры придуманных секретарём «престолодержателя» Тарасием «добровольческих отрядов поддержки империи», и стали наперебой предлагать внести и себя, в списки для скорого похода.

Людям казалось что они отчаянные рубаки, ведь смогли так скоро заставить капитулировать прежде грозных кельриков, которых ранее все боялись.

Никто более не говорил о защитных укреплениях и многократном превосходстве над отрядами Великого инквизитора Корсо и наследника Амвросия, наоборот: сейчас никто в грош не ставил кадровую армию, что вице королей что имперскую – и каждый был уверен что именно отчаянная храбрость «местных» и добровольцев, и сломила, прежде всем известную, атакующую ярость представителей Кельрики.

– Да пойми ты! – хорохорился Атаульф перед другом Жаком, когда наконец выбрался из помещения главного имперского штаба инквизиции, который совсем недавно брал штурмом секретарь министра Тарасий и показывая другу специальные накладные знаки на одежды и крохотный клочок пергамента, с указанием его имени и адреса, и к какому подразделению «третьего станового отряда пикинёров поддержки» он был приписан. – Теперь есть шанс сделать отличную карьеру!

– А не страшно? – робко узнавал Жак, с нескрываемым восхищением и завистью разглядывая добычу друга, полученную им у писцов новых добровольческих отрядов. – Всё же война…. Поход!

– Да что ты?! Ты видел как мы поимели этих задавак кельриков? Напихали им… Ну что ты! А ведь раньше столько сказок было: яростные в вере, непобедимые, сражаются до конца… Чушь! У нас сейчас, здесь, в столице, самые отчаянные воины империи и они не из постоянных отрядов, а прямо из народа! Сейчас время для новых героев! Мы сможем совершить такие подвиги, что затмим прежние имперские хроники и возможно вскоре, именно мне – будет поставлен где в столице памятник или сделают выслуженным рыцарем империи!

Жак рассмеялся словам товарища и получил от Атаульфа дружеский тычок в бок, на что ответил таким же.

Потом, весело горланя какие то ответные кричалки мимо проходящим всё новым добровольцам, пара подростков зашагала в сторону площади, где по распоряжению министра Дезидерия уже начали выкатывать бочки бесплатного вина и устанавливать столы для раздачи пирогов.

Там же выступали проповедники, славившие будущие победы и настраивали свои инструменты музыканты, готовившиеся к скорому концерту в честь организации нового, общеимперского похода против ересиарха Руфуса.

Всюду было невиданное оживление и восторги, все жили будущими победами и многие мужчины обещали своим жёнам и невестам, что как только продадут на рынке, где смогут, пару взятых в плен «честных» – купят на эти деньги своим бабёнкам новенькие красные сапожки. Женщиты смеялись и целовали своих кавалеров в щёки, после чего начинали высказывать им всё новые пожелания.

Радость от примирения с кельриками и скорого выступления, всей мощью огромной империи на страшных «честных» – буквально затопила столицу и городки, и военные лагеря, вокруг неё…

Глава шестая: «Путь»

Было решено, на малом имперском совете, выступать в «срочный объединительный поход» против ересиарха Руфуса в течении ближайших десяти дней: все стороны недавнего конфликта признали ересиарха своей первейшей целью для нападения, временно откзавшись от отдельных выступлений на взбунтовавшиеся королевства.

Министр Дезидерий спешно вызывал всё новые имперские части в лагерь у стен столицы и пополнял арсенал походной армии орудиями из провинциальных хранилищ и запасников. Пороховые мельницы создавали всё новые партии взрыв порошка, для возможного использования под стенами захваченных, армией «честных», городов, а кузнецы, почти круглосуточно, днём и ночью – ковали оружие или кольчуги с доспехами, стараясь обеспечить, выходящее уже скоро в поход огромное имперское воинство – запасом оружия и защиты, на случай крупных битв.

Произошёл неприятный инцидент на пороховой мельнице, в получасе неспешной езды от столицы: тамошние работники, получив крупный имперский заказ, решили как можно мельче и качественнее смолоть порох и тем самым стать постоянными поставщиками взрыв порошка, для императорской армии.

Кто то из них сделал в процесе перетирания неосторожное резкое движение и неизвестно как случилась искра…

Десятка строений как не бывало! Вместе с ними, буквально, растворились в крошеве и дыму – ещё с полусотню тел пропавших работников, а тела ещё стольких же труженников этой несчастной пороховой мельницы – в течении недели вылавливали вдоль реки, по течению.

