Текст книги "Приключения Реверса (СИ)"
Автор книги: Александр Десенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
– Откуда они там?
– Их подкупили, или они сами захотели, чтобы на них могли смотреть все желающие, или… Короче, мотивов может быть много. Как я уже сказал, зеркала создают картинки очень быстро и качественно, чтобы сдавать их в галерею.
– Так, неприятно, конечно, но гибель всего мира?
– Две боковые картины. Вот они-то мир и уничтожат.
– Да как, нахрен, картинки могут уничтожить мир?
– Твоё платье, как зовут производителя?
– Жонни.
– Вот, Жонни приходит к Грамматику – создателю волшебных зеркал – и говорит, что было бы неплохо, чтобы его зеркала изредка показывали, какие красивые и удобные платья он шьёт. Желательно с описанием, почему они стоят своих денег. А Грамматик ему и отвечает: я могу показывать их тем, кто никогда в жизни не сможет купить у тебя платье, а могу тем, кто почти созрел. Что выберет модельер?
– Наверное, тех кто созрел.
– На самом деле он выберет и то, и другое, заплатит дважды. Но после получит в десять раз больше, чем отдал Грамматику. Но у меня для него плохие новости: теперь объём продаж определяет в основном Грамматик. И если возникнет причина, то создатель волшебных зеркал покрутит волшебный краник, который регулирует подачу кислорода к бизнесу Жонни. Просто потому, что может, ну. Отныне Жонни – его божий раб. И так будет с каждым, кто хоть что-то из себя представляет.
В углу кто-то захлопал в ладоши.
– Отличное объяснение! Но ты рассказал только про левую картинку. А есть ещё правая, и вот она будет указывать, что думать, во что верить, что любить, кого ненавидеть, кто настоящий бог, кто шерстолапый пидор.
– Андрей! Как ты тут оказался?
– Никак. Это проекция, сложнее чем влезть в сон раз в сто, но при желании, как видишь, можно. Ирина, брось каку, мир к такому ещё не готов. А эта очаровательная особа?
– Эльза. Будущая королева Хобритании – сказал я.
– Эм, тут такое дело… короче, я решил эту страну уничтожить.
– Ты Тайный Князь? Я согласна на любую другую страну.
– Ладно, посмотрим, как пойдёт. Но в любом случае, наша сделка с Реверсом не меняется: сначала дело, потом награда, без авансов. Тебе я могу предложить такую же.
– Что от нас требуется? – согласилась Эльза.
– Замок прибудет через пять часов. Чтобы уничтожить страну с точки зрения системы, нужно достигнуть определённой отметки кризиса идентичности, то есть уничтожить то, что объединяет народ. Короля, государственный аппарат, веру в бога, ещё по мелочи. Для большей эффектности это нужно сделать одновременно, за одну ночь, например. За эту ночь. Чиновников и мелочи уничтожать долго, зато король мёртв. Я хочу, чтобы вы помогли мне с храмом. У меня тут всего десять машин, по два бойца в каждой, но, как говорят на родине Реверса, «нас мало, но у нас взрывчатка».
– Нет, у нас говорят…
– Именно так и говорят! Во всяком случае те, кто реальными боевыми действиями занимаются. Вот, вы берёте храм под контроль, я высаживаю бойцов, они его быстро минируют и идут заниматься всем остальным. Как вам план?
– Сделаем.
– Ну, не буду мешать. – сказал Андрей, одетый в парадный синий мундир с золотыми пуговицами, и испарился.
Вот так. Орлы прилетели и говорят: «Эй, Ара, мы вот прылэтэли, но ты сам сэбя спасы, у нас лапкы, вах!». Орёл – птица горная, значит и говорить должна как будто вчера с гор спустилась. И всё же кое-что поменялось. Теперь смысл есть не только в том, чтобы убегать, даже наоборот, проще продержаться до прибытия подкреплений. Десять машин, двадцать человек – водитель и стрелок. Как только Грамматик узнает, что я сбежал, и что у него в храме посторонние, он сразу сложит два и два. Припрётся лично, скорее всего, а даже при всём моём скепсисе касательно божественности местного пантеона я понимаю, что в бою с ним не проживу и десяти секунд. Да и сейфовая дверь его не удержит. И что делать?
