Текст книги "Циклопедия"
Автор книги: Александр Матюхин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
– Откуда ты знаешь?
– Погляди сам.
Я вернулся в комнатку. Место около окна оккупировал Ирдик со стулом. Мы же с вампиром пристроились за его могучими плечами.
Циклопов действительно стало намного больше. Они сидели на лавочках в парке, прогуливались вдоль ларьков, рассматривали витрины магазинов. Примечательно, что обычные люди проходили мимо них, словно ничего не замечали. Людей вообще было немного, и это в разгар обеда! Да и машин на дороге поубавилось! Только одна проехала за все время, пока мы стояли у окна. А ведь центральная улица!
Кант, зажатый между циклопами в шляпах, держал в руках небольшой плакат, на котором большими печатными буквами было написано:
«СДАВАЙТЕС ТАК ИЛИ БУДИМ ГОЛОДАТЬ».
Перчатки лежали у него на коленях.
– А почему они не нападают?
Яркула пожал плечами.
– Боятся нас, я думаю. Мало ли что им Кант рассказал.
– Но их же миллионы!
– Пока только… мм… восемьдесят один, – не оборачиваясь, сказал Ирдик. – Потушите кто-нибудь свет. Им нас видно.
Я пошел к выключателю и погасил лампы. В комнатке стало темно и мрачновато. Хмурое зимнее небо довольно скупо раздаривало солнечные лучи.
– Но они маленькие и не воинственные! А мы с джинном как-никак хищники! Кровью питаемся и овощами!
– А я люблю лапшу «Доширак», – сказал Ирдик. – С курицей.
– Вот поэтому они и не нападают. Думают заморить нас голодом!
– Но мы же можем сотворить сколько угодно еды! – сказал я.
– Мы можем, – поправил меня Яркула. – У тебя не получится сотворить даже колбасные обрезки! И с водой проблема. Водного заклинания я не знаю, и Ирдик тоже! К тому же у меня застарелая болезнь – клаустрофобия. Если я пробуду в этой комнате еще два с половиной часа, у меня начнется приступ! – Яркула почесал подбородок, – А может, и через час. Последний припадок был у меня две ночи назад. Спать в гробах с клаустрофобией, скажу я вам, такая пытка! Каждый час просыпаюсь от приступов! Приходится вылетать, дышать свежим воздухом, а то проглочу свой собственный язык, и все!
– Ладно, допустим, вы не можете колдовать воду. Но воды же здесь море! Шесть унитазов и шесть кранов! Пей не хочу! А еще вы можете превратиться в дракона, медведя, я не знаю, в Годзиллу, наконец!
– Для этого простор нужен! – заметил Ирдик. – А с водой ты прав. Тогда я не понимаю, в чем смысл?
Я вновь посмотрел в окно. Циклопы, бродившие по парку, стали расходиться в стороны, уступая место кому-то… кто шел в нашу сторону…
На первый взгляд это тоже был циклоп. Только без плаща и шляпы. Из одежды на нем был небольшой жилет, клетчатая юбка, как у шотландцев, и тапочки. На голове – пучок черных волос. В руке – клюка.
Редкие прохожие шарахнулись в стороны. Многие в панике побежали кто куда. Но в целом, кажется, циклопов мало кто замечал…
Циклоп шел, потрясая этой самой клюкой и выделывая руками всевозможные выкрутасы. Кажется, он еще что-то кричал, но нам не было слышно. Подойдя к скамейке, на которой сидел Кант, циклоп присел на краешек и вознес руки к небу.
И небо не замедлило отозваться. Где-то оглушительно загрохотало, и на землю обрушился снег. Такого плотного снега, скажу я вам, мне не доводилось видеть давно. Циклопы мгновенно исчезли из поля моего зрения. На улице потемнело. Ирдик отпрянул от окна, зажав голову руками.
– О нет! Я догадался, что все это значит! – завопил он. – У них есть шаман!
3
– Шаман? А что страшного в шамане? Вы же сами… того…
Честно сказать, я не очень понимал причин возникшей паники. Тем не менее паника была налицо! Яркула, серый как мышь, рухнул на табурет и стал грызть ногти. Ирдик тряс головой и бормотал себе под нос нечленораздельные проклятия. От его лысой головы разлетались искорки света и, разбиваясь о стены, озаряли комнатку яркими вспышками. Спокоен был только Саныч. Он все еще дрых в углу, засунув под голову руку.
