355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Аввакумов » Поверженый король (СИ) » Текст книги (страница 7)
Поверженый король (СИ)
  • Текст добавлен: 20 июля 2019, 21:00

Текст книги "Поверженый король (СИ)"


Автор книги: Александр Аввакумов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

– Во сколько подъехать завтра? – поинтересовался Батон.

– К десяти, мне нужно выспаться, – ответил Лобов и закрыл балкон.

– А сейчас – в ванную и спать, – сказала Татьяна.

Она включила горячую воду и пошла в комнату, стелить постель.

* * *

Лобов проснулся, как обычно, рано. Он лежал на кровати и рассматривал незнакомый потолок. С кухни доносились запахи жареного бекона и кофе.

– Зачем я вчера сюда приехал? – подумал он. – Захотелось острых ощущений? Ну, получил, чего хотел, а что дальше?

Лобов задумался, стараясь ответить на поставленный себе же вопрос. Однако чем дольше он думал, тем меньше у него было шансов ответить на этот непростой вопрос.

Лобов вспомнил о жене. Ему было стыдно, как бывает иногда стыдно за что-то совершённое накануне и затем забытое во сне. Он постарался вспомнить, что говорил этой женщине ночью, и от этих воспоминаний ему стало ещё хуже.

Татьяна вошла в комнату и, увидев проснувшегося Лобова, удивилась.

– Тебе что, Толя, не спится? – поинтересовалась она. – Тебе же нормальный отдых нужен. Ты весь измочален этой работой.

– Успею ещё отдохнуть на том свете, – ответил он.

– А, всё поняла, – сказала Татьяна. – Мучает совесть за вчерашний вечер? Как же так, хороший семьянин и не устоял перед женщиной? А ты подумал перед тем, как сюда ехать, о своей семье? Нет, ты не думал! Тебе казалось, что одна проведённая ночь ничего не решит в этой жизни, а сегодня тебя грызет совесть? Да ты не беспокойся, Лобов. Я к тебе цепляться не буду, и давай забудем, что было этой ночью. Я по-прежнему для тебя Сухарева Татьяна Яковлевна, твой партнёр по бизнесу и не более. Тебя это устраивает?

Лобов молча поднялся с кровати и направился в ванну. Умывшись, он стал одеваться.

– Давай, проходи на кухню, я приготовила завтрак, – сказала Татьяна.

Лобов сел за стол и стал завтракать. Закончив, он прошёл в зал, где включил телевизор. Татьяна вышла с кухни и присела рядом с ним на диван.

– Ну, что ты молчишь, Анатолий? В чём ты меня винишь? В том, что я вчера не остановила тебя? Да, я могла это сделать, но не сделала. Мне, как и тебе, захотелось секса.

Лобов взглянул на неё и тихо спросил:

– Наверное, я гад, что осуждаю не только себя за этот поступок, но и тебя. Во всём виноват я. Виноват, что приехал, виноват, что был пьян, виноват, что остался ночевать. Ты, Татьяна, не обижайся на меня, меня, наверное, уже не исправишь. Прости меня.

Она потрепала его волосы:

– Я уже давно перестала обижаться на людей, а тем более на тебя. Пока у нас есть время, давай съездим по моим магазинам, посмотришь, может, что-то и подскажешь.

Она быстро переоделась, и они спустились вниз. Она открыла дверь своего джипа.

– Ну, что Толя, пока не надумал покупать машину?

– Почему же, надумал. Хочу купить «Мерседес». Машина мне очень нравится, я давно мечтал о такой.

– Раз так, поехали в салон к ребятам. Там можно выбрать хорошую подержанную.

Они развернулись и поехали в автосалон.

* * *

Сидальский сидел в офисе и изучал поступившую в его адрес почту. Последним был небольшой пакет, доставленный вчера вечером посыльным.

– Интересно, что в пакете? – подумал он и, взяв в руки пакет, достал из него кассету. – Наверняка опять какая-нибудь реклама.

Он отложил её в сторону. Хотел было вызвать секретаря и передать эту кассету ей, чтобы она отдала её в отдел по маркетингу, но в самый последний момент передумал. Подойдя к телевизору, он включил его и видеомагнитофон. На кассете, кроме шума и помех, не было ничего интересного. Он встал с кресла и подошёл к видеомагнитофону. Неожиданно для него на экране телевизора появились две мужские фигуры. В одной из которых он узнал себя. Сердце учащённо забилось. Он узнал знакомую обстановку и всё моментально понял.

