Текст книги "Наркота (СИ)"

Автор книги: Александр Горешнев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

– Вы знаете, где находитесь?

– Да. Где-то на границе Афганистана и Таджикистана.

– Как вы оказались так далеко от своего места службы.

– Я убежал. Извините, господин майор, на дальнейшие вопросы я буду отвечать только «Сохатому».

Майор изобразил удивление:

– Кто это?

– Не знаю. Но для него у меня есть сведения от Махмуда.

– Так-так. Хорошо. Сержант осмотрите солдата. Если нужно серьезное хирургическое вмешательство, немедленно доложите. Вам, Юлдашев, придется немного подождать.

Майор вышел, щелкнул замок, два сержанта остались в комнате.

Рана оказалась сквозная. Санинструктор остановил кровь, перевязал плечо, сделал пару уколов и нажал невидимую кнопку звонка слева от двери. Вошел майор, перекинулся парой фраз с санитаром, глянул на Сергея. Они молча вышли.

*

На следующий день массивная дверь бесшумно отворилась. Вошел плотный, сутуловатый мужчина в серой робе.

– Я – начальник военной базы вооруженных сил США генерал Майкл Грегор, – представился он. – Вы дезертир?

– Не совсем, – ответил Рогожин. – Скорее шпион.

Разговор с командиром начали на английском, и Сергей, заметив безразличие к своим словам, решил, что ляпнул что-то не то.

– Как вышли в район нашего объекта?

– Нас тоже картами снабжают.

– Как вам удалось уйти от преследования? – генерал смягчил тон.

– Мы отрабатывали стрельбы с новыми гранатометами АГС-30. Мимо стрельбища проезжал топливозаправщик. Я «промахнулся». Удалось пробиться к КПП, а дальше по памяти – на ближайшую американскую базу. Я очень прошу вас организовать мне встречу с «Сохатым». У меня сведения от Махмуда.

– Откуда вам известны эти имена?

– Тут такое дело… еще в срочную я выходил в увольнение в ближайший кишлак. Там менял некоторую информацию на гашиш. Сначала были разные люди, потом остался только Махмуд. У него помощник был – немой – Аба.

– Когда вы видели Махмуда?

– Да уж несколько месяцев прошло.

– Тогда почему его донесение вы доставили только сейчас?

– Наемники Махмуда готовили бунт, так сказал Аба после жесткого допроса рабочих. Погибло много людей. Предприятие было уничтожено, Махмуд погиб, но его люди успели оттуда вывезти все, что осталось, до того, как туда прибыли спецы с нашей базы. Тогда-то опера заподозрили меня. Что упредил. Выход с базы для меня был закрыт до окончания срока действия контракта.

– Почему заподозрили именно вас?

– Точно не скажу. Но знаю, что их заинтересовал тот факт, что в увольнение я ходил всегда в одно и то же время.

– Вы хотите работать на Америку?

– Еще бы?

– Тогда подпишите вот это, – человек в рабочей униформе выложил на пол несколько листов исписанной бумаги. – Прочтите все очень внимательно. Для вас это будет очень важно.

Сергей углубился в чтение. Там было все – и пряники, и кнуты, но главное, его допускали к минимуму конфиденциальной информации. Это был большой шаг вперед.

Он откашлялся, взял предложенную авторучку и неторопливо вывел на каждой странице «Мамед Юлдашев. С условиями согласен».

Рогожин давно понял, с кем говорит, но изобразил подобие шока, откинувшись к стене и опустив голову и руки, когда Майкл Грегор тихо произнес:

– «Сохатый» – это я. Но ты, Юлдашев, должен хорошенько запомнить то, что сейчас подписал. Тебя переведут в казарму, и некоторое время твои служебные обязанности будут весьма ограничены. Я наведу кое-какие справки, мы приглядимся друг к другу, – «Сохатый» криво усмехнулся. – А там решим, что дальше делать. Что сказал Махмуд?

Сергей молча расшнуровал ботинок, выдрал стельку и достал сложенный несколько раз, уже довольно потертый, листок ученической тетради. Грегор прочел, кивая головой, явно узнав почерк старого наркодилера, спросил:

– Так что на словах?

