Текст книги "Трагедия ошибок"

Автор книги: Александр Больных

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

маневренной группы стало известно о том, что в Зонгулдаке стоит большой транспорт.

Начальник отряда контр-адмирал князь Путятин послал вперед эсминцы "Быстрый" и

"Поспешный". Ночью они заметили силуэты 4 кораблей. "Быстрый" немедленно дал

торпедный залп и даже успел сделать 3 выстрела из орудий. К счастью, ни одна из 7

торпед в цель не попала. К счастью потому, что эсминцы по ошибке атаковали

собственный линкор! Официальное расследование назвало причиной этого грубейшие

ошибки штурманов обоих отрядов. Эсминцы, израсходовавшие топливо во время "атаки",

были отправлены в Севастополь, на линии блокады их заменили "Дерзкий" и "Гневный""

Долгое время историки предпочитали умалчивать об этом неприятном инциденте, тем

более что группа разделилась всего за несколько часов до происшествия. Как можно за

это время получить столь большую ошибку в счислении курса – непонятно. В общем,

если уж искать происки вражеской агентуры, то эта злосчастная "атака" вызывает гораздо

больше подозрений, чем взрыв "Императрицы Марии".

В ночь на 8 января в районе острова Кефкен дежурили эсминцы "Пронзительный" и

"Лейтенант Шестаков" под командой капитана 1 ранга князя Трубецкого. Именно они

заметили вышедший из Зонгулдака транспорт "Кармен". В 3.10 "Пронзительный"

атаковал его торпедами и потопил. Переход транспорта должен был прикрывать "Гебен",

но намеченная на утро встреча не состоялась.

В числе пленных с "Кармен" русские захватили 1 унтер-офицера и 3 матросов с

"Бреслау". От них русский командующий узнал, что "Гебен" тоже находится в море, и

решил попытаться перехватить его.

8 января в 8.23 "Гебен" заметил 2 русских эсминца и погнался за ними, не подозревая о

присутствии в этом районе русского линкора. Но в 9.15 на NNW появилось главное

действующее лицо – "Императрица Екатерина Великая". В 9.40 линкор открыл огонь.

"Гебен" немедленно повернул на 8 румбов влево и начал отвечать. Когда "Гебен"

оказался на траверзе линкора, тот в 9.44 повернул на параллельный курс. Бой шел на

дистанции около НО кабельтовых. Залпы "Императрицы Екатерины Великой" ложились

кучно и почти все время накрывали "Гебен". Хотя прямых попаданий не было, палуба

линейного крейсера была засыпана осколками. Превосходство в скорости германского

корабля сказалось, и дистанция постепенно увеличилась. Однако "Гебен" отрывался

слишком медленно из-за обросшего днища и расшатанных валов. Бой длился 21 минуту, и

последние залпы русский линкор произвел с дистанции 125 кабельтовых.

Линейный крейсер сделал всего 5 выстрелов и уже в 9.44 прекратил огонь, так как

расстояние было слишком велико для его орудий. Стрельбу линкора корректировал по

радио эсминец "Лейтенант Шестаков". Для облегчения корректировки использовались

снаряды, дающие окрашенный всплеск.

9 января Сушон поставил в известность Энвер-пашу, что больше не может гарантировать

доставку угля морем. Сушон потребовал от Адмиралштаба направить в Черное море

большую подводную лодку, так как маленькие лодки серии UB-I оказались не слишком

эффективны, но получил отказ. Туркам пришлось спешно строить временные железные

дороги, хотя это не могло полностью решить проблему.

4 апреля 1916 года

1 апреля 1916 года "Бреслау" вышел в море, чтобы доставить в Трапезунд роту солдат и

небольшое количество боеприпасов. Выполнив эту задачу, крейсер обстрелял русские

позиции недалеко от города и направился на север, чтобы крейсировать в районе

Новороссийска. Лорей ничего не говорит о причинах этого, но, скорее всего, немцы

узнали, что готовится переброска 1-й и 2-й пластунских бригад в район Ризе, и для этой

цели в Новороссийске сосредоточены 36 транспортов. Вполне естественно, что в

операции был задействован весь флот. 4 апреля в 4.19 наблюдатели "Бреслау" заметили

на левой скуле 2 больших корабля, идущих контркурсом на расстоянии 66 кабельтовых.

Это были линкор "Императрица Екатерина Великая" и крейсер "Кагул". За ними были

замечены 3 эсминца. Русские не сразу обнаружили "Бреслау", так как он находился на

темной стороне горизонта.

Русские корабли находились к югу от крейсера и могли оттеснить его к берегам Крыма.

Поэтому командир "Бреслау" решил как можно незаметнее проскользнуть мимо русской

эскадры. Состояние топок крейсера оставляло желать лучшего, поэтому нельзя было сразу

дать полный ход, чтобы снопы искр из труб не выдали немцев. Сначала план удался, но в

4.36 один из эсминцев заметил "Бреслау". В этот момент русские уже оказались за

кормой крейсера. Эсминец сообщил на линкор о присутствии неприятеля. "Бреслау"

сразу дал полный ход. Русская эскадра повернула на параллельный курс.

Сначала командир линкора, хорошо нам знакомый капитан 1 ранга князь Трубецкой,

видимо, сомневался, кто именно обнаружен. "Императрица Екатерина Великая" сделала

прожектором опознавательные. Сигнальщики крейсера просто повторили сигнал.

Дистанция увеличилась до 104 кабельтовых, и скорость крейсера продолжала возрастать.

Поэтому командир "Бреслау" решил, что опасность миновала, и приказал открытым

текстом передать "Счастливого пути".

В ответ на это примерно в 5.00 линкор немедленно открыл огонь. Стрельба продолжалась

до 5.15 и была прекращена, лишь когда дистанция возросла до 142 кабельтовых. Однако

русская эскадра продолжала погоню, держась в строе пеленга. Русский линкор снова

показал неплохую меткость. Хотя дистанция была очень велика, и видимость довольно

плоха, он уже третьим залпом накрыл "Бреслау". Один из снарядов разорвался под носом

крейсера, и он получил несколько осколочных пробоин. Погоня продолжалась до 10.00,

после чего "Бреслау" окончательно оторвался от неприятеля.

22 июля 1916 года

Крейсер "Бреслау" получил приказ провести минную постановку в восточной части

Черного моря возле Новороссийска. Крейсер принял на борт 65 мин и вечером 21 июля

вышел в море. Командир решил выйти к берегу севернее Новороссийска и поставить

мины, двигаясь на юг. Но 22 июля в 13.05 на левом траверзе "Бреслау" были замечены

дымы. Судя во всему, это были русские военные корабли, возвращающиеся в Севастополь

от Трапезунда. Один из них пошел следом за крейсером. В 13.45 в нем опознали эсминец

типа "Быстрый", на самом деле это был "Счастливый". Чтобы дать возможность стрелять

кормовому 150-мм орудию, немцам пришлось выбросить за борт 9 мин. Завязалась

короткая перестрелка, которая завершилась в 14.05. Попаданий не добился ни один из

противников, хотя русские сделали неприятное открытие – крейсер теперь был вооружен

150-мм орудиями. После этого эсминец отвернул и вышел за пределы дальности обстрела.

Вскоре к нему присоединились еще 3 эсминца.

Дело в том, что разведка своевременно известила командование флота о готовящейся

операции немцев, и новый командующий флотом адмирал Колчак лично вышел в море на

"Императрице Марии". Вместе с ним шли крейсер "Кагул" и 5 эсминцев.

Хотя крейсер держал скорость около 25 узлов, четвертый дым быстро приближался. Уже в

14.00 стал виден линкор "Императрица Мария". Дистанция в этот момент составляла 136

кабельтовых. Командир "Бреслау" повернул на юг и приказал приготовиться к постановке

дымовой завесы. В 14.15 дистанция между "Императрицей Марией" и "Бреслау"

сократилась до 114 кабельтовых, и линкор открыл огонь. Первые 2 залпа легли

недолетами, и "Бреслау" поставил дымовую завесу. Линкор прекратил огонь.

Командир крейсера боялся, что его прижмут к анатолийскому берегу, и под прикрытием

дымзавесы склонился на юго-запад. Когда завеса рассеялась, выяснилось, что линкор

находится гораздо ближе. На сей раз дистанция составляла 95 кабельтовых. Линкор дал 4

залпа, которые опять легли недолетами, недостаточно кучно. Крейсер снова поставил

дымовую завесу.

Происходившее дальше объяснить сложно. Немцы утверждали, что русский линкор развил

25 узлов, что было невозможно в принципе. Скорее всего, "Бреслау", машины которого

находились не в лучшем состоянии, не давал свои 25 узлов. К тому же крейсер следовал

зигзагом, уклоняясь от русских залпов, а это еще больше снижало скорость на

генеральном курсе. Но, вне зависимости от причин, "Императрица Мария" медленно

нагоняла "Бреслау". В 15.00 командир крейсера передал по радио:

"Нахожусь в квадрате 1961, курс SW. "Императрица" обстреливает,

несколько эскадренных миноносцев держатся в соприкосновении.

Необходима поддержка при входе, крейсер в угрожаемом положении.

"Бреслау"

Командир крейсера надеялся, что линкор не выдержит этой гонки, однако на самом деле

снизить скорость пришлось ему, так как засорились топки. Каждый раз, когда завеса

редела, линкор снова открывал огонь. Наконец один залп дал накрытие. Осколками

снаряда, разорвавшегося всего в 10 метрах от кормы "Бреслау", были ранены 7 человек.

Командир крейсера приказал сбросить еще 8 мин, надеясь, что они задержат противника.

В 15.52 крейсер израсходовал последний дымовой патрон, но к этому времени ему

удалось немного оторваться от противника. Линкор находился в 136 кабельтовых за

кормой, головной эсминец на правом крамболе, еще один – на правой раковине, оба на

расстоянии 104 кабельтовых. В 16.20 "Бреслау" получил радиограмму, в которой

говорилось, что "Гебен" и 3 эсминца вскоре выйдут ему навстречу. В 16.30 начали

отставать и эсминцы.

Однако положение "Бреслау" ничуть не облегчилось. Он никак не мог встретиться с

линейным крейсером до наступления темноты, а до Босфора еще оставалось очень далеко.

После наступления темноты вполне можно было ожидать торпедных атак, поэтому

командир "Бреслау" отправил вторую радиограмму. В ней он просил "Гебен" не

выходить из пролива. Русский линкор к этому времени безнадежно отстал и прекратил

огонь. На всякий случай были сброшены еще 8 мин. Это позволило бы кормовому орудию

стрелять по всему горизонту.

Но в 19.45 головные 3 эсминца отвернули, хотя четвертый продолжал держаться за

кормой "Бреслау". Но тут налетел дождевой шквал, и противники окончательно потеряли

друг друга. Утром 23 июля "Бреслау" вошел в Босфор.

25 июня 1917 года

Следующее столкновение "Бреслау" с русскими кораблями произошло почти ровно через

год. Вечером 23 июля 1917 года крейсер вышел в море, чтобы поставить мины возле

острова Змеиный. В ночь на 25 июня крейсер поставил 70 мин несколькими банками.

Кроме того, командир "Бреслау" решил высадить десант на остров, что тоже было

сделано без помех со стороны русских. Десант захватил 11 пленных из состава гарнизона

острова и подорвал 2 – 76-мм орудия. "Бреслау" разрушил артиллерийским огнем

радиостанцию и маяк. После этого крейсер направился к Босфору.

Однако практически одновременно с немцами свою минно-заградительную операцию

начал Черноморский флот. Из Севастополя вышел отряд в составе: вспомогательный

крейсер "Король Карл" (брейд-вымпел начальника бригады крейсеров капитана 1 ранга

Иванова), эсминцы "Пылкий" и "Дерзкий", заградители "Георгий", "Алексей",

"Ксения", а также крейсер "Память Меркурия" и эсминцы "Поспешный" и "Быстрый". В

море отряд должен был встретиться с линкором "Императрица Екатерина Великая"

(Новое название корабля – "Свободная Россия" – и сегодня звучит как похабная шутка,

поэтому мы использовать не будем) и охраняющими его эсминцами "Гневный" и

"Счастливый".

Утром 25 июня начальник обороны устья Дуная, встревоженный ночной стрельбой,

послал к острову миноносец, который в 11.30 передал по радио сообщение о появлении

"Бреслау". В этот момент русская эскадра шла 3 отдельными отрядами. Когда за кормой

отряда заградителей показался дым, посланный на разведку "Дерзкий" опознал "Память

Меркурия", после чего отряд заградителей повернул на восток.

В 12.15 с "Бреслау" заметили 2 эсминца, которые в 12.25 открыли по крейсеру огонь с

дистанции 107 кабельтовых. Из-за большой дистанции "Бреслау" не отвечал. По крайней

мере, так говорит официальная история германского флота устами Германа Лорея. В

13.25 с крейсера заметили дым корабля, в котором быстро опознали линкор

"Императрица Екатерина Великая". Линкор увеличил ход до максимального (20 узлов),

но приблизиться к вражескому крейсеру не сумел. Поэтому в 14.24 командир линкора

приказал открыть огонь с дистанции 122 кабельтова. Он дал 9 залпов из носовой башни,

но все снаряды легли недолетами. И опять немцы приписали неважному ходоку

неслыханную скорость. Они полагали, что "Императрица Екатерина Великая" развивает

24 узла. Видимо, машины "Бреслау" находились в отвратительном состоянии.

В 13.00 с дистанции 77 кабельтовых по крейсеру открыл огонь эсминец "Гневный", но

тоже попаданий не добился. В 14.16 "Бреслау" начал ставить дымовые завесы, а в 14.30

начал отвечать. "Бреслау" стрелял бронебойными снарядами. Утверждение Лорея, что это

делалось, чтобы закрыться всплесками своих снарядов от огня противника, вызывает

легкое недоумение. Как раз в это время капитан 1 ранга Иванов приказал своим эсминцам

атаковать неприятеля. Вместо "Поспешного", на котором произошла поломка турбины,

был отправлен "Громкий". "Быстрый", "Дерзкий" и "Громкий" развили 29 узлов, но

догнать германский крейсер не сумели.

В 16.34 к крейсеру присоединился вышедший из Босфора миноносец "Басра", который

только помешал "Бреслау", ведь миноносец имел скорость не более 18 узлов. С 17.00 до

17.15 "Бреслау" имел еще одну перестрелку с "Гневным", но к этому времени крейсер

подошел к Босфору, и русские прекратили погоню. Немцы утверждают, что после 17.00

линкор тоже дал несколько залпов по "Бреслау" с дистанции 136 кабельтовых.

Немцев спасла только бездарность начальника отряда заградителей. Если бы он сразу

повел "Память Меркурия" вместе с эсминцами напересечку "Бреслау", то германский

крейсер оказался бы в клещах. Хотя минную постановку русские провели успешно,

занести этот день в актив нашего флота нельзя, тем более что на поставленных "Бреслау"

минах 7 июля подорвался и затонул эсминец "Лейтенант Зацаренный". Он вез на остров

Змеиный команду и оборудование для восстановления наблюдательного поста.

Но это был последний боевой поход "Бреслау". 10 ноября 1917 года он совершил

стремительный рейд к Синопу, но это была уже чисто пропагандистская акция. Крейсер

должен был показать приунывшей после потери Трапезунда армии, что флот все еще

существует и даже "действует". Ведь недаром для похода был специально приготовлен

флаг большого размера.

Успешные десанты

Деятельность Батумского отряда и транспортной флотилии Черноморского флота

заслуживает особого и подробного рассмотрения. В годы Первой Мировой войны это был

единственный пример успешного взаимодействия армии и флота, которое в значительной

мере повлияло на ход событий не только на приморском фланге русской армии, но и на

всем Кавказском театре. Более того, эти бои оказали ощутимое влияние на события в

Ираке и Палестине и косвенно сказались на боях в Дарданеллах. Согласитесь, это очень и

очень много для небольшой группы старых кораблей.

В то же время следует заметить, что начиналось все далеко не так гладко и просто, как

может показаться. В 1914 году Черноморский флот оказался совершенно не готов

поддержать Кавказскую армию. Приграничный порт и военно-морская база Батум

находился в плачевном состоянии. Более того, в 1909 – 12 годах Военное Ведомство

решило упразднить несколько "второстепенных" приморских крепостей, и Батум попал в

их число. Морякам стоило больших трудов отстоять его. Батум являлся единственной

удобной маневренной базой легких сил флота при ведении операций против

анатолийского побережья. Но генералов это не интересовало. Они гордо заявляли, что

содействие приморскому флангу армии не потребуется, и все усилия будут сосредоточены

на чисто сухопутных участках фронта. Вопросы доставки снабжения к линии фронта

армия не рассматривала.

Но и моряки занимали в этом вопросе довольно непоследовательную позицию. Отстаивая

существование крепости Батум, флот еще в 1906 году ликвидировал военный порт Батум.

То есть, моряки сражались за сохранение береговых батарей, но сами же упразднили все

тыловые службы. Пытаясь обеспечить прикрытие кораблей в Батуме, Морское Ведомство

неимоверно затруднило их базирование в этом порту. Но к началу войны батареи Батума

были вооружены чуть ли не бронзовыми пушками, и всякое боевое значение потеряли.

В начале войны командование Черноморского флота просто не имело возможности

выделить коменданту Батумской крепости военные корабли. Адмирал Эбергард

ограничился посылкой вооруженного транспорта "Барезань" и минного заградителя

"Дыхтау", который должен был поставить заграждения перед Батумом и Поти.

Немцы достаточно быстро показали, что пользоваться Батумом рискованно. 7 ноября

легкий крейсер "Бреслау" обстрелял Батум и Поти. Ответный ружейно-пулеметный огонь,

разумеется, не причинил немецкому крейсеру никакого вреда. Эта операция была ответом

Сушона на обстрел русским флотом Зонгулдака, проведенный 6 ноября. После этого

адмирал Эбергард отправил в ставку телеграмму:

"Для более успешного действия нашего флота на сообщениях противника

необходимо иметь базу для легких крейсеров в Батуме. Базу можно было бы

оборудовать при условии ее защиты крепостью, которая была бы способна

не допустить уничтожения мелких судов бомбардировкой с моря и прорыва

более сильных судов в гавань. Надо хотя бы 2 орудия в 254 мм с дальностью

в 125 кабельтовых; было бы лучше 4. Быстрая установка орудий помогла бы

действиям флота".

Просьба адмирала была удовлетворена, и в декабре в Батум прибыли 2 орудия. Но еще до

их установки на батареях 10 декабря порт подвергся обстрелу "Гебена". К счастью,

обстрел серьезного ущерба не причинил. Было разрушено несколько домов в городе, и

лишь 1 пароход получил осколочные пробоины. После этого русское командование

взялось за укрепление Батума всерьез, и к 1917 году на батареях крепости стояли 4 – 254-

мм, 8 – 152-мм и 2 – 76-мм орудия, а также 6 – 229-мм мортир и несколько полевых

пушек. Для усиления Батумского отрада Эбергард в конце 1914 года направил туда

миноносец "Жаркий", обещав потом прислать еще 2 таких корабля.

Появление этого корабля резко активизировало действия флота. Миноносец практически

ежедневно выходил для обстрела вражеских позиций. На заградителе "Дыхтау" были

установлены несколько крепостных мортир, и он тоже вел обстрелы турецких позиций.

Но в целом в 1914 – 15 годах Батумский отряд был еще слишком слаб, чтобы реально

влиять на ход военных действий.

Наступление на Архаве и Вице

Все изменилось в 1916 году. 30 января в Батум были отправлены броненосец "Ростислав",

канонерка "Кубанец", миноносцы "Лейтенант Пущин" и "Живой". В порту уже

находились канонерка "Донец" (Эта канонерка была поднята и отремонтирована после

потопления н Одессе) и миноносцы "Строгий" и "Стремительный". Эти корабли

образовали Батумский отряд. Начальником отряда был назначен командир Батумского

военного порта капитан 1 ранга Римский-Корсаков.

Первой совместной операцией флота и армии стало наступление на реке Архаве в

феврале 1916 года. 5 февраля Батумский отряд в полном составе подошел к устью Архаве.

На "Ростиславе" находился начальник Приморского отряда Кавказской армии генерал

Ляхов. Для обеспечения действий корабельной артиллерии на броненосце и канонерках

находились офицеры сухопутной артиллерии, которые хорошо знали расположение

турецких войск. На берегу был создан специальный наблюдательный пост.

Около 8.00 корабли открыли огонь по турецким окопам и батареям. Огонь вели

броненосец и канонерки, 2 миноносца охраняли их. "Строгий" был направлен для

наблюдения за тылом противника. При поддержке тяжелых морских орудий русские

войска форсировали реку и захватили часть турецких позиций. К 16.00 операция была

приостановлена. Миноносцы и канонерки на ночь ушли в Батум, а "Ростислав" отошел в

море. За день броненосец израсходовал 94 снаряда 305 мм, 303 снаряда 152 мм и 29

снарядов 75 мм. Канонерки выпустили 85 – 152-мм снарядов и 47 – 120-мм.

Отдельного упоминания заслуживают действия миноносца "Строгий". Он разрушил

артиллерийским огнем телеграфную станцию и высадил партию разведчиков, которые

уничтожили несколько столбов и сорвали провода.

На следующий день наступление русских войск возобновилось, и корабли заняли прежние

места под берегом. В 8.30 "Ростислав" открыл огонь по турецким окопам и батареям. По

отзывам армейских офицеров, броненосец стрелял просто превосходно. Огнем кораблей

были разрушены многоярусные турецкие окопы на склонах гор, а проволочные

заграждения – снесены. Поэтому пехота в ходе наступления серьезных потерь не имела,

что выгодно отличает эту операцию от множества наступлений в годы Первой Мировой

войны. После того, как обозначился успех наступления, канонерка "Кубанец" и

миноносец "Строгий" были отправлены для обстрела турецких тылов. Они рассеяли

несколько колонн вражеских войск.

7 февраля "Ростислав" и "Кубанец" обстреливали район Вице, прикрывая войска,

которые закреплялись на новых позициях. За эти 2 дня броненосец израсходовал 104

снаряда 152 мм и 375 снарядов 75 мм, то есть за 3 дня операции "Ростислав"

израсходовал почти половину боезапаса. Канонерка выпустила 210 снарядов 152 мм и 111

снарядов 120 мм. В результате русские войска за 3 дня продвинулись на 20 км, захватив

сильно укрепленные позиции. Русские потеряли 160 человек убиты ми и ранеными, турки

– до 500 человек только убитыми.

В середине февраля русские войска перегруппировались и возобновили наступление,

которое опять поддерживали корабли Батумского отряда. На сей раз русским предстояло

прорвать турецкий оборонительный рубеж на реке Вице. 15 февраля корабли вели

интенсивный обстрел вражеских позиций. Командир "Ростислава" пишет:

"Стрельбу корабля в этот день описать последовательно нет возможности,

так как после методического обстрела хребтов и склонов гор, прилегающих

к берегу реки Абу-Вице, огонь, по требованию с берега, переносили – то

вглубь долины реки, то по самому берегу, в зависимости от того, где

предполагалось присутствие вражеских батарей. Место корабля

приходилось менять, занимая различные позиции в различных расстояниях

от берега. Корректировка и передача приказаний с устройством

радиостанции на берегу несравненно улучшилась (прежде семафором и

флагами), а главное, ускорился и успех обстрела позиций. Уничтожение

батарей в большой мере надо отнести к действию этой станции. В

продолжение дня неприятельские батареи, по-видимому, боясь открыть

свое расположение, не стреляли по "Ростиславу". Но под конец, около 17

часов, вероятно, выбитые со своих позиций, приблизились к берегу и

открыли огонь по кораблю. Первые выстрелы дали большие перелеты,

постепенно уменьшавшиеся, и последний был с очень небольшим, но тоже

перелетом и с хорошим направлением. Однако вскоре батарея прекратила

стрельбу по кораблю и вообще совсем прекратила огонь. Полагаю, что

стреляла она, уже покидая свою позицию".

Расход снарядов в этот день был очень большим, хотя наступление не состоялось, так как

генерал Ляхов отложил его. На ночь малые корабли вернулись в Батум, а броненосец

отошел в море. Турки воспользовались нерешительностью противника и ночной

контратакой на ряде участков потеснили русских. Ляхов срочно запросил помощь флота.

Утром корабли возобновили обстрел турецких позиций. Миноносцы своим огнем

сопровождали наступающую пехоту, а броненосец обстреливал укрепления. Чтобы лучше

рассмотреть вражеские окопы, "Ростислав" подошел на расстояние всего 2 кабельтова к

берегу. Турки открыли по нему ружейный огонь, но теперь с броненосца стал ясно виден

турецкий опорный пункт. "Ростислав" открыл по нему энергичный огонь из 152-мм и 75-

мм орудий, но турки упорно держались, хотя их окопы были сильно разрушены. Тогда

"Ростислав" выпустил 4 – 254-мм снаряда. Огонь турок немедленно прекратился, и они

бежали, бросив позиции. Именно огонь кораблей в этот день обеспечил успех русского

наступления.

Захват Атины, Мепаври и Ризе

К середине февраля русское наступление приостановилось, так как турки заняли позицию

на реке Буюк-Дере, считавшуюся почти неприступной. Поэтому генерал Ляхов принял

предложение флота высадить несколько тактических десантов. Эта операция особенно

интересна тем, что в ней приняли участие тральщики типа "Эльпидифор". Они

создавались с прицелом на возможность использования в качестве десантных судов, так

как имели очень малую осадку и могли подходить вплотную к берегу. Один такой

пехотно-десантный корабль мог принять до 1000 солдат. Установленные на нем орудия

позволяли поддерживать огнем высаженный десант. Эти корабли намного опередили свое

время. Имей англичане в Дарданеллах два десятка "Эльпидифоров", вся операция могла

пойти иным путем.

Первый десант планировалось высадить у Атины. Десант на "Эльпидифорах" под

прикрытием 2 миноносцев должен был на рассвете высадиться позади турецких позиций.

Используя внезапность, высаженные войска сразу должны были ударить туркам в тыл.

Только после этого планировалось подвести к участку высадки и разгрузить транспорт с

артиллерией и грузами.

2 марта генерал Ляхов и все командиры частей, привлеченных к операции, на миноносце

"Жаркий" прошли вдоль побережья, проводя рекогносцировку. Они выбрали участки

высадки в 4–5 километрах позади турецких позиций, так как приморский фланг

турецкого фронта был укреплен.

4 марта в 6.00 "Ростислав", "Кубанец" и миноносцы "Завидный", "Жаркий", "Заветный"

и "Строгий" направились к турецким позициям. К ним присоединился находившийся в

море миноносец "Стремительный". После того, как миноносцы закончили контрольное

траление, в 10.00 "Ростислав" начал обстрел неприятельских позиций. Турецкие батареи

пытались вести ответный огонь, но броненосец подавил их. Канонерка "Кубанец" своим

огнем разрушила несколько домов в районе намеченной высадки, чтобы турки не смогли

использовать их в качестве опорных пунктов. Обстрел берега велся до самого вечера,

после чего корабли ушли. Миноносцы "Заветный" и "Завидный" остались крейсировать в

районе Ризе – Атина.

Вечером того же дня в Батуме была проведена посадка десанта на корабли:

тральщик № 18 – батальон пехоты,

тральщик № 65 – батальон пехоты,

транспорт – взвод артиллерии, 2 пулеметных взвода.

Всего на корабли было принято 2115 человек.

B сопровождении миноносцев "Жаркий" и "Строгий" десантный отряд направился к

месту высадки. Транспорт получил приказ следовать самостоятельно. К 6.00 миноносец

"Жаркий" привел тральщик № 18 к назначенному пункту восточнее Атины, а миноносец

"Строгий" вместе с тральщиком № 65 прибыл в район западнее города.

В 5.45 тральщик № 18 подошел к берегу и опустил сходни. Противник ничего не заметил,

и высадка была произведена беспрепятственно. Через 20 минут весь десант был на берегу.

Тральщик № 65 начал высадку на несколько минут позже, но затратил на это только 12

минут. Здесь турки спустя некоторое время попытались оказать слабое сопротивление, но

несколько выстрелов с миноносца и "Эльпидифора" заставили их отойти.

На рассвете прибыл транспорт, который начал мучительную высадку подкреплений с

помощью шлюпок. Одновременно пришли "Ростислав" и "Кубанец" в сопровождении

миноносцев "Стремительный", "Заветный" и "Завидный".

Ожидавшийся бой не состоялся. Как только туркам стало известно о высадке в тылу

русского десанта, они бежали, бросив позиции. Генералу Ляхову оставалось только

организовать преследование отступающего противника. Это подсказало ему идею

повторить высадку на следующем естественном рубеже обороны у Мепаври, чтобы не

дать туркам закрепиться. Пехота просто не успевала за бегущим противником, поэтому

все на себя снова брал флот. Миноносец "Жаркий" сразу получил приказ провести

рекогносцировку, а "Ростислав" был направлен для обстрела района Мепаври.

Броненосец должен был своим огнем помешать туркам укрепиться на новых позициях.

Генерал Ляхов хотел высадить десант в тот же день, но на 3 миноносцах кончался уголь, и

они не могли участвовать в операции. Было решено перенести ее на 7 марта. В море

остались "Ростислав", "Жаркий" и "Строгий".

Однако вечером Ляхов получил сообщение, что турки выдвигают из Трапезунда к

Мепаври сильные подкрепления, поэтому десант было решено высаживать немедленно.

Для усиления отряда кораблей были привлечены тральщики № 17 и № 24.

С наступлением темноты десант был погружен на суда в Атине и пошел к Мепаври. На

сей раз турки были настороже и попытались противодействовать высадке ружейным и

пулеметным огнем. Тральщики и миноносцы открыли ответный огонь. Так как было

темно, их стрельба могла иметь только моральный эффект. Но десант закрепился на

берегу и даже захватил 1 турецкое орудие. Противник немедленно начал отступление. На

рассвете пришел "Ростислав", и при поддержке его орудий десантники начали

наступление на Ризе.

Попытка турок закрепиться на одном из рубежей была сорвана огнем миноносца

"Заветный". Для развития успеха в районе Ризе тральщики под прикрытием "Кубанца" и

3 миноносцев высадили еще 1 батальон. Турки в панике бежали, и Ризе был занят без

сопротивления.

Это был серьезный успех, так как теперь русские получили возможность создать

промежуточную базу снабжения для Приморского отряда. Ризе можно было назвать

портом, а не просто рыбацким поселком. Русским приходилось наступать в условиях

полного бездорожья, поэтому все грузы Приморский отряд мог получать только морем.

Ранее разгрузка транспортов представляла большую проблему, а в Ризе имелся

нормальный причал. Захват Ризе создал предпосылки для дальнейшего наступления на

Трапезунд гораздо более крупными силами, чем имелись у генерала Ляхова ранее.

Трапезундская операция

Морское командование решило улучшить возможности базирования флота в Батуме и

Ризе, так как намеревалось развернуть более широкие операции у побережья Лазистана.

Одновременно было выдвинуто предложение захватить Трапезунд десантом с моря. И

снова ставка не поддержала адмирала Эбергарда. Генерал Алексеев ответил:

"При всем желании дать широкое развитие нашим действиям на Кавказе,

мы не можем выделить для этой цели войск с западного театра для

производства десантной операции в районе Трапезунда. Поэтому

произвести "оттяжку и разброску части неприятельских сил вдоль

побережья Черного моря" нужно путем лишь демонстративных средств,

находящихся в распоряжении флота. Так понимал эту задачу и

главнокомандующий вооруженными силами на Кавказе, сознавая, что

широкая операция нам пока непосильна".

Однако Кавказская армия все-таки считала необходимым занятие Трапезунда, так как это

отрезало бы турецкую 3-ю армию от морского пути доставки снабжения. Сухопутные

дороги в восточной Анатолии никак не могли обеспечить нормальные действия армии.