– Как же так? – промелькнуло у него в голове. – Ведь квартира до последнего дня считалась вполне надёжной, кто мог проникнуть в неё и установить записывающую аппаратуру?

Его бросило в жар. Он выпил стакан воды, но в горле стояла такая сушь, словно он накануне выпил литр водки.

– Что же делать? А вдруг они направили такую же кассету жене?

От этой мысли он вздрогнул.

– Нет, если бы они хотели бы его уничтожить, то наверняка направили бы эту кассету его жене, а не к нему на работу. А это значит, что нужно ждать звонка. Они обязательно должны на него выйти и заявить о каких-то своих требованиях. А если они узнали его партнёра? Это же скандал! Я же лично заверял его, что квартира проверена, и нам ничего не угрожает.

Он снял телефонную трубку и позвонил своему другу.

– Артур Витальевич, – произнёс он, услышав знакомый голос, – как Ваше драгоценное здоровье?

Услышав положительный ответ, Сидальский продолжил разговор:

– Что нового?

– Слушай, Яков, ты что крутишь, случилось что-то? – спросил его Артур Витальевич.

– Да нет, всё нормально. Просто сон мне сегодня плохой приснился, вот я и решил с тобой связаться. Это хорошо, что всё у тебя нормально, я даже рад этому.

– Яков, мне что-то не нравится твой сон. Ты случайно не заболел? У тебя почему-то дрожит голос.

– Может, ты и прав. Поеду домой, отдохну немного, – сказал Сидальский и повесил трубку.

– Нет, ему, видно, ничего не поступало, – подумал Сидальский.

Значит, эти люди будут общаться только с ним и больше ни с кем. Это его даже обрадовало. Он достал кассету из видеомагнитофона и положил её в сейф.

– Ну что, давайте будем торговаться, – подумал он. – Посмотрим, на что вы способны.

* * *

Лобов внимательно рассматривал предложенные ему каталоги с автомашинами. Наконец, он остановил свой выбор на чёрном «Мерседесе» Е-класса. Он пометил галочкой выбранную им модель и подозвал к себе менеджера по продажам.

– Кажется, я готов остановиться вот на этой модели, – произнёс Лобов. – Когда Вы сможете её поставить?

Менеджер посмотрел в каталог и произнёс:

– Вы сделали хороший выбор. Машина великолепна, и мы думаем, что сможем её доставить к концу месяца. Вам необходимо сделать предоплату в сумме пяти тысяч долларов.

Лобов достал из кармана деньги и отсчитал пять тысяч долларов.

– Ну как, выбрал что-нибудь? – поинтересовалась у него Татьяна.

Лобов кивнул головой и сообщил, что выбрал себе «Мерседес».

– Татьяна, они мне обещали пригнать машину в течение десяти дней. Скажи, это реальные сроки или нет?

– Они, как правило, держат своё слово, – ответила она ему. – Сейчас мы куда?

Лобов взглянул на часы, они показывали половину десятого утра.

– Татьяна, подбрось меня обратно к твоему дому, меня там должен ждать мой водитель. Ты меня извини, что не смог с тобой посмотреть твои магазины, но у меня просто нет времени.

Они быстро доехали до её дома. Батон был уже на месте и прогуливался около автомашины. Лобов поцеловал Татьяну и вышел из автомашины. Махнув ей рукой, он сел в машину, и они помчались в Елабугу.

* * *

Сидальский провёл всю ночь без сна. Его жена Ева Самуиловна мирно посапывала рядом с ним. Уже под утро он поднялся с кровати и направился в другую комнату, где спали дети. Он склонился над их головами и беззвучно заплакал. Он на миг представил, что всё это может рухнуть в считанные секунды.

– Яша, что с тобой? – поинтересовалась у него супруга. – Почему ты в спальне у детей?

– Ева, мне просто приснился кошмар, и я проснулся. После туалета зашёл к детям, чтобы проверить их.

– Яша, чует моё сердце, что ты что-то скрываешь от меня. Расскажи мне, и тебе станет намного легче. У тебя что, неприятности на работе?

– Да, Ева, у меня неприятности на работе, но я думаю, что они вскоре прекратятся.

