Текст книги "Молох Империи (СИ)"
Автор книги: Александр Валидуда
Жанры:
Боевая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)
ГЛАВА 18
Ирианские миры. 10.09.620 г. с.в. ноль часов одна минута.
Командующий 19-м флотом империи адмирал барон Чемериц отдал приказ о штурме ирианских систем. К этому моменту вокруг Ирбидоры и Ирпсихоры находились сто восемьдесят семь боевых кораблей 1-го – 3-го рангов, дивизия штурмовиков, более тысячи истребителей и свыше сотни кораблей обеспечения. И вся эта колоссальная сила ринулась на почти не имеющие защиты системы. Имперскому флоту противостояли две дюжины старых орбитальных станций, большинство из которых были спешно переоборудованы из коммерческих орбитальных платформ, и около шести десятков вооруженных транспортов. Серьезного сопротивления они оказать не могли. Так доносила разведка. На деле же оказалось, что ирианцы располагают также и боевыми кораблями, некоторые из которых построены совсем недавно и обладают новейшей 'умной' начинкой и мощным вооружением.
Авангард 19-го флота без особого труда разгромил эшелоны обороны на дальних подступах к системам и вышел на треть астрономической единицы к мятежным планетам, где и вступил в бой с орбитальными станциями и вооруженными транспортами. Неожиданно в порядках ирианских кораблей появились крейсеры имперского типа, сразу же открывшие убийственный огонь по атакующим.
Эскадра из эсминцев и крейсеров, штурмующих Ирпсихору, почти мгновенно потеряла два эскадренных миноносца, а все крейсеры получили повреждения. Командир эскадры принял решение отступить.
У Ирбидоры имперцам повезло еще меньше. Крейсеры ирианцев разрезали имперскую бригаду эсминцев на двое и устроили настоящую бойню. Имперские крейсеры ничем помочь не смогли, занятые контратаковавшими их транспортами.
Уцелевшие корабли скрылись под защиту основных сил флота. То, что произошло, стало поводом для раздумий для адмирала Чемерица. Разведка флота показала себя далеко не лучшим образом, в довершение к неприятностям, всем этим заинтересовалось БН. В первый штурм 19-й флот потерял шестнадцать эсминцев и два крейсера, еще десять крейсеров и столько же эсминцев вынуждены были уйти на ремонт. Но и для ирианцев начало сражения не прошло безнаказанно. Мятежники потеряли более трех десятков вооруженных транспортов и орбитальную станцию, около половины боевых звездолетов ирианцев были сильно повреждены и не могли дальше участвовать в сражении.
На повторный штурм барон Чемериц решился через шесть часов, проведя перегруппировку сил. Он создал две штурмовые эскадры, командовать которыми назначил своих младших флагманов – вице-адмиралов Алмака и Отта. В своем составе каждая эскадра имела по дивизии крейсеров, из двенадцати единиц и линкора, и по два дивизиона фрегатов из пяти единиц каждый. На усиление Чемериц выделил все четыре имеющихся у него авианосца, кроме того, дивизии штурмовиков было приказано сосредоточиться на уничтожении орбитальных станций.
Второй штурм начался с ракетной дуэли. Ракет у империи было много, она могла себе это позволить. Ирианцев же это истощало, ни одна из их ракет не смогла достигнуть цели и все чаще имперские "Ктулу" и "Саргамаки" настигали врага, что вынудило повстанцев прекратить контробстрел и сосредоточиться на перехвате. Довольно быстро запасы противоракет "Орнеров" были опустошены.
Штурмовые эскадры пошли в атаку. Мощным бронированным кулаком крейсеры врезались в гущу мятежных кораблей. В это же время каждый авианосец, несший до ста семи истребителей, выпустил свою смертоносную начинку. Волна за волной, истребительные такдивизионы атаковали ирианцев, нанося болезненные удары десятикилотонными ракетами "Шива" или носовыми аннигиляторными пушками с ближних дистанций. Их огонь метко поражал орудийные башни и ракетные порты, выводил из строя целые отсеки, ограничивал возможность маневра.
Фрегаты прикрывали фланги и не давали мятежникам вырваться. Каждый фрегат нес пять истребителей, которые также подключились к общей атаке. Одновременно в бой были брошены штурмовики. Как и истребители, эти малые корабли относились к 'москитным силам'. Однако в отличии от истребителей, штурмовики превосходили их тоннажем, не нуждались в кораблях-матках, обладали большим экипажем, долговременной автономностью полета, и помимо "Шив", могли нести пятидесятикилотонные "Саргамаки" или стокилотонные 'Ктулу', но уступали истребителям в маневренности и скорости. Всего за полчаса сто сорок штурмовиков размолотили на обломки двадцать три орбитальные станции, потеряв всего шесть кораблей. Выполнив главную боевую задачу, они присоединились к общему сражению. Менее чем за час повторного штурма космическая оборона ирианских систем перестала существовать.
Следующие две недели Ирбидору и Ирпсихору подвергли сильнейшим бомбардировкам. Барон Чемериц приказал уничтожить все объекты, не имеющие стратегического промышленного значения. Треть городов, половина космопортов и все транспортные коммуникации превратились в радиоактивное пекло. За две недели десять миллионов ирианцев заплатили за свободу своими жизнями.
По донесениям разведотдела флота Чемериц знал, что противокосмическая оборона в обоих системах до конца не подавлена и продолжает оставаться опасной. Опасной, несмотря на бомбардировки. На совещании в объединенном штабе 19-го флота, 46-й, 80-й планетарных армий и 1-й армии БН было решено придерживаться классической тактики. На первом этапе планировалась высадка десантных дивизий, которые должны захватить плацдармы для принятия регулярных войск и черных легионов.
К каждой из восставших планет подтянулись многие сотни десантно-штурмовых кораблей с боевой техникой и десантниками на борту. Перед началом операции площадя будущих плацдармов были накрыты новыми ракетно-бомбовыми ударами, после чего за дело взялись истребители и атмосферные бомбардировщики. То, что осталось после этих налетов уже не могло серьезно помешать десанту.
На огромной скорости десантно-штурмовые корабли врезались в верхние слои атмосферы и устремились к поверхности планеты. Несколько раз отрывались раскалившиеся до бела внешние оболочки, параллельно отстреливались комбинированные ложные цели, имитирующие спектральный состав кораблей и электромагнитные параметры. Потери ДШК от зенитных ракет свелись к минимуму.
Благополучно высадившись, космические пехотинцы отбили несколько нерешительных атак и прочно закрепились на позициях. За несколько дней, при поддержке флота, они расширили захваченные плацдармы, которые теперь могли принять войска.
В первое время повстанцы не смогли оправиться от стремительности натиска нишитов, но постепенно, день за днем, их сопротивление росло. Когда руководство мятежников наконец приняло меры, было поздно. На Ирпсихоре была высажена 46-я планетарная армия, двадцать черных легионов и 2-й корпус БН. На Ирбидоре уже разворачивалась 80-я планетарная армия, 1-й корпус БН и еще двадцать черных легионов. Остальные легионы и 3-й корпус БН дислоцировались на ближайших обитаемых мирах и держались в резерве.
Так началась ирианская кампания, которую в последствии назовут бессмысленной бойней.
***
В просторной приемной императорского дворца Улрика IV было безлюдно. Только окаменевший караул из двух лейб-гвардейцев в парадных мундирах охранял вход в императорские покои. Караул стоял у искусно инкрустированных золотыми барельефами дверей высотой в два человеческих роста. Приемная буквально кричала роскошью, столько здесь было дорогих отделочных материалов, драгоценностей и старинных статуй из золота и платины. Над всем этим возвышались гигантские полотна, изображающие прежних императоров и сцены знаменитых баталий. Пестрые лейб-гвардейцы – отборные солдаты личной охраны императора, казались предметами обстановки. Их немигающие взгляды уставились в одну точку и будто не замечали одиноко стоящего скромно одетого эфора безопасности.
Казалось, в ожидании прошла целая вечность, хотя Ивола прибыл в точно назначенный срок и провел у дверей к императору всего-то около двадцати минут.
Высокие тяжелые двери распахнулись, вышел генералиссимус Навукер, как всегда медлительно и важно. Переведя дух, он обратился к Иволе:
– Император ждет вас.
Кивнув Навукеру, эфор безопасности четким и твердым шагом скрылся за дверями.
Войдя в недавно перестроенный кабинет императора, Ивола сразу заметил разительные отличия в убранстве. Огромный экран с голографической картой империи и сопредельных звездных государств остался прежним, зато полностью изменилась обстановка. Она скорее напоминала будуар и не располагала к деловой атмосфере. Появилась дорогостоящая изящная мебель, обитая мягчайшими и переливчатыми тканями, на полу из черного мрамора лежал теперь толстый ковер, который полностью гасил звуки шагов и притягивал взгляд своими сложными рисунками. Исчезли старинные книжные шкафы, в которых повелитель хранил свои силовые диски. Вместо них появился центр связи, позволяющий связаться с любым концом империи. В углу примостился похожий на бочонок позолоченный робот-бар. Претерпел изменения и рабочий стол, на нем переменилась отделка, состоящая теперь из безумно дорогой резьбы по кости, изображающей фигурки людей и экзотических животных со всех концов галактики. Приглядевшись, Ивола заметил, что глазами вырезанных людей и животных служат мелкие драгоценные камни. Появилась люстра в виде сонма из вылитых из золота цветов, прячущих в себе стандартные лазерные источники расфокусированного фиолетового света. Не изменилась только аппаратура на рабочем столе и неизменно стоящий в углу бюст Улрика III – отца нынешнего монарха. Как недовольно отметил про себя Ивола, сам император тоже изменился. Заметно потучнел, стал проявляться второй подбородок, отяжелели щеки.
'Император уже не тот…' Заглотив подальше свое неодобрение, эфор безопасности остановился на ковре прямо напротив кресла императора.
– Ваше Величество, – приветствовал Ивола с традиционным нишитурским жестом: четкий взмах правой руки к левому плечу с кивком головы.
– Эфор безопасности, – император кивнул и поймал взгляд Иволы, – надеюсь, Навукер не заставил тебя долго ждать.
– Нет, что вы, Ваше Величество.
– Вот и прекрасно. Мы слушали доклад о ситуации в ирианских системах и в целом остались довольны. Теперь твоя очередь обрадовать нас.
Ивола на мгновение замялся, затем решительно произнес:
– Не знаю, как это может обрадовать вас, сир. Я имею достоверную, подтвержденную информацию, что лидеры многих сепаратистских движений переправились в опетский сектор. За ними последовали сотни тысяч их сторонников и просто искателей лучшей жизни. Переселение происходит во все нарастающих темпах, по моим прогнозам, в ближайшие полгода в опетский сектор переправятся более трех миллионов ненишитов.
– И что же, – спросил император, – твое ведомство ничего не может поделать?
Ивола ощутил на себе холодный взгляд повелителя.
– Сир, проблема в том, что все это делается на законных основаниях. Мигрируют только свободные, пользуются перевозками пассажирских транспортных компаний. Те, в свою очередь, вздули цены и получают хорошие барыши. Поэтому, прежде чем что-то предпринять, я предпочел получить ваше одобрение. Наблюдаемый процесс в некоторой степени выгоден эфору Соричте. Нужен ваш эдикт или устное распоряжение.
Император ненадолго задумался и спросил:
– А нет ли тут выгоды?
– Выгоды? – Ивола пожал плечами. – Сир, единственная выгода, которую я тут вижу – это то, что все неблагонадежные элементы собираются и оседают в одном секторе, а остальная империя в некоторой степени очищается.
– И мы о том же, – император откинулся в кресло. – Пускай пока все идет так, как идет. Нас интересует другое. Что замышляет Кагер? Зачем ему понадобилось собирать у себя эти отбросы? Займись-ка этим, Ивола, пускай твои люди покопаются в этом.
– Есть, сир.
– Теперь о черных легионах. Навукер неплохо охарактеризовал их подготовку и доложил, что некоторые части уже успели себя проявить. Думаю, ты хорошо постарался. После ирианской кампании предоставишь нам списки своих людей к наградам. Мы лично их вручим. И еще, десять легионов, кажется столько находится в резерве?
– Так точно, Ваше Величество.
– Так вот, не мешало бы им создать условия на базах, как для полноценных войск. Это только положительно скажется на их моральном духе. Что скажешь?
Ивола немного помедлил с ответом.
– Не могу согласиться, сир.
– Почему?
– Это не регулярные части. Предложенные вами меры могут подорвать дисциплину, привести к непредвиденным проблемам. К грабежам, например, или к убийствам. Я не могу в полной мере за них поручиться.
– Значит, сделай так, чтобы не допустить этого. Возобновить боевую учебу, еще что-нибудь. Но опеку со стороны империи они почувствовать должны. Это не наша прихоть. У нас тут доклады армейских психологов. Это наше решение.
Ивола не стал говорить, что он думает об этих 'психах', вечно лезущих куда не надо. Слава Богам, этой сволочи в армии мало. Он лишь ответил:
– Есть, сир.
– Ну, вот и хорошо. Аудиенция закончена.
Дождавшись, когда эфор безопасности покинет кабинет, император подозвал к себе робот-бар и выпил бодрящего санлокарского коньяка. Наконец-то он мог переключиться на приятные мысли. В опочивальне его ожидали две рабыни-наложницы, настолько милые и искусные, что заставляли позабыть обо всей вселенной с ее проклятыми вечными проблемами и погрузиться в океаны утонченных наслаждений.
***
На город опустилась ночь. Мириады звезд рассыпались по чистому небу, три алфенские луны выстроились в одну линию. Их свет не давал тьме сгуститься и рассеивал наступившие сумерки. Город Одюнг находился в той широте, где из двадцати шести часов алфенских суток большая часть приходилась на ночь. Но несмотря на это, одюнгцы любили свой город, который постоянно рос и развивался.
Шестеро черных легионеров шли по плохо освещенным улочкам мрачных подворотен пригорода. Всюду возвышались склады, магазины, деловые кварталы и тянущиеся к небу недостроенные жилые небоскребы. На опустевших площадках застыла разномастная техника, кругом горы стройматериалов, уложенные аккуратными штабелями. И всюду царило безмолвие. На полночи все работы прекращались, тысячи рабочих расходились по домам.
Топот шести пар тяжелых сапог гулким эхом расходился вокруг. У одной из стен недавно построенного здания на уровне колена промелькнула чья-то тень.
– Жаль, стэнксы нам не разрешают брать, – в голосе Джавандесоры чувствовалась досада.
– Безобидная местная живность, – Мэк пнул попавшийся под ноги камень, – какой полно на любой планете.
Хатан вытащил из пачки новую сигарету. Прикурил. Огляделся вокруг и произнес:
– Пошли! Что-то не нравится мне тут.
Система Алфен находилась в трех парсеках от Ирбидоры, по этой причине 19-й флот создал здесь одну из временных баз. В самом начале ирианской операции сюда прибыл 50-й черный легион, где вот уже два месяца ожидал приказа к выступлению. Легионеры своими силами построили лагерь в четырех километрах от Одюнга. Прошедшие два месяца, по сравнению с периодом проведенным на Уль-Тии, легионеры воспринимали как счастливое ничегонеделание. Хотя теперь легион жил по имперскому уставу, что означало наряды, смотры, караулы и учения. Последние три недели легион занимался по программе подготовки космической пехоты. Легионеры осваивали десантно-штурмовые машины, учились новым тактическим приемам, производили учебные выброски из верхних слоев атмосферы на ДШМах из отсеков десантно-штурмовых кораблей. Каждый знал, что в скором времени им предстоит десантирование на Ирбидору, но когда – не знал никто. Вероятно, этого не знало и само командование.
Уставные требования, по которым теперь жили бывшие рекруты, были довольно жесткими, как и во всех имперских Вооруженных Силах. За нарушение дисциплины легионеры нещадно подвергались наказаниям: внеочередным нарядам, тяжелым работам, отбытию на гауптвахте. Но были распространены и поощрения, самое желаемое из которых – это увольнение в Одюнг на тринадцать алфенских часов. В увольнение отпускали группой не менее пяти-шести человек и обязательно с сержантом, который отвечал за все действия легионеров в городе. Империя посчитала слишком обременительным для себя выплачивать легионерам ежемесячное солдатское жалование. Но чтобы увольняемые не чувствовали себя слишком стесненно среди городских соблазнов, им выплачивалось по двадцать пять крон, что составляло десятую часть от месячного жалования имперского рядового.
В этот раз в увольнение пошли Вик, Мэк, Хатан, Шедан, Джавандесора и Хаяд. Все, кроме Вика, покинули лагерь впервые. Новенькие имперские пластиковые банкноты, хоть и в незначительной сумме, подогревали настроение. Впервые с тех пор, как они попали в миры смерти (для кого-то прошло год-два, а для кого-то более десяти лет), эти люди имели теперь деньги – в общем-то пустяк, но этот пустяк сейчас воспринимался ими как одно из непременных свойств свободного человека. И самое главное – банкноты можно свободно потратить.
Попутный гравитолет подбросил их до окраины Одюнга. Квартал за кварталом, легионеры шли мимо недостроенных зданий, по свежевымощенным пластобетонитовым дорогам. С каждым кварталом все чаще попадались жилые дома и горящие витрины круглосуточных частных магазинчиков. Заметив манящую голографическую вывеску одного из них, Хатан предложил всем заглянуть на огонек.
Кроме хорошего освещения, исходящего прямо из потолочных ионопластин, магазин больше ничем похвастаться не мог. Беспорядочное нагромождение стеллажей с товаром сомнительного качества, сваленные прямо на пол какие-то упаковки, кое-где пыль, слой которой достигал толщины мизинца, – все это говорило, что заведение давно нуждается в хорошей уборке.
– Что за дыра? – недовольно проворчал Шедан, когда облокотился об обшарпанный прилавок и приклеился рукавом к его липкой поверхности.
Откуда-то материализовался владелец магазина. Им оказался глубокий старик с обвисшей морщинистой кожей лица, его одежда была представлена засаленным халатом, одетым поверх старинного костюма.
– Что-нибудь желаете? – спросил он загробным голосом.
Хатан оценивающе посмотрел на старика.
– Тут есть что-нибудь с градусами?
– Конечно, служивый. У меня тут любое пойло со всей галактики.
Такое смелое заявление немного рассмешило легионеров. "Пойло со всей галактики" скорее всего было местного самопального разлива в поддельных бутылках с фальшивыми этикетками.
– Нет, старик, – не согласился Хатан, – давай что-нибудь недорогое, местное. Оборотов сорок пойдет.
– Есть сактим, коньяк, ром.
Хатан оглянулся на остальных.
– Чего берем?
Мэк и Шедан пожали плечами, Вик предложил:
– Ром. Возьмем по бутылке с собой.
– Ладно, – Хатан повернулся к хозяину. – Ром, шесть бутылок.
Старик выставил четырехсотграммовые емкости и быстро протер их тряпкой.
– Тринадцать двадцать, – подсчитал он.
Легионеры дружно полезли в карманы за деньгами. Вик заметил, что Хаяд достал деньги тут же спрятал их обратно, видимо, раздумав брать предложенное спиртное.
– Хаяд, ты что, решил трезвым весь увал проходить? Или деньгу пожалел? В лагере они тебе не пригодятся.
Достав деньги еще раз, Хаяд положил на стол банкноту в пять крон и забрал свою бутылку.
Быстро отсчитав всем сдачу, хозяин спросил:
– Еще что-нибудь?
– Хорошие сигареты, из Санлокара, например, – поинтересовался Шедан.
Старик отрицательно покачал головой.
– Только алфенские марки.
Хатан положил перед ним банкноту в десять крон.
– Есть ли тут поблизости заведение, где можно повеселиться?
Старик развел руками и попытался улыбнуться. Тогда Хатан добавил еще столько же.
– А если подумать?
Владелец магазина сгреб деньги.
– Есть тут одно место. Полиция его не любит. Не советую там ошиваться. Туда ходит всякий сброд, можно и жизни лишиться.
Хатан махнул рукой и Шедан передал ему очередную десятку. Новая банкнота исчезла в кармане старика.
– Меня интересует приличная выпивка и девочки, – сказал Хатан.
– Там этого добра навалом. Можно и наркотой разжиться.
– Это меня не интересует. Где находится твой притон?
Старик улыбнулся и положил руку на прилавок. Мэк сунул ему еще одну десятку. Банкнота стремительно исчезла, а старик более уверенно заявил:
– Эта информация стоит дороже.
Тогда Хатан схватил его за шкирку и притянул к себе.
– А хочешь, старый, я тебе сейчас все ребра переломаю? Говори!
Владелец магазина попытался высвободиться, но естественно у него ничего не вышло. Сильные руки Хатана цепко держали его тщедушное тело. Легионер прикусил нижнюю губу, его правая щека перекосилась. По всем признакам, в нем пробуждалось бешенство. Он еще сильнее сжал старика и притянул его лицом к себе впритык.
– Говор-ри! – с нажимом произнес Хатан.
Старик запаниковал и дрожащим голосом стал рассказывать:
– Это "Юманита", несколько кварталов отсюда. Выйдете на улицу и свернете направо. Через три квартала будет длинный трехэтажный дом серого цвета. Вокруг стоянки и забегаловки. Вход в "Юманиту" с подвала. Только, чтобы порезвиться там, нужны хорошие деньжата.
– Это уже не твои проблемы, – сказал Хатан и отпустил старика. – Смотри, если что не так, я вернусь и выбью из тебя остатки древних мозгов.
– Найдем, – уверенно сказал Вик, когда они вышли на улицу. – Если эта старая развалина что-нибудь не перепутала.
Хатан отпил из бутылки и гоготнул.
– Тогда сегодняшний день станет самым последним в его жизни.
На улицах стали попадаться прохожие, большинство из которых старались обходить легионеров стороной. Вокруг начинались жилые кварталы с чистыми ухоженными улицами и аккуратно остриженными деревьями. Кое-где попадались цветочные клумбы. Пропетляв около получаса, легионеры поняли, что заблудились. Прямо перед ними возвышался высокий забор, за которым виднелся роскошный двухэтажный особняк.
– Дьявол! Старый пердун нас надул, – в сердцах сказал Вик.
– Или мы не там свернули, – предположил Джавандесора.
Послышался нарастающий гул пассажирского гравитолета. Метрах в двадцати гравитакси высадило одинокого клиента и взмыло в ночное небо. Человек пошатывающейся походкой пошел вдоль забора прямо на легионеров, что-то бормоча себе под нос.
– Нишит, что ли? – неуверенно спросил Мэк.
– Ага, он самый, – ответил Шедан. – Говорят, на всем Алфене беложопых всего несколько тысяч. И все они чертовски богаты.
Шестеро легионеров преградили нишиту путь. Тот шел вперед по кривой траектории, почти не замечая возникшей преграды, пока чуть ли ни в упор не наткнулся на Хатана. Резко остановившись, он пахнул в лицо легионеру сильным перегаром.
– Прочь с дороги, собака!
Недолго думая Хатан ударил его кулаком в живот, потом добавил с левой. Нишита согнуло пополам. Удар в челюсть опрокинул его наземь. Хатан хотел уже добить поверженного незнакомца.
– Перестань! Ты убьешь его, – остановил его Мэк.
– Ладно, ты прав. Лишние неприятности нам ни к чему. Шедан, посмотри, что там у него в карманах.
Шедан опустился над бесчувственным телом и прощупал карманы. Найдя бумажник, он извлек пресс банкнот и пересчитал.
– Ни черта себе! Тут больше четырех тысяч!
– Посмотри, что там еще, – сказал Вик.
Шедан выпотрошил бумажник.
– Пластиковые кредитные карточки, личные документы, какие-то записи. От этого нам пользы не будет.
Он сгреб высыпанное им в кучу, запихнул обратно в бумажник и положил во внутренний карман плаща нишита. Потом снял с руки золотые часы и сунул в свой карман.
– Не дури, Шедан. Какой тебе от них прок? – спросил Мэк. – Засветимся в лагере с этой побрякушкой, наведешь на нас легавых.
– Не я, так кто-нибудь другой их снимет. Я их сегодня же оприходую.
– Кончай копошиться! – бросил Хатан. – Пора валить отсюда.
Проблуждав еще около четверти часа, легионеры вышли к указанному владельцем магазина дому. Неподалеку на стоянке были припаркованы несколько частных гравитолетов, вокруг размещались темные одноэтажные временные склады и несколько закрытых на ночь забегаловок. Никаких вывесок видно не было. Обойдя дом вокруг, они насчитали шесть подъездов и никаких признаков притона.
– Твою ж мать! – не сдержался Джавандесора. – Ну и где же эта распроклятая "Юманита"?
– Надо проверить в подъездах, – предложил Мэк.
Прежде, чем начать обход, Шедан поровну разделил изъятые у нишита деньги. Раз за разом подъезды оказывались самыми обычными подъездами жилых домов для бедняков. На четвертом заходе они, наконец, нашли искомое. Путь преградил здоровенный амбал с перебитым носом и бронежилетом под расстегнутой на показ курткой.
– Мы в "Юманиту", – чувствуя себя идиотом, сказал Шедан.
Амбал кивнул и показал пальцем на табличку, где значилась надпись: "ВХОД БЕЗ ОРУЖИЯ".
– Все в порядке, мы без стволов, – Шедан улыбнулся.
Охранник достал стандартный полицейский детектор металла и несколько раз обвел им вдоль тела Шедана. Подобной процедуре подверглись все. После этого амбал что-то шепнул в закрепленный у рта микрофон. В стене за спиной охранника обозначился ровный прямоугольник и с тихим гулом отъехал в сторону. Легионеры вошли в "Юманиту".
Широкие ступени спускались вниз на пять метров ниже уровня фундамента и обрывались перед новой дверью. По ее сторонам стояли еще двое охранников с импульсными пистолетами на виду. Охранники повторили проверку новых клиентов заведения, но уже с помощью иных приборов. Когда вторая дверь отворилась, Мэк внимательно осмотрел ее. Это была цельнолитая плита из легированной стали толщиной в десять сантиметров.
Сразу за дверью горела вывеска: "ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЮМАНИТУ. ЛЮБЫЕ МЫСЛИМЫЕ И НЕМЫСЛИМЫЕ УДОВОЛЬСТВИЯ ЗА ВАШИ ДЕНЬГИ".
Они очутились в большом и своеобразно обставленном зале. Здесь царила атмосфера ненавязчивой роскоши. Рассеянный искусственный свет лился прямо с потолка, ноги пружинили от пушистого паласа с жестким ворсом. Вдоль отделанных резными панелями и украшенных голограммами стен стояли широкие столы из прочного прозрачного пластика. Рядом кожаные кресла. Между столами стояли большие кадки с декоративными деревьями, цветущими фантастической красоты цветами. По замыслу, подобранное расположение обстановки позволяло расслабиться и оставить проблемы за пределами заведения.
Почти все столики были заняты, царило веселое оживление бесед и трапезы. Между посетителями ходили полуобнаженные официантки, разнося заказанные клиентами яства.
К легионерам откуда-то сбоку прошаркал старик в белом костюме и учтиво осведомился:
– Желаете занять столик, господа?
– Ага, желаем, – ответил единственный обративший на него внимание Вик.
– Пройдемте со мной, пожалуйста.
Старик провел их к дальнему ряду, где в середине пустовали два столика. Позаимствовав еще два кресла, легионеры вполне нормально уместились за одним столом.
К ним подошла миловидная официантка в вызывающем наряде. Высокие до колена сапожки выгодно подчеркивали стройность ее ног, прикрытых облегающими переливчатыми чулками. Лифчик только скрывал соски и подчеркивал достоинства полноватых сильных грудей. Это, да еще ожерелье, браслеты и серьги – все, что составляло одежду девушки. Она подала меню и спросила:
– Что будете заказывать, господа?
Вик взял папку, посмотрел, подивился непривычным голограммам, изображавшим представленные в меню блюда и, пожав плечами, переда ее Хатану. Тот, полистав страницы, вернул папку обратно официантке.
– Давай, радость моя, на твое усмотрение.
Девушка удивленно подняла брови, заподозрив, что перед ней сидят дикари, всю жизнь кормившиеся охотой и тем, что растет на деревьях. Тогда Шедан исправил ситуацию.
– Дайте-ка, я погляжу.
Быстро просмотрев предлагаемые блюда, он попросил девушку наклониться и вполголоса продиктовал ей на ухо свой выбор.
– Деньги вперед, – сказала она, – триста шестьдесят крон.
Получив наличные, она скрылась.
– Ты что там заказал на такую сумму? – спросил Джавандесора.
– Доверьтесь мне. Не пожалеете.
– Ну я думаю, – пробурчал Хатан, хотя сам уже предвкушал праздник для желудка.
Поданные блюда оказались самыми дорогими и одновременно самыми ходовыми в "Юманите", ведь заведение обычно посещала не стесненная в средствах публика. Чтобы принести весь заказ, официантке понадобилось три захода. Ее труды были оценены щедрыми чаевыми. Зверски проголодавшиеся легионеры уминали пищу с большой скоростью, хотя всеми силами старались есть помедленнее. Но привычка брала свое.
– Ты забыл о выпивке, Шедан, – в перерыве между проглатыванием пищи сказал Хатан. – У меня все градусы того вонючего рома вышли.
Прикончив первое и второе, легионеры немного заскучали. Мэк подозвал официантку.
– Что-нибудь выпить.
Девушка приготовилась внимательно слушать, а Мэк, не зная, что заказать, повернулся к Шедану.
– Давай ты. Сегодня у тебя это здорово выходит.
– Пару бутылок хорошо очищенной водки и холодную закуску на твой вкус, – заказал Шедан и проводил удаляющуюся официантку похотливым взглядом.
Водку пили долго, много болтая между тостами. Каждый рассказывал небылицы из своей прошлой жизни. Один только Хаяд произнес за все это время всего несколько слов и то лишь когда его напрямую о чем-то спрашивали.
Помахав сотенной банкнотой и запихнув ее между грудей подошедшей официантке, Хатан заказал более веселую музыку.
Легионеры уже по два раза успели сходить в туалет. Были начаты новые бутылки, сами собой у стола появились представительницы древнейшей профессии. Более десятка красавиц вились вокруг легионеров, привлекая к себе внимание. Они чуяли деньги и, словно стая стервятников, слетались на добычу.
Завлечь клиентов старались не только девушки, у стола появились два торговца дурью. Один из них подошел к Хатану и продемонстрировал товар. Улыбаясь сидящей на его коленях красавице, Хатан повернулся к нему и, не переставая улыбаться, процедил:
– Пять секунд на испарение. Через пять секунд я тебе череп покарежу.
Обоих торговцев как ветром сдуло. А легионеры разделились на тройки и расселись. Шедан, Вик и Хатан заняли соседний пустующий столик. Из них только Вик присмотрел себе одну жрицу любви, остальные сидели в окружении двух девушек.
Как всегда молчаливый и угрюмый Хаяд, казалось, был абсолютно равнодушен к прекрасному полу. Его безрезультатно обвивали несколько девиц, пока одна из них не уселась ему на колени и не взяла инициативу в свои руки. Джавандесора сюсюкался с двумя, а Мэк, сам не зная, как это вышло, остался с изящной и хрупкой на вид блондинкой, молодой девчонкой, излучавшей холодность и уверенность в собственной неотразимости. Что ж, ее уверенность была заслуженной.
– Я Мэк.
– А я Фиона.
Голос у нее оказался звонким и не лишен обаяния. Мэк подозвал официантку и заказал шампанского, с неохотой думая о предстоящем похмелье, которое ему неотвратимо предстоит завтра.