Текст книги "Избрание (СИ)"

Автор книги: Александр Никатор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

Вновь плакали все делегаты присутствующие в кабинете, а троица рыцарей магистратов, которую недавно поднял с колен Дезидерий – снова на них свалилась как подкошенная и пока министр размашисто подписывал документ, заранее принесённый ему в кабинет и подготовленный несколько суток тому его секретарём Тарасием, а потом ставил на нём пять различных печатей, на самом свитке и ярлыке к нему – делегаты от столичных жителей не прекращая плакали и благодарили Светило за то что присутствуют в столь радостный день, в таком прекрасном месте, где они сейчас все находились.

Стоявшие, как вкопанные, всю эту сцену: Аргуин, что возглавлял имперскую канцелярию и начстражи гвардии Магинарий Имерий, приглашённые в самом начале представления и до конца не понимавшие ранее, что же перед ними происходит – словно очнулись от сна и теперь, громко шепча на ухо «престолодержателя», требовали у него пояснений происходящей комедии:

– Ты что творишь, ты что?! Это… это измена! – тараторил обыкновенно медлительный в словах и выдержанный в поступках, начстражи Магинарий Имерий. – Ты сумасшедший!

– Кому измена? – тихо поинтересовался твёрдым уверенным голосом, своим собственным решением, нынешний бессрочный главный имперский министр, Дезидерий, – Уточни. Императору? – старого уже нет, нового – ещё… Да и будет ли вскоре – вопрос! Пока что именно Я отвечаю за существование всего нашего государства и имею полное право на создание и утверждение подобных эдиктов. Мы друг друга поняли? Если нет – выйди к толпе возле императорского дворца и расскажи людям, которые люто ненавидят насильников ромлеян, палачей пытошных кельриков, пьяных убийц друидов гарданов и скупых мытарей уммландцев – что ты против того что бы министр Дезидерий их защитил и пускай люди принцев всех кого хотят убивают и грабят, и те законы, которые принимал ранее император, основатель державы, которого ты так рьяно охранял все последние годы его жизни – теперь этими законами можно подтереть задницу в сортире… Если возникнет подобное желание у кого из наследников. Пойдёшь к собравшимся внизу людям?

Ошалевший Магинарий Имерий остскочил на шаг и после коротких раздумий бросился со всех ног прочь, что то шепча себе под нос о сумасшествии, что охватило как разгульных наследников императора, так и министра, который слишком часто общался с ними.

Вторым приблизился к Дезидерию Аргуин и несколько неуверенно проговорил, скорее зашептал: «Но так же нельзя! Есть процедуры, рассмотрение и одобрение, в том числе и императором и Избирателями, и…»

– Императора нет – протри глаза! – твёрдо, чуть со смешком, сказал Дезидерий своему явному недоброжелателю. – Избиратели не имеют права голоса по министрам, это привилегия лишь главы державы и пока что его обязанности выполяю Я! Когда будет новый император… тогда и посмотрим как отменить данный указ, а сейчас: или заткнись – или беги прочь к людям внизу и требуй расходиться! На мой взгляд, лишь данное подписание сего документа и спасает императорский дворец от немедленного штурма всеми ими… Ты подумай, хорошо так подумай!»

Аргуин немедля выскочил прочь из кабинета, однако в отличие от начстражи дворца Магинария Имерия, который поспешил проверить подчинённые ему посты императорской гвардии во дворце и обойти лично их все поочерёдно – главный канцелярист Аргуин, через тайные ходы замкового комплекса, выскочил со своими ближайшими людьми из императорского дворца и на паланкине мчался по улицам столицы.

Уже вскоре Аргуин сидел в просторном светлом кабинете первого министра Уммланда, Тудджерри, который, по слухам витавшим в столице – недавно успел перекупить имперского начальника канцелярии для нужд своих и наследника Лиутпранда, и теперь внимательно выслушивал сбивчивый рассказ Аргуина о том, что происходит на улицах города и главное: уже произошло в императорском дворце.

После слов об указе и «бессрочном главном имперском министре» – Тудджерри вскочил на ноги в величайшем возбуждении и обозвав Аргуина «медлительным, как осёл, болваном!!!» – бросился к своему господину, крича на весь особняк где они квартировались: «Измена! Господин мой – нам срочно необходимо принимать меры!!!»

