Текст книги "XVII. Аббат (СИ)"

Автор книги: Александр Башибузук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 15

Глава 15

Честно говоря, наш новый знакомый был больше похож на молодого гнома, чем на знаменитого персонажа «Трех мушкетеров».

Мясистый нос, широкая жизнерадостная морда, буйные патлы, весь какой-то квадратный, вдобавок коротышка – чем не гном?

– Антуан де Бриенн, – сухо представился я и нехотя, больше из вежливости, задал вопрос. – Кто эти люди и почему они на вас напали?

– О! Ваше преподобие… – коротышка сокрушенно всплеснул руками. – Их подговорил… – Исаак запнулся и принялся сбивчиво объяснять. – Все дело в том… что я несколько задолжал хозяину корчмы… временные финансовые трудности, понимаете…

Я слушал в пол уха, потому что шевалье рассказывал вполне банальную и обычную для этого времени историю. Ничего особого, парень приехал за славой и богатством в Париж, но не сложилось. Таких историй вагон и маленькая тележка. Вон, Арамис, тому живой пример. Но этот, в отличие от других, хотя бы попал в хорошие руки.

– Я приехал с круглой суммой денег в кошельке и с рекомендательными письмами к моему дальнему родственнику, Жану-Арману дю Пейре, граф де Тревилю, – с грустной мордой рассказывал Портос. – Однако… – он тяжело вздохнул. – Моя попытка вложить деньги в выгодное предприятие провалилась, я нарвался на мошенников, а господин де Тревиль, увы, таковых родственников не вспомнил…

Я переглянулся с Арамисом, который, по его словам, тоже приходился де Тревилю дальним родственником и которого, точно так же, капитан королевских мушкетеров не пожелал принять, ограничившись оговоркой: я таких родичей и знать не знаю.

Тоже ничего удивительного: Жан-Арман дю Пейре, граф де Тревиль, в реальности сильно отличался от своего персонажа в изложении Александра Дюма. Человеколюбием он совсем не страдал и гнал своих родственничков: как мнимых, так и реальных, помойной метлой подальше от своего крыльца.

– И вот… – пока я думал, Портос добрался к финалу своей истории. – Меня банально одурачили! Я остался без гроша в кармане, без лошади и даже без пожитков. А тут еще этот каналья кабатчик, перестал верить моему честному слову дворянина и натравил на меня свою чернь! Но! – крепыш широко улыбнулся. – Я жив и здоров, а значит, у меня все еще впереди! Благодарю вас, господа, за участие!

Я вздохнул.

В общем, никакого отторжения Исаак де Порто у меня не вызывал. Впрочем, особой приязни тоже. Так вот, первым моим желанием было дать парню денег и поехать дальше. Обычное сочувствие к попавшему в беду коллеге по сословию. Но немного поразмыслив, решил несколько расширить свою помощь. Все дело в фамилии нового знакомого: Арамис у меня уже есть, если Исаак правильно проявит себя – появится Портос. А там, глядишь, найдутся и д’Артаньян с Атосом. Так и сделаю бульварное чтиво папаши Дюма явью. Ладно, заодно проверю парня…

– Каковы ваши планы на ближайшие несколько дней?

– Никаких! – жизнерадостно осклабившись, коротышка манерно поклонился.

– В таком случае… – сухо сообщил я. – Я хотел бы предложить вам сопроводить нас к аббатству Руаямон.

– Я согласен, согласен, ваше преподобие! – недослушав меня, радостно заорал Портос и умчался в корчму.

– Я видел его около дома графа де Тревиля, ваше преподобие! – улыбнулся Арамис. – Похоже, этот шевалье не врет. Но, судя по всему, его кредитор вздумал взяться за нас… – он показал взглядом на державшуюся чуть поодаль толпу вооруженных дрекольем простолюдинов во главе с толстым мужичком в красном колпаке на плешивой башке.

– Этот прощелыга!.. – поймав мой взгляд, яростно заорал плешивый. – Водил меня за нос целый месяц! Клянусь своим колпаком, пока он не заплатит, я его не выпущу! Где это видано, жрать и пить бесплатно? А ест он как тысяча гвардейцев! А еще, он… он… – хозяин харчевни начал заикаться от ярости. – Он приставал к моей добропорядочной жене! К счастью, она верна мне как… как…

Буржуа не смог подобрать слово и просто ткнул пальцем в небо, видимо призывая в свидетели высшие силы.

Добропорядочная жена, румяная и миловидная толстуха, в это время кокетливо строила нам глазки из окна второго этажа харчевни.

Я жестом подозвал кабатчика к себе и бросил ему золотую монету в половину экю.

Тот ловко поймал монету, быстро попробовал на зуб и яростно завопил:

– Но этого мало! Этот прощелыга сожрал минимум на луидор!

– Прокляну, – ласково пообещал я, вытащил карабин из кобуры и положил его поперек седельной луки.

Сопровождение хозяина харчевни испуганно подалось назад.

– Черт с вами, проклятые святоши! – кабатчик немного поколебался и обреченно сплюнул. – Но, если этот коротышка, хотя бы еще раз осмелится перетупить мой порог, клянусь своим колпаком, я его лично надену на вертел, как каплуна.

Толпа начала рассасываться, а из корчмы показался Портос, очень предусмотрительно по широкой дуге оббежал своих «доброжелателей», добрался до нас и отрапортовал:

– Я готов, ваше преподобие!

Я чуть не заржал, оттого, что прообраз знаменитого Портоса выглядел несколько комично. Пожитков пр нем не оказалось вовсе, зато он зачем-то прихватил с собой мятый бронзовый тазик, а под мышкой у него торчал здоровенный рейтшверт, то есть, рейтарская шпага*, больше походящая на эспадон*, длиной едва ли не больше самого владельца.

рейтсшверт(Reitschwert – буквально «меч всадника» или «меч рейтара») – предназначен для военного применения и является достаточно тяжёлым для рубки (именно этот клинок часто называют в русскоязычных источниках «боевой шпагой»). Данный тип шпаги (одновременно являвшийся мечом) был наиболее популярен в кавалерии.

эспадон, спадон(фр. espadon от исп. espada – меч) – тип двуручного меча («большая шпага»), использовавшийся главным образом в Германии и Швейцарии в XV—XVII веках. Эспадон можно рассматривать как «классический» тип двуручного меча.

Увидев, что я смотрю на тазик, Портос сильно смутился, мазнул взглядом по харчевне и украдкой выбросил таз в кусты.

Я в очередной раз вздохнул и показал на нашу заводную лошадь.

– Садитесь.

Исаак де Порто быстро укоротил стремена и ловко запрыгнул в седло. Справедливости ради, несмотря на невысокий рост, смотрелся он на ней вполне органично.

К счастью, как очень скоро выяснилось, новый знакомец, оказался на диво болтливым и юморным. К счастью, оттого, что настроение у меня не блистало, а его болтовня позволяла отвлечься от тяжелых дум.

– Мои род ведет свое начало из Португалии… – рассказывал Портос. – Мой прапрадед, владел там серебряными шахтами, однако к рождению моего деда они начали иссякать. Тогда мои предки начали искать благополучия в выгодной женитьбе! Но и здесь им не очень везло – мало того, что жены оказались страшными как гугеноты, так еще они наотрез отказывались умирать!

Арамис улыбнулся, судя по всему, наш новый товарищ ему нравился.

«Еврей? – думал я. – Не то, чтобы имя совсем характерное, сейчас и коренные христиане так детей называют, но все-таки намекает. Все достаточно просто, далекие предки были евреями, потом приняли христианство и купили дворянство, а иудейское прошлое забылось. Имеет ли это какое-то значение для меня? Ровным счетом никакого. Процент мудаков среди абсолютного большинства наций примерно одинаков. Французы, немцы, бритты, поляки… хотя нет, поляков я почему-то недолюбливаю. Правда, хрен его знает почему…»

– В каждой женщине есть своя прелесть! – увлеченно разглагольствовал наш новый знакомый, зачем-то активно ерзая в седле. – И ничего страшного, что эта прелесть заключается порой всего лишь в сундучке с монетами или баронском титуле!

Мы все невольно рассмеялись. Ничего сверхординарного для этого времени. Нынешние дворяне в удачном барке не видят ничего зазорного.

Неожиданно позади послышался топот лошадиных копыт.

Почувствовав неладное, я развернул жеребца мордой к приближающемуся грохоту, выхватил карабин, взвел курок и отдал команду:

– Пистолеты, господа!

Арамис исполнил приказ дословно, а Портос, за неимением огнестрельного оружия выхватил свой двуручник и выставил его вперед как пику.

На поляну вылетело несколько всадников, головной вздыбил коня и закричал:

– Мир, господа! Мир! Мы не причиним вам вреда!

Я опустил ствол.

– Не стрелять.

Главный, молодой дворянин в черном колете, соскочил с коня, быстро поклонился и прерывающимся голосом представился:

– Я Франсуа-Арман де Дюпоне… племянник маркизы дю Фаржи! Мне предписано передать вам приглашение маркизы! – Он еще раз поклонился. – Мадлена де Силли, маркиза дю Фаржи приглашает аббата Антуана де Бриенна нанести визит в ее имение.

Злость от выходки Мадлены еще не прошла, поэтому первой мыслю было послать ее племянника куда подальше.

Племянник видимо это почувствовал и быстро затараторил.

– Увы, маркиза дю Фаржи чрезвычайно занята службой при ее величестве и имеет возможность принять вас только сегодня. Она собирается поговорить с вами об очень важных вещах!

Я про себя ругнулся.

«Вот же сучка! И как она узнала, что я еду назад в аббатство? Хотя, ничего удивительного, свой человек на городских воротах, а дальше дело техники. Ну и что делать? Вопросы к этой змее давно назрели, но вот возможности их задать пока не представлялось…»

Немного поразмыслив, я кивнул.

– Я принимаю приглашение, но я не один.

Племянник исполнил очередной поклон.

– Маркиза будет рада принять всех ваших спутников.

– Хорошо…

Путь в имение Малены был недолог, благо оно находилось по пути в аббатство Руаямон. Уже через час, я спрыгнул с седла возле особняка и передал повод слуге.

– Ну ни хрена себе… – отчетливо пробурчал Портос, восхищенно вертя башкой. – Кажется я попал в рай. А у этой маркизы нет случайно страшненькой старшей вдовой сестры?

Он с Арамисом было сунулся за мной, но де Дюпоне их перехватил:

– Прошу следовать за мной, господа.

Я прошел мраморный портик в античном стиле, где меня перехватил майордом и провел в будуар маркизы.

С момента моего последнего визита к Мадлен ничего не изменилось. Шикарная обстановка в восточном стиле, на стене портрет маркизы в полный рост в костюме для верховой езды, с охотничьей шпагой в левой руке и правой на загривке собаки, больше похожей на дьявола во плоти, мягкий полумрак и дразнящий аромат жасмина.

Мадлен стояла у окна в черном парчовом халате. Услышав звук моих шагов, она, не оборачиваясь, хриплым голосом прошептала:

– Я хочу, чтобы ты взял меня таким как ты сейчас: потным, пыльным и дурно пахнущим! Возьми меня, как дикий зверь!

Халат соскользнул с плеч, она уперла руки о стену и пригнулась.

Черт… я собирался устроить Мадлен сцену, потребовать ответы на вопросы, но все намерения непонятно куда подевались.

Да уж… вся беда мужчин в том, что они порой думают не той головой. И я тому не исключение. Ну хороша же, чертовка! А у меня после королевы еще никого не было.

Рывком сбросил сутану через голову и шагнул вперед.

Ладонь звонко впечаталась в округлую, белоснежную ягодицу. Я намотал волосы на руку и резко дернул их на себя, словно осаживая кобылицу.

В воздухе прошелестел страстный стон…

Три тысячи грешных праведников! Это было великолепно! Безумство продолжалось до глубокой ночи, оторваться от Мадлен я смог лишь только тогда, когда не осталось даже капельки сил.

Встал, пошатываясь добрался до столика, налил себе в бокал сидра и невольно замер, поймав взглядом прекрасное обнаженное тело маркизы, раскинувшейся в живописном беспорядке смятых простыней.

– Ох! Охо-хошеньки! – она сладко потянулась, словно огромная кошка. – Я так соскучилась по тебе! Была бы моя воля, я бы тебя приковала к своей кровати!

Я подавил внезапно вспыхнувшее желание и грубо поинтересовался:

– Может ты сейчас объяснишь, зачем ты это устроила?

– Вы, о чем, ваша светлость? – маркиза приподнялась на локте и стрельнула в меня лукавым взглядом.

– Ты ничего не перепутала? – я немного ошалел от того, что Мод обратилась ко мне, как к герцогу. Не как к герцогу королевской крови, но, все-равно, по сравнению с моим настоящим положением в дворянской иерархической лестнице, непомерно высоко.

– Для тебя по приказанию короля уже собирают владения из доступных выморочных земель… – буднично пояснила маркиза. – Вдобавок Луи даже приказал немедленно выкупить все необходимые участки у нынешних хозяев, чтобы владений хватило для признания полноценного герцогства. Бедолага Клод Сен-Симон вне себя от ярости, так как он рассчитывал, что герцогство достанется ему. На твоем месте, я бы не поворачивалась к нему спиной. Этот смазливый бездельник коварен и подл, как портовая шлюха.

Новость проехала по мне, как паровой каток.

Чего? Герцогство? Я рассчитывал получить от Луи всего лишь какую-нибудь завалящую сеньорию, на крайний случай захудалую баронию, но никак не целое герцогство. Как-то это совсем уж слишком. Чем выше взберешься, тем больней падать. К такому подарку автоматически прилагаются обязанности, а они могут оказаться вовсе уж малоприятными. Мало ли что в голове у короля? Он умеет быть очень непредсказуемым. Опять же, вместе с герцогством я получу кучу завистников, которые наперебой начнут строить козни. Охо-хо, чем дальше в лес, тем толще гугеноты…

– Думаю, ты вступишь во владение как раз в канун рождения наследника, – продолжила Мадлен. – Король очарован тобой…

Я ее резко перебил.

– Ты все еще не ответила на мой вопрос: зачем тебе это?

На лице Мадлены проявилось злое и упрямое выражение.

– Я не люблю отвечать на пустые вопросы! – фыркнула она. – Ты уже сам все понял. Что здесь непонятного? Рождение ребенка упрочит положение королевы! И мое положение при дворе, соответственно. Король слаб, мнителен и подвержен болезням. Если ты думаешь, что недавний заговор последний – то сильно ошибаешься. Главные заговорщики остались на свободе. И как только с королем, что-то случится, они снова накинутся на его трон словно волки на овец. А мы с тобой сможем защитить королеву и удержать в государстве порядок…

«Честолюбие… – зло подумал я. – Все дело в гребанном честолюбии. Защита Анны Австрийской всего лишь предлог, маркиза готовится взять всю власть в свои руки, стать эдакой серой королевой. А я при ней должен исполнять роль серого кардинала. А оно мне надо? Твою же мать!..»

И снова прервал Мадлен.

– Для того, чтобы сохранять порядок в государстве есть кардинал Ришелье.

Маркиза зашипела как змея:

– Этот мерзавец!

– Может быть он и мерзавец, но со своими обязанностями пока справляется неплохо. И не потерпит посягательств на свое место.

Мадлен раздраженно поморщилась и заговорила уже спокойным тоном.

– Не спорю, Ришелье находится на своем месте. Я его ненавижу, но отдаю ему должное. Однако, кардинал не вечен. Он очень болезненен и его конец может наступить очень скоро. И мы с тобой должны быть готовы взять управление страной в свои руки.

Я вздохнул, но смолчал. Честолюбие неплохое качество, но это качество способно очень быстро свести в могилу. И что мне делать?

Из сада неожиданно послышался задорный писк.

Я подошел к окну и успел заметить, как по саду промчалась какая-то девушка. А следом за ней, пыхтя как паровоз и ломая кусты сирени, протопал Исаак де Порто.

– Я приказала окружить твоих спутников всем доступным радушием и комфортом… – Мадлена прижалась к моей спине всем телом. – Они останутся довольными. Но я хочу, чтобы ты остался доволен мной…

– Я доволен… – тихо ответил я и резко сменил тему. – Ты знаешь, что герцогиню де Шеврез людям кардинала не удалось задержать?

– Знаю, – Мадлен сразу стала серьезной. – Эта змея сбежала. И пока она на свободе, королева не будет в безопасности. И мы не будем в безопасности. Я скоро узнаю, где она прячется.

– И что? – я обернулся к маркизе.

– И ты ее убьёшь! – в глазах Мадлен сверкнул зловещий огонек.

– Возможно, будет проще сдать ее кардиналу или королю?

– Нет! – воскликнула маркиза. – Она снова выйдет сухой из воды. Эта змея должна умереть!

Глава 16

Глава 16

Изначально я планировал остаться в имении Мадлен всего на ночь, но в планы пришлось внести коррективы.

Да, недоверие к маркизе никуда не делось, но ее с лихвой компенсировала страсть – мы просто не смогли оторваться друг от друга.

Я молча злился на себя за слабость, а Портос с Арамисом только радовались – им по приказанию Мадлен создали просто райские условия. Море вина, горы еды и податливые служанки – что можно придумать лучше для пацанов?

Не знаю, сколько бы мы проторчали у маркизы, но через сутки идиллию нарушила ее величество королева Франции Анна – она прислала гонца с приказанием Мадлен немедленно вернуться ко двору. Уж не знаю, может почувствовала, что я кувыркаюсь с ее формальной соперницей или просто так совпало, но факт остается фактом – постельные забавы пришлось резко прервать.

– Это она специально! – зло шипела Мадлен. – Мерзавка! Ох, с каким бы я удовольствием отхлестала ее по щекам!

– Ты же говорила, что не ревнуешь ее ко мне, – я застегнул пряжки на перевязи и мельком глянул на себя в зеркало. Сначала хотел отправится в дорогу в церковном облачении, но потом передумал, потому что какое-то странное предчувствие подсказывало, что оружие может понадобиться.

– Это другое! – воскликнула маркиза. – Совсем другое! Хотя… – она смущенно улыбнулась и прижалась ко мне. – Ты прав, я тебя страшно ревную…

– Успокойся, вряд ли мне еще раз придется с ней остаться наедине.

– Если придется – ты сделаешь это! – строго приказала маркиза. – А ревность… не переживай, я умею держать себя в руках. И я приготовила тебе сюрприз!

Сюрпризом оказался белоснежный жеребец-трехлетка арабской породы – удивительно красивый, словно целиком выточенный из мрамора. Довеском к презенту шел комплект упряжи из тисненой испанской кожи.

Анри и Исаак тоже не остались без презентов – им достались великолепные андалузские жеребцы, тоже с седлами и всем необходимым, отчего парни сияли как отполированные луидоры.

Как уже говорил, дорогие подарки от дам кавалерам в нынешнее время вполне себе нормальное явление; я и не собирался строить из себя недотрогу, но Мадлен подумала, что я злюсь из-за моего хмурого лица, потащила к себе, упала на колени и принялась «уговаривать» принять подарок.

В общем, пришлось еще задержаться на половину часа.

Выехали мы к полдню, но подарки я попросил доставить в аббатство, потому что не привыкшие к нам лошади могли доставить хлопот в дороге.

С утра моросил мелкий, но густой дождь, дороги сразу превратились в сплошное болото. А когда дождь закончился – все вокруг укрыл сплошной туман. Густой до такой степени, что в этой молочной взвеси с трудом угадывался даже хвост кобылы Портоса, вызвавшегося ехать в авангарде.

К счастью, его постоянная болтовня служила нам с Арамисом отличным маяком.

– Охо-хо! – воодушевленно бухтел Исаак. – Я словно у мамы родной побывал. Отличная кормежка! Просто великолепная! Вино тоже недурное. Вы случайно не собираетесь снова в гости к своей знакомой, ваше преподобие? Очень уж мне полюбилось у нее. А эта служанка Луиза! Охо-хо, у меня все дыбится, как ее вспоминаю. Ну скажите, Анри! Ведь на ней вы тоже отметились…

– Я бы не стал столь откровенно высказываться о женщине… – сдержанно ответил Арамис. – Хотя да, ее достоинства очень… очень воодушевляют.

– Да бросьте! – хохотнул Портос. – Между друзьями не должно быть недомолвок. – Женщины! – снов принялся разглагольствовать коротышка. – Как говорил мой отец: женщина слабое беззащитное существо, от которого невозможно спастись! А мама говорила: есть два способа командовать женщинами, но их никто не знает. Гага-га… – он оглушительно заржал. – Ох и боялся ее мой папаша!

– Женщина непобедима в умении сдаваться! – поддакнул Арамис.

Я молчал, полностью погруженный в свои мысли.

Туман вокруг неожиданно вызвал странное воспоминание, почти неотличимое от яви.

Облепленные пудовыми комьями грязи, скрученные бечевкой, растоптанные башмаки.

Кишевшая насекомыми, почти сгнившая одежонка.

По грязному лицу стекают капельки воды, на голове болтается ржавый морион*, а в руках древко с грязным флажком.

Смрад мертвечины и паленого трута.

Вокруг в клочьях точно такого же тумана бредут заросшие как звери солдаты, прикрывая полами тлеющие фитили на аркебузах.

А мое сердце разрывается от ликующей щенячьей радости.

Я Антуан де Бриенн, знаменосец испанской наемной бандеры*!

Нам наконец выдали жалование!

И плевать, что мы последний раз нормально ели целый месяц назад, а впереди равелины* с пушками.

Бреда должна пасть, потому что ее атакует знаменитая испанская пехота!

По спине пробежали мурашки, но я неожиданно улыбнулся. Несмотря на жуткие ощущения, воспоминания настоящего Антуана де Бриенна все-равно было приятным.

равелин(франц. ravelin) – отдельное сомкнутое фортификационное сооружение треугольной формы, располагавшееся перед крепостным рвом в промежутке между бастионами.

морион(исп. morrión, фр. morion) – европейский боевой шлем эпохи Ренессанса с высоким гребнем и полями, сильно загнутыми спереди и сзади.

бандера(исп. вanderas) – рота в испанской терции.

«Из песни слов не выкинешь… – подумал я. – Жутковатое детство было у Антохи. Хорошо, что я попал в него уже после войны. В той атаке к равелину добралась едва ли треть наемников, но укрепление они все-таки взяли, а Антоху удостоил похвалы сам командующий испанской армии во Фландрии генерал-капитан герцог Абмрозио Спинола…»

Портос с Арамисом наконец заткнулись, наступила мягкая и липкая тишина, разбавленная только чавканьем копыт по грязи.

Неожиданно свозь запах сырости, донесся едва ощутимый, но противный и едкий смрад…

Очень знакомый смрад тлеющих фитилей!

Еще ничего толком не сообразив, я ударил шпорами коня и заорал:

– Вперед, вперед!!!

Жеребец возмущенно взвизгнул, резко рванул вперед и в этот момент по ушам ударил оглушительный грохот, а туман разорвали два длинных языка пламени.

Через пару десятков метров жеребец поскользнулся, я не удержался в седле и кубарем покатился по грязи.

– Сука… – забарахтался, стал на колени и выставил наугад вперед шпагу.

– Здесь, здесь он!!! – из тумана проявился смазанный силуэт и на полном ходу налетел на клинок.

Меня едва снова не опрокинуло на землю.

– Ты… ты… – хрипел неизвестный, обдавая смрадом гнилых зубов и судорожно суча ногами по грязи. – Убью-ууу…

Я ударом плеча сбросил его со клинка, вскочил и резко отмахнулся шпагой от еще одного бандита с аркебузой в руках. Не достал его, но заставил отскочить.

Тот грязно выругался с сильным испанским акцентом и вскинул аркебузу.

У меня кровь застыла в жилах: ударить первым я не успевал, а на кончике курка тлел красный огонек фитиля.

Но вместо выстрела раздалось лишь звонкое щелканье.

Бандит заполошно заорал и схватился за палаш, но еще одной возможности я ему не дал – острие шпаги с хрустом и чавканьем впилось неизвестному в глазницу.

Я вырвал шпагу, отскочил на несколько шагов, присел и быстро проверил затравки на пистолетах, попутно оглядываясь и прислушиваясь.

Сквозь туман ничего не было видно, но где-то неподалеку лязгало железо и отчаянно ревел португальские матюги Портос, Арамиса вовсе не было слышно, а ко мне приближался быстрый топот.

Я зачем-то кивнул, шагнул в сторону и присел:

– Чертов туман! Алонсо, где тебя носит, за мной, паршивый осел… – в белесой завесе проявилась еще одна фигура, говорящая по-испански. – С остальными и без нас справятся, меня интересует только этот Cabron! Мне платят только за него!

Сразу стало ясно, что это не банальные нападение разбойников, а меня им заказали.

Рядом с ним через пару секунд появился еще один человек с алебардой. Меня они пока не видели, но шли точно в мою сторону.

Этот гнусавый и одновременно хриплый голос показался очень знакомым. Я быстро порылся в памяти, но как не старался, так и не опознал его.

Тем временем, бандиты приблизились совсем близко, я уже чувствовал ядрено шибавший в нос запах застарелого пота.

Особой надежды на пистолеты не было, потому что обновить затравки пороха на полках я так и не успел, но немного поколебавшись все-таки прицелился.

Щелкнул спусковой крючок, из ствола с грохотом вырвался сноп пламени; еще до того, как все вокруг окутало облако дыма, я увидел, как бандит с алебардой опрокинулся на спину.

Второй согнулся и нырнул в сторону, я повел за ним стволом, но…

Но зажатый винтом кремень в курке только выбил бесполезный снопик искр.

Главарь вытянул в мою сторону руку с длинным пистолетом, но и у него впустую лишь зажужжал колесцовый замок.

Тогда он отбросил пистоль и свободной правой рукой выхватил дагу из-за пояса. В левой он держал длинную шпагу.

Я поступил точно так же и осторожно пошел вокруг противника против часовой стрелки, чтобы его запутать.

– Ты не похож на святошу… – прохрипел бандит, проверяя меня короткими и быстрыми, фальшивыми выпадами.

И тут я его узнал…

Левша! Узкое и вытянутое лицо! Похожий на клюв орла горбатый нос! Левая бровь изогнута из-за рваного шрама, уходящего к виску…

Черт…

Это был Пабло Мендоса, по кличке Воробей. Мой друг детства, с которым мы сошлись в наемной роте. Я служил знаменосцем, а он барабанщиком. Именно с ним мы делили кусок хлеба, именно с ним, дрожали от холода, укрываясь рваной попоной, именно с ним мы купили в складчину свою первую шлюху. После окончания Фламандских войн наши дороги разошлись, но я мельком слышал, что он тоже подался в братство бретеров и убийц.

– Воробей?

– Проклятье⁈ – Мендоса отпрянул назад и ошеломленно прошептал: – Антонио? Но… но я не знал, что мне заказали тебя, я думал, что речь идет о каком-то зарвавшемся святоше…

– Еще не поздно решить вопрос миром, дружище… – я немного опустил шпагу. – Просто назови кто меня тебе заказал и уходи. Клянусь, я не буду преследовать тебя…

– Антонио, Антонио… – Пабло криво усмехнулся. – Ты же знаешь, теперь дороги назад нет, я взял задаток…

Он кинулся вперед и нанес два быстрых и сильных выпада, а когда я их отбил, отскочил назад и снова начал готовить атаку.

Воробей всегда был скверным фехтовальщиком, в детстве я побеждал его в пяти поединках из пяти, повзрослев он стал сильнее и хитрее, но…

Но уже через пару секунд упал на колени, зажимая обеими руками хлещущую из горла кровь.

– Кто, Воробей, кто тебя меня заказал? – я отбросил ногой его шпагу и присел рядом. – Облегчи свою душу, назови заказчика…

– Ты… – наемник поперхнулся кровью. – Ты… всегда… был умнее меня Антонио…

– Назови имя!

– Это… – глаза Пабло стали тускнеть. – Я не знаю, кто… но… возможно, она женщина…

Он повалился боком в грязь, несколько раз дернулся и умер.

– Проклятье!!! – заорал я от дикой злости.

Но быстро пришел в себя и пошел в сторону, откуда доносились странные причитания Портоса.

– Господи!!! – плаксиво ревел парень. – Моя драгоценная задница!!! Уйди! Не прикасайся ко мне! О, как же жжет! Я умираю…

Туман стал быстро редеть и через пару минут мне открылось довольно забавное зрелище.

На небольшой полянке валялось три трупа, в одном из них торчала, медленно покачиваясь, огромная рейтарская шпага Портоса. Сам Исаак, торчал посередине со спущенными штанами и отчаянно выгибаясь, пытался на посмотреть на свою жопу, простите за мой французский.

Арамис вертелся вокруг, но Портос постоянно крутился, избегая становиться тылом к нему и гневно причитал:

– Вы что, специалист по ранениям в задницу? Не стоит меня уговаривать, я точно знаю, что ранение смертельно… у-у-ууу…

– Мне кажется, вы слегка преувеличиваете.

– Что? Моя смерть будет на вашей совести. Какая адская боль!

Я немного понаблюдал за зрелищем, а потом вышел к ним.

– О! – мое появление вызвало у Портоса новый шквал причитаний. – Ваше преподобие, мне очень жаль… помолитесь о моей душе…

Арамис едва сдерживал хохот, но молчал.

Я бесцеремонно поймал Исаака за рукав, развернул к себе спиной, а потом облегченно про себя выругался – «смертельное» ранение оказалось слегка кровоточащей, но неглубокой ссадиной на левой ягодице.

– Ничего страшного. Одевайтесь.

– Вы уверены, ваше преподобие? – озадачился коротышка. – Может, на всякий случай, отпустите мне грехи?

Я смолчал, но Исаак все понял по моему лицу, широко улыбнулся и принялся бодро подтягивать штаны.

– Обошлось, слава Господу нашему! Но вы же видели, я сражался как лев!

Сражался он действительно неплохо. Они с Арамисом завалили троих наемников, а точнее: двоих прибил Портос, а третьего Арамис.

Таким образом схватка закончилась нашей полной победой: царапина на заднице Портоса не в счет. Вот только языка взять не получилось: если кто из наемников и остался в живых, то он уже давно успел сбежать, а искать его в этом гребаном тумане было занятием для полных идиотов или клинических оптимистов. Впрочем, я уже точно знал, кто меня заказал. Воробей сказал, это сделала женщина. Соответственно, никто иной кроме герцогини де Шеврез, это сделать не мог.

Ну что тут скажешь. Вернусь в аббатство: настучу кардиналу на нее, а там, возможно, Мадлен разузнает где эта змея прячется. И придется, что-то решать. Одно ясно, мы с герцогиней на этом свете вместе не уживемся. Хотя как-то претит убивать женщину. Но посмотрим.

Дальше мы долго искали своих лошадей и нашли их только когда туман рассеялся: к счастью, наши с Арамисом жеребцы оказались целыми и невредимыми, а вот Исааку де Порто опять не повезло – его кобылу подстрелили и ее пришлось добить.

Оставшуюся дорогу к аббатству мы проделали без приключений. В родной обители за время моего отсутствия ничего страшного не случилось: так, банальные мелочи: кто-то упился, кто-то подрался, кто-то протащил тайком шлюху. Монахи они ведь как малые дети, без присмотра обязательно что-то натворят. Но Саншо и Мигель твердо держали бразды правления.

Я облегчением снова нырнул в работу. После гребанного Парижа и гребанного королевского двора родная обитель показалась мне сущим раем.

Портос удивительным образом очень органично вписался в монастырскую жизнь. Он добровольно вызвался помогать Саншо в деле обеспечения аббатства, попутно помогал оружейнику и повару: в общем, пришелся ко двору. Вот только мэтр Гастон все время ворчал: что этот коротышка жрет и пьет, словно целая Ла-Рошель. Впрочем, Исаак и с ним умудрялся ладить.

В общем, кадровым приобретением я остался доволен. Как уже говорил, осталось найти д’Артаньяна с Атосом и будет полный комплект.

Первая неделя пролетела незаметно, я уже почти забыл герцогиню де Шеврез, но очень скоро события снова понеслись вскачь.

Сначала сходил на явку Арамис и принес паршивую новость – де Барруа, с которым я дрался в Париже, отделался всего лишь сильным ушибом запястья – его спас обшлаг перчатки из твердой кожи. С герцогиней Анри не виделся, но она в благодарность за свое спасение передала ему шикарный перстень. А еще… а еще, ему поручили меня отравить, для чего вручили пузырек с ядом.