Текст книги "Карнвеннан (СИ)"

Автор книги: Александр Красько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Она всё говорила и говорила, рассказывая историю из какого-то фантастического тридео, и уплетала настоящую говядину. Игра была на высоте, но Ли чувствовал фальшь. Не в эмоциях – в фактуре. Чжай была океаном, а эта девушка – чайной ложкой.

– …в общем, всё не зря. Не зря. А у тебя как день? – она закончила монолог в нужный момент.

– В целом неплохо. Мы уже нашли придурков, что устроили налёт. Представляешь, фай-чай из «Единства» выклянчили деньги на наёмников и даже на конвертоплан. Не знаю, как это провернули так тихо. Но скоро узнаю.

– Конечно узнаешь. Ты же умный и сильный. Самый лучший. Зря это «Братство» перешло тебе дорогу.

Девушка оперлась локтями на колени и посмотрела на Эрика снизу вверх. После паузы тот ответил:

– «Единство».

– Да, конечно. Прости.

– Ничего страшного, куколка. У тебя полно своих дел, а эта мелочь тебя не касается, – снисходительно улыбнулся Ли.

Она делала вид, что интересуется Эриком, а он подыгрывал и притворялся, что верит в это. Бутылка пустела. Ли поймал себя на мысли, что заменил синтетикой ещё одну часть – не тела, а жизни. Временно. Через несколько часов лицо и тело девушки вернутся к обычному виду… Но и сейчас, спустя какое-то время, стали заметны десятки отличий. Мелких, но существенных.

Эта копия Чжай болтала о том, о чём не имела никакого понятия. Она была слишком пресной, и, пусть играла уверенно, давно усвоенное желание угодить пробивалось наружу. Оригинал бы в ответ на «куколку» отозвался в адрес Ли «железным дровосеком» или чем похуже. А если бы Эрик продолжал шутить, Чжай могла бы и бросить в него тарелку. Может, и пощёчину влепить.

– Куколка, я, кажется, наелся. Пойдём? – он встал и подал ей руку.

– Хорошо, – игриво усмехнулась девушка.

Ли покоробило. Слишком развязно. Но нарушать игру сейчас было глупо, и он молча повёл компаньонку в спальню.

Раздевать друг друга они начали ещё в дверях. Ловкими пальцами «Чжай» расстёгивала пуговицы на его рубашке, а он, стараясь не испортить любимый образ, аккуратно снимал с партнёрши вещь за вещью и отбрасывал в сторону. Она ласкала его умело, избегая тех участков, где кожу заменял биосплав. Эрик направлял – она подчинялась. Делала всё так, как хотелось бы любому другому, и не так, как делала Чжай.

Кровать заскрипела под тяжестью тел. Ему нравилось то, что девушка делала, но то, как она это делала, злило всё больше. Каждый приказ она бросалась исполнять, как дрессированная сука. Эрик резко повернул её спиной к себе.

– Я хочу жёстче.

– Да! – простонала она.

Ли коротко замахнулся и ударил её по ягодице. Он только приноравливался и поэтому бил вполсилы, но на коже девушки уже проступила краснота.

– Стой!

– Ты же сказала «да»! Теперь заткнись!

Он ударил ещё. Она упала и стала отползать, но Эрик схватил её волосы, одним движением обернул вокруг кулака и рванул на себя. А затем ударил снова, и снова, и снова… В этом не было ни злости, ни удовольствия. Только разочарование. Хотелось жизни: попытки защититься, отбиться. А вместо этого – только нытье и мольбы. Чудовищная скука.

Наконец, он отпустил «Чжай», и та упала, поскуливая.

– Собери с пола вещи и вали отсюда. Вот тебе на такси.

Ли махнул рукой и перевёл пару тысяч ян-юаней сверх того, что подделка заслужила. А она, прихрамывая, схватила столько одежды, сколько смогла, и выбежала в коридор, не одеваясь и не поднимая головы.

Потом Эрик долго стоял у закрытой двери и смотрел в одну точку. Он рассчитывал на обновление, хотя бы на развлечение, а получил лишь пустоту. Стоило взять себя в руки и рассудить: может, он допустил большую ошибку, когда привык к Чжай не только в качестве исследователя? Стоило на это даже разозлиться: привязанности на работе не оправданы и не нужны. От них только отвлекаешься, допускаешь ошибку за ошибкой. Вот только сил на раздумья не было: Ли словно проиграл свою энергию, как ставку в рулетке.

Чжай было не вернуть, не заменить. Но и от её образа не отделаться, будто она смеётся прямо в лицо. Обычно Эрик о былом не сожалел, но всё когда-нибудь случается впервые.

12. Победитель сперва побеждает – потом ищет битвы

Два дня назад двадцать мужчин собрались за длинным столом, занявшим почти весь зал. Семеро из них были в военной форме, остальные же пришли в дорогих костюмах и смотрелись в этой обстановке ещё дороже. Все молчали. Тишину нарушало лишь шуршание ткани в кожаных креслах и монотонный гул вентиляции. Наконец, человек во главе стола – невысокий, с широким, словно слепленным из глины, лицом, под которым намечался второй подбородок – взял слово:

– Приступим. Начинайте, товарищ Чен.

Спокойный взгляд говорившего указал на одного из докладчиков. Тот кивнул и заговорил:

– Спасибо, председатель Кун. Потери «Единства» никак не повлияли на план. У них хватает оружия и людей, а связи с нами ничего не мешает.

– Это хорошие новости. Как считаете, есть ли смысл «Единству» провести обычную пропаганду?

– Думаю, да. Пусть прямо сейчас от неё пользы нет, зато на втором этапе она усилит недовольство. Поддержка лишней не будет, – уверенно заявил Чен.

– Тогда дайте им отмашку. Генерал Фэн, как обстоят дела с войсками?

– Мы полностью готовы. Они тоже, но даже если им помогут триады, всё равно будет значительно меньше бойцов, чем у нас. Мы уступаем разве что в вопросе кибероружия. Но даже по самым плохим прогнозам потери составят не более пяти процентов. И это только если Консорциум быстро подавит беспорядки. А если сработает наш план, нас встретят как освободителей. Так что мои слова про взятие города за два дня ещё в силе, председатель.

– Мне бы Ваш оптимизм, генерал.

– Это реализм, председатель.

– Пусть будет так, – усмехнулся Кун. – Товарищ Шу, а что с «ядовитой пилюлей»? Мы уже нашли, скажем, «противоядие»?

– К сожалению, операция наших союзников провалилась, так что придётся действовать самим. Мы с генералом Фэном уже составили новый план и прогнали через несколько тысяч симуляций. Хватит двух взводов спецназначения и самолёта радиоэлектронной борьбы. Перехватим контроль, удержим до подкрепления. Заодно лишим Консорциум главного козыря.

– И какова вероятность успеха?

– Восемьдесят четыре и три десятых процента.

– А если был бы тот «прототип», которым нас дразнили союзники?

– С тем же планом – столько же. Но тогда нашёлся бы и новый план. Стопроцентный.

– Извините, но мне есть, что добавить, – вмешался Чен. – «Единство» вышло на контакт с человеком, получившим порошок, и всё слова разведки подтвердились. Наниты действительно дают ограниченную невидимость в Сети.

– Интересно. А что это за человек? И как в «Единстве» оценивают его готовность работать с нами?

– Имя неизвестно, но он иностранец. Кажется, русский. Называет себя «Дровер». Угонщик дронов. Без прототипа ничего из себя не представляет. «Единство» хочет его купить: сами знаете, хакеров у них нет. Предлагаю использовать его, а потом захватить и выделить остатки нанитов из тканей его тела. Мы ничем не рискуем. Если у него всё получится – мы добьёмся своего. Если нет – его ничто с нами не связывает.

– Разумно. Получается, чтобы Консорциум пошёл против правил аренды и допустил «нарушение законности и порядка», надо лишь подтолкнуть ситуацию в нужную сторону… Чен, держите меня в курсе новостей. Что бы ни случилось, сообщайте сразу. А теперь мы обсудим детали.

Совещание продолжилось. Надо было договориться обо всём – от военного вторжения до публичных заявлений, причём в любом варианте развития событий. И в душе Куна Юаньчао, председателя Китайской Народной Республики, была только уверенность в победе.

13. Наши враги – не демоны, а люди, как и мы

Громкая музыка заглушила жужжание принтера, занявшего чуть ли не треть тесной комнатки, где Цили смотрела в экран коммуникатора. Мерно вылетали напечатанные листовки, и воздух пах краской вместе с озоном. Из-под штор пробивался слабый свет фонарей.

Девушка читала нелегально скачанный любовный роман. Обычно дурацкие интриги помогали отвлечься – помещали в мир, придуманный дешёвой нейросетью. Иногда получалось забыть об облавах, о друзьях, погибших за общее дело, об изуродованном теле. Пусть даже на время. Иногда удавалось помечтать, как в объединённой стране на Цили снова будут смотреть, как на человека, может, даже и вылечат.

Но буквы плыли перед глазами, имена героев смешивались в мыслях, а слова пролетали мимо памяти, и приходилось перечитывать абзацы несколько раз. А ещё отвлекаться на почту, проверять её, ожидая одно-единственное письмо. Свобода родины Цили сейчас зависела от иностранца, которому повезло заполучить нечто особенное. И если бы не он, её людям пришлось бы рисковать. Да, они бы преуспели, пусть и пожертвовали бы собой. Но приказ Пекина был однозначным. Гвайло должен был попробовать первым, и в случае успеха его надо было взять под опеку. От этого зависела судьба страны. Её страны.

Она снова ушла в раздумья и позабыла, о чём только что читала. Но возвращаться к роману не пришлось. От мелодичного уведомления Цили вздрогнула, едва не выронив коммуникатор. В этом письме не было ни приветствия, ни прощания. Только знак плюс: Абхишек доложил, что дело сделано.

Цили тут же открыла соцсеть и ввела пароль. Без полного погружения функционал был ограничен, но получалось проверить личные сообщения. Среди спама выделялось одно: девушка с только что созданным профилем отправила гексаграмму «Хуань» – «разлив». Программы действительно работали. Глава «Единства» не сдержалась и стукнула по столу. Это был долгожданный успех! В Пекине наверняка про него уже знали, так что ей с товарищами пора было действовать.

Утром, когда горожане спешили на работу со всех концов Гонконга – от порта Лантау до хибар Фанлинь-Шон Шуэй, от пирсов Пиллар-Поинт до парка Сай Кунг – в небо поднялись стаи беспилотников. Одни раньше принадлежали корпорациям или их дочерним фирмам, другие – горожанам, а теперь выступили заодно.

Заложенные в их скудную память программы вели квадрокоптеры туда, где они должны были сбросить груз: листовки из дешёвой бумаги, покрытые словами обличения и ненависти. На самых свежих листовках были и картинки: фотографии киборга, стреляющего в людей, стоящих на коленях в Шам Шуи По.

Цили долго мечтала дать этим словам свободу – затопить ими Гонконг и мысли горожан. До сегодняшнего дня это было бесполезно: хватка Консорциума держала слишком крепко. А теперь появился небольшой, но ощутимый шанс перемен. Можно было бы подумать, что это наивно: разве откликнется листовка в давно промытых мозгах? Но теперь ведь ретрансляторы заработали на «Единство»…

Тридцать лет назад корпорации выкупили Гонконг у трещавшего по швам от сепаратизма и стихийных бедствий Китая. И за это время впервые кто-то изнутри выступил против хозяев так открыто. Это было послание всем. Тем, кто внизу – что Консорциум не всесилен, что его власти скоро конец. Тем, кто наверху – что вызов брошен.

Полиция и наёмники его не ожидали, и большинство беспилотников успели сделать своё дело прежде, чем их сбили. Корпы подняли перчатку, и на улицы выступили грузовики с бойцами. Где не действовали призывы разойтись и выбросить листовки, в ход шли дубинки, щиты-шокеры и слезоточивый газ. Больших протестов не случилось. Многие поспешили спрятаться в домах, в безопасном виртуале. И внешний мир, где с неба падали дурацкие бумажки, мог подождать.

Через пару часов всё затихло. Но Цили было достаточно и тех немногих вспышек, что успели случиться. Она следила из окна за уличным хаосом с улыбкой. Всё это было лишь предвестником больших перемен.

14. Держи друзей близко, а врагов – ещё ближе

Сетевая версия гольф-клуба «Дискавери-бэй», дочерней фирмы «Пяти звёзд», была скорее символической. Все посетители и так знали расписание, цены и услуги – или поручали это знать секретарям. Но виртуальный дворец был неплохо защищён, как и полагалось заведению, где отдыхали люди в должностях не ниже вице-президентов. Дроверу понадобилось время, чтобы проникнуть хотя бы сквозь внешние слои защиты. Осталось самое трудное: пробиться через айсволл.

Хакер несколько мгновений колебался, понимая, что это будет непросто. Но всё же плюнул на опасность, запустил новую программу и ударил по стене. Осторожно завис на месте, ожидая атаки в ответ, но защита окатила его лишь потоком серебристых капель. Липкие, как клей, они замедлили аватар. Но не успел Дровер это обдумать, как пришла настоящая атака – и от ослепляющего луча не вышло уклониться.

Мощнейший удар выбросил хакера обратно в публичное пространство. На память осталась лишь мигрень – жуткая, всепоглощающая. Но в последний момент часть луча отразилась от аватара и, даже ослабленная, чуть не расколола айсволл. Теперь путь в «Дискавери-бэй» был закрыт навсегда. Но ничего страшного. Гольф никогда Дровера не интересовал.

Если бы не боль, он бы порадовался успешной части результата. Программа работала, пусть и не так хорошо, как планировалось. К тому же, стало ясно, против каких ещё угроз надо продумать защиту. Легко потерять хватку, когда два года взламываешь только камеры и доставщики.

– Ну наконец-то! Я уже тебя отключать собрался – на мониторе так горело! – раздалось где-то рядом.

– Нет, всё нормально, Шек. – ответил Дровер. – Я ещё не сдох. Глянь свой ящик, пожалуйста: может, есть новости от Цили.

– Сейчас, – Абхишек подъехал к терминалу, кое-как втиснутому в угол капсулы, и какое-то время вглядывался в экран, но после лишь развёл руками: нет, ничего.

– Чёрт, нас ведь ещё вчера должны были забрать отсюда! – хакер стукнул кулаком по гулкому пластику капсулы и дрогнул от неожиданно громкого звука.

– Эй, у неё была уважительная причина! – протянул индиец. – Сам же видел, как эти отморозки снесли дом. А потом ещё листовки… До сих пор по всему городу валяются.

– А кто, по-твоему, разбросал эти листовки? Санта Клаус?

– Да хорош ныть. Терпение – это добродетель. Кстати, есть письмо от Тэнг.

– Раз она написала сама – точно что-нибудь важное.

Дровер вытянулся, как только мог в этой капсуле, и помассировал виски. Его радовала только возможность говорить свободно. После вчерашней перестрелки многие жители убрались подальше от Шам Шуи По, и два соседних этажа пустовали.

– «Шек, если ты это читаешь, значит, вас с Дровером ещё не упаковали, – начал индиец. – Сныкайтесь и сидите тихо – или валите из Гонконга. Какой-то хер вчера спрашивал про твой последний дрон, хотя я его припрятала до лучших времён. Ещё допытывал, работают ли на меня хакеры-иностранцы, мол, у них лучше взлом получается! Я его послала и попросила своих ребят сделать так, чтобы он больше не мешал. А эти придурки его тупо замесили. Потом приехали хмыри из «Ян Ван» и устроили бойню. Так что если не хотите проблем, лучше валите нахер, пока можете. Я вас не знала и не знаю. Сотри это письмо. Понятно?»

К тому моменту, как Абхишек дочитал до конца, его голос совсем ослаб.

– Сколько мы должны ей за предупреждение? – пробубнил хакер, борясь с желанием вскочить и убежать, куда глаза глядят.

– Мы должны заткнуться и не писать ей больше. А то она бы приложила счёт.

Ближе к вечеру головная боль наконец прошла, и Дровер снова смог отлаживать программу. Письмо от Цили, пришедшее вскоре, наказывало в 9 часов ждать у разрушенной многоэтажки белый грузовик с логотипом «Вайскрафт». И говорило, что у водителя будет дешёвый протез вместо правой руки. Машина отвезёт в убежище в Квун Тонг, к «Единству». И чем быстрее справиться, тем меньше шансов, что поймают корпы.

В назначенное время Дровер и Абхишек со своими пожитками стояли возле развалин. Хакер поднял капюшон новой куртки, чтобы скрыть нейроинтерфейс, и перестал отличаться от бродяг, ищущих хоть что-то ценное в обломках. Пыль уже давно осела, но в воздухе витало чувство, словно тут ещё должна взорваться бомба.

Белый грузовик, опаздывая, медленно въезжал на парковку. Хакер посмотрел в лицо водителю, и тот помахал ему искусственной рукой из грязно-белой пластмассы, а после опустил рампу. Дровер мысленно поблагодарил Цили: он ещё не забыл, как в прошлый раз под обстрелом выбрасывал друга и его каталку в окно. Затолкать индийца в фургон вряд ли бы получилось даже с водителем.

Наконец, двери закрылись, и внутри стало совсем темно. Индиец открыл в коммуникаторе карту Гонконга, чтобы видеть путь, но металлические стены глушили связь, так что осталось лишь прикидывать наугад. Мягкий свет экрана и тихое жужжание электродвигателя клонили в сон, но Дровер не позволял себе расслабиться. Он уставился на линии улиц и дорог: полностью доверять водителю, даже присланному Цили, было нельзя.

Сомнения усилились, когда грузовик круто свернул вправо. Абхишек выругался: каталка чуть не завалилась набок. Но у хакера был вопрос посерьёзнее. По его предположениям, уже въехали в Яу Ма Тей. Чтобы добраться до доков Квун Тонг, надо было ехать прямо, но водитель, кажется, свернул к Цим Ша Цуй.

– Шек, что-то не так. Он не туда нас везёт.

– Опять ты со своей паранойей. Ты уверен, что не ошибся? – друг хотел казаться спокойным, но дрожь в голосе выдавала его. Он нервно потёр рукой то место, из которого недавно извлекли пулю.

– Нет. Но я лучше перепроверю.

Держась за стену, хакер подошёл к дверям. Кое-где пробивались лучи света – не от солнца, а от уличных фонарей и вывесок. В полу нашлась щель побольше, и Дровер приник к ней, зажмурив глаз. И увидел узкие улочки по бокам от Нэйтан Роуд, а затем и станцию метро Джордан.

– Это подстава! Он едет не в Квун Тонг! Валим отсюда, Шек! – хакер еле сдержал крик. Злость пришла столь сильной, что лоб покрылся холодным потом.

– Открываем? – прошептал Абхишек, подъехав к двери.

– Когда он остановится на красный. На ходу прыгать смысла нет: убьёмся.

– Очень вежливо с твоей стороны не сказать «особенно ты, жиробас на колёсах», – съехидничал индиец.

– Да я не хотел… – промямлил Дровер.

– Попался, беляш! Давай, готовься.

Они быстро нашли кнопку, открывающую рампу, и стали ждать. Наконец, когда грузовик замер, Шек надавил на неё… и ничего не случилось.

– Твою мать! – он нажал ещё несколько раз.

– Посвети мне!

Индиец включил встроенный в коммуникатор фонарик. На первый взгляд, всё было в порядке, и хакер заглянул вовнутрь. На поиски отвёртки времени не было, так что пришлось просто сломать хлипкий корпус двумя ударами. Оказалось, чтобы обойти блок, нужна была проволока или провод – что-то, проводящее ток. Время поджимало, и искать варианты пришлось в спешке. Но вдруг Дровер понял, что нужно делать: схватил с каталки свой бонсай и начал раскручивать медную проволоку, держащую ветви.

С каждым витком разгоралась какая-то непрошенная совестливость к этому жалкому деревцу. О нём стоило заботиться, поливать его чистой водой, вовремя подрезать, а теперь придётся лишить даже подпорки. «Лучше бы я никогда не покупал этот бонсай!» – промелькнуло где-то на краю сознания. Наконец, Дровер вернулся к разбитой кнопке и в два движения замкнул цепь. Рампа стала опускаться.

Стоявший почти впритык чёрный седан сдал назад и возмущённо просигналил: металлический край чуть не задел капот машины. Хакеру было наплевать. Он спрыгнул вниз, молясь, чтоб друг успел спуститься тоже. Но водитель уже выскочил из кабины к дверям фургона:

– Придурок, вернись на место!

– Да, сейчас… – Дровер застыл, не понимая, что теперь делать. Механическая рука перед ним держала пистолет, и ствол смотрел хакеру прямо в лицо.

– Эй, спокойно! Не стреляй! Если наведёшь шороху, кто-нибудь вызовет копов, и нас всех повяжут! – вмешался Абхишек.

Его каталка всё ещё стояла у края рампы, а сам индиец поднял руки. И вдруг он вздрогнул: Дровер стал оседать на асфальт, неуклюже схватившись за бампер машины, а вскоре и вовсе упал навзничь.

– У него приступ! – заорал индиец на водителя. – Пусти меня! Я дам лекарство! Или он сдохнет и тебе ничего не заплатят!

Водитель размышлял недолго. Он выругался и махнул пистолетом:

– Давай к нему, быстро! И не дёргайся!

Абхишек резво скатился вниз, подъехал к неподвижному другу и стал копаться у того в куртке. Водитель держал их на прицеле, а машины старались объезжать эту сцену. Но тут дешёвая рука резко согнулась, ударив своего владельца стволом пистолета, потом ещё и ещё. Из разбитой губы хлынула кровь, но протез продолжал бить. Неточно, но сильно. В него словно вселился злой дух, вымещавший обиду на лице водителя. Пистолет выпал на асфальт, а избиение всё продолжалось, пока мужчина, крича, не отполз к тротуару. Как только рука успокоилась, он тут же бросился прочь. Дровер вскочил на ноги.

– Валим, Шек! – он поднял оружие, кивнул другу, и они поспешили обратно, в Шам Шуи По.

Дровер мог только догадываться, что водителю пообещали за предательство, кого он сдал ещё и кому. Да и стоило ли думать об этом. Важнее было убраться с главных улиц куда-нибудь, где меньше камер. Вскоре друзья слились с толпой на небольшом стихийном рынке, и Дровер с ужасом осознал, что приступ, изображённый пару минут назад, теперь действительно близко. Хакер шепнул индийцу пару слов, проглотил таблетку и вцепился в каталку. Абхишек свернул в переулок, таща беспомощного друга за собой – пересидеть острую фазу.

Но стоило Дроверу упасть без сил на асфальт возле кучи мусора и поднять взгляд, как он увидел пять фигур в чёрном, возникших словно из ниоткуда и перегородивших выход. Ни их насмешливые взгляды, ни оружие в их руках не предвещали ничего хорошего.

В подвале, куда доставили друзей, было прохладно и светло, как в морге. Стены покрывала белая плитка в трещинах, а на голом бетонном полу виднелись ямки. Воздух пах плесенью и сыростью. Абхишек остался на каталке, а Дровера пересадили на простой, но крепкий стул. Хакер почти не чувствовал кисти рук – их пережимала пластмассовая стяжка. Но хотя бы ожило остальное тело, а не только та часть, до которой ещё не добрался «Вольф-Штайнбергер».

За столом напротив развалился один из боевиков. Судя по звукам с его коммуникатора, он резался в какую-то электронную версию пачинко. Нос «сорок девятого» размером и цветом напоминал сливу, а лицо было покрыто синяками. На лбу слабо виднелась неоновая татуировка змеи. Боец изредка почёсывал бородавку на шее, а когда шарики выпадали неправильно – ругался и бил кулаком по столу. Не нужно было долго присматриваться к охраннику, чтоб узнать его. Ещё пару дней назад Дровер направлял ему в лицо ствол. Теперь всё переменилось.

Язык хакера скользнул по нёбу, пока не коснулся тонкой лески, уходящей в глотку. Он слегка подёргал её, и, судя по плотному натяжению, она была ещё цела. Значит, презерватив, полный порошка, ещё болтался в пищеводе. В том, что триада ищет именно это, Дровер не сомневался: зачем ещё охотиться на гвайло, что сдохнет со дня на день? Но было неясно, почему с ним до сих пор ничего не сделали.

– Эй, дружище! За столом! Вы зачем нас повязали? – Дровер решил задать вопрос вслух: хуже-то уже не будет. Абхишек шикнул, но хакер не послушался его.

– Заткнись, – «сорок девятый» даже не отвёл взгляд от экрана.

– Да ладно! Ну, отвлечёшься на секунду, может, и не проиграешь.

– Заткнись, я сказал! – гаркнул охранник и обернулся. Взгляды встретились, и боевик прищурился.

– Помнишь меня? Я мог выстрелить, но не выстрелил, – зашептал хакер.

На лице «синего фонаря» сперва читалось непонимание, но через миг он откинулся на спинку стула и расхохотался.

– О, серьёзно?!

– Да. И это, извини за нос. Сам понимаешь, надо было валить.

Бандит кое-как унял смех. Затем подошёл поближе и с размаху ударил хакера в лицо – тот упал на пол со стулом.

– Ну, дебил, чо. Корпы, походу, правильно говорят, что все вы, гвайло, какие-то ущербные. Мог бы выстрелить, но зассал, – его ботинок врезался Дроверу в живот, и того чуть не стошнило.

За три-четыре удара боец уничтожил все иллюзии о ценности человеческой жизни. Он не стеснялся издеваться над беспомощным пленником, не мучался сложными вопросами бытия – для него существовал лишь он сам и гвайло, валяющийся под ногами, на котором можно срывать злость. Он признавал лишь один принцип: или он, или его. Дровер упустил возможность воспользоваться этим правилом и теперь расплачивался. Бандит ударил ещё раз: так надёжнее усвоится урок.

– Эй, спокойно! Завалишь его – тебе башку босс оторвёт! – раздался голос где-то у двери.

Дровер приподнял голову и увидел ещё одного человека в чёрном. «Сорок девятый» перестал бить, нехотя поднял стул и рывком усадил хакера обратно.

– Это тот гвайло, который мне в морду дал!

– Который не выстрелил? Ну, дебил, что с него взять, – усмехнулся тот, в дверях. – Не парься, скоро старший из какой-то корпы подъедет – разберётся. Не трогай их пока, понял?

Охранник понял. Дровер тоже. Он осторожно подёргал стяжку на руках. Если не убраться отсюда, их с индийцем вынесут из подвала по частям. А «Сорок девятый» молча вернулся к пачинко. Хакер мрачно смотрел на его спину и молча клялся себе, что ещё одну такую ошибку не допустит.