– Что страшного-то? – повторил я растерянно.
Яркула посмотрел на меня взглядом загнанного в угол бурундучка, причем ясно осознающего, что с ним сейчас сотворят.
– Это шаман! – сказал он. – А всем известно, что на земле нет сильнее чародеев, чем шаманы!
– Но шаман, если мне не изменяет память, – это тот, который управляет погодой!
– Он чародей!
– А вы…
– А мы на это не учились! – закончил Ирдик дрожащим голосом. – Мы только по специальности. Пара-тройка гипнозов, еду сотворить и все такое! Шаман же изучает искусство чародейства с детства! Он что хочешь сейчас сотворить может!
– Но ведь не сотворил еще!
– А это? – Яркула показал на окно, за которым снег, кстати, падать перестал.
Я вновь увидел скамейку, шамана и Канта. НЕфилософ сменил табличку на перчатки и теперь зябко ежился, пряча руки между колен. Циклопы в плащах кружили у дороги, словно хищные коршуны, ожидающие добычу.
И откуда у них столько плащей, интересно? Обчистили фабрику по производству плащей и широкополых шляп?
– Что он делает, Вить? – спросил Яркула. – Колдует?
– Кто, шаман? Машет клюкой и что-то кричит. А еще дрыгает ногами.
– Это существенный элемент шаманского чародейства! – выдохнул Ирдик. – Мы все умрем!
– Да что происходит-то? Он всего лишь изменил погоду!
– Ты не понимаешь! Смотри! – Ирдик взмахнул руками, крикнул пару слов и…
Из основного помещения раздался звук льющейся воды. Выглянув, я обнаружил, что все краны открыты, а бачки над унитазами мелко подрагивают. Вода в них, похоже, бурлила.
– И зачем было такое колдовать?
– В том-то и дело, что я хотел наколдовать горячий кофе с круассанами! – Ирдик взмахнул руками. – Теперь видишь, в чем заключается шамановское чародейство? Он лишил нас силы! Мы не можем сотворить то, что хотим. Получается полнейшая чепуха!
– А ну-ка дайте мне! – Яркула подпрыгнул, кувыркнулся через голову, едва не задев полки с книгами, и вдруг превратился во что-то совсем несуразное. У возникшего вместо вампира существа был слоновий хобот, кроличьи уши, тело бобра с плоским мокрым хвостом и крокодильи лапки, в одной из которых почему-то была зажата дымящаяся сигарета. От Яркулы остался только мудрый взгляд и густые брови.
– Видишь! – сказало существо, стряхивая с сигареты пепел небрежным движением пальца.
– А обратно?
– Обратно? – Существо почесало лапкой между ушами и попробовало вновь подпрыгнуть.
Раздался хлопок, и существо разлетелось по комнате тысячами мутных капелек. На том месте, где оно стояло, появилась темно-коричневая лужа, из недр которой вырывались бульбы, пузыри и зловонный, щекочущий ноздри пар.
– Ну и гадость эта ваша заливная рыба! – поморщился Ирдик, зажимая нос пальцами.
– Сами такие! – сказали из лужи, и оттуда, ну совсем как небезызвестный барон Мюнхгаузен, появился Яркула, тянущий себя за косичку. Оказалось, что ноги Яркулы застряли в стремени, а сам он сидит в седле. Под седлом обнаружилась лошадь серой в яблоках масти. Чуть только голова лошади показалась над лужей, та истошно заржала и попыталась сцапать зубами первую подвернувшуюся книжку.
– Что это такое, граф? – завопил Ирдик, отскакивая в сторону. – Уберите немедленно!
– Если б я мог, – кряхтел от натуги Яркула, вытаскивая себя за косичку еще выше. Наконец его голова уперлась в потолок, и тащить стало некуда. Лошадь показалась из лужи ровно наполовину. Тогда, изогнувшись, Яркула выдернул ноги из стремян. Лошадь не замедлила погрузиться обратно в лужу, огласив комнату напоследок истошным ржанием. Следом упал и Яркула. Правда, уже не в лужу, которая стремительно испарилась, оставив после себя мокрое пятно на линолеуме и не слишком приятный запах.
– Ну и дела! – пораженно сказал я. – И это все один шаман натворил?
– Знаете, теперь я не удивляюсь тому, как они выбрались через окно на седьмом этаже! – сказал Яркула, осторожно трогая свою изрядно потрепанную косичку. – Блин, стричься придется! Чуть скальп собственноручно не снял!
