Текст книги "Коридор"

Автор книги: Александр Плотников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Часть IV

Глава 10

2 октября 1943 г.

I/JG 26

– А те Харикейны, что мы здесь не успели сбить, англичане сплавили русским. – Подойдя к окну, Бренеке, о чем-то задумавшись, стал беззаботно чесать острым концом указки спину промеж лопаток. Казалось, сейчас его совершенно не заботило то, что в классе находились пилоты двух штаффелей полка, внимательно следивших за каждым его жестом. – Им они, правда, тоже не особо помогли. Но разговор сейчас не об этом. У нас до сих пор их можно изредка встретить, жаль только, не в таких количествах, как раньше.

– Англичане используют их в воздушной разведке и в качестве корректировщиков, – не торопясь, продолжил он. – Вторая модернизация 41-го года имеет вместо 12-ти крыльевых пулеметов четыре 20-миллиметровые пушки. Я бы не сказал, что это сильно изменило представление о самолете в целом но, тем не менее, не стоит его недооценивать. Если случится чудо, и этот анахронизм английского самолетостроения случайно зайдет вам в хвост, – Шеф сделал небольшую паузу, чтобы еще раз почесать свербящее место на спине, – то порвет, как собака кость.

– У него отвратительная скорость – кстати, этим и надо их бить. Полный газ до упора с резким уходом вниз и в сторону. Тогда этот летающий утюг быстро потеряет вас из поля зрения. И не стоит забывать про его вираж, он такой же, как у нашего мессершмидта серии F или G. Поэтому не надо соревноваться с ними в своем умении «низшего пилотажа». Здесь нужно работать без тех воздушных кульбитов, которых я вчера насмотрелся. Если вы так же будете вести себя в бою, то за всю свою недолгую летную карьеру сможете сбить только два самолета. Причем, оба наши. Первым будет машина ведущего, а вторая – ваша. Отсюда вывод. Никакой самодеятельности и беспрекословное выполнение приказов своего первого номера.

Внимание Бренеке привлекли два очень молодых пилота за первой партой, которые вместо того, чтобы внимательно слушать его, беззаботно трепались о чем-то между собой. Указка Шефа, описав в воздухе крутую петлю, с диким хлопком обрушилась на стол, после чего вздрогнули даже те, кто морально подготовился к выходке майора. Оба же перепуганных оберфельдфебеля теперь стояли по стойке смирно, растерянно хлопая ресницами.

– Фамилии?

– Гримм. Эбербах, – в один голос выкрикнули оба провинившихся.

– Опять Гримм, – Шеф, судя по мимике, еле сдерживался, чтобы не озвучить свои мысли вслух. – Когда вы своими куриными мозгами поймете, что все это нужно в первую очередь не мне, не им, – Шеф указал указкой в сторону галерки, – они сами не по одному десятку сбили. Вам, вам это больше других надо. Процент потерь таких, как вы, после первого боя составляет свыше восьмидесяти процентов. Через неделю я уже должен допустить вас к боевым. А вы ни хрена не можете – даже от Харикейна удрать. Что тогда говорить, если не дай бог вам попадется «Спитфаер»[27]27
   Спитфаер – истребитель королевских ВВС Великобритании, пришедший на смену устаревшему харикейну. Самолет выпускался вплоть до окончания войны, постоянно модернизируясь и оставаясь грозным соперником немецких мессершмидтов и фокевульфов.


[Закрыть]?

– Не-е. Бог не даст. Он же не изверг, – раздался под довольные смешки чей-то голос сзади.

– Чьи это «орлы»?

По последним партам прокатился встревоженный ропот. Там сидели те, кто были старше по возрасту, а главное, по званию. Они тоже, как и их более молодые и менее опытные сослуживцы, ничего не слушали. Но делали это так, чтобы не мешать Шефу в его нелегком деле. Понимая это, он старался на них до поры до времени не обращать особого внимания. Но вот настал и их черед.

– Так чьи же они? Вы, что, уже совсем расслабились? Даже не помните свой личный состав?

– Это подопечные маршала авиации Отто фон Ливена, – раздался другой безымянный голос.

Комнату разорвал дружный хохот. Шутка явно удалась.

– А где он сам?

