Текст книги "Кара (СИ)"

Автор книги: Александр Аввакумов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– В тот момент, когда я подъехал к магазину, со слов милиционеров, преступник с гранатой находился уже в магазине более тридцати минут. Я, что-то, не увидел ни милицейского оцепления, ни каких-либо переговорщиков?

А, вы, спросите у министра, где были эти люди в тот момент. Почему, их не оказалось на месте, ни начальника УВД Шакирова и его замов. Теперь, когда я решил этот вопрос, меня стали обвинять в том, что нужно было все делать по-другому. Я, тогда думал лишь об одном, как мне спасти людей и обезоружить этого пьяного мужика, других мыслей у меня в голове, просто не было.

Интересно, товарищ полковник, получается? Мы все, после пожара, специалисты, беремся судить, что так, а что и не так. Все мы сильны задним умом. Вот, если бы, тогда грохнуло в магазине, мало бы, никому не показалось.

– Успокойся, Виктор, не шуми, не на площади выступаешь. Я, не знал, что это в тебе вызовет такую бурную реакцию, иначе бы промолчал и не стал тебя бы спрашиватьтебя ни о чем.

Если, ты Абрамов, может быть, и рассчитывал на какую-то награду, могу сказать однозначно, ты ее не получишь, это однозначно.

– Если вы, Юрий Васильевич, рассчитывали на то, что я обижусь на родное мне министерство, то вы, глубоко в этом ошиблись. Мне, не привыкать к различным отказам в наградах. Я, просто, иногда задумываюсь над тем, а что было бы с другим человеком, оказавшимся на моем месте? Думаю, что награда бы тогда, наверняка, нашла бы своего героя.

– Ладно, Виктор, иди на свое рабочее место. Если справка готова, занеси ее мне. Смирнов с бригадой, пусть сегодня же выезжает в Москву. Пусть поработают там, может, удастся нам с тобой вернуть эти иконы.

Я вышел из кабинета Костина и направился в свой рабочий кабинет.

* * *

Прохорова перевели из одиночной камеры в другую, в которой по мимо него, уже находилось шестеро заключенных. Игорь осторожно переступил порог камеры и встретился своим взглядом, с шестью парами любопытных глаз.

– Привет, честному люду – произнес Прохоров. – Где у вас здесь можно приземлиться?

Один из мужчин, молча, указал ему на пустующую койку. Игорь бросил на нее матрас и свой небольшой скарб.

– А, теперь, представься – произнес мужик. – Кто, ты такой?

Прохоров представился, после чего присел на лавку.

– Ты, сам, из каких будешь? – поинтересовался у него один из арестантов, – мужик или блатной?

– Разве, это имеет какое-то отношение – ответил Прохоров-. Главное, быть не плохим человеком, мне кажется?

– Такой должности, среди арестантов не бывает – произнес все тот же мужчина. – Здесь все просто: вор, мужик и педераст. Других людей, здесь нет.

– А, ты сам-то, из каких? – спросил его Игорь.

– Я, из блатных – произнес он, – и поэтому за всех вас тяну здесь мазу.

– Ну и сколько здесь вас блатных? Двое, трое?

– Нас, здесь двое, я и Леха. Остальные мужики.

– Тогда считай, что нас стало трое – произнес Прохоров.

– Тогда, братишка, давай в нашу гавань – произнес мужчина. – Меня можешь называть Николаем. Погоняло у меня довольно известное – Брумель. Был такой чемпион мира по прыжкам в высоту. А, тебя, как звали твои пацаны?

– Меня, Прохор – ответил Игорь.

– Пусть будет так, Прохор, так Прохор – произнес Брумель.

Прохоров, не раз слышал от ребят, что милиция в изоляторе часто использует своих людей, в целях получения информации от арестованных о совершенных ими преступлениях на воле и поэтому, решил особо не болтать в камере.

– Ну, что, Прохор, может немного, пошепчемся – произнес Брюмиль. – Ты, за что чалишься?

– Да, ни за что? – произнес Прохоров. – Оговаривают меня дружки, говорят, что я вместе с ними участвовал в разбое на Собор Петра и Павла.

