Текст книги "Мануловы путешествия"

Автор книги: Александр Фадеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

По пути в столицу наш пленник очухался. Недоуменно водя по сторонам мутным взором, попытался встать, обнаружил себя связанным по рукам и ногам и только тогда возмущенно завопил:

– Вы кто такие?! Что за произвол?! Я – честный торговец и буду жаловаться! Да у меня сам губернатор области в друзьях ходит!

Последнее заявление было чистой правдой. Оперативники тайной полиции, установившие плотную слежку за Гаругхом, докладывали о регулярных визитах подозреваемого к главе области. «Есть повод задуматься», – многозначительно сказал Раскун, услышав эту информацию.

– Не завидую губернатору, – съязвил внутренний голос. – Теперь устанет отрицать на допросе факт продажи Родины.

Вопли провалившегося агента прервал один из спецназовцев – молча поднес к его носу кулак, размером с мою голову. Впечатленный увиденным, Гаругх моментально заткнулся и только молча сопел. Света в летучке мало – восход лишь начинался, так что сложно сделать вывод о цвете его кожи. Укладывается ли его поведение в рамки обычного торговца, захваченного неизвестными в камуфляжах на пороге собственного дома? Трудно сказать – пока реакция обычная: возмущение, испуг, угрозы. Хм, а у нас только предположения и фальшивые монеты…

– На чем его колоть-то будем? – деловито шепнула Настя. – Кроме золота, необъяснимого происхождения, ему и предъявить-то нечего. А если он недостаточно желтый?

– У дураков мысли сходятся, – резюмировал внутренний голос.

Вот уж действительно! Похоже, мы думали одновременно об одном и том же, сидя в хвосте летучки, подальше от арестованного. На этом настоял старший группы захвата – мало ли что тот выкинет, а у него личный приказ от Раскуна: беречь Манула Ее Величества. А вдруг вражеский агент ядом каким плюнет?

Последнее – это я сам домыслил, ничего подобного наш бравый офицер спецназа не говорил, хотя, чем черт не шутит, вдруг у Гаругха и вправду ампула в зубе или пуговица на рубашке с секретом?

– Что за бред? – поморщился внутренний голос. – Откуда здесь такая гадость? Ты о ядах в своей сказке хоть что-нибудь слышал? Да и ампул местная промышленность еще не научилась делать.

– В Норэлтире – нет, – бодро ответил я, – а кто поручится за Вилянгу?

– Все равно бред! – буркнул внутренний голос.

Тем временем наш пленник взял себя в руки и успокоился:

– Кто вы такие? – спокойно произнес Гаругх. – Хочу говорить со старшим вашей банды.

– Нахал! – фыркнула мне в ухо Настя. – Сейчас огребется от старшего «банды».

Но спецназовец не торопился распускать руки, очевидно, имел приказ доставить арестованного целым и невредимым. Он лишь вздохнул и молча отвернулся разглядывать светлеющую мглу в иллюминатор.

– Это не законно! – не сдавался наш пленник, – Если вы из полиции, то скажите – в чем меня обвиняют? Если же просто бандиты, то платить выкуп за меня некому – банк не выдаст деньги постороннему лицу, даже если у него будет три доверенности с моей подписью! У вас ничего не выйдет! Вы – …, – дальше уже последовал сплошной поток ругательств.

– И все равно не могу решить, – задумчиво прошептала Настя, – шпион это или нет? Скоро совсем рассвет, так хоть на цвет кожи посмотрим. Пока же ничего необычного не вижу.

– Не видишь? – ухмыльнулся я. – Ну смотри!

– Что ты задумал?

– Тсс!

В неясное пятно света от иллюминатора из сумрака хвостовой части летучки вышел Манул Ее Величества во всей своей красе и гордости! Гаругх подавился очередным бранным словом и выпучил глаза – такого он не ожидал!

– Надоел мне этот болтун, – с ленцой протянул я на вилянгском. – Лейтенант, выбросьте его за борт!

Как и ожидалось, спецназовец не понял ни слова из моей фразы и вытаращил глаза, а вот арестованный испуганно вжался в скамейку.