– С наряда сменяется.

Как будто в подтверждение слов, раздался стук в дверь, и на пороге появился сам Отто, встреченный бурными овациями присутствующих.

– На ловца и зверь бежит, – приветствовал его Шеф. – Твои «орлы»?

– Так точно.

– Завтра у вас троих зачет по тактике. И если они его завалят, то ты будешь бедным.

– Но они же должны были сдавать его только через неделю.

– Я сказал завтра. Еще вопросы есть?

– Никак нет

– Вот и хорошо. Все остальные подробности тебе сообщат эти два асса, – он еще раз махнул в сторону будущих пострадавших. – Можете садиться.

Отто уже хотел последовать разрешению и ударится в поиски свободного места, но из коридора раздался до боли знакомый возглас, который нельзя было спутать ни с чем. Все замерли в ожидании второй серии «развлекательного шоу», расталкивая тех, кто не удосужился очнуться на первую часть.

– Прошу разрешения войти.

В дверях, оправдав все ожидания, стоял Хельмут с как всегда задвинутой на затылок фуражкой и с неизменной, беззаботной улыбкой на лице.

– Половина пилотов нашего полка в сборе, а вот вы удосужились прийти за полчаса до конца занятий. Знаете, Хольцер, меня это почему-то совершенно не удивляет. Вы не догадываетесь почему?

– Вы, наверное, уже привыкли…

Новая волна смеха не дала договорить ему до конца.

– К вашим выходкам невозможно привыкнуть, – Бренеке, не желая превращать занятие в балаган, решил не вступать в долгую полемику. – Почему вы опоздали?

– Служба, я только с наряда сменился. Вы же меня с него сами чуть не…

– Все, можете садиться.

Хельмут хотел было еще что-то добавить, но передумав, принялся пробираться к Карлу, сидящему в углу за предпоследней партой.

– Уже утро, завтракать пора, – растолкал он мирно сопевшего до его прихода Ганза. – Тебе давно пора заняться своими формами, а то туша уже на парте не помещается.

– Следи лучше за своей, она ничуть не меньше.

– Да? Скажешь тоже…

– А ты чего после наряда сюда приперся? – прервал их перепалку Карл.

– Позвонил дежурному узнать, куда вы все подевались, а он возьми да и ляпни, что у нашего штаффеля большой сбор. Ну, я руки в ноги, и сюда. Встречу этого засранца Губера, все ноги повырываю. Лучше бы сейчас помылся и спать лег. У меня после этой столовой скоро обмороки начнутся.

– Это от переедания, – из-за плеча Хельмута пробубнил Ганз.

– Да спи ты уже…

– Так, а ну прекратили там трепаться, я указкой не достану, поэтому готовьтесь ее ловить, – замечание Шефа подействовало. В классе моментально воцарилась гробовая тишина.

– Гримм – шторы, Эбербах – экран.

После недолгой заминки с настройкой и включением диапроектора свет в классе погас, а на экране стали появляться слайды местности и самолеты с американскими опознавательными знаками.

– Это P–47 D10 «Тандерболт»[28]28
   P-47. D 10. «Тандерболт»– истребитель-бомбардировщик, являющийся модернизацией более ранних самолетов этой серии.


[Закрыть], – на экране возник силуэт истребителя с большим, пузатым фюзеляжем и «горбом», как у Харикейна. На борту красовались эмблемы с синими звездами американских ВВС, а перед машиной стояли в обнимку два молодых офицера, которые, судя по форме и фирменным улыбкам, были родом оттуда же, откуда и сам самолет.

– Смотри, наши рыцари плаща и кинжала сперли у кого-то семейное фото. Карл, как ты думаешь, кто из них муж? – Попытался шепотом произнести Хельмут. Но его фраза стала достоянием общественности, которая тут же бурно отреагировала.

– Еще один комментарий, Хольцер, и занятие вы будете дослушивать за дверью. Итак, на чем я остановился? А…

– Последние полтора месяца разведка сообщает о поступлении этих машин в 8-ю воздушную армию американцев в Англии, а также в 15-ю воздушную армию в Италии. Если наш доблестный Вермахт и дальше с такой же интенсивностью будет сдавать итальянские города, и янки дойдут до севера страны, то вполне возможно, что мы в скором времени встретим их на своей территории в качестве самолетов дальнего сопровождения. Итак, еще раз отметьте у себя те, кого в прошлый раз не было. Потолок – 12 800, дальность – 3060 километров.

– У-у-у… – Прокатился недовольный гул тех, «кого вчера не было».

– Да, ребята, тут мы заметно отстаем. Наши 545 километра по дальности на серии G никуда не годятся. Но у каждой машины свои цели. И это не тот показатель, который является решающим фактором в бою. Итак, поехали дальше. Скорость у земли – 536, на девяти тысячах – 697, набор высоты – 6100 за 11,5 минуты. Вооружение – восемь пулеметов калибра 12,7. Если сравнивать с нашими машинами, то тут видна разница…

– Свежий анекдотец хочешь? – прошептал Карлу на ухо Хельмут.

– Ты, что, хочешь, чтобы нас обоих выперли?

– Конечно, а ты что думал, я тебя сюда развлекать пришел? В общем, слушай. Идет старик по пустыне, а к нему с небес спускается Иисус. Подходит и спрашивает:

– Старец, что ищешь ты уже который год, по миру скитаясь?

А тот и отвечает:

– Я сына своего ищу.

– А как он выглядит, сын твой?

– У него гвозди вбиты в руки и ноги.

Тут Иисус растрогался. Слезу пустил. Подошел к старику, обнял его.

– О-о-о, отец…

– Пиноккио?!

За спиной Хельмута раздался довольный смешок Ганза.

– Ну, что, понравился анекдот про коллегу? У тебя, кстати, с ним очень много общего. Ты потерял память, а Дженнетто – сына. Есть точка соприкосновения.

– Соприкосновения чего?

– Хельмут, тебе этот анекдот наш пастор Теллер рассказал? – опять вмешался в разговор Ганз, который был явно в большем восторге от услышанного, нежели Карл.

– Как же! Если он от меня такое услышит – вмиг от церкви отлучит.

– Надо будет ему сегодня вечерком обязательно рассказать, как ты над его начальством глумишься.

– Предпоследняя парта, делаю последнее «румынское» предупреждение.

– О, я своего почти добился, – сквозь зубы пробормотал Хельмут.

– Напоследок хочу сказать, что эксперты не рекомендуют вступать с ними в бой на высотах свыше 7000 тысяч метров, а также в случае преследования делать отрыв вниз с набором скорости. Он со своим 2300-сильным двигателем в любом случае «шустрее» нас. Поэтому далеко не убежишь, все равно догонит. Нам же они рекомендуют в бою использовать его низкую скороподъемность и плохое маневрирование на низких высотах.

– А как же нам его вниз выманивать, если он, сопровождая бомбовозы, будет постоянно находиться в верхнем эшелоне? – сразу с нескольких сторон послышался один и тот же вопрос.

– Вот для этого вам голова и дана. Думайте, кто чего путного надумает, подходите, обсудим. Пока они их не задействовали, еще есть время для размышлений. Потом поздно будет. Все, на сегодня занятие окончено. Дежурный. Командуйте.

– Сми-ирно, – тут же скомандовал молодой лейтенант, сидящий за первой партой возле двери. Все встали, провожая приободрившимися взглядами удаляющуюся фигуру Шефа, после чего дружной гурьбой направились каждый по своим делам в коротании времени до ужина

– Что там у нас сегодня на ужин, дружище Хельмут? – со всей дури хлопнул по плечу друга Ганз.

– Ты опять о насущном. А как же диета, о которой ты столько говорил?

– Ею я займусь прямо после кормежки.

– О-о-о, очень рационально подмечено.

– Хольцер! – на весь коридор раздался оклик Шефа.

– О, ты, как всегда, влип. Нужно валить поскорее, а то нас тоже сейчас приработают. Карл, ты со мной?

– Нет, я подожду.

– Ну, смотри, когда Шеф с ним общается, достается всем.

– Да иди ты уже.

Хельмут между тем, подойдя к Шефу, сперва молча все выслушал, а потом с правотой стал что-то ему доказывать. Карл уже приблизительно знал, чем закончится эта полемика. Впрочем, это знал и сам Хельмут. Но при каждой удобной возможности нарывался на новые неприятности, как будто ему их постоянно не хватало для жизненного тонуса.

Тем временем спор, судя по накалу страстей, подошел к своему апогею, поэтому в целях собственной безопасности, Карл решил отвернуться в сторону, чтобы найти себе новый объект для созерцания, и он моментально нашелся. Какой-то хороший человек клеил на доску объявлений афишу фильма, который должны были привезти завтра.

Лени Рифеншталь.

«ТРИУМФ ВОЛИ»

начало в 19:00

– «Да, могли бы фильмец поинтересней найти». – «О нет»,– только сейчас Карл, наконец, узнал «хорошего человека» клеящего афишу. Это был никто иной, как капитан Питер Хант, секретарь местного отделения партии НСДП, курирующий и их полк. Он уже почти четыре месяца преследовал его, добиваясь обещанного «доклада». Но Карл примерно с таким же упорством не желал его предъявлять, с каким Хельмут не хотел мирно сосуществовать с начальством.

– Карл, как хорошо, что мы с тобой встретились, а то я уже собирался тебя навестить. Ну, что, ты нашел потерянную третью часть доклада?

– Не-ет. Я ее сейчас как раз заново пишу.

– Давай, давай. Чтобы к среде она была готова. Я надеюсь, ты не забыл, что в среду у нас собрание?

Увидев боковым зрением приближающегося к ним Хельмута, Карл понял, что спасен.

– Питер, ну что ты нам за новую киношку привез?

Даже не поздоровавшись, он стал бесцеремонно вытаскивать у того из рук скрутку таких же афиш, которые после небольшой заминки россыпью разлетелись на пол. Как в дальнейшем выяснилось, это было совершенно не то, что собирался увидеть Хельмут, а газеты с агитационными плакатами, призывающими вступать в ряды Фольксштурма. На них двое рабочих с постными лицами и вооруженные карабинами стояли на фоне багрового пожарища, точно отражавшего то, во что превратился мир.

– «Другого нет у нас пути. У нас в руках винтовка», – непонятно к чему вдруг вспомнились слова забытой песни, – «Вот тебе и «дружеский» немецкий пролетариат».

– На, и газету не забудь, – помогая бедолаге собрать растерянную поклажу, Хельмут с ускоряющимся темпом пихал ему в руки все больше и больше газет.

– Оставьте себе.

– О, спасибо, дружище. Почитаю после ужина, что там в мире нового стряслось, пока я тараканов по кухне гонял. – Он хотел было похлопать его по плечу в знак благодарности, но тот с ловкостью змеи вывернулся, быстро встав на ноги.

– Карл, не забудь про доклад, – произнес он, кивнув головой, и попятившись вглубь коридора, – я на тебя очень надеюсь.

– Надейся, надейся, – напутствовал его для убыстрения хода Хельмут. – Какой человек хороший! В кино пригласил, газетку для души почитать дал. Прямо душка.

Только сейчас он прочитал название газеты «Народный обозреватель »[29]29
   «Народный обозреватель» – официальный орган печати Национал-социалистической рабочей партии Германии. Основан нацистами в 1920 г. Одним из первых редакторов был прозаик и драматург Дитрих Экард, более известный как духовный наставник Гитлера.


[Закрыть] и с недовольной миной на лице медленно перевел взгляд на афишу.

– Да, у него что фильмы, что газеты. Тебя хоть, как всегда, спас.

– К сожалению, не сегодня. Ты чуточку опоздал, так что мне в среду придется выступать на собрании с этим… – не найдя слова помягче, он решил его никак не называть.

– А я вообще не понимаю, почему ты не сдался еще три месяца назад, а вместо этого бегаешь от этого «рупора партии».

– Ладно, пошли, любитель периодической печати. Пока мы еще кого-нибудь не встретили.

Одевая на ходу кожаные куртки на меху, они вышли на улицу. Погода была не ахти какая. Небо до самого горизонта затянуло серыми осенними облаками, а моросящий мелкий дождь освежал кожу своей обжигающей влагой.

– Хоть одну ночь без тревоги поспим.

– Да, хорошая погодка, почаще бы так. Особенно, когда я в дежурной смене, а не в наряде по кухне.

– А ты Пиноккио помолись, может он тебе и поможет.

– Скажешь тоже, он ведь деревянный.

Поддавая друг другу дружеских тумаков, они выбежали из лабиринта небольших одноэтажных боксов на аллею, затянутую маскировочной сеткой, и, к своему удивлению, обнаружили, что общий людской поток идет совершенно не в том направлении, в котором предполагалось. А именно не к столовой, а от нее.

– Мы или опоздали на ужин, или моя стряпня им здорово не понравилась!?

– Сейчас все узнаем.

В толпе мелькнула бородатая физиономия Клауса, и, не мешкая ни секунды, они стали пробираться ему навстречу.

– Чего это вы здесь резвитесь, как два горных барана? Опять чего-то не поделили?

– Нет, как раз делим. Ты лучше, всезнающий брат наш, поведай, куда это все так торопятся, даже не отведав моей высоко эстетичной кулинарии. На кухне, что, обнаружили палочку стафилококка?

– Все гораздо хуже. У второго КП стоит наше новое чудо техники – танк «Пантера». Вот все на него и бегут посмотреть. Слышали? Говорят, они на Курском выступе произвели большой фурор.

– «Да, да. Слышали, слышали, и не только мы. Так драпают ваши «Пантеры», что до сих пор остановиться не могут», – тут же про себя парировал Карл.

– Ну что? Пойдем, посмотрим на эту чудо-кошку?

– А как же ужин?

– Ну его к черту. Мы с тобой сегодня вкусно поужинаем в другом месте, а заодно и мягкого французского вина отведаем.

– Ладно, вы тут сами дальше фантазируйте, а мне на службу пора, – махнув на прощанье рукой, Клаус быстро растворился в людском потоке.

– Ты, что, в наряде переутомился сверх нормы, что у тебя такие навязчивые идеи?

– Вот нахал, я для него суечусь тут, а он вместо благодарности еще и хамит!

– Неужели? И в чем, позволь узнать, это выражено?

– Помнишь мой недавний разговор с Бренеке?

– Дальше можешь не продолжать. Ты опять втянул меня в какую-то гадость?

– Вовсе нет. Просто он меня слезно умолял выполнить одно поручение. И в конце концов, я решил согласиться.

– И меня за одно приработал?

– В некоторой степени. Но ты меня еще сам за это благодарить будешь.

– С какой это стати?

– Этот засранец Бренеке решил испортить мне настроение, послав сопровождающим почты на станцию. Но один я с этим заданием справиться не могу. Мне нужен был помощник. Машины– то две. И угадай, кого я назвал?

– Я уже давно угадал. Спасибо тебе большое.

– Да ладно, не дуйся ты, я же все специально подыграл.

– Вот это-то меня и пугает.

– Помнишь ту мадам, – не обращая на его постоянные колкости никакого внимания, продолжал Хельмут, – с которой я познакомился на прошлой неделе?

– Не помню, у меня на всех твоих мадам никакой памяти не хватит.

– Ну, черненькая такая. Ее Николь зовут.

– Ну?

– Что ну, помнишь или нет?

– Прекрати тянуть резину, иначе сам поедешь на станцию.

– В общем, у Николь есть свое заведение на 31-м километре – называется «Prestige», ты его, наверное, и сам не раз видел, проезжая мимо. Я ей уже позвонил, так что на обратном пути нас ожидает теплый прием.

– Ну и?

– Что ну и? Давай, топай на второе КП. Там должны уже стоять обе машины. Отыщешь дежурного по автопарку. Он передаст сопроводительные на груз, а я пошел в штаб за пропусками.

– Только давай по-быстрому.

– Постараюсь! – прокричал он уже издалека.

Проводив его взглядом, Карл направился в сторону второго КП, где, к своему удивлению, обнаружил почти весь личный состав авиаполка. Плотное кольцо из двухсот человек окружило трех громадных монстров, не давая возможности подойти к ним ближе сорока метров. Поэтому тем отважным, которым хотелось не только посмотреть, но и пощупать, приходилось чуть ли не локтями пробивать себе дорогу. Все же остальные, кому не хватило мест в первых рядах, старательно лезли на близлежащие деревья, а за одно и на грузовики, стоящие неподалеку. Водитель, вылезший из машины, пытался их оттуда согнать. Но все было тщетно. Определенно, Карлу следовало поторопиться, в противном случае ужин, а вместе с ним и важная миссия по доставке почты, могли запросто накрыться медным тазом.