Для начала следует учесть, что я всё ещё намерен победить: помочь Андрею закончить квест Системы и занять его место. Значит, храм должен быть уничтожен, а для этого нужно держать мятежного бога подальше. Он знает, что его заговор раскрыт, и ожидает удара от Андрея. Вот только об истинной мотивации Тайного князя похоже никто, кроме меня, не в курсе. Призыв «героев» из иных миров – это здесь национальная забава, никто не верит в серьёзность моей миссии. Но ведь игры кончились, Андрей бросит все силы на борьбу с замыслом Грамматика, а не на завершение своего – такой вывод сделает любой, кто посмотрит на ситуацию со стороны.
То есть ключом к мировому господству сейчас являются грузовики, которые вывезут зеркала к железной дороге и оттуда распространят их по всему континенту, по ним и будет нанесён удар! А диверсанты почему-то удерживают бесполезный храм. Отвлекающий маневр или настоящее направление главного удара? Одно из двух. Я могу подсказать врагу, какой вариант он должен выбрать. Появлюсь в другом месте, обозначу интерес к грузовикам или их охране, чтобы Грамматик пропустил высадку машин в городе. Но для этого нужно выйти из сейфа.
– Толпа, наверное, уже ушла. Пора начинать прорыв. – сказал я. Ироня двинулась к двери, снимать блокировку.
– Эльза, ты можешь закрыть проход льдом?
– Зачем?
– Мы разблокируем двери и не будем их открывать. А когда их откроют снаружи, они увидят только ледяную преграду.
– И зачем? Лёд долго их не удержит.
– Долго и не надо. Это нужно только для того, чтобы нас не закидали какой-нибудь дрянью, как только мы начнём открывать дверь. Потом можно взорвать перегородку и выбежать следом. Кабинет у верховного жреца не очень большой, больше шести паладинов только мешать друг другу будут. В лобовом столкновении мы скорее всего победим.
С громким металлическим лязгом дверь была разблокирована. Не теряя времени, Эльза начала запечатывать дверной проём. Паладины действовали профессионально и самоотверженно: они не стали ждать, пока мы сделаем ход, а навалились и открыли дверь сами, секунд через тридцать после снятия блокировки. Громкий хлопок подтвердил моё предположение о бомбе – непонятно только ослепляющей или газовой. Паладинам кошернее использовать свет, значит пусть будет ослепляющая. Да и рубить преграду алебардами они начали почти сразу после взрыва – явно не газ.
Эльза разломала лёд на острые осколки и бросила их вперёд, а сама отошла, пропуская вперёд танка. Я запретил Ироне включать апофеоз – рано. Два паладина завывали, катаясь по полу. Оружие брошено, покрытые порезами руки прижаты к превратившимся в кровавую кашицу лицам, ибо полные шлемы – для слабаков! Но с прошлой встречи, конечно, прогресс: каски до сих пор на месте, привязанные к подбородкам. Прикрытые массивным столом в нас целятся два лучника с короткими луками, но Ироня скользит по ним взглядом как по пустому месту и подставляет спину под обстрел, разворачиваясь к мечникам со щитами. Вдвоём они набрасываются на неё, обходят с флангов, грамотно дожидаясь выстрела лучников. Но этого ждал и я.
