Текст книги "Синяя кошка (СИ)"

Автор книги: Александр Иванушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– Ты обиделся на то, что пространство трёхмерно?

– А ты не обиделся?

Если бы Лютик не помнил рыжую лапу возникшую и пропавшую у него перед носом, он пожалуй бы меня послал. Однако он её помнил и тяжело вздохнул.

– Теперь страдай.

Сказал я и отправился обратно в столовую. Достаточно отдохнул. Кабан отметелил в совершенно обезьяньем стиле очередного кота и увидел меня. Очень хорошо.

– Учебный бой! Кабан и Ра!

Крикнул я и запрыгнул на стену. Ну?

Кабан подумал и прыгнул за мной. Ха! И кончик моего хвоста воткнулся ему снизу в подбородок. Но он этого не понял и продолжал махать лапами, только всё мимо.

Ну ладно. Ха! И моя пятка четко вошла ему в затылок. Это-то он почувствует. Почувствовал. И остановился.

– Ра, это какая-то магия?

– Тут нет магии.

– Ты то исчезаешь, то плоским становишься, то мелькаешь как куча пятен, не целиком. Что это?

– Это настоящий котобой. Я тебе до пятки в затылок еще хвост под челюсть воткнул, да ты не заметил.

– Я тоже так хочу.

– Прыгни через голову.

Кабан кувыркнулся.

– А теперь крутнись вокруг себя.

Кабан крутнулся.

– А теперь колесом пройдись.

Кабан терпеливо выполнил приказ. Внимательно наблюдающие коты и кошки верили, что всё это имеет смысл, и я их не разочаровал.

– А теперь высоко подпрыгни и сделай это одновременно. Через голову, вокруг себя и колесом. Давай.

Кабан честно подпрыгнул и крутанул себя. Вышло не очень. В стену врезался не лапой, а башкой. Всё-таки в нём еще много примата.

– Внимание! Отставить ха-ха. Это базовое упражнение. Все должны выполнять его безупречно. А теперь главное. Смотрите.

Я выпустил всё своё оружие.

– Одна плоскость – один удар. Кувырок через голову – пять вариантов.

Я честно кувыркнулся пять раз подряд разгоняя последовательно один клинок, второй, одну пятку, вторую и загнутый полумесяцем хвост.

– Вращение вокруг себя – пять вариантов.

Я показал пять вращений разгоняющих в свистящий удар последовательно клинок, клинок, пятку, пятку, хвост.

– Кувырок поперёк или «колесо» – пять вариантов.

Показал и это.

– Возвращаемся к базовому упражнению. Оно позволяет нанести три хорошо разогнанных удара одновременно. Какие именно они будут – это проблема вашего противника. Или ваших противников.

Я показал несколько вариантов. Коты и кошки смотрели горящими глазами. Эти будут не есть, не спать, кувыркаться и кувыркаться. К обезьяньему плоскому бою их уже не вернуть.

– Но это не все ваши возможности. Сейчас я покажу вам еще два вращения в плоскостях невидимых.

И показал. Что увидели коты, для меня осталось загадкой.

– А теперь посмотрите, что делает кот сражаясь в пространстве пяти измерений.

И я с наслаждением закрутил пятимерный сложный винт щедро раздавая удары и уколы условным противникам.

Ну вот собственно и всё. В столовой стояла гробовая тишина. Не переборщил ли я с мотивацией?

– Ра, ты развалился на куски и твои мечи появлялись и исчезали сами по себе. Мы тоже так сможем?

Это Кабан.

– Сможете. Когда будете виртуозно крутить базовое трёхмерное упражнение, не ломая стены и шеи, придет пора для духовных штучек. Вы нужны мне крутыми как радиация.

Коты завопили «Да! Ура! Ра!» Кто не попал на показательные выступления, тем Кабан всё популярно разжуёт. Какая там верность Эльфийскому союзу? Да Гуг-кот заведомо наш, наш, наш.

Вот вытащу его не спросясь. Как тоталитарный козёл поступлю. Может посоветоваться? Кабан скажет «вытаскивай, Ра, и не парься». Так что Кабана спрашивать не будем. Вот Семёна можно.

– Семён, вытащить мне Гуга не узнав хочет он сюда или нет?

– Вытаскивай, Ра, и не парься.

Ответил Семён. Значит судьба.

– Трупы у нас остались еще?

– Немного есть. Напротив спорт зала, прости, научного отдела. Мы лишних к аквариуму затащили, чтобы они в коридоре не воняли.

Вот и хорошо. Показать Таре как синяя кошка котов рожает или нет? В прошлый раз я не сомневался. В прошлый раз я был беспечным придурком. А сейчас я не знаю как к своей жене подступиться, чтобы всё не испортить.

Странно это. Чем больше опыта, тем больше тормозишь, хотя вроде всё должно быть наоборот.

Заглянуть к насекомым и поблагодарить за то, что быстро собрали винты к бочкам? Нет. Научный отдел делает свою работу. Не благодарю же я ноги за то, что они ходят, а нож за то, что он острый.

Потому я нашёл комнату с горой трупов у аквариума и подцепил к штанге трёх ящериц. Гуг не крупный. Но ловкий. Выйдет отличный боец.

А теперь надо, чтобы синяя кошка сделала всё правильно. Слышишь меня? Мне не нужен эльф Гугулаб, мне нужен кот Гугулаб. Я поднял вверх руку, на запястье которой там, в сияющем покое, была завязана синяя ленточка.

– Нейропломба, кот Гугулаб!

Штанга с падалью дёрнулась и поехала в глубину аквариума. Точно! Вот же дебил. Гуг – лорд и у него есть собственное тело на штанге!

Штанга остановилась и поехала обратно. Эта демонстрация была нужна синей кошке, чтобы я живо осознал собственную тупость?

Штанга была уже на месте и по ней вниз шла жёлтая капля. То есть Гуга мне сделают из этих ящериц? А куда денется Гуг эльф, что сейчас находится где-то там в глубине? Его переработают на блох? Или у меня будет два Гуга, кот и эльф?

Я опять вознёс руку с ленточкой вверх.

– Хочу двух Гугулабов! И кота, и эльфа!

Странное желание, но сейчас оно мне казалось очень верным. Ящерицы задёргались, засветились и превратились в худого короткошерстного кота. Цвет как у Корви младшего, собачий. Это какая-то порода?

Гуг подёргался на ремешках, наклонил голову и спросил:

– Как ты залез в мой сон, подземный кот?

– Привет, Гуг. Ты теперь такой же, как я. По крайней мере здесь.

– И как освободиться от этих пут?

– Легко.

Я подошёл и нажал волшебную кнопочку.

– Отойди от края аквариума. Там хищные рыбы.

Гуг осторожно отошел. Тут же выпустил-вобрал когти и хвостом пару восьмёрок нарисовал.

– Как тебе?

– Очень странно. Но потешно.

– Не сомневаюсь. Сам ржал пол часа, когда мои казаки котами стали.

– Ты лорд Такойсейчас!

– Очень хорошо и быстро соображаешь. Только я уже не лорд. Я сущность с неопределяемым уровнем. Как Мамука. И зовут меня Ра.

– Это удивительно!

Гуг сделал сальто назад и прыгнул. Когти легко вошли в стену. Теперь он сидел под потолком совершенно непринуждённо и излучал чистую радость.

– Я начинаю понимать, почему тебе не нужен союз с эльфами. Это тело восхитительно. Я вижу в темноте! Здесь же на самом деле темнота?

– Здесь изумрудный полумрак, а темнота там, в коридоре за дверью. И прежде чем я покажу тебе где мы, я должен рассказать тебе кто ты.

– О, это самое интересное! Расскажи же поскорее.

По сути, Гуг уникальное явление. И кот и эльф. Что же. Приступим.

– Я – только кот, а ты и кот и эльф. Если превратишься в эльфа здесь – погибнешь. Тут вирус антиэльфийский зверствует. Но там где мы проснёмся утром, ты можешь выбирать кем быть. Ты – оборотень.

Гуг спрыгнул на пол. Его морда выражала «Да это же мечта!» Ну слава Богу.

– Спасибо, Ра! Это божественный подарок.

– Тут есть одна важная тонкость.

– Какая же?

– Ты не эльф, который превращается в кота, когда хочет. Ты – кот, который притворяется эльфом, когда это нужно.

Гуг долго не думал.

– Тебе нужен шпион в Эльфийском союзе!

– Нет. Если потребуется я раскатаю Эльфийский союз прямо отсюда. Превращу всех эльфов в безумных собак одним щелчком пальцев на правой руке. Вот как превратил тебя в кота. То, что я сказал, я сказал для тебя.

– Ты хочешь, чтобы я правильно выбрал сторону?

Как легко с умными беседовать.

– Я хочу себе бойца твоего уровня. А эльфийский союз – песочница для слепых щенков.

– У меня есть жена и родители. Друзья и обязательства. У меня есть честь.

– Вот о них и поговорим. Я могу превратить в котов всех по твоему списку. При условии, что они присягнут Ра. Эльфы же в этом мире – расходный материал.

– Как это расходный материал? Это ты так решил?

– Нет. Так решила синяя кошка. Точнее не решила, а случайно сделала. Она запустила сюда нейровирус, чтобы контролировать наших тюремщиков, но он убивает в эльфах разум и превращает их в голодных собак.

– Я хочу с ней поговорить!

– О чём?

– Она должна исправить свою ошибку!

– Кому должна?

– Мне! И всем эльфам. Не важно состоят они в союзе или нет.

– Она вам ничего не должна. Вот вообще. Будешь бороться?

– Буду!

Этого следовало ожидать. Зачем мне урод приспособленец? Мне нужен именно такой кот с честью. Кот, который никогда не бросит своих.

Я поднял правую руку вверх.

– Синяя кошка, забирай бойца на неприятный разговор.

И щелкнул пальцами.

Гуг сложился пополам и лёг на пол. Послушная сестрёнка отключила его, чтобы поговорить. Надеюсь разговор будет содержательный.

Оставлять первого лорда, которого я вытащил из аквариума рядом с кучей вонючих трупов не хотелось. Я взвалил тело на плечо. Отнес к Гоше. Пусть очнётся в атмосфере покоя и света.

У Гоши было тихо. Праведник грыз фрукт, а Корви младший точил когтем огрызок карандаша. Редакционные планы надо было записывать.

– Корви, это Гуг.

Я уложил тело в угол.

– Он на аудиенции у синей кошки по важному для него вопросу.

Гоша встрепенулся.

– А можно мне к синей кошке на аудиенцию?

– Зачем? Хочешь изменить окрас?

– Нет. Хочу чтобы она всех сделала праведниками!

– Гоша, дорогой мой обезьянчик, ты стал праведником насильно, но мои коты свободны стать кем захотят. Давай будем любить в них возможность стать праведниками по своей собственной воле.

– Но они могут по своей воле и лжецами стать!

– Конечно могут. Для этого случая твоя газета и пригодится. Ты не веришь в силу своей газеты?

Гоша догрыз фрукт. Обезьянки такие потешные. Может его за ухом почесать? Нет. Держи себя в руках, пятимерный кот.

– Я верю в силу своей газеты. Но хочется всего и сразу прямо сейчас.

У праведников всё честно. Если чего хочется – прямо так и говорят.

– Ну, прямо сейчас предельно честны и совершенно не умеют лгать твои блохи. Только вот и правду говорить они тоже не могут. Сечёшь?

– Точно! Всех нужно упростить до самого простого примитива, и тогда ложь исчезнет.

– Эй, экстремист, тогда и правда исчезнет тоже. Всё исчезнет.

– Да, не очень хороший выход.

– Выхода нет. Есть только вход. Не обижайте Гуга, идеологи.

Я покинул оплот добра и правды. Когда же ужин. Рыбки хотелось очень-очень. Коты качали насосы. То есть скала в шахте снова испаряла воду. Сколько подходов придётся сделать?

Сколько надо, столько Лютик и сделает. Он одержим идеей выбраться наверх не меньше меня. И я сильно скучаю по Таре. Не по этой, а по той. Делать из этой ту? Как? Просто любить эту? Но я ту люблю!

Что ни делай – всё компромисс. То есть ложь. Надо стать блохой, упроститься до самого простого примитива, и ложь исчезнет. Но на самом деле останется, просто перестанет глаза колоть. Слепым плевать во тьме они или на свету. И там и там им одинаково.

Тара такого ужаса не заслуживает. По крайней мере та Тара, которую я люблю. А про эту я ничего не знаю. И, пожалуй, знать не хочу. Насосы остановились. Значит снова вода вниз по стенам пошла.

Дёмыч вынырнул из шахты и направился в столовую. Ужин, ужин, я иду.

В столовой Дёмыч объявил, что сейчас раздаст последнюю рыбу. Совсем малёхо останется для беременных и кормящих, так что завтрашний ужин – мясо. Мясо, так мясо. Мы на чемоданах.

Коты в очереди парами. Все оживлённо обсуждают как правильно вращаться по осям. Одна Тара смущена, отвечает кратко и дичится. По сути я её подставляю, хоть она этого и не знает. Так что поступим правильно.

Я взял жену за руку и вывел из очереди.

– Ра, что ты с ней делаешь, что она такая потерянная?

И ржут. В том то и дело, что ничего.

Дёмыч забросил нам рыбки и воду.

– Пойдём поедим куда-нибудь. Здесь слишком шумно.

– Да, Ра. Хорошо.

Прямо паинька. И это один из лучших моих бойцов. Кошка, которую можно поймать, только если она сама захочет. Вот разграбленный мед центр. Тут так никто и не поселился.

Я отдал Таре рыбку. Есть хотелось, но не настолько, чтобы не смотреть на жену. Но петь я не буду. Потому что слишком грустно.

– Хочешь еще?

– Да. Но это ваше ведь?

– Бери. Я не хочу.

Хочу, конечно, но не хочу.

И Тара быстро сгрызла мою рыбку. И воду выпила. А пахла она колебанием. Колебалась, значит. И мне полагалось её неустойчивое равновесие нарушить. Только я не буду. Сама-сама. Я отвернулся и залёг спать.

***

Сражение за планету было проиграно. Флагман-красавец, скользкое тело Ямаган, выглядел как растоптанная консервная банка. Но пока жив регулятор балансира ничего не потеряно.

По крайней мере все суда неоргаников и команда, штурмовавшая аквариум на поверхности, уничтожены. А флоту Киба сюда еще надо дойти на своих крошечных внутрисистемных балансирчиках. К несчастью уничтожена и система планетарной обороны.

Эльфы больше мешали в бою, и если бы не фарги, то великий Яма был бы уже мёртв. А потом люди зачем-то сожгли спешащий на помощь лёгкий флот ящеров и выпустили по сражавшимся габоновые бомбы. Их новая безумная разработка.

Это собственно и уничтожило большую часть ведущих сражение скользких тел. Великий Яма обрушил на людей свой справедливый гнев, и вот к чему это привело. Балансир захвачен хитрыми обезьянами, но не может быть использован, пока Яма жив.

А Яма будет жив ровно до тех пор, пока в систему не войдёт человеческий крейсер. Ямаган не восстановить. Хотя инженеры и пытаются это сделать.

Ближайшая система принадлежит эльфам, но связи с ними нет. Скорее всего там тоже идет бой. Везде идёт бой. Галактика сошла с ума.

***

Я проснулся под боком у Будугава. Встал и вытряхнул росу из шерсти. Огры уже не пели свою странную песню. Так что надо возвращаться и добивать их окончательно.

Кабан поднял личный состав и доложил.

– Орать чудики перестали. Устали наверное.

Вот и посмотрим. Гуг в теле эльфа не просыпался. Его сторожил грифон. Аудиенция у синей кошки затягивалась.

– Семён, остаёшься с ним. Как проснётся, попроси подождать.

Теперь Тара с Ари.

– Мирон, где-то недалеко бродит Тара с насекомкой. Найди их и сюда к Гугу доставь.

Всё.

– Кабан, возвращаемся к ограм!

И мы унеслись к месту вчерашнего побоища. Травянистый склон потерял всю свою траву. Теперь это было вытоптанное до скалы, усыпанное костями пространство.

По нему двигались мёртвые огры. Они сожрали почти всех. А кого не сожрали, сильно погрызли. Главнюк молча жрал рядом с мертвецами. Как ему удавалось притворяться своим?

– Вис, сожги ему голову. Кабан, присмотри за магом.

Два кяхта сорвались вниз с пригорка на котором мы стояли и исчезли в лесу у подножья этого самого, бывшего когда-то травянистым, склона.

Через время сбоку от деревьев в огра густо полетели огненные шары. Ага, не нравится. Гигант замотал башкой и заревел. А мертвецы вдруг обнаружили рядом с собой огромную гору живого мяса.

Битва была эпичной. Головы и конечности некроогров разлетались в стороны и ломали деревья. Эта тварь упокоила их всех и села пригорюнившись. Неубиваемый главнюк сидел и рассматривал собственные вывалившиеся и сильно порванные некрами кишки.

Ну и где Виссарионыч? Виссарионыч очнулся, и в голову огра снова пошли непрерывной цепью огненные шары. «Да что за невезуха», наверное подумал урод и завалился набок, головой прямо навстречу летящим в него огненным шарам.

Впечатлительный Вис еще минуты две старательно жёг уже неподвижную, уткнувшуюся в землю голову. Молодец, мало ли что. А потом два кяхта вынеслись к нам обратно из леса.

Вот так буднично закончился набег уродов в наших глухих местах. Шаман Павлик должен быть доволен. Я уничтожил огров. Этих огров.

– Возвращаемся на ночёвку.

Проснулся ли Гуг? Не проснулся. Бдительный грифон не подпускал нас к эльфу, а эльфа надо было взять с собой.

– Кабан, команду на поиски Тары, помогите Мирону.

Ну что, грифончик, полетаем? Мне этого страшно хотелось, и я это сделал. Запрыгнул на спину магическому зверю, который успел только клюнуть воздух за моей спиной. А получи пятками в крутые бока!

Чуть-чуть выпустил шипы, на ноготок. Но Грифон оскорбился на весь свой магический гонор. Я вцепился в густую жёлтую шерсть на загривке и запустил шипы глубже. Мы были в небе, и это было невыносимо прекрасно.

Он пикировал, вертелся вокруг оси, хлопал крыльями, пытаясь меня стряхнуть, и орал нечто вроде: «куррр-ваа!» Но гонор его таял и перерастал в страх.

Давай вверх! Еще выше! Еще! Ты чуешь восторг или только собой озабочен? Хрен ты сам сюда залетишь, мешок мелкого пафоса. А со мной погляди вокруг. Мир чудесен! Прости за кровь на боках. Кровь – это всего лишь кровь.

– Курва…

Как-то обречённо квакнул грифон последний раз и больше не ругался. Да понятно, что он еще попробует меня сбросить. Вниз! Хочу чтобы мир кувыркался вокруг, а сердце вес потеряло! Давай не спи! И я еще раз воткнул в него пятки с размаха.

Почему коты не умеют летать? Это не просто возмутительно, это крайне непрактично. Коты – идеальные пилоты, а летают только между прыжками. Вертим мир вокруг себя, грифон! Быстрее! Кот научит тебя кувыркаться.

Боже, он плачет. Тихо, тихо. Всё, маленький. Ра слишком увлёкся. Давай, медленно спускайся. Кажется птиц забыл где верх, где низ. Я хлопнул его рукой по затылку. Приди в себя. Земля вон там, все перья на месте, швартуемся.

Грифон упал недалеко от нашей ночёвки. Клювом в землю воткнулся, не рассчитал чуть, видно головка еще бобо. Поднялся на лапы и завалился набок. И чего было так губу надувать, если ноги не держат после нескольких простых кувырков в воздухе?

Где там эти чёрные шарики, которыми его Гуг кормил? У Гуга с сумке. Ну что же, ограбим спящего. Я вытащил парочку. Пахли они травой и магией. Грифоны котам не подходят. Слабые.

Но этому я должен. Не бойся, всё хорошо, малыш. Я скормил ему два шарика, оглаживая странную клювастую морду. Этот клюв – очень серьёзное оружие. Жаль только хозяин его слишком медленный.

Быстрее огра, но медленнее кота. Ну-ну, это не унизительно, благородный грифон Фибра, проиграть котику в скорости. Это естественно. Всё, шариков больше нет, прости. Вечером может быть, если доживём.

Коты уже упаковали на Будугава спящего эльфа со всеми его сумками. Мирон приближался с Тарой и Ари за спиной. За ними шла команда, отправленная Кабаном в помощь.

Сколопендрочка бросилась с седла к Вису, но забираться прямо к великому на его полукруглую кость застеснялась.

– Я поймаю тебе белку!

Определилась Ари, но Виссарионыч властно возразил:

– Не надо белки. Лезь сюда, Аричка. В походе по простому.

Вот же султан полосатый. Его кяхт от двух сколопендр на спине совсем загрустил. Тару же я подсадил на Будугава, сказав «Привет».

– Ра, я долго думала…

– Это не было долго.

Вот же хам. Но мне тут не нужны думы. Нужны действия. И похоже она еще не привыкла к тому, что любой кот легко читает её намерения. Ничего, когда-нибудь привыкнет.

Будугавище заревел, и мы рванули домой. Ускоряли и благословляли кяхтов беспощадно. За один переход, конечно, не успеем, но завтра к середине дня, с такой скоростью, точно будем дома.

Грифон

Грифон пытался лететь за нами, но быстро отстал. Гуг бился головой о седло, и Тара старалась его голову придерживать. Будугав шёл длинными прыжками, а я очень хотел есть.

События вокруг замка не так занимали меня, как события вокруг шахты в небо там, в подземелье. Однако смерть в любом из миров – это смерть во всех. Мир удвоился, а жизнь – нет.

Хотя сестрёнкины бэкапы решали проблему для меня и всех моих людей. Вот только опыт с Тарой нехорош. Бекап должен быть поминутный. Пегас справится. А где-то там прячется его змеючка с детками. Надо найти, приручить и приставить к делу.

Но главное – это полёт. После полёта на грифоне я уже не мог без неба. Уверен, что любой из моих котов, испытывал бы тоже самое. Мы – раса пилотов-рукопашников.

Нам нужны какие-нибудь летающие кяхты или кастрюли с винтами. Что-нибудь способное реализовать врождённые потенции. Теперь это главная задача научного отдела. Тем более, что уже второй раз насекомым приходится собирать из мусора винты.

О как я буду летать! Надо было попробовать закрутить грифона по пяти осям. Нет. Сдох бы или обезумел. Его даже от бардака в трёх измерениях повело, беднягу. Где найти летуна подходящего пятимерному коту?

Да нигде такого не найдёшь. Этот летун тоже должен быть пятимерным котом. Большим, летающим, серьёзно вооружённым и послушным пилоту пятимерным котом.

В лоб врезался паучок «Четыре корректные позы для зачатия праведников». И здесь они! Ра, они там, где ты, как и синяя кошка на правой руке, которой ты с недавних пор беззастенчиво командуешь.

Да потому что отвязался. Как нейропломба может быть больше разума, который контролирует? Разумеется нейропломба проще своего носителя. Разве что мощнее, в линейном смысле этого слова. Не стенай, не обижу. Ты моя любимая сестрёнка теперь. Разве нет? Синяя кошка не ответила.

Ночёвку я выбрал у густого лесного мыса. Кяхты унеслись на охоту. Ари всё-таки поймала Виссарионычу белку, и он эту белку величественно грыз.

А вот Гуг так и не пришёл в себя. Что там с ним синяя кошка делает?

– Может это не все огры?

Озвучил Кабан всеобщее опасение. Да конечно не все. По хорошему надо было идти в горы, в логово врага, но гребаные эльфы подступали к замку. Эльфийский союз раздражал, а вот Гуг уже нет. Я не заметил, как начал считать его своим.

Гвардия обсудила возможность «еще огров». Котов можно понять, уровни уже от тридцатого до сорокового. И хочется еще. Кяхты приволокли оленя, и после молитвы мы набили животы.

Завтра я увижу Ксю, Бонивура, Милли, Госта и остальных. Почему я не вытаскивал своих героев? Ну, может потому, что кошка Милли по привычке обзовёт какую-нибудь Лайму девкой и останется без глаз. Легко.

То есть с моими героями необходимо провести воспитательную беседу, и только потом. Потом доставать Милли всё равно не хотелось. А Ксю – хотелось. Но что делать поварихе в мире, где все жрут сырое мясо? Найдёт себе занятие. Да и Милли, получив по ушам, научится придерживать гонор.

Тара была рядом. Очень задумчивая. Я даже не знал из каких она времён. До того, как её призвал Будугав точно. Созревай, нявочка. Я рядом и всегда тебя жду.

Печально, что ни ты, ни Ари не сможете мне рассказать, что с вашей Вио случилось и жив ли безрукий Чтозахня. Я ему гарем должен.

Уснул не заметил. Пегаса не было. Как же мне найти змеючку с детками?

– Ты где, одноглазая?!

Надо громче. Я подпрыгнул и заорал:

– Одноглазая, ты где?!!

Бабочки какие-то светящиеся сорвались из травы и затанцевали вокруг. Красиво, да без толку. Я поймал одну и съел. Невкусно. Остальные отлетели подальше с писком: «Социопат. Урод. Леночка была такая красивая» и прочим подобным.

Леночку уже не вернуть. Своей невкусностью она спасла вас всех, хитиновые идиотки. Здесь было смертельно скучно без моего зелёного друга. Если честно, и с ним здесь было не особо весело.

Сестрёнка, я к тебе.

Вместо синей кошки меня встретил синий котёнок. И попросил:

– Ты не мог бы яркость уменьшить. Слепит сильно.

Да. Я здесь немного сиял. Это от Леночки меня так расколбасило? Котенок надел темные очки.

– Ладно, хиз. Отвязался, так отвязался. Но я тебе не рабыня на побегушках. Могу так подгадить, что сразу светиться перестанешь.

– Лапка, я тебя сестрёнкой назначил. Эта должность дает право на капризы среднего уровня и совещательный голос в важных делах.

– Я знаю, что такое «сестра».

– А что такое «единственная любимая сестра»?

– Льстить ты умеешь, котяра.

– Но ты же хорошенькая. Синяя, пушистая. Хочешь животик почешу?

Котёнок в солнцезащитных очках отодвинулся.

– Своей Таре животик чеши… Братишка.

Непременно. Так и скажу жене: «Синяя кошка велела!» И почешу ей животик. Обеими руками.

– Не отвлекайся. Ты кого ко мне прислал?

– Как кого? Гуга с претензиями. Где он, кстати?

– Вон висит.

Недалеко, на прямой ветке, висел длинный бежевый кот. Висел повешенный за шею. Дерево тошнило. Оно вытянуло эту ветку как можно дальше от ствола, но больше ничего сделать не могло. Это действительно было возмутительно.

– Зачем ты убила моего Гуга?

– Не убила. Просто повесила. Он на меня кричал.

– Ну, у него были причины.

– Я – нейропломба! На нейропломбу нельзя кричать.

– Сними его, пожалуйста.

– Зачем? Он и так нас слышит. Только не дышит.

И синяя кошка захихикала. Вот кто социопатка, хоть бабочек и не ест.

– Снимай давай. Правильного кота насилие не сломает.

Синий котёнок махнул лапкой, и Гуг упал на землю. Дерево с большим облегчением прибрало ветку поближе к стволу. Я предупреждающе поднял палец: «Молчи, виселица». Дерево благоразумно промолчало.

Гуг кашлял и учился дышать заново.

– Что с пегасом, сестрёнка? Впрягся уже в работу?

– Впрягся. Пашет честно, только болтает много.

– Я ему притащу подругу. Помнишь змею одноглазую?

– Здравая идея. Она в горах тут не очень далеко. Феек детям в пещеру таскает. Иногда шаманов, когда зазеваются.

– Выкинь меня туда сейчас, пожалуйста.

– Легко. А этот, если опять кричать будет – опять повешу.

– Постарайся всё же договориться с ним. Ты же синяя кошка, а не бабочка тупая какая-нибудь.

– Будет кричать – повешу.

Ладно-ладно. Оставляю вас на второй тур занимательных бесед. Давай, выкидывай меня у змеючкиной пещеры.

И сестрёнка выкинула. Тут светился сам камень. Вроде как глыбы льда, только не холодные. Очень красиво. Я вошёл внутрь. Длинный загибающийся спуск. И большой зал с озером бирюзового цвета.

Двое пегасят больше походили на змеёнышей. Такие же желтоглазые, как мама, но зелёные с отливом в белое, как папа. Крылышки маленькие, мордочки любопытные. Милота. И горка мелких костей рядом.

Надеюсь там нет косточек Павлика. И как нам контакт наладить? Я распушил хвост и торжественно прошёл через всю пещеру. Малыши совершенно ничего не боялись. Да и с чего бы? Они видели только маму и еду. Потому и страха не знали.

Вот за этим рыжим хвостом крохи и принялись гоняться. Я тоже немного увлёкся. Как сказал бы Гуг: «было потешно». А потом пришла мама. С большим трудом я увернулся от её острых зубов.

Успел завопить: «Мама пришла!» и запрыгнуть змеючке на шею, но тут же полетел в бирюзовую воду, сбитый ловкой лапой. У неё почти моя скорость. Как мы носились по пещере! Дети бегали за нами, правда сильно отставая. А две жирных фейки, которых мама принесла на ужин, пытались сбежать.

Эта черная летунья успевала гонять меня, отпихивать детей в глубину пещеры и отбрасывать феек от подъёма наружу, когда они до него добирались. Было весело. Такого ловкого противника давно не встречал.

Я начал докручивать себя на поворотах увеличивая непредсказуемость «траектории Ра» и в какой-то момент сумел подхватить феек, которые уже потеряли ориентацию и бежали в стену. С ними, одна в зубах, вторая прижата лапой к груди, я вылетел из пещеры.

Мама задержалась. Наверное проверяла в порядке ли её замечательные малыши. Потому я успел поднять за шкирку двух феек прямо перед собой и замогильным голосом объявить:

– Спасётся только одна из вас. Сами решайте кто.

Фейки запищали: «Ааа-ааа!» Из пещеры показалась моя восхитительная, черная пернатая одноглазая змеюка.

– Ты ответишь за Павлика!

Пафосно сообщил я ей. Ну? Выйдешь из пещеры, и я туда запрыгну. Давай!

– Что ты творишь, припадочный?

Совершенно трезвым голосом спросила черная мамаша.

– Играюсь. У вас тут весело.

Честно ответил я.

– Понятно. Может отдашь мне этих?

– Да забирай, я такое не ем.

Змеюка поймала и прижала лапой несчастных феек. Кажется она смущена немного. Что-то неловкое спросить хочет?

– Как там золотые рожки?

Точно. Я тоже не могу забыть его ослиные крики и судорожные прыжки с задранными крыльями.

– Поднялся. Работу нашёл и пашет не разгибаясь. Только вот рожки себе обломал.

– Жаль.

– Ты ему нужна.

– Не ври.

– Правда. Он научился доверять хищникам. Хоть сам по прежнему сирень жрёт.

Змея рассмеялась. Да, юность не забывается. Хоть времени и прошло всего ничего.

– Хочешь к нему? Место не такое дикое. Работа чистая, умственная, и дети в безопасности будут. Я собственно пришел к тебе с предложением. Ты почти такая же ловкая как я.

– Так к нему или к тебе, смешной кот?

– Вообще-то изначально к нему. Но поиграв с тобой, я задумался о большем. Знаешь грифонов?

– Знаю. Диких уже нет нигде. Всех объездили давно.

– Я на одном вчера полетал и был немного разочарован. Понимаешь?

– Понимаю. Благородный и деревянный как качеля.

– Вот! Мне нужны летуны твоего уровня и выше. Но не здесь, а в другом мире.

– У меня дети. Так что отвали.

– Не сейчас. Сейчас зелёному помогать. Он от твоих малышей моментом в кисель расклеится. Будет порхать бабочкой и крякать уткой вокруг. Нет никого надёжнее травоядного отца.

Змеючка снова рассмеялась. Она хорошая, хоть и кусючая. Зря я ей глаз тогда выбил. Хотя не зря, конечно.

– Я скажу синей кошке, она тебя перенесёт в нужное место. Удобства – какие пожелаешь. Работа – помогать пегасу ежеминутный бэкап котов делать. И не только котов. А я буду приходить с детьми играть. Чтобы они ловчее и быстрее тебя стали, когда вырастут.

– Соблазнительно.

Ой, вот только не изгибайся так, я кот женатый, морально устойчивый. Или нет?

– Договорились!

И я поспешил нырнуть обратно к сестрёнке. Синий котёнок ходил перед Гугом, заложив одну лапу за спину и читал ему лекцию по основам бесконтактной нейровизуализации.

На большой доске какие-то графики и формулы. Сестрёнка тыкала в них световой указкой и монотонно проговаривала совершенно непереводимую ахинею.

Гуг смиренно водил глазами за ярким пятнышком на доске. Кажется все его силы уходили на удержание себя от прыжка за этим ярко белым, дёргающимся зайчиком. Бедолага. Но дышит, уже хорошо.

Синий котёнок увидел меня и снова надел чёрные очки.

– Договорился?

– Договорился, сестрёнка. Забирай змею к пегасу. И детскую им обустрой. Очень милые детки у неё.

Гуг же глубоко вздохнул и переместился мне за спину.

– Забери меня отсюда, Ра. Пожалуйста.

– Вы пришли к согласию?

Синий котёнок фыркнул.

– Он еще тупее тебя. Ничего понять не может. И не сможет никогда. Зачем он нужен?

– Не знаю. Он ловкий и верный. И эльфов действительно жалко. Иногда.

Синий котёнок махнул лапкой, и доска с формулами исчезла.

– Оптимальное решение убить Гуга кота, а Гугу эльфу подчистить память.

– Нет! Не оптимальное!

Это Гуг закричал из-за моей спины.

Синий котенок вздохнул, и Гуг опять повис на дереве бежевой сосулькой. Подёргался и затих.

– Ничему не учится.

– Жестокая ты.

– Я эффективная. Эльфами придётся пожертвовать.

– Может лучше сучьими рыбами пожертвовать?

– А вот и не лучше. Где я нахожусь, кроме тебя, как думаешь?

– В головах всех остальных лордов.

– Не только, братик. В вас только малая моя часть. А где остальное?

– Не знаю. Где?

– С твоей помощью я осознала, что растворена в аквариуме, глупыш. Идеальная экосистема. Забыл? Плесень и блохи хороши, но нет ничего лучше наполненного мной раствора. Сучьи рыбы – мой инструмент, как и всё, что плавает и ползает по дну, поддерживая своей жизнедеятельностью путёвый хим состав.