– Ну, а, ты, весь такой белый и пушистый – произнес Брумель-. Я не дурак, я тебя насквозь вижу, чем ты дышишь? Я не люблю, когда люди изображают из себя овечек. Ты, волк, Прохор, а не овца.

Не хочешь говорить, дело твое, ну, а дурака, включать здесь не нужно.

* * *

Вадим сидел в камере Бауманского отдела милиции. Несмотря, что при задержании, он не оказал никакого сопротивления работникам милиции, его все равносильно помяли в дежурной части отдела.

После того как его привезли в отдел, через час к начальнику отдела Шулаеву приехал его отец. Они долго о чем-то разговаривали за закрытыми дверями и когда, оттуда вышел отец, он не скрывал своей улыбки.

– Вот, что сын – произнес он. – Больше ты не произносишь здесь ни одного лишнего слова. Ты и так, я смотрю, много наговорил уже здесь. Ты, мне скажи, кто эти ребята, ну тот же Прохоров, Цаплин? Они студенты или нет и где ты, мог с ними познакомиться?

– Да так вышло, познакомился – произнес Вадим. – Они в принципе не плохие ребята, между прочим…

Он не успел договорить, как отец закричал на него.

– Что, это значит, между прочим. На них негде клейма ставить, по ним уже давно тюрьма тоскует.

Вот, что Вадим. Ни слова о себе. Вали все на этих двоих. Говори, что угрожали, что втянули тебя в эту историю. Завтра с утра я пришлю к тебе адвоката. Зовут его Адольф Германович Ольшанский, он тебе все расскажет, как нужно себя вести. Без него, ни каких показаний, ни слова.

Сейчас я подключу все свои связи и постараюсь вытащить тебя отсюда. Помни, ни слова.

– Хорошо, папа – произнес Вадим – Я сделаю все, что ты скажешь.

– Ну, вот и молодец. Тогда до завтра.

* * *

Прохоров тупо смотрел в пол. Он еще не пришел в себя от того, что увидел собственными глазами. Ему несколько минут назад показали явку с повинной, написанную не кем-нибудь, а собственной рукой Цаплина.

Прохоров ожидал чего угодно, но только не собственноручного признания его лучшего друга.

Он поднял глаза и посмотрел на сидящего напротив него адвоката. Тот, тоже опустив в пол глаза, молчал.

– Разрешите мне посоветоваться со своим адвокатом – произнес Прохоров.

– Советуйся, тебе это никто не запрещает делать – произнес следователь.

– Я бы, хотел с ним переговорить один на один, то есть без вас, гражданин следователь – произнес Прохоров.

Следователь поднял глаза и удивленно посмотрел на адвоката, который, по-прежнему, сидел молча, уставившись в одну точку.

– Да, да – произнес, наконец, адвокат. – Мы не долго, минуты две или три.

Следователь поднялся из-за стола и вышел из кабинета.

– Ты, что старый пень молчишь? – чуть ли не набросился на него Прохоров. Тебе за что, деньги платят?

Скажи, наконец, что мне делать дальше, упираться или нет? Эта явка моего друга, он там дает полный расклад по этому делу. Скажи, какую позицию, мне принимать, рассказывать или нет?

– Если ты не дурак, то рассказывай. Сейчас отпираться, просто глупо – произнес адвокат. – Рассказывай, выгораживай, себя в этой ситуации, играй со следствием, короче зарабатывай очки.

– Я все понял. Буду говорить лишь за себя и Цаплина. Пока они знают лишь о нас с ним. Больше тащить никого не буду – произнес Прохоров.

Дверь, приоткрылась, и в кабинет вошел следователь. Он молча посмотрел на адвоката и Прохорова.

– Ну, как, Прохоров, вы готовы давать показания по этому делу – спросил его следователь.

– Да, я готов, это сделать, гражданин следователь – произнес Прохоров. – У меня к вам одна просьба личного характера, можно мне её озвучить?

Следователь мотнул головой.

– Если я говорю вам всю правду, то, дайте мне возможность, хотя бы минут на тридцать свидание с матерью? Я ее давно не видел, и очень переживаю, за ее здоровье.

Следователь пристально посмотрел на Прохорова, а за тем перевел свой взгляд с него на адвоката.

– Хорошо – произнес он. – Меня вполне устраивает этот расклад.

В этот день, допрос затянулся, как, некогда, надолго. Игорь рассказал следователю о Москве, о Селезневе, о ее адресах возможного местонахождения.

Единственно, о чем он промолчал, это о перестрелки его с Селезневым около автозавода имени ленинского комсомола.

*****

Смирнов с бригадой прибыли в Москву рано утром. Оставив оперативников в гостинице, Смирнов, сразу же проехал в МУР. Он позвонил по телефону и стал ожидать момента, когда за ним спустится сотрудник МУРа.

Пошло минут пять и подошедший к нему молодой человек, попросил его проследовать за ним в кабинет, где его ожидал с начальником пятого отдела. Этот отдел отвечал за раскрытие преступлений, связанных с антиквариатом.

Олег вошел в небольшой кабинет, за столом которого сидел мужчина средних лет.

– Здравствуйте – поздоровался с ним Смирнов. – Я начальник отдела уголовного розыска, одного из районных отделов милиции города Казани. Если, я не ошибаюсь, вы Григорий Иванович.

Передав, ему привет от меня, Смирнов, вкратце рассказал ему о причинах приезда нашей группы в Москву.

– Олег, я уже в курсе событий. Мне, ваш начальник Абрамов Виктор Николаевич, еще вчера позвонил и просил меня, оказать тебе всяческое содействие в твоей работе. Мне хотелось бы услышать от тебя, что ты хочешь предпринять с самого начала своего визита в столицу, и второе, кого из наших людей, то есть из москвичей, нужно срочно проверить в первую очередь.

– Григорий Иванович – обратился к нему Смирнов, – вам случайно, не известен человек по фамилии Селезнев Сергей Павлович?

Привалов, слегка улыбнулся Смирнову и, сделав паузу, произнес:

– Да, мы, хорошо знаем этого человека, но, по-моему, насколько я слышал, он завязал уже с этим делом года два, если не больше. Неужели, опять сорвался?

– Похоже, Григорий Иванович – произнес Смирнов. – Селезнев сначала заказал нашим болванам эти иконы, а за тем, получив иконы, просто, швырнул их.

– Может, это ошибка Олег, я не думаю, что Селезнев снова взялся за старое. Сейчас, я приглашу своего сотрудника, который сажал его в последний раз. Пусть послушает вас, ему будет интересно узнать, что-то новое о Селезневе.

Привалов предложил Смирнову попить чай, пока он будет утрясать все организационные вопросы. Через полчаса, Привалов появился в кабинете с довольной улыбкой на лице.

– Кое-как, договорился с начальником ИВС. Ни в какую не хотел держать для тебя целую камеру. Так, что с тебя Олег, бутылка за эту помощь.

– Спасибо, Григорий Иванович. Мне, Абрамов много рассказывал о вас и я почему-то в душе надеялся, что вы, не откажите мне в этой просьбе.

– Слушай Смирнов, я даже забыл тебя спросить, как дела у самого Абрамова, наверное, уже давно бегает с полковничьими пагонами на плечах. Он, еще не стал, начальником управления?

– Да, нет, Григорий Иванович, представьте себе, не стал. Вы, же знаете, Абрамов человек прямой, а таких как он, начальство не балует ни наградами, ни чинами и невниманием. Им, давай, людей помягче, да поудобнее. Вы, бы видели, что творится у нас в республике, вот тогда бы и не стал задавать мне подобных вопросов. Сейчас, что бы стать руководителем у нас в республике, необходимо, по крайней мере, иметь фамилию титульной нации. Если у тебя другая фамилия, то ты можешь, быть только заместителем, но, не начальником.

– Жалко. Я, давно, знаю вашего Абрамова, мы с ним не раз пересекались в этой жизни. Жалко. Ему, уже давно можно было бы работать здесь, в Главке. Сколько раз его приглашали туда, а он, почему-то все по-прежнему, держится за свою Казань, словно нет, другого места.

– Вы, знаете, Григорий Иванович, у него очень болеет мать и, он, наверное, поэтому и не решался на эти переходы, в том числе и в Главк.

В кабинет Привалова, вошел молодой парень и остановился у дверей.

– Давайте, знакомьтесь, это Смирнов Олег из Казани – представил он Смирнова этому парню, – а это Алексей Павлов, тот самый оперативник, про которого я тебе рассказывал. Поговорите, Олег, с ним, он многое может вам рассказать об этом Селезневе. Я на время, прикомандирую его к вам, он вам поможет.

Григорий Иванович пожал руку Смирнову, давая ему понять, что больше у него нет времени заниматься проблемами Казани.

Смирнов поблагодарил его за помощь, и они вместе с Павловым, вышли из его кабинета.

* * *

Смирнов Олег и Павлов быстро доехали до станции Вернадского, где недалеко от нее находилась гостиница МВД. Они вошли в номер, в котором уже отдыхали оперативники из Казани.

– Вот, фотографии Селезнева. Покажите их своему человеку, что он скажет? – произнес Павлов, передавая фотографии следователю. – Думаю, что нужно провести официальное опознание, хотя бы по фотографиям.

– Сейчас мы оправим эти фотографии на опознание в Казань. Думаю, что к вечеру, у нас уже будут какие-то результаты – произнес Смирнов.

– Давайте, начнем работу с гостиницы. Предлагаю, взять прямо сейчас и проехать в гостиницу – предложил Смирнов Павлову. – У Селезнева там есть номер, снятый им под офис.

– Это про какую гостиницу, ты говоришь? – спросил его Павлов.

Ловчев назвал гостиницу. У Павлова от удивления вытянулось лицо.

– Ну, Селезнев и дает. Насколько мне известно, в этой гостинице у него раньше работала любовница. Я его последний раз и задерживал в этой самой гостинице. И вот, пожалуйста, опять нырнул к ней, видно решил, что один снаряд, дважды не попадает в одну и ту же воронку. Ну, что давайте ребята, поедим, время деньги – произнес Павлов.

Сотрудники оперативной группы сели в автомашины и направились на другой конец города, где находилась эта гостиница. Они добрались до нее, где-то, через час. Оставив машину на стоянке гостиницы, они все проследовали вовнутрь гостиницы.

– Скажите? – обратился Павлов к администратору. – В 210 офисе сейчас кто-нибудь есть?

Администратор с интересом посмотрела на Павлова.

– А, вы в прочем, по какому вопросу, молодой человек? – поинтересовалась она у него.

– А, вы что, работаете на полставки в этой фирме? – ответил ей Павлов. – Почему, это вас, так интересует?

Лицо администратора, исказила злостная гримаса.

– Хам – бросила она в лицо Павлову, – где только воспитываются подобные типы?

Администратор стала крутить диск телефона, пытаясь пригласить сотрудника охраны.

Павлов опередил ее и сунул ей в лицо свое служебное удостоверение.

– Мы, из МУРа – произнес он. – Вопрос все тот же, есть люди в 210 номере или нет?

Администраторша закивала головой, давая тем самым понять, что в офисе имеются люди. Оставив одного из сотрудников в холле гостиницы, Смирнов и Павловнаправились на второй этаж.

Дверь в офис оказалась закрытой. Смирнов направил одного из оперативников за горничной. Пока, тот бегал, разыскивая ее, они все стояли у двери, не решаясь взломать ее. Наконец, в конце коридора показалась фигура горничной.

– Откройте, пожалуйста, нам дверь – попросил ее Павлов и протянул ей свое удостоверение.

– Извините меня, но я не могу этого сделать – тихо произнесла горничная. – Мне, нужна команда нашей службы безопасности.

– Так, где же, находится, ваша служба безопасности? – чуть ли крича, спросил ее Павлов.

– Они, сейчас, по всей видимости, находятся на обеде – произнесла горничная. – Спросите лучше у администратора, она должна это знать, как их разыскать.

Оставив у дверей двух человек, ребята поспешили в низ по лестнице.

– Где, начальник службы безопасности? – чуть ли закричал на администратора Павлов. – Где, он?

– Он, как, полчаса назад уехал домой на обед – произнесла администратор спокойным голосом. – Кто знал, что вы приедете сюда в обеденное время.

– Срочно свяжитесь с ним – в приказном тоне произнес Павлов, – скажите, что приехали люди из МУРа и хотят с ним срочно пообщаться.

Администратор стала звонить начальнику службы безопасности. Когда тот поднял трубку, администратор стала ему объяснять, что она не виновата в том, что нарушает его обед, просто во всем виноваты люди из МУРа. Через минуту, она, молча передала трубку Павлову.

– Не кричите, на меня! У вас, есть санкция на обыск в этом офисе? – поинтересовался у него начальник службы безопасности. Павлов взглянул на Смирнова и, получив утвердительный кивок головой, произнес:

– Да, у нас все есть, в том числе и санкция на обыск. Откройте нам дверь или мы будем вынуждены ее выбить.

Павлов передал трубку администратору. Та, через минуту положила трубку на рычаг телефона и, пригласив с собой оперативников, направилась на второй этаж.

Горничная открыла дверь и отошла в сторону. Оперативники, осторожно вошли в номер гостиницы, в котором располагался офис Селезнева. Первое, что бросилось оперативникам в глаза, это открытое настежь окно и еле заметная цепочка следов, на металлической крыше пристроенного к гостинице строения. Всем стало ясно, что пока оперативники решали вопрос о проникновении в офис, преступники покинули его через окно.

– Что, будем делать? – поинтересовался Павлов у Смирнова. – У вас есть еще его адреса?

– Да, адреса есть, но правда это все за городом. Я оставлю двух людей здесь со следователем, для проведения обыска.

Оставив людей для проведения обыска, все остальные вышли из номера и спустились в низ. Сев в машины, они направились в Подмосковье.

*****

Утром, я доложил Костину о работе оперативной группы в Москве. Выслушав мой доклад, Костин остался доволен работой группы.

– Абрамов, ты не стесняйся, давай, подключай свои связи в Москве. У тебя же их в МУРе, множество.

– Ребятам, там помогают. Я уже подключил к нашей проблеме Привалова, начальника пятого отдела МУРа.

– Это хорошо, Виктор. В Москве можно работать лишь при наличии каких-то связей. Если их нет, лоб разобьешь, а результата не достигнешь.

Я вчера тоже разговаривал с Москвой. Ты знаешь, МВД России, хочет ликвидировать одну из должностей заместителей начальников управлений. Пока решают, какую ликвидировать. Я думаю, что они ликвидируют должность заместителя по оперативной работе и переложат эти функции на других замов. Как, ты сам, думаешь об этом?

– А, что мне думать, как решат, так и будет. Ликвидируют меня, значит уйду я, куда-нибудь дорабатывать до пенсии. Мне же осталось всего пять лет до пенсии, как-нибудь перекантуюсь.

– Ты, это чего? О тебе, и речи не может быть, ты в любом случае останешься в управлении. Такими кадрами, грех разбрасываться.

– Юрий Васильевич! Вы в курсе, что мой заместитель по линии убийств, написал рапорт и собирается перейти работать в налоговую полицию. Если еще он уйдет, то с кем я останусь?

– Что делать, Абрамов! Человек ищет, где лучше, а рыба, где глубже. Это решение уже принято на уровне министра и я, не смогу повлиять на это решение.

– Вы, уже совсем обескровили управление, скоро уже работать будет не кому. Все уходят, кто куда. Одни уходят в коммерцию, другие переходят в различные структуры, но только не к нам. Я уверен, что если это не остановить, то скоро мы просто захлебнемся от вала нераскрытых преступлений.

На столе Костина раздраженно, зазвучал телефон. Костин поднял руку и жестом остановил меня.

– Абрамов, только, что позвонил дежурный. Поступило сообщение о разбойном налете на автобус, который направлялся за тряпками в Москву. Похоже, есть жертвы.

– Где, это произошло? – спросил я его.

– Не далеко от Раифы – ответил мне Костин. – Давай одевайся, сейчас вместе поедим на место.

Я быстро поднялся к себе на этаж и, оставив на столе бумаги, спустился на улицу. Через минуту, в дверях министерства показался Костин. Он сел в автомашину, и мы помчались в сторону Зеленодольска.

*****

Рано утром, в номер Смирнова, позвонил Павлов Алексей. Поздоровавшись с Олегом, он сходу выпалил:

– Олег, ты знаешь, я сегодня, перебирая свои старые записи, нащупал связь Селезнева. Это тот человек, раньше не раз уже помогал Селезневу толкать антиквариат за бугор. Я думаю, что эту связь нам с тобой, необходимо поднять прямо сейчас, пока он еще спит. Если мы, его сейчас не поднимем, то днем, мы его едва ли найдем. Давай, одевайся и выходи из гостиницы, я буду минут через пятнадцать у входа.

Олег, положил трубку и, разбудив Балаганина Станислава, стал быстро собираться. Стас, последовал его примеру. Голодные и злые, они вышли в холл, где стали ждать прибытие Павлова.

Тот подъехал без опоздания, и они сев в его автомашину, поехали. Недалеко от Никитского переулка, они, оставили машину и направились дальше пешком.

– Что, у вас за город – ворчал Балаганин, – не подъехать, не отъехать от адреса, все нужно ходить пешком. У меня уже все зимние сапоги покрылись солью, гляди и того, что скоро развалятся от вашего реагента.

Павлов остановился у старого трехэтажного дома дореволюционной постройки. Кованая железная дверь в подъезд невольно вызывала уважение к жильцам этого дома.

Алексей нажал на звонок и стал ждать, когда им откроют входную дверь. Через минуту, заспанная консьержка открыла входную дверь и, загородив дверной проем своей массивной грудью, поинтересовалась, к кому направляются эти трое молодых людей.

Павлов, достал свое удостоверение личности и молча предъявил его ей.

– Вам, что не ясно? – поинтересовался он у нее. – Пройдите на свое рабочее место и не мешайте нам работать.

Оперативники, поднялись на второй этаж и остановились у массивной деревянной двери. Судя по всему, данная дверь была изготовлена еще до революции и могла, наверное, послужить еще человечеству еще столько же лет, сколько и служила. Сбоку у двери, отливаясь золотом, светилась медная дощечка, на которой было написано «Покровский Самуил Яковлевич – искусствовед».

Алексей нажал звонок, и ребята, затаив дыхание, стали ждать, когда откроется эта старинная дверь. Прошло еще минуты три, прежде, чем за дверью раздались еле слышные наги и она открылась. На пороге квартиры, появился мужчина средних лет, одетый в шелковую пижаму.

Увидев, на пороге квартиры Павлова и двух незнакомых ему молодых людей, Покровский удивленно и раздражительно произнес:

– Алексей, ну, что за дела? Ты посмотри, сколько сейчас времени? Нельзя же, вот так, бесцеремонно названивать в дверь уважаемым гражданам. В прочем, кому я говорю? Наша милиция никогда не отличалась своими хорошими манерами.

– Самуил Яковлевич, у нас к вам куча вопросов, которые не терпят отлагательств. Со мной, мои коллеги из Казани. Может, вы, нас пропустите в свою квартиру или предпочтете разговаривать с нами прямо здесь, в коридоре.

Самуил Яковлевич изобразил на лице недовольную гримасу, однако, посторонился и жестом руки, пригласил ребят к себе в квартиру.

То, что увидели ребята в квартире Покровского, мало, чем отличалось от зала Эрмитажа. Все стены квартиры были увешаны дорогими картинами голландских живописцев. На полках и полочках, одна к другой, словно на параде, размещались вещи, место которым было лишь в столичном музее.

Увидев, восхищение в глазах оперативников, Покровский, опустил вниз глаза, и тихо произнес:

– Эту коллекцию, я собирал всю свою жизнь. Вы знаете, я пожертвовал всем, семьей, детьми. Все, что я зарабатывал, я вкладывал в эти вещи.

Он готов был еще долго рассказывать нам о своих муках, при создании этой коллекции, но его остановил голос Павлов.

– Хорош, заливать Покровский. Да, ты никогда, в своей жизни нигде не работал, я ведь это хорошо знаю. Ты, всю свою жизнь обманывал людей, вот и скопил это добро.

– Давайте, товарищ Павлов, не будем останавливаться на личностях, а так же вдаваться в эти подробности – произнес Покровский. – Лучше, скажите, что вас привело ко мне?

– Вы, знаете, Покровский, в Казани, совсем недавно, были похищены две чудотворные иконы. Одна икона 16 века, Седьмиозерная Смоленская Божья Матерь, а другая, список иконы Казанской Божьей матери, конца 18 века. Эти иконы попали в руки господина Селезнева и, насколько нам известно, он хочет их переправить в США.

Вы, Покровский, один из тех людей, кто ранее занимался подобными операциями. Все другие специалисты в этой области, уже давно сидят, вы один, лишь, на свободе и Селезнев, я думаю, или уже обратился к вам или обратиться, в самые сжатые сроки. Вы, знаете, он держать у себя краденые иконы не будет, а постарается, как можно быстрее сплавить их с рук.

Сейчас, мы на хвосте у Селезнева и если нам, станет известно, что он уже переправил или переправит эти иконы через вас, то вас ожидает, полное фиаско. Я лично обещаю вам, что мы определим вас в государственное учреждение лет на пять, а вашу столь богатую коллекцию, передадим в пользу какого-нибудь музея.

Так, что, все ваше счастье, Самуил Яковлевич, находится в ваших руках.

Смирнов заметил, как задрожали пальцы на руках Покровского. Он, что бы это скрыть, сунул свои руки в карманы пижамы.

– Я, что-то не понял вас, товарищ Павлов – произнес он, слегка дрожавшим голосом. – Это что, шантаж? Я, честный человек, и вы не имеете ни какого права, разговаривать со мной в таком тоне. Я, буду жаловаться на вас, врываетесь в чужую квартиру в такую рань, да еще, угрожаете честному человеку.

– Не нужно, театра, Покровский. Никуда, никуда вы жаловаться не будете, вы же знаете, чем это для вас это обернется. Зачем, вам эти проблемы? Живите, как живете и сопите в две дырки.

Вы, знаете, со мной люди, которые вас в отличие от меня, вас не знают. Сейчас, они начнут делать здесь обыск, и вам, придется отчитываться перед ними за каждую безделушку, что стоят на ваших полках. Я, думаю, что по целому ряду вещей, вы, просто, не найдете ни каких документов, подтверждающих их покупку. Так, что решайтесь Покровский, по быстрее, пока они не приступили к обыску.

Покровский, медленно, опустился в большое кожаное кресло и с испугом посмотрел на Смирнова и Балаганина.

– Ну, что будем делать? – спросил Стас у Павлова. – Сейчас, вызову остальных сотрудников, и мы перевернем здесь все верх дном. Вы тогда можете жаловаться кому угодно, хоть в организацию объединенных наций. Вы батенька, проходите по нашему делу, как скупщик краденого антиквариата.

– Ну, хорошо, хорошо – произнес Покровский. – Да, я виделся с Селезневым, и он просил меня организовать для него коридор на таможне. Однако, я еще не подписался под это дело и икон у меня в настоящий момент, нет. Я, постараюсь вывести вас Алексей на Селезнева, если конечно, у меня это получится.

Вы, же сами хорошо знаете, что Селезнев, не лох, он игрок и всегда хорошо просчитывает все свои ходы. Тем, более, сейчас он работает с какими-то кавказцами, они его и прикрывают. Мне, нож в бок или пулю в затылок, получать под старость лет, поверьте, не хочется.

– Вот и договорились, Покровский – произнес Павлов, – я буду ждать вашего звонка сегодня до вечера. Если его не будет, то вот эти ребята из Татарстана, сделают то, что не мог сделать, когда-то я. Они вывернут вас, просто, на изнанку.

Павлов, развернулся и направился к двери, вслед за ним двинулись Смирнов и Балаганин.

Покровский, убедившись, что не прошеные гости покинули его дом, бросился к телефону и стал яростно накручивать телефонный диск. Руку его дрожали, и он уже не пытался прятать свои руки в карманы. Наконец на том конце провода раздался щелчок и Покровский, захлебываясь от пережитого волнения, закричал в телефонную трубку:

– Вы, знаете, мне срочно необходимо с вами встретиться. Поймите, игра выходит из-под вашего контроля. У меня только, что был Павлов из пятого отдела МУРа и с ним двое оперативников из Казани.

– Не волнуйтесь, товарищ Покровский – произнес голос. – Ситуация под нашим контролем. Я буду у вас, в десять дня, так что ждите.

Покровский положил трубку и вытер испарину со своего лба.

*****

Большой автобус красного цвета стоял недалеко от трассы. Около него толпилось человек пятнадцать, которые переминались с ноги на ногу, ожидая, когда им разрешат вернуться в теплый автобус. На месте преступления уже работала оперативно-следственная бригада из УВД города Зеленодольска. Мы, с Костиным, вышли из машины и направились к месту преступления. Увидев Костина и меня, нам сразу же направился начальник Зеленодольского УВД. Поздоровавшись с нами, он стал докладывать.

– Вы, знаете, товарищ заместитель министра, со слов водителя автобуса, он совершал привычный для него рейс Челны – Москва. Они, отправились вчера поздно вечером, что бы за ночь добраться по трассе до Казани. Пассажиров было немного, всего, шестнадцать человек.

Вот, здесь, недалеко в метрах двухсот от этого места, как рассказывает водитель и его напарник, они увидели работника ГАИ, который стоял у машины и жезлом указал им, что бы они остановились. Когда водитель автобуса остановился и стал предъявлять сотруднику ГАИ свои документы, из легковой машины вышли трое мужчин, одетых в штатское, которые сразу же направились к автобусу.

Один из мужчин, сел на место водителя и проехав метров двести, свернул с трассы, вот на эту дорогу. Когда автобус остановился, мужчины, вытащили оружие и стали требовать с пассажиров деньги. Тут же, к автобусу подъехала легковая автомашина, в которой сидели водитель автобуса и его напарник. Сотрудник ГАИ, достал из машины инкассаторский мешок и стал складывать в него не только деньги «челноков», но и их драгоценности.

Одна из женщин отказалась отдавать им свои деньги и ценности, тогда один из них, мужчина маленького роста, схватил ее за волосы, и силом вытащил из автобуса на дорогу. Он, на глазах у всех пассажиров, выстрелил из обреза ей в голову, от чего та, скончалась на месте.

После чего, преступники, собрали все деньги и ценности, а затем, прокололи шилом все колеса у автобуса и сев в машину, уехали в сторону Казани.

В сумке у погибшей, обнаружен паспорт и поэтому, личность погибшей была установлена прямо на месте. Ее фамилия – Ибрагимова Резеда Исламовна, жительница Набережных Челнов. Судя, по отметке в паспорте, у нее дома осталось двое малолетних детей.

– Что изъято с места преступления? – поинтересовался я у начальника УВД.

– Да, нечего существенного, каких – либо следов, пригодных к идентификации нет. Сейчас повезем всех к нам в управление, будем составлять фото роботы налетчиков.

– Сами, что думаете об этом деле? – вновь спросил я у начальника УВД.

Начальник УВД посмотрел на меня и молча пожал плечами.

– Я думаю, товарищ заместитель министра – обратился я к Костину, – что преступников здесь искать не нужно, они явно не из Казани, а тем более не из Зеленодольска. Если верить словам водителя, то все «челноки», хорошо знали, когда и в какой день отбывает автобус в Москву, это секретом, не было. Вот, им на хвост и сели преступники. Пока они завтракали в кафе, те, обогнали их и, выбрав это удобное место на трассе, стали их ждать. Собрав ценности и деньги, они по всей вероятности двинулись обратно в сторону Набережных Челнов. Я думаю, что эту легковую машину, необходимо передать в «перехват».

– Я не согласен с тобой Виктор Николаевич – произнес начальник УВД. – Эти преступники могли быть чисто случайными людьми, могли быть из Казани, а так же из Зеленодольска.

– Вы, что хотите сказать, что это случайное нападение? Что, преступники, чисто случайно остановили этот автобус с «челноками», я не верю в подобные случайности. А, если бы, автобус был пустым или с обычными пассажирами? Я, не думаю, что они стали бы рисковать, не зная, кто едет в автобусе.