– А что ты не попросишь помощи у своего приятеля Артура Витальевича? Мне всегда казалось, что для него нет ничего невозможного.

– Может, ты и права, Ева, но мне к нему сейчас обращаться как-то не с руки. Он человек занятый, у него и без меня много проблем. Он депутат, притом глава администрации. У него хлопот полный рот.

– Ты неправ, Яша. Если это тебе тяжело, то я сама могу позвонить ему и переговорить с ним.

– Что ты, Ева, если будет нужно, я сам свяжусь с ним, – успокоил её Яков Семёнович. – А теперь пойдём спать.

Он взял её за локоть и повёл в спальню. Через минуту Ева заснула. Яков Семёнович лежал с открытыми глазами и вспоминал, как всё это началось. Он рос в обеспеченной семье. Мать его была артисткой и играла в небольших провинциальных театрах, а отец был вечно занят и всё время проводил в воинской части, где командовал интендантской службой. Ещё с детства маленький Яков любил одеваться в женскую одежду. Он часто, оставаясь дома один, рассматривал себя в зеркало и жалел о том, что он родился мальчиком, а не девочкой. В школе Яков Семенович сторонился мальчишек. Ему нравились девичьи кампании. Он с удовольствием слушал их рассказы о современной моде, обсуждал вместе с ними знакомых подружек. Сначала на его поведение никто не обращал внимания, но уже в девятом классе это стало вызывать насмешки со стороны ребят его класса, а затем и всей школы.

Окончив школу, Яков Семёнович вынужден был уехать из родного города. Он поступил в Московский химико-технологический институт и после его окончания был распределён на химический завод имени Карпова города Менделеевска. Вскоре он был назначен начальником цеха, а затем – главным инженером предприятия.

Ещё будучи начальником цеха, он познакомился с Артуром Витальевичем. Они с полуслова поняли друг друга, и с этого момента жизнь Сидальского потекла по иному руслу. Чтобы избежать насмешек сослуживцев, он женился на Еве Самуиловне Янишевской, дочери известного московского живописца, которая родила ему двоих детей. Часто вечерами Яков Семёнович, ссылаясь на большую занятость на работе, встречался со своим товарищем Артуром Витальевичем. Иногда ему было непонятно, где его настоящая жизнь. Эти два человека, жена и товарищ, были одинаково дороги ему, и он иногда ловил себя на мысли, что начинает ревновать их друг к другу.

Сейчас, лёжа в кровати, он хорошо понимал, что в назревающем скандале он может потерять кого-то из своих самых близких людей. Люди, направившие ему эту кассету, явно были настроены против него воинственно, и ждать от них чего-то хорошего он не мог.

У него заболела голова. Яков Семёнович поднялся с кровати и босыми ногами зашлёпал на кухню. Он достал лекарства и, найдя среди них таблетки от головной боли, запил их водой. Подняв голову, он снова столкнулся с тревожным взглядом жены, которая стояла в дверях кухни и внимательно наблюдала за ним.

* * *

Анатолий Лобов подъехал к родильному дому с большой помпой. Он вышел из чёрного «Мерседеса», который на время взял у Груздева, и в сопровождении друзей направился к приёмному покою. Все были веселы и возбуждены. Вокруг раздавался смех, слышались шутки.

Лобов с явным нетерпением ожидал выхода Валентины с ребёнком. Он перекладывал большой букет цветов из одной руки в другую. Наконец, дверь открылась и на пороге больницы показалась Валентина. Сзади шла нянечка и несла завёрнутого в одеяло ребёнка. Лобов вручил цветы жене и принял ребёночка из рук няни. Гаранин сунул няне в руки деньги, коробку конфет и бутылку с шампанским. Усевшись по машинам, ребята направились к дому Лобова.

На следующий день Лобов вышел на работу значительно позднее, чем это делал раньше. Судя по лицу, все поняли, что ему в эту ночь пришлось несладко. Ребёнок плохо спал, и ему с Валентиной пришлось всю ночь им заниматься.

Около дверей своего кабинета он увидел Пуха, который весело беседовал о чём-то с секретарём Верой. Увидев вошедшего в приёмную Лобова, Пух сделал серьёзное лицо и проследовал за ним в кабинет.

– Что нового? – поинтересовался Лобов у Пуха. – Как там живёт наш голубок?

– Всё под контролем, Анатолий Фомич. Ребята доложили, что у него всю ночь горел свет в квартире.