Все четверо завязаны боем с одним противником, лучники на перезарядке. Перепрыгиваю тело алебардиста и подхожу к столу, с трёх метров я больше не промахиваюсь. Лучники целятся в меня, но пистолет стреляет быстрее… Первый даже не понял, как погиб, а второй попытался спрятаться за шкаф. Он же не знал, что я могу стрелять и сквозь шкаф, добавляя к пуле выбитые из стенки щепки… Оглянулся посмотреть, что там у девочек. Самый умный паладин, зашедший Ироне в спину потерял обе ноги ниже колена под ударом ледяного клинка, но мучился не долго, в отличии от того, которого до сих пор избивали дубиной по лицу и телу. Эльза перерезала горло безногому и направлялась добить катающихся «безликих». Я проверил лучников, но оба были мертвы.
На крики и верещание, не прекращающиеся на протяжении всех десяти секунд боя прибежала подмога, чисто по-паладински протискивающаяся в комнату через узкую входную дверь по одному. Первому я дал сделать три шага, чтобы не захламлять путь раньше времени, но вот второго подстрелил сразу после первого. Даже до паладинов дошло, что спасать уже некого, так что я ждал следующего всего две секунды, а потом сам выглянул в коридор и разрядил пистолет в перегородивших его щитоносцев. Расстояние было уже не очень прицельным, но я не стал всматриваться, и правильно: в комнату следом за мной залетели три стрелы.
Ироне наконец-то надоело избивать уже прекратившее кричать тело, и она приготовилась начинать зачистку коридора. Эльза юркнула ей за спину, а я привалился к стене, снял перчатки и достал из инвентаря новый магазин. После разбойников их у меня осталось восемь, теперь вот семь. В наступившей тишине мы услышали громкий голос из коридора:
– Кто выстоит до утра?
– ПРАВОВЕРНЫЕ!!! – ответил ему хор таких же надрывных голосов.
– Кто принесёт свет тем, кто отчаялся?
– ТОЛЬКО ПРАВОВЕРНЫЕ!!!
– Кто уже никогда не вернётся домой? – прокричал я в коридор – Кто…
Меня заглушил шум ударов металла по щитам. Раньше я ничего подобного за этими ребятами не замечал, видимо недостаток размера они компенсируют избытком фанатизма. Ещё вспомнилось, что Андрей говорил о пропаганде, которую Грамматик обязательно развернёт на равне с рекламой. Не хотел бы я жить в мире, где нужны «только правоверные». Если победим, это станет проблемой.
Глава 34
Даже сами паладины понимали, что серьёзной угрозы из себя не представляют. Чего я не ожидал, так это того, что они сделают из этого понимания выводы. Коридор тянулся в обе стороны, и имел множество дверей, но в нём нас поджидали только шестеро щитоносцев с топориками-клевцами, предназначенными для пробивания латных доспехов. Лучников было не видно, наверное, сменили оружие. Ироня, как настоящий танк, поспешила связать их боем, а мы с Эльзой побежали следом. Они стояли в два ряда, плечом к плечу по трое. Узость коридора не позволяла Эльзе реализовать своё преимущество в мобильности, а я не мог стрелять с большой дистанции без риска зацепить своих.
Враг демонстрировал железную дисциплину, не прекращая отбивать ритм до самой последней секунды перед контактом. Тупые фанатики, что с них взять. Дверь за моей спиной с грохотом распахнулась, и я понял, зачем они стучали по щитам на самом деле. Это был сигнал о готовности к атаке для двух элитных бойцов, больших даже по человеческим меркам, вооружённых двуручными молотами и одетых в кожаную броню, стилизованную под стандартный паладинский доспех, того же цвета «правоверный белый». Среагировал я на их появление очень быстро: оглянулся, задействовал трёхкратное ускорение восприятия, начал разворачиваться и поднимать руку с пистолетом. Об опасности пистолета они были прекрасно осведомлены, потому тот, что был ближе ко мне взмахнул молотом на предельной дистанции, вбивая мою руку в стену. Получилось плохо, да и я прочитал его удар заранее, в итоге отделался только сильной болью и выпавшим из руки пистолетом, а не раздробленной в один большой перелом кистью.
– Эльза! Сзади!
