Текст книги "Гомо акватикус (первое изд.)"

Автор книги: Александр Чернов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Месторождения в открытом море, удаленные на десятки километров от материка, оказались намного богаче береговых.

Однако буровые на сваях – на эстакадах и искусственных островках вблизи берегов – были лишь «прицельным огнем» в начатом генеральном сражении за морскую нефть.

Осенью 1945 года президент США Гарри Трумэн выступил с декларацией, в которой объявил национальной принадлежностью Соединенных Штатов Америки шельф, окаймляющий страну. У Нью-Йорка шельф простирается на сто миль. Еще далее простирается он у города Гальвестона на юго-западном побережье Атлантики. В Западной Флориде прибрежная часть морского дна с глубинами до ста восьмидесяти метров простирается на целых двести миль.

Таким образом, США получили в свое владение еще один «штат», по площади вчетверо превышающий Техас. Ранее по традиции полоска территориальных вод была от трех до двенадцати миль.

Инициативе США не замедлил последовать Иран. Он объявил своими владениями почти весь Персидский залив. А Перу объявила территориальными воды, раскинувшиеся еще дальше шельфа. Правда, шельф у берегов этой страны, где Анды обрываются круто в море, очень узок.

Притязание на океанскую акваторию объявили также Мексика, Англия, Исландия и другие страны Нового и Старого Света.

Заявление президента было сделано по настоянию нефтяных магнатов, спешивших захватить монополию на подводную нефть. Стало известно, что у берегов Калифорнии, Луизианы и Техаса расположены огромные подводные месторождения нефти. Об этом свидетельствовало пробное бурение со специально приспособленных кораблей. А вскоре в прибрежных «нефтяных водах» страны появились первые искусственные буровые острова – знаменитые «техасские башни».

Изобретение передвижных островов для разведки и добычи нефти и его спутника – природного горючего газа явилось крупнейшей победой в освоении минеральных богатств Мирового океана. Сейчас в нефтяном флоте мира насчитывается около семисот буровых на плаву – разведочных и промысловых. И эта «великая армада» наших дней непрестанно пополняется все новыми плавучими буровыми-гигантами, штурмующими бездны моря.

Но «морская» нефть обнаружена не только на Каспии и континентальном шельфе США. Сказочно богат Персидский залив.

Нефтяные месторождения открыты на отмелях близ Индонезии, Японии, Западной Африки, Индии и некоторых других стран мира.

Колоссальные запасы нефти и газа найдены на дне Северного моря. Здесь ведут изыскания около семидесяти нефтяных компаний Англии, США, Франции, ФРГ, Голландии.

По мнению геологов, совсем не исключено, что в скором времени буровые вышки появятся в Черном море, на Балтике, в Охотском море…

Когда-нибудь люди научатся добывать нефть и на глубинах, измеряемых сотнями метров. Пока же водная оболочка препятствует добытчикам, скрывая доступ к ложу океана. Впрочем, как считают ученые, в будущем гигантское давление гидросферы даже может стать союзником, выдавливая нефть и газ из земли. Останется подключить трубопровод, и под автоматическим нажимом мощных толщ воды, давящих на дно, почти без помощи извне хлынут в береговые хранилища потоки нефти и газа.

Однако до последнего времени нефть добывали только на мелководье, на глубине от десяти до тридцати, в лучшем случае – до сорока-пятидесяти метров.

Причины этого не требуют пространных комментариев. Они известны. Подводные скважины нуждаются в таком же квалифицированном уходе, как и «земные». А нефтяникам-водолазам из-за холода и длительной декомпрессии на больших глубинах трудно пробыть у рабочего места и четверть часа. Чтобы завернуть всего несколько болтов на глубоководной нефтяной скважине, группа водолазов должна совершить десяток погружений. Это отнимает целую неделю времени. А ведь каждое погружение только одного водолаза на большую глубину обходится в несколько тысяч долларов! Не удивительно, что подводные работы пожирают едва ли не половину доходов, какие дает та или иная глубоководная скважина. Потому-то из сотни нефтяных скважин, пробуренных у побережья США на глубине более шестидесяти метров, работает всего дюжина.

Остальные закрыты до наступления лучших времен…

Однако ждать у моря погоды не в правилах деловых людей. Многие нефтепромышленники на Западе уже давно пользуются услугами аквалангистов, умеющих управлять подводными скважинами и ходить в нефтяную разведку. И право, они лучше, чем кто-либо, отдают себе отчет в том, какие выгоды сулят им человеко-рыбы – обитатели подводных домов, взятые на службу нефтяными монополиями.