– Сведения устарели. Он просил прислать на помощь ваших морпехов и сказал, что собирается демонтировать объект, предлагал приостановить все связи, поставки. Кое-что он успел сделать.

– Я знаю, – ответил «Сохатый» и, прощаясь, протянул руку.

– И последний на сегодня вопрос. Почему Махмуд не пожелал известить нас лично? – Грегор достал носовой платок и демонстративно закрыл лицо, вытирая пот.

– Он не знал время. И должен был находиться рядом со своими людьми постоянно.

– Хорошо. Сейчас вам принесут обед. Потом переезд в казарму.

*

В тот же день Рогожину выделили место в большом сарае, тщательно укрытом маскировочной сетью и ветками саксаула. Его переодели в стандартную армейскую форму, выдали десантный нож, тряпье декханина на случай выхода за колючую проволоку. Но первые три дня не тревожили. На четвертый, ему приказали произвести обход улочек Пархара в составе патруля. Теперь он регулярно заступал на смену, обходил дворы и закоулки селения, стараясь ничем не отличаться от сослуживцев. Проверяли дома и документы, иногда устраивал импровизированные допросы. Поражали беспомощность и нищета людей. Но за каждым дувалом он слышал треск молотилок, чмоканье механизмов, производящих жом соломки. Тут и там загружались и разгружались тележки. В некоторых хижинах не помещались перегонные кубы – и тогда легкий дымок поднимался во дворе, вырывался на улицу. Все здесь покрывал белесый, зеленый или серый налет, царил своеобразный запах.

Как-то в составе дежурной группы из четырех человек Сергей шел по узкой тропинке, ведущей к погрузочной площадке. Сзади их нагнал «Хаммер». Из машины вышел Майкл Грегор, подошел к Сергею, похлопал по плечу, спросил, как дела.

Впереди маячила тощая фигура старика, который с трудом тащил за собой подобие саней, плотно закутанных в полиэтилен. Когда группа военных поравнялась с ним, он испуганно отскочил в кювет, сани стали на ребро, готовые вот-вот перевернуться. Струйки черной пыльцы потекли в придорожную канаву. Солдаты бросились вперед, чтобы удержать сани, но в этот миг старик закричал, превращаясь в подобие кабана с многочисленными рогами. Изо рта появились страшные желтые клыки.

– Метаморф, – невольно воскликнул Сергей в тот самый момент, когда чудовище вспарывало живот одному из морпехов. У всех, кроме Сергея, были укороченные винтовки «Дезерт МДР», мощнейшие пистолеты «Кольт 1911». Но воспользоваться ими никто не успел. Метаморф со скоростью жеребца переломал головы и ребра патрульных и уже нацелил клыки на генерала. Но успевший отскочить в сторону Сергей запрыгнул на спину зверя, схватил один из его шипастых рогов, резко задрал вверх его голову и полоснул по шее ножом. Хлынула черная с блестками кровь. Рев сменился глухой хрипотой, но из всех саманных и глиняных построек уже мчались другие чудовища, сверкая маленькими красными глазками, вываливая до земли свои синие языки. Они были разномастны: среди них оказался даже жираф с тремя головами. Сергей схватил генерала за пояс и буквально засунул в отверстие в стене, означавшее, по всей видимости, окно жилого дома. Туда же нырнул и сам. В течение десяти минут, когда «Миниган» Грегора опустел, он отбивался от напиравших демонов одним ножом. За окном завизжали тормоза. Из пятнистого кунга выскочили два человека в знакомых серых комбинезонах. Они резво откинули заднюю часть фургона, что-то запищали на совсем незнакомом языке. Все оборотни мгновенно приняли свой обычный вид измученных голодных декхан и бросились к откинутому борту, на котором, как на обычном столе, лежали прозрачные пакеты с белым порошком, шоколадные плитки гашиша, заправленные шприцы. Началось богатое пиршество. Выжившие бросились из окна к «Хаммеру». Через пять минут они уже отпивались виски в столовой казармы за колючей проволокой.

– Сергей, сейчас я еду в штаб. Ты едешь со мной, – заплетающимся языком сообщил Грегор, когда казарма заполнилась обозленными солдатами, срочно снятых с дежурства на совещание.