– Это хорошо, Пух. Значит, зацепили мы его этой кассетой. Кстати, ты случайно не знаешь его полового партнёра? – Лобов засмеялся.

– Теперь знаем, Анатолий Фомич. Это глава администрации одного из районов.

– Вот те на, голубчики, – изумился Лобов. – Тоже наверняка женатый. Они сейчас все женаты. Как ты сам думаешь, люди бы выбрали в депутаты голубого? Думаю, что нет. Вот они сейчас все и кроются под порядочных людей.

– Вы практически угадали. Этот глава администрации совсем недавно разошёлся. Говорят, что застукал на месте жену с любовником.

– Пух, у них совершенно другая жизнь и другой менталитет. Ты вот пару раз затянулся, и тебе хорошо. А для этих людей, чтобы им было хорошо, двух твоих затяжек марихуаны будет мало. Им деньги и власть подавай, вот от неё они и балдеют. Ну, что, Пух, позвоним этому Якову Семёновичу, послушаем, как он заверещит.

Лобов набрал номер и, откинувшись на спинку кресла, стал ждать соединения. То ли Сидальский ждал этого звонка, то ли что-то другое сыграло роль, но трубку поднял именно он, а не его секретарь.

– Сидальский, я слушаю Вас, – произнёс он, хорошо поставленным баритоном. – Говорите же!

– Как Вам наше кино, не правда ли, забавно? – спросил его Лобов.

– Что Вы хотите от меня? Я деловой человек и не привык болтать попусту. Называйте Вашу цену, и мы начнём её обсуждать.

– Не спешите, Вам теперь уже спешить некуда. Скажите, Вам понравился Ваш друг Артур Витальевич в этом фильме? Мне кажется, что в нём умирает артист.

– Вы знаете, с кем Вы связываетесь? Ваша попытка шантажа обречена на неудачу.

– Вот как? А я почему-то думаю иначе. Ты, наверное, не очень хочешь, чтобы это кино посмотрела твоя жена. Да и жена Вашего полового партнёра с большим удовольствием посмотрит на развлечения своего бывшего мужа.

– Я ещё раз Вас прошу, назовите цену, и мы начнём переговоры.

– Цена слишком велика, чтобы её озвучивать. Мне нужно всё, что есть у Вас. А у Вас есть многое, в частности, акции Вашего предприятия.

– Мои акции столь малы, что они Вас не устроят, – ответил Яков Семёнович.

– Вы очень заблуждаетесь, считая нас за лохов. Если бы мы не знали, чем Вы владеете, то не ставили бы этот вопрос ребром. А сейчас думайте, Яков Семёнович. Обращаться в милицию просто не рекомендую, Вам лишние разговоры могут лишь помешать. Да и Артур Витальевич наверняка будет против этого.

Лобов положил трубку и посмотрел на Пуха.

– Ну как, Пух, мы его! Вот что значит хорошая работа.

* * *

Сидальский, услышав гудки, положил трубку. Он сел в кресло, руки его тряслись. Паника охватила его. Он стал искать на столе свою записную книжку. Несмотря на то, что книжка лежала на самом видном месте, он не смог сразу её найти.

– Что делать? – думал он. – Звонить Артуру или нет?

Неожиданно дверь кабинета открылась, и в дверях показалась секретарь. Она остановилась и удивлённо посмотрела на Сидальского. Таким растерянным и беспомощным она его ещё не видела.

– Яков Семёнович, – спросила она, – с Вами плохо? Может, вызвать скорую помощь?

– Вон из кабинета! – заорал он на неё. – Я кому сказал, вон!

Она растерянно попятилась назад и спиной открыла дверь. Выйдя в приёмную, она посмотрела на посетителей, которые сидели в приёмной, надеясь попасть к нему.

– Извините, товарищи, Яков Семёнович не сможет вас принять сегодня. Он заболел и сейчас уедет в больницу.

Посетители понимающе загудели и стали по одному покидать приёмную. Она сидела словно на иголках, ожидая звонка шефа. Прошло больше часа, прежде чем он ей позвонил.

– Зайдите ко мне.

Секретарь осторожно открыла дверь и вошла в его кабинет. Яков Семёнович сидел в кресле. Ему было явно нехорошо, но она уже не решилась предложить ему проехать в заводскую больницу.