В это же самое время Дезидерий появился на огромном дворцовом балконе выходившем прямо на главную площадь у императорского дворца, с которого некогда умерший первый император – возвещал свои указы или лично появлялся перед толпами обожающего его народа и министр, повторяя жесты покойного хозяина, подняв вверх руку с подписанным указом – Дезидерий начал медленно размахивать документом. Вслед ему вышли и делегаты от толпы и начали вслед движениям министра махать своими шапками, вторя Дезидерию и крича: «Согласился! Со-гла-сил-ся!!!»

Тут же агенты министра, что находились вместе с остальными людьми в толпе, первыми заголосили со всех сторон площади: «Есть! Министр принял наше прошение! Согласился!!! У нас теперь есть защитник против чудачеств провинциальных корольков и их банд. У нас есть Защитник!!!»

Толпа, «поддожённая» со всех сторон радостными криками и хорошо отрепетированными «искренними эмоциями» агентов министра Дезидерия, ликовала: люди обнимались и целовались, пели, скандировали как безумные «Защитник, защитник!!!» – некоторые из торговцев винами, стоя прямо в толпе – призывали всех желающих к себе в лавки и обещали выкатить все бочки, бывшие там и на складах, в честь столь радостного и счастливого события сегодняшнего дня.

Агенты Дезидерия, возле дворца – уже выпускали, для очередных пламенных проповедей, наиболее отличившихся за последние дни жрецов, уличных риторов, которые должны были подстерегать возвращающихся массово людей на площадях и улицах во всех частях города, и поддерживать в них эйфорию всё новыми речами в поддержку «Защитника», как прозвали министра в народе, и против его главных оппонентов: злых и возможно сумасшедших, как и их отец Хад, наследников престола.

– Не дадим семени «запертого убивцы» – править нами!!! – заголосили на окраинах толпы какие то визгливые женщины, ранее обсуждавшие с благообраными стариками и бабушками, тоже выступавшими за Дезидерия, о том: кто является отцом нынешних кандидатов в императоры и не будет ли у всех имперцев куча проблем, с полученной четвёркой вице-королей наследственностью, как сыновей непотребной памяти Хада – именем которого до сих пор пугали детей, если те не желали спать.

– Ура!!! – вопил во всю глотку Атаульф и толкал в Бок Жака.

– Ура-а-а!!! – отвечал ему Жак и легонько, дружески, толкал в плечо Атаульфа.

А на площади, прямо перед императорским дворцом, шло всеобщее братание и нескончаемый праздник радости: наконец то простецы и знать столицы получили Защитника, не временного, а постоянного и законного, который избавит их от произвола, непонятных столичным жителям, обитателей имперской окраины – что вместе со своими кандидатами на имперский престол просто заполонили город и совершенно изменили прежний уклад жизни в нём, и то довольное, сытое спокойствие, что ранее всегда отличало столицу империи.

По городу начали скакать герольды и всюду объявлять о новом указе «престолодержателя» и назначении им, скромно умалчивалось что самого себя, министра Дезидерия: бессрочным главным министром империи.

Если в замке Уммландского вице-короля Лиутпранда, благодаря прибывшему с докладом канцеляристу Аргуину, уже знали о произошедшем нежданном изменении во властной иерархии империи и вовсю готовились помешать этому уже здесь и сейчас – сразу жёстко дав по рукам зарвавшемуся министру, то остальные из наследников и их слуги, нередко получали данные важные сведения от проскакавших мимо их особняков, посланных министром, герольдов и их громогласных объявлений. После которых, переодетые «местными», агенты вице королей – мчались во всю прыть по городу к императорскому дворцу и там, к немалому своему ужасу, узнавали что всё это правда и теперь в империи есть «бессрочный главный имперский министр».

Наследник из Кельрики Амвросий, в своей Храмине, последними словами проклинал Великого инквизитора Корсо и требовал у него объяснения: как агентура и осведомители мощнейшей организации, которой являлся трибунал имперской инквизиции – могли не заметить подобной подлости министра Дезидерия и не оказать ему противодействия в этом начинании.

Оказалось, что Корсо было известно уже как дней пять о желании горожан идти с «обращением-прошением» к министру Дезидерию.

Однако никто из числа старших инквизиторов аналитиков не верил, что: во первых – простые люди смогут сами организоваться и перейти от слов – к делу, ибо сие было просто невероятным для говорливых, но пугливых и бездеятельных простецов и второе – что сам главный имперский министр Дезидерий радостно примет подобное, попахивающее государственной изменой, «предложение» толпы и вместо того что бы сразу арестовать делегатов и зачинщиков, немедля, с немалым удовольствием подпишет тут же составленный, непонятно какой легитимности, указ и объявит об этом всей столице и видимо империи…

Всё это казалось Корсо совершенно «Немыслимой Авантюрой» и он хотел узнать, при личной встрече с министром, что же задумал Дезидерий и не является ли это хитрой игрой остальных наследников, кандидатов на трон.

Пока же инквизиторы получили приказ обнаружить зачинщиков данного «хождения к министру» и найти на них какую компрометирующую информацию: особенно, кто с ними из дворца, из людей Дезидерия, контактировал и есть ли какие порочащие их факты, для возможного скорого ареста и допроса на дыбе и получения новых материалов для полноценного расследования.

Резких движений и выступлений Корсо советовал Амвросию не делать, считая что пока ничего неизвестно и рано принимать радикальные меры: следует отправить приказ верным войскам – выдвигаться скорее из Кельрики к столице, и уже здесь, с помощью преданных отрядов, по возможности «быстро и тихо» – разобраться с обнаглевшим министром. Который вначале самолично крадёт «поход на еретиков» у наследников своего правителя, а потом – сам же себя назначает «бессрочным главным министром державы»…

Ромлеянский принц Джанелло вначале ничего не понял, из сбивчивых рассказов заламывавшего руки Алавии, о том что же происходит в городе.

Потом деловито осведомился не арестуют ли их самих и узнав что вряд ли – махнул на всё рукой: он схватил двух служанок и задрав им юбки, шлёпнул по голым ягодицам выбранных женщин, расхохотался демонически и потащил дев прелестниц на огромную кровать, под визги самих дам и невнятное бормотание «Всё пропало…», своего первого министра.

В «Берлоге» Гарданского наследника Борелла, после получения сведений о новом назначении Дезидерия самим себя «бессрочным главным министром» – тут же созвали совещание: сам наследник был сильно пьян и лишь постоянно громко отрыгивал, в углу комнаты. Его жена и тесть вовсю орали на свою агентуру в столице, но люди лишь разводили руками: такого не ожидал никто! Да, были волнения. Да – горожане говорили о противостоянии людям наследников, однако что так внезапно соберутся и выбрав делегатов из важных достойных людей города отправят столь дерзкое прошение, а министр, совершенно случайно будет иметь под подушкой уже написанный указ, который останется лишь завизировать? – совершенно необъяснимый факт!

Поллион потребовал скорейшей разработки плана по отравлению министра и предложил свою идею: подождать выезда того в походной колонне на подавление провинциальных мятежей и с помощью какой пышнотелой куртизанки-искуссницы, или подкупа доверенного виночерпия Дезидерия или кого из ближайших ему «минардов» – влить яд в напитки министра. Как только Дезидерий сдохнет – почтовыми голубями немедля доставить данную новость Поллиону, что бы они первыми смогли воспользоваться ситуацией и захватить, внезапным натиском, императорский дворец. Или же, обнаружив где прячут от них Избирателей – первыми нагрянуть к ним и угрозами или подкупом, смотря кому что, потребовать немедленного Избрания императором именно Борелла, здесь и сейчас, пока остальные наследники не узнали о смерти Дезидерия и прочем.

Люди, на площади перед императорским дворцом, уже почти все разошлись по паркам и площадкам далее. Всюду слышалась музыка и смех, начались танцы и некоторые из торговцев, за свой счёт, выкатывали бочонки пития и раздавали свежевыпеченный хлеб и различные пироги, всем желающим отпразновать «день обретения Защитника» – когда с пяти разных улиц, на площадь где прежде волновалась огромная толпа столичных горожан, ворвался отряд с три сотни головорезов и быстро бескровно скрутив вышедших на осмотр места празднования патрули городских и дворцовых стражей, принялся строиться перед главными воротами императорского дворца, словно бы для скорого штурма.

Пятьдесят кавалеристов, двести с лишним мечников, с длинными мечами и короткими запасными клинками «клыками», на случай боя в тесноте, когда замах будет невозможен. Сотня арбалетчиков и примерно тридцать алебардщиков – все эти люди споро готовились начать атаку на главные ворота императорского дворца.

– Господин! – вбежал в кабинет к хохочущему Дезидерию, распивающему густое вино из амфор, со своим виночерпием и присоединившемуся к ним личным лекарем Феофилактом, секретарь Рикульф. – Господин! Наёмники прямо возле ворот дворца и готовятся к штурму! Похоже на людей наследника из Уммланда, Лиутпранда!

– Почему? – машинально спросил Дезидерий, лихорадочно думая что сейчас ему предпринять: решиться на прямую схватку, с одним из наследников покойного монарха или сразу же бежать прочь из дворца, под защиту столичной толпы.

– Я некоторых конных офицеров отряда возле дворца лично знаю – головорезы из его свиты. И много уммландцев наёмников, они редко когда так массово к чужакам нанимаются…

Рикульф был прав: пока остальные наследники лишь ошалело узнавали от своих слуг и герольдов на улице, о случившемся «прошении горожан столицы» и согласии на него министра – первый из помощников вице-короля Уммланда, богатейший негоциант империи Тудджерри уже вовсю действовал: он послал ко всем своим клиентам в столице, знакомым банкирам и негоциантам, и собрав так называемую «Банду толстой северной мошны», объявил им:

«Сейчас! Сейчас надо действовать и живо, иначе министр Дезидерий победит и все правила изменятся под его новые указы, вам ясно? Правила ведения ваших коммерческих дел, как самых прибыльных в империи – в первую очередь! Вы давно работаете со мной – не подведите! Если отменим последний указ Дезидерия – Я со всеми вами рассчитаюсь сполна, вы же меня знаете…»

Было решено что все толстосумы немедля соберут своих наёмников: что охраняли их самих, а также их лавки, здания, караваны, речные межгородские торговые и транспортные флотилии – и отдадут наиболее подготовленных из бойцов, бывших ветеранов имперских кампаний, в руки действующих офицеров королевства Уммланд.

Тудджерри получит на складах знакомых мастеров литейных дел новейшее оружие – вплоть до ручных бомбард и ему привезут срочно порох, из хранилищ на загородных мануфактурах, вне стен столицы: ибо заполучить арсенальные запасы, в спешке и без допусков, не представлялось сейчас возможным.

Отряд Тудджерри внезапной атакой взорвёт ворота в императорский замок и прорвётся к помещениям с главным имперским министром и далее…

Если Дезидерий сдастся – срочно погрузят его в повозку и вывезут прочь из столицы, для выяснения что с ним далее делать. Если нет – убьют на месте, а голову выставят на длинной пике, над башней дворца…

Если же Дезидерий всё же сбежит – тогда будут думать по его действиям уже после побега!

Тудджерри, что давно «прикармливал» часть челяди и охраны во дворце умершего императора, знал: императорская гвардия люто ненавидит выскочек «минардов» Дезидерия. Гвардия сейчас просто не знает как реагировать на его последний указ и защищать его, в случае нападения на министра или же наоборот – арестовать, как заговорщика, пока что не станет.

Гвардия растеряна и выжидает. Однако именно она охраняет сейчас ворота в сам замковый комплекс императорского дворца. При должной наглости – ворота можно просто быстро взорвать небольшим зарядом, скорее для нагнетания паники у минардов во дворце. А с самими гвардейцами на постах договорятся «переговорщики»: люди, что хорошо лично знают офицеров имперской дворцовой гвардии и смогут им пообещать «золотые горы», если те не станут вмешиваться в происходящее и позволят убить ненавистного им всем, главного министра Дезидерия.

Боевиков, для внезапной атаки на императорский дворец – собрали на товарных речных складах клиентов-негоциантов банкира Тудджерри и после первого инструктажа и разъясненного плана, быстро сговорились о самом нападении.

Так как бомбардами или иной артиллерией, из за ограниченности времени, обзавестись не удалось – решено было взорвать ворота небольшими бочонками с порохом, предварительно попросив, с помощью «переговорщиков» – императорских гвардейцев отойти на этажи не занимаемые министром заговорщиком, так как именно помещения где располагались службы Дезидерия и его телохранители и будут, максимально жёстко, зачищенны людьми набранными Тудджерри от все этой «министерской новой шушеры».

Арбалетчики должны были обстреливать окна дворца и всех в них показывающихся, алебардщики – пробивают бреши в отрядах меченосцев минардов, на дверях, а бывшие пираты, из тех что сейчас нанимались охранять торговые речные суда купцов от своих прежних «коллег» – зачищают этажи императорского дворца, как во времена своих славных абордажных схваток, бывших во множестве у них в молодости, они поступали с палубами захваченных нефов и каракк торговцев.

Добрались до цели своей атаки, императорского дворца, наёмники уммландского первого министра, быстро и почти незаметно: из за массовых гуляний огромных толп по всему городу их принимали за очередных фанатиков министра и почти что и не обращали внимания и начали строиться для скорого свирепого штурма.

«Переговорщики» и сапёры уже суетились у ворот императорского комплекса, и если первые что то постоянно втолковывали всё прибывающим гвардейским императорским стражам, то установщики порохового заряда, минёры – спокойно и деловито, пока по ним нее стрелял никто и вообще ничем не мешали работать – устанавливали свою мину «дверевышибалку», как они её меж собой прозвали.

Внезапно началась какая то суета и возня, возле установленных на крепостных стенах заряженных бомбард и оттуда раздался резкий крик минарда, что выглянул с факелом в руках, в проём бойницы: «Прочь псы уммландские – прочь! Бегите в свои земли и не лайте, вы только тявкать, как побитые дворняги и можете!»

Отряд штурмовиков перед воротами императорского дворца ответил воплем бешенства и угрозами, с обещаниями отрезть говоруну интимные места и заставить его же их сожрать, пока тот будет медленно истекать кровью.

Однако уже через мгновение после озвучивания данной угрозы – раздался оглушительный залп пяти бомбард, что, как хорошо помнил стоявший в напряжении, во дворе, в полусотне метров перед минируемыми воротами, начстражи императорской гвардии Магинарий Имерий – не были набиты смертоносным зарядом, а лишь порохом, для звукового отпугивания грохотом при выстреле, ранее подошедших толп «просильщиков министра»: и с воплями и воем, десятки людей в строю штурмовиков попадали от железного роя, что выпустили по ним, со стен дворца, минарды.

– Предательство!!! – закричал один из «переговорщиков» уммландцев у ворот и вытащив малый арбалет закреплённый на боку, на широком поясе – выстрелил в самого начстражи Магинария Имерия. Но спешка, теснота у ворот и отличный доспех гвардейца помешали стрелку хорошо попасть в свою цель и арблетный болт лишь в меру сильно оцарапал левое плечо командира гвардии.

Дворцовая императорская Гвардия стала выстраиваться в защитного «ежа» перед минируемыми воротами дворца и медленно, шаг за шагом, отступать вглубь территории перед воротами, на которые готовилась атака и подрыв. Заодно гвардейцы пытались в коротких переговорах между собой наконец выяснить: с кем именно они вскоре станут сражаться.

Один из минёров у ворот смог поджечь фитиль заряда мины, но что то в спешке и грохоте, под обстрелами из внезапно выстреливших бомбард, напутал и подрыв состоялся тут же, немедля: уничтожив всех подрывников и «переговорщиков», что стояли с ним рядом у ворот что должна была свалить на землю мина.

– Бей уммландцев!!! – орали со стен императорской цитадели, где уже во множестве суетились люди из окружения министра и перезаряжали, для нового выстрела, малые, «настенные», бомбарды-картечницы.

– Бей площадных! – орали гвардейцы дворцовой стражи, не понимая до конца кто же именно их атакует и решив что в неразберихе проще оборонять сам периметр привычного им дворца, от любых вторгнувшихся чужаков, а уж разбираться потом, после боя.

– Отступаем! Гвардия нас предала: у них заряженные бомбарды на стенах и ворота всё ещё закрыты! – орали в толпе отступающих прочь, скорее даже уносящих ноги позорным бегством, сводного отряда штурмовиков Тудджерри.

Всё оказалось до обидного просто: когда Рикульф сообщил министру о внезапном нападении на дворец, он добавил что его агенты внизу утверждают, что гвардия стражи, что охраняет императорский дворец – не против открыть ворота или просто не мешать, неизвестным нападавшим наёмникам и позволить им перебить всех «минардов»: пока часть из минардов на дежурстве, в городе, в честь празднеств о новом указе Дезидерия. Но есть бомбарды на стенах, правда заряженные лишь для отпугивания шумом выстрела толпы простецов – одним лишь порохом, без опасной начинки. Зато если быстро занять места у данных бомбард, скрутив стоящих там гвардейцев охраны и бомбардиров, тогда… Появляется шанс и немалый!

Рикульф советовал немедля набить осколками металла или камнями заряженные орудия и проредить залпом, почти в упор, ряды строящихся в боевой порядок, странных атакующих боевиков: остальные из противников сильно подумают перед продолжением атаки, да и дворцовая стража, что сейчас о чём то шепчется с представителями атакующих у ворот, вынуждена будет определиться в открытую – если сейчас она нападёт на минардов и присоединится к наступающим, тогда следует отступить и бежать, против обоих отрядов людям министра не выдержать схватку. Но если залп бомбард сильно уменьшит нападающих и приведёт к их панике, Рикульф был уверен что дворцовая императорская гвардия не станет вмешиваться и просто останется защищать «сама себя», никуда ни с кем не вступая в конфликт, лишь бы её тоже не трогали.

Так и вышло: залп из заряженных «рублём» бомбард – проредил строй наёмников капиталиста Тудджерри и те, в панике, отступили от летящим прямо в них всё новых рублей.

Минёры у ворот в спешке ошиблись, от неожиданно начавшегося сражения и хотя и подорвали сами ворота, но вместе с самоими собой и всеми» переговорщиками»– не оставив в живых свидетелей возможного предательства офицеров гвардии и её бойцов.

Ворота не упали, а лишь перекосились, создав баррикаду на входе. Выпало с сотню камней из стен – вот и всё. Нападавшие сбежали также внезапно как ранее появились и минарды орали им обидное со стен, громко улюлюкая и вопя, но при этом не рискуя выскочить со своих укреплений в дальнейшее преследование.

Стали возвращаться толпы зевак к площади у дворца: кто то сообщил им что готовится убийство министра Дезидерия, «отца и Защитника» – и они бросились на площадь, что лишь недавно покинули, и там обнаружили окровавленные тела уммландцев, которые во множестве валялись на булыжниках мостовой.

Дезидерий вновь появился на балконе перед начавшими опять собираться своими сторонниками, где несколько часов назад размахивал новейшим указом и возвестил «о большой победе». Но над кем конкретно – не уточнил.

Толпа удивлённо таращилась на искорёженные ворота императорского дворца, выбитые из крепостной стены камни, дымящиеся стволы бомбард и ничего не понимала – здесь был настоящий бой! Но кого и с кем – так и оставалось загадкой…

Тудджерри, узнав вскоре что его отряд позорно бежал и ничего не получилось из того что он задумывал, устало махнул рукой и произнеся: «Бред! Всё рушится!», впервые, со времени своего присутствия на казни, на костре инквизиции, супруги Лаймы Аннилит – пошёл и напился в своей тайной комнате, не обращая внимания на громкие стуки в дверь его господина Лиутпранда.

Ромлеянский и гарданский наследники, Джанелло и Борелл, узнав о штурме замка своего деда и не зная достоверно кто его предпринял – заперлись у себя в поместьях и выставили усиленную охрану, подозревая государственный переворот и каждого из своих братьев, как организатора данного выступления как первого шага к узурпации власти.

Кельрики ранее хотели выдвинуться ко дворцу в боевом порядке и данным «парадом» немного попугать Дезидерия, когда Великому инквизитору Корсо сообщили его агенты инквизиторы о том, что Тудджерри готовит смену власти нынешнего «престолодержателя»: одним отрядом лихих рубак мясников, из опытных ветеранов, бывших в столице – и Корсо решил принять в этом активнейшее участие!

Однако когда отряды кельриков только выходили из ворот поместья «Храмины» что бы поддержать в атаке против так ненавистного им главного имперского министра наёмников Уммланда – прибыли очередные инквизиторские гонцы вестовые и сообщили, что атака уммландцев совершенно провалилась и все нападавшие позорно бежали прочь.

– Проклятье! – процедил Корсо сквозь зубы и немедля потребовал у своих людей запереться в Храмине, на случай если Дезидерий решит развить успех и атаковать их самих, ночной подлой контратакой.

Ночь после «Указа» и неудачного штурма императорского дворца – прошла беспокойно: Дезидерий баррикадировался в помещениях императорского дворца и боясь новых атак своих противников – вызывал всех своих «минардов» в казармы, в самом дворце. Наследники ожидали ответных действий министра по отношению к себе и сами не показывали носа из своих особняков, готовясь к возможному их скорому штурму минардами. Жители столицы, всю ночь продежурившие у взорванных ворот, на утро рассказывали байки знакомым о том: как людей наследников, что по очереди, четырьмя провинциальными атаками «волнами» штурмовали замок покойного императора – минарды разбивали раз за разом, вчистую и теперь наследники вице-короли боятся за свою жизнь, видя как слаба их охрана против непобедимых телохранителей министра Дезидерия!

На утро жители столицы уже вовсю распевали оскорбительные песенки, под окнами дворцов наследников и дразнили их слуг, не выпуская силой тех в город или шутливо грозя вызвать минардов, что бы они «провинциальных корольков палками образумили!»

Это вызывало лютую ненависть у приехавших провинциалов из малой знати, но те ничего не могли поделать и лишь грозились лютой местью, не выходя однако при этом за территорию, им предназначенных, поместий.

Поняв что напугал всех четверых претендентов на престол и видимо крепко, а посему пока не стоит ожидать атаки от них внове, Дезидерий решил срочно отправиться в тайный дом, предназначенный для содержания перед Избранием императора Избирателей, которые уже откровенно маялись в ожидании данного голосования и немного попугать их: рассказав о толпах недовольных их поведением людей, на улицах столицы и «странных отрядах», что в императорском дворце, при почти удачном штурме, искали именно их – Избирателей, что бы люто наказать! У министра созрел новый план и он собирался его без промедления осуществить.

Уже ближайшим утром главный, а теперь ещё и бессрочный, имперский министр – отправился с эскоротом из полусотни своих минардов кавалеристов и двумя сотнями пеших телохранителей, в ему известное городское поместье «Гнездо», получившее своё название как за округлую форму, так и обширные подземелья, где ранее были поочерёдно тюрьмы столичной инквизиции, имперской стражи, а последние годы – личное узилище императора, для людей, которых он считал ещё возможным вернуть в высший свет или же наоборот – навсегда из него негласно изъять, но сохранить им жизнь, для бесед с самим монархом.

Большинство столичных жителей искренне считали что замок пустует или заброшен и дивилось, что «Гнездо» никто не занимает столько лет, однако они все ошибались: там часто бывали «гости», правда в крайне незначительных количествах.

Теперь же, в честь будущего Избрания императора, Дезидерий, не без намёка – расположил именно в «Гнезде» всех восьмерых Избирателей, выделив каждому из них по спальне с кабинетом и оставив общую столовую, где бы они могли ежедневно видясь, надоесть другу, как можно скорее.

По первоначальному плану следовало дать наследникам три дня на отдых с дороги, потом провести встречу четверых вице-королей с Избирателями и после очередных трёх дней обдумывания своей позиции последними – начать процедуру Избрания на престол нового правителя империи.

Жизнь, как всегда, внесла свои коррективы в данные планы и сейчас, окружённые сперва имперской гвардейской стражей, а последние дни ещё и непонятными им, и пугавшими больше всего – «минардами», вооружёнными с ног до головы, пропустив все сроки встречи с наследниками и начала голосования, Избиратели терзались самыми худшими подозрениями и считали, что возможно наследники провели гениальную интригу и договорившись с Дезидерием просто заманили их, всех восьмерых, вместе в ловушку, что и станет им тюрьмой до конца дней!

– Видимо, они просто полюбовно договорились и без нас… – едко хмыкая громко шептал Хорхе, глава храма «Карающего Жара», – зачем им кучка выборщиков, если можно внутри семьи распределить: престол, армии для новых походов, земли и богатства – собранные их дедом в невероятных количестваз? Мы для них явная и глупая обуза…

Все в столовой «Гнезда» промолчали, мысленно соглашаясь со стариком и пытаясь понять: как они могли так глупо позволить себя заманить, всех вместе, в столицу и запереть, как оказалось гораздо дольше чем «на неделю» и в помещениях, известных как личная тюрьма покойного императора.

Самым явным казался вариант с их полной и окончательной «пропажей» из мира живых, в мир полу или совсем мёртых: тех, кто десятилетиями гнил заживо в клетях «Гнезда» или быстро был повешен и сожжён, в огромных печах, данного скверного замка.

Князь Гассакс и герцог Уйонн искренне считали что вся затея была устроена именно из за их обширных земель и теперь проклинали себя за то, что так опрометчиво ввязались в ранее им казавшуюся столь удачной, интригу с Избранием – что вместо выгод принесла лишь странное полузаключение и возможную скорую казнь.