– Так, безбилетники, а ну брысь с машины, – произнес он, пытаясь сделать свою интонацию более грозной. Но безбилетники на его интонацию никак не отреагировали. По-видимому, они его попросту не услышали.

– Я кому сказал. Вы, что там, оглохли?!

На этот раз его заметили. Те, кто сидел на капоте, попрыгали сразу. А висевшие на тенте кузова помедленней, с этакой неохотой. Карл же, осознавая свою значимость, вошел в кураж, и на этом не остановившись, дальше продолжил разнос.

– Где этот чертов дежурный по автопарку?

– Я здесь, – из-за кабины с водительской стороны показалась высокая фигура Рихарда. На его левой руке красовалась синяя повязка с белой полосой посередине и аббревиатурой из двух букв – «ДА».

– Чего разорался, тебя, что ли, грозное начальство ссылает на станцию?

– А я так понимаю, что автопарк ближайшие сутки будет разлагаться под твоим чутким руководством?

– Там разлагаться уже нечему. Три машины, и все на капиталке. А эти ведра, – он указал кивком в сторону автомобиля с почтой,

– я вообще не принимал. Официально они выехали из базы полтора часа назад, так что я выполняю чистую формальность.

– Ну, тогда все понятно.

– Я за тебя очень рад. А теперь ты мне, дураку, объясни. Что ты здесь делаешь? Ведь Шеф по телефону сказал, что поедет Хольцер.

– Он и едет.

– А ты тогда зачем?

– В нагрузку, чтобы ему скучно не было.

– Ха, вот умора, узнаю старину Хельмута. Ты, что, был где-то по близости, когда он получал свою дневную порцию тумаков?

– Ты почти угадал.

– Ну, ты даешь…

Карл не успел дослушать до конца всех саркастических напутствий Рихарда, потому как новая «штурмовая» группа пошла на приступ грузовика

– Куда вы все прете? Сейчас эта рухлядь из-за вас развалится, – ему уже не надо было настраивать себя на суровый тон. Эти постоянно карабкающиеся дети Маугли начали не на шутку выводить его из себя.

– Да не трогай ты их, пускай порезвятся. Когда к нам еще зоопарк приедет? Ты лучше занял бы свободное место в «Опеле», пока Хольцер не пришел, иначе, если поедешь на этом, – он многозначительно указал в сторону трофейной русской полуторки, – всю душу на дороге оставишь.

– Ладно, разберемся, – отмахнулся Карл, пытаясь из-за спин впередистоящих рассмотреть железных монстров. Любопытство оказалось вещью довольно заразительной.

Но отсюда и вправду ни черта не было видно. По крайней мере, Карлу с его небольшим ростом. Поискав глазами какую-нибудь возвышенность, он ничего не нашел лучшего, как согнать с подножки кабины двух солдат из команды аэродромного обслуживания, став на которую, на две головы возвысился над общей толпой.

– Быстро ваш штаффель осваивает новую технику, – Рихард указал на рыжую гриву Ганза мелькающую на броне танка. Тот, как будто бы услышав его слова, обернулся, и, разглядев их в общей толпе, помахал пилоткой.

Танк действительно восхищал своими размерами. На его внушительной по размерам башне большими белыми цифрами красовался номер 707. Рядом был изображен непонятный геометрический символ с готической надписью «Hitlerjugend 12 «SS» P.D.»[30]30
   12 бронетанковая дивизия «SS» «Гитлерюгенд» – была сформирована в Бельгии в начале 1943 г. Основной штат – 17-летняя молодежь. Дивизия воевала во Франции в районе Кан и Фолез, потеряв 60% личного состава. Затем, вырвавшись из Фолезского котла, была направлена к Маасу, где после отдыха и пополнения


[Закрыть]

Башня начала медленно поворачиваться, и вскоре ее грозная 75-миллиметровая пушка уперлась жерлом своего орудия в сторону второго грузовика. Наводчик, что-то проверяя, стал изменять угол по вертикали, перемещая ее вверх-вниз, после чего, вновь развернувшись, башня приняла исходное положение.

– Все, хватит, – прокричал седовласый фельдфебель с наушниками, одетыми поверх фуражки, в открытый люк башни. Ствол перестал двигаться, и из люка показалось чумазое лицо подростка, которому на вид было не больше 17 лет.

– Эта машина может все, – продолжал свою лекцию перед зеваками седовласый фельдфебель. – Вы бы видели, что они под Курском вытворяли.

– «Как будто бы ты видел. Герой тыловых резервов», – тут же про себя съязвил Карл. Он вдруг вспомнил про деда, сгоревшего в танке несколько месяцев назад где-то под Малоархангельском от снаряда, выпущенного, возможно, вот из такого же танка.

– Эта машина не имеет аналогов, ни у русских, ни тем более, у американцев и англичан… – продолжал распинаться фельдфебель.

– Впечатляюще, а? – задрав голову вверх, поинтересовался Рихард.

– «Ага, передрали наш Т-34. Да так бездарно, что он весит на десять тонн больше прототипа, – и радуетесь теперь».

– Так что, впечатляет? – повторил свой вопрос Рихард.

– Да, серьезная машина, – спохватившись, ответил Карл.

– Вот дали бы нам еще реактивную авиацию, как давно обещают. Тогда уж точно они бы у нас все получили. Что на Востоке, что на Западе.

– Скоро дадут.

– Дадут, дадут, – совсем рядом раздался голос Хельмута. – Ты машины принял? Здорово, Рихард.

– Нет. Дежурный сказал, что передаст их только лично тебе. Мне он не доверяет.

– А кто у нас сегодня дежурный?

– Вот он, – кивнул Карл на Рихарда, старательно прячущего руку с повязкой за спину. сражалась в Арденнах. В январе 1945 г. ее перебросили в Венгрию, а затем, после кровопролитных боев, она была вынуждена отступить в Австрию. Из первоначального состава 21 300 человек в живых остались лишь 455 солдат и офицеров.

– А-а-а, опять вредитель заступил на службу, – Хельмут стал в шутку заламывать тому руку, уводя прочь из толпы. – Ну, пошли, разберемся.

– Да отстаньте вы все. Мне еще целую ночь бессонно коротать впереди, а тут вы со своими газетами.

– Знаем мы эти бессонные ночи. Во всем полку потом стекла дрожат от твоего храпа. Уснуть невозможно.

– Кто бы говорил? У меня, между прочим, от твоей вечно подгоревшей кормежки скоро гастрит будет.

– Ах, так. Ну, я сейчас тебе покажу. – неожиданно отпустив Рихарда и обернувшись к Карлу, Хельмут поднес палец ко лбу, собираясь сообщить что-то важное. – Чуть не забыл. Там тебя какая– то мамзель дожидается на третьем КП. Посыльный уже весь полк оббегал.

– А кто именно, ты не узнал?

– Ну, уж извини. Не успел.

* * *

Уверенно шагая меж вековых сосен по известной только ему тропинке, Карл все ближе приближался к заветной цели. И чем дальше он продвигался вглубь леса, тем сильнее все вокруг окутывалось туманной дымкой вперемежку с легким полумраком надвигавшихся сумерек. Подойдя к третьему КП, он тут же разглядел стоящего возле сторожки автоматчика, с жадностью смотревшего на каждую молодую особу, коих здесь было в изобилии. В голове промелькнула дежурная реплика Кюстера, которую тот произносил каждый раз, устраивая кому-нибудь разнос: «Полк превратился из боевого подразделения в загородный пансион, в котором никто не думает о службе».

– «Может быть, он в чем-то и прав. Но какое это имеет значение, если всего этого через каких-то полгода уже не будет?».

Пробежав глазами по незнакомым лицам, он быстро нашел ожидавшего его человека, которым, как и предполагалось, была Мелен. Припарковав «Ситроен» вдали от всех, она терпеливо дожидалась Карла, между делом изучая окружающих.

Кивнув знакомому офицеру, дежурившему на КП, Карл ловко проскочил под шлагбаум, уверенно направившись ей навстречу. Как ни старался, но он так до сих пор и не смог справиться с каким-то внутренним беспокойством, которое возникало всякий раз при их встрече. Нечто подобное он испытывал и во время полетов. Впрочем, там удавалось худо-бедно себя контролировать. А здесь…

По возращении из «Бриза» она передала ему мини-камеру и после длительного перерыва состоялись еще три встречи. Свидания происходили где-нибудь в городе, причем каждый раз в новом месте. На них он возвращал контейнер с отснятой пленкой, после чего они ужинали и ехали к ней, проводя «бурную ночь» в разных спальнях. Но на этом его злоключения не заканчивались. По соседству с комнатой Карла обитал Жан, который, регулярно прогуливаясь по коридору, не давал уснуть до самого утра. Ему, видимо, тоже ничего не доставалось от «сладкого пирога», а присутствие соперника делало эту диету просто невыносимой.

Так происходило на протяжении всех четырех визитов. Каждую проведенную ночь Карлу мерещилось, что, как только он уснет, Жан ворвется в комнату и заколет его тем самым штык-ножом, образ которого неизгладимо врезался в память. Единственное, что помогало немного успокоиться и под утро уснуть, так это крепко сжатый под подушкой люгер. Его девятимиллиметровая пуля могла успокоить кого угодно. А если первая доза не имела должного действия, то можно было повторить и всадить в особо буйного гостя еще порцию, и так все восемь раз до полного успокоения.

Но, несмотря на ночные переживания, когда Мелен приходила его будить, он спал, как полено, и ей требовалось немало усилий, чтобы растолкать его. После того, как ей это удавалось, он умывался и спускался в зал, где они прилюдно завтракали, изображая влюбленных голубков. Вернее, всю трудную работу выполняла она. Карл же так и сидел, как неотесанная заготовка «папы Карло », не в состоянии привыкнуть к метаморфозам ее изменчивого характера.

– «Интересно, что стряслось? Надеюсь, что это не проблемы с последней пленкой. Документы эти в секретной части мне все равно не дадут».

– Чего ты такой кислый? Или не рад меня видеть? – еще издали приветствовала Мелен.

– А ты хоть раз видела меня счастливым при нашей встрече? – ответил он, уверенный, что его никто не услышит.

– Зато ты постоянно счастлив, когда возвращаешься от меня в полк. Ты, наверное, единственный военнослужащий Вермахта, который с таким рвением стремится после увольнения, проведенного со своей французской любовницей, вернуться назад в часть.

– Им просто повезло больше. У них любовницы не состоят во французском Сопротивлении.

Ее ухоженный пальчик лег ему на губы, закрывая рот на замок.

– А про это, – она сделала многозначительную паузу, заглянув прямо в глаза, – даже про себя думать не надо.

– Я про себя и не думаю, только про тебя.

– Вот это похвально.

Вместо пальчика к его губам прильнули ее страстные губы. И хотя Карл понимал, что это всего лишь часть легенды и ничего больше, тем не менее, сердце начинало биться чаще, зная, что при расставании он получит еще один такой же, если не жарче.

– Не увлекайся так сильно, а то мы начнем привлекать внимание.

– Мне наплевать.

– К счастью, мне нет.

– Ну, раз целоваться больше не будем, то перейдем к менее приятному. Ты ведь не ради ласки сюда приехала. Или, может, я ошибаюсь? Только не говори мне, что пленка опять засветилась. Я все делал, как положено, а эту документацию мне на руки больше не дадут.

– Нет.

– Что нет?

– Оба ответа на твои вопросы НЕТ.

– Да? – Он сделал паузу, вспоминая очередность вопросов и их содержание. – Ну, на первый могла бы и соврать.

– Я учту на будущее.

Мелен плавно провела ладонью по плечу, после чего, опустив молнию, засунула руки под куртку. В следующее мгновение ее голова опустилась ему на грудь, а непонимающий Карл стоял как вкопанный, пытаясь понять, что же на нее нашло.

– Милая, ты часом не приболела?

Мелен, проигнорировав грубость, еще крепче прижалась к нему, изображая нежную влюбленную. Не зная как реагировать на очередной финт, Карл, положив