– Получилось! – завопил внутренний голос. – Не ожидал, что сработает! Молодцы мы!

Действительно, заговорить в присутствии пленника на его родном языке (в том, что ему знакома эта речь, теперь сомневаться не приходилось – испуг выдал его с головой!) – чистой воды экспромт, пришедший мне в голову под напором его ругательств. До этого момента я сильно сомневался, что смогу перейти с наречия Норэлтира на язык Вилянги. Нет, понимать-то их понимал хорошо, но вот говорить…

Сложность задачи состояла в том, что на слух они оба звучали совершенно одинаково – это родной мне русский язык. Мой мозг, в силу неизвестных причин, интерпретировал речь собеседников в понятные фразы. И наоборот, когда я говорил по-русски, окружающие прекрасно понимали мои слова. С Роланой и остальными не приходилось задумываться над произношением, а вот с Гаругхом пришлось прибегнуть к одной уловке: вообразить, что нахожусь на другом континенте и беседую с жителем Вилянги. И ведь получилось! Он меня понял, понял! А лейтенант спецназа – нет!

Настя возникла из сумрака рядом со мной, улыбнулась и изобразила бурные аплодисменты передними лапками. Наш пленник спал с лица – он понял причину своего ареста.

– Что сейчас скажем, чтобы подчеркнуть напряженность момента? – деловито спросил внутренний голос. – Давай так: «Ваша игра проиграна, мистер Бонд. Ха-ха-ха!»

– Зачем? – я мысленно пожал плечами. – Он – умный человек и сам все уже понял.

– Господин Гаругх, у вас еще есть вопросы? Вам понятно – кто и за что вас арестовал?

Вилянгский шпион молча кивнул. В сущности, выбор у него небольшой: с тайной полицией он еще мог поиграть в «кошки-мышки», но уж если его арестом занялся лично Манул… ловить бедному агенту нечего.

– Пытать будешь? – деловито спросил внутренний голос. – Лично придется – местный народец хлипковат. Помнишь, как «жестко» допрашивали неудавшегося убийцу Роланы? Его даже ударил сержант! Кошмарные издевательства над человеком!

– Хорош ерничать! – осадил я ехидного собеседника. – Это же не обиженный на весь мир психопат, а профессионал. Либо сам пойдет на сотрудничество, либо…, – мысленно развел лапами, – ну, не думаю, что до такой крайности дойдет.

– А если все-таки будет молчать?

– Разберемся по ходу пьесы, – отрезал я.

Оставшуюся часть пути Гаругх мочал. Настя спала, удобно угнездившись на моем плече, да и я не стал от нее отставать – все-таки нам выдалась бессонная ночь. Спецназовцы поочередно караулили пленника. К вечеру мы прибыли в столицу.

По моим расчетам, вторжение должно начаться со дня на день – прошел уже почти месяц с моего визита в императорский дворец Вилянги. Разведчики же докладывали, что войска противника находятся в лагерях, корабли мирно стоят на рейдах, на побережье тишь да гладь. Если бы не грандиозное скопление пехоты и танков, то стороннему наблюдателю и в голову бы не пришло, что страна готовится к агрессии против соседнего континента.

К сожалению, разведгруппа, «прикрепленная» к тому злосчастному порту, что стал свидетелем нашего бегства, никак не могла добыть подходящего «языка». Об этом мне рассказал сразу по возращению в столицу сам Раскун.

– Так и видится картина, – размышлял внутренний голос, – приводят очередного пленного к командиру группы. Тот внимательно осматривает испуганного вилянгца и говорит, мол, черт побери, опять мы не того прихватили! Приказали же тыловика, а это танкист. Расстрелять!

– Ага, – радостно подхватил я, – и растет тайное кладбище невинно убиенных «языков» вокруг вражеского порта. А куда же их девать?

– Какая чушь! – Хором с невидимым собеседником.

Вслух я сказал нечто похожее:

– Господин Раскун! Что за ерунда? Чем там занимаются ваши люди?! Может, послать «манулят» или спецназ? Сколько они уже там сидят и не могут добыть парочку человек?