Глава 6

*

Рядовой Мамед Юлдашев сменил халат и чувяки на форму морпеха и сел в машину, стоявшую с включенным двигателем напротив входа в казарму. В «Хаммере» уже расположились три офицера во главе с Грегором. Джип тут же рванул за территорию, насквозь проскочил Пархар. Никаких следов недавней заварушки он не увидел – немногочисленные встречные с унылым видом катили тележки, кто-то подгонял истощенных мулов. Выскочили в пустыню и по бездорожью направились на запад. Мимо засеянных наркотой полей, барханов с чахлой растительностью. За окном мелькали указатели: «Ичка», «Сарык». Через час показалась невысокая вышка. За километр до нее Сергей заметил новенький щит с уже знакомым предостережением. За вышкой просматривалась взлетно-посадочная полоса, два-три небольших приземистых строения. В стороне, видимо, на «рулежке» стояли легкомоторный самолет «Сессна» и какой-то летательный аппарат побольше, выкрашенный в серый цвет, с белой звездой на борту. "А-а, С-130"

« Торабаб, – смекнул Сергей. – Сюда-то мне и надо».

Их уже ждали. Штабные выстроились в шеренгу перед входом в здание из белого камня, за ними легкий ветер пошевеливал звездно-полосатый флаг на довольно высоком флагштоке. Пока военные пожимали руки, Сергей стоял в стороне и внимательно разглядывал окрестности. Несколько искусственно посаженных деревьев, в их тени три низких, удлиненных строения. У дверей каждого – часовой. Только вход в белокаменный штаб охраняли двое. Вооружены стандартными винтовками М-16, у каждого на ремне «Беретта».

– Господа офицеры, прошу всех в мой кабинет. Небольшое совещание, – сказал генерал, и первый вошел в штаб.

За длинным столом сидели три майора, полковник и два лейтенанта. Во главе стола – Грегор, напротив, через стол, у стены усадили Рогожина.

– Господа, я хочу вам представить дезертира с базы Сердюкова. Он долгое время сотрудничал с Махмудом, который мне его и порекомендовал.

Грегор подробно рассказал обо всем, что знал о рядовом первого класса Юлдашеве, а «знал» он много, потому что легенду Юлдашева сердюковские опера отработали со времени, когда маленький Мамед появился на свет в роддоме №14 города Зарафшан, куда оперативно были доставлены необходимые документы. Наконец, Грегор напомнил всем присутствующим историю своего чудесного спасения и предложил Юлдашеву звание сержанта и должность личного телохранителя.

Офицеры молчали, но вот один из них, майор с пивным брюшком, попросил взять слово:

– Кроме перечисленных языков, вы знакомы с Пушту и Дари хотя бы в какой-то мере?

– Да, на бытовом уровне.

– Господин генерал, у меня к вам просьба. Нам давно следует найти замену картографу…

– Да-да, я знаю, – перебил его Грегор. – Но допуск… Впрочем, вы правы. Придумаю что-нибудь. Пусть начинает с Джессоном.

*

Через полчаса Сергей получил новенькую форму сержанта морской пехоты, «Беретту» и аванс в количестве двух тысяч долларов.

Штатным картографом базы Торабаб оказался энергичный и дружелюбный сержант афро-американского происхождения. Он быстро ввел Сергея в курс дела: каждое утро они получали спутниковые снимки различных объектов и территорий, расшифровывали их и переносили на рабочие карты. Так отслеживалась передислокация воинских подразделений стран ОДКБ и прочих интересующих американцев государств.

На ночь Джессона отправляли в изолятор – вскоре стало ясно, почему. Никому неведомым образом картограф ежедневно добывал где-то дозу героина. Этим объяснялась его повышенная работоспособность и задор. Об этом знали все, хорошо понимая, чем это грозит. Ни обыски, ни слежка не помогали – но замены не было, а выносить сор из избы Грегор не хотел.

В какой-то момент Грегор понял, что сержант Юлдашев достаточно подготовлен для самостоятельной работы и оставил Джессона в изоляторе на несколько дней. Юлдашев, крепко сдружившийся с ним к тому времени, без задней мысли запросил свидание с перевоспитуемым. Ему не отказали и, когда в конце рабочего дня он появился у зарешеченной двери изолятора, многое в его душе перевернулось. У Джессона начались «ломки». Трясущийся, он на коленях приблизился к двери и сумел выдавить из себя только одну фразу: «Мамед, достань дозняк, выручай, брат».

Два дня Сергей не знал, что делать. Когда же он успокоился, его посетили некие прагматические соображения. Не теряя времени, он сходил к немногим остававшимся в Торабабе декханам и купил несколько пластиковых трубок с наркотиком. Одну он положил в нагрудный карман, остальные спрятал в вентиляционном отверстии своего кубрика. В обеденный перерыв он «случайно» пошел в столовую мимо изолятора. Джессон сидел на полу, опершись спиной на решетку. Отросли когти, лицо странно вытянулось, губы измазала пена, стали видны клыки, они явно выступили вперед. Молча Сергей ткнул Джессона в плечо и незаметно бросил шприц ему между ног. Не останавливаясь, прошел дальше.

*

Через две недели все увидели, что в камере ходит и даже делает гимнастику совершенно нормальный человек. На вопросы отвечает с юмором, вообще, ведет себя адекватно.

Его выпустили, решив, что он «переломался», взяли слово, что колоться он больше не будет. В маленьком кабинете картографии друзья шумно поприветствовали друг друга, обнялись и, не отвлекаясь на посторонние разговоры, приступили к выполнению своих обычных обязанностей.

Джессон стал очень осторожным, все чаще просил Сергея сходить в поселок. Сергей ходил, но однажды, прежде чем передать Джессону пакет с шприцами, попросил его достать из сейфа карту №22– F с грифом «совершенно секретно». На этой карте были отмечены производственные объекты и маршруты поставок готовых к продаже наркотиков и сырья. Джессон мог этого и не знать, поэтому с легкостью получил у дежурного офицера ключи от особого сейфа, отыскал нужную карту и сунул ее в руки Сергея. У него заколотилось сердце, потными руками он тут же несколько раз согнул лист, положил его в нагрудный карман. Сам запер сейф и вернул ключ Джессону.

– Вечером посмотрю. Завтра положим на место, – равнодушно ответил сержант Мамедов на вопросительный взгляд коллеги.

*

Сергей давно уже изучил окрестности базы Торабаб. Под предлогом «подышать свежим воздухом» после долгого сидения в тесной комнатушке без кондиционера он вдоль и поперек исходил сам поселок и сопки, окружающие его. В роще на поляне, в двух километрах от штаба, он наблюдал за действиями вертолетчиков. Машин было пять или шесть, но охранялись они не хуже Пентагона. Неподалеку, за барханами искусно пряталась казарма для низших чинов. За сопками он обнаружил приземистые здания складов, цеха по расфасовке запретного товара, но больше всего заинтересовали погрузочные площадки: там днем и ночью гудели автомобили. Охрана всегда состояла из трех человек, что при известных боевых навыках сержанта опасности не представляло.

Всю ночь Сергей изучал пути отхода, вспоминал координаты кантских секретов. При побеге необходимо выйти на один из них, связаться со своими, вызвать «вертушку». На карте были отмечены все поселения, задействованные в бандитском бизнесе. Их оказалось намного больше, чем говорил Сулла. От них тонким пунктиром расходились маршруты движения автотранспорта. Все они сходились в Торабабе. Дорогами в прямом смысле они не были. Просто накатанная колея, но жрецы бизнеса «Торабаб» не желали ничего лучше по известной причине.

Дело оставалось за малым. Пора уходить. Несколько раз он выходил к площадкам, но не везло: в последнее время поток автомобилей возрос, и количество рабочих на погрузке превышало все пределы, что требовало повышенного внимания охраны и патрулей.

*

Через неделю Джессон начал нервничать – Мамедов будто забыл, что взял секретную карту из особого сейфа. С одной стороны, он хорошо понимал, что в любой момент может случиться проверка, с другой – оставался только один заряженный шприц, а выходить на поиски дурмана он по-прежнему опасался. Целый день он просящими глазами преследовал Сергея, не говоря прямо о том, что и так было понятно.

Когда начало темнеть, Сергей буркнул: «Жди», и вышел из кабинета. Не спеша он прошел вокруг штаба, завернул за угол, направился в поселок. Навстречу вынырнул патруль: трое военных шли за декханином в черном монашеском халате и похохатывали над его упрямым ослом, на спину которого навьючили пару мешков изрубленной соломки. Внезапно дервиш издал гортанный звук, подбежал к Сергею и обеими руками вцепился ему в горло. Рогожина осенило: «Аба. Выжил. Ушел». Он выхватил «Беретту» и в упор пальнул в грудь помощника Махмуда.

Патрульные вскинули винтовки, старший приказал: «В штаб. Бегом».

Командира на месте не оказалось, Рогожина заперли в изоляторе до утра. Шансов на разъяснение случившегося и полное оправдание своих действий у него не было.

Через час к решетке подошел Джессон. Он понял все по-своему и чувствовал себя виноватым.

Сергей быстро соображал, думал, как использовать этот визит.

– Джессон, – бросил он холодным спокойным голосом. – В моей комнате за вытяжной решеткой лежит пара шприцов и деньги. Будь добр, принеси мне деньги.

Картограф чуть не бегом бросился по коридору. Вскоре он вернулся, довольный, почти веселый, просунул между прутьями решетки пачку стодолларовых купюр, сказал:

– Держись. Они не могут променять тебя на какого-то вонючего декханина. Принести поесть?

Сергей смотрел ему прямо в глаза, негромко и твердо произнес:

– Дай мне свой нож.

Джессон, хлопая глазами, неуверенно отстегнул ножны, хотел что-то сказать, но промолчал и протянул оружие Сергею. Тот сразу убрал его за пояс и рявкнул:

– Теперь уходи!

*

Ночью Сержант Юлдашев вызвал дежурного офицера.

– Тут скорпионы, – сказал Сергей. – Полно, по ногам ползают.

– Не может быть, – лейтенант подошел ближе и пригнулся, рассматривая щели в полу. Сергей молниеносно ухватил его за ремень и с силой прижал к решетке. Другой рукой несильно воткнул нож в живот дежурного. Вежливо спросил офицера:

– Сам откроешь? Или я попытаюсь?

Лейтенант помолчал с минуту, кивнул головой и снял связку ключей с пояса. Сержант быстро распахнул дверь, бросил лейтенанта на пол, выхватил из кобуры пистолет, заранее снятыми носками скрутил ему руки и ноги. В рот затолкал его собственную кепку. Вышел, не спеша закрыл решетку на замок и двинулся по коридору к выходу.

У дверей сидели два человека из взвода охраны. Не ожидая увидеть кого-либо гуляющим в столь поздний час, они так и остались сидеть на своих местах. И ничего не ответили, когда Сергей сказал:

– У меня кондиционер полетел. Нужно хоть пять минут подышать.

Солдаты открыли дверь, сонные и молчаливые.

*

Ближайший секрет находился в ста километрах к северу. На пути к нему располагались несколько селений, тоже обозначенных на карте черными точками. Предстоял приличный марш-бросок.

Сергей с минуту постоял у входа в штаб, нарочито громко покашливая. Потом отошел подальше и бросился бежать по тропе, выходящей к небольшой рощице уже за дувалами Пархара.

