Текст книги "На пыльных тропинках далеких планет (СИ)"

Автор книги: Александр Гор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Фрагмент 7

* * *

Связь с Землёй восстановилась через день. Оказалось, вертолёт на низкой высоте при плохих метеоусловиях замкнул провода высоковольтной ЛЭП, идущей к Центру. И из-за этого сгорел силовой трансформатор «закреплённый» за Объектом. Ну, и кое-какое оборудование в само́м Центре «вылетело». Как всё отремонтировали, так и связались. А тут такие новости…

Естественно, доложив о новом увеличении разницы во времени (это назвали красивым термином «спорадический темпоральный откат»), немедленно затребовали отправить на Землю Кроху. На что та послала руководство по известному адресу.

Вообще Инга успела мне шепнуть (Люда, как и обещала, не отставала от меня ни на шаг, полностью игнорируя Гринберг), что Людмила за время пребывания на ТемУре стала неузнаваемой. По характеру. Но на вопрос, что за чёрная кошка между ними пробежала, тоже отказалась отвечать.

– Это только наше с ней дело.

Но переполох в Центре поднялся знатный. И даже не из-за гибели почти всего состава экспедиции – с этим-то на Земле уже как-то смирились, когда я не обнаружил людей на Базовом острове. А по двум причинам: во-первых, из-за известия о том, что планета обитаема разумными человекоподобными существами. Причём, представителями, как минимум, двух различных культур. А во-вторых, известием о том, что по абсолютно верным признакам уже через шесть дней по нашему времени начнётся сезон штормов. Или через две недели (если судить по тенденции изменения соотношения скоростей темпоральных потоков) по земному времени.

– Да у нас же нет в наличии людей, которых мы сможем за это время прислать к вам, – орал в рацию один из руководителей Проекта.

Ради такого форс-мажора мы даже удостоились не текстового, а голосового общения с руководством.

– А вы, Кроха, соображаете, что вам ещё три месяца придётся там торчать? Я уже не говорю про то, что нам ценна каждая крупинка имеющейся у вас информации.

– Да хоть ещё пять лет, – фыркнула Людка. – Я дала себе слово отомстить за Нину и Льва, поэтому останусь тут до начала карательной экспедиции против этих скотов.

– Да с чего вы решили, что мы будем устраивать карательную экспедицию?

– Значит, я её устрою в частном порядке. От меня смогли уйти рыл семьдесят, которые измывались над Лютиковой, и пока я их столько же не угрохаю, я не остановлюсь.

– Вы не в себе, Людмила! Вам нужна срочная реабилитация после пережитого.

– Ничего страшного. Реабилитируюсь здесь за сезон штормов.

Босс аж задохнулся от неожиданности. Я попытался поддержать его идею о реабилитации, мол, тебе нужны положительные эмоции, покой, ощущение заботы, исходящее от окружающих. Но тщетно: девица упёрлась.

– Ну, начинай мою реабилитацию, – стянув с себя плавки, потребовала Кроха, когда мы в тот день отправились спать. – Только учти: если я забеременею от неё до того, как с Земли придут гормональные контрацептивы, я просто отрежу тебе реабилитатор, пока ты спишь.

А в глазах – уверенность в том, что так и поступит.

«Нервных окончаний в различных местах» у неё оказалось явно меньше, чем у Инги, принимавшейся орать раза три-четыре за половой акт, но тоже достаточно, чтобы не воспринимать её резиновой куклой или бесчувственным бревном. Как несколько раз случалось за мою богатую сексуальными партнёршами жизнь. В общем, буквально со второго или третьего раза (и в течение первой же ночи) «притрахались» друг к другу.

И этой первой ночи, проведённой «с максимальной нагрузкой», уже хватило, чтобы Люда наутро впервые заговорила с Ингой. Пусть сквозь зубы, пусть исключительно на профессиональную (компьютерную) тему, но всё же.

А черепашки продолжали драпать с пляжа, куда мы наведывались каждый день, чтобы забрать переброшенные с земли тонны припасов: продуктов, топлива, патронов, медикаментов, запчастей и так далее, и тому подобное.

Очень обрадовал чемоданчик с запрошенным мной пистолетом-пулемётом СР-2МП «Вереск», укомплектованным коллиматорным прицелом. Не без недостатков, но всё равно шикарная вещь с мощным экспансивным патроном СП-12 9×21 мм, вдвое превышающим мощность стандартного «парабеллумовского» 9×19. Дульная энергия, конечно, меньше, чем у автомата, но останавливающая способность куда выше. Ну, и точность стрельбы с таким прицелом выше, чем со стандартным «механическим». Берегитесь теперь большеостровские кабаны!

Для чего я придумал заказать это оружие? Да если придётся бегать в джунглях, то дальность стрельбы из более длинного и тяжёлого автомата избыточная. В то же время, на открытой местности этот пистолет-пулемёт позволяет вести огонь на 200 метров даже со штатным прицелом. А с коллиматорным можно рискнуть попасть и за 400 метров, практически как из «Ксюхи». Ну, это не для животных, а для дикарей, лукам которых даже 200 метров – дистанция неприцельного огня. Про останавливающее действие пули я уже говорил: попадание в любую точку корпуса гарантировано собьёт с ног и обеспечит болевой шок. И патронов можно больше унести, чем для автомата. А при необходимости можно и ПБС, именуемый неспециалистами глушителем, на ствол накрутить. Пожалуй, и моим дамам надо такие же заказать: Проект богатый, вполне может раскошелиться на подобные игрушки для людей, находящихся за три-девять миров.

Обеспокоенность возможностью боевых действий против дикарей базируется у меня не на паранойе. Если они захватили на Большом острове огромное количество безумно ценных трофеев (для людей бронзового века, не особо отягощённых обилием личных вещей), то наверняка найдутся те, кто тоже захочет пограбить недограбленное. Это ведь нам стреляные гильзы – мусор. А у них – мало того, что ценное украшение, так ещё и кто-нибудь додумается из них нож сделать. Или наконечник стрелы. Не говоря уже о прочих столовых приборах и кухонной утвари, прихваченных из Форта. Ведь в том, что на острове кто-то ещё остался, им известно. И не найдя несметных сокровищ на Большом, эти искатели приключений вполне могут на всякий случай прошерстить остальные острова архипелага. Ясное дело, после окончания сезона штормов, но ещё не известно, какое к тому времени установится соотношение скоростей темпоральных потоков. И не придётся ли нам ждать связи с Землёй в течение нескольких недель?

«Мои дамы», когда я объяснил им задумку и рассказал о преимуществах предлагаемого перевооружения, не возражали. Кроха из-за того, что «Вереск» оказался легче АК-74У, с которым ей уже пришлось побегать по джунглям. Инге, скорее всего, было пофиг, чем тешится великовозрастное дитяти. Ну и, конечно, габариты «ксюхи» и СР-2 сравнила, придя к незамысловатому выводу «чем меньше, тем лучше».

Попробовали пострелять. Получилось терпимо. Поэтому на следующий день, когда черепашек на пляже мы почти не заметили, пришли ещё две таких же «машинки» и пара ящиков патронов к ним.

* * *

Пополнение оказалось негустым. Очень недовольный тем, что ему снова пришлось сюда «загреметь» Дуб-Листьев, всё тот же «олл-райт с тамбовским акцентом», биолог Наташа Мусина с позывным «Лялька» и метеоролог Вера Орешкина, «Лучик». Похоже, большое начальство сделало вывод из эпопеи экспедиции Бланка и решило, что нельзя допускать, чтобы у мужиков проявлялись бабуинские наклонности из-за недостатка предметов вожделения.

Лучик, судя по возрасту, не очень-то давно закончившая ВУЗ, стреляла глазками в сторону более молодого Васи Машко, но у того уже ярким огнём пылал профессиональный интерес к Людмиле. Даже, блин, какой-то лёгкий укол ревности из-за этого испытал. Правда, Кроха отдалась в его руки исключительно по приказу Центра, возжелавшего проверить, какие антитела появились в её кровушки за время робинзонады.

– Два дня до первого шторма у нас ещё точно есть, – объявил я Артёму на следующее утро. – Поэтому делаем так: сейчас забрасываем бочку авиабензина на юго-восточную оконечность Большого острова и возвращаемся заниматься погрузочно-разгрузочными работами. С вечера заливаем полные баки у вертолёта, забрасываем в него ещё одну бочку и со следующим рассветом вылетаем. Посадка для дозаправки перед рывком на континент, после чего у нас будет часов шесть, чтобы полетать над континентом. То есть, где-то 1100–1200 вёрст мы одолеем. Снова заправка на Большом острове, и к ночи будем дома.

– Ты всё-таки решил не откладывать визит на континент?

– Нам туда всё равно придётся соваться. Так хотя бы в то время, когда из-за сезона штормов будем балду гонять, не сходить с ума от безделья. Да и надо разыскать тех тварей, что наших людей убили. И не смотри на меня так! Я пока не собираюсь им резню устраивать. Я просто хочу оценить, с какими силами нам придётся столкнуться после окончания сезона штормов.

С моими умозаключениями о том, что следующей «весной» придётся столкнуться с наплывом искателей «трофеев», Артём согласился.

– Только они могли за это время далеко уплыть.

– Вряд ли, – возразил я. – Что-то мне подсказывает, что от траверса Большого острова они вряд ли дальше трёхсот-четырёхсот километров обитают.

– Я с вами! – тут же объявила Кроха.

Я отрицающе покачал головой.

– Ты остаёшься здесь. Либо двести кило топлива и лишних шестьсот километров пути, либо ты, и над континентом мы пролетим только по сто вёрст от траверса острова в каждую сторону.

– Ты хочешь сказать, что я вешу двести килограммов? – фыркнула Люда.

– Нет, двести килограммов весит бочка топлива. Плюс оружие, плюс припасы, плюс запас воды не на двух, а на трёх человек. А я с перегрузом не полечу. Топливо, конечно, довольно быстро выработается, и перегруз ликвидируем, но резко возрастёт расход горючего.

Обиделась? Ничего, на обиженных воду возят.

Приближение сезона штормов чувствовалось не только по начавшему падать барометру. Даже прозрачность воздуха изменилась, так что я не стал забираться на максимальную высоту, которую способен набрать «Робинсон». И двух «кэмэ» достаточно, чтобы заглянуть на дальность километров пятьдесят. А дальше просто всё уже смазывает лёгкая дымка.

Я не ошибся: за прибрежным хребтом, километрах в двадцати от побережья, оказалась широкая речная долина. Небольшая река текла с юга на север, вбирая в себя ручейки, стекавшие со склонов гор. На её дальнем, более пологом склоне лес гуще, чем на ближнем к морю. Не такие джунгли, как на Большом острове, но и не жиденький. Видимо, основная дождевая масса, встречаясь с ветрами из глубины континента, выпадает в районе прибрежного хребта. Но его склоны каменистые и крутые, так что на них клочками по лощинам растут, по большей части, кустарники лишь изредка перемежаемые «языками» более серьёзных лиственных деревьев.

После нападения дикарей на Форт ничуть не удивился, увидев в одной из лощин восточного склона следующего, уже более пологого хребта, возделанные поля и хижины. И драпающих прочь от ярко-жёлтого чудища, тарахтящего в небе, туземцев. Пару раз прошлись над деревней, имеющей очень уж ровный вал камней, перегораживающей лощину на её окраине. Чисто для того, чтобы в объектив попало как можно больше. После чего набрал немного высоту и направил вертолёт вниз по течению реки.

Километрах в тридцати от первой деревушки мы с Артёмом нашли ещё одну. Но жителей в ней, несмотря на бо́льшую площадь, оказалось существенно меньше. Зато часть домов носило следы разрушения и пожаров.

– Пожалуй, кто-то сюда приходил повоевать, – отметил Листьев. – Года два назад. Не те ли, кто на Большой остров приплывал?

– А хрен его знает.

– Смотри: вырубка. И склад брёвен под навесом.

Сделали круг, чтобы получше снять камерой, неподвижно закреплённой под «пузом» вертолёта. Кстати, недалеко от реки, разлившейся в ширину метров до тридцати и замедлившей течение.

– Ага. И явно землянка сторожей.

Моя догадка по поводу залива там, где заканчивался прибрежный хребет, оказалась верной. Типичный воронкообразный эстуарий. Или лиман, как это называют в северном Причерноморье. Изгибающийся рогом так, что волны, приходящие с моря через небольшой разрыв в длинной, около десятка километров, песчаной косе, вряд ли ощущаются в его верхней части. И развалины то ли крупной деревни, то ли небольшого городка на одном из мысов в глубине лимана.

– Просто идеальное место для постройки порта!

Похоже, портом или судостроительной верфью деревня когда-то и была. Если судить по остаткам каменных пирсов. Когда-то была…

Лиман и впадающая в него с востока более мелка речушка служили своеобразной границей природных зон. Южнее них, в снижающихся к востоку горах, начинались леса, а севернее простиралась сильно всхолмлённая лесостепь со всё уменьшающимся количеством крупной растительности. Вполне объяснимо, если вспомнить, что над вулканом Большого облака обычно формируется облако или даже тучки.

Километров через семьдесят холмы практически исчезли. Как и деревья, теперь растущие лишь в небольших складках местности. Где видимо, грунтовые воды подходили близко к поверхности. Ну, или сочились по ней жалкими струйками, которые и речкой-то назвать язык не поворачивается.

А ещё дальше заметили на горизонте стадо. Не группу дикой живности, уже мелькавшей внизу не раз и не два, а именно стадо, сопровождаемое кочевьем пастухов. Достаточно крупное стадо, сотни две-три голов. Состоящее из трёх видов животных, самым крупным из которых были рогатые то ли антилопы, то ли коровы. Условно говоря «коровы». Чуть помельче – что-то ослообразное. Кстати, используемое пастухами в качестве средства передвижения. И самые мелкие – этакие «овцекозы». Название, не скрою, я вычитал в книжке про пападанца, и примерно так мне рисовала фантазия чуда, «обозванное» этим словом: не сильно закрученные рога, менее густая, чем у овец, шерсть, более короткое, чем у коз, тело и небольшое, но заметное вымя.

Кочевье не впечатляло. Этакое сборище из семи «вигвамов». Ну, да. Конусообразное сооружение из жердей, обтянутых шкурами. Но не остроконечное, как у индейцев, а более приземистое, в профиль представляющее собой равносторонний прямоугольный усечённый треугольник с плоской «крышей» диаметром около метра. С нешироким кольцевым отверстием там, где наружу выходят жерди каркаса.

Специально пугать стадо мы не собирались, но ярко-жёлтое чудовище, издающее громкий звук (шумит ведь не только двигатель, но вертолётный винт, рассекающий воздух), вызвало панику у животных, и стадо, за которым припустились какие-то псовые помощники пастухов, ломанулось прочь в степь. А сами же кочевники, едва, сдерживая своих «осликов», воинственно потрясали короткими копьями, грозя нарушителям спокойствия. Пришлось снова подняться на три сотни метров, чтобы не разгонять стада, попавшие нам в нашем путешествии на север ещё дважды.

А потом береговая линия континента несколько забрала к западу, зеленея буйной растительностью. Оказалось, мы приблизились в к разветвлённое дельте крупной реки, текущей через степь с востока несколькими взаимно пересекающимися протоками. Зелень же была многокилометровыми зарослями камыша и кустарников, на островках. В общем, то, что на Украине называют плавнями.

Нужно сказать, что это царство камыша оказалось достаточно густо населено. Едва ли не на каждом островке стояли либо одиночные хижины, сплетённые всё из того же камыша, но сухого, либо даже небольшие деревеньки из двух-пяти таких хижин. И всегда – не у самой воды, а в каком-нибудь укромном местечке. Особенно – на удалении от главного русла.

– Это не наши клиенты? – указал Артём на небольшой достаточно растянувшийся караван из трёх катамаранов, втягивающийся в него откуда-то с севера.

– А хрен его знает. Мало ли куда они могли сплавать после того, как заглянули на Большой остров. Всё-таки несколько месяцев прошло.

Куда двигался караван, мы вскоре нашли. В городок, стоящий на большом острове, образованном двумя крупными протоками уже выше дельты, в полусотне километров от моря. Там у причалов уже стояло семь катамаранов и десятка два только крупных лодок.

На берегах проток со стороны степи тоже имелись небольшие поселения с причалами для лодок, снующих между ними и городком. Похоже, торговые предместья, если судить по площадям, очень уж напоминающим торговые. И даже верфь в одном из посёлочков, южном, имелась. Со штабелями брёвен и досок, прикрытых навесами. В общем, если не считать довольно ограниченного применения бронзы (только наконечники стрел и некоторого количества ножей и наконечников копий), довольно-таки развитая дикарская цивилизация выходит. По крайней мере, из каменного века она уже вышла и даже научилась не очень дальнему мореплаванию. И земледелие, судя по огородам на острове и по берегам реки, у туземцев имеется.

Фрагмент 8

* * *

Выписав в воздухе восьмёрку над городом и пристанями по обоим берегам, ушли к морскому побережью севернее реки. Снова «под крылом» слегка всхолмлённая степь, стада, кочевья. И так – на добрую сотню километров, через которую берег заметно подался к востоку. То ли крупный залив, то ли вообще материковое побережье поворачивает. Но разбираться некогда, иначе больше ничего не увидим.

Возвращались к большой реке, держась так, чтобы море лишь маячило на горизонте. Ничего интересного больше не встретили: степь да степь кругом. С редкими стадами кочевников и диких травоядных. Впрочем, не только травоядны: хищники из разряда кошачьих тоже попадаются.

Уже на подходах к реке приземлились возле раскопанного с одной стороны холма с выходящей наружу зеленоватой горной породой. Причём, к раскопу от реки явно проложена тропа. Пока я электронасосом качал из бочки топливо и осматривал механизмы вертолёта, Артём прогулялся к яме и принёс из неё образцы породы.

– Что-то похожее на малахит, – объявил он, складывая камни на пол пассажирского отсека. – На Земле разберутся.

И снова в воздух.

Река, оказывается, используется туземцами ещё и в качестве пути сообщения. Пару лодок, одна из которых деревянная, а другая тростниковая, мы заметили, пролетая над ней. Да и деревеньки попадаются.

Поднялись вдоль неё до первого более или менее крупного левого притока и двинулись вдоль него на юг. Вскоре впереди и справа показались горы, поднимающиеся к морю. А река стала забирать восточнее. Здесь тоже попалось несколько кочевий, а природа стала меняться: появились перелески. И почти исчезли кочевники.

Похоже, пролетая вдоль гор, мы одолели водораздел, потому что небольшая речушка, несущая воды с запада, уже текла не на север, а на юг. Туда, где леса попадались всё чаще и чаще. Пока, наконец, окончательно не перешли в джунгли.

Но и тут жили люди! По берегам уже часто мелькающих внизу речек и ручьёв мы время от времени замечали крыши хижин и клочки возделанной земли. Но опуститься ниже, чтобы рассмотреть эти деревеньки не представлялось возможным: даже деревушки заросли деревьями.

Я уже начал поглядывать на часы и прикидывать запасы топлива: не пора ли нам поворачивать к побережью, как впереди показались воды достаточно крупной реки, текущей в нужном нам направлении. А река, как мы уже убедились, даже в этом мире – транспортная артерия.

Так и вышло: между деревнями, выходящими к реке, плавали лодки. Но не сколоченные из досок, как на севере, а выдолбленные из древесных стволов. Длинные, узкие, но для устойчивости имеющие по обоим бортам балансиры на жердях. Не исключено, что балансиры имели и ещё одну функицию, защитную: мешали крокодилам напасть на гребцов с короткими вёслами, которыми те орудовали стоя.

Опустившись пониже над рекой, чтобы получше рассмотреть какую-то прибрежную деревню, мы впервые за время путешествия подверглись обстрелу. Выскочившие на берег смуглые (а не тёмно-оранжевые, как рассказывала Людмила) люди с тёмно-русыми (а не баклажанными) волосами люди пальнули в нашу сторону из луков, отгоняя громогласное «чудовище», явно собирающееся напасть на их жилища. Кажется, именно так они восприняли медленно ползущий к берегу над водой вертолёт. Разумеется, потоком воздуха от винта стрелы отнесло в сторону.

Четверо стрелков были босоноги, гологруды и из одежды носили лишь переднички из листьев, прикрывающие срам. Ну, и небольшие «ножные браслеты» на щиколотках, сделанные из каких-то пёрышек. На кадрах, снятых видеокамерой, их удастся рассмотреть получше.

Агрессивность местных жителей объяснилась позже, когда ниже по течению попалась разрушенная и сожжённая деревня. Разграбленная не так давно, с месяц назад.

– Похоже, ребята в том городке в степи и пиратствуют, – объявил Листьев.

– Думаешь, это не местные разборки?

– Вон, следы от посудин на берегу. Вряд ли местные будут попарно «парковать» лодки на равном расстоянии.

– Давай посмотрим. Тем более, надо остатки топлива из бочки перелить: боюсь, в горах для этого сложно будет найти место.

Джунгли – это не степь, тут за каждым кустом можно укрыться. А кустов – видимо-невидимо. Так что всё время, пока я жужжал насосом, а потом ворочал бочку, чтобы её выбросить, Артём вертел головой на 360 градусов, держа автомат наизготовку. Кажется, обошлось.

– Пошли? – спросил я Дуба, захлопнув дверцу «вертушки» и повесив на шею «Вереск».

Разгром как разгром. Отличается от того, что я не единожды видел в негритянских деревушках, пострадавших в межплеменных разборках, только полным отсутствием в хижинах, не сожжённых при разграблении, полным отсутствием вещей. Похоже, пираты действовали по принципу пылесосов: тянули всё, что есть. Каменный скребок для обработки шкур, так каменный скребок. Деревянная ложка, так деревянная ложка. Циновка, так циновка. Откуда знаем? Да обломки с обрывками видели, а вот целых вещей – ни одной. Похоже, даже плетёными из травы фартуками не брезговали, поскольку все полусгнившие, изъеденные насекомыми и прочей живностью полуразложившиеся трупы совершенно голые.

Можете представить себе, какой там стоял запах! Артём, служивший в технической службе армейского спецназа, в отличие от меня, с таким не сталкивался и удобрил почву ещё и остатками сухпая, съеденного нами во время предыдущей посадки на дозаправку. Да и мне очень хотелось повторить его «подвиг».

– Может, дальше полетим? – умоляюще глянул он на меня при виде очередной кучи гниющей плоти, шевелящейся от копошащихся в ней насекомых.

– Давай в последнюю хижину заглянем, и возвращаемся. Кажется, она более или менее целая.

Хижина как хижина, метров пяти в диаметре. Воткнутые в землю палки на манер южнорусского плетня переплетены пучками тростника. Крыша конусообразная тростниковая. Внутри напротив двери, когда-то завешенной циновкой, небольшая площадка с камнем, скорее всего, служившим чем-то вроде рабочего стола или верстака. Несколько перегородок, изготовленных по той же технологии, что и стены. К жердям привязаны сплетённые из лианы «кровати» в два яруса. Возможно, когда-то тоже застеленные циновками.

– Гляди! – поразился Листьев.

На одной из «кроватей» лежал ребёнок. Худенькая, измождённая абсолютно голая девочка, которой я на вид дал бы лет десять. Голова откинута набок, дыхание тяжёлое, на теле струпья, губы растрескались. На наши голоса и даже прикосновения не реагирует.

– У неё жар, или для туземцев это нормальная температура?

Артём тоже потрогал лоб девочки и пожал плечами.

– Что делать будем?

– Не знаю. Но меня потом совесть загрызёт, если она тут погибнет, – нахмурившись, пробормотал я, параллельно просчитывая в голове последствия того, что ребёнок окажется на Базе. – Прикрой меня, пока я её до вертолёта несу.

Листьева я отправил на задний ряд сидений: а хрен его знает, как девчушка отреагирует на ситуацию, когда очнётся. Хотя… глаза она уже открывала, пока я нёс её к «вертушке». Но взгляд был мутный, говорящий лишь о том, что она вряд ли понимает, что происходит.

По нашим планам мы должны были дойти до побережья, и вдоль него подняться до траверса Большого острова. И лишь после очередной дозаправки лететь на Базовый. Теперь стало не до того. И я, подняв машину, повёл её примерно в направлении архипелага. С полуторакилометровой высоты гарантировано увижу острова и тогда уже скорректирую маршрут. Топливо? Должно хватить с небольшим запасом.

Забравшись на «рабочие» для «Робинсона-44» полтора километра, вызвал Базу на коротких волнах. Связь была устойчивой в отличие от нашей последней попытки, которую мы предприняли, дойдя до зоны джунглей. Видимо, местный «Карадаг» уже перестал мешать прохождению радиоволн.

– Люда, через час-полтора мы будем на подходе к острову. Пусть Док к этому времени подготовит медблок и комнату под медицинскую палату?

– Что с Артёмом? Он ранен?

– С ним всё в порядке. У нас больной из туземцев.

Несколько секунд Кроха переваривала информацию, после чего заорала в микрофон.

– Ты что, сдурел? Они Нину живьём резали, а ты собираешься ещё и на Базу притащить?

– Успокойся, это не те туземцы. Деревню этих, похоже, «твои» уничтожили.

– Всё равно! – после новой паузы фыркнула Людмила. – Это кровожадные дикари.

– Люда, это девочка лет десяти. Мы её подобрали в бессознательном состоянии в вырезанной деревне.

– Принято, – после недолгой паузы буркнула она.

– И ещё. Выходи с нами на связь каждые десять минут, чтобы я мог пеленговать направление на Базу. Очень не хочется плюхнуться в море без топлива в стороне от острова.

* * *

По постоянно корректируемому пеленгу на Базовый остров вышли без проблем. И топлива вполне бы хватило даже на то, чтобы заскочить на дозаправку к заветной бочке на Большом. Только зачем? Тем более, ребёнка надо срочно Доку доставить.

В общем, когда вертушка опустилась на площадку перед воротами ангара, нас ждал почти весь «личный состав» Базы. Кроме Людмилы, продолжающей торчать у рации. Для чего – хрен его знает. Скорее, из-за нежелания снова столкнуться с представительницей туземцев.

Но это столпотворение продолжалось ровно до тех пор, пока не замер вертолётный винт и не открылась дверца салона.

– Всем отойти в сторону! А вы оба – за мной. В медблоке положите пациентку на стол, а сами – в изолятор.

Слетали, бляха, на разведку!

На попытку возразить последовал однозначный «отлуп»:

– Вы с больной контактировали? Вот и нечего по Базе заразу разносить… А если никакой заразу нет, то выпущу. Но не раньше, чем после того, как будут готовы анализы пациентки.

В общем, хренушки мне сегодня, а не тёплая постель с Людкой. Ну, или с Ингой, если Кроха не может или смилостивится над бывшей подругой. Зато, пока с Артёмом коротали вечер, сидя друг напротив друга на кроватях, узнал много нового об этом сорокалетнем мужике.

Опыт спецназовца у него действительно имелся. И повоевать ему пришлось, но недолго: из-за ранения был списан из боевого в техническое подразделение. Где воевал, рассказывать отказался, сославшись на подписку. Потом и вообще оказался «на гражданке» с неплохим послужным списком, но без какой-либо перспективы восстановиться на службе. Развёлся, пару раз жил с женщинами в гражданском браке. Несколько лет мыкался в охранной компании, пока на него не вышли старые шапочные знакомые, предложившие поработать в Проекте. Всё на той же технической должности. Согласился: нужно было обучать детей от первого брака. Он как раз и был в той бригаде, что занималась отладкой оборудования Базы перед заброской сюда экспедиции Бланка.

– И что? Так и не заметили, что время здесь и на Земле по-разному течёт?

– Повезло, наверное, – пожал плечами Листьев. – Задача-то у нас была не очень объёмная: вырыть трактором котлован, пробурить скважину на воду, проложить от неё трубу к котловану и канализационную трубу от выгребной ямы в море вывести. А когда Базу со всеми потрохами в этот котлован шарахнули, подсоединить те трубы и присыпать фундамент. В общем, за неделю управились. Даже быстрее, чем когда восстанавливали её работоспособность после твоей заброски.

Лукавил, выходит, когда говорил про то, что я дольше него на острове прожил. Или проверял по приказу «безопасников». Скорее, конечно, второе.

Его главная задача на «мокрый» сезон – оценить пригодность технических решений, применённых при проектировании Базы, а также выработка рекомендаций по усовершенствованию. После известия об обитаемости планеты в Центре озаботились обороноспособностью подобных объектов, которые будут ставиться в тех местах, которые сочтут перспективными для колонизации.

– Я тебе сразу могу подсказать, – объявил я. – Во-первых, такой опорный пункт должен быть двухэтажным. Ещё лучше – с внутренним двориков: даже сутки осады и стрельбы по высунувшимся подышать воздухом сильно действует на нервы. Во-вторых, у него на крыше необходимо поставить что-то вроде блиндированной сторожевой вышки с круговым обстрелом. В-третьих, нужен забор вокруг территории. Лучше – из сетки-рабицы с колючей проволокой поверху. Незамысловато, но, как я убедился на собственном опыте, очень неплохо помогает даже от вооружённых огнестрелом. Просто за счёт того, что при атаке им ещё нужно подобраться к забору, и лишь потом попытаться его повалить, потому что поверху не перелезешь. В-четвёртых, разделить ангар для техники и склады. В-пятых, если не ограничиваться только субэкваториальной зоной, обязательно предусмотреть отопление. Меня, вон, как-то в Алжир занесло, так там зимой в помещениях прохладненько, электрокалориферы приходится врубать. В-шестых, должна быть хотя бы простенькая рембаза для техники. Да что там особо рассуждать? Просто взять за основу какую-нибудь небольшую американскую военную базу и творчески переработать её под местные условия и наши возможности.

Проговорили допоздна, а утром, ни свет, ни заря, в изолятор ввалился Машко в защитном антибактериальном костюме, но уже без маски и перчаток.

– Свободны. Ничего особо заразного, от чего у вас нет прививок, я не обнаружил. Только… помогите мешок с трупом на «космодром» отнести.

Вид у него был донельзя усталый.

От неожиданности я подорвался с кровати.

– Умерла?

Василий кивнул.

– Если бы вы её хотя бы дня два назад привезли, какой-то шанс у неё был бы. А так… Очень сильное истощение, обострение, в общем-то, безобидных болячек…

– Даже антибиотики не помогли?

– Что? – встрепенулся задумавшийся о чём-то своём Док. – Поздно было. Я, конечно, вколол всё, что требовалось и от заразы, и для поддержки организма, но… В общем, готовьтесь: как только будет доступен канал, надо будет отправить тело на Землю. Вместе со взятыми для более тонких лабораторных исследований образцами.

– Может, просто похоронить ребёнка? – усомнился Дуб.

– Центр требует переслать тело, – отрицающе мотнул головой Василий. – Ты же понимаешь: это уникальная возможность для исследования организма «инопланетян». Когда ещё выпадет такой случай?

– Да хоть сегодня! – скривился Артём. – На континенте их бегают тысячи: лети, лови любого. И переправляй.