Министр тайной полиции лишь укоризненно посмотрел на меня. Стало немного стыдно. Понятно же, что разведчики не на пикник приехали. Основная задача – ничем не выдать своего присутствия. Это во время войны можно себе позволить украсть вражеского офицера, не заботясь о последствиях. Здесь же требовалось обставить дело так, чтобы никому и в голову не пришло, что пропавший человек мог попасть в руки противника. Да там и никто знать не должен, что Норэлтир в курсе готовящегося вторжения. А это совсем непростая задача. Вот и приходится разведчикам выискивать подходящего случая.

– Извините, – протянул я, – не подумав, высказался. Переживаю – месяц уже на исходе.

Раскун понимающе кивнул – он тоже умел считать и понимал, что до начала войны осталось несколько дней.

– Что передают другие группы? – кротко спросил я.

– Ничего существенного, – пожал плечами собеседник. – В остальных секторах наблюдения вообще никакого движения. Лишь группа, которой поручено захватить языка, докладывает о колоннах грузовиков, ежедневно прибывающих в порт.

– Что везут?

– Близко подобраться не удалось – сильная охрана. Пробовали рассмотреть на трассе, но ничего не получилось. Прибывают машины тяжелогружеными, а уходят налегке. Характер груза остался неизвестным – все закрыто плотными тентами. Что-то усиленно завозят, – Раскун обескуражено развел руками.

– Интересно, – заинтересовался я, – чего-то им так сильно не хватает, раз грузовики идут сплошным потоком.

– Дай еще ценное указание разведчикам – ускорить работу, – язвительно посоветовал внутренний голос. – Высокое начальство когда не знает, чем конкретно помочь подчиненным, начинает изъясняться сплошными глаголами: ускорить, повысить, углубить, расширить…

– Это точно, – согласился я. – Кстати, а как там наш шпион? Вчера вечером уже был доставлен к вашим специалистам. Что говорит?

– Молчит, – ровно сказал Раскун, – Собираемся применить магию Совета. Ту, что делает из человека зомби. Иначе не разговорить. Может, сами займетесь? С Дросдером-то тогда чудесно получилось – после вашего визита за ним записывать не успевали.

– А разве эта магия необратима?

– Не знаю, – сухо сказал министр внутренних дел. – У моих ученых не получалось вернуть подопытным исходное состояние.

– Что? Вы проводили эксперименты на живых людях?! Да как…! – я задохнулся от праведного гнева и не успел закончить фразу – Раскун улыбнулся и вклинился в паузу. – Как можно?! Мы на животных пробовали. На кошках тренировались… – он осекся.

– Зашибись успокоил, – мысленно присвистнул внутренний голос.

Собеседник побледнел – он уже понял, что лучше бы эксперименты ставились на людях. Не догадываясь о моей настоящей сущности, министр внутренних дел искренне считал меня манулом – ярким представителем отряда кошачьих. Так что его оправдания выглядели, мягко говоря, странно.

– И кого вы тут зомбировать собирались? – с легкой угрозой в голосе спросил я.

– Сергей, да я бы никогда… как вы могли подумать?! Вас же тогда в Норэлтире уже не было! – вскричал Раскун.

– Ага, – многозначительно сказал внутренний голос, – знает кошка, чье мясо съела! Тьфу – опять кошка!

Действительно, чересчур эмоциональная реакция для абсолютно невиновного человека. Боялся старый интриган моего возвращения, боялся. Чтобы он там не говорил о желании вернуться под крыло Империи, а оружие против Манула Ее Величества готовил. Никому нельзя верить…

– А ты и не веришь, – усмехнулся внутренний голос.

– Что-то разговорился ты, – цыкнул я. – Уймись!

В конце концов, нам с ним еще работать. Зачем ворошить прошлое? Разве на его месте я поступил бы по-другому? Точно так же искал бы самое мощное оружие. Раскун не побоялся выступить против Совета Народного Спасения, готовился к войне с Империей – и все это только с помощью обычных методов: интрига и сила оружия. А вот против меня ему потребовалась магия. Хм, есть чем гордиться!

