Текст книги "Приключения Реверса (СИ)"
Автор книги: Александр Десенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
Глава 32
Осталось только доложить об успехе диверсии, но это может подождать. Так даже лучше, пусть сначала отчитаются об отключении своего «воздушного занавеса». За всеми этими делами у меня совсем не было времени на поразвлечься, так что я отправился сначала по барам, а потом и по борделям столицы, во имя разнообразия конечно же. Неприятно удивился отсутствию последователей Химеры в городе, да и вообще никаких храмов кроме Грамматика не было. И если в случае с Веритасом подобную ситуацию понять можно – местное производство стекла не располагает к розничной торговле алкоголем, то остальные… Вот уж воистину богами забытое место. Хотя один из них помнит.
В барах предлагали в основном пиво и ещё какую-то крепкую настойку с названием, которое нужно заучивать на трезвую голову, что явно не про меня. В итоге так нажрался, что до борделя не дошёл, да не больно то и хотелось. Не люблю миниатюрные расы, как порно с некоторыми японками: никакой педофилии с точки зрения закона, но вот визуально…
Утром следующего дня прибыли гонцы с отчётами об отключении магического барьера, а значит пора звонить Андрею. Связь через сны на самом деле работала не совсем так, как называлась, просто во сне удобнее. Во время этого сеанса тело как будто спит, а ещё гораздо легче воспринять попадание в комнату внутри сознания как сон. Когда это произошло со мной в первый раз я попал в какую-то апокалиптическую картину, но не придал этому значения – я же перед этим лёг спать. Если бы это произошло посреди дня, да ещё и на ходу, получилось бы что я шёл, внезапно упал и узрел конец света, на фоне которого разговаривал с богом. Или с дьяволом, если я правильно понял тонкости мифологии этого мира. В любом случае, если рассказать об этом именно так меня сочтут сумасшедшим, а я буду с ними полностью согласен.
Андрея, конечно же, такими вещами не напугать, так что я снова лёг в кровать в королевских покоях – пока они свободны, нужно пользоваться! Энергии в кольце набралось совсем мало, в комнате Ши я смогу пробыть около часа. С другой стороны, демонесса перестанет шептать мне всякие пошлости… Так сказал, как будто не мог ей это запретить.
– Моя прелесть, ты пришёл! Закончил дела, на которые экономил энергию?
– Такое наблюдение, знаешь, чем демоны отличаются от людей? Демоны всегда чётко осознают, чего хотят на самом деле, и не суетятся между роящимися мыслями.
– Мы просто на ступеньку ближе к Изначальному Хаосу чем вы. Но сейчас не об этом, ты же явно хочешь не совсем того, чего хочу я?
– Нужно ещё раз позвонить Андрею. Справишься?
– Опять будешь строить домик?
– Нет, сегодня мы будем гулять по воде.
Надувной матрас отправился в море, унося на себе мужчину, ласкающего женщину. Берег быстро скрылся из виду, потому что стал не нужен. Я искал глаза, но почувствовал взгляд.
– Князь тишины, ты слишком громко смотришь.
– Ну так есть на что посмотреть. Может, закончишь шоу, а потом поговорим о делах? – прозвучал голос из пустоты.
– Я уже называл тебя куколдом, но не думал, что ты и правда больше любишь смотреть, чем делать. В любом случае, Монета же даёт подробный отчёт обо всех моих сексуальных девиациях, и склонности к публичному совокуплению там не было. Я это к тому, что если бы у меня было побольше времени, я бы не стал сверкать перед тобой голой жопой.
– Возникли трудности?
– В том то и дело, что нет. Это далось слишком легко. Я даже нашёл отличного человека на роль наместника. А ещё я заметил некоторые странности в храме твоего брата.
– Например?
– Им плевать на правительство Хобритании, хотя они находятся внутри этой страны.
– Также, как и всем остальным на него плевать. Если бы Грамматик построил серверную в муравейнике, он бы стал считаться с королевой муравьёв?
– А ещё в храме множество системных подземелий.
– Я не вникал, но вроде бы они нужны ему для поддержания связи между башнями. Но не десятками, тут ты прав… Хотя, как я уже говорил, этот храм что-то вроде дата-центра, укрытого от налогов, взымаемых более осведомлёнными об истинной сущности богов странами, ему положено быть больше обычного.