– Да, я слушаю Вас, Яков Семёнович.

– Вот что, Любовь Сергеевна, – произнёс он, взглянув на неё, и продолжил. – Вы меня извините, понимаете, сорвался, нервы не выдержали. Вы пригласите ко мне Ибрагимова Тагира Мансуровича, попросите, чтобы пришёл как можно быстрее. И ещё накапайте мне чего-нибудь, чтобы успокоиться.

Секретарь вышла из кабинета. Накапав в рюмку настойку пустырника, она, постучав в дверь, вошла в кабинет. Яков Семёнович выпил капли и поморщился от неприятного вкуса.

– Почему все лекарства такие противные? – подумал он про себя, возвращая ей рюмку. – Ну, где Ваш Ибрагимов? Мне что его, с собаками искать по территории?

– Я не знаю, где он. Я ему передала Вашу просьбу, – оправдываясь, пролепетала она.

– Не просьбу, а приказ, – поправил он её. – Он мне не сын и не сват, чтобы я его о чём-то просил.

Раздался стук в дверь. Секретарь открыла дверь и пропустила в кабинет начальника службы безопасности предприятия. Сидальский рукой указал ему на стул и подошёл к окну кабинета.

– Тагир Мансурович, – начал он. – Дело в том, что в последнее время меня начал преследовать какой-то тип, который путём шантажа пытается завладеть моими акциями. Вы сами понимаете, что я не могу обратиться по этому вопросу в милицию, так как это может вызвать определённые разговоры на нашем предприятии. Мне такая слава ни к чему. Вот и сегодня он мне позвонил на работу и снова потребовал у меня акции. Я, конечно, отказал ему в этом, однако этим, я думаю, он свои действия не ограничит. Вы знаете, у меня семья, и я сейчас обеспокоен тем, что этот тип может позвонить мне домой и напугать мою жену. Посоветуйте мне, что делать в этой ситуации. Вы, как бывший работник милиции, должны мне помочь. Так долго продолжаться не может, у меня просто не выдержат нервы.

Тагир Мансурович понимающе закивал головой, давая понять последнему, что поставленная задача ему понятна. Ибрагимов всю сознательную жизнь проработал в милиции. Прошёл путь от простого участкового инспектора до начальника службы участковых инспекторов городского отдела милиции. Врождённая интуиция и какое-то звериное чутьё не раз выручали его в сложные минуты службы. Он хорошо знал практически всех жителей этого небольшого городка и сейчас, слушая своего руководителя, про себя, по привычке, прикидывал, кто из жителей города мог его шантажировать.

– Яков Семёнович, я задачу понял. Разрешите выполнять? – спросил он.

Тот махнул ему рукой, давая понять, что тот свободен. Ибрагимов встал и, развернувшись через левое плечо, направился к двери.

– Солдафон, – подумал про него Сидальский. – Посмотрим, что он предложит мне, может, что дельное.

Он сел за стол и, взяв в руки записную книжку, стал в ней искать нужный телефонный номер.

* * *

Лобов вышел из магазина и направился к ожидавшей его автомашине. Накануне вечером ему позвонила Татьяна Яковлевна и попросила его зайти в магазин за деньгами.

– Лобов, можно тебя на минутку? – услышал он за спиной мужской голос.

Оглянувшись, он увидел начальника городского отдела милиции Хромова, который выходил из своей машины. Лобов остановился и направился в его сторону.

– Слушаю Вас, Геннадий Алексеевич.

Хромов окинул его с ног до головы пронзительным взглядом. Хромов чем-то напомнил ему армейского прапорщика, который так же смотрел на солдат во время утренней проверки.

– Нехорошо, Лобов, поступаешь, – произнёс Геннадий Алексеевич. – С законом решил поиграть?

– Извините, товарищ подполковник, что-то не понимаю я Вас. Может, поясните мне, в чём я нарушаю закон?

– Вот, магазин отобрал у Гиви Вахтанговича, рынок поджал под себя. Приехал на мясокомбинат, говорят, что колбасный цех тоже практически твой.

– А, вон Вы о чём? Что, заявления на меня есть?

– Пока нет, но могут появиться в любой момент.

