Текст книги "Призрак Апокалипсиса"

Автор книги: Александр Вариченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Тем временем спасательная операция продолжалась. Вместе с парамедиками и МЧСниками по опрокинутым, и деформированным вагонам ходил человек лет сорока в штатском с четками в руках. Он находил людей среди уламков пассажирских вагонов и безошибочно указывал, кто из пассажиров уже умер, а кто – еще жив. Так как он был из ФСБ или другой тайной конторы, никто из спасателей не знал его настоящего имени и все звали его Господин Виктор.

– Господин Виктор, там седьмой вагон почти уцелел, не могли бы вы взглянуть? – спросил подошедший к поисковой группе МЧСник. Виктор закрыл глаза, и перебирая четки, простоял так секунд десять, после чего ответил:

– Хорошо, пошли. Ребята, в этих обломках живых нет – всех в мешки.

Не доверять чутью Виктора, на счету которого был не один десяток таких операций, не было смысла. Многие спасатели работали с ним и раньше, видели, какие чудеса делает этот экстрасенс, поэтому без всяких полагающихся медицинской инструкцией проверок начали паковать окровавленные и уже остывшие тела в черные целлофановые мешки, предварительно поискав документы, подтверждающие личность.

Седьмой вагон лежал на боку в десяти метрах от насыпи. Огонь в коридоре уже потушили, а на купейные отсеки он распространиться не успел, поэтому нужно было тщательно обследовать каждый. Взобравшись при помощи спасателей на вагон, а через тамбур – вовнутрь коридора, Виктор начал работать. Сканировать бездыханный полуобгоревший труп проводницы, находящийся в коридоре он не стал – и так видно, что острый железный предмет, вошедший в левый глаз, и вышедший в затылке, с жизнью несовместим. А вот в первом купе есть выживший.

– Откройте это купе, – скомандовал Виктор. МЧСники стали выполнять, но рукам отдвижная дверь не поддавалась, и только при помощи лома удалось её открыть. Перед взором спасателей открылась трагическая картина: разбитое окно, на сложенном столике возле него лежит мужчина, весь в крови, под огромным сундуком прижата пожилая женщина, а в противоположном углу, свернувшись калачиком, лежит девушка, на лице у которой лишь пара незначительных царапин.

– Мужчина еще жив, а этих двоих в мешки, – сухо приказал Виктор.

Женщина-парамедик, помогавшая доставать пассажиров, проверила у девушки пульс. Пульс не ощущался, но шея девушки была удивительно теплой.

– Господин Виктор, мне кажется – вы ошибаетесь! Она жива...

Виктор обернулся, подошел к девушке, которую осторожно держали на руках спасатели, и положил руку ей на живот, после чего ответил:

– Она мертва, ребенок внутри нее тоже. Креститься нужно, когда кажется!

– Ведьмак! – тихо огрызнулась женщина, когда экстрасенс отошел подальше.

Парамедики упаковали тело Иры в мешок, после чего спасательная операция продолжилась.

Тверской городской морг был до отказа наполнен трупами, и вечно пьяный патологоанатом Афанасьев с практикантом Филатовым не знали, за который браться в первую очередь. Где-то к полуночи привезли еще партию погибших, которые нужно было еще по холодильникам разложить. Взяв последний мешок на руки (трупы перевозили на каталке, но в УАЗе "буханке" их транспортировали штабелями), Филатов почувствовал, что он весьма легкий, и вроде как теплый. Практикант обратился к Афанасьеву.

– Дядь Миша, здесь, что, ребенок?

– С чего ты взял?

– Мешок какой-то легкий...

– Сейчас глянем, – Афанасьев отстегнул "молнию" на мешке, и их взору открылось румяное лицо красивой девушки.

– Нет, не ребенок. Смирнова Ирина Николаевна. Москвичка, двадцать пять лет, – прочитал на картонной бирке дядя Миша. – Вот с такого "клиента" приятно начинать. Ты вот что, Валера, переложи-ка её на стол, приготовь инструменты, и все остальное – ну ты понял, а я пока пойду приму "успокоительное".

"Пить пошел",– подумал практикант, толкая тележку с телом. Афанасьев был, вообще-то неплохим человеком, но когда выпивал лишнего, такие заключения составлял, что просто волосы вставали дыбом. Вот на прошлом месяце вопиющий случай произошел – пьяная дочь олигарха погибла в ДТП за рулем собственного "бентли", живого места на трупе не было, поломанные кости наружу торчали, а дядя Миша составил заключение, в котором черным по белому написал: причина смерти – менингит. Теперь вся надежда начальства заключалась в практиканте Филатове, который, не взирая на "не хочу", должен стать приемником Афанасьева.

Переложив и раздев труп, Филатов доставал из стерилизатора пинцетом инструменты, которые перелаживал на столик, когда услышал шорох за спиной. Шуршать, кроме дяди Миши, не мог никто, но тот был в ординаторской на свидании с водкой, так что херня получается... Медленно развернувшись, Валера увидел, что раздетый и приготовленный им к вскрытию "труп" сидит на столе и смотрит на него во все глаза. Упала на кафельный пол железная ванночка. Прибежавший на грохот Афанасьев впервые в жизни протрезвел. У Иры наконец-то прошел ступор, и она, сообразив, где находится, заорала не своим голосом:

– А-а-а!!!

Филатов, который, наконец-то, понял, что к чему, накинул на голое тело девушки простыню. Афанасьев, заикаясь, пытался что-то произнести:

– К-как, т-такое мо-может произойти? – и упал на колени, крестясь и бубня "Отче Наш – Иже Еси На Небеси". За всю его двадцатипятилетнюю практику трупы действительно оживали впервые.

– Водитель "труповоза" говорил, что на месте аварии работает Виктор, может он ошибся... – начал было Филатов, но видя, что бьющий поклоны дядя Миша успокоится не скоро, достал МПК и вызвал "скорую". Через час Ира уже лежала на кушетке в палате интенсивной терапии второй городской больницы. Наутро ей предстояла встреча с психологом, но она уже знала, что ни её здоровью, ни здоровью её ребенка ничего не угрожает.

Игорь ждал возле кабинета Резидента уже пять минут, а его никто не приглашал. Дверь кабинета была заперта. Когда терпение Смирнова, казалось вот-вот иссякнет, по коридору послышались торопливые шаги, и Резидент Нельсон в сопровождении Мастера Вульке подошли к двери.

– Резидент, штурмовик Смирнов по вашему приказанию прибыл! – доложил Игорь. Приняв рапорт, Резидент приказал:

– Вольно, Смирнов! – и уже неофициальным тоном продолжил: – Заходи в кабинет, у меня есть для тебя две новости: хорошая и еще лучше.

Вошли в кабинет. Только Игорь закрыл за собою дверь, как Резидент опять перешел на официальный тон:

– Именем Ордена Единства за выдающиеся успехи и проявленные во время учений изобретательность и героизм, а также за былые заслуги, командование Ордена Единства приказывает присвоить состоящему в штурмовом отряде "Ястреб" наемнику Игорю Смирнову звание унтера!

– Во славу Ордена Единства! – еще не веря своим ушам, ответил Смирнов. К его голым погонам тут же были прикреплены шпалы.

– И это еще не все, лидер твоей группы, Мастер Вульке, рекомендует тебя в послушники. Что скажешь?

– Я... – невнятно пролепетал Игорь.

– Соглашайся, Смирнов – не пожалеешь, – подтолкнул Игоря стоящий рядом Вульке.

– Но я не могу, у меня жена, и ребенок скоро родится.

– Да, жена – это хорошо, жена – это здорово... Хорошо, сделаем так – ты подумаешь, если сам не сможешь решить – с товарищами посоветуешься, с женой, и через ме-сяц сообщишь нам свое решение. Не каждому выпадает честь быть приглашенным в ряды Ордена, так что соображай. Ты достоин быть среди нас, может даже более достоин, чем мы с Вульке вместе взятые, и принять сразу твой отказ я просто не могу. Свободен!

– Есть! – Игорь кивнул и вышел. Быть послушником Ордена – оно, конечно, хорошо, но это большой и жирный крест на семейной жизни. Даже если предположить, что вернется Игорь через тридцать лет в семью – с виду он будет ровесником собственной дочери, а жена состариться до неузнаваемости.

С такими мыслями Смирнов дошел до своего расположения. Группа знала, что Резидент вызывал Игоря не просто так, и уже была на чеку, а завидев шпалы на погонах, радостно завыла.

– Я тебя поздравляю, брат! – кружился возле Смирнова Гриша, и вдруг осекся.

– Ой, простите, унтер Смирнов.

– Ничего, Гриша, все в порядке, – смущенно ответил Игорь. Кем-кем, а начальником среди друзей он себя не чувствовал.

– Тогда дай я тебя обниму! – Назарбаев повис в Игоря на шее. За ним поздравлять Игоря бросились Эрнесто и Морэ. Пришел Мастер, который зачем-то задержался в кабинете Резидента.

– От лица Ордена поздравляю унтера Смирнова с повышением и предложением стать послушником (от услышанной новости у Назарбаева, Морэ и Эрнесто отвисли челюсти), а всю нашу группу с получением нового транспортного средства! – объявил Мастер.

– А можно взглянуть на транспорт? – этот вопрос Игорь задал, потому что увидел в нем спасательный круг, который в теории, должен спасти от ненужных расспросов.

– Конечно, можно. Он стоит возле ворот. Правда, за ближайшую неделю наш новый "лимузин" еще не раз вам надоест, так как мы будем его обкатывать и отрабатывать взаимодействие с новой машиной.

Все ринулись к воротам, думая по пути над словами Мастера. "Что там отрабатывать – высадился, прикрыл машину огнем от вражеских ПТУРовцев, заодно прикрываясь её броней от вражеских пуль, залез обратно, и поехал. Тактика простая как дважды два", – размышлял каждый, шагая коридорами к воротам. За проведенные Игорем полгода на базе "Ястреба", штат транспортных средств значительно пополнился и к недавно прошедшим генеральным учениям каждая группа уже располагала собственной машиной. А уже после учений особо отличившиеся группы должны были получить новые авиадесантируемые БМД "Росомаха". Поэтому каждому не терпелось увидеть обновку собственными глазами.

На плацу возле поста стояло две машины, или даже не машины. В общем, сооружения весьма странные – гробоподобный корпус, закругленный спереди, четыре опоры, башенка с крупнокалиберным многоствольным пулеметом и четырехканальным ПТУРом, как на американских вертолетах, маленький десантный отсек со складывающейся крышей и четырехстворчатым десантным люком. Ходили слухи, что новая БМД будет плавать не только по воде, но и под водой. С такой крышей второе в данной машине врят-ли осуществимо, но то, что машина может плавать, подтверждали строение передней части корпуса и водомет под "брюхом". Возле первой машины стоял полупомешанный водитель, который еще в учебке стал местной знаменитостью и заслужил прозвище Шок. Он не был идиотом, но изображал раздвоение личности, причем настолько профессионально, что можно и вправду подумать... Вот и сейчас, когда Мастер Вульке приказал продемонстрировать ходовые качества машины, он вместо стандартного ответа выдал "Работаем!" и полез в кабину водителя. Закрыв люк, он приподнял корпус машины над полом, демонстративно сделал круг, затем развернулся на месте и сдал задним ходом к стоящей группе. Разблокировав люк, Шок пригласил всех в "апартаменты". Чтобы забраться вовнутрь, Игорю пришлось сложиться чуть ли не вдвое. Сели по привычке: Игорь и Гриша ближе к выходу, Морэ и Эрнесто возле башни. Мастеру досталось сидение, повернутое к моторной перегородке спинкой. По сравнению с Н-28 немного тесновато (там Мастер сидел на переднем сидении справа возле водителя), но вполне сносно, плюс башня с пулеметом отгорожена заслонкой, и трескотни пулеметных выстрелов не будет слышно. Не хватало только иллюминаторов, бронированная по периметру "Росомаха" не имела прозрачных деталей корпуса, кроме гомогенного стекла кабины водителя, чтобы не нарушать монолитности брони. Нарушали её только люки для десанта и водителя, а также складывающаяся крыша десантного отсека, от которой в дальнейших модификациях решено было отказаться. В машинном отсеке был установлен мощный кондиционер, который снабжал чистым воздухом кабину водителя и десантный отсек. Так как между кабиной и десантным отсеком располагались машинное и боевое отделения, связь между ними осуществлялась при помощи коммутатора. Как раз её Вульке решил испытать.

– Шок, ты меня слышишь, прием! – закричал он, взяв переговорное устройство в левую руку.

– Слышим, слышим, орать только не надо. А если ваше Мастерство соизволит принять палец с камеры, то еще и увидим.

Вульке сразу не догадался, зачем в этом простом устройстве установлен мини ЖК-монитор, но когда услышал упрек водителя – сразу понял, что к чему. Приняв палец с видеокамеры и тем самым сняв блокиратор видеосвязи, Вульке увидел часть кабины и самого водителя в полупрофиль. Внутри кабины царил полумрак, разогнать который не смогли даже три монитора и множество излучающих свет кнопок. Через тонированное окно, размещенное по всему периметру кабины, свет тоже не проникал.

– Как вам наш транспорт?

– Сойдет, а что еще эта штука умеет?

– В смысле, – не понял Шок.

– На что способен этот маленький мониторчик?

– О-о-о, на многое. Сейчас увидите, – Шок нажал на какую-то кнопку на панели слева от себя и на экране возник вид с башенной камеры. Для большего эффекта водитель развернул башню на 360? и включил холостой привод минигана.

– Посмотрите, какая красотища, – Мастер показал ребятам переговорное устройство. Эрнесто, наклонившись к прибору, попросил:

– Шок, будь добр, сделай кружок по плацу, мы посмотрим какая здесь амортизация.

– Здесь гладко, амортизация не нужна, а завтра вы сами увидите преимущества этой крошки, – ответил Шок, но один круг все же сделал. Внутри машины штурмовики себя почувствовали, словно ехали на магнитной подушке. Остановившись на прежнем месте, водитель объявил:

– Испытания окончены, приходите завтра в восемь часов утра.

Когда выбрались из салона, Вульке поинтересовался, кто будет получать вторую машину. На его вопрос ответил Тонг, который явился вместе со своей группой.

– Я буду. Хотя, почему "буду", я, собственно затем и пришел. Где мой водитель?

Дверь на проходной открылась, ко второй "Росомахе" подбежала девушка лет восемнадцати, и небрежно бросила рюкзак на крышу возле водительского люка. Затем она подошла к Мастеру Тонгу и представилась:

– Мастер Тонг, водитель Линда Сандерс для прохождения службы в подразделении "Ястреб" и непосредственной опеки над вашей группой, прибыла! Простите за опоздание.

От внезапно свалившегося на голову "счастья" Тонг потерял дар речи. Вульке, скалясь в злорадной улыбке, хлопнул его по плечу, и прошептал на ухо:

– Я то думал, что это мне не повезло с водителем. Угробит она вас, ой угробит.

Из всей группы водителей последнего выпуска, Линда была, пожалуй, самой бестолковой. Она еле сдала выпускной экзамен. Кроме того, она имела скверный и дерзкий характер, о котором ходили легенды – Сандерс не обращала внимания на звания и должности, и могла послать "на юга" даже Магистра. Потешаясь над "тонговцами", группа Вульке двинулась в расположение. По дороге к Смирнову пристал Назарбаев с вопросами.

– Ну, как тебе машина? Унтер Смирнов остался доволен?

Глядя на хитрое лицо товарища, Игорь понял, что тот хочет задать совсем другой вопрос, только заходит издалека. Поэтому он стал как вкопанный и внимательно посмотрел на Гришу.

– Что? – не понял Назарбаев.

– Унтер Смирнов новой машиной доволен. Унтер Смирнов не доволен штурмовиком Назарбаевым. Штурмовик Назарбаев не откровенен перед своим командиром. Короче – спрашивай, что хотел, пока я не передумал отвечать.

– Игорь, почему ты отказался от предложения стать послушником? Это же такой шанс! Вот я, как только высадимся в Аргентине, обязательно попрошусь к Мастеру Вульке в послушники.

– Тебе можно, у тебя нет семьи, а у меня жена и ребенок скоро родиться.

На этом расспросы и закончились. Вульке обратился к Смирнову.

– Сегодня, Игорь, еще отдыхай, а завтра в три часа пойдешь на занятия по тактике для младшего командного состава.

Занятия были для Игоря новостью. Нет, он, конечно, слыхал о них, когда унтера из других групп материли тактику, военную историю и прочую науку, на чем свет стоит, но что самому участвовать придется, Смирнову даже в голову не приходило. Но деваться некуда.

На следующий день в восемь утра группы Мастеров Тонга и Вульке уже были возле своих БМД в полном составе и при полной амуниции. Водители ночевали не на базе "Ястреба", а двумя станциями дальше, поэтому приходилось ждать. Группа Вульке уже оккупировала машину, а "тонговцы" садиться в "Росомаху" особого желания не проявляли. Подошли с последнего поезда водители. Шок с разбегу крутанул сальто, находясь в воздухе вверх ногами, открыл водительский люк и нырнул в кабину. Секунду спустя он уже был на связи с десантным отсеком.

– Здравствуйте, уважаемые штурмовики-десантники. Пристегните ремни – сейчас будем выдвигаться.

– Давай заводи уже, каскадер!

Шок ничего не ответил, только демонстративно взялся за рычаги управления и повернул рукоятки с вертикального положения в горизонтальное. Машина покорно приподнялась над землей и группа опять почувствовала себя как на каком-то ковре-самолете.

– А теперь соизвольте посмотреть, как работает наша коллега, – улыбаясь, сказал Шок и включил башенную камеру. Вульке показал было ребятам монитор на ПУ, но на него махнули рукой и открыли четыре люка крыши, дабы лицезреть все собственными глазами. Группа Тонга уже была в чреве "Росомахи", которая почему-то не двигалась. Выглянувшая из водительского люка девица увидела штурмовиков, сидящих на броне и жаждущих хлеба и зрелищ, показала невидимому за черным стеклом Шоку кулак и нырнула обратно, сердито захлопнув люк. В тот же миг БМД неловко, сначала правым, а затем левым бортом приподнялся над землей. Представляя, как там себя чувствуют "тонговцы", ребята рассмеялись.

– Просьба пассажиров занять свои места! Выдвигаемся! – скомандовал Шок.

Люки мягко захлопнулись и машина тронулась с места. За первой БМД двинулась вторая. Поднявшись лифтом на нулевой уровень, водители "Росомах" целый заезд устроили. Глядя в мониторе, как мелькают лампочки тоннеля в кабине водителя, Вульке понял, что скорость у машины сейчас далеко не детская, но и девица, видимо, тоже не отставала.

– Какая у нас скорость? – спросил Мастер, когда БМД обогнала колону грузовиков.

– Сто тридцать, – коротко ответил Шок.

– Чего – километров в час?

– Да, и это еще не предел. Вот выберемся с тоннеля, и вы поймете, что для этой крошки значит слово "скорость". О, сейчас будет прикол! – сказал Шок, приближаясь к перекрестку и переключая изображение на башенную камеру. Светофор на перекрестке зажег красный сигнал. Остановки пассажиры почти не почувствовали, зато увидели, как останавливается девица. Резко потянув на себя рычаги, она заставила машину сбросить скорость в течение секунды, что означилось как на самой БМД (машина присела на передние торсионы, а её задние опоры приподнялись в воздухе сантиметров на двадцать), так и на её пассажирах (то, что сейчас переживала группа Тонга, представить страшно). Шок связался с Линдой:

– Дура, ты что, торсионы хочешь порвать?!

– Не твое собачье дело! – огрызнулась девица.

– Тебе не БМД, тебе трехколесный велосипед водить нужно!

– На финише увидим! Считай, что бутылка воды с тебя, Шок! – ответила девица и отключила связь.

– Какая еще вода? – поинтересовался Вульке.

Шок объяснил:

– Сегодня утром мы с Линдой поспорили – кто первый дойдет до полигона, получает бутылку воды за счет второго.

Тем временем зажегся зеленый свет, и машины продолжили движение. Вульке спросил:

– И что, у Линды есть шансы?

– Как водитель она, на мой взгляд, ничего, вот только рисковая сильно. Ей бы танк водить, да женщин к ним и на километр не подпускают. Но до нас ей далеко! – ответил Шок, маневрируя между транспортом, пропуская встречные и обгоняя попутные машины. Короткая остановка на КТП, где водители предъявили путевки, и гонка продолжилась на поверхности. При скорости 150-180 км/ч на машине это не ощущалось. Шок то и дело периодически демонстрировал машину группы Тонга, водитель которой резко входила в повороты, сильно наклоняя корпус, причем существенно теряя скорость и заставляя электромагнитные движители машины работать на пределе.

– Черт, так и опрокинуться можно! – прокомментировал очередной вираж Вульке.

– Запросто. Или торсионы не выдержат, или центробежная сила одолеет массу машины. В теории, БМД "Росомаха" проектировалась с учетом, что центробежная сила для нее помехой не будет, то есть при данной скорости можно развернуться на сто восемьдесят градусов с минимальным радиусом в полтора метра, но Линда своим вождением разбила эту теорию в пух и прах.

– Но ты же нормально водишь.

– О-о-о, у нас практика, плюс мы строго следуем инструкции по эксплуатации и рекомендации по вождению. Наша БМД прослужит лет сто без капремонта, а её – если до базы дотянет, это уже будет большой прогресс!

На полигон Шок приехал первым. Игорь, обняв пулемет, сидел на откидном люке, и смотрел, как к ним приближается вторая БМД. На машину было жалко смотреть – вся в грязи, она не сбрасывая скорость влетела на полигон, где Линда, потянув рычаги управления на себя, заставила её метра два скользить юзом. Остановить "Росомаху" удалось только включив задний ход. Застыв в десяти сантиметрах от контейнера, Линда осадила корпус, разгрузив торсионы, чего делать не рекомендовалось, если только не хочешь отмывать машину при помощи ведра и тряпки. Открылся десантный люк, и из десантного отсека, шатаясь, начали выбираться "тонговцы". Видно, их всех во время этого заезда здорово укачало. К Мастеру Вульке подошел Тонг, и глядя на его самодовольное лицо, взмолился:

– Брат, просьба, большая просьба – давай водителями меняться. Угробит она нас, ой угробит... Ты был прав, брат. Я уже и на твоего шизика согласен – он-то хоть водит нормально.

– Тонг, ты же Мастер, а она в твоем подчинении – прикажи!

– Проблема здесь, брат. Не слушает меня скверная баба – дескать, из самой свободной страны в мире она, демократия, говорит, у нее в крови.

– Из Штатов, что ли? – поинтересовался Игорь.

– Нет, из Люксембурга.

Игорь вспомнил свои скудные познания о Люксембурге. Маленькая страна, вроде как конституционная монархия, в правительстве которой участвует в основном демократическая партия. В Люксембурге все разрешено: проституция, наркота, однополые браки, в общем – рай для извращенцев.

– Мастер Тонг, пригласите-ка её сюда, сейчас я политзанятия проведу, – предложил Игорь, перекинув ноги и усаживаясь на люке так, чтобы было видно его унтерские погоны. Изображать большое начальство было не в стиле Смирнова, но когда люди страдают – нужно помочь. Один из штурмовиков группы Тонга подошел к БМД и постучал по кабине. Линда, спорившая по коммутатору с Шоком, отключила связь и вылезла с кабины. Брести по щиколотки в грязи было не в её планах, поэтому она, как только поравнялась с Тонгом, зашлась:

– Мастер Тонг, зачем вы меня вызывали?! Мое место в кабине вверенной мне машины, а не посреди пустыря! Это же безобразие какое-то!

Учуявший представление Шок выбрался с кабины и уселся на башне, Тонг покраснел как рак, а Смирнов начал свой сеанс политзанятий:

– Безобразие, водитель Линда, это как раз твой тон разговора с Мастером. Тебе приказано подойти к Мастеру – значит нужно подойти, а не ставить глупые вопросы! Ты служишь в Наемной армии Ордена Единства, где есть Статут и Единоначалие! А не нравиться – катись в свой Люксембург! И если еще хоть раз ослушаешься Мастера Тонга – я позабочусь о твоем переводе к нам, будешь у меня как шелковая ходить! Демократка, блин. Свободна!

– Есть, – угрюмо ответила девица, и побрела к своей машине.

– Как думаешь, подействовало? – спросил Тонг.

– Увидим, но врят-ли она захочет в нашу группу. Думаю, ей одного разговора со мной хватило на весь строк службы.

На этом и разошлись. Машины стартовали, поездили немного по полигону, после чего штурмовики приучались оперативно высаживаться из тесного десантного отсека с низким потолком. Задача не простая, учитывая габариты рослых штурмовиков. Под конец занятий Игорь раз десять успел заскучать по старой машине.

К обеду обкатка машин была завершена. Шок доставил группу Вульке на базу, а Линда осталась на улице отмывать свою БМД и "тонговцам" пришлось ждать окончания этой процедуры. Пообедав, Игорь направился в аудиторию, где проводились курсы для младшего командного состава. Вел их вьетнамец, Мастер-наставник Винь. Ходить на эти курсы обязывали унтеров и послушников, которые надели шапочку, едва получив унтеровские шпалы. На занятиях послушники сидели как истуканы, в то время как унтера умудрялись засыпать под монотонный голос Виня. Он не был сильным оратором, привлечь и заинтересовать аудиторию Виню не удавалось, да и в особом восторге от своего занятия он не был, поэтому редко обращал внимание на невежественный храп. Но заснувший на третий день занятий сидящий за передней партой унтер Смирнов привел Мастера-наставника в негодование.

– Прошу простить, я не помеха вашим путешествиям в страну снов? – миролюбиво спросил Винь.

Игоря толкнул сосед по парте. Протирая сонные глаза, он заметил, что лектор покинул свое место за кафедрой и выжидающе стоит возле парты. Смирнов поднялся с места и стал возле парты.

– Никак нет, то есть – виноват, Мастер-наставник. Я малость задремал.

По аудитории пронеслась волна смеха. ����������������������������������������������������������������������������������������������������������

– Унтер Смирнов, лично я вас на свои лекции не приглашал, но если есть распоряжение их посещать, значит их нужно посещать, и не только в физическом смысле. Вы читали Статут?

– Да, Мастер-наставник.

– В случае гибели или выхода из строя Мастера группы кто стает лидером?

– Послушник.

– А в случае его отсутствия, гибели или выхода из строя?

Вопрос был наводящим, но Игорь все же ответил:

– Унтер.

– А как вы думаете, Смирнов, ваших знаний хватит, чтобы возглавить группу? Чтобы выполнить задание без потерь либо с минимальными потерями?

– Нет, Мастер-наставник.

– Вот мы и подошли к истине. Засыпая на курсах подготовки младшего командного состава, вы ничему не научитесь. А у нас унтера нередко стают лидерами групп из-за недостатка Мастеров, и ответственность, возлагаемая на них, ничуть не меньше той, что лежит на Мастерах. Вы готовы к этой ответственности?

– Я... не знаю.

– Все с вами ясно. Тактические занятия, проводимые вашим лидером, вы, небось, не пропускали, – Винь пустил разговор в другое русло. – А на генеральных учениях вы показали лучший результат среди штурмовиков, что есть весьма похвально. Опишите, пожалуйста, нам свои действия.

Остаточно проснувшийся Игорь начал пошагово описывать свои действия, а также действия своей и соседних групп. Теперь урок не казался ему таким скучным как раньше, да и Мастер-наставник ожил. Он задавал вопросы, комментировал действия Смирнова и других членов группы, союзников и противников. На дальнейших занятиях Мастер-наставник расспрашивал других слушателей об их действиях на учениях, комментировал их и рассказывал о новых тактических приемах, наводил примеры с истории и даже с кинофильмов. А на последнем занятии объявил новость, услышав которую многие потеряли дар речи.

– Общими усилиями авиационного завода и кораблестроительной верфи сегодня была закончена сборка первого авианосца Флотилии Ордена Единства – "Пилигрима".

Пока аудитория хлопала удивленными глазами и переваривала услышанное, Смирнов честно пытался понять, каким образом авиационный завод и корабельная верфь могли сотрудничать над общим проектом – это же небо и вода! Винь облегчил его страдания, включив монитор на стене. На экране возникло изображение огромной металлической постройки метров в тридцать в высоту и сто в ширину. Потом изображение с земли сменила воздушная панорама, уже с вертолета. Машина имела площадь приблизительно сто на сто метров и высоту, равную высоте девятиэтажного дома. Над землей (вернее, над бетонной площадкой) авианосец приподнимали четыре опоры. Не было ангара, который смог бы вместить эту машину. Вспомнив, какое расстояние от базы до океана, Игорь ухмыльнулся. Тем временем Мастер-наставник начал описывать новый авианосец:

– Авианосец нового поколения "Пилигрим" состоит из девяти модулей и в случае нужды может быть разобран на части. Главным модулем является командный пункт в центре, под которым расположен центральный воздушно-турбинный двигатель. По соседству с ним перпендикулярно друг другу находятся четыре палубы с ангарами, каждый из которых рассчитан на девять винтокрылых истребителя типа "Шмель". Оставшиеся модули – жилые отсеки и один (с выходом на землю) вспомогательный. В нем расположена двухъярусная выдвижная палуба на два транспортника АГ-2 и четыре бомбардировщика "Фаза". Каждый из этих модулей оборудован воздушно-турбинным двигателем. Активная оборона: четыре защитных ракетных комплекса дальнего радиуса действия, оборудованные кроме ракет еще и электромагнитными пушками, двадцать защитных турелей со счетверенными зенитными автоматами для поражения целей на средней и ближней дистанциях. Пассивная – излучатель электромагнитных помех против самонаводящегося оружия, находящийся по всему периметру мостика.

Послушник, сидевший рядом с Игорем, спросил:

– Мастер-наставник, возвышенность над центральным модулем – это и есть тот самый мостик?

– Нет, это защитный бронекупол мостика, сам мостик имеет форму шара и находится под ним. Сейчас проводится последняя проверка всех систем перед испытанием.

Секции и механизмы авианосца пришли в действие – сначала приподнялся бронекупол центрального модуля, вслед за ним вверх поднялся почти полностью остекленный шар мостика. Открылись и закрылись люки пока пустующих палубных ангаров, выдвинулись "по мирному" три остекленных жилых отсека (каждый на четыре этажа) и пустующий ангар вспомогательного отсека. Ожили и замерли башни защитных турелей. Все очаровано смотрели на экран, один только Игорь сомневался.

– Мастер-наставник, какой смысл собирать авианосец посреди материка вдали от воды? Орден намерен построить канал?

– Все намного проще, унтер Смирнов – водные процедуры тоже предусмотренные в сегодняшней программе испытаний, но сам авианосец в общем-то воздушный.

– Как воздушный? Неужели вы хотите сказать?.. Черт, если эта посудина полетит, я стану Мастером!

– Насколько я осведомлен, предложение, сделанное вам командованием, еще в силе? Ловлю вас на слове. Я вот тоже поспорил с одним человеком на сухпаек. Смотрите – техники покидают площадку, начинаются испытания.

Адмирал-магистр Химото стоял на верху бронекупола и думал о предстоящих испытаниях "Пилигрима" – будущего лидера и командного центра Военной Флотилии Ордена Единства. Назвать её "морской" язык не поворачивался – недавно спущенные на воду два крейсера и эсминец хоть и превосходно плавали, были все же воздушными суднами, только это пока держали втайне. Авианосец "Пилигрим" должен сегодня раскрыть эту тайну, совершив перелет с аэродрома авиационного завода до побережья Индийского океана, осуществить посадку на воду и вернуться обратно на аэродром. Крейсеры и эсминец были спущены на воду из кораблестроительной верфи, перед толпой зевак продемонстрировали отличные ходовые качества "суден на воздушной подушке" и лишь вдали от материка, мореплавательных и воздушных путей, убедившись, что за ними не наблюдают с воды и с воздуха, рискнули подняться в небо. Поднявшись на 1000 метров, машины провисели так около пяти часов, после чего благополучно приводнились и прибыли в порт. Мощные ВД не подвели – они развивали прекрасную скорость, обеспечивали маневренность, а главное – не перегревались от увеличенной нагрузки, которую испытывали, когда машины набирали высоту. На каждом крейсере установили четыре воздушно-турбинных двигателя, эсминцу вполне хватило трех. На "Пилигриме" установлено пять агрегатов, каждый из которых имел размеры и вес как пол эсминца, но и весит авианосец прилично. И все же Химото верил, что сконструированная им до последнего винтика (кроме двигателей) машина не подведет. Если испытания пройдут успешно, конструкторы сделают всему Ордену сюрприз, огласив, что летать умеет не только "Пилигрим".