Я включил «концентрацию», чтобы сосредоточиться на ближайшем, переключил перчатки на кастеты, и бросился на замахивающегося для нового удара молотобойца. Тот поднял молот над головой и собирался вбить меня в пол, но видя мой маневр сделал быстрый выпад рукоятью. Тут его рост сыграл против него – попасть он мог только в голову, а потому я легко увернулся на последних мгновениях ускорения. Левой в солнечное сплетение, правой в бочину, и давить вперёд – если оттолкнёт я сразу же труп. Да и если Эльза не займёт второго – тоже труп. Паладин проявил чудеса интеллекта, под моим натиском он сделал шаг назад, получил упор, после чего просто бросил молот и ударил двумя руками мне по ушам. Всё это под градом мощных ударов кастетами.
Раз мне до сих пор не прилетело молотом по спине, у второго дела шли не лучше. Дезориентация спала, когда я уже лежал на полу, а кровь из разбитого носа просачивалась в рот. Мой противник воспользовался этим временем чтобы вытащить однозарядный пистолет с раструбом и подойти поближе. Я начал вставать, опёрся на правую руку и понял, что под ней что-то лежит.
– Реверс, не тупи! – услышал я голос Ши. Звон в ушах никак не мешал ему, такому красивому, низкому и глубокому.
Быстрым движением я вскинул пистолет и загнал паладину три пули в грудь. Второй уже победил Эльзу, прижал её к стенке и душил. Из нескольких глубоких порезов сочилась кровь, а на левом бедре была широкая сквозная рана. Он припадал на эту ногу, потому не мог гордо смотреть в глаза побеждённой девочке, его голова смещалась влево. Я приставил пистолет к затылку и выстрелил, разбрызгивая столь редкие среди паладинов мозги по коридору. Пуля прошла насквозь и застряла в штукатурке.
Ироне помяли латы в нескольких местах на спине и ногах, но она успела вывести из строя двоих. Оставшиеся взяли её в коробочку и медленно, но верно изнуряли атаками с разных сторон. Она в нас не сомневалась и до сих пор не включила апофеоз, чтобы разделаться с этими недомерками. Паладины в своих товарищах тоже не сомневались, потому удара в спину не ожидали. Я отстрелял два последних патрона, а девочки добили остальных. Новые враги не выбегали.
– И что теперь? – спросила Эльза, хрипя придавленным горлом.
– Ничего нового. Подземелье, враги, зачищаем. Для начала по направлению к выходу.
– Но казармы же в другой стороне, там их должно быть больше всего.
– Может быть, но видишь ли в чём дело… Я считаю, что нам нужно разделиться.
– Зачем?
– Основной бизнес Грамматика – это связь, так? Значит можно быть уверенным, что он знает о моём побеге, и о том, что его заговор раскрыт. Сможешь убить бога?
– Нет. Даже я в смертельной стадии апофеоза не смогу. – ответила за Эльзу Ироня.
– В честном бою не сможет никто. Но где я и где честь?
– Да уж, убить бога на двенадцатом уровне… Ты смелый человек, Реверс.
– Согласно системной особенности «Жизнь вопреки», мне не ведом страх. Жаль, что это пиздёж. Да и не собираюсь я именно убивать. Нам нужно реализовать план Андрея, не больше и не меньше.
– Ты ему веришь?
– Он бы не стал тем, кто есть если бы не давал достойной награды тем, кто ему помогает. Нет, не верю. Обязательно будет подвох, но даже так, думаю оно того стоит.
– А ещё у храма мощные ворота, закроем их, и подкрепления оттуда не зайдут – поддержала мою позицию Ироня.
Главный молитвенный зал от остальных помещений храма отделяла только тонкая деревянная перегородка за алтарём, задрапированная матовой чёрной тканью. Она не подсвечивалась, потому тьма по ту сторону зрителей казалась бесконечной, но из неё выходили жрецы, которые несли пастве свет. Ну, или ещё какой-нибудь оторванный от реальности символизм. Сейчас перегородку разобрали, а служки сновали туда-сюда со стройматериалами, главный вход спешно фортифицировался. Алтарь убрали, по краю возвышения поставили наклонные деревянные конструкции с железными шипами, и дальше к выходу ещё один ряд подобных баррикад, а перед ним сейчас возводится третий. Заметив нас, все рабочие разбежались, а солдаты стали собираться в формации. Ворота были заперты на засов.
Ироня традиционно побежала вперёд, Эльза поскользила вдоль стены, а я спрятался за баррикадой. Сейчас мне нужно прорваться наружу, а не убить как можно больше врагов. Тем более что у меня осталось всего тридцать шесть патронов. Через пару минут, в самый разгар боя, я выскочил из укрытия и рванул к двери, открыл её и вышел из храма.
Смеркалось. Сегодня это были сумерки богов, время, когда брат пошёл против брата, а страна оказалась на грани уничтожения. Выстоят ли правоверные до утра? И наступит ли вообще рассвет после этих сумерек?
Конечно наступит, солнцу нет никакого дела до букашек на поверхности далёкой планеты. А вот кто его увидит – это уже вопрос. Побродив по улицам вечернего города, среди запоздавших с возвращением домой горожан, даже не подозревающих о том, что завтра могут проснуться в совершенно не похожим на прежний мире, я не нашёл ни одного склада, к которому бы тянулась вереница невиданных здесь прежде грузовиков. Повозки и конский навоз наполняли дороги столицы. Тогда, если ещё не слишком поздно, обозначу своё присутствие во дворце.
Ночь здесь была по-настоящему тёмной, лишь несколько перекрёстков освещались факелами. От них я держался подальше. Замок не претендовал на неприступность, стены просто разграничивали двор и улицу. Правильнее назвать их высоким забором – на них нет места, чтобы стоять. Ещё в прошлый раз я насчитал в заборе пять калиток, помимо распахнутых сегодня главных ворот, из которых торчал багажник припаркованной во дворе машины. Торговцы поехали в столицу, не дожидаясь своих товаров. Весь двор был плотно заставлен машинами, как земной двор советской многоэтажки – его строители тоже не готовились к подобному нашествию автомобилей.
Ворота освещали факелы, а между машинами сновали стражники с магическими светильниками, рассматривая красивые механизмы как маленькие дети. Я спокойно прошёл под аркой ворот, Ши внушила стражникам, что так и надо. Внезапно, пятна света по всему двору заметались и распределились по калиткам. Из-за угла вышел комендант в своём парадном мундире и начал обход постов. Я спрятался среди машин и наблюдал за ним. Если обозначать своё присутствие, то лучше всего именно коменданту, он точно доложит куда следует. А чтобы не сомневался о ком докладывать я снова отредактировал имя и титул, вернув настройки к базовым. Максим Реверс. Игрок.
Жить как все мне скучно, мне и смерть игрушка, скорость в крови – удачу лови! Ловля удачи – это такой процесс, когда ты всё как следует продумываешь, подготавливаешь, а потом делаешь, но так, чтобы все вокруг думали «Как же ему повезло!». Я дождался, пока обход закончится, проследовал за комендантом в здание и заявил о себе болезненным пинком под коленку. Не давая опомниться, добавил кастетом в ухо, а потом ещё и под дых.
Хобриты придают огромное значение головным уборам, с ними они кажутся выше. Не прекращая избиение забираю у коменданта шляпу и расшитый золотом плащ, первое для унижения, второе как трофей. Комендант для своей расы аномально высок, плащ мне до щиколоток. Пришлось ещё и перевязь забрать, не оставлять же избитому врагу пистолет? Если бы у меня были принципы, один из них я сейчас собирался нарушить: сохранить жизнь тому, кто может отомстить. Принципов нет, но чувство, будто через себя перешагиваю есть.