Данный инцидент привёл к тому, что решено было перевозить порох, бывший запасённый для войны с ересиархом руфусом в огромных количествах – несколько в отдалении от основной выступающей в поход имперской колонны, со своим собственным отрядом охранения и разведки.

Также, на согласительном «малом имперском совете», было решено что кельрики, в связи с последними печальными событиями у стен столицы, будут идти в походе сразу за имперскими частями и фактически замыкать колонну всей имперской армии.

Первыми выступят на ересиарха разведчики и императорская гвардия, потом отряды Уммланда, за ними поочерёдно Ромлея и Гардана поведут свои войска, следом шествует основная масса имперцев и лишь за ними, что бы не встречаться с теми, с кем всего несколько дней назад схватывались в яростных битвах – пойдут воевать против еретиков «честных» кельрики.

Наследник из Кельрики Амвросий и Великий инквизитор Корсо – не высказали ничего против подобного предложения командира императорской гвардии, Магинария Имерия. Они вообще, после своего возвращения в столицу, вели себя тише воды ниже травы.

Былое их постоянное неистовство фанатиков и спесь «истинно верующих» куда как подевались и сейчас, на общих совещаниях и встречах, властная пара из южной Кельрики скорее слушала что говорят остальные, чем выступала сама.

Агентура главного имперского министра, находящаяся близ земель Клина где хозяйничали отряды воинства ересиарха Руфуса, докладывала Дезидерию следующее: «Армия «честных» постоянно растёт, однако явны уже и первые противоречия: «бородачи», из старых приверженцев ересиарха, что все эти годы воевали на горе Лабоир против империи – не хотят отсиживаться в оборонительных боях и требуют немедленных высылок «летучих отрядов» в как можно большее количество соседних провинций и начала агитации в них за новый миропорядок. Барон Гундобад, который с помощью агентов министра Шильда и Марка, и стал правой рукой праведного для еретиков старца – не очень рад приходу старых «рубак» и всячески старается им показать своё превосходство, споря с ними на всех военных советах, до хрипоты. Ему самому хочется стать новым пророком и вождём, и править как высокий герцог или кто ещё. Сам ересиарх Руфус больше проповедует, чем занят чем иным. Сейчас «честные» вновь понемногу начинают делиться на фракции: тех кто хочет повторения прошлой попытки захвата власти и смены порядка во всей империи – эту группу возглавляют «рубаки» с Лабоира. Тех кто хочет начать переговоры с империей и получить для самостоятельного кормления себе земли и города, с замками – там в лагерях у поселений верховодит Гундобад. И «Слушатели», что внимают всем речам Руфуса и которые пока что в большинстве, но настолько противоречивы в своих желаниях, что пожалуй никто точно не скажет чего же они желают на самом деле.»

Наконец случился долгожданный выход в поход имперского воинства: развевались флаги и штандарты, прапорщики гордо вышагивали в начищенных тяжёлых доспехах, чеканя шаг и высоко подняв руки со знамёнами отрядов, где служили. Кавалеристы скакали в накидках с изображением лучей Светила, как обозначение их миссии в подавлени ересей. Всюду раздавались звуки труб и рожков, дробь или грохот барабанов всевозможных размеров. Крики и радостные возгласы людей.

Как министр Дезидерий и рассчитывал, ему удалось почти полностью заполучить снабженческую, хозяйственную часть будущего похода в свои руки и он мог тратить почти что любые суммы, из имперской казны, как на реальные нужды, так и на «серые» статьи расходов – на своих агентов.

Дезидерий тут же распорядился что бы его доверенные секретари, Анулон и Тарасий, наняли артистов и риторов во множестве, для выступлений перед солдатами и малой имперской знатью на привалах: артисты давали полноценные представления о том, какие негодяи еретики и как легко и главное быстро, армия «истинно верующих в Святое Светило», разнесёт в прах голодранцев и босяков ересиарха Руфуса.

Риторы зачитывали по памяти героические эпосы и нередко новые тексты, специально подготовленные им к выступлениям стараниями Тарасия и Анулона. В последних, всё время упоминался, хотя и несколько отвлечённо и витиевато, нынешний «престолодержатель» и Дукс империи Дезидерий – который примирил воюющих нследников, обеспечил мир империи в межвременье, собрал армию для нынешнего похода и смог выделить фонды на её полное обеспечение провизией и вооружением, повозками и лошадьми, и тому подобное, столь отрадное перечисление любому солдату.

По пути, во всех крупных населённых пунктах через которые проходила походная колонна, главный имперский министр Дезидерий проводил бесплатные раздачи пищи и активно жертвовал деньги беднякам и местным храмам, отчего его превозносили ещё более.

– Эта скотина раздаёт наши деньги! – рычал в ненависти наследник из Ромлеи, Джанелло, глядя бешеным взглядом на очередные кошели с серебром и медью, содержание которых, властной рукой, разбрасывал сейчас на городской площади очередного небольшого полиса министр Дезидерий. – Он взял на поход деньги из державной казны и раздаёт их так, словно бы является нынешним настоящим императором! Скотина! После похода следует немедленно проверить всё состояние финансов государства и я уверен, что там будут огромные неуказанные в отчётах траты – за которые его можно будет и повесить!

Остальные наследники были примерно такого же мнения, но не так яростно его выражали. Вице королей, кандидатов на трон, удивляло сколь часто министр делал привалы и требовал остановки всего похода, для очередных малозначимых раздач или устройства понравившихся солдатам представлений, во время которых иногда выдавали кружки пива или вина, за счёт казны.

Щедрого министра вовсю расхваливали простые воины и знать, как низовая так и высшая, даже некоторые из Избирателей, вроде того же гросскомтура ордена «Чёрного единорога» Тибальда – и те признали его правоту и умение вести верно дела в организации данного похода.

– Но он всё же не воин… – пожимая плечами всегда добавлял Тибальд.

К армии имперцев присоединялись всё новые люди из городков через которые двигались борцы с ересью: поражённые раздачами и представлениями, слухами, что у Дезидерия денег сундуки с мешками и всё ради щедрых выплат солдатне, байки что распространяли люди самого министра повсюду – многие простолюдины и разорившиеся аристократы толпами записывались во вновь создаваемые, прямо «на тележных колёсах», добровольческие отряды содействия империи. Все были уверенны в скором успехе и желали и себе заполучить немного рабов из «честных», или какой пустой замок с землями, после разгрома армии ересиарха Руфуса.

«Добровольцев» придумал секретарь министра Тарасий, считая их промежуточным звеном между имперской армией, что ждёт нового правителя и отрядами наследников – верных своим вице королям.

По задумке секретаря выходило, что «добровольцы» станут для Дезидерия аналогом дружин вице королей и после успешного похода на еретиков, как «честных» так и в Ромлею, против Солнцеликого – они могут стать реальной силой, защищающей идеи именно «престолодержателя» И если минарды охраняли Дезидерия как телохранители, его личная гвардия – то «добровольцы» должны были стать, со временем, полноценной армией министра, в возможном вооружённом противостоянии с наследниками.

Тамошних провинциальных бедняков никто за воинов не считал и подобные бойцы скорее обсуждали что будут далее делать со своим жалованьем и добычей, чем то, как станут сражаться с «честными». Этого однако не учёл Тарасий.

Когда поход оказался на территориях где агенты Дезидерия ранее устроили искусственный голод, сговорившись с городской стражей или магистратами и заворачивая телеги с провизией прочь от городов, запрещая там раздачи хлеба беднякам и тому прочее, и вовсе началось представление: когда министр Дезидерий своим прямым указом запретил местным властям «морить голодом несчастное население» и разрешил крестьянам, как ранее и было всегда, свободно торговать продуктами, помог с организацией раздачь пищи неимущим и согласился принять бедняков из этих поселений на свою службу – люди со слезами на глазах благодарили ночи напролёт милостивого и разумного правителя «бессрочного министра Дезидерия», и проклинали сумасшедших дураков наследников «семени Хадова», которые чуть было их просто так, на ровном месте, голодом не уморили.

Голодающие горожане рассказывали пришедшим к ним имперцам, что есть вариант что наследники как и их отец – безумны, и им нельзя, ни одному из них, никоим образом занимать престол в державе!

На этой почве случилась сотня потасовок между сторонниками наследников и местными жителями что почти месяц голодали, правда благополучно забытых на следующий же день.

Люди начали потихоньку говорить что Дезидерий – «Словно бы настоящий, истинный сын или внук покойного императора, которому за его ум и благообразие, и следовало возглавить империю!» Тут же эти слова многократно повторялись и усиливались людьми самого министра.

Дезидерий даже подумывал вновь вернуться к варианту со своим внезапно объявленным народу «незаконным происхождением от императора» и назваться его младшим отпрыском, от знатной фрейлины, что его подбросила некоему князю с запиской, и с золотыми вензелями на кружевных пелёнках из бархата с золотым тиснением и тому подобной романтической чепухой… Но решил пока отложить этот щекотливый вопрос до скорой победы над еретиками «честных», когда к славе бескорыстного и разумного правителя добавится ещё и военная – что сделает его грозным к врагам и позволит принимать самостоятельные решения, не обращая более внимания на требования наследников, провинциальных вице-королей.

Армия империи, что готовилась раздавить, единым ударом «стального кулака», возродившуюся старую ересь – теперь росла с каждым днём: в ней насчитывалось чуть более ста тысяч пехоты, двадцати пяти тысяч кавалеристов, пятнадцати тысяч стрелков и её орудийный парк состоял из полутора сотен бомбард и втрое большего числа баллист и катапульт.

Новые отряды создавали определённые проблемы со снабжением и определением их на постой, постоянно менялся график выдвижения армии и нередко приходилось делать остановки на пару суток, что бы направить некоторые из отрядов боковыми параллельными основной дорогами, что бы не создавать заторов при выдвижении основной имперской колонны – но главный имперский министр Дезидерий щедрой рукой раздавал на подобные нужды государственную казну и в течении трёх дней все добровольцы были определены по своим отрядам и получили стандартное оружие и часть защитного обмундирования, если таковое им было необходимо при поступлении на службу, в самом походом лагере. Спешить на встречу с ересиархом Руфусом Дезидерий не желал, считая основной своей целью заручиться поддержкой с помощью выплат у солдатни, особенно имперских частей и более менее спаять воедино «добровольцев», которых обрабатывала ежедневно его агентура на тему службы и верности «престолодержателю» и заключению контрактов и после похода…

Великий инквизитор Корсо бубнел себе под нос что «добровольцы» – это никчемы и ротозеи, и смысла брать одних голодранцев для войны с другими, если фонды державы в обоих случаях источаются с потрясающей скоростью – нет никакого!

Его однако уже никто не слушал и даже наоборот, несколько человек, из высокой знати, открыто ему перечили на сборах военного совета в шатре Дезидерия, а бароны и рыцари – ежедневно сочиняли памфлеты в адрес главного «чернорясника» империи и его людей, совсем недавно потерпевших унизительное поражение под стенами имперской столицы, от них.

Однако по поводу постоянного роста численности имперского войска начал высказывать своё опасение и Тудджерри, богатейший негоциант империи и советник наследника из Уммланда, Лиутпранда.

Однажды вечером, когда они вдвоём с Лиутпрандом неспеша разговаривали в палатке наследника, за поглощением вкусной пищи и вкушая редкие выдержанные десятилетия вина, о походе и том, что Дезидерий явнейшим образом перехватил в нём почти полное командование и сейчас с трудом верится в заявление Хорхе, главы храма «Огненного Жара», который в столице всем говорил что министр лишь чинуша, который должен довести войска до цели сытыми и обутыми, а уж там – полководцы вступят в дело.

– Мой господин! – обратился Тудджерри к Лиутпранду. – Что Вы думаете о «добровольцах», которые в невиданных доселе количествах, всё прибывают в наши лагеря, возле городов по пути следования имперской армии?

– Что не так? – осторожно спросил в ответ наследник, понимая что его первый из сановников что то заподозрил.

– Добровольцы почти полностью обеспечиваются всем необходимым силами агентов Дезидерия и из имперских фондов… В нынешних условиях – его же усилиями! – начал просвещать своего господина Тудджерри. – Перевес, если учитывать имперцев, гвардию, добровольцев – становится просто неприличным, именно в сторону сил лояльных главному имперскому министру! У каждого из наследников, кандидатов на трон, примерно по десять-двенадцать тысяч пехоты и около трёх тысяч кавалерии – не более! В подчинении «престолодержателя» уже столько же людей, сколько у наследников великого императора вместе взятых, даже чуток более того!

– Мне кажется что вы преувеличиваете, Тудджерри. – мягко попенял своего первого министра вице король Уммланда, – Наши люди в походе, это элита! Лучшие из лучших воинов наших земель! А добровольцы Дезидерия, так… Человеческая шваль и низость, что просто прибилась к сильным, в поисках какой лёгкой добычи. Скорее вороньё, которому никогда не сравниться с орлами…

– Не спорю, всё это так! Однако же: ранее, в столице – министр был всего лишь проводником, что вёл нас к ересиарху Руфусу, сейчас же – он полноценный командир всей нашей армии. Всей! Его обожают горожане, за то что он им активно и щедро платит при закупках «верные» цены, проще говоря втридорога и не сильно утруждает горожан постоем солдат, нашего воинства. Боготворят крестьяне, которых он активно накачивает медной монетой за те мелкие услуги, за которые ранее, при прежнем правителе, вашем великом деде – мы обыкновенно платили палкой по спине кому из чёрного сословия… Наёмники и безродные рыцари или разорившиеся провинциальные барончики – за него горой! Он наобещал им земель и денег на новые бастиды или восстановление старых родовых! Н-е-е-е-т, говорю же вам, мой добрый господин: Дезидерий не зря так активно увеличивает нашу походную армию! Уверен, что вскоре он полностью перехватит в ней командование и мы будем, как и ранее в его планах, всего лишь наблюдателями военных и политических триумфов «престолодержателя», свидетелями грандиозных побед великого полководца и блестящего администратора и тому подобной ахинеи, которую понесут проповедники-болтуны на улицах и площадях городов, как мы это видели ранее в столице неоднократно…

Спорить с очевидным не было никакого резона и Лиутпранд лишь хмуро допивал вино из своего золотого кубка усыпанного зелёными мутными каменьями, пока Тудджерриостервенело резвл на куски жаренную ногу кабана, с орехами и перцем, что подали им на совместный ужин и вновь наполнял обоим бокалы.

После пары здравиц и четверти часа задумчивого молчаливого жевания, Лиутпранд спокойным голосом поинтересовался: «И что ты предлагаешь?»

– То же что и в столице, несколько недель ранее. – отвечал наследнику его первейший советник. – Необходимо рвануть Дезидерия без всякой жалости: повозка с порохом возле его шатра и всё… Далее поход поведут наследники, то есть, именно Вы!

– Как так? – улыбаясь приятным мыслям поинтересовался Лиутпранд.

– Всё просто: Амвросия, из за последних событий под стенами столицы, не пустят командовать походом сами имперцы и гвардия, что с ним недавно ещё так люто воевала. Борелл дурак, а его советника и тестя Поллиона, можно запугать или поступить с ним как с Дезидерием! Избиратели будут за нас, как и высокая знать, что после признания дочери Поллиона на арене, во время кровавого Турнира – ждут не дождутся ареста этого человека инквизицией. Джанелло и Алавия?! – не смешите! Алавии дать приличную взятку и он с удовольствием продаст своего буйного господина, которого уже сейчас можно отправить обратно в столицу, в карете с десятком пышногрудых шаловливых кудесниц… Нет! Если удастся ликвидировать проклятого министра – поход будете возглавлять именно Вы, мой господин.

– Продолжайте… – двусмысленно сказал Лиутпранд и мужчины со звоном чокнулись своими кубками.

К тому времени как армия имперцев подошла к землям Клина, где и укрепились поджидавшие их «честные» ересиарха Руфуса, имя «престолодержателя» было у всех на устах: простецы его считали гением организатором и отличным администратором. Ветераны и малая знать, из рыцарей и баронов – однозначно признавала в нём своего командира и плевалась в сторону свит наследников, потешаясь над ними чуть не в глаза. Высокая знать постоянно наносила визиты в шатёр главного имперского министра, при этом по неделе не заходя ни к одному из четырёх кандидатов на трон. Даже Избиратели, и те предпочитали ежедневные встречи с Дезидерием, беседам с теми, кого должны были испытывать вопросами перед выборами нового правителя державы.

Тудджерри был прав – главный имперский министр почти полностью перехватил управление в происходившем походе на ересиарха Руфуса и его «честных» и сейчас практически всё воинство имперцев ждало именно его распоряжений, признавая за ним единоначальное главенствование и командование, и довольно пренебрежительно относясь к наследникам, коих считала прилипалами при Дезидерии.

Избиратели первыми поняли что ситуация изменилась и всячески старались показать Дезидерию, что их требования, сразу после смерти императора, не более чем шутка, лёгкое испытание его и не более того.

Князь Гассакс, устраивая шикарный приём в своём богатом отдельном минилагере внутри общеимперского, доверительно шептал Дезидерию на ушко: «Я – с вами! Укажите мне на любого из четырёх балбесов и я за него проголосую с закрытыми глазами! Вам – абсолютно доверяю! Ясно же, что администратором державы останетесь Вы и только ВЫ, а значит: не важно кто занимает трон, раз там сидит только Жопа, а голова империи – находится у вас на плечах!»

Вскоре, видимо узнав о подобных беседах от своих агентов, при штате прислуги «престолодержателя» и прочие из Избирателей, все, кроме оставшегося в своей восточной марке маркграфа Руггера, потянулись для задушевных бесед в шатёр к Дезидерию.

Герцог Уйон, хохоча за очередным кубком крепкого вина, весело рассказывал главному имперскому министру как они все, находясь в замке «Гнездо», искренне верили что их там заточили что бы отменить выборы императора и уже прощались со своими жизнями и землями.

Дезидерий мысленно себе сказал что это не такой уж и плохой вариант, и возможно к нему ещё придётся возвратиться.

Герцог Уйон много лишнего наговорил об обмене письмами между Избирателями и их первоначальном сговоре против наследников и самого «престолодержателя», однако в конце беседы горячо стал уверять министра что полностью ему предан и ждёт лишь указания на то, кого сам нынешний глава кабинета министров империи посчитает нужным возвести на престол. На этом они и расстались.

Престарелый рыцарь Роллон старчески жаловался на болячки и искренне просил главного имперского министра не допустить междуусобицы среди братьев наследников и взять державу под свою опеку. Последнее министр Дезидерий горячо пообещал прежнему старому товарищу покойного уже правителя, основателя империи.

Верховные жрецы городов-храмов, Хорхе и Виллиам, в походе были странно приветливы друг с другом, видимо конфликт с еретиками Руфуса их ненадолго примирил.

Хорхе вовсю потешался над наследниками, в том числе над кельриками, которым ранее благоволил и на землях которых находились его владения и упрашивал министра не стесняться и вести себя свободно, не обращая внимание на «четвёрку великовозрастных никчем».

Видимо пропаганда агентов Тарасия действовала уже и на высокую знать и на Избирателей, и среди них всё чаще раздавались голоса, в ежевечерних сборах в палатках, на даваемые друг другу пирах, что не следует передавать власть в государстве императору, из четверых вице королей – оставив им лишь номинальные права и общие обязанности представлять державу перед иноземными послами, а большую часть полномочий – передать нынешнему главному имперскому министру, что так всё чудесным образом устроил в походе, а власть на местах – отдать тамошним нынешним правителям… Которые лучше знают что необходмо для процветания их земель и благоденствия людей, на них проживающих!

Агентура наследников регулярно сообщала своим хозяевам, что как простецы, так и низовая и высокая знать – уже вовсю разглагольствуют что наследники не могут возглавлять полноценно империю и им следует оставить лишь представительские функции, для «традиции». Нынешнего Дукса империи и «престолодержателя» – почти единогласно считают явным правителем и совершенно не собираются ему мешать, даже наоборот, всячески желают помочь в деле управления государством!

Хорхе обещал переманить на сторону министра инквизиторов, бывших в панике от недавних чисток их собратьев в столице и дальнейшего поражения войска кельриков, и желающих что бы из их командиров был кто либо представлен к властям империи как близкий человек, чем ныне опальный Корсо.

Виллиам, требуя немедленной кары для всех «честных», тем не менее с благожелательной улыбкой обещал Дезидерию поддержку от жрецов империи и говорил что успех в войне с Руфусом окончательно закрепит именно за Дезидерием титул Дукса империи и тогда избрание императора будет формальным: знать и жречество согласятся на всеобщие имперские сборы знати, на которых законодательно будут упразднены полномочия нового императора до сугубо представительских, после чего можно будет сразу же и выбрать нового, чисто номинального, правителя державы.

Пока Тудджерри, Корсо и Поллион, заламывая руки рассказывали своим хозяевам наследникам, что высокая знать и Избиратели уже фактически сговорились меж собой о государственном перевороте и сразу после кампании против ересиарха Руфуса проведут имперский съезд, на котором учредят такие положения в новых эдиктах, что титул императора станет цениться чуть более обыкновенного княжеского, а власти за ним будет и того меньше – сами Избиратели продолжали регулярно навещать министра и клясться ему в верости и готовности помочь, о чём бы он ни попросил их.