– Кстати, мне тут рассказали, что ты на самом деле не бог, а дьявол. Воплощение зла.
– Наверное, так оно и есть. Помнишь, я рассказывал, как мы с Грамматиком съели бога? Это сильно упрощённая, но правда. А у богов, как тебе уже известно, две фазы. Мне досталась «тёмная». Но ты же понимаешь – сила это просто сила. Хотя соответствовать её бэкграунду проще. Никогда, знаешь ли, не стремился к публичности, а тут ещё и титул Тайного князя…
– Да мне похуй. Я свою часть сделки выполнил, теперь твой ход.
– Это зависит не от меня, ты же понимаешь.
– Понимаю. Пока не забыл, скажи куратору операции по покупке Хобритании чтобы связался со мной в первую очередь, будем с наместником коррупционные схемы на троих соображать.
– Без проблем, тебе же надо входить в курс реальных дел. Да и не прибыли я жду от этой операции.
– Всё, видишь, она уже не может сдерживаться, а я не могу, когда на меня смотрят. Отключайся.
Оказывается, в иллюзорной комнате можно дышать под водой, потому что тело на самом деле не тело, а вода – не вода. Короче говоря, получилось что-то вроде секса в невесомости, после того как Ши стащила меня с матраса.
Я шёл по коридорам дворца в поисках Мизинцева, а по пути тихонько напевал: «Запой – это очень странный предмет, если он есть, то его сразу нет». Я искал наместника для совместного пьянства, второй день подряд. Это запой? Если да, то я даже себе в этом не признаюсь. Если нет, то чего вообще заморачиваться? Беспроигрышная ситуация, короче. На квест «найти и набухать» ушло всего-то полчаса, и вот мы уже обнимаемся и уточняем кто кого уважает. Или нет – я пью, чтобы ничего не помнить, забыться.
Немилосердно шумя, в комнату ворвалось три хобрита. Я едва успел разлепить глаза, чтобы увидеть, как от тела Петра разлетаются кровавые брызги, а на меня наводятся две миниатюрные пушки – двуручные гладкоствольные ружья абсурдно большого калибра. Третий, застреливший наместника из пистолета, убрал оружие в нагрудную перевязь и достал наручники, которые, похоже, предназначались для меня. Проигнорировав две замершие в ожидании приказа чёрные дыры, я вскочил на кровати и отпрыгнул в угол, подальше от наручников.
Нападающие тут же заняли запирающую позицию – двое с ружьями по краям, один по центру и приближается. Я тренировался быстро вызывать броню и оружие с помощью браслета, и сейчас это даже получилось. Только вот не особо помогло, лишь остановило приближение. Я могу убить одного, но другой тут же выстрелит в меня. Я всмотрелся в центрального и понял, что это комендант! Без парадной формы его выделял только превосходящий подчинённых на полторы головы рост. Классика дворцовых переворотов, что сказать.
Но личное участие Коменданта слегка меняет условия в нашей патовой ситуации. Целиться теперь есть смысл только в него. Если до сих пор не убили, значит хотят взять живьём, наверное, Комендант решил, что по совокупности достоинств не только не уступает Мизинцеву, но даже превосходит, а значит справедливо было бы возвыситься вместо него.
– Сдавайся, Хайзенберг! Тебе не причинят вреда.
– Ну естественно, хотели бы причинить, уже бы это сделали. Обязательно было мочить Петра? Хороший был мужик, понимающий, если аргументировано попросить – сам бы подвинулся.
– Просто брось пистолет и вытяни руки вперёд.
– Да успокойся ты, мне всё равно кому помогать, по большому счёту. Не тычь в меня пушками, и я всё сделаю добровольно.
– Опустите оружие. Ну, доволен? Теперь давай сюда руки.
– Какого хрена, я же сказал, что сделаю наместником тебя! Зачем наручники? – и тут до меня дошло зачем. Я ему нужен не как посредник с внешним миром, а как… Понятия не имею кто, но живой и невредимый. Может быть, старый вояка решил, что мы предали идеалы патриотизма, и собирается меня публично судить? Перевожу пистолет себе под подбородок и пробую разыграть по этому варианту. Заодно создаю себе третий, о котором ему знать не положено, потому что он включает в себя полностью заряженное кольцо.
– А теперь слушай меня. Перед тобой величайший воин современности. Мои навыки позволяют мне расправляться с целыми армиями, и принесут тебе гораздо больше, чем если будешь воевать сам. Ты же хочешь победить в войне со всем миром?
– Ха! Ты кто, блядь, такой? – медленно проговорил комендант.
– Ты знаешь. Думаю, вы все знаете, кто я такой. Скажи моё имя.
– Чего? Разве не то, которое написано?
– Нет. Я тот, кто подарил вам победу в последней войне.
– Что за бред, это было чудо божие!
– Уверен? Вот именно. Ну, скажи моё имя.
– Реверс… Максим Реверс! – удивлённо воскликнул один из солдат.
– Ты, сука, прав! – я отпустил пистолет, чтобы он вернулся на перчатку. Комендант тут же набросился на меня и скрутил. Ну, план «бэ» провалился, переходим к плану «вэ». Главное такими темпами до плана «ы» не дойти, операции с таким названием никогда не бывают успешными. А система не соврала, моё имя на Кемосе теперь все знают, как и описание подвигов. Главное не уточнять на чьей стороне я на самом деле был.
– Куда его теперь? – спросил у коменданта солдат.
– В подвал, конечно, ты что, не способен запомнить… э, что вражеских диверсантов приказано отправлять лично к Главному?
– Так точно, не способен. Разрешите исполнять?
– Разрешаю.
В подвал меня не понесли, видимо мой статус в процессе захвата изменился, на что и сослался боец. Не знаю где мы бухали вчера, но привели меня в королевские покои – меня не было меньше cуток, кто уже успел занять? Но когда солдат открыл массивную дверь ключом, внутри было пусто. Со знанием дела он открыл один из шкафов и уверенно шагнул в Нарнию. Меня заволокли следом.
Кабинет, в котором мы оказались, был не очень большим, полностью лишённым стульев для посетителей, а стены покрывала бумага с надписями на непонятных языках. Чёрная бумага с белыми символами. Потолок равномерно светился и был голубым, в цвет хозяина кабинета. Из-за стола на меня смотрел Грамматик.
– Ну кто так связывает? Это же абсолютно не красиво! Или вы его не для этого связали? – осёкся бог, глядя на уверенные в собственной правоте лица моих конвоиров.
– Этот человек утверждает, что он и есть Максим Реверс.
– Ну-ка, сними с него маску. – боец снял – Вот это да! А я всё думал, как бы мне тебя изловить половчее! – обратился Грамматик лично ко мне.
– Какого хрена тут происходит?
– Не переживай, всё идёт по плану.
– Ты предал брата?
– Что? Нет, разве можно предать такого как мой брат?
– Тогда скажи им, чтобы меня отпустили.
– Ты не понял. Мой брат – воплощение зла! Тиран и поработитель, а я – борец за свободу. Это не предательство, это… другое.
– Тогда, может расскажешь мне свой план народно-освободительной борьбы?
– Ну смотри, сначала я закую тебя в цепи, потом дам по морде, а потом оставлю медленно умирать от обезвоживания. Как тебе?
– Очень смешно. Я говорил про настоящий план.
– А я и не шутил. Просто я не злодей, чтобы рассказывать обречённому пленнику, почему я прав, а он – нет. В нашем с тобой случае это и так очевидно. Ты просто зло, а я – добро и процветание.
Грамматик махнул рукой и символы на стене начали светиться, открывая ещё один портал, после чего зашёл в него, а солдат поманил за собой жестом. Комната была совсем маленькая, даже тесная, особенно учитывая, что почти всё пространство занимала широкая кровать на массивном металлическом каркасе. Рядом с ней в пол были вмонтированы цепи, каждая толщиной с мою руку. Грамматик был невероятно силён, его пальцы сжимали сильнее тесных наручников. Он усадил меня на кровать, протянул цепи через специальные отверстия в спинке и защёлкнул их на моих руках, таким образом, чтобы я не мог лечь, а руки постоянно оттягивались тяжёлыми цепями вверх.
– Так, теперь стража… Вас ждут обратно?
– Да. Людей, умеющих обращаться с пушками не хватает…
– Верно, верно… Чёртова секретность! Ладно, идите и пришлите кого-нибудь. Исполняйте.
– Так точно.
– Что, думаешь твои любимые цепи меня не удержат? – спросил я, когда солдаты ушли.
– Эти цепи я взял у Хапсиэля, а он знает толк в подобных вещах. Даже я не могу из них вырваться.
– Ого! Слушай, это серьёзнее чем я думал. Пожалуйста, скажи, что всё это розыгрыш!
– Нет. Всё по-настоящему.
– Я не хочу умирать! Позволь мне присоединиться к тебе! В глубине души я всегда знал, что должен бороться со злом, а не примкнуть к нему!
– Ты забываешь, что я читал твой статус. Нет у тебя никакой души. Иначе, было бы очень иронично её заполучить… Но, это к делу не относится. Не бойся, пока твоя смерть может мне навредить, ты будешь жить. Три дня, может быть пять… Ты даже не понимаешь, от чего я отказываюсь, отдавая тебе эту комнату на такой срок!
– О, мне очень жаль, что лишаю тебя входа в «глубокое тёмное фентези». Это может прозвучать банально, но я найду способ тебе отомстить!
– Я знаю. – он хотел сказать что-то ещё, но тут в комнату вошли стражники, обмундированием похожие на предыдущих, только без пушек. Грамматик тут же потерял интерес ко мне и начал инструктировать моих тюремщиков.
– Значит так. Этот человек – самое скользкое существо на планете. Он прикован, но не спускайте с него глаз. Вы организовали следующую смену?
– Да.
– Тогда наблюдайте вдвоём. Не давайте ему спать, если будет закрывать глаза надолго – суйте под нос вот этот пузырёк. Если сбежит или сдохнет – ответите жизнью. Всё ясно?
– Так точно.
– Да и вот ещё что. Не вступайте с ним в разговор, но это так, совет. Он очень хитёр и коварен.
– Комендант приказал сообщить, что гости прибыли, господин.
– Отлично. Не подведите меня тут, я на вас рассчитываю!
Он подошёл, сердито глянул на сидящего меня с высоты своего хобритского роста и отвесил две пощёчины, точно следуя озвученному плану. Я думал голова просто оторвётся, а рот наполнила кровь, но зубы вроде уцелели.
– Эй, глаза открой! – донеслось до меня откуда-то издалека. Под резкий запах аммиака я пришёл в себя.
– Фу, блядь, закрывай эту штуку – сдавленно сказал второй стражник первому.
Нашатырный спирт… Хитро́! Так, что вообще происходит? Я пришёл, чтобы присоединить эту страну к тайной империи, а Грамматик называет себя борцом за свободу, повстанец хренов! Только вот я мог бы усомниться в ком угодно, кроме Грамматика. Он ничего не сделает без собственной выгоды. С другой стороны, на Земле экспорт свободы – самый прибыльный бизнес. Если это добралось и до сюда, то сказка в этом мире окончательно умерла. Нужно поговорить с Андреем, может он что-то прояснит. Я полностью открыл Ши доступ к своему сознанию, так будет проще.
Первое, на что я обратил её внимание это цепи. Промелькнула мысль, что противопоставлять всемогущего демона неразрушимым цепям – это как задачка из античной философии о неодолимой силе и неподвижном объекте, решающаяся примерно так же, как и остальные подобные задачки – посылом оппонента нахуй. Как ещё можно разговаривать с человеком, всерьёз утверждающим, что Ахиллес не обгонит черепаху? Он, конечно, услышав такой ответ, возразит, что не сможет туда пойти, потому что должен будет сначала пройти половину дороги, а чтобы пройти эту половину нужно будет в свою очередь пройти половину половины, и так до бесконечности. В этом случае можно расчехлить конечную цель и безапелляционно заявить, что на пол шишечки тоже сойдёт.
Ши заметила, что в теперешней ситуации на месте посланного нахожусь я – эти цепи созданы, чтобы удерживать богов, а значит не только прочные, но и невосприимчивые к магии. Изначальная идея была проста – прочность не важна, если замок открыт. «Имей в виду, здесь все такие умные» – как бы говорит мне Грамматик. Хотя едва ли он на самом деле стал бы цитировать фразу, встречающую возвращающихся на историческую родину евреев.
Но цепи же должны как-то открываться? По стоп-слову? Нет, это работает немного не так. Слово просто даёт понять партнёру, что продолжать нельзя, но раб остаётся рабом, а господин – господином. Должен быть ключ, где-то прямо здесь. Ши не сможет заставить стражников найти его – слишком абстрактное понятие этот ключ. Нужно всё же попробовать установить связь. Эта попытка приведёт к потере сознания и пузырьку с нашатырём под носом, но вдруг успеем? Не успели. Охранники провоняли всю комнату, но меня в сознание вернули. Хотели ещё поколотить, но решили, что если добавят сверх того что выдал господин я могу сломаться. Пожалуй, они правы.
Кажется, Грамматик поставил их сюда именно затем, чтобы не дать мне доложить о случившемся. Но ведь сюда скоро приедут торговцы, а вместе с ними куча агентов в штатском и прочих стукачей разного масштаба! Они же обязательно доложат о… О чём? Скажем так, обо всей херне. Но есть ли у них прямой контакт с «богом»? Нет. Доложат они начальству, а начальство у них кто? Если речь идёт о французах, то Лирой. В его лояльности сомневаться не приходится – она отрицательная. Этот пидорас предусмотрел всё…
Через пару часов Ши посетила отличная мысль. Цепи разомкнулись и я, провожаемый вытаращенными глазами стражников прошёл к выходу. Они подобрали челюсти с пола и бросились за мной.
Глава 33
Не теряя времени, Ши переключилась с создания иллюзии на установку контакта с Андреем. Мы ворвались в баню, затянутую паром, и я закричал:
– Грамматик тебя предал! Он взял меня в плен и готовится сделать что-то страшное!
– Не видишь, я занят? И вообще, уходи, я не могу, когда на меня смотрят. – ответил он. Чем ещё он мог заниматься в парилке?
– Ты не понимаешь, я серьёзно!
– Я понял, но это ничего не меняет. Убирайся!
Меня будто взрывом выбросило в реальность, и я увидел, как Эльза держит цепь чуть выше основания, а Ироня стучит по покрывшемуся инеем металлу булавой.
– О, девочки, как я рад вас видеть! А как вы тут оказались?
– Эльза очень понравилась одному солдатику, и он похвастался, что взял в плен человека, чьё имя записано в Зале Славы.
– И что?
– Я знаю все имена живущих, записанные там. Или ты думал, я тебе верю только потому, что ты красиво говоришь?
– Ну, я на это надеялся.
– А потом она позвала его к себе, вырубила и сбегала за мной. Мы его так пытали… – мечтательно закатив глаза заявила Ироня.
– Он, видимо, всё рассказал.
– Да, и мы решили тебя спасти! Богиня спрашивает, что тут вообще происходит?
– Я не знаю точно, но Грамматик, похоже, решил сместить Андрея с вершины пантеона. Передай богине: «Разделился весь мир, отвечай, с кем ты!».
– Она сказала: «Бей пидораса!»
Услышав, кто заковал меня в цепи, Эльза перестала их морозить, а на её лице отразились сомнения в целесообразности находится в эпицентре надвигающейся бури. Нужно было взять инициативу в свои руки, что я и сделал:
– Отлично. Эльза, я вряд ли смогу предложить тебе больше, чем уже обещал, но мы оба должны выжить, чтобы всё получилось. Ты со мной?
– Я хочу королевство. Вся прислуга говорит, что шут Хайзенберг сделал завхоза королём, или даже больше. А я чем хуже?
– Я думаю это возможно. Сделаю всё, что от меня зависит. Но с моим покровителем происходит что-то странное.
– Вот, а потом мы стоим такие у дверей в королевские апартаменты, и понимаем, что ключа-то нет! И тут выскакивают два стражника в латах: «Куда он побежал? КУДА ОН ПОБЕЖАЛ??!!». А Эльза не растерялась, показала, что мимо нас пробегал. Кстати, кто пробегал?
– Наверное я. Я им небольшую иллюзию показал…
– И тут она протыкает первому голову насквозь, через переносицу, а я придавливаю второго щитом к стене. У Эльзы с первого клинка кровяное мороженное сползает, а она из второго шило делает, и прижатому прямо в ухо! О, я влюбилась! Ты же не против? Хотя, можно и втроём… Эльза? – она её чуть облизывать не начала к концу фразы.
– Уймись, озабоченная! Не видишь, я морожу? И не забывай бить!
– Стойте! Не надо бить, это всё мне руку дёргает! И ничего не получится, цепи неразрушимые.
– Плохо. Пойми меня правильно, если иного выхода нет, надо же тебя как-то вытаскивать… – Эльза призвала клинки и приготовилась отрубить мне запястья.
– Нет! Ключ, есть же ключ. Смотри, у Грамматика ведь нет таких классных клинков как у тебя, как тогда он открывает цепи?
– И где он? Нам нужно спешить.
– Поищите! Один должен быть здесь, возле кровати, а второй, ну, в столе, наверное, запасной. Я понятия не имею, как он может выглядеть, но не рубить же руки, на самом деле!
Эльза осталась обыскивать спальню, а Ироня ушла в кабинет. Вернулась минут через десять, с несколькими странными предметами. Она навалилась на меня и стала жадно целовать, с языком. Учитывая, что делала она это не снимая доспехов, только без шлема, ничего мягкого и приятного в этом не было, но от Ши я чувствовал прокатывающиеся по краям сознания волны наслаждения. Одновременно с этим она перебирала возможные ключи на браслетах, и один из них подошёл. Освободившись от цепей, я ещё пару минут выбирался из объятий Ирони. Эльза держала дистанцию, чтобы не быть втянутой в это безумие. Ключом оказалась юсб флешка с надписью «Гачимучи». Не знаю, куда Грамматик планировал её тут вставлять, но флешку забрал – исключительно затем, чтобы бросить в ближайший костёр, конечно же. Что ещё можно делать с «гачи»?
– Девочки, вы, конечно, большие молодцы и всё такое, но… трупы и кровь в коридоре убрали?
– Эээ, а зачем? – спросила Ироня.
– Нет, ты то от таких картин получаешь эстетическое и не только удовольствие, но вот остальные понимают это немного иначе.
– Нас обнаружили – расшифровала мой намёк Эльза.
– Ну, им же хуже! Апофеоз! – Ироня со щитом наготове вышла через портал в спальню короля, и почти сразу же залетела обратно. В щите застряла крупнокалиберная пуля. После обыска, комната сильно преобразилась, не только тем, что пол тоже, как и стены, покрыла бумага со странными символами. Открылось ещё несколько проходов, и за одним из них виднелся длинный коридор. Туда мы и побежали.
Топота преследователей слышно не было – весьма разумно, если боеспособных солдат мало, а те, что есть – далеко не лучшие в своём деле. Портал вывел нас в большой светлый ангар с конвейерами. На лентах катались какие-то блестящие штуки, на которые рабочие наносили узоры с помощью трафаретов. Никто не обращал на нас внимания, как будто компания из девочки-волшебницы, и двух возвышающихся надо всеми людей в странных нарядах была обычным делом.
Лента заезжала в ангар с одного края, изгибалась змеевиком и везла продукцию дальше, туда же, куда вела единственная дверь в помещении. Рабочие носили чёрные рясы, отличающиеся от аналогов на грамматон-клириках только цветом. В следующем цеху было холоднее. Здесь заготовки из предыдущего попадали на столы к другим, очень разнообразным работникам, расположенным по обе стороны от ленты. Ширина этой комнаты была примерно в половину меньше, а дверей было вдвое больше, но я решил, что на скрытую стеной половину ангара нам не нужно.
Большинство рабочих были людьми, и если прошлые просто не проявляли к нам интереса, то эти даже не поднимали взгляд, сосредоточено колдуя над приезжающими на транспортире… зеркалами? Разница в росте сильно бросалась в глаза, потому что они стояли плечом к плечу. Они что, стоят так всю смену? Двигаясь к выходу, я начал смещаться к стоящим у столов разумным, и когда подошёл совсем близко, в полной мере осознал, почему терпеть не могу этот термин. Сложно обозначить группу из двух разных рас одним словом, но впредь буду стараться до победного. А сейчас передо мной были призраки! Противные, холодные, липкие и совершенно не разумные призраки! Когда я думал, что это место не способно удивить сильнее, отражение в зеркале на одном из столов помахало мне рукой. И улыбнулось.
Стол немедленно уронил это зеркало, вытеснив его следующим. Призраки не прозрачны, но звона бьющегося стекла я не услышал, видимо там ещё один транспортир. В следующем зале зеркала упаковывали в красивые коробочки. Здесь уже работали полностью вручную, коробочки доставлялись со склада пачками на тележках, и так же, пачками уезжали обратно, уже наполненные. Здесь на нас подозрительно косились, но приставать с расспросами не решались. А вот вахтёр на складе доебаться не постеснялся, за что и был мною безжалостно застрелен. Всегда мечтал вогнать доёбистому вахтёру пулю в лоб. Прихватил пару коробочек, похоже, они связаны с происходящим вокруг пиздецом.
На стене склада были нарисованы высокие и широкие ворота, в которых две фуры свободно разъедутся, а рядом – маленькая калитка с порталом.
– Вот же срань! – сказала Эльза, когда мы вышли через него.
– Что такое?
– Это храм Грамматика. Я была тут, когда видела кристаллы, они должны быть там, дальше. – оттуда, куда она показывала, вышло два грамматон-паладина. Увидев нас они бросились бежать.
– А, трусы, узнали? Бегите, пока можете! – прокричала им в след Ироня.
– Они побежали поднимать тревогу! Убегать на самом деле должны мы! Эльза, веди!
На развилке свернули налево, спустились по лестнице и пробежали по коридору. Вот и дверь, через которую заходили в прошлый раз. Я замер на границе темноты: богослужение было в самом разгаре, а толпа фанатиков в религиозном экстазе протирала лбами пол. Прихожан было много, но по бокам всё равно оставались проходы. В отличии от нормального театра, «божественный» свет озарял паству чуть ли не сильнее, чем десяток жрецов, поющих у алтаря. Следуя за моей мыслью, Ши сказала искать другой выход: может быть, она спрятала бы меня одного от жрецов, а толпе и так дела нет, но нас трое.
– Назад! Нужно найти другой путь!
По коридору маршировали прикрытые стеной щитов алебардисты. Махать алебардой в узком проходе не получится, зато можно колоть и рубить, а этого более чем достаточно. Плотный строй низеньких хлипких воинов не выглядел угрожающе, но их больше десяти, а нас трое. Огнестрел только у меня, и то на шесть патронов, ну и один у Ирони, но всё равно перезарядка у пистолета длиннее, чем оставшаяся жизнь. Убегаем опять. Второй отряд зажимает нас с другой стороны, но есть поворот, за ним чисто. Рыцари не спешат, видимо мы в тупике. И правда, мы идём к кабинету верховного жреца, Кристиана Байла.
Когда герои оказываются в безвыходном положении им приходит помощь свыше. Или не приходит, но тогда и историю о погибших никто не рассказывает: как говорил Пратчетт, один шанс на миллион срабатывает в девяти случаях из десяти. Говорил он это к тому, что все остальные девятьсот девяносто девять тысяч случаев упоминания не заслуживают. Прилетят ли орлы? Не знаю, но мы подождём.
– В сейф, живо! – скомандовал я, опять вскрыв замки на дверях.
Дверь оснащена внутренним блокиратором, а под потолком вентиляционные решётки. Эта особенность, вероятно, тоже унаследована от средневековых храмов, в которые пряталось мирное население при нападении на город. А тут может спрятаться начальство, в полном соответствии с приоритетами нового времени.
Итак, Андрей. Он меня выгнал, но так и не сказал, поможет или нет. Часа через три позвоню ещё раз, может созреет для нормального разговора. Терять нечего, а вот приобретать… Я достал коробку. «Монограмматон, волшебное зеркало» – гласила надпись. Внутри была какая-то макулатура, подставка и зеркало с пентаграммой на задней стороне. Подозрительно похоже весом и габаритами на смартфон. А ещё кнопки сбоку. Ну, зажмём одну. Снова махающее рукой улыбающееся отражение. Привычный интерфейс, только как будто поверх «камеры» в режиме фронталки – зеркало же. Шестерёнка настроек, трубочка звонилки, а пентаграмма? Браузер.
– Это что же получается? – спросил я, глядя на девочек.
– Не знаю. Дай посмотреть!
– Нет, подожди, нужно кое-что проверить. – я запустил камеру и увидел звезду хаоса.
– На, держи. Опиши что видишь кроме своего отражения.
– Я не вижу отражение, тут появилась надпись, что он ведёт запись.
– Глаза вместо камеры, вот это техника!
– Да что это за хрень?
– Айфон, наверное. Во всяком случае нечто, им вдохновлённое.
– Что такое «Айфон»?
– Ох, это долгая тема. Если промотать к сути, эта штука погубит ваш мир лет за десять.
– Как эта мелочь может погубить мир? – удивилась Эльза.
– Ломать – не строить. Мир – это люди, общество. Эти зеркала изменят всё, к чему вы привыкли, а изменения, ну, не зря же бога перемен зовут Смерть.
– Пустая философия.
– Если бы. Но чтобы понять, что к чему, придётся вернуться к началу рассказа об айфоне.
– Торопиться нам вроде бы некуда. – возбуждающе-холодно ответила Эльза. Ироня во всю осваивала новую игрушку, кривлялась перед зеркальцем как обезьянка. Отлично, будет «ненаглядным пособием». Интересно, здесь тоже будут мерить производительность волшебных зеркал в «попугаях», раз уж я вспомнил этот старый мультик?
– Эльза, у тебя родители есть?
– Да.
– Писала им письма через храмы Грамматика?
– Да.
– Так вот, если такое зеркало попадёт в руки твоих родителей, и в твои, то посредством нехитрых манипуляций вы сможете установить связь. Я точно не знаю, какую именно, но скорее всего всякую – переписку, разговор, иллюзию присутствия. Не важно, главное скажи, тебе это понравилось бы?
– Мы не очень близки, но я понимаю к чему ты. Зеркала захотят все.
– Ироня, а ты уже научилась делать картинки с собой?
– Нет, а что, можно?
– Более чем уверен. Так вот, Эльза, эта штука может рисовать лучше любого художника, за считаные секунды.
– Тоже полезно.
– А теперь самое страшное. Здесь есть браузер.
– Круто.
– Я понимаю, что ты не понимаешь. Смотри, представь себе картинную галерею настолько огромную, что не пройти за день. Тебя интересует в ней всего одна картина. Может быть, она будет висеть напротив входа?
– Ну нет, такой удачи не бывает.
– Удачи не бывает вообще. Бывают трюки, фокусы, обман. В нашем случае – подтасовка. Как будто ты договорилась с хранителем галереи, чтобы он повесил нужную тебе картину первой. Браузер делает примерно то же самое, что хранитель, тебе только нужно объяснить ему что ты хочешь.
– Я хочу понять, как это уничтожит мир!
– А вот. Хранитель тебя внимательно выслушает, и потом расскажет тому, кто его создал о твоих интересах. Несомненно, он повесит первой картиной ту, что ты заказала, а по бокам от неё те, что ему прикажет повесить создатель.
– Предатель! Нахер он такой нужен вообще, со своей странной галереей! И почему туда захожу только я? А как создатель успевает выслушать хранителя и придумать, что показать?
– Придётся добавить в аллегорию немного технических деталей. Во-первых – в галерею с картинками ходят все, у кого есть зеркала. Во-вторых, для каждого зеркала своя дверь, за которой висит лично их первая картина. А галерея общая, но в ней неограниченное количество места и копий картин – если тысяча человек желает видеть одно и то же, это не станет проблемой. Картины и галерея – они как магическая иллюзия, не настоящие. Дальше, зачем нужен хранитель-предатель? Он же в зеркале, и у тебя нет выбора. Можешь не пользоваться галереей, или пользоваться, но через стучащего на тебя хранителя. А как не пользоваться, если там можно на голую Ироню посмотреть? Или на Тайлера, так ведь твоего мужа звали?