– А теперь я попробую! – оживился Ирдик и даже успел щелкнуть пальцами, но Яркула его вовремя остановил резким движением руки.
– Хватит! А то беду накличем, я чувствую!
Мы замерли, ожидая, что произойдет. Однако пол не провалился, потолок не рухнул на наши головы, и никаких чудищ посреди комнаты не появилось.
– Никаких опытов, – прошептал Яркула. – Не надо рисковать по пустякам!
Я посмотрел в окно. Шаман по-прежнему дрыгал ногами и размахивал клюкой. Кант помахал мне рукой. Стремительно надвигалась темнота, хотя я готов был поклясться, что времени не больше трех часов дня.
– Интересно, а почему их люди не замечают?
– Это шаманские штучки! Вроде гипноза! – сказали за моей спиной. – Здравствуйте!
Я резко обернулся. Судя по вытянувшимся лицам Яркулы и Ирдика, они были удивлены не меньше моего. Впрочем, вампир сориентировался на удивление быстро.
– Постойте… кажется, я знаю… – прошептал он и спросил в воздух: —Миша Кретчетов, это ты?
– А кому ж еще это быть? – спросили басом откуда-то с потолка.
Я невольно посмотрел наверх, но, естественно, никого не обнаружил. Ну, конечно! Ведь Миша Кретчетов – это бесплотный чревовещательный бас! Я встречался с ним год назад, когда разыскивал тело инопланетянина! Тогда от общения с Мишей у меня осталось несколько расплывчатое впечатление…
– Кто позвал? Ты, граф, или ты, джинн?
– Как это позвал? – удивился Ирдик. – Никто тебя не звал. Ты сам пришел.
– Но ведь пальцем-то кто-то щелкнул! – настаивал чревовещательный бас. – Я, знаете ли, не такой глупый! Когда щелкают пальцами, да еще зовут, мол, приди, Миша, я сразу прихожу! И не надо строить постные физиономии, словно ничего не знаете! Кто щелкал, спрашиваю? Хотя стойте, я и сам вижу, кто! Ирдик! Ну зачем скрываться? От правосудия не скроешься! Все равно ведь вычислил бы и распял на ближайшем дереве! Был у меня один знакомый, тоже любил пальцами щелкать. Дедок Бесноватый его звали. Правда, это у него не прихоть была, а самая настоящая болезнь то ли Пениксона, то ли Пумперсона… неважно, впрочем. Суть в том, что он щелкал пальцами каждые полчаса! Я только вздремнуть лягу, как слышу – зовет. Ну я, как всякий порядочный чревовещательный бас, к нему, значит, а он, сволочь этакая, спит и в ус не дует. А пальцами щелкает! Ну, он так недельку пощелкал, а потом я кое-кому пожаловался, и этот кое-кто прилетел из ада со своим трезубцем и забрал Дедка к себе на перевоспитание! Теперь, знаете ли, не щелкает! Только глаз у него дергается, нога левая заплетается, челюсть дрожит, и седой весь стал, а так, как живой! Не поверите!
– Не поверим, – мрачно согласился Яркула. – Миша, раз уж ты появился, можно тебя попросить…
– Вытащить вас из платного туалета, увы, не могу, – сказал Миша Кретчетов. – Не в моей компетенции! Да и дорого это. Я недавно цены поднял на предсказания и чревовещания, теперь общаюсь исключительно с элитой. Жен Тьмы недавно приходил, спрашивал, что ему делать с крокодилом!
– С крокодилом? – невольно вырвалось у меня.
– Ну да. Свет, супруга Жена, недавно привезла из командировки настоящего живого крокодила по кличке Мороженов-Палочкин. Жен посадил его в стеклянный аквариум на двести литров и поставил аквариум на кухне. А крокодил ночью вылез, покусал маленького бульдога по кличке Бульдок, засел в комоде и никого туда не пускал. А у Свет в комоде, между прочим, набор посуды хранится и вилки с ложками. Они всей семьей после этого руками ели и без тарелок! Вот Жен и интересовался, как ему быть.
– И что ты посоветовал? – спросил заинтересованно Яркула.
– Не рыпаться! – ответил чревовещательный бас. – Крокодил ночью вылез на охоту, нечаянно встал на крышку подвала, успешно ее проломил своим весом, грохнулся вниз и канул в неизвестность. Теперь, говорят, ползает по подвалам замка Тьмы и охотится на сантехников, которые там живут. Из шестерых, говорят, двоих уже сожрал, а одного засушил на черный день. Правда, Свет панически боится в подвал спускаться, а у нее там закрутки стоят с лета.
– А если мы много заплатим? – спросил Яркула, впрочем, без особой надежды. – Не зря же Ирдик тебя вызвал!
– И не надейтесь! Я вообще по субботам не работаю!
– Араб? – удивился я.
– Принципиально не работаю! – сказал чревовещательный бас, – А национальности у меня нет, я же бесплотный!
– Но ведь сегодня среда!
– И по средам тоже не работаю! – быстро нашелся Миша Кретчетов. – Я вообще прилетел посмотреть, как ваши бренные тела пойдут на корм циклопам! Их становится все больше и больше. Скоро они решатся на штурм. От туалета не останется ни досточки. А от вас ни косточки! Ха! Здорово я пошутил? Аж самому приятно!
– Очень смешно, – оскалил зубы Яркула. – Ну тогда хоть советом помоги. Косвенным.
– Косвенным могу, – подумав, согласился Миша Кретчетов. – За сто долларов.
– А как же дзены? – удивился Ирдик.
– Доллары по курсу дороже! – весомо заметил Миша Кретчетов из-под стола.
– Но у нас только дзены!
Из книжных полок раздалось едва слышное дыхание. Потом Миша сказал:
– Ладно, давайте сюда свои дзены! С вами поведешься, научишься брать любые деньги, хоть тугрики!
Ирдик с готовностью выудил откуда-то пачку разноцветных бумажек, перетянутых резинкой, и подкинул их в воздух. Пачка, не долетев до потолка, исчезла.
Наступила напряженная тишина. Шаман за окном слез с лавочки и собрал вокруг себя нескольких циклопов. Они то и дело бросали в сторону туалета полные ненависти взгляды. Чтото будет… Наверное, точно на штурм собрались!
– Миша? – спустя минуты две спросил Ирдик. – Миша, ты тут?
– Не мешайте, я считаю! – раздалось в ответ из угла, где храпел Саныч.
– Сто дзенов считаешь?
– Ты думаешь, у меня тут только твои жалкие сто дзенов? Я одновременно работаю с десятком людей и десятком нелюдей! – гордо сказал чревовещательный бас Миши Кретчетова. – А будешь мешать – вообще ничего не скажу!
– А ты сейчас скажи, а потом считай!
– А если там не сто дзенов? Нет уж, потерпите!
Мы стали молча терпеть. Я прильнул к окну. На улице темнело уже не просто стремительно, а с фантастической скоростью. Еще минут пять, и станет совсем темно…
– Как же они узнали, что мы находимся в туалете? – пробормотал я, оглядывая окрестности. Везде, куда ни глянь, шлялись циклопы в плащах и шляпах. Теперь их было, пожалуй, не меньше сотни…
И тут я увидел Мусорщика!
Мой еврейский друг шел от девятиэтажек, через парк. Он был один, держал в одной руке пакет, а вторую беззаботно засунул в карман брюк. Похоже, Мусор тоже не замечал циклопов. А они, напротив, прекрасно его видели. Несколько одноглазых уродцев пристроились сзади Мусора, но пока ничего не предпринимали.
Вот черт! Я повернул голову и увидел, что с противоположной стороны, от остановки, в сторону туалета направляется не кто иной, как Сева! По бокам от него шли циклопы и даже, кажется, придерживали его под локотки. Сам Сева идти был не в состоянии. Похоже, он то и дело норовил упасть в обморок!
Так вот кто рассказал им о туалете!!
Я обернулся и увидел, что вампир и джинн стоят за моей спиной и тоже выглядывают в окно.
– Сейчас его сцапают! – сказал Яркула хищно. – Скрутят, заломят руки и повалят мордой в снег!
– А потом примутся за нас, – сказал я. – Нужно срочно что-то делать! Нужно предупредить Мусора! Чтобы хоть он спасся!
– Ты в своем уме? – Ирдик покрутил пальцем у виска. – Стоит тебе нос высунуть, как они нападут! А Мусор даже пикнуть не успеет, не то что убежать!
– Но ведь что-то же можно сделать!
– Можно. Свалить отсюда побыстрей! Миша, ты где?!
– Здесь я, здесь, – отозвался чревовещательный бас. – Слухайте совет. У вас же здесь туалет, верно?!
– Ну.
– А туалет напрямую связан с канализацией!
– Ну.
– Я все сказал, – заявил Миша Кретчетов. – Дополнительная информация стоит еще сто дзенов.
– Все сказал?! – взревел Ирдик. – Крохобор! Да это я и сам знал! Что мне с твоих чревовещаний!
– Сам крохобор, – обиделся бас. – Я, можно сказать, от чистого сердца сказал. За ваше здоровье переживаю, а вы!..
– Делать что-то нужно! – простонал я.
– Обиделся я на вас, – продолжал Миша Кретчетов. – Ни на кого за последнюю тысячу лет не обижался, а вот сейчас возьму и обидюсь! Все, обиделся!
И он замолчал.
Яркула и Ирдик наморщили лбы, размышляя. Я же прильнул к окну. Нельзя было оставлять просто так Мусора, Севу и даже Канта! Вопрос только в том, что делать?
– Я догадался! – заорал Яркула, – Ну конечно! Канализация! Мы пролезем по канализации и смоемся!
– В прямом смысле! – захихикал Ирдик, – Ничего глупее в жизни не слышал! Как ты пролезешь в трубу? Мы же колдовать не можем!
– Действительно, – Яркула погрустнел, – Тогда нужно сдаваться.
– Чуть что, сразу сдаваться! – воскликнул я. – Что у вас за натура такая! Нужно действовать сообща! Слушайте, что я предлагаю! Я выскакиваю на улицу и отвлекаю шамана! Действие его заклятий исчезнет, пока он переключится на меня! Тогда вы выскакиваете следом и чтонибудь колдуете. Например, переносите всех нас куда-нибудь! Вы умеете такое делать?
– Я, по-твоему, в школе гипнотизеров журналы под партой эротические смотрел и в женский монастырь бегал? – обиделся Яркула.
– А разве нет?
– И это тоже, но учился на четыре с хвостиком! Правда, потом все хвостики пришлось отрезать, хотя было больно и неприятно.
– В общем, план хорош, – сказал Ирдик, повелительным жестом останавливая Яркулу, дабы не слишком погружался в сентиментальные воспоминания. – А если ты не успеешь отвлечь?
– Тогда тоже попаду в плен! Разве есть другой вариант?
Ирдик пожал плечами.
– Нет. Давай попробуем этот. В конце концов, кто не рискует, у того с почками все в порядке!
– А справишься? – подначил Яркула. – Их вон сколько. Это тебе не головы рубить, знаешь ли…
Ох, не напоминал бы. Я огляделся и обнаружил на столе бутылку Мусорщикова пива. Тяжко выдохнул и залпом выпил остатки. Не водка, конечно, но тоже сойдет. Ведь всем известно, что спиртные напитки не только стимулируют разложение печени и дискоординацию мозжечка, но и придают храбрости, разгоняют кровь по венам, а что говорить о поднятии духа?! Пиво провалилось в желудок, и я тотчас почувствовал прилив необычайной энергии.
– Вот! – Я поднял вверх указательный палец. – В случае успеха встречаемся у меня на квартире. Я пошел.
– Постой. А обсудить более подробно? План написать, роли распределить… Возьми хотя бы оружие!
– Какое у Мусора в туалете может быть оружие? – Я развел руками. – Унитазом по голове бить?
– Но циклопов-то много! – сказал Ирдик таким тоном, словно собирался вручить мне баллистический плазмер, специально предназначенный для уничтожения десятка циклопов, причем разом. Он оглядел книжные полки, затем вытащил увесистый том: «Сборник российской фантастики и протянул мне: —Держи. Кто полезет – врежешь по башке, сразу отключится!
– Хотелось бы, конечно, что-нибудь поощутимей, – вздохнул я, – но раз вы больше ничего предложить не можете…
– Мы могли бы попробовать наколдовать, скажем, бронетранспортер или вызвать всеразрушающего демона Маптух Маммая, но ты же сам понимаешь, что если неправильно выйдет, то тут не только Маптух появиться может, а еще кто похлеще! – развел руками Яркула.
– Ясно все. Надежда на отечественных писателей-фантастов! Они вас всех выдумали, им вас и убивать! Давайте вашу книгу, я пошел.
– Как это выдумали? Я самый что ни на есть настоящий вампир! У меня даже справка есть от доктора Сихвухи и квитанция из роддома, где я родился!
Засунув томик фантастики под мышку, я вышел в основное помещение.
Здесь было еще темнее. Тихо журчала вода в раковинах и – бачках.
Я подошел к дверям и, приложив ухо, прислушался. Из-за дверей ничего подозрительного не доносилось.
Из комнатки высунулся Ирдик и показал мне вытянутый большой палец.
– Мы надеемся на тебя, Витя! Давай, не дрейфь!
– А вы действуйте быстрее. Я не Арнольд Шварценеггер, всех не перебью!
Ирдик непонимающе мигнул (ну что с них взять, с джиннов; даже не знают, кто такой Шварценеггер) и скрылся в комнатке.
Стараясь не думать о том, что меня ждет в случае неудачи, я тихо провернул замок. Из комнатки позади меня донесся слегка приглушенный, но от этого не менее возбужденный бас Миши Кретчетова:
– Нуте-с, господа, делаем ставки! Двенадцать к одному, что многоуважаемому Витьку сейчас оторвут кое-что пониже пояса! Принимаются также ставки на то, убегут ли вампир с джинном, что сделают с Мусором, когда поймают, сколько зубов выбито у Канта и сколько еще выбьют…
Глубоко вздохнув, я опустил ручку и слегка приоткрыл дверь…
4
На улице у входа меня, естественно, ждали. Парочка циклопов стояла спиной к дверям, натянув шляпы на лысые головы и засунув рукив карманы. Само собой, такой наглости от запертых в туалете людей и нелюдей циклопы не ожидали. Оно и к лучшему.
Не давая им времени обернуться на тихий скрип отворяемой двери, я кинулся к циклопам и врезал ближайшему книгой по голове. Отечественные фантасты сработали на сто процентов удачно! Циклоп уж на что был низенький и сутулый, стал, кажется, еще ниже. Коротко икнув, он рухнул боком в снег. А я уже подбежал ко второму и вновь замахнулся книгой. На этот раз помощи наших писателей не понадобилось. Циклоп закричал что-то невразумительное насчет моей мамы и рухнул лицом в сугроб, смешно загребая ручонками снег. Любоваться им времени не было. Из-за угла туалета уже выворачивала пятерка циклопов в развевающихся плащах.
Я кинулся наперерез еще одной группе, бежавшей через дорогу.
– Мусор! Беги! Мусор, засада!! – заорал я на ходу, приближаясь к скамейке.
Мусор, почти дошедший до конца парка, остановился. На лице его блуждала загадочная улыбка.
– Вить, сантехника дома нет! Я стучал, стучал, – закричал он, сложив руки рупором.
– Беги, мать твою!
– Чего? От кого?
Мусор огляделся по сторонам, но, похоже, так никого и не увидел. Циклопы за его спинами строили мне гримасы и показывали кулаки. Один даже приподнял уголок шляпы и похлопал себя по лбу ладонью, выражая тем самым полнейшее ко мне презрение.
Столь откровенного издевательства над своей скромной персоной я стерпеть не мог! Да, я допускаю, что Мусор плевал мне в душу, когда заставлял рубить голову ни в чем не повинному человеку. Я могу пропустить мимо ушей замечание Севы, что у меня тыщу лет не убирали в квартире. Я даже, положа руку на сердце, могу простить своему декану Антону Тысоевичу Ницше то, что он поставил мне за курсовую пару и дописал ниже текста: „Ну и фигня“, но стерпеть издевок со стороны какого-то одноглазого коротышки в плаще я не мог, да простит меня Одиссей!
Размахнувшись, я швырнул в циклопа книгу. Мусор, стоявший несколько ближе, выкатил глаза и собирался было покрутить пальцем у виска, но книжка врезалась ему в живот, и они оба (имеется в виду книжка и собственно сам Мусор) упали в снег. Вернее, Мусор не упал, а согнулся в три погибели.
В голове моей зашипело, заклокотало и вдруг сквозь частые помехи раздался искаженный голос Ирдика:
„Мазила! Кто так кидает!“
С кем не бывает? Я, между прочим, с детства слегка близорук, а в баскетбол вообще играть не умею ввиду того, что в кольцо не попадаю даже с мизерного расстояния…
„А в мысли вы влезать все еще умеете?“ – подивился я.
„Это же не колдовство, а настоящий научный феномен! – сказал Ирдик в левом ухе. – Правда, из-за снега связь плохая, ср… вается…“
В ушах зафонило. Похоже, попытался влезть кто-то еще. Вдалеке раздался голос Ирдика, чтото кому-то втолковывающий, затем женский голосок пронзительно завопил:
„Да я тебе волосы выдеру, кобель паршивый! Ишь, на старости лет по стриптиз-барам шляться надумал! Я тебе такой стриптиз устрою, до конца в холодном поту просыпаться будешь…“
На самом интересном месте телепатическая связь прервалась. Я посмотрел на шамана.
Тот, в свою очередь, смотрел на меня. Кант, сидевший около него, показал мне большой палец.
– Эй, ты! Ну-ка освободи НЕфилософа, а то я за себя не отвечаю! – закричал я страшным голосом.
Шедший неподалеку старичок с пакетом остановился и посмотрел на меня, как смотрят молоденькие девушки на маньяка-насильника. Для него-то Кант и циклопы оставались невидимыми. А я швырялся книгами в прохожих и орал в воздух.
– Фильм снимаем, дедушка, – брякнул я, отмахиваясь от него как от назойливой мухи. – Уйдите-ка, а то кадр загораживаете.
Дедушка подозрительно заоглядывался в поисках камеры.
– У нас скрытые съемки, с натуры, – ответил я на его немой вопрос.
Циклопы, видя, что я убегать не собираюсь, всей гурьбой перешли на шаг и приближались медленно, но неотвратимо.
– Про партизан? – оживился дедушка и ткнул себя в грудь, где из-под пальто выглядывал ряд орденов.
– Про фашистов, – ответил я, – и про новых русских!
Дед, услышав про новых русских, скривился и сплюнул на дорогу.
– Недобили мы вас в далеком тридцать седьмом! Был бы пистолет, сейчас бы каждого к стенке и в затылок!
– Идите, дедушка, – посоветовал я, – а то оператор из кустов выйдет. А он, когда злой, не смотрит, тридцать седьмой год или две тысячи второй, понимаете? Ноги переломает и все.
Заслышав про оператора, дед скрылся за поворотом со скоростью торпеды.
– Ты тот самый Витя, в чью квартиру мы попали? – крикнул шаман, но клюкой своей вертеть не перестал.
– Он самый! – Я отступил к двери туалета, оглядываясь. Убежать, при всем желании, было довольно сложно. Был риск не столько попасть в лапы циклопов, сколько утонуть в снегу и сугробах. Одноглазых было видимо-невидимо, и они окружали меня неровным кольцом, садистски ухмыляясь и потирая руки. Не знаю, что им рассказал плененный нами циклоп, но они, похоже, собирались совершить со мной, Мусором и Севой нечто похожее. Думаю, одной лампой и табуретом дело не ограничится.
– И тебя тоже убьем! – сообщил шаман. – За компанию!
– А вот это посмотрим!
Предприняв последнюю попытку добраться до шамана, я кинулся к дороге. Циклопы еще не успели пересечь ее, и я надеялся проскочить мимо и вырвать клюку у ненавистного уродца.
Не тут-то было! На меня набросились, меня обхватили поперек туловища, уронили в снег и заломили руки. Как в старых добрых боевиках! Не успел я и пикнуть, как за шиворот набился мокрый снег, да еще кто-то из циклопов, про-; бормотав: „Что там у него в карманах?“, вытащил мои ключи от квартиры и перчатки.
– Ключи положь! – прохрипел я. – Там телевизор новый в квартире!
– Может, еще что положить? – ехидно осведомился циклоп. – Тащи его, ребята, к шаману. Слово молвить будем!
Меня подняли. Я задергался и даже попытался кого-нибудь укусить, не боясь заразиться, но не дотянулся.
– А будешь дергаться, зубы повышибаем! – сказал один из циклопов. – Кому ты потом нужен будешь, шепелявый и одноглазый?
– А при чем тут одноглазый?
– Ну, мы тебе еще и глаз выколем, позже, – поделился приятным циклоп. – Это у нас почерк такой. Мы всем один глаз выкалываем, чтоб зрение ограниченным было, как у нас.
– У вас, я вижу, целая преступная шайка, – сказал я, пока меня тащили через дорогу. Я подло задрал ноги, поэтому циклопам пришлось тащить меня на руках.
– Шаман занят выкуриванием твоих друзей из общественно полезного помещения, – сказал циклоп, сидевший около Канта, – поэтому с тобой буду говорить я.
– Зато я не буду.
Кант согласно кивнул и сжал тонкие губы.
– А тебе и не надо, – хмыкнул циклоп. – Мы навели о тебе справки. Нам, Витя, все о тебе известно. И то, что ты в семнадцать лет отцовский автомобиль разбил, и что к Наташке приставал перед армией, проходу ей не давал…
– Давал, – сорвалось у меня с языка. – Она сама приставала, а я отбивался. Задорная девушка была, шагу не давала ступить…
Сказал и осекся. Грешный мой язык! Вырвать его к чертовой матери! Циклоп ухмыльнулся.
– В общем так, Витя. Нам нужен человек, который может уничтожить наш род. Вы, как таковые, продукт лишний, к делу не причастный. Сдайте нам человека, и все обойдется.
– Неужели вы нас отпустите?
– Накося! – Циклоп ткнул мне под нос кукиш. Кожа у него была зеленая и пупырчатая.
Я отвернулся и увидел, что Мусора и Севу держат неподалеку сразу десяток циклопов. Бледный, почти прозрачный Сева держался за сердце и то и дело пытался склонить голову на грудь. Мусор же, напротив, походил на захваченного в плен фашистами советского партизана. Взгляд его пылал патриотическим огнем, грудь – колесом, красный нос задран к небу. Портили впечатление его ноги. Галоши были набиты снегом, и Мусору приходилось танцевать то на одной ноге, то на другой, чтобы согреться. Вытряхнуть же снег ему не давали подлые циклопы.
– Мы вас зарежем, – сказал циклоп, протяжно зевнув. – К чему нам лишние уши?
– И вампира с джинном?
– А там один вампир? – спросил циклоп.
– Десять! – выпалил я, поглядывая на Канта.
Кант округлил глаза.
– То есть я хотел сказать – двадцать!
Кант задвигал кадыком.
– То есть все шестьдесят!
– А вот этот сказал, что их восемь. – Циклоп ткнул НЕфилософа в бок. – А про джинна вообще речи не было. Кто это такой?
– О! Это могучий демон из преисподней, – сказал я. – Его вызвали вампиры, а заодно и других вампиров тоже вызвали. Их теперь целая куча, и они всех вас победят!
Шаман, сбоку от Канта, неожиданно дернулся и сказал глухим басом:
– Вижу! – Все невольно подались к нему. Шаман утер стекающую с кончика носа каплю и повторил: —Вижу! Маленькое помещение! Книги! Вампир! Он один! Чрезвычайно напуган! Грызет ногти и корочки книг! Еще вижу! Какой-то зеленокожий великан! Он тоже напуган! Моет руки над раковиной! Все! Больше никого не вижу!
– Я тоже думаю – как в таком маленьком строении шестьдесят вампиров поместиться могут, – сказал циклоп, потирая руки. – Так что давайте, говорите своим друзьям, чтобы они выходили вместе с человеком и сдавались!
– Но ведь его шаман не видел! – воскликнул я.
– Видел! – глухо пророкотал шаман. – В предыдущем сеансе. Я просто сейчас не сказал.
– Кричи, чтоб сдавались! – потребовал циклоп.
– И не подумаю!
– А я тогда прикажу, чтобы одному из пленных вырвали нос!
– Вы их и так убьете!
– Но ведь если сначала вырвать нос, это больнее!
Я усиленно думал, но выхода не находил. Нас окружали циклопы. Никакого секретного оружия или, на худой конец, лазерного пулемета в рукаве у меня не было. Яркула с Ирдиком, наверное, уже отчаялись. Нас всех все равно убьют! Мама!
И в тот момент, когда я собирался панически заорать, вмешался Кант. Совершенно неожиданно он вышел из оцепенения, в котором находился, и что есть силы ткнул шамана под ребра. Циклопы, увлеченные беседой с моей скромной особой, как-то упустили из виду седобородого старца. А он, стервец, выждал подходящий момент!
Клюка вылетела из рук шамана и шмякнулась в снег неподалеку. Шаман от удивления крякнул и прыгнул следом за ней.
– Ты что ж делаешь, ирод! – Циклоп на скамейке замахнулся, намереваясь проломить НЕфилософу череп… и в это мгновение что-то с шумом упало около скамейки…
Вернее, сначала раздался дикий вопль, который следует расценивать как боевой клич вампиро-джинновского союза. Клич содержал в себе ряд нецензурных и малопонятных обычному человеку слов, направленных на разжигание паники в стане врага и предупреждение пленникам. Впрочем, лично я ничего сообразить не успел. Нечто, которое при ближайшем рассмотрении оказалось большим розовым шаром, рухнуло не хуже сброшенной с самолета бомбы.