Кусто со своими коллегами одни из первых начали «батрачить» на нефтяные фирмы. Нередко лишь это и спасало Кусто и его друзей от разорения. Помощь со стороны правительства была самой скромной. Приходилось рассчитывать на собственную инициативу.

– Это удивит только тех, кто не знает о скандально мизерных средствах, отпускаемых в нашей стране на океанологические исследования, – с горечью констатировал корреспондент «Юманите» Жан Рабат.

Волей-неволей пришлось протянуть руку и на сей раз. «Преконтинент-три» экипировался в основном за счет нефтяных фирм. Но даже несмотря на этот альянс, экспедиции все равно не хватало многих важных приборов и оборудования. Например, чтобы выгнать обычный воздух из дома, прежде чем наполнить его газовой смесью, нужна была хорошая помпа. Но, увы, купить ее уже было не на что. Правда, калипсян, привычных к разным испытаниям, это мало смущало: воспользовались другими насосами.

Итак, экспедиция имела прежде всего чисто деловые цели: практическое освоение континентального шельфа, перво-наперво – нефтяная разведка и обслуживание скважин на больших глубинах, недоступных для аквалангистов и водолазов.

По соседству с «шашечницей» на глубине ста двенадцати метров появилась буровая вышка и оборудование, которое обычно венчает буровую скважину у поверхности. Очень тонкую работу – привести в готовность затворы устья скважины поручили Бонниси. Семь часов подряд(!) простоял Бонниси у станка, но затворы одолел!

Подводная буровая работала не хуже, чем на земле. Напор нефти имитировал сжатый воздух. Продрогший до костей, но довольный и гордый за новый «Преконтинент», возвратился Бонниси в теплое укрытие. Он знал, что в это время за ним по подводному телевизору недоверчиво следили сухопутные эксперты-нефтяники. Скептики были посрамлены.

В доме океанавт сдал еще один экзамен по координации движений: вдел нитку в игольное ушко…

Находясь под водой, океанавты легко манипулировали с отрезком трубы весом двести килограммов, вели монтаж металлических конструкций. Океанавты без труда передвигались во все стороны и действовали из любого положения, что почти невозможно на суше. Вскоре трудовые процессы на подводной буровой, и не только на буровой, стали отнимать значительно меньше времени, чем подобные же операции в «земных» условиях.

Как известно, недра океанского дна богаты не только нефтью. Поэтому в программу «Преконтинента-три» входили и другие работы по освоению подводной «суши». Изучалась, в частности, возможность добычи железной руды из подводных месторождений.

Во всех геологических изысканиях океанавтам помогала «Дениза», недавно возвратившаяся во Францию после продолжительной командировки в США. Мощные светильники подлодки хорошо освещали подводные владения. Управлял «Денизой» ее «прима-капитан» – Альбер Фалько.

Подводные земледельцы

Как и прежде, океанавты вели наблюдения за морскими животными. Вокруг станции обитало множество разных рыб, омаров, иногда появлялись осьминоги. Океанавты выстроили для них домик на дне. Самые смелые тотчас же заняли в нем свои «квартиры».

«Вода – наша мать, море – кормилица. Из моря в наши дома входит жизнь», – более чем за два тысячелетия до наших дней сказал великий драматург древности Еврипид…

Еще лет десять-двадцать назад было принято говорить, что ресурсы Мирового океана неисчерпаемы. Но уже сейчас во многих районах прибрежные воды опустошены. И рыболовные флотилии в поисках добычи уходят за сотни, а то и за тысячи миль от своих баз.

Ученые и промышленники волей-неволей все чаще задумываются об искусственном выращивании рыбных стад и устричных колоний, о превращении океана из охотничьего угодья – в ферму.

В конце июля 1960 года в норвежской газете «Дагбладет» появилось сообщение, которое сразу же приковало к себе внимание скандинавских ихтиологов. В заметке говорилось, что в Варангерфиорде пойман лосось неизвестного для здешних мест вида. Русские, поясняла газета, называют этих лососей горбушей. Вскоре пришел черед удивляться финнам. Они тоже поймали горбушу в одной из своих рек, в трехстах километрах от устья.

Затем подобные вести пришли из Голландии, Англии, Ирландии.

Каким же чудом тихоокеанский житель – горбуша – попал в Атлантику?

Ничего загадочного в этом не было. Рыб переселили и стали искусственно выращивать в северных морях советские специалисты.

Несколько лет проводит интересные исследования в Японском и Охотском морях группа советских морских биологов под руководством профессора Л. Г. Виноградова. Их интересует камчатский краб и мидия – самый распространенный в Японском море моллюск. Почти все работы ведутся под водой.

Ученые создали искусственные плантации – металлические садки и заселили их мидиями, помеченными насечками и цифрами.

– Меченые мидии поведают, как они перезимовали в садках, и подскажут, где лучше всего создать для них искусственные плантации, – говорят участники экспериментов.

Но замыслы ученых простираются еще дальше. Ихтиологи хотят создать стада рыб, подобные стадам сельскохозяйственных животных.

Год от году неуклонно растет спрос и на морские водоросли. Основные плантации этих растений раскинулись на мелководных участках.

– Значит, тем более неблагоразумно делать ставку только на естественное воспроизводство подводных лугов, – говорят ученые.

На самых малых глубинах, куда проникает много солнечного света, больше всего зеленых водорослей. Чем глубже – тем гуще заросли бурых водорослей. К бурым принадлежат известные водоросли саргассы, давшие название Саргассову морю в Атлантике. Самые нижние этажи моря, куда только проникает солнечный свет, занимают красные водоросли.

«Огородным» разведением морских водорослей уже всерьез занялись, например, в одном из научно-исследовательских институтов Канады. Канадцы хотят вывести новые, улучшенные сорта морских водорослей, призвав на помощь селекцию.

Огромная подводная ферма организуется у берегов Чили.

– Здесь, на площади более тысячи квадратных миль, раскинулись настоящие луга, не уступающие по своей продуктивности самым плодородным черноземным полям Украины, – заявил один из зарубежных специалистов.

В концерн, который будет управлять подводной фермой, вошли такие хорошо известные монополии, как «Юниливер», «Империэл кемикл», «Бритиш петролеум». Хотя скорее всего, этих «китов» делового мира волнуют не столько рыбные пастбища, сколько пахнущие нефтью подводные месторождения…

Много лет изучают морские водоросли советские ученые.

В Архангельске, на набережной В. И. Ленина, находится одна из специальных лабораторий морских водорослей. Лабораторией заведует Ксения Петровна Гемп. Коллеги называют ее «Королевой водорослей». Каждое лето во главе со своей «Королевой» отправляются они в экспедицию по северным морям. Непременная свита морских биологов – добровольцы-аквалангисты. Они помогают составлять карты подводных плантаций, проводить опыты по искусственному выращиванию, культивации, уходу за водорослями и уборке их.

Кусто отлично понимал, какие выгоды могут принести в будущем подводные фермы и плантации. Вспомним: экипаж «Диогена» едва ли не первым открыл «ихтиологическое ранчо» в морских глубинах. На сей раз по соседству с «шашечницей» раскинулась подводная оранжерея.

За три недели, проведенные на дне моря, плантации, конечно, не создать. Океанавты ограничились более скромной целью: изучали жизнь растений в естественных условиях и на «грядках», освещенных электрическими лампами. Эти опыты, с интересом встреченные в ученом мире, несомненно, будут очень важны для будущих подводных земледельцев и фермеров.

Неподалеку от оранжереи Жак Ролле устанавливает вертикальную трубу. Наблюдая за отклонением падающих из нее пластмассовых шариков, океанавты изучают придонные течения.

Капитан Кусто дает интервью

Двадцать ночей и дней провели океанавты на дне Средиземного моря.

В пять часов вечера 14 октября, освободясь от балласта, «шашечница» медленно всплывает на поверхность. Экспедиция закончена. Но проходит еще трое суток, пока длится декомпрессия. Люди покинули шар лишь 17-го. Около месяца провели океанавты в своем удивительном жилище. Андре Лабан и его друзья отказались от автомобилей и пешком отправились по домам.

На следующий день после благополучного завершения эксперимента первый летописец «Преконтинента-три» корреспондент «Юманите» Жан Рабат взял интервью у капитана Кусто. Рабат был единственным из журналистов, кто вместе с Кусто участвовал во всех ночных переходах «шашечницы» к мысу Ферра.

– Первоначально предполагалось погружение на пятнадцать дней, но подводный дом и его обитатели пробыли на дне моря три недели. Почему произошли эти изменения? – спросил Рабат капитана Кусто.

– Программа работ и исследований, намеченная нами, не могла быть выполнена в пятнадцать дней. Мы это предчувствовали. Так оно и оказалось.

Кусто, зная всю тяжесть работы океанавтов, все же решается попросить их остаться еще на одну неделю под водой. В ответ на эту просьбу следует такой шутливый ответ: «Людям на поверхности. Будьте милостивы к нам, бедным поселенцам, находящимся во чреве Необъятного Моря. Поднимите нас… как можно позже».

– Каждый из океанавтов, – продолжает свой рассказ капитан Кусто, – стоял на вахте по два часа каждую ночь. «Ночью» они называли время, отведенное для сна. И в эти два часа кто-то один отвечал за весь подводный дом.

Искусственный воздух проникал всюду, даже туда, где его не ожидали, – пробивал теплоизоляцию генератора. Из-за этого то и дело приходилось заниматься ремонтом. Все время штормило, и мы опасались за кабели. Если бы снова произошла авария, экспедицию, возможно, пришлось бы прекратить.

В конечном счете благодаря хорошей работе, проделанной как на глубине, так и на поверхности, мы осуществили практически всю намеченную программу.

– «Достигнуты поразительные результаты», сказали вы в день возвращения океанавтов на поверхность. Все ли ваши предположения подтвердились и какие уроки можно извлечь из «Преконтинента-три»?

– Мы намеревались, во-первых, точно определить возможность проведения промышленных работ на глубине более ста метров, а во-вторых, выявить способность самих океанавтов, живущих в синтетической атмосфере, к физическому и умственному труду. В обоих случаях мы получили положительный ответ.

«Преконтинент-три» подкрепил наше мнение в необходимости подводных домов. Но они должны быть максимально независимы от поверхности.

Экспедиция наглядно доказала, что люди, живущие на большой глубине, целиком сохраняют все свои способности. А ведь наш экипаж первым жил в подобных условиях, и, следовательно, нервное напряжение людей было очень большим. Несмотря на это, они каждый день выполняли много тяжелой работы.

– Традиционный вопрос: каковы ваши дальнейшие планы? – спросил корреспондент.

– Я не верю, что глубины океана могут использоваться только для удовольствия, – ответил исследователь. – Я надеюсь со временем основать станцию на глубине четырехсот-пятисот метров, акцентируя внимание на практической стороне дела. Необходимость в такой станции ощущается вот уже несколько лет.

Наша основная задача – добиться еще меньшей зависимости подводной станции от поверхности. Мы уверены, что через несколько лет нам удастся полностью избежать связи с внешним миром, и тогда океанавты обретут подлинную свободу действия в морских глубинах…

Капитан Кусто и его сподвижники готовят экспедицию «Преконтинент-четыре». Предполагается, что на сей раз океанавты поселятся на глубине трехсот метров. Цель этого опыта – определить, до какой же границы пригодна гелио-кислородная смесь.

«Преконтинент-пять» обоснуется на глубине двухсот метров. Будет испытываться водородно-кислородная смесь для дыхания.

«Преконтинент-шесть» намечено послать на глубину пятисот метров. Следующая обсерватория под водой расположится на километровой глубине. Это будет последняя экспедиция, организуемая Жак-Ивом Кусто по программе «Преконтинент».

Французские исследователи уже создали оборудование для тренировки океанавтов под давлением, соответствующем погружению на 1500 метров.

Помещение, в котором поселятся люди, – шар диаметром два с половиной метра. Экипаж лаборатории – из двух человек.

Погружения на большую глубину имитируются не только на суше, но и в естественных условиях – на море, не выходя за пределы континентального шельфа. Эксперименты будут длиться по двое-трое суток. Затем океанавты попадут в руки медиков.

Летом 1966 года в СССР гостил ближайший помощник капитана Кусто – французский морской биолог Раймон Вессьер, тот самый, что жил с океанавтами на дне Красного моря.

– Последний опыт, который поставил Кусто, – «Преконтинент-три», – говорит ученый, – доказал, что люди могут жить на глубине ста метров. Для этого используются смеси, содержащие определенное количество кислорода. Опыт дал отличные результаты. Люди жили в глубоководном доме около месяца. Мы готовимся к опытам и на бóльших глубинах…

Техническая трудность глубинных спусков в том, – говорит далее Вессьер, – что ниже двухсот метров количество кислорода, которое может и должен поглощать организм человека, становится все меньше и меньше. Во время опыта на двухсотметровой глубине, например, в дыхательной смеси содержалось всего два процента этого газа. Причем дозировка должна быть очень точной. Уменьшится содержание кислорода по сравнению с нормой – дышать станет невозможно. Увеличение подачи газа вызовет кислородное отравление. Ни глубины, ни давление сами по себе не помеха для человека в автономном снаряжении. Но необходимы очень точные приборы, дозирующие кислород. Это станет еще более важным, когда мы перейдем к опытам на глубине четырехсот метров. Здесь уже потребуется соблюдать дозу ровно в один процент кислорода.

Не менее важными для освоения глубины, – добавляет Вессьер, – являются надежные средства передвижения под водой. Бесполезен хороший дом, если человек не может передвигаться под водой. Поэтому наша группа разрабатывает новые скоростные средства передвижения для океанавтов. Они помогут проводить исследования, перевозить грузы. Быть может, таким видом транспорта станут подводные ракеты. Их, кроме того, можно будет использовать и как подводные дома.

Слова ученого не расходятся с делом. Ныне глубоководная эскадра Кусто пополнилась двумя «ныряющими блюдцами», способными погружаться на вдвое большую глубину по сравнению с «Денизой». Таковы одноместные подлодки-близнецы SP-500. Каждая из них снабжена механической рукой и телевизионным монитором для связи с надводным судном. Правда, радиус действия их невелик – две морские мили, а продолжительность плавания – два-три часа.

Однако уже строится другой подводный корабль, названный «Аржиронет» – «Водяной паук». В нем часть помещений находится под давлением, как в подводных домах. Эти помещения сообщаются с центральным отсеком, где создано нормальное атмосферное давление. Здесь располагается экипаж лодки.

Подводная лодка может выйти из своей базы в подводном положении или двигаться по поверхности. Дальность плавания электрической подлодки в погруженном состоянии – около двухсот пятидесяти километров, а на поверхности – до тысячи.

Лодка в первую очередь используется в научных экспедициях на материковой отмели. По прибытии в интересующий район аквалангисты из числа экипажа лодки переходят в водолазные отсеки. Когда давление в отсеках уравновесит давление окружающей среды, открываются нижние люки и люди выходят на дно. Работы на дне могут длиться несколько дней. Выполнив задание, океанавты возвращаются в лодку, закрывают люки, проходят декомпрессию, а затем уже присоединяются к остальному экипажу.

Уже после описанных событий, несколько месяцев спустя, Жак-Ив Кусто возглавил новую экспедицию, снова на «Калипсо».

– «Калипсо», – говорит капитан, – истинный мой дом. Наш ветеран, который служит вот уже семнадцать лет, сейчас несколько модернизирован. Телевизионные установки позволяют следить за тем, что происходит под водой впереди и сзади судна. На корме приготовлено место для двух новых одноместных подводных лодок… Одним из их пилотов будет мой сын Филипп.

Исследователи посетят воды Атлантического, Тихого и Индийского океанов. Незадолго до отплытия на «Калипсо» Кусто встретился с группой корреспондентов.

Посеребренный сединами ученый рассказывает собравшимся о цели экспедиции, о новой пятилетней программе океанографических исследований, трофеем которых станут двенадцать цветных кинофильмов для телевидения:

– Я собрал лучшую по составу экспедицию из всех, которые когда-либо организовывал. Она оснащена совершенным оборудованием для подводных исследований, новейшей аппаратурой для подводной киносъемки. Я испытываю нетерпеливое и острое желание сообщить самой широкой публике правильные знания об океане…

На пресс-конференции, состоявшейся на борту корабля в Монако, присутствовал советский журналист М. Ростарчук.

– Что собой будут представлять новые фильмы? – задает он вопрос океанографу.

– Каждый фильм посвящается какой-либо важной научной или социальной проблеме, интересующей нас с точки зрения взаимоотношений человека и океана в будущем. Мы постараемся создать кинорассказ о захватывающих воображение приключениях подводных пловцов. Подчеркиваю: все будет сниматься именно так, как это происходит на самом деле. К примеру, подводные пловцы специально станут искать встречи с акулами, чтобы узнать, где вымысел, а где правда во всем том, что приписывается этим хищницам. Мы надеемся на большие научные открытия и постараемся найти ключи к некоторым загадкам…

Предусмотрено и «средство» для защиты аквалангистов от акул – специальная дубинка с небольшими шипами, которой можно весьма эффектно пройтись по носу хищницы…