Текст книги "Теперь ты в армии. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Мычко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 39 страниц)

– Мы все не влезем, майор, в одну машину – покачал головой Алекс.

– А и не надо – Родригес смотрел прямо на сержанта – сколько вас осталось?

– Около ста тридцати, считая гренадеров, у них много техники.

– Технику пусть бросают, сейчас не до нее. Значит, поступим так. Большую часть ваших людей и гренадеров садите на "Кузнечик". С ним прибудет еще три легионерских катера, так что всех вывезем. Но не это самое сложное, сержант. Противник будем вас ждать, ваша посадочная платформа пристреляна, поэтому я бы посоветовал вам найти рядом другую площадку. И за несколько минут до посадки всем подойти туда.

Возможно и нападение диверсионных групп, мы засекли несколько, постараемся вам помочь огнем. И еще, здесь у противника оказалось большое количество атмосферников, пока спутник не сбит, они смогут стрелять издалека. Так что будьте начеку, соблюдайте радиомолчание. Транспорт будет работать по узкому каналу.

– Понял вас, майор – озадаченно проговорил Карт. Задача эвакуации сильно осложнилось – Спасибо за советы.

– Удачи тебе, мастер. Ты не представляешь, как парни по эту линию фронта ждут вас целыми и невредимыми.

– Спасибо! – Карт вытянулся во фрунт и отсалютовал.

Изображение погасло.

– Все, канал закрыли – за пультом опять сидел Хайг – Командир, мы пошли наверх, надо готовиться. Будем ловить луч там.

– Вали. А где Салиман?

– Так это, готовит взрывать тут все к чертовой матери – ответил уже на ходу лучший связист батальона.

– Понятно – Карт оглянулся. Техники уже похватали свои ящики и убежали наверх. Ребята Ларсена, не торопясь, одевали обратно амуницию и брали в руки оружие. Ранцы за плечами сильно похудели.

– Андерс! – подозвал капрала Алекс – Найди мне Ларсена. Будем уходить последними, на панцерах.

Разведчик озадаченно хмыкнул, но пошел выполнять приказ.

Наверху и в самом деле начиналась снежная буря. Эти горы были близки к экватору, но сейчас тут царила настоящая зима. Такой вот катаклизм природы. Видимость сильно уменьшилась. Горы, где догорали батареи противника, уже совершенно исчезли из виду. А в условиях радиомолчания при такой погоде стало сложно общаться друг с другом. Карт махнул «прикрепленным» бойцам и зашагал вниз.

– Я не могу просто так оставить орудия – Рыков был обескуражен – Вы не представляете, столько труда стоит, доставить их сюда, на передовую линию. Это же моя первая батарея.

– Это не обсуждается, лейтенант – отмел его доводы Карт – прямой приказ майора Родригеса – Посмотрев на приунывшего молодого офицера, он добавил – На войне главное люди, лейтенант. Технику наши союзнички еще наштампуют, а вот где взять лишних земных парней? Ведь наши матери рождают нас в муках. И сколько времени надо потратить, чтобы из орущего комочка плоти получить настоящего солдата и воина? Запомни, брат – Карт придвинулся вплотную к Рыкову – главная наша ценность, это наши люди. Приказы и сражения, это фигня. Все в этой жизни меняется, но у тебя в памяти твои парни останутся, даже мертвые, навечно.

Потрясенный Рыков смотрел на этого странного рейнджера с широко раскрытыми глазами. Была в словах этого невысокого парня такая непреклонная убежденность. Лейтенант молча кивнул головой и начал отдавать распоряжения.

– Вот ты где!– раздался рядом до боли знакомый голос и вскоре грозный командир рейнджеров оказался в медвежьих объятьях потомка викингов – Жив, братишка!

– Куда мы денемся – Алекс постукал по могучим плечам друга и увидел подходивших к их распадку Дуба и Игнатова – Опять все вместе!

Их обметало снегом, кружился воронками ветер, но им было хорошо вместе. Что может быть лучше, чем объятия и шутки старых друзей.

– Я думал, что вы уже свалили, черти – Карт улыбался.

– Ага, разве нашего длинноного друга оставишь одного – Иван расцвел в улыбке, лицо в открытом забрале красное от холода. Их всех немного знобило, униформа то не для гор. Чуть дальше Алекс заприметил Эриксона, четверо его бойцов упорно тащили за собой карусельную ракетную установку. В платформе работал небольшой гравипривод, но чтобы тащить ее вверх, все-таки нужен был буксир. Василий также оглянулся и хохотнул – Мы только что сняли бандитов с ракетами. Ребята подмогли, сработали с первого пуска.

– И все-таки надо было первой партией лететь – покачал головой Алекс.

– Нет уж, оставишь тебя одного, и ты опять проблем огребешь – Ларсен засмеялся.

– А если серьезно, командир – Дуб посмотрел на старого товарища – то там, где ты, безопаснее. В любой передряге вокруг тебя, как будто аура удачи образуется.

– Ты это всерьез?

– Куда уж!

– Есть такое, Ал – добавил Олд – не в первый раз замечаем. Да ты на своих гонках давно должен был башку сломать. А уж, сколько мы передряг перенесли вместе...

– Хм – осмыслить такой поворот событий Карту уже было некогда. Впереди замахали сигнальными фонарями. Транспорт был на подходе. Где-то сбоку зашелестело.

– Атмосферники, твою дивизию! – выругался Игнатов. Его мощные кулаки сжались, как будто им не хватало ощущения холодного металлопластика ракетной установки.

– Всем быстро к машинам! – закричал Карт. Команда понеслась по укрытиям, где сжались в ожидании эвакуации рейнджеры. Бойцы действовали быстро – как только в распадок опустилась грузная туша "Кузнечика", они уже прыгали на начавшийся открываться пандус, сноровисто лезли в боковые люки, затем дружно помогали товарищам грузиться в транспорт. Погрузка перекрывали все нормативы. Пилот в "Кузнечике" сидел опытный, не смотря на резкие порывы ветра и ведущийся сверху обстрел, машина стояла ровно, почти не колыхаясь. Около отвесной скалы прошел тяжелый "панцер", он почти касался стенки, извергая из импульсного орудия заряд за зарядом. Следом за ним подлетели "панцеры" транспорты, машины похожие на древние утюги. Они были более неповоротливы, чем десантные буксиры, но зато имели хорошее бронирование.

– Что с посадкой? – закричал Карт стоявшему рядом Хайгу, тот держал узкоканальную связь с "Кузнечиком".

– Почти закончена, командир! – капрал внимательно смотрел на свой планшет, передачи шла пакетно, потом расшифровывались – Три мига и уходят.

– Так, парни, по коням! – Алекс махнул бойцам прикрытия рукой и сам побежал к ближайшему "панцеру". В этот момент рядом что-то резко загрохотало. По небу желтым росчерком прошла молния, это падал горевший атмосферник. Карта подкинуло снизу, это вообще странно, когда земля тебя бьет снизу. Так никогда и не привыкаешь к подобному. Затем его куда-то швырнуло, и он больно приложился на торчащий из осыпи камень.

– О...мать! – вдруг вспомнились самые страшные русские ругательства. Он усилием воли заставил себя перевернуться и посмотрел вниз. Пластина бронекаркаса оказалась безжалостно смята, крепление разгрузки лопнуло, и было очень, очень больно. Он нащупал на поясе пульт управления встроенной аптечки, нажал на крайнюю кнопку. Вскоре стало несколько легче, и он смог приподняться. Рядом недвижно лежали два тела, судя по серо-коричневой форме, это были гренадеры прикрытия. Парни до конца выполнили свой долг.

– Сержант! – кто-то схватил Алекса за плечо. Это был одетый в серую форму техник "панцера", машина зависла в десятке метрах от них – Вы как? Сможете двигаться?

– Не знаю – Карт еще никак не мог прийти в себя – Посмотри парней, что с ними?

Техник кивнул головой и бросился к гренадерам, быстро осмотрел их и покачал головой.

– Все, сир.

– Где остальные? – с помощью техника Алекс поднялся и попытался оглядеться. В воздухе кроме снега, кружилась пыль и грязь, больно щелкая по открытому лицу, забрало он убрал, чтобы глотнуть свежего воздуха.

– Транспорт ушел, сир, как и большинство наших. Взрывом повредило один катер, там лежит – техник кивнул в сторону. Мы последние, давайте быстрее грузиться!

– Надо забрать парней, я не могу их оставить – Карт хрипел, и пытался вырваться из рук легионера.

– Вы в своем уме, сир? Тут опасно.

– Нет, забрать надо всех. Ты не понимаешь – он обернулся к технику и посмотрел полубезумными глазами – это наши братья, они умерли за нас, и мы не оставим их гнить на этой проклятой планете!

"Панцер" подлетел поближе, к его открытому люку подбежала знакомая коренастая фигура, она закинула внутрь чье-то тело и обернулась. Это был Эриксон. Карт замахал рукой, и старший сержант подбежал к нему.

– Брат, там твои парни, а этот – Алекс кивнул на техника-легионера – не хочет их забирать.

– Я сейчас – Эриксон выглядел плохо. Часть сбруи порвана, лицо в кровавых отметинах, дыхание сбилось, а глаза налились кровью. Он тяжело зашагал к своим погибшим подчиненным, батарее гренадеров крепко, видать, досталось.

Уже на подходе к мерцающему защитой "панцеру" Алекс снова услышал ненавистный шелестящий звук, кто-то палил в их сторону импульсной пушкой.

– Ложись! – заполошно закричал легионер, машина испуганно колыхнулась, и Карта что-то опять ударило сзади. На этот раз в забытье он находился совсем недолго. Усилием воли он заставил себя подняться и тут же закричал от боли. Стоять было невозможно. Алекс нащупал аптечку и опять нажал на заветную кнопку пуска обезболивающего, стало чуть легче. Он ощупал ногу и нашел в ней зазубренный осколок. Только потом он поднял голову и увидел в десяти метрах от себя лежащий "панцер". Воздух все также был полон грязи, чада и снега. Зубы противно скрипели от вездесущей пыли, фильтр забрала уже не справлялся. Противно пахло сожженным кислородом, было трудно дышать. Карт чуть повернулся и уткнулся взглядом в открытые в последнем удивлении глаза техника-легионера. Его сразу замутило. Сколько смертей и крови!

– Карт – откуда-то раздалось сбоку.

Мастер-сержант повернулся и как будто сквозь пелену тумана разглядел еще один "панцер". Из его люка выскакивали высокие мощные фигуры. Перед тем, как провалиться в спасительное забытье, он показал подбежавшим Дубу и Игнатову в сторону

– Братцы, там Эриксон со своими.

Дальнейшее сохранилось в памяти только обрывками. Его куда-то несли, запихнули в закрытое пространство, скудно освещенное синими светильниками. Потом его отодвинули от входа, и рядом оказался Эриксон, отчаянно ругавшийся. Потом могучие фигуры русских друзей задвинули какие-то тяжелые предметы в грузовой отсек и устало бухнулись на бортовые сиденья.

А мастер-сержант мобильной пехоты отрешенно наблюдал через люк, как они взлетели с этой богами проклятой импровизированной площадки, а затем даже не удивился, когда с поверхности поднялся подбитый "панцер" легионеров, и пошел, чуть дымя и качаясь, вперед. Отчаянные парни, эти легионеры!

Потом уже Карту рассказали, как дерзко пилоты транспортов прошли между горами, сквозь обстрелы и атаки противника. Как совершенно обезбашенно защищали их маленький конвой земные атмосферники. А по всей линии фронта все это время шли ожесточенные перестрелки. Всех землян глубоко потрясло сообщение, что совершившие аварийную посадку в тысяче камэ от фронта рейнджеры не пали духом, и совершили беспримерный переход по тылам противника. А больше всего их поразило, что попавшие в беду люди стали называть друг друга братьями, и вели себя как одна большая семья.

"Братья, братья, братья" – эти слова передавались по всем каналам связи, метались в кубриках и бункерах, обсуждались на боевых позициях. Подвиги на войне дело обычное, даже такие беспримерные. Людей поразило совершенно чуждые кровавой бане войны отношения участников рейда друг к другу. Они вывели из окружения всех своих бойцов – живых, раненых и мертвых. Не оставили никого на чужой планете, вернув всех сыновей на родную планету!

Братья.

Где-то в Солнечной системе.

Эта межпланетная станция была старой, даже можно сказать древней. Реликт первого оборонительного рубежа Солнечной системы. Уже давно с нее было снято все вооружение, улетел многочисленный боевой персонал. Но жизнь со станции не пропадала никогда. На ней проводился неспешный ремонт, все оборудование было заменено самым современным, а в тени окружающих станцию астероидов постоянно дежурили самые современные фрегаты. Казалось бы, что тут необычного? Очередной засекреченный объект Космофлота. Ведь эти звездные скитальцы обожают окружать себя секретами. Но придирчивый взгляд заметил бы, что фрегаты охраны согласно табелю дежурств должны быть на совершенно другой стороне системы, а приходящие на станцию транспорты имеют странную маркировку. И сами корабли, и все внутреннее оборудование исключительно земного производства.

В центре станции находился небольшой, хорошо защищенный зал. Имел он округлую форму, чуть сплюснутую по бокам. Интерьер зала поражал своим подражанием "под старину". Отделка настоящим деревом и декоративным пластиком в глубоком космосе являлось чрезвычайно дорогим удовольствием. И опять же опытный взгляд определил бы, что некоторые предметы, например висящие здесь картины, являются подлинными старинными произведениями. В общем, убранству зала позавидовал бы любой даже не провинциальный музей.

В глубоком, технологически изысканном кресле восседал человек. По его облику можно было сразу сказать, что он очень стар. На самом деле он был еще старше. Регенту Организации, одному из трех, уже было за сто восемьдесят лет. Он плохо помнил свою юность и молодость, но зато цепко держал в памяти события последних лет пятидесяти. Вершина генетической науки Земли, он обладал недюжинным умом и крепким здоровьем. Понятно, что большинство органов уже были заменены на трансплантаты. Но регент до сих пор избегал вмешательств нейрохирургов, хотя это было обычным делом для людей, проживших более ста лет. Многие считали его гением, многие авторитарным вождем. Но что, безусловно: большинство членов организации уважали этого седовласого человека. Седину, кстати, он оставил специально, для солидности.

В зал заходили люди, заполняя собой пространство. Шума не было. Члены организации высокого ранга с солидной неспешностью усаживались на предназначенные им места. Настраивали под себя кресла, заказывали на панели напитки. Станция была до предела роботизирована, лишний персонал здесь был совершенно не нужен.

Регент держал в руках высокий стакан с тоником, и спокойно наблюдал за приходящими людьми. Он был уже бесконечно далеко от всей этой карьерной суеты и непосредственного командования людьми. Его задачей было наблюдать. Вмешиваться приходилось в крайне редких случаях. И его слова тогда становились весомей остальных. И отменить его приказы могло только одновременное вмешательство остальных двух регентов. Такого на его памяти давно не происходило. А регентом он являлся уже пятьдесят лет, и отлично понимал, что его отставка означает неминуемую смерть. Нет, его не убьют, просто организм, почувствовав ненужность, тут же выключиться из течения времени, называемого жизнь.

Со стороны казалось, что он спит. Взгляды, изредка бросаемые на регента, его совершенно не волновали. Он и так отлично знал и чувствовал присутствующих здесь высокопоставленных членов Организации. Тайного сообщества по существу и управляющего Землей. Регент обратил внимание и на двух вошедших после всех людей. Один был в синей адмиральской форме, второй в черном комбинезоне косморазведки. Старик почувствовал, как между ними проскользнула искра неприязни. Да и в самом зале то и дело прорезались взаимные недомолвки и скрытые упреки. Что ж, похоже, сегодняшний консилиум будет непростым, но зато интересным. Регент глубоко вздохнул и выпрямился в кресле. Его правильно поняли, и с места поднялся пожилой генерал, являющийся на сегодня Гроссмейстером Земного отделения организации. Он с достоинством оглядел присутствующих, включил на пульте управление кнопку, и посередине круглого зала, и такого же округлого стола, загорелась трехмерная карта-трансформер.

– Достопочтенные сиры, заседание консилиума объявляется открытым. Повестку вы знаете.

В небольшом помещении началось некоторое оживление, одни удобнее устраивались в креслах, другие достали рабочие планшеты. Кто-то даже недовольно хмыкнул, получив от коллег сочувствующий взгляд.

С места поднялся двухзвездный генерал, чье лицо часто мелькало в новостях Федерации.

– Уважаемые сиры, не будут утруждать вас подробностями прошедшей только что глобальной операции. Могу только констатировать, что это наша самая удачная боевая комбинация за последние десять лет. Конечно, не все прошло так гладко, как хотелось бы, но сами понимаете. Война, дело тонкое. Могу отметить, что в целом наши позиции очень сильно улучшились, и мы можем себе позволить оперативную паузу.

– Генерал Мазерини – спросил с места человек в старомодном костюме – вы можете прояснить причины, из-за которых мы все-таки не достигли стопроцентного успеха.

– Сир канцлер, причин много. Одна из основных: большие потери нашего космофлота. Это произошло в самом начале компании. Мы потеряли много транспортов и кораблей сопровождения, и это достаточно сильно повлияло на возможности переброски наших войск. Несколько театров военных действий сильно пострадали от отсутствия резервов.

– Хочется отметить – вступил в разговор высокий напористый адмирал Космофлота – что у нас было достаточно подготовленных людей, но не хватало самих кораблей.

– Это так? – сухопарый канцлер поднял вверх густые брови.

– Так точно, сир. К сожалению, наши союзники не смогли вовремя удовлетворить заявки флота.

– Эти чертовы ублюдки нарочно задерживали заказ – пробормотал адмирал.

– Полегче с выражениями, адмирал Бойль – сделал замечание Мазерини – Ваши люди и так повели себя на переговорах очень неосмотрительно.

– Простите, сир. Но именно мои ребята гибнут в космосе, а эти.. – адмирал еле сдержался – не могут поставить дополнительные смены.

– А что там произошло на переговорах? – плотный краснощекий человек был одет в гражданскую одежду, но в нем явно угадывался служивый.

– Наши горячие командоры просто-напросто накостыляли по шеям доблестным союзникам – моложавый военный в форме полковника еле сдерживал улыбку. По столу пробежало оживление, не все знали пикантные подробности этого инцидента. Некоторым людям показалось, что даже в глазах регента что-то живое промелькнуло.

– Да, потом нашим дипломатам стоило больших усилий погасить возникший конфликт. Вам, адмирал, следует тщательнее подбирать переговорщиков – канцлер Русаков всем своим вытянутым лицом показывал крайнее неодобрение. Сидящие здесь знали, что недавно исполнительный директор Верховного совета Земли отметил свое столетие, поэтому уважительно кивнули на его замечание.

– Простите, сир. Моя ошибка. Один из переговорщиков оказался командиром сорок второй флотилии, потерявшей много кораблей. Не уследил – адмирал чувствовал себя неловко.

– В следующий раз уж проследите. Генерал Мазарини, что вы там говорили о паузе?

– Сир, пользуясь достигнутыми успехами, мы можем воспользоваться передышкой и провести давно назревшую перегруппировку. Да и многие наши части остро нуждаются в подкреплениях.

С левого крыла стола раздался ворчливый голос.

– Особенно рейнджеры и штурмовики, эти парни славно поработали, но потери...

– Это война, генерал.

– Роджерс прав, Мазарини. Потери наших передовых отрядов были чрезмерными. Именно они закрывали своими жизнями просчеты ваших штабов, и неумение некоторых офицеров обходиться собственными силами.

– Генерал Франхейм – начальник оперативного штаба помрачнел, камень был в его огород – Вы стали рассуждать совсем как эти "братья".

– А что "братья"? Они просто стараются вернуться живыми, их, между прочим, ждут дома. Мы стали как-то забывать, ради чего ведем войну, и для каких целей создана наша организация.

– Франхайм, осторожней на поворотах – гроссмейстер привстал с кресла.

– Правильно, сир гроссмейстер, генерал забывается. Это не факультативная площадка, где-нибудь в далеком тылу, в окружении любимых учеников.

– Ха. Мазарини, мне нисколько не стыдно за своих учеников. Насколько я наслышан, именно они все воюют очень успешно, и с малыми потерями.

– Хватит, успокойтесь! – канцлер стукнул по столу длинной кистью, его брови нахмурились. Ему никогда не нравились склоки в высших кругах Организации – Мазарини, что это за братья, и откуда они взялись? За последний месяц они достаточно часто попадают в мои сводки.

– Сир – начальник штаба вытер потный лоб шелковым платком – все началось во время наступления, происходившего на старой колонии Дезугчан – Октавии 15. Тактическая группа сорок пятого батальона рейнджера высаживалась на плацдарм в районе озера Таксо. Но противник, а это в основном были Нектирианцы, сосредоточил в этом районе большое количество атмосферных истребителей.

– Можно короче – канцлер не любил воды в докладах.

– В общем, дисколет потерпел аварию и оказался в восьмистах камэ от линии фронта. Все офицеры погибли. Один из сержантов взял командование в свои руки, они прошли более тысячи камэ по тылам противника и сумели выйти к нашим позициям, а затем с боем прорваться.

– Вот как? Это же настоящий подвиг и показатель высокой выучки наших солдат.

– Да, сир. Но в ходе эвакуации в составе батальонной группы образовалась некая новая организация "братья". Они утверждают, что являются подобием семьи для всех солдат, заботятся друг о друге. Сорок пятый вывел всех своих бойцов, оставшихся после аварийной посадки, мертвых в капсулах "последнего одолжения", и раненых. При такого рода операции у них просто уникально низкие потери личного состава. Это происшествие произвело большое впечатление на наши войска. Подобные "братства" стали организовываться во множестве подразделений.

– И что здесь плохого? – канцлер недоуменно поднял брови.

– У нас появилась проблема с дисциплиной.

– Не путайте, дорогой генерал, дисциплину и субординацию – язвительно заметил с места Франхайм. Мазарини недовольно скосил на него глаза, но вынужден был согласиться.

– Пока нет явных признаков неподчинения, но на офицеров оказывается негласное давление.

– Даже так? – канцлер нахмурился, в зале прошел легкий шепоток. Не все были в курсе возникших в последнее время перемен – Вы считаете, что "братья" принесут нам проблемы?

– Так точно, сир. Не дело солдат указывать своим командирам, что им следует делать. Армия стоит на единоначалии.

– Только вы, Мазарини, забыли добавить, что в подразделениях, где существуют "братья", значительно сократились потери. Не будем забывать, что костяк нашей армии это сержанты, младший командный состав, вышедший из рядовых. Они опора офицеров, все грамотные командиры работают с ними заодно. А вот всяческие остолопы и имеют на свою задницу проблемы.

– Франхайм, вы опять забываетесь! – гроссмейстер встал с места – Оставьте свои штучки при себе.

– Сир, есть еще одна проблемы – послышалось с другой стороны стола, там преобладали синие и черные мундиры.

– О, и контрразведка подтянулась. У вас есть, что сообщить?

– Да, сир. По имеющимся у нас сведениям, в подразделениях, где утвердились "братья", постепенно выживают из своих рядов членов Организации.

Гроссмейстер вздрогнул, в кои веки на подобных совещаниях регент поднял голову, и все увидели заблестевшие глаза одного из Трех, поэтому ведущий сразу поспешил с вопросом.

– И что вы намерены предпринять?

– У меня связаны руки, сир. Они действуют, не нарушая устава. Вдобавок "Братья" не подчиняются определенному центру, мы не знаем, с кем конкретно иметь дело.

Канцлер начал нервничать, потирая сухие кисти, старая болезнь точила его организм. Даже высокоразвитая земная медицина не могла помочь бренному телу старого человека. Он бросал задумчивые взгляды на Регента, предчувствуя будущие неприятности. Гроссмейстер же решил довести расследование до конца, обращаясь и к начальнику штаба и куратору контрразведки.

– Офицеры, а откуда вообще появилось это явление

Мазарини кивнул в сторону седого командора, и тот взял слово.

– Моя служба провела расследование и установила, что все началось с речи некоего мастер-сержанта Карта.

– Уже штатс-сержанта – донеслось сбоку.

– Вы правы, Франхайм, его повысили в звании. Самый молодой штатс-сержант среди солдат мобильной пехоты. Он и является зачинателем этого явления.

– Получается, что с ним и надо вести переговоры?

– Не все так просто, сир гроссмейстер. Он своего рода пророк, а не глава, и явно не ставил целью создание некоего "братства". Во всяком случае, мои аналитики не находят связи между этим Картом и новыми ячейками "братьев". Это совершенно новое явление для нас, похожее на "сетевой вирус".

– Так ли, командор? – раздалось с середины круглого стола, самой узкой его части. Высокий мужчина в форме военной полиции жестко посмотрел на своего вечного конкурента – А по моим данным ваш сержант имеет какую-то давнюю связь с вашим отделом Ч.

– Это так? – гроссмейстер недовольно повернулся в сторону, где преобладали синие и черные мундиры Космофлота – Адмирал Нахимов и командор Трещина, мы требуем объяснений.

Высокий и подтянутый адмирал встал с места. Он обвел спокойным взглядом присутствующих и нехотя начал отвечать – Да, мой сектор давно работает с сержантом Картом.

– Это, правда, что Карт уже больше года является членов Внешнего круга?

– Да – коротко ответил адмирал. По столу прошелся ропот, кресла задвигались, многие протянули руки к пультам – Мы привлекли этого необычного бойца, чтобы он был всегда под нашим наблюдением.

– Ага – куратор военной полиции саркастически улыбнулся – только шесть месяцев назад он совершил тяжкое преступление и улизнул от вас в штрафной батальон.

– Кто его куратор? – гроссмейстер хмуро смотрел на Нахимова – Я хотел бы побеседовать с ним.

– Полковник Чамп, сир. К сожалению, он сейчас в дальнем рейде, и вне зоны досягаемости нашей связи.

– Интересно получается, адмирал. Ваш странный подопечный вышел из-под контроля, устраивает черти что, а ваши подчиненные куда-то улетают.

– Сир, полковник Чамп не мой подчиненный, он из Дальней разведки Флота. Мы его привлекаем в особых случаях.

– Эх, адмирал, адмирал – Мазарини со стуком поставил высокий стакан на стол – сколько проблем из-за вашего неуставного метода работы.

– Генерал, за три десятилетия, что я возглавляю пост начальника сектора исследований, мои методы принесли нам множество дивидендов. Да и вам лично – Нахимов держался совершенно спокойно – Не благодаря ли усилиям моего сектора вам удалось провести более точную разведку, в этот раз серьезно помогшую нашим войскам в проведении операций.

– Да – начальник штаба вынужден был кивнуть головой – в этот раз спиральщикам не удалось слить наши планы. Как это часто бывало раньше.

– Тут многие поработали – добавил человек в форме адмирала Космофлота – но, черт побери, Нахимов, кто этот парень?

– Очень необычный парень – вдруг снова ввязался в разговор Франхайм. Начальник же контрразведки саркастически усмехнулся

– Еще бы, генерал, вы ведь знаете его лично.

Присутствующие в зале повернули головы к профессору стратегии. В глазах многих высокопоставленных лиц читался неподдельный интерес. Заседание приняло сегодня очень необычный характер. Обычно на подобного рода консилиумах решались глобальные вопросы, определяющие судьбы миллиардов живых существ. А сейчас они уже так долго обсуждают какого-то сержанта, и главы всемогущих спецслужб серьезно обеспокоены.

– Ведь это вас, Франхайм, Карт вывез из окружения на Калунии, по существу спас от смерти.

По столу прошел легкий ропот, кто-то из военных не сдержался

– Так сержант Карт и есть тот самый "водила генералов"?

Куратор контрразведки старший советник Франц молча кивнул головой.

– Он еще участвовал в пяти десятках довольно-таки опасных рейдов, и выходил из них живым. У Карта был конфликт с командиром батальона, ему грозило тюремное заключение, но именно в этот момент полковник Чамп вербует его в Организацию.

– Вы через чур много знаете, земная ищейка – Нахимов зло сощурил глаза.

– Прошу без оскорблений – колыхнулся Гроссмейстер.

– Мы знали, что этот индивидуум обладает особыми способностями, поэтому и хотели использовать его. Никто не знал, чем это обернется в дальнейшем.

По рядам опять прошел шорох. От самых внимательных членов Высшего Совета не ускользнуло, что глаза Регента вдруг вспыхнули чуть зеленоватым свечением. Хрусталики его глаз, да и сами глаза, давно были заменены на искусственные, и сейчас этот могущественный член Организации принимал непосредственно на них информацию из банка данных. А это случалось достаточно редко.

– На это раз цена ошибки оказалась достаточно высока – Мазарини нервно стучал пальцами по столешнице из настоящего дуба, неслыханная роскошь в космосе – Ваш подопечный вышел из-под контроля.

– Генерал, очень высока была и ставка – многие из сидящих в зале переглянулись. Мало кто мог вот таким образом бросить вызов самому успешному за последние пятьдесят лет Начальнику штаба. Канцлер недоуменно вперился в Нахимова. Перепалка между главами могущественных кланов сильно обеспокоила его. И вдруг в зале раздался звук, заставивший многих вздрогнуть. Казалось, что ломается и скрипит дерево, но это была речь очень старого человека, связки которого уже почти высохли, и приходилось использовать усилитель звука

– Кто он? И откуда он?

Все оглянулись на Регента. Они ошеломленно наблюдали, как Член Трех скинул с головы капюшон и внимательно смотрит на Нахимова.

– Я требую ответа от вас, адмирал.

В зале установилась мертвая тишина. По спинам большинства людей пробежал холодок, намертво свело скулы. Такие вопросы Высшего в былые времена зачастую приводили к смерти обвиняемого, а в нынешние к отставке и полному забвению. Нахимов побледнел, но не дрогнул.

– Сир, я не могу ответить на этот вопрос. Это не ваша компетенция.

Регент не удивился, его брови не дрогнули, только уголки губ чуть шевельнулись.

– Суть проблемы.

– Нужно разрешение Первого, сир.

Члены Высшего Совета Организации не верили своим ушам. Глава сектора рискнул перечить одному из Регентов! Что-то очень странное происходит сейчас в их мире. Многие уже готовились услышать слова обвинения или жесткую отповедь, но неожиданно Регент просто устало откинулся в кресле и произнес своим скрипучим голосом

– Консилиум закончен.

Люди начали суетливо подниматься и выходить, осторожно озираясь на поникшую фигуру в большом кресле. Прошедший консилиум оставил в их душах и умах странные ощущения.

А Третий Регент просто застыл, он только что столкнулся с необъяснимым. Он был самым старым из Трех. Его полномочия являлись сейчас наименьшими, хотя и достаточно огромными. Он осуществлял надзор над внеземной деятельностью землян, в том числе и военными действиями Армии Федерации. Но эта тайна...

Она оказалась более глобальной. Все еще острый ум старика тут же решил это странное уравнение, и результат получился ошеломляющим. Старому Регенту очень хотелось прикоснуться к этой тайне, он очень много сделал в свое время для ее поиска. Но... Но его время безвозвратно ушло. Он уже не сможет вынести тяжести принимаемых решений. Решений, определяющих будущее самого человечества.