– Да бросьте, господин министр, – примиряюще сказал я. – Это же шутка. Право слово, кто может подумать, что вы собирались использовать против меня такое злобное волшебство!

– Я могу так подумать, – скромно встрял внутренний голос.

Раскун неуверенно улыбнулся и кивнул. Очередной раз мы сделали вид, что поверили друг другу… Высокие отношения, высокие!

– Действительно, – продолжил я, как ни в чем не бывало, – давайте мы с Настей займемся нашим шпионом после обеда. Вы правы – в прошлый раз у нас чудесно получилось.

Снова мы спускаемся по мрачной лестнице в глубокий подвал. Только теперь это не винный погреб дворца, а сырые казематы министерства внутренних дел. Унаследовав здание КОС, тайная полиция обжила и подземную тюрьму – существовала такая, оказывается в «мирные» времена Совета Народного спасения. Официально оппозиции не существовало, а камеры, на всякий случай, имелись. Но и здесь отсутствовало специального помещения для пыток. То ли не было в этом необходимости, то ли Норэлтир слишком отличался от Земли.

Легкое дежа вю: арестованный на табурете, гориллообразный сержант за его спиной и три офицера за грубым деревянным столом. Гаругх молчит, чекисты в легкой растерянности. Разве что бочек с вином не хватает до полной идентичности картины допроса.

Мы переглянулись с Настей – как поведем себя на этот раз?

– Зачем изобретать велосипед? – шепнула лоториня на ухо. – Давай, как в прошлый раз.

– Плохой следователь и очень плохой следователь?

Девушка кивнула.

– Гаругх или как вас там? – начал я, – вы понимаете, где находитесь, и почему это произошло?

Арестованный, не мигая, смотрел мне в глаза, никак не отреагировав на вопрос.

– Гипнотизирует что ли? – испуганно шепнул внутренний голос.

Что-то мне стало не хорошо от слов невидимого собеседника. Я тревожно глянул на Настю, уловив мое волнение, девушка придвинулась и прошептала: «Что случилось?»

– Не приходила мысль, что он может оказаться магом? Вдруг нас сейчас заколдовывают?

Лоториня насмешливо фыркнула и тихо сказала:

– Разговаривала на эту тему с Раскуном. Он клятвенно заверил, что Гаругха проверили. Магических способностей не обнаружено.

И когда успела? Ну вот, сейчас подумает, что я – трус, и будет смеяться. Или огорчится…

Вместо этого Настя ободряюще потрепала мое плечо и шепнула в ухо:

– Молодец! Редкий мужчина посоревнуется со мной в сообразительности. Ты всего на час отстал в ходе мыслей. – При самом серьезном выражении мордочки и ровным голосом – спокойная констатация факта.

– У, ехидна! – прошипел внутренний голос.

– Пусть лучше ехидничает, чем обвиняет в трусости, – резонно заметил я, но язвительные слова запомнил.

Невидимый собеседник промолчал.

Едкая похвала лоторини холодным душем смыла переживания о гипнозе и враждебной магии. Вот сейчас самое подходящее расположение духа для допроса – легкая злость на фоне небольшой обиды. Ох, трепещи Гаругх!

Наш пленник оставался невозмутимым на протяжении всего диалога. Он ровно дышал, смотрел мне в глаза и молчал. Хм, твердый орешек. Сдается мне, не рядовой агент попался, далеко не простой у нас пленник.

– Может, они все фанатики, – вмешался в ход моих мыслей внутренний голос. – К примеру, как в Северной Корее или в Китае? Или вон та же Япония с их абсолютной преданностью императору?

– Не похоже: нет блеска в глазах, спокоен и уравновешен. Что-то не сильно похож на фанатика.

– Ответ специалиста по данному вопросу! – парировал невидимый собеседник.

Ну когда приду к миру и согласию сам с собой?! Все, хватит шизофренических бесед – пора браться за дело.

– Почему молчите, Гаругх? – Обращение «господин» посчитал неуместным в данной ситуации, пойдет на контакт – там и станем вежливее.

