Текст книги "Избрание (СИ)"

Автор книги: Александр Никатор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

Просчитав что ему предлагают и решив про себя что это хоть и не очень хороший вариант, но всё же, как запасной, вполне сгодится – Дезидерий притворно вздохнул но объявил: «Это невозможно! Имперская казна, также как и армия, в полном распоряжении будущего императора и я не могу просто так начать выделять суммы из неё – я за них в ответе! Слишком откровенное подыгрывание Вам, может возмутить имперских прокураторов и кого ещё. Остальные наследники потребуют немедленных раздач сумм и им, и тогда будет бардак… Я с удовольствием выдам все документы на казну сразу после Избрания нового правителя, ему и его главному министру. Но не раньше! Да и походы, против мятежных провинций, ещё под вопросом: стоит ли решать всё войной, когда покойный правитель старался мирно ужиться с новыми многочисленными поддаными и пристроить их на равные места с прежними своими людьми, что бы все считались ровней и едиными по духу и правам – имперцами?»

Корсо таращился неверящим взором на оратора, потом вскочил с кресла и начал орать, с хорошо слышимым в Храмине, эхом: «Как раньше?! Друиды в Амазонии и Гардане чувствуют себя как дома! Рыцари Урдии посылают нас прочь, словно и не было унии королевств и признания ими единой империи! И это вы назывете «хорошим решением»?! – чушь! Только новый поход истинно верующих рыцарей и их боевых слуг, способен восстановить единство и величие державы и вернуть Солнечной Вере звание единственного Учения, в нашей великой стране! И если главный имперский министр Дезидерий потакает врагам державы, изменникам и еретикам культистам – это лишь его проблемы и заблуждения! Мы, с наследником Амвросием, сами соберём армию в Кельрике и получим необходимые средства на поход, из наших местных храмов. Они дадут нужные суммы и тогда – пускай все видят на что способны люди у которых Светило, его свет и жар, в сердце и крови!!! Мы проведём поход сами!»

– Угу… – подумал про себя «престолодержатель», – жар в голове. Видимо частые костры совсем напекли голову обоим кельриками и они уже несколько не в состоянии адекватно вопринимать ситуации, что перед ними возникают. Вон, вице король как сидел, всё время смотря на огонь в камине, так и не отвернётся от него. Явно наслаждается… Костры и пытки о заменили данному дуэту всё: личную жизнь, амбиции, мечты и стремления. Забавно. Хотя и немного страшно…

Однако вслух, главный имперский министр произнёс следующее: «Не стоит начинать походы, что могут привести к скорой всепогубительной гражданской войне! У нас и так множество проблем и одна из новейших, о которой мне сообщили совсем недавно, буквально час назад: скончался, пару дней как, в Ромлее Солнцеликий и на престол главного жреца церкви Солнца взошёл Велизарий «Барс с косой», который уже объявил что собирается отделить Ромлею от империи и провозгласить там собственное государство жрецов. Вы надеюсь не забыли данного авантюриста?»

Корсо остановился как вкопанный где стоял, Амвросий же наоборот – вскочил со своего кресла будто бы ужаленный змеёй и теперь растерянно смотрел на своего многолетнего наставника и советника, Великого инквизитора.

Наконец Корсо произнёс: «Карающий жар Светила… Что же теперь будет? Центр нашей веры… Земли – символизирующие зарожение и распространение её во всём мире – во власти мерзких отщепенцев и извращенцев?! Да… Теперь следует срочно снаряжать походы не на Север, это уже второстепенно, а в Ромлею! Это слишком важно и значимо!»

– Безусловно следует что то предпринять! – горячо согласился «престолодержатель» с Великим инквизитором, – но всё же лишь после согласования на «малом имперском совете», при содействии всех внуков наследников почившего императора. Поймите меня правильно: это дело касается нас всех и при всём моём уважении, я не могу позволить лишь вам начинать «походы Света», словно остальные из кандидатов на престол, прокажённые!

На самом деле Дезидерий опасался иного: слишком фанатичные в Вере кельрики, ведомые Великим инквизитором Корсо и его истеричным упрямством – запросто могли самостоятельно начать походы как в относительно спокойную, пока, Гардану, так и начавшую бузить Ромлею. К тому же была известна нелюбовь внуков императора из Кельрики и Ромлеи, Амвросия и Джанелло, друг к другу, а также частые ссоры поддерживающего кельриков Хорхе, Избирателя и главу города храма «Карающего Жара» и Виллиама, главного жреца «Утреннего Рассвета» и сторонника Солнцеликого и Ромлеи: Хорхе, как и большинство знати Кельрики – мечтали о непрекращающихся походах Веры и массовых ежедневных казнях еретиков на кострах, как в их родных землях, где уже десятилетие не прекращались конфликты и массовые сожжения, а ромлеяне и последние Солнцеликие – старались примирить различные религиозные общины империи и предложить концепцию сосуществования возможно разных учений, в том числе и религиозных, в едином крупном сверхгосударстве.

Обе группировки ненавидели друг друга и всячески старались навредить, и теперь выходило что позиции «умиротворителей», ромлеян – подорваны внезапным поступком Велизария, зато кельрики и фанатики инквизиции усилились и могут вытребовать себе большой общеимперский «поход Света», который, по глубочайшему убеждению Дезидерия – окончательно развалит империю в огне гражданской и религиозной междуусобицы.

– Есть подозрение… Впрочем это даже слух, без всяких доказательств. Пока что… – тихо произнёс в полумраке комнаты и отблесков горящего в камине пламени, «престолодержатель», – Что возможно ваш брат из Ромлеи, неким образом ответственнен за данное странное поспешное избрание Солнцеликим недостойного Велизария и фактически начавшийся бунт, в самом своём вице королевстве. – Дезидерий решил ещё сильнее расширить пропасть между кельриками и ромлеянами, дабы играть на этих противоречиях в ближайших переговорах с ними обоими. – Однако мы не можем…

Корсо вскочил на ноги и сделав пару быстрых кругов вокруг кресел со своими собеседниками, хлопнулся на почти невидимую, во мраке, циновку в углу и яростно быстро зашептал молитву: «О Солнце, великое и непобедимое, дающее нам надежду днём и питающее нас плодами, что насыщаешь недостойных грешников своим светом и теплом…»

Амвросий повернулся к главному имперскому министру и спокойно ответил на слова последнего: «Я даже и не сомневаюсь. Эта скотина специально продал своё вице-королевство еретикам и шкурникам, что бы с огромными деньгами прибыть в столицу и претендовать на трон: подкупая чиновников и Избирателей!» – в углу уже громко, в полный голос истово молился Корсо, отбивая земные поклоны с явственным стуком головы о терракотовую плитку перед горящей, в золотом «солнечном абажуре», свечой, а Амвросий продолжал: «Не брат он мне! Не родня и вообще – никто! Пора прекращать этот балаган и вновь привести к власти силу, способную держать империю в узде. Мы надеемся на Вас…»

Дезидерий решил что сейчас самое время покинуть, немного шокированных последними новостями кельрикских властительных провинциалов и отправиться по остальным адресам наследников ныне покойного первого императора.

Оставшуюся троицу тоже следовало проинформировать о новой ситуации в Ромлее и узнать какие от них поступят предложения: как по решению всех нынешних проблем государства, так и ему, главному имперскому министру и «престолодержателю», лично – по поводу его дальнейшей карьеры.

По пути в «Берлогу», огромное, но низкое, всего в два этажа высотой – так не принято было строить особняки знати в столице империи, поместье кандидата на престол из Гарданы Борелла – «престолодержатель» вдруг подумал что Великий инквизитор Корсо прав и именно он, Дезидерий, сейчас волей провидения, случайно, возможно совсем ненадолго, стал «министром-регентом» империи, а кому же ещё им быть в столь сложное время?!

– Я при покойном императоре, основателе державы – был последним главным имперским министром, а до этого – канцелярию его несколько лет исправно вёл… – бубнел себе под нос Дезидерий, несомый служками в большой парк в поместье северян, с бегающими там свободно зайцами и оленями, в котором и располагалась «Берлога» вице-короля Гарданы. – Я, именно Я – достоин управлять этой державой, как человек ведший лично многие важные и тайные дела и знающий все нюансы государственного управления и новой имперской иерархии! – А что мне предлагают?! – отдать всю проделанную мною, сложнейшую работу, провинциальным королькам что бредят одними лишь кострами инквизиции или пьяными «булькают», целыми месяцами напролёт, за пиршественными столами?! И всё же… пока что именно Я условный «регент» и не следует спешить избавляться от данного, пускай и весьма пока маловесомого, звания.

«Престолодержателю» вдруг пришло в голову, что он мог бы и далее вести дела империи: он конечно же незнатен и не имеет никакого отношения к династии умершего императора, однако сколько было примеров из прежних времён – когда усилившиеся министры отстраняли слабых правителей и либо «мягким» вариантом, женя тех на своих дочерях, сами становились полноценными хозяевами державы, или же поступая менее благородно: просто договаривались с тогдашним Солнцеликим о смене династии «в виду вырождения правящего рода» и основывали собственные, получая благословения жрецов Светила, и пожелания многих лет правления…

Выглядело пока что как ночной бред, но Дезидерию начинало казатьс, я в мистическом полумраке ночи, что он сможет остаться «регентом» на довольно долгий срок – возможно даже что и до конца своей жизни.

Главное было как можно дольше откладывать Избрание императора и направлять усилия наследников на подавление вспыхнувших бунтов в их землях или территориях по соседству, заодно втайне стравливая «четвёрку» кандидатов на престол между собой.

Благо наследники и сами не переносили друг друга на дух и с удовольствием бы перебили один другого, если бы не условное ожидание всеми ими церемонии выборов императора и тайные надежды, каждого из них, на законное занятие престола всей империи, вместо недавно умершего деда.

Прибыли наконец к зданию «Берлоги», сейчас казавшейся мрачным злачным местом: с кучей пьяных и горланящих песни огромных бородатых северян, и молчаливых людей в плащах с капюшонами – водящих хороводы у огромных странных деревьев.

– Хе-хе, да это же друиды! Корсо оказывается был прав… – слегка изумился Дезидерий увиденному, пока его провожали по деревянным полам устеленным шкурами диких зверей, мимо длинных лавок, которыми в столице уже лет сто, кроме простолюдинов, никто не пользовался.

Повсюду валялись пьяные бойцы в кольчугах, несло выпивкой и блевотиной. Был бардак и беспорядок, словно в военном лагере после неудачного штурма уже давно осаждённой крепости.

Прибывшего гостя ввели в хорошо освещённую факелами тронную залу вице короля Гарданы, где находившийся там Борелл – сейчас восседал за длинным столом пирующих, среди обычных своих дружинников и вновь ел и и пил до тошноты, пока его супруга сидела на его собственном троне, на возвышении, а её отец, Поллион – на троне своей дочери, королевы.

Увидев Дезидерия, оба родственника вице-короля поднялись на ноги и пока Борелл радостно что то кричал с набитым ртом, и просил гостя скорее присоединиться к «Жратве и бухлу рекой»-Алуникофиэль и Поллион провели прибывшего министра Дезидерия за отдельный небольшой стол, в укромном углу залы и сев с обеих сторон от него, начали беседу: «Я рад что Вы приняли наше приглашение и прибыли в наше скромное жилище…» – сразу же сказал Поллион.

– А вот и я! – радостно проорал подошедший к переговорщикам вице-король Гарданы и плюхнулся возле своей супруги, пьно рыгнул и тут же расхохотался на её недовольную гримасу. – Может разопьём на всех бочонок чего покрепче, а?!

– Любимый… – несколько странным тоном произнесла Алуникофиэль, – ты ведь не хочешьопять неделями страдать от мужского бессилия, со своими миленькими селянками служанками, не так ли?

Борелл изменился в лице и резко выпрямился – он перестал улыбаться и весь напрягся. Женщина тем временем наставительно продолжала, словно бы говоря текст непослушному мальцу, а не одному из знатнейших людей великой империи: «Дай нам быстренько поговорить о сегодняшнем недавнем ужине, во дворце твоего деда и мы с отцом к тебе вскоре присоединимся!»

– Не вопрос! Тараторьте без меня – не буду отвлекать. – добродушно согласился правитель Гарданы и куда то вышел, тяжело ступая и переваливаясь с бока на бок как медведь, с которым его постоянно сравнивали.

Поллион проводил зятя внимательным взглядом и продолжил прерванный разговор, когда тот отошёл достаточно: «По поводу Амазонии, того что там недавно произошло. У нас есть варианты решения данной проблемы империи и мы были бы не против помочь вам, как нынешнему «престолодержателю», справиться с этой щекотливой ситуацией, столь вам наверное неприятной…»

– Как любому честному имперцу. – ввернул Дезидерий.

– Наверное… – двусмысленно подтвердил Поллион, – но главное: вы ведь в ответе перед будущим императором, за то что случился подобный бардак в делах государства пока его избирали и именно вы – отвечаете за державные промахи последнего времени. – явно намекая и угрожая Дезидерию, продолжал Поллион. – Мы поможем вам в вопросах с Амазонией, а вы – подскажете чем нам возможно очаровать Избирателей, для их верного выбора в ближайшее время. Борелл обязательно простит вас, как император, а я, как будущий главный министр империи – буду прислушиваться к вашим советам и предложу хорошую службу при мне… – уже вовсю чувствуя себя хозяином положения, увещевал и одновременно запугивал гостя, Поллион. – Вы улавливаете возможности: как получить награду и заслуженный покой, после избрания императора – так и лишиться головы, за плохо выполненную работу?

– Безусловно! Также как и желание фанатичных кельриков сходить в ваши земли «походом Света», для того что бы сжечь на кострах всех плясунов, водящих хороводы у деревьев, вроде тех, что я видел сейчас у вас во дворе, пять минут назад. – спокойно парировал «престолодержатель», показывая что не очень серьёзно оценивает угрозы Поллиона.

– Хорошо, хорошо! – примирительно прознёс первый министр Гарданы, – давайте просто обсудим ситуацию и подумаем, чем можем быть друг другу полезными.

– Внимаю с нетерпением. – с намёком произнёс Дезидерий, – но вначале, дайте мне какой либо вашей настойки, что бы так спать сильно не хотелось. Я утомился невероятно!

– Конечо, конечно! – совершенно примирительным тоном произнёс Поллион и что то скомандовал, на непонятном языке, слугам, с капюшонами на головах, явно лишним в полутёмном помещении ночью.

Вскоре перед главным имперским министром стоял горячий напиток, а первый министр, из Гарданы – вовсю убеждал своего гостя, что после пяти глотков данного отвара тот спокойно обойдётся без сна целые сутки.

В это время вернулась Алуникофиэль, что на пару минут выходила из за стола и требовала успокоиться, начавшего шумно шаловливо прыгать по помещению, как дикое животное, Борелла.

– Так вот. – продолжал Поллион, – Я, как вы наверное знаете – являюсь уроженцем именно земель Амазонии и хорошо знаком лично, со всеми местными властителями. Как из знати, так и духовных лидеров…

– Друидов? – догадался Дезидерий.

– Конечно. Я смогу договориться о новой унии Амазонии с империей, при условии широких полномочий моей Малой Родине и права исполнять наши древние культы почитания «древ и камней». Мне кажется это очень немного, ради мира в державе и возможности всё решить переговорами, а не долгой войной, да ещё и с такой провинцией – где можно крайне удобно обороняться против неприятеля, практически любой численности и главное: очень, очень долго!

– Предлагаете отдать Амазонии права на вице-королевство, причём не с родственником императора, а обыкновенной местной провинциальной знатью – да ещё и разрешить запрещённую прежде веру? – немного удивился «престолодержатель» такому предложению. – Вам не кажется, что для империи это будет гораздо более катастрофично, чем возможный «поход Света» инквизиции или пускай и долгая, но блокада данных земель войсками и флотом имперцев? Пока что не вижу особых выгод от ваших предложений: ни империи, ни мне лично…

В разговор вмешалась дочь Поллиона, что слушала разговор обоих мужчин постоянно сжимая-разжимая свои крохотные белые кулачки.

Сейчас она буквально взвилась на дыбы: «Это судьба! Проклятое решение сдохнувшего императора запретить «почитание Древних Духов Древ» – оказалось ловушкой и теперь, когда империя в неё попала и издыхает за это, следует немедля отменить солнцепочитание, как единственную религию и вернуть друидам их место в державной властной иерархии, что принадлежит им по праву! В Гардане, Амазонии, Островной державе – тысячи соратников друидов лишь ждут приказа наступать на империю и что тогда будет?! Вам дают шанс красиво отойти, дав небольшую контрибуцию победителям и сохранив своё лицо, вы же… «– женщина захлебнулась словами и в гневе стукнула кулачком по столу, так что питьё Дезидерия чуть не пролилось ему на одежды.

– Есть и иной вариант. – совершенно спокойно констатировал «престолодержатель. – Огромные армии имперцев, усиленные фанатиками веры и инквизиторами – просто затопят земли поклонников друидов и сожгут их всех, как еретиков, как раз на кострищах из полен тех самых деревьев, из «священных рощ». Переговоры с Амазонийскими элитами это хорошо. Нужно подумать. Но разрешение на друидизм и отказ от подчинения империи, пускай даже с формальной унией – глупость! За такое уничтожают, а не ведут переговоры… И кстати. Вам наверное будет приятно узнать, раз вы столь нестандартно мыслите о судьбах королевств в пределах нашей державы: в Ромлее сменился Солнцеликий и нынешний, заявил что берёт управление королевством на себя, в обход прежних имперских эдиктов и законов. Так что теперь уже не две провинции – Урдия и Амазония бунтуют, а три: к ним добавилась ещё и Ромлея!

После минутной паузы, когда Поллион и его дочь пытались понять что им сейчас сказал Дезидерий, наступила бурная радость обоих, которую они даже и не скрывали: девушка танцевала и что то выкрикивала в полный голос, расписным потолкам помещения, а её отец горячо шептал, смеясь в свои усы с крохотными косичками, гостю: «Вот! Вот пример порочности запретов веры друидов! Это наказание, проклятие от них! Единая вера – порочный пример. Следует изменить ситуацию и немедля, пока остальные фрагменты, королевства и княжества, не посыпались словно старая мозаика, обнажая убогий рухнувший фасад державы!»

Решив что ему пора откланятся, так как нового ничего Поллион ему не сообщит, а слушать его друидические басни Дезидерий совершенно не желал – главный имперский министр не очень многословно попрощался и будучи выведен провожатым, вскоре уже на своём паланкине приближался ко дворцу третьего из наследников, из Ромлеи, которому предстояло сообщить о бунте в его собственных землях и зная истеричность Джанелло, следовало делать это осторожно, что бы не нарваться на удар кинжалом от истерика вице-короля…