– Ну и как я тебе? – спрашиваю у коменданта, нацепив его одежду. Ответа я не ожидал, у него же выбиты почти все зубы и сломана челюсть. Всё что мне нужно – это осмысленный, полный ненависти взгляд.
Теперь на кухню, там должна быть куча народу. Стража на меня реагирует стойкой «смирно», даже без помощи Ши. Но вот двое у очередной двери «неожиданно» нападают – повезло, что они были без огнестрела. Приказ настоящего коменданта дошёл. На кухню теперь можно не ходить. А куда ходить? Бесстрашный герой вернулся бы в храм, помогать друзьям.
Я направился в подвал. Подземный ход выведет меня из зоны боевых действий, для отвлечения Грамматика от реальной угрозы я сделал всё, что мог. Судя по машинам во дворе, он сейчас развлекает торговцев, а после этого займётся организацией охраны гостей, от коменданта сейчас толку мало. А завтра я осторожно вернусь в город и узнаю, кто победил.
На прорыв к подвалу истратил четыре обоймы. Потеряться из виду нужно в таком месте, из которого можно спрятаться не только в подвале, чтобы каждая тень продолжала казаться стражникам мной. По туннелю быстрым шагом до выхода добрался за пару часов. С вершины холма было заметно зарево пожара, и поднимающийся в небо столп чёрного дыма. Один поток, не стена, значит не весь город спалили. Переночую в ложбинке между холмов, подальше от дороги. Как только я спустился с холма, лес за моей спиной загорелся от ударов нескольких молний. Я побежал прочь от огня, и молния ударила в землю прямо передо мной.
Из вспышки появился трёхметровый гигант, чьё тело то и дело покрывалось дугами электрических разрядов, с крыльями будто из чистого света. Ноги искрятся как бенгальские огни, шаги оставляют оплавленные следы на земле. Это Грамматик. Я достал пистолет, посмотрел на него, потом на существо, замершее в десяти шагах. Чего он ждёт?
– Ты же не думал, что я отпущу тебя живым, после того что ты сделал?
– С каких пор тебе важно знать, что думают другие? Не уверен в том, что делаешь всё во имя добра?
– Просто, я правда не понимаю, как тебе удаётся быть такой большой проблемой, маленький смертный!
– Не завидуй. Во-первых, зависть – грех, а во-вторых, быть проблемой это буквально единственное, что я умею в жизни. Меня нужно пожалеть, и проявить сострадание. Справишься?
– Не знаю. Скажи, кто ты такой на самом деле. То, чего я не знаю и тогда, может быть, я тебя пощажу!
Он искренне чего-то не понимает. Чего-то связанного со мной! Но этого не понимаю и я. Воздух зазвенел, а потом ещё и ещё раз, как будто кто-то высоко в небе перебирает струны гитары. Звон повторился, и я узнал мелодию. Похоже, высшие силы всё же спасут своего избранника.
Я стою у подножия холма, на фоне горящего леса. В острой шляпе и плаще с расшитыми золотом красными отворотами, с пистолетом в руке, я стою напротив смертельной опасности. Я улыбаюсь.
– Я рождён был ночью, в час молитвы волчьей, в тёмном логове зверей…
Тень прыгнула на сияющего бога со спины, вооружённая двумя короткими обсидиановыми мечами с прямыми лезвиями.
– Чёрный ангел ада был со мною рядом на кругах людских страстей!
Гладиусы пробили ничем, кроме молний не защищённое тело и начали поглощать исходящий из него свет. Некоторое время держащий их человек в чёрном костюме ниндзя сопротивлялся попыткам трёхметрового гиганта вынуть их из себя, но тщетно. Грамматик схватил нападающего одной рукой, а другой избавился от ослабляющих его мечей, после чего выкинул брыкающееся тело в огонь. Пару секунд ничего не происходило, но потом зазвучало красивое, идеально попадающее в такт звучащей музыке пение.
Я прошёл сквозь пламя
Был огнём и камнем
Червем был средь мёртвых тел
Прозван был Нечистым
Имя мне – Антихрист
Ты Христос, ты на кресте
Из огня вылетело чёрное копьё, Грамматик ушёл перекатом. Андрей – а это был он – вышел из пламени невредимым, а копьё вернулось к нему в руки.
Без тебя я призрак
Что из храма изгнан
Без меня ты скучный миф!
Грамматик не спешил сходиться с копейщиком в ближнем бою, обстреливая чёрную фигуру молниями. Больше всего он целился в копьё. Оно поглощало все направленные в него молнии, но повелитель грома и молний упорно продолжал выцеливать именно его.
Мы с тобою братья
В гимнах и проклятьях
С вечной властью над людьми
Удачный выпад настиг гиганта, и чёрная кровь полилась из раненого плеча. Или наоборот, тьма начала струиться внутрь него? Он взмахнул крыльями, поднялся над землёй, и раненая рука вся покрылась молниями, даже чёрная рана скрылась за ними. Вместо очередного разряда с руки сорвался молот. Теперь уже Андрею пришлось уклоняться.
Но ты прятал тайну
И в душе хрустальной
Знал я, что грех смертный есть
Я не тот, кто выдаст
Имя мне – Антихрист
Ты Христос, тяжёл твой крест…
Когда Грамматик приземлился, за движениями Андрея стало почти невозможно уследить, с нечеловеческой скоростью он набросился на брата, но тот не отставал. В таком темпе они кружили почти пятнадцать секунд, я заметил только последние движение. Весь покрытый тёмными порезами, Грамматик наотмашь бьёт подпаленного в нескольких местах Тайного князя и отбрасывает от себя. Музыка прекращается.
Я стреляю в Грамматика, выпускаю обе обоймы. Даже последнюю пулю для себя не оставил… Ему всё равно. Стилет, наверное, расплавится, если я попытаюсь его им ткнуть. А вот неразрушимый меч… Грамматик не сводил глаз с поверженного брата, а я подбирался чтобы ткнуть гиганта куда дотянусь. Даже не глядя он вскидывает руку, и молния отбрасывает меня в дерево, к которому уже подбирается огонь. Больно.
Правильно Грамматик не поворачивался к поверженному спиной. Медленно, даже неспешно, Андрей встал и пошёл вперёд, с пустыми руками. Гигант попятился.
– Для миллионов ты невиновен, мой же отец – Сатана! Но падший ангел Богу был равен, мстить за него буду я! Здесь мы сочтёмся, в битве сойдёмся в год самой горькой звезды. Знаю, наверно, рухну я первым, только погибнешь и ты!
Молнии непрерывным потоком били из рук Грамматика в надвигающуюся тень, но лишь замедляли её движение. Чёрные руки – уже не костюм, а именно руки из чистой тьмы – схватили сияющие запястья и сломали их. Молнии прекратились, а кисти потемнели и повисли безжизненными плетями. Потом тень выдавила упавшему на колени гиганту глаза. Крик его потонул в раскатах грома, а с небес ударили молнии. Одна за одной они обрушивались на тень, и та вдруг… исчезла. Грамматик лёг на спину и засмеялся.
Я подошёл и ударил его мечом по горлу. Появилась небольшая ранка. Я ударил снова, и снова, и снова, добравшись уже до кости, и тут изо рта вместо смеха посыпались молнии, навстречу моему клинку. Я навалился всем весом, но сил не хватило. Ши истратила последнюю энергию из кольца чтобы помочь мечу опуститься на десять сантиметров, но этого было мало. «Найди способ зарядить…» – услышал я её последние слова. Меч начал понемногу нагреваться и подниматься, вырываться из моих рук.
– АБСОЛЮТНАЯ ВЛАСТЬ!!! – закричал я и мы, вместе с Ши отделили голову бога-предателя от тела.
Абсолютная власть. Андрей, похоже, мёртв, но и Грамматик тоже. Теперь этот мир мой. Я рухнул без сил, Ши снова умолкла.