– Вы что-то спрашивали? – деланно удивился пленник. – А, так ваш вопрос о том, осознаю ли я, где и зачем нахожусь, не был риторическим? – пожал плечами. – Судя по всему, нахожусь в руках тайной полиции. Почему – сейчас скажете.

– Один-ноль в его пользу, – сухо отметил внутренний голос. – Крепкий орешек.

Да уймется он когда-нибудь?!

Все-таки маленький рост – существенный недостаток при ведении допроса. Сейчас бы подойти к сидящему, склониться к уху и что-нибудь зловещее прошептать. А так придется карабкаться к нему на колени или просить табуреточку поставить рядом… я нервно дернул хвостом. Гаругх заметил раздражение и чуть шевельнул нижней губой – смеется, гад!

Нашлось промежуточное решение – арестованный сидел в каком-то полуметре от стола. Я резко запрыгнул прямо на листы за каким-то записями, лежащими перед офицерами тайной полиции, и встал на все четыре лапы. Наши глаза оказались на одном уровне. От неожиданности провалившийся шпион дернулся и отпрянул назад.

– Считаю, что один-один, – повеселел внутренний голос. – Ты его напугал! Это уже маленький шажок к доброй беседе.

Глаза в глаза… тяжелый взгляд манула… человек проиграл! Гаругх сглотнул, закашлялся и отвел глаза.

– Давайте, сократим нашу беседу, – после непродолжительной паузы сказал я. – Вы – агент Вилянги, работаете в нашей стране уже несколько лет; цель заброски – сбор сведений о военных объектах, наработка связей в определенных кругах и вербовка чиновников высокого уровня; источник доходов – фальшивые золотые монеты времен Совета Народного Спасения; должность – глава агентурной сети всей области; звание – …,– оценивающе посмотрел на собеседника, – думаю, майор. Понимаю – полумиллионная армия вашей империи готовится к вторжению, так что нет смысла становиться изменником Родины за час до победы – предпочтете погибнуть героем. Много знаете о тайной полиции и методах работы, которые она применяет, поэтому считаете себя способным выдержать допрос, не посрамив чести офицера разведки. Вот здесь и кроется ошибка в ваших рассуждениях. – Гарухг открыл рот, очевидно с возражением, но я без слов, взмахом лапы, сделал знак заткнуться. – Ситуация изменилась – вернулся Манул Ее Величества.

В этом месте пришлось сделать паузу – резко захотелось почесать за левым ухом. Звериные инстинкты управляют этим телом ничуть не меньше, чем человеческое сознание – грузно бухнувшись на стол, заскреб левой передней лапой (слава богу, не задней – совсем по-кошачьи получилось бы!) за мохнатым манульим ушком.

Никто не проронил ни слова – в тишине только и было слышно – шкряб, шкряб, шкряб.

– Вернулся Манул, – повторил я последние слова, как ни в чем не бывало (пусть что хотят, то и думают – у меня сильно чесалось за ухом). – Можете забыть, все, что слышали о допросах в тайной полиции. Гарантирую незабываемую прелесть новизны, уникальные ощущения, непостижимые глубины боли и унижения. Не уверен, что вас на это хватит – соловьем запоете! Есть путь еще короче: наши маги превратят вас в зомби – расскажете все, как миленький, даже просить не надо. Достаточно приказать. Ну и последний вариант: добровольно отвечаете на все вопросы, гордо отказываетесь от предложения сотрудничать и торжественно погибаете со всеми воинскими почестями на эшафоте в первый день вторжения. Обещаю – разведка Вилянги получит сообщение, что мы от вас ничего не добились. Результат у всех трех вариантов одинаковый – мы с информацией, а вы – мертвый разведчик. Но если первые два болезненны и прискорбны, то третий даже героический, на мой взгляд. А вы как считаете?