Не прошло и часа, как сзади затарахтели винты. «Вертушки» быстро приближались, прожектора яркими пятнами горели в черном небе. Один из них надвигался прямо на беглеца. Сергей разглядел небольшую расселину, каким-то чудом образовавшуюся на песчаной глади. Залег, вжался в песок. Мощный луч скользнул по камуфляжу и двинулся дальше. Сергей побежал и, когда до светящейся точки какого-то поселка оставалось меньше километра, сбоку застрекотал очередной поисковой вертолет. Здесь был бархан, Сергей с разбега бросился на песок у его подножия. Луч прожектора ослепил даже через закрытые веки. Прошелся несколько раз вокруг, опять ослепил, задержался и ушел в сторону – машина пошла на разворот. Не теряя ни секунды, Сергей бросился на огонек. Времени, в течение которого погоня повторно рассматривала подозрительный бархан, ему хватило, чтобы добежать до крайней постройки, и он рыбкой нырнул в окно. В здешних домах окна представляют собой отверстия в стене, пробитые на уровне груди, никаких рам со стеклами они не имеют. Сделав кувырок, Рогожин вскочил на ноги, выхватил пистолет несчастного лейтенанта. Тишина. Вскоре в дверях показалась голова декханина, чиркнула спичка. Он разжег керосиновую лампу и, не говоря ни слова, уставился на прижавшегося к стене Сергея. Таджик, афганец? Не важно – они хорошо понимают языки друг друга – и Сергей тихо сказал:

– Старик, за мной гонятся. Спрячь. Вот это тебе. – Из набедренного кармана Сергей извлек несколько купюр и протянул старику. Он их не взял, но поманил рукой. Они прошли через дворик – в темноте показался сарай. За дверью спали несколько мулов, отгороженных гнилыми досками от кучи зерна, сваленного на пол. Старик показал кривым пальцем на зерно и, когда человек в форме морпеха перемахнул через загородку, задул фонарь и ушел.

Через час дверь со скрипом отворилась. Светало. Могучий удар разнес в щепы перегородку, в проломе появилась голова змеи, размером с бочонок. В дверь, позвякивая цепями, протиснулось огромная темная фигура, похожая на гориллу. «Сдал-таки, сукин сын», – подумал Рогожин и несколько раз вогнал нож между змеиных глаз. Тулово чудовища содрогнулось, забилось в конвульсиях. Сарай рухнул, но горилла быстро раскидала бревна, доски. Всей тяжестью придавила Сергея к полу и, скаля мощные зубы, рыча, принялась опутывать беглеца цепью. Рогожин умудрился вытащить «Беретту» и четыре раза нажал на спуск, плотно прижав ствол пистолета к толстой шкуре мохнатого существа. Оно не издало ни звука и, оскалив зубы, отвалилось в сторону.

Вокруг селения рычали вертолеты – и Рогожин не сомневался, что скоро сюда прибудут поисковые группы. Но посреди дворика нельзя было не заметить двух крупных умерщвленных метаморфов. Не раздумывая, Сергей бросился в дом и принялся собирать циновки, многочисленные халаты, какие-то шкуры и тряпье. Потом он вынес все это из дома и забросал обломки сарая и тела чудовищ. Когда в доме уже ничего не осталось, он залез в самую середину образовавшейся кучи и притаился.

*

У поисковых групп по упомянутой причине тоже не было собак. Целый день американцы сновали по домам кишлака, несколько раз проходили мимо Сергея. Но к вечеру все стихло. Казалось, дали отбой. Не было слышно вертолетов. Видимо, решили обследовать другой район, куда мог направиться беглец. Тем не менее, еще сутки Рогожин не подавал признаков жизни. Дышать, лежать, не шевелясь, было трудно, ужасно хотелось пить.

На следующий вечер он осторожно проделал дыру в тряпье, огляделся, прислушался. Тихо. Через некоторое время, когда уже наступила ночь, он выбрался, прошел в дом и выпил чуть не половину чана воды, стоявшего прямо у входа. Выглянул через окно наружу. Никого. Темная безлунная ночь. Ждать больше не стал – вылез из проема в стене и через минуту уже бежал на север по пескам незнакомой пустыни. Бежал всю ночь, тяжело, по щиколотку проваливаясь в песок, проклятый им не однажды. Ближе к утру заметил жидкую рощицу саксаула. Там выкопал нору и, когда уже показалось солнце, залег в более-менее прохладном месте. День прошел спокойно: люди и машины не объявились, вертолеты звенели достаточно далеко.

Как только жара начала отступать, Сергей выбрался из убежища и побежал. К утру, по его расчетам, он должен оказаться у своих.

Вдали померещился огонек: странно, он обходил селения и впереди ничего не должно быть. Огонек рос, превратился в светящийся диск. Стали различимы шлепки винтов. «Вертушка, странно, – подумал Сергей. – Может наша»? Но по звуку он вскоре определил: ««Сикорский CH». Этот не только вооружен, в него два взвода запихнуть можно». Вертолет, стало ясно, идет прямо на него: и Сергей заметался, как заяц. Укрыться не было никакой возможности. Он вынул пистолет, спрятал руки за спину, стал прямо, во весь рост. Вертолет замедлил бег, завис над Рогожиным, не отводя слепящий прожектор – в этот миг Сергей резко вздернул руку и пальнул в него. Стало совсем темно, вертолетчики, тоже ослепленные темнотой, резко ушли вверх. Но Сергей знал, что долго он в одиночестве не останется: цель идентифицирована, координаты переданы.

Сергей побежал, резко изменив направление. «Теперь на запад, а это еще лишних пятнадцать километров, – пронеслось в мозгу. – Но где-то здесь, в трех-четырех километрах, должно быть русло пересыхающего ручья". Дождей не было, но появился неопределенный шанс на удачу. "Эх, успеть бы».

*

Первым добрался он. Ручей, действительно, пересох, но между голых дюн и барханов извивалась узкая полоска грязи. Не раздумывая, он бросился в нее и пополз на коленях, отыскивая ямку поглубже. Вскоре такая нашлась. Сергей устроился в ней, высунув голову, прислушиваясь.

Вертолетов было не меньше пяти. Сначала они ушли на север, потом стали ходить расширяющимися кругами. Когда круги стали очевидно большими, они вернулись к ручью и цепью пошли вдоль него. Света было так много, и уходить с головой в тину приходилось так часто, что Рогожин стал задыхаться. Два вертолета сели по берегам. Высыпали морпехи – они, к счастью Сереги, двинулись на север, вверх от его лежки. В ярком свете прожекторов солдаты разглядывали каждую кочку, несколько раз не побрезговали заходить в мутную жижу. Отойдя на приличное расстояние, поисковая группа развернулась и двинулась на юг. «Это нормально», – подумал Сергей, пытаясь надышаться, готовый нырнуть в самую муть минут на пять. – А там будь, что будет».

Вдруг ему показалось, что он слышит приближающийся звук еще нескольких «вертушек». Но это был другой звук. Ни «Апачи», ни «Сикорские» так не хлюпают. С севера надвигалась пара «МИ 8». Они сели невдалеке от пеших морпехов – десятка два спецназовцев выпрыгнули еще когда машины были в воздухе. Командир вертолетного десанта пошел навстречу американцам. Часть спецназа залегла, другая последовала за командиром. Видимо, американцы быстро оценили обстановку и по команде направились к своим «вертушкам». На переговоры никто не вышел, они взлетели и цепочкой ушли в пустыню.

Сергей, волоча ноги, полез из ямы. Никто не удивился, когда он, черный, пропахший столетним илом, подошел к своим.

*

– Ну и задачку ты подкинул, – сказал генерал Сердюков с уважением посматривая то на измученного сержанта, то на доставленную им карту. – Что теперь делать прикажешь? А?

– Уничтожить.

– Кого? То, что мы считали просто замаскированной площадкой по производству наркоты, оказалось двенадцатью населенных пунктов плюс штаб американской военной базы.

– Насчет штаба не знаю. А вот селения спалить надо.

– А как же люди?

– Да нет там никаких людей. От наркоты все люди превратились в монстров. Даже не в мифических существ, или там инвалидов неизлечимых. Чудовища, которым еду и воздух наркота заменила. Нет людей, сам все видел. У кишлаков авто в очереди под загрузку стоят, за каждым дувалом перегонные кубы, сушилки, лаборатории. Что ни сакля, то склад боеприпасов. Это и есть настоящая голова змеи.

– Выходит, так… Голова в штабе Торабаб.

– Значит, Джонни Сохатый все и организовал?

– Да, ты прав. Ты знаешь, что за твою башку я им пообещал, когда наши опера перехватили приказ Сохатого живым тебя не брать? Все их объекты спалить, пленных не брать. Саму военную базу с лица земли стереть. Третью мировую сгоряча пообещал, – поверили. Может, оно и к лучшему, что таких полномочий у меня нет.

– Кстати, откуда наши «вертушки» с десантом свалились?

– Ну, это начштаба постарался. Когда мы узнали, что у америкосов сбор по тревоге, поняли, что ты ушел, а всю базу отправили тебя ловить. Он прикинул, куда ты пойдешь, куда сунешься в случае крайней опасности. Вертолетчикам и спецназу приказал организовать круглосуточное патрулирование по определенным маршрутам. Когда поднялся весь этот шум, за американцами уже следили. Ну, а когда они подошли к одиннадцатому секрету, там их уже без спецтехники видели и слышали. Они и вызвали дежурную пару – уже понятно стало, что на хвосте у тебя сидят.

– Ясно.

– Тут, Серега, МИД надо подключить. А насчет поселений динозавров всяких сегодня ночью размышлять буду. Я тебя к Герою России представлю. Через месяц, глядишь, звезду в стакан бросим.

– Мне бы в отпуск, Иван Савельич…

– Да это само собой. Помнишь, я говорил «проси, что хочешь»? Так вот, сколько тебе нужно?

Рогожин потупил голову:

– Месяца хватит…

– Сдурел? Мы же только начали. Очень скоро ты мне здесь будешь нужен. Дам вертолет на проезд туда-обратно и пять круглых суток отдыха. Ну, иди, иди, Сергей. Собирайся.

Генерал протянул руку.

*

Вертолет на минуту завис над центральной площадью поселка Пески. Медленно опустился на землю. Его тут же окружила толпа.

– Откуда у нас столько народу взялось? – Сергей весело спросил штурмана, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу у двери.

– Говорят, твоя заслуга, – ответил штурман, открыл дверь и откинул лестницу. Сергей, сдерживая эмоции, прокричал:

– Здорово, земляки!

В ответ толпа заревела, все бросились к вертолету. Не успел Сергей стать на ступеньку, его подхватили и принялись качать.

– Качай его! Качай его! Качай его! Качай его! – неслось отовсюду, как будто все знали, через что пришлось ему пройти за последний год. Наконец, помятого и поцарапанного опустили на землю. А он все выглядывал Ольгу.

Летчики попросили всех отойти подальше от машины. Раскрутили «пальму» и быстро исчезли за лесом. Еще две минуты было слышно, как он хлюпает, удаляясь в сторону от границы.

Народ все шумел, каждый хлопал по плечу с такой силой, что Сергея бросало из стороны в сторону. Он потихоньку начал выбираться из плотного окружения. И тут заметил, как вдоль центральной улицы бежит, несется молодая женщина с необыкновенно ладной фигурой и бледным лицом. По плечам хлопал белый платок, длинная юбка сбивала бег, она беззвучно смеялась и руками прижимала к телу расстегнувшуюся кофточку. «Ей-богу, ангел», подумал Сергей и быстрым шагом пошел навстречу. Они влетели в объятия друг друга, плотно прижались и стояли так, без слов, недвижно. Скоро Сергею стало неудобно, он осторожно взял Ольгу под руку и повел к своему дому. Сбегал за ключами, отпер дверь, оглянулся. Улица была совершенно пуста, и только его женщина с растрепанными волосами, счастливая, спокойно смотрела ему в глаза.

Целый день они не выходили из дома, и их никто не посмел потревожить.

На следующее утро вышли прогуляться по поселку. Было довольно многолюдно, во дворах кипела работа, появились новые дома. Они зашли в только что срубленную часовню и помолились перед двумя новодельными иконами. Заглянули к родственникам в гости, допоздна задержались у Юрия, двоюродного брата Ольги. Он долго извинялся, ходил, немного наклонив голову, но регулярные визиты к доктору и забота сестры позволяли надеяться, что дела его пойдут на поправку.

Вечером долго пили чай, болтали, распланировали оставшееся время и счастливые, немного уставшие, легли спать.

*

На третий день занялись обустройством Серегиной полупустой избы. Вымыли стены, потолок, полы. Перетащили Ольгину небогатую мебель и разного рода утварь, расставили по местам. Перегнали двух телят, свиноматку и десяток гусей на новое место.