– Что мы имеем? – почти неслышно бурчал себе под нос «престолодержатель», вновь советуясь сам с собой, во время передвижения в паланкине. – Кельрики – готовы залить кровью и пламенем костров всю империю, ради величия веры Светила и лишь её монополии. Гарданцы – всё же действительно оказались друидами, не по наветам клеветников – по крайней мере Поллион и его дочь, а именно они сейчас всем заправляют при дворе пьяненького обжоры Борелла… Хм… Конфликт очевидный, особенно с учётом предложения Корсо о скорейшем «походе Света» и ответной идеи Поллиона, о начале переговоров с его «старыми знакомцами» из числа друидической знати Амазонии. Внезапный захват Ромлеи новым Солнцеликим и… и что? Что… А вот что: ссорим кельриков и гарданцев из за Амазонии, чуть погодя, возможно – добавим локальных стычек кельриков и ромлеян из за Солнцеликого и его узурпации власти в землях Ромлеи, а потом. Хм… Уммланд. Я то конечно останусь на ближайшие ещё пару месяцев регентом, при случившемся так кстати «пожаре в империи», но пока что именно Уммланд никуда не лезет и видимо первым бросаться не станет. Плохо. Пока полоумная, в своём религиозном фанатизме – Кельрика станет воевать с Гарданой, что почти наверное, в этом случае, окажется в некоем союзе с Амазонией и возможно Ромлеей, и все вместе, почти точно, вместе одолеют Кельрику – Уммланд только накопит свои силы, никуда не вмешиваясь и сможет потом легко добить победителя всей данной склоки. А мне – дать топором по шее, за то что не уберёг в целости державу и допустил начало гражданской войны! Нет. Прямого конфликта королевств наследников следует пока избегать и все мероприятия проводить с санкции «имперского малого совета», как аналога высшей имперской власти, пока нет законно избранного императора.

Прибыли ко дворцу Джанелло Ромлеянина: утончённому четырёхэтажному поместью с колоннами и многочисленными скульптурами в ухоженном парке, мозаичными окнами и резными дверьми. Фресками внутри дворца и… И вообще: данный особняк скорее напоминал музей, чем был поместьем в прямом смысле слова.

Сам вице король-Ромлеи, Джанелло, здесь бывал редко, но его первый министр, Алавия – часто наезжал в столицу для решений своих вопросов и куча дорогого барахла что он покупал, воровал, ему давали за взятки – оседали в данной сокровищнице представительстве Ромлеи, в центре столицы империи.

Здесь некогда проводились знаменитейшие оргии, с тремя сотнями куртизанок одновременно и конкурсами для них: вроде разбития полевых дынь – их собственными тяжёлыми, налитыми соком, «дыньками» или массажа гостей, когда посетителей-гостей Джанелло первоначально тащили в бани, где голые девы чаровницы мыли их своими собственными телами, натирали маслами и вообще – обслуживали по всему перечню услуг, что гости требовали.

Наследник из Ромлеи обожал показательные празднования в стиле древних патрикиев и всячески поощрял это и в своих людях.

За подобное, дед император, все последние годы и запрещал ему въезд в собственную столицу и всячески ограничивал власть Джанелло в самой Ромлее.

В парке, у выстриженных геометрическими фигурами деревьев и кустов, вовсю развлекалась всегда громкая, вечно гогочущая, свита ромлеянского вице-короля: шумные, пьяные молодые люди с хохотом бегали за полуобнажёнными девушками с открытой грудью и соблазнительно видными ножками, и захватывая понравившуюся самку – на руках тащили тех в павильоны, расставленные во множестве по всему парку или валились с ними прямо на траву, после чего начинали кусать и целовать свою добычу.

Музыканты играли три разные мелодии в противоположных частях парка: игривую – возле столов с напитками и едой, медленную – близ большого павильона и немного странную – где то за искусственным озерцом, с визжащими там нимфами, что голенькими резвились в воде под одобряющие крики обступивших их мужчин.

Дезидерий вспомнил сводки, что ему нередко составляли командиры стражи по поводу ромлеянского наследника: что тот возил с собой десятки танцовщиц и массажисток, и не брезговал захватывать себе в гарем любую понравившуюся женщину – будь то знатная дама или простолюдинка в таверне.

Его людей десятки раз убивали за это на поединках и просто вешали по вердиктам судов, что однако не мешало Джанелло продолжать пополнять свой «птичник» всё новыми прелестницами. И если Избиратель, князь Гассакс, покупал рабынь или принимал услуги добровольно, от к нему специально для этого приехавших в его имение куртизанок, то Джанелло, по многочисленным слухам – было мило именно насилие, как при заполучении женщины, так и дальнейшем обращении с ней.

Некоторых своих жертв, ромлеянский правитель потом просто «дарил» кому из слуг, как например маркизу Морфи, захваченную им в замке её мужа и после недели развлечений – подаренную лакеям принца.

Никакого конфликта с родом Морфи у него не было и врагами империи они не являлись, однако Джанелло расудил иначе и пока мужчины пытались судиться в имперском суде, в столице державы – он насиловал женщин их фамилии.

Были известны случаи, когда рассвирепевший за пустяк вице-король ромлеянин, внезапно вытаскивал за волосы куртизанок из своей кареты и кидал их голыми в толпу нищих, а потом уезжал прочь.

Пару известнейших «фей любви и ласк» Ромлеи, были таким образом зверски замучаны толпой, получившей их тела внезапно себе на потеху…

Вспоминая с кем предстоит иметь дело на ночных переговорах, Дезидерий встретил на пороге дворца странную пару: низкого, маленького, щуплого Алавию – первого министра Ромлеи, и стоявшего с ним рядом гибкого высокого мужчину, с трапецевидным туловищем.

После коротких приветствий выяснилось, что высокий незнакомец – Тестомал, командир стражи ромлеянского наследника и сейчас он следит за порядком в парке.

Мужчины втроём отправились в кабинеты где должны были проходить переговоры и внезапно Тестомал поинтересовался, почему главный имперский министр без охраны.

– Зачем? – в столице не так много дерзких многочисленных банд что нападают на господ со слугами, император постарался навести порядок! Стража городская прилично усиленна и патрулирует надёжно главный город империи.

– Удивительно… – странно неприятно ощерился Тестомал. – у нас бы в Ромлее – вас немедля похитили ради выкупа или продажи врагам. Враги любят покупать себе друг друга и потом держать в палацио, в личных крохотных тюрьмах: можно помучать или что ещё…

По странному перешучиванию и разговорчикам между Алавией и Тестомалом, Дезидерий внезапно догадался что начальник стражи Джанелло – скорее всего бывший наёмный убийца и не столько охраняет принца, на это есть рыцари, в том числе и имперские – сколько выполняет его тайные поручения: вроде всаживания кинжалов в бока в толчее улицы или капания яда в бокалы, во время празднеств.

Дезидерию вспомнился кельрик Путысон и его подобный вопрос совсем недавно. Путысон удивлялся отсутствию большого количества «кинжальщиков» на улицах столицы империи, Тестомал – недоумевает что главный имперский министр ездит по улицам без охраны… Эти пустячные разговоры показывали довольно ярко характер правления, в данных вице королевствах и несколько хуже, кем являются тамошние, местные, вице-короли.

– Забавно… – думал «престолодержатель», поднимаясь по вычурной витой лестнице. – У ромлеянина, первый министр – иноземец проходимец, а начальник стражи из бывших, а то и нынешних – наёмников «кинжальщиков»… Оригинал! Видимо не случайно Велизарий так легко отнял у него королевство. Джанелло дворцовый испорченный мальчик, что рос без отца и матери, и полностью зависит от своего окружения. Точнее даже так: своего настроения – которому вовсю потакает его свита… Чего бы Джанелло не вытворял.

Зайдя в огромную залу с зеркалами на всю стену, фресками, картинами, скульптурами и многими дорогими вещицами разбросанными где попало, Дезидерий тут же увидел самого Джанелло, который гонялся, без штанов, за парой каких то очаровательных девушек, с огромными, открытыми взорам присутствующих мужчин, бюстами – что при беге дев волнительно подпрыгивали в такт движениям, своих весело гомонящих обладательниц.

– А… припёрлись! – недовольно заорал Джанелло и направив руку в сторону троих недавно пришедших, добавил вполне серьёзно. – Отрежу уши. Всем вам – что бы не мешали.

После чего вице король Ромлеи внезапно резко расхохотался и бросился в соседние комнаты за своей «сладкой» добычей, пока Алавия усаживал гостя, а Тестомал говорил что «хозяин шутит… наверное».

– Отрежу, отрежу, отрежу… – хохоча, через минуту появился, но уже в штанах, Джанелло и присел возле стола с фруктами, где уже распивали вино его слуги и гость.

Он шутливо погрозил рукой пришедшему Дезидерию и предложил Алавии начинать разговор, дабы прояснить некоторую ситуацию, что возникла за время недавнего ужина.

Однако главный имперский министр не стал ждать очередных намёков странного наследника из Ромлеи и его полубандитского окружения, и сам громко объявил, на опережение, главную новость: «Велизарий, Балтазар «Барс с косой» – стал новым Солнцеликим и полностью изгоняет имперских чиновников из Ромлеи. Он объявил вас низложенным и теперь ваши люди массово переходят ему на службу. Ваша казна – почти полностью захвачена им, также как многие замки и земли. Ваше высочество – у вас крайне тяжёлое положение. Похоже вы банкрот: как политически, так и в прямом смысле слова. Ваши братья могут посчитать что вы специально всё это устроили, что бы помешать им избраться на престол и тогда…»

Хозяева дворца вскочили на ноги и тараторя наперебой начали бегать по огромному кабинету, где все они вальяжно расслабленно сидели всего минуту назад: Джанелло орал и раздавая пинки Алавии и Тестомалу, бросался в них кубками и фруктами. Двое последних, словно комики на ярмарке, смешно уворачивались от наказания своего истерящего господина и в паузах, от коротких перебежек, падали на колени перед правителем – умоляя простить и дать исправить положение.

Всё это выглядело со стороны совершеннейшим абсурдом и скорее веселило, чем озадачивало Дезидерия. Министру это напоминало цирковой площадный балаган высшей пробы.

– Ваши земли оскудеют, даже если империя вернёт их вам. К тому же многие ваши солдаты и рыцари – будут убиты или перейдут в лагерь к противнику, и вы, в любом случае – потеряете нынешнее своё полодежение. – добавил последнюю каплю в бокал горечи и страха, приготовленный им для Джанелло, Дезидерий.

Теперь можно было верёвки вить из испуганного паренька, каким вернулся ромлеянин принц за стол с фруктами: спесь и гонор с него сошли, как краски для лица с мордашки пожилой путаны, внезапно попавшей под ливень…

Его люди выглядели не лучше, словно их избивали добрый час цирковые атлеты, а потом заставили пробежать несколько миль под солнцепёком в шкурах медведей: они все тяжело дышали и были потными и красными, словно после бани. Джанелло заплакал и Алавия начал его утешать, суя фрукты под нос или суетливо прося выпить бокал вина.

После пары минут подобных утешений, наследник из Ромлеи немного успокоился и начал потихоньку цедить вино, глядя отрешённо в сторону, а его первый министр тут же подсел ближе к Дезидерию и зашептал: «Вы поймите… Если нам помогут и Джанелло займёт императорский престол – мы не забудем и отблагодарим, точно! Замки, девки, золото, земли, титулы – всё до чего дотянемся, когда наш кандидат станет императором – всё послужит для ответной любезности помощникам что его усадили на дедовской трон!»

Главный имперский министр искренне подивился подобной простоте своего провинциального «коллеги» и решив про себя, что если с «регентством» ничего не выгорит, то именно ромлеянского наследника Джанелло необходимо будет пытаться тащить «под себя», как кандидата на власть – вслух пообещал Алавии подумать над его предложением и чем сможет – помочь.