Гаругх машинально кивнул, соглашаясь. Не дав ему опомниться, я продолжил:

– Монолог у меня получился несколько затянутым, но он существенно сэкономил наше время. Настоятельно рекомендую не отрицать очевидное – вы работаете на чужую разведку. Помимо экзотического цвета кожи для этого континента (рассмотрел, наконец, при свете дня, когда возвращались в столицу), при обыске у вас обнаружились кое-какие вещи, весьма необычные для простого торговца ювелирными украшениями. Так что давайте уважать друг друга – выбирайте вариант и будем работать дальше. Имейте в виду – в доме засада. Ваши коллеги обязательно заинтересуются длительным отсутствием господина Гаругха и пошлют связника. Его мы тоже возьмем и основательно допросим. Не вы, так он выведет на других агентов. Так что даю минуту на размышление и… время пошло – думайте.

Спрыгнув со стола, я подошел к Насте. Девушка смотрела на меня круглыми глазами, в которых читалось восхищение.

– Да! – самодовольно воскликнул внутренний голос. – Вот такие мы крутые!

– Сергей, – горячо зашептала на ухо лоториня. – Безупречно! Откуда ты все это взял? Мы же ничего не знаем наверняка, но как убедительно выглядело! А сцена с почесыванием за ухом? Гениально! Эдакая ленивая снисходительность – мол, все мы знаем, не очень-то и хотелось, но уж расскажи нам кое-что для полноты картины. Молодец! Горжусь тобой!

– Спасибо! – пробормотал я. – Погоди с поздравлениями – оценим результат.

Гаругх сгорбился на своей табуретке. Шпион не выглядел раздавленным и деморализованным, нет – перед нами сидел сильно уставший человек. Хотя не стоит судить о его душевном состоянии по внешнему виду. Профессия у него такая – изображать на лице наиболее подходящие для текущего момента чувства. Просто дождусь ответа.

Отпущенная на размышления минута подошла к концу. Я уже открыл рот, известить об этом Гаругха, но коварный шпион меня опередил:

– Думаю, время истекло, не правда ли? – утвердительно спросил он.

Оставалось только кивнуть головой. Противник перехватывает инициативу – нехорошо.

– Аплодирую проделанной работе, – ровным голосом продолжил вилянгец. – Пока не догадываюсь, каким образом вы получили информацию, но знатно разложили по полочкам, знатно, восхищен. Разве что, в звании ошиблись: я – полковник, а не майор, а в остальном все верно. Кстати, на чем мы прокололись? Хотя зачем я спрашиваю?! Вы уже дали ответ на вопрос – вернулся Манул Ее Величества. Можете мне не верить, но, прочитав в газете о чудесном возращении, понял: пора сворачивать работу – скоро за нас возьмутся. Чувствовал же слежку, но отмахнулся, – Гаругх досадливо дернул подбородком, – уверял себя, что нервы шалят…

Я победоносно посмотрел на лоториню. Чертовски приятно выстрелить с закрытыми глазами в сторону мишени и попасть в яблочко! Все-таки сделал гениальный анализ при столь скудной информации – вон, только со званием не угадал!

– Так какой вариант выбрали, господин Гаругх? – Молчание затянулось, а время шло.

– Четвертый.

– ??? – Моему удивлению не было предела. – Это какой же, хотелось бы знать?

– Почему вы считаете, что наше сотрудничество невозможно? – вопросом на вопрос ответил арестованный. – Потому что сами не уверены в победе? Огромный численный и технический перевес моей страны делает ее невозможной?

Он задал сложный вопрос, терзавший меня последнее время. Действительно, не лучше ли начать переговоры и выторговать для нас почетные условия капитуляции? Император Вилянги далеко не дурак – с радостью согласится на оккупацию Норэлтира без военных действий в обмен на гарантии жизни и свободы для правящей верхушки Империи.

Вот только как мы потом будем смотреть в глаза своим гражданам? Для чего они воевали с республикой за свою независимость, платили налоги, содержали огромную армию и флот? Только для того, чтобы их правители при первой же угрозе обменяли их свободу на свои жизни? Положение для Империи очень серьезное, но не безысходное. Мы будем драться!

Я уже открыл рот, собираясь дать гневную отповедь полковнику вражеской разведки, но он снова меня опередил:

– Извините за глупые риторические вопросы. Аналитики Генштаба строили все расчеты именно на том, что вас нет в Норэлтире. Видели бы бал, что устроил во дворце император, когда пять лет назад поступила информация о том, что Манул Ее Величества бесследно исчез! Эх, да что теперь сожалеть, – Гаругх тяжело вздохнул. – Вы вернулись и, действительно, все изменилось…

– Так вот, четвертый вариант, – продолжил арестованный после небольшой паузы. – Почему вы считаете, что наше сотрудничество невозможно? Да, завтра начнется вторжение. Но теперь я неуверен в его успешном завершении. Не считайте меня трусом и предателем – Вилянга не столь едина, как это кажется со стороны. У нас есть серьезная оппозиция правящей династии, и я один из ее лидеров. С прошлыми правителями Норэлтира нам не о чем было договариваться, а вот с Манулом… – он задумчиво сузил глаза. – Здесь есть над чем подумать.

– Вот это да! – восторженно зашептал внутренний голос. – Наши шансы растут! Если мы сможем отбить первый удар, то потом, при нашей поддержке, внутренняя оппозиция нанесет вторжению удар в спину!

– Полагаю, вы – представитель опальной ветви дворянства Вилянги, потерявшей трон в результате дворцового переворота или в силу каких-либо других причин? – полутвердительно спросил я. – Например, у «вашего» императора не было наследника, и власть захватил представитель конкурентов. Так?

– Вот поэтому я еще две недели назад предложил своим соратникам начать переговоры с вернувшимся Манулом, – слегка невпопад ответил Гаругх. – Кроме вас, никто бы так блестяще не смог воссоздать ситуацию трехвековой давности по одной только фразе об оппозиции к правящей династии.

– Раскун бы смог. – Не надо тянуть одеяло на себя, пусть противник боится нас всех!

– Может быть, – задумчиво ответил арестованный.

Хотя мне было приятно. Но не буду же ему говорить, что высказанные мной варианты характерны для любой земной монархии?

Настя сильно пихнула меня в бок, в ответ лишь дернул плечом, мол: «Не мешай – процесс пошел!»

– Вы понимаете, что ваши слова мы будем проверять? – спросил я, дав понять, что считаю наше сотрудничество свершимся фактом.

– Безусловно! – согласился Гаругх, – иначе перестал бы вас уважать.

Лоториня перешла от толчков к щипкам, пытаясь привлечь внимание – я продолжил игнорировать. Беседа шла к логическому завершению, меня все устраивало, чего ей еще надо?!

– Вот и славно! – подвел я итог переговорам. – С вашего позволения откланяюсь. Дела, понимаете ли. У офицеров госбезопасности, – кивнул в сторону стола, – есть к вам ряд вопросов. Будьте любезны, удовлетворите их любопытство. Ну что?! – это я уже не выдержал издевательств со стороны Насти и обернулся к лоторине. – Что случилось?

– Ты ничего не упустил? – яростно прошипела она мне на ухо.

– Что ты имеешь в виду?

– Он сказал, что вторжение завтра, олух! – Последнее слово, к счастью, девушка произнесла еще тише.

– !!!! – Сердце екнуло, сжалось и кольнуло болью.

– Господин Гаругх, – волевым усилием я заставил голос не дрожать, – фраза о том, что вторжение завтра – оборот речи, или так и есть на самом деле? Вам известна дата начала операции?

– Ну да, по плану Генштаба Вилянги завтра эскадра должна выйти в море. И завтра же вечером мы, хм, – он смущенно кашлянул, – все активные и законсервированные агенты начнут действовать.

Видя мое удивление, пояснил: «Подрыв мостов, диверсии на складах боеприпасов и вооружения, саботаж на военных заводах – обычные мероприятия в тылу противника перед началом войны».

На стене за спиной Гаругха явственно проступала огненная надпись: «Мене, текел, фарес» ². Я моргнул глазами – пламенеющих букв на шершавых камнях не было, но их присутствие ощущалось в самом воздухе подвала.

– Началось, – прошептал внутренний голос. – Куда метнуться: к Традорну – узнать насколько мы готовы к войне, или к Ролане – «порадовать» известием и начать утешать?

– К Главкому, – твердо решил я. – Оборона сейчас важнее нервов императрицы.

Внешне постарался ничем не выдать душевного смятения, но внутри все мелко подрагивало и тряслось.

– Господа офицеры, – обратился я к чекистам, – Берите с собой нашего, хм, гостя и бегом к Раскуну в координационный центр – беседу продолжите там. Нельзя терять ни минуты! Забудьте пока все ваши вопросы, главное сейчас – имена и адреса агентов. Надо предотвратить волну терактов по стране. У меня все. Исполняйте! Да, не забудьте развязать господина Гаругха, – полковник подчеркнуто благодарно кивнул.

– Настя, а мы с тобой к Традорну. Пора узнать насколько мы готовы к войне.

– Ага, – кивнула Настя. – Ты еще забыл спросить о системе связи с разведцентром.

– Тьфу! И точно! – чертыхнулся я. – Господин Гаругх, меня очень интересует – как вы связываетесь с вашим начальством. Курьеры на кораблях или как? Может, прикупили летучек у местного населения и гоняете донесения по воздуху?

– Нет, – усмехнулся полковник, – Мы, как вы говорите, «прикупили» несколько комплектов колдовского радио у ваших полицейских.

– И здесь оборотни в погонах! – горестно воскликнул внутренний голос.

Мы уже подошли к лестнице, когда меня окликнул вилянгец:

– Господин Манул, у меня есть один вопрос!

– Ну?

– Вы говорили, что при обыске нашли у меня какие-то вещи, нехарактерные для торговца украшениями. Всю голову поломал, мысленно обшаривая комнаты. Так что же я упустил? Не поймите превратно – уязвили мою профессиональную гордость, вот и хочу знать, в чем прокололся.

– Блеф чистейшей воды, – крикнул я, не оборачиваясь. – Успокойтесь, господин полковник, мы ничего не нашли.

Нас провожал раскатистый смех Гаругха.

Глава 17

Мы быстро привыкаем к благам цивилизации. Проходит ничтожное время, и вот уже хитроумное устройство, казавшееся нам недостижимой роскошью, становится обыденным предметом обихода. Это я о сотовом телефоне. Сразу после слов Гаругха о том, что вторжение начнется завтра, моя лапа автоматически зашарила по несуществующим карманам в поисках трубки. Еще мелькнула мысль, что в подвале прием плохой. А здесь пока и обычного-то телефона нет. Самым быстрым, но несколько громоздким способом связи является колдовское радио. Сейчас лучше воспользоваться летучкой, чем искать мага-связиста.

Традорн, к счастью, оказался на месте. Мы с Настей ворвались к нему в кабинет, игнорируя робкие попытки адъютанта сначала доложить о нашем визите – положение Манула Ее Величества имело определенные преимущества. Главком, слегка ошарашенный столь бесцеремонным вторжением в святая святых министерства – его рабочий кабинет, тем не менее, справился с удивлением и вежливо предложил присесть.

Какое там! Шокирующая новость о завтрашнем дне не давала сидеть на месте. Проглатывая слова, с пятого на десятое я пересказал Традорну содержание беседы с Гаругхом. В отличие от меня, военный сразу вычленил важную информацию из сумбурного рассказа. Главком посуровел, нахмурил брови и, встав из-за стола, подошел к стратегической карте Норэлтира, задумался. Затем громогласно крикнул адъютанта из приемной.

Вбежал озабоченный офицер с блокнотом в руке и замер в ожидании. Раздумье Традорна длились считанные мгновения:

– Начальника штаба ко мне! Пусть захватит свежую сводку оперативной обстановки и начальника разведки, – помедлил и продолжил, – и вызови начальника тыла – с него доклад о ходе строительства оборонительного рубежа на южном побережье.

Адъютант опрометью бросился исполнять приказание. Главком опустился в кресло и зашарил в столе. После недолгих манипуляций извлек трубку, уже набитую табаком и быстро раскурил. Настя недовольно сморщила носик, но протестовать не стала. Девушка прекрасно понимала – не время учить мужчин хорошим манерам.

Вежливо дождавшись, пока Традорн плотно окутается клубами ароматного дыма, я ненавязчиво поинтересовался: