Текст книги "Бандиты в белых воротничках. Как разворовывали Россию"

Автор книги: Александр Максимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Осколки алмазного центра

Осенью 1996 года федеральный суд США по Северному округу штата Калифорния удовлетворил иск Роскомдрагмета к американской корпорации «Голден АДА». Российская, сторона отсудила 165 миллионов долларов. Однако радоваться было рано. Иск на чуть меньшую сумму – примерно в 118 миллионов долларов – вчинили и американские налоговые органы. При том, что арестованная собственность компании по разным оценкам составляет 70–80 миллионов долларов (цена колеблется в зависимости от рыночной конъюнктуры и срока амортизации).

Мне удалось ознакомиться с краткой переписью арестованных объектов. Это особняк в районе Редвуд-Сити – 600 тыс. долл., особняк в Менло-Парк – 525 тыс. долл., особняк в Вудсайде – 500 тыс. долл., особняк в Лос-Гатос – 915 тыс. долл., два особняка в пригороде Оринда – 2400 тыс. долл., особняк в пригороде Лафайет – 1450 тыс. долл., алмазная фабрика «Даймон Март» – 10600 тыс. долл., 13 офисных помещений (в 1993–1995 годах Козленок учредил более десяти различных фирм), 2 яхты, 3 заправочные станции, 6 катеров – более 2 млн. долл., парк дорогих машин – 2 млн. долл., самолет «Гольфстрим» – 17 млн. долл., супервертолет «Камов», который Козленок пытался подарить Департаменту полиции Сан-Франциско, – 1,7 млн. долл. И, наконец, уцелевшие бриллианты на сумму 461 тыс. долларов.

В течение полутора лет в американских судебных инстанциях рассматривалась тяжба между тамошними налоговиками и представителями российского правительства. Главный вопрос можно было сформулировать так: должны ли быть удовлетворены в полном объеме налоговые претензии к фирме, большая часть оборотных средств которой была образована за счет хищения из российской казны.

В итоге служители Фемиды рассудили, что приоритет все-таки должен быть отдан российской стороне. В апреле 1998 года Гохран и налоговая служба США заключили мировое соглашение: финансовые претензии американцев снижены в 11 раз – до 10 миллионов долларов. Такова сумма налогов на зарплату сотрудников «Голден АДА», которую бухгалтера фирмы утаили от местных мытарей.

Еще несколько миллионов долларов должны вернуться кредиторам, которых «кинули» Козленок и его компаньоны. Все остальное может вернуться в российскую казну. По поводу «остального» в течение всего года поступали самые противоречивые сведения. Так, в апреле глава Гохрана Герман Кузнецов сказал, что он рассчитывает на 50 миллионов долларов. В то же время другие источники называли сумму в 70–75 миллионов долларов, которые российская казна теоретически могла получить до конца года.

В мае начальник отдела Главного управления по экономическим преступлениям МВД России Виктор Жиров утверждал, что как минимум мы можем рассчитывать на 63 миллиона долларов, а как максимум – на 165 миллионов долларов.

В июле информированный американский журнал «US News and World Report» сообщил, что на самом деле удалось арестовать имущества «Голден АДА» всего лишь на 40 миллионов долларов. Из них России причитается 25 миллионов, налоговикам – 10,5 миллиона, а остальное – кредиторам.

Наконец, в декабре со ссылкой на следователя Тамаева сообщалось, что мы можем компенсировать примерно половину от тех 180 миллионов, которые потеряли от алмазной аферы, – то есть речь снова идет о 70–75 миллионах долларов.

Одним словом, в деле «Голден АДА» по-прежнему больше вопросов, чем ответов. Мало что прояснилось и после водворения в «Матросскую тишину» Андрея Козленка. Прошло полгода – а обещанных разоблачений так и не последовало. Похоже, Козленок считает, что в его ситуации лучше всего помалкивать в тряпочку.

Как это ни парадоксально, но есть вероятность, что виновные в хищении из Госфонда 180 миллионов долларов – в афере, равной которой современная российская история просто не знает, – так и не будут установлены.

Ведь у Козленка вполне обоснованная позиция: официально он в «Голден АДА» никем не числился, никаких должностей не занимал и ничего не подписывал. Так что и отвечать ни за что не должен. В свою очередь, братья Шегирян утверждают, что они были лишь пешками в руках Козленка. Впрочем, до них руки российского правосудия и не дотянутся – ведь они американские граждане. К тому же Ашот уже получил свой маленький срок (несколько месяцев тюрьмы) за неуплату налогов.

Чист перед законом и Евгений Бычков. Обвинения в злоупотреблении служебным положением ему уже предъявляли – и по ним уже амнистировали. А более серьезные обвинения – скажем, в соучастии в хищении, – судя по всему, предъявить так и не решатся. Ведь для этого надо доказать злой умысел – то есть доказать, что Бычков, отправляя сокровища Козленку, заранее знал, что деньги в Россию не вернутся. Доказать это, как вы понимаете, практически невозможно.

Амнистированы сотрудники внешнеэкономического министерства, которые незаконно выдавали лицензии. А у премьер-министра и двух замминистров финансов вроде бы есть алиби – все они аккурат в момент подписания злосчастных договоров были в загранкомандировках.

Так что в самом лучшем случае небольшой срок может схлопотать только Козленок. Но будет ли это справедливым и логичным завершением многолетнего расследования? Ведь сам следователь Тамаев в конце 1998 года заявлял по поводу роли Козленка в афере века:

– Он всегда был в этом деле на вторых ролях…

Розыск «беглых» капиталов

Сколько долларов эмигрировало из страны?

Россияне свыкаются с мыслью, что поиск средств для выхода из кризиса может вестись исключительно в западном направлении. Причем в узких границах, очерченных возможностями и доброй волей Всемирного банка и МВФ. Однако легко заметить, что даже самые щедрые западные инъекции в российскую экономику несопоставимы с обратными вливаниями отечественных аферистов в финансовые системы Европы и США. «Их» одиннадцать миллиардов долларов (последнее достижение Анатолия Чубайса летом 98-го), которые нам пообещали, да так и не дали, просто меркнут в сравнении с «нашими» 100–400 миллиардами (по разным оценкам), незаконно вывезенными за годы так называемых реформ.

Впрочем, никаких точных данных о том, сколько конкретно валюты разными, законными и незаконными, способами было вывезено из страны, естественно, не существует. Напротив, на сей счет высказываются самые противоречивые суждения.

Так, в Министерстве внешнеэкономических связей считают, что в 1990 году из страны было нелегально вывезено 500 миллионов долларов, в 1991-м – уже 1,5 миллиарда долларов, в 1992-м – 4 миллиарда. Западные же эксперты утверждают, что с первых лет «независимой» России утекало примерно по 9 миллиардов долларов ежегодно, – и, таким образом, к концу 1994 года общий объем «протечки» достиг 44 миллиардов долларов.

Еще более мрачный диагноз – также со ссылкой на иностранные источники – ставит академик Николай Петраков. По его сведениям, с 1992 года на Запад переводилось по 2–2,5 миллиарда долларов ежемесячно. Иными словами – по 25–30 миллиардов в год. Это означает, что уже к 1994 году за кордон утекло никак не меньше 80 миллиардов, а к концу 1997-го на заграничных счетах должно было осесть минимум 150 миллиардов долларов – а то и все 200 миллиардов.

Эти экспертные оценки темпов бегства «русских» долларов в 1998 году подтвердил и экс-начальник Госналогслужбы Александр Починок. По его данным, только за пять месяцев нашим махинатором удалось переправить за рубеж 10 миллиардов долларов. То есть речь идет все о тех же 2–2,5 миллиарда ежемесячно.

Впрочем, поскольку точные замеры в этом деле практически невозможны, реальные объемы вывоза валюты могут быть еще круче. Об этом свидетельствуют различные косвенные сведения. Так, по данным Всемирной организации туризма, наши соотечественники израсходовали в 1996 году на поездки за границу около 12 миллиардов долларов – без учета стоимости авиабилетов и других транспортных расходов. А ведь основные пути перекачки валютных средств – это не турпоездки, а коммерческие, экспортно-импортные операции.

Специальное исследование на эту тему в 1998 году сделала группа российских и канадских ученых – из Института экономики Российской академии наук и Университета Западного Онтарио. С российской стороны работу над проектом возглавлял академик Леонид Абалкин, с канадской – профессор Джон Волли. Итогом их работы стал доклад «Проблема бегства капитала из России». Делая количественную оценку явления, авторы доклада опирались на данные ежегодной статистики платежного баланса РФ, составляемые Банком России с 1994 года. Поскольку в начальный период реформ (1992–1993 гг.) международная стандартизация статистики российского платежного баланса еще не проводилась, то по этому периоду имеются лишь приблизительные выкладки. Так вот, согласно расчетам исследователей, за последние четыре года из России утекло около 68 миллиардов долларов – в среднем по 17 миллиардов долларов ежегодно. (Это почти в полтора раза меньше тех темпов, о которых говорит академик Петраков.) Если прибавить к этому шальную эмиграцию капитала в первое двухлетие «шокотерапии» (по разным оценкам, от 56 до 70 миллиардов долларов), то получится, что в дальнем зарубежье за восемь лет так называемых реформ осело приблизительно 133 миллиарда долларов.

Итак, все исследователи сходятся в одном: к настоящему времени за рубеж безвозвратно вывезено никак не меньше сотни миллиардов долларов, а при более мрачных оценках – примерно 200 миллиардов «зеленых». Если к этому прибавить 100 миллиардов в СКВ, которые эмигрировали из страны еще за годы советской власти, то выходит, что всего у наших сограждан за рубежом «закопано» 200–300 миллиардов «зеленых».

Для сравнения: внешний государственный долг России – который мы считаем непосильной ношей – к сентябрю 1998 года составлял 129,3 миллиарда долларов. Вернуть бы хотя бы половину эмигрировавшей валюты – и все проблемы с западными кредиторами были бы улажены.

Надо заметить, что это не специфически русские проблемы. То же самое творится, например, в далекой Аргентине. По данным тамошних экономистов, 75 миллиардов долларов, сколоченных не самыми законопослушными, зато весьма оборотистыми аргентинцами, скитаются по банкам вдали от родины. «Убежавшие» из Аргентины капиталы составляют примерно три четверти от всего внешнего долга страны. (Аргентина должна миру 100 миллиардов долларов, то есть почти как Россия – при том, что по численности населения нас впятеро больше.) Капиталы покидают эту южноамериканскую страну по тем же причинам, что и нашу: чтобы уберечь себя от налогового террора. Основные пункты назначения – соседний Уругвай, Каймановые и Бермудские острова и, конечно, Швейцария. Впрочем, иногда, как считают аргентинские эксперты, они все-таки возвращаются домой, умело маскируясь под кредиты добрых иностранных партнеров.

Еще один немаловажный вопрос: сколько из «беглых» капиталов было вывезено легально, а в скольких случаях экспортеры валюты, перешагнув через границы, переступили и через соответствующие законы?

Заместитель руководителя Федеральной службы по валютному и экспортному контролю Вячеслав Кокунов считает, что из 120–150 миллиардов долларов, уплывших из страны за первые шесть лет российской государственности, 50–60 миллиардов долларов были вывезены незаконно. То есть в 30–50 процентах всех случаев экспорта валюты присутствует криминал.

В докладе Абалкина – Волли сделана более четкая градация. Всю вывезенную массу «зеленых» исследователи разделили на три составляющие: нелегальный вывоз ресурсов, полулегальные сделки и операции, легальные по форме, но теневые по сути. По данным авторов доклада, 33 процента из общей величины оттока – нелегальщина, 37 процентов – полулегальный отток, 30 процентов валюты было вывезено как бы законно. Иными словами, система валютного регулирования в России настолько архаична, настолько отстает от реальных процессов, что большая часть капиталов была вывезена не в нарушение, а в обход законов, то есть в многообразных полулегальных и легализованных формах.

О методах «зеленой» эмиграции

Конечно, доллары порой вывозятся в виде налички – в бронированных кейсах с кодовыми замками (при этом используются «зеленые» таможенные коридоры). Но это скорее экзотика. Самый распространенный прием – невозврат из-за границы экспортной выручки под предлогом форс-мажорных и прочих вымышленных обстоятельств.

За операциями с экспортной выручкой Центробанк и Государственный таможенный комитет стали бдительно следить, как это ни странно, лишь с 1994 года. И сразу получили ошеломляющие результаты: за год было зафиксировано восемь тысяч случаев невозврата экспортной выручки. Все материалы по этому поводу были переданы в прокуратуру. Однако в итоге прокурорские работники сочли возможным завести лишь 200 уголовных дел. А до суда дошли и вовсе единицы.

В 1995 году под контроль наших компетентных органов попали экспортные контракты на общую сумму 73 миллиарда долларов. Проверяющие установили, что в страну в итоге вернулся только 51 миллиард. Однако никаких сообщений об уголовных процессах по этому поводу не было. Скорее всего, и на этот раз экспортеры валюты смогли отвертеться от уголовной ответственности. А с 1997 года из Уголовного кодекса вообще была исключена статья, карающая за махинации с валютой. Видимо, к этому времени теневые воротилы смогли обеспечить себе солидное лобби в Государственной думе, для того чтобы депутаты проголосовали за такую своевременную поправку к уголовному законодательству.

– Создается впечатление, что в течение последней пятилетки российские чиновники были заняты не столько борьбой с инфляцией и спадом производства, сколько созданием целой индустрии легального, полулегального и нелегального вывоза денег за рубеж, – говорит академик Петраков. – Во всяком случае, именно в последнем они преуспели. Ведь не в подкладках пиджаков и плащей перевезены были через границу эти 120–150 миллиардов долларов! Работал разветвленный, хорошо отлаженный механизм перекачки и концентрации доходов России в других странах. Делалось и делается это в открытую, с широкой рекламой в СМИ. Вам предлагают помощь в открытии фирм в оффшорных зонах, в быстром переводе денег в иностранные банки, в покупке недвижимости в Испании, на Лазурном берегу, в Майами и т. д.

По мнению академика, государство само стимулирует перетоки денежных средств. Например, без разбору выдавая коммерческим банкам (иногда с самой сомнительной репутацией) лицензии на операции с иностранной валютой. Или освобождая отнюдь не внешнеторговые организации от таможенных пошлин. Или концентрируя все таможенные сборы на счетах отнюдь не государственного ОНЭКСИМ-банка. Или принимая решение, согласно которому ликвидируется госмонополия на куплю-продажу золота в слитках, и частные лица могут легально вывозить золото из страны без ограничений по весу и объему. Конечно, последнее нововведение (1997 год) было рассчитано не на простых граждан – понятно, что мало кто из нас воспользуется этим правом и потащит в турпоездку тяжелый экзотический металл вместо тонкой пачки «зеленых», – а на крупные банки, которые могут таким образом расширить залоговые операции и перекачать новую порцию валюты за рубеж.

Кроме невозврата экспортной выручки, широко используются необоснованные авансовые платежи в счет фиктивных экспортных поставок, занижение контрактных цен при экспорте и завышение их при импорте (разница между «бумажными» и реальными ценами оседает на личных счетах в западных банках), манипуляции с ценами при бартере, страховые платежи по фиктивным поставкам и кредитам.

По мнению группы Абалкина – Волли, первоначальный массив «русских» долларов за рубежом образовался еще в 1992–1993 годах за счет сверхприбыльного вывоза сырьевых и прочих материальных ресурсов на внешний рынок. Сверхприбыли обеспечило колоссальное отставание внутренних цен от мировых при отсутствии таможенного и валютного контроля.

Другим мощным источником первоначального накопления капитала стало присвоение инфляционного налога в период высокой инфляции, а также извлечение спекулятивных прибылей на валютном и фондовом рынках – строительство всевозможных финансовых «пирамид» от «МММ» до ГКО. Значительная часть внешних займов, прокручиваясь на российском финансовом рынке, опять-таки уходила за рубеж.

Самый свежий способ изъятия валюты из российского денежного оборота связан с играми на фондовом рынке (на рынке ценных бумаг). Зарубежные фондовики через российских дилеров размещают иностранные акции на наших рынках. Причем эти акции на самом деле вовсе не привозят в Россию, их не регистрируют, как положено, в Минфине и Минэкономики. Они существуют как бы в виртуальной реальности. Зато их купля-продажа дает вполне реальную выручку биржевым спекулянтам, прибыль от этих операций конвертируется в доллары и размещается, естественно, в западном банке.

Ко всему этому надо прибавить просто криминальные, контрабандные формы утечки денег, начиная от нелегальной торговли рыбопродуктами прямо в море (с борта на борт) и кончая наркобизнесом.

Вот один из ярких примеров мошеннического перевода средств за границу, который наверняка вошел бы в «Хрестоматию современной аферы», если бы такую книжку решили выпустить. Об этой истории я узнал из первых уст – от старшего следователя по особо важным делам Генпрокуратуры Николая Волкова, который в течение полутора лет раскрутил одну из крупнейших махинаций периода чеченской войны.

Деньги ушли в Грозный, а оказались на Кипре

В мае 1996 года арест вице-премьера чеченского (завгаевского) правительства, мэра Грозного Беслана Гантамирова стал сенсацией. Но уже через год об узнике «Матросской тишины» почти никто не вспоминал. Как и о тогдашнем заявлении Генерального прокурора Юрия Скуратова, что задержание Гантамирова – лишь первый шаг в борьбе с расхитителями средств, направляемых на восстановление республики. Ни второго, ни третьего шага, увы, сделано не было. Однако это единственное дело о «прифронтовой коррупции» все же было доведено до логического конца. И, похоже, весьма удачно: обвинение предъявлено сразу шестерым российским и чеченским авантюристам плюс одному израильскому. При этом инкриминируемые суммы хищения за двадцать месяцев следствия увеличились с 6,9 до 55 миллиардов рублей. То есть до 10 миллионов долларов.

Поначалу «дело Гантамирова» большинство СМИ представляли как чисто политическое. Одни говорили о выходе вооруженной группировки мэра из союза с федералами, другие – о крупной ссоре Гантамирова с чеченским премьером Николаем Кошманом. На самом же деле расследование началось еще в декабре 95-го по решению прокуратуры Чечни, заинтересовавшейся исчезновением 6,9 миллиарда рублей. Деньги были выделены Грозненским управлением жилищно-коммунального хозяйства на покупку у Чеченводоканала нескольких зданий. Но дома так и остались у прежнего владельца, а перечисленные деньги были обналичены и ушли в неизвестном направлении.

Выяснилось, что для этой комбинации в мае 1995 года была учреждена фирма «Стерлинг». Зарегистрировали ее на имя Магомеда Абдулкадырова – милиционера из охраны Гантамирова. С ней были оформлены фиктивные договоры, и чуть ли не в тот же день на счет фирмы поступила вся указанная сумма. На допросах Абдулкадыров честно признался, что действовал по прямому указанию братьев Гантамировых и именно с ними разделил обналиченные 300 миллионов.

В начале 1996 года в Грозный прибывает следственная бригада Генпрокуратуры и одновременно проводится комплексная проверка КРУ Минфина. В конце весны того же 96-го до автора этих строк дошли сведения, что контролеры из Минфина доложили руководству о неких весьма значительных финансовых злоупотреблениях. Однако мои попытки получить официальную информацию о результатах проверки успехом тогда не увенчались. Теперь это уже не государственная тайна. Вот вкратце выводы ревизоров: в 1995 году и первом квартале 1996-го на восстановление Грозного и социальную помощь его жителям городские власти получили из федерального бюджета 196 миллиардов рублей. Не по назначению было потрачено 134 миллиарда.

Из этого не следует, что оставшиеся 62 миллиарда все же помогли горожанам в их борьбе с голодом, эпидемиями и разрухой. Просто выяснить судьбу этих денег после артобстрелов, бомбежек и тотального разворовывания складов и хранилищ уже невозможно. Нельзя также доказать, что покупка мэрией за 15 миллиардов рублей машинки для напыления драгметаллов была скрытой формой хищения, а приобретение, невзирая на войну, роскошного автопарка – злоупотреблением служебным положением. Но в том, что как минимум 55 миллиардов рублей оказалось в карманах и на счетах Гантамирова и его партнеров по «бизнесу», следователи уже не сомневаются.

В сложных операциях по оприходованию бюджетных средств у мэра было три главных контрагента: владелец кисловодского ИЧП «Абдул-Кахир» и одноименного АОЗТ в Москве Абдул-Кахир Арсанов (некоторое время занимавший в правительстве Завгаева полумифический пост министра медицинской и фармацевтической промышленности), хозяин московской фирмы «Карди» Андрей Рубанов и израильский гражданин Аркадий Голод, зарегистрировавший на Маршальских островах компанию «Stardail Marketing Ltd» (он же – владелец немецкой фирмы «Nova Investments Ltd»).

Вот примерная схема движения средств: из городской казны по фиктивным договорам на покупку стройматериалов, оборудования и медикаментов деньги поступали на счета фирм Арсанова и К° (кроме упомянутых были еще фирмы-однодневки) в банках «Северный Кавказ», «Агротехника» и грозненском филиале Кредо-банка (в сейфе у его руководителя гна Кадырова найден миллион долларов «налом», дело по этому эпизоду выделено в отдельное производство). Затем финансовый поток возвращался в Москву и некоторое время циркулировал между столичными банками, не покидая пределов Садового кольца. Наконец, удовлетворив аппетиты московских банкиров, «чеченские» миллиарды через фирмы Голода направлялись в Эстонию, а затем на Кипр. Окончательно «очистившись» и приобретя светло-зеленый оттенок, они перетекали в три ручья в Турцию, Австрию и Швейцарию – уже на личные счета Гантамирова, его жены, родственников и хороших знакомых.

В разговорах со следователями Гантамиров намекал, что с Голодом, открывшим ему «окно в Европу», он познакомился по прямой рекомендации генерала Анатолия Куликова, возглавлявшего в то время внутренние войска и курировавшего чеченское направление. Но в итоге выяснилось: израильтянин вышел на Гантамирова через своего друга детства Абдул-Кахира. Сам Аркадий утверждает, что по первоначальной договоренности деньги мэрии он аккумулировал для строительства в Грозном фармацевтического завода, но Гантамиров все время находил им иное применение.

Иногда мэру надоедало оперировать заграничными счетами, и тогда он обращался за помощью к Рубанову и его помощнику Михаилу Ткачу: московские коммерсанты обналичили для него в общей сложности 6,9 миллиарда рублей (часть денег направив на счет Голода в Англии). Их фирма «Карди» была зарегистрирована на имя некоего Кухтина, в действительности не имевшего к ней никакого отношения. Просто в его паспорт Рубанов вклеил свое фото и, демонстрируя эту «ксиву», открыл с десяток коммерческих организаций с теми же функциями, что и «Карди». Кухтин говорит, что свой паспорт он потерял, но следователи подозревают, что в Москве существует разветвленная сеть по скупке документов у малоимущих сограждан.

Итак, осенью 1997 года обвинение мошенникам было предъявлено. Но не все обвиняемые смогли с ним познакомиться. Али Гантамиров (брат экс-мэра), Михаил Ткач и Абдул-Кахир Арсанов на тот момент были в бегах (последний – где-то в Турции).

Но главная проблема в другом. По мнению следователя Николая Волкова, из 55 миллиардов вряд ли удастся вернуть хотя бы один: следователи побывали на Кипре и обнаружили, что интересующие их счета уже практически пусты. В другие страны были сделаны официальные запросы, но, поскольку договоров о правовой помощи Россия с ними еще не подписала, рассчитывать нам особенно не на что.