– А вот когда появятся, тогда и будем говорить, товарищ подполковник, а сейчас, пока их нет, нам не о чем с Вами говорить. Я законов не нарушал и ни у кого и ничего силой не отбирал. Кое-что купил, кое-что мне подарили хорошие люди. Если бы Вы были с людьми ласковей, может, и вам кто-то что-то подарил бы. Я ведь не интересуюсь у Вас, на какие праведные деньги Вы строите себе коттедж. Мне это просто неинтересно.

– Слушай, Лобов, держи язык за зубами. Не забывай, с кем разговариваешь! Да я тебя в бараний рог согну.

– Если на основании закона, попробуйте. А так, по-бандитски, мы ещё посмотрим, кто кого! – ответил Лобов.

Он перешёл улицу и сел в свою машину.

– Фомич, – обратился к нему Батон, – что ему нужно было от тебя?

– Этот козёл хотел поджать меня под себя. Обещал согнуть меня в рог.

– Фомич, может, его подпалить немного, чтобы не дёргался. Он же человек, очко у него, наверное, не железное.

– Пока не стоит. Это он меня просто прощупывал, поплыву я или нет. Вот когда серьёзный наезд начнётся, там можно.

– Смотри, шеф, тебе видней. Я где-то слышал поговорку, что если воин ходит с обнажённым мечом, он его, как правило, в дело не пускает. Если держит всё время в ножнах, тоже не страшно.

– Это ты к чему? – поинтересовался у него Лобов.

– А к тому, что меч нужно хоть иногда вытаскивать из ножен, а то может заржаветь.

– По-моему, я тебе уже сказал, что сейчас это преждевременно. Нужно ждать, сколько, не знаю.

Они подъехали к офису. Около здания, греясь на весеннем солнце, стояли бригадиры во главе с Гараниным.

– Костя, зайди ко мне, – сказал Лобов, обращаясь к Гаранину. – Я освобожусь через десять минут.

Он прошёл мимо них к себе в кабинет.

* * *

Гаранин постучал в дверь и, услышав приглашение, вошёл в кабинет Лобова.

– Анатолий Фомич, вызывали?

– Слышишь, Костя, ты дурачка у меня не включай. Оставь эти шутки для ребят.

Лобов посмотрел на него исподлобья, что говорило о том, что он не намерен шутить.

– Насколько я знаю, у тебя неплохие прихваты в милиции. Мне нужны сведения по начальнику городского отдела Хромову. С кем пьёт, дружит. Короче, всё, любовницы, родственники, а если точнее, всю грязь. Срок небольшой, неделя. Денег не жалей.

– Всё понял, – ответил Гаранин. – Постараюсь накопать как можно больше.

– Вот ещё что, Гаранин. Сколько сейчас у нас штыков, я имею в виду, пацанов?

– Семь бригад, Фомич, а что?

– Вчера я встречался с Чёрным из Менделеевска, просится к нам со своими ребятами. У него человек около сорока. Занимаются в основном киосками. Встреться с ним, он парень неплохой, я его помню по школе. По-моему, надо расширяться, подбирать под себя Менделеевск.

– Шеф, а бабки? Что, от себя будем отрывать и с ними делиться? Я не согласен!

– А тебя никто и не спрашивает по этому вопросу. Работать надо, хватит трясти киоски, пора трясти барыг. Их больше, чем ты думаешь. Вот и Чёрному подскажешь, как жить. Погоди, они ещё тебя кормить будут.

– Посмотрим, Анатолий Фомич, – произнёс Гаранин. – Время покажет.

Он вышел из кабинета. Лобов вызвал секретаря и попросил разыскать для него Пуха. Вскоре Пух уже сидел в кабинете Лобова.

– Ну, что будем делать дальше, Пух? По-моему, Сидальский ещё не ощутил глубину своего падения, – сказал ему Лобов. – Думаю, что нужно позвонить ему домой и попытаться познакомиться с его женой. Пусть она ему расскажет о знакомом Якова Семёновича. Скажи, что вместе когда-то работали, что увидел его на улице, не признал, слишком плохо выглядит, ну и так далее. Ещё вот что, Пух. Все эти разговоры нужно писать, пусть даже для истории.

Пух понимающе кивнул и вышел из кабинета.

* * *

Ева Самуиловна готовила ужин. Она любила готовить, и нужно было отдать должное, все её блюда были вкусны и со вкусом оформлены. Вот и сейчас она была занята приготовлением соуса, который так нравился её мужу. Телефонный звонок оторвал её от дела. Она вышла в прихожую и сняла трубку.

– Здравствуйте, – услышала она незнакомый мужской голос. – Вы не могли бы пригласить к телефону Якова Семёновича?

– А кто это? – поинтересовалась она у незнакомца.

– Дело в том, что Вы меня можете не знать, я учился вместе с ним в институте. Представляете, я его сегодня увидел в городе и не поверил своим глазам. Боже, как он изменился. Он случайно не болен?

– Да вроде бы нет, – настороженно ответила супруга.

– Вы знаете, я давно его не видел и поэтому не берусь судить, но его внешний вид меня насторожил. У меня создалось впечатление, что он на пороге нервного срыва. Скажите, как у него обстоят дела на работе? Всё ли там у него хорошо?

– Вы знаете, не знаю, как Вас называть, он мне тоже не нравится. Сегодня он всю ночь не спал. Я попыталась узнать причину его бессонницы, но он не захотел со мной говорить на эту тему.

– Меня зовут Михаил Мазо, а Вас, по всей вероятности, Ева Самуиловна? Так вот, всё кроется в его работе. По-моему, его что-то серьёзно гложет, возможно, это страх. Вы бы поинтересовались у него, может, он получил какое-то неприятное письмо, а может, посылку. Вот из-за этого он и не спит. Пусть он Вам её покажет, вам вдвоём будет проще перенести все эти невзгоды, чем ему одному. Передайте ему привет от меня, скажите, что завтра я ему позвоню на работу. Пусть ждёт моего звонка.

Мазо положил трубку. Ева Самуиловна присела на стул и задумалась. Она боялась признаться себе в том, что за всё это время она не пыталась с ним серьёзно поговорить, разобраться в причинах его ежедневного плохого настроения. Теперь, после этого звонка, она решила, что обязательно поговорит с ним, как бы он ни противился этому разговору.

Входная дверь отворилась, и на пороге появился Яков Семёнович. Он снял плащ и прошёл на кухню.

– Как дети? – спросил он её. – Надеюсь, всё в порядке?

– Да, Яша, у нас всё хорошо, а как у тебя дела на работе? – поинтересовалась она у него. – Ты знаешь, недавно звонил твой приятель по институту, Михаил Мазо, сетовал, что ты ужасно выглядишь. Просил меня с тобой поговорить.

– Какой Михаил Мазо? Я не знаю такого человека! Что он тебе ещё говорил про меня? – закричал он на неё. – Я запрещаю тебе общаться с незнакомыми людьми.

– Он что-то говорил о письме или бандероли, из-за которой у тебя могли возникнуть какие-то сложности. Ведь так у тебя на работе и дома всё хорошо.

– Какое письмо, какая бандероль? Ты представляешь, какую чушь ты несёшь, Ева?

Он вскочил со стула и бросился в комнату. Ева молча проводила глазами его фигуру и пожала плечами. Она совсем запуталась, теперь она уже и не знала, кто такой Мазо.

* * *

Сидальский метался по комнате. Он не знал, что делать. Он снова выскочил в прихожую и стал спешно одеваться.

– Яша, ты куда? – поинтересовалась у него супруга, но тот, махнув рукой, стремительно выскочил за дверь.

Ева Самуиловна подошла к окну и увидела, как муж выгоняет из гаража автомашину. Он быстро закрыл гараж, вскочил в машину и быстро скрылся за углом дома.

– Это куда он помчался на ночь глядя? – обеспокоенно подумала она. – Не случилось бы чего плохого.

Яков Семёнович как водитель был так себе. За руль своей «Волги» садился довольно редко, предпочитая служебную автомашину личной. Взглянув на спидометр, он вздрогнул. Стрелка спидометра показывала сто сорок километров в час. Так быстро он ещё не ездил. От увиденной на спидометре скорости у него вспотели руки. Он снизил скорость до восьмидесяти километров в час и продолжил движение. Он ехал в Набережные Челны, к своему приятелю Артуру Витальевичу.

Артура Витальевича он застал дома. Тот после ужина, развалившись на диване, смотрел телевизор. Увидев взволнованное лицо Сидальского, Артур Витальевич почему-то растерялся.

– Яша, что произошло, на тебе просто нет лица! Ты можешь мне рассказать, что с тобой?

– Могу, – коротко произнёс он и прошёл в зал.

Он сел в кресло и приготовился рассказывать.

– Плохи у нас с тобой дела, – произнёс Сидальский. – Какая-то тварь зафиксировала нас с тобой на видео на той квартире, где мы были в последний раз. Теперь он или они начали шантажировать меня этим фильмом, обещая его направить не только моей жене, но и в различные государственные инстанции. Ты представляешь, Артур, что будет, если моя жена увидит всё это? Такой позор я не переживу!

Артур Витальевич сидел в кресле и молчал. Услышанное лишило его дара речи.

– Яша, а причём здесь я? – выдавил он из себя.

– А притом, мой дорогой, что на плёнке мы с тобой, а не кто-то другой.

Артур Витальевич был в шоке. Он на какую-то минуту представил разразившийся скандал в государственных структурах республики, и ему стало дурно. Он налил себе в стакан немного виски и выпил залпом, не почувствовав вкуса. Откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, лихорадочно обдумывая, что необходимо предпринять для того, чтобы замять этот скандал.

– Что эти люди требуют? – спросил он у Сидальского. – Чего они хотят конкретно?

– Я не знаю, что они захотят взять с Вас, но с меня они требуют, чтобы я передал им свои акции. Они знают, что у меня большой пакет, и требуют его весь.

– Откуда у них эти сведения? – задал вопрос Артур Витальевич. – Получается, что ты где-то сам похвалился этим богатством? Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты держал свой язык за зубами. Вот видишь, к чему это всё приводит. Теперь из-за тебя могу пострадать и я.

– Да я вроде бы никому не говорил об этом, кроме тебя, – словно оправдываясь, произнёс Сидальский. – У меня даже жена не знает об этом.

– Ну, и что ты решил? – вновь спросил его Артур Витальевич. – Потерять всё – и акции, и завод, и семью?

Сидальский сидел в кресле и не знал, что ответить.

– Ты сам сгоришь и меня запалишь, – произнёс Артур Витальевич. – А я не хочу этого. Я тебе ещё не говорил, но меня хотят забрать на работу в Москву. Кто же меня возьмёт на работу с подобной репутацией?

В комнате повисла пауза. Каждый из них подсчитывал возможные потери имущества и имиджа. Потери были колоссальными. Они сидели молча и смотрели друг на друга недобрыми глазами. Каждый из них проклинал день их знакомства.

* * *

Лобов сидел в ресторане и ждал заказанного обеда. В последнее время Лобов предпочитал обедать в ресторане. Во-первых, ему нравилась кухня, а во-вторых, это позволяло ему не обременять жену. Вот и сегодня он, как обычно, приехал в ресторан и сел за излюбленный столик. Официант быстро исполнил заказ, и Лобов приступил к обеду.

Лобов поднял глаза от тарелки и увидел, как к его столику стремительной походкой идёт начальник городского отдела милиции Хромов.

– Разрешите? – спросил он у Лобова и сел за его столик.

Лобов поморщился, словно от зубной боли, и произнёс:

– У Вас это привычка, Геннадий Алексеевич, портить аппетит гражданам во время обеда, или только я удосужился подобной чести?

Хромов засмеялся и, подозвав к себе официанта, сделал заказ.

– Анатолий Фомич, – произнёс Хромов, – а Вы оказались умнее, чем я предполагал. Люблю иметь дело с умными людьми, которые схватывают всё на лету.

Лобов отложил в сторону ложку и посмотрел на него.

– Я что-то Вас не понимаю, Геннадий Алексеевич, хотя Вы и говорите, что я умный. Вы мне объясните, чего хотите от меня?

Хромов заулыбался и, пригнувшись к нему, произнёс:

– Я хочу, чтобы Вы вернули этим людям всё, что Вы у них отобрали. Вам теперь это понятно?

– Это как же получается? По закону или как-то по-другому?

– По закону, Лобов, по закону, – произнёс с угрозой Хромов.

– Извините меня, Геннадий Алексеевич, законник мой милый. Что Вам мешает вернуть государству средства, на которые Вы построили себе коттедж, или Вы думаете, что я не знаю, кто и за какие средства Вам его строил? Может, и квартиру вернёте, которую Вы устроили своей любовнице? Не заставляйте меня перечислять Ваши грехи, а то это займёт достаточно много времени. Я, в отличие от Вас, не ношу погон и не получаю государственное жалование, а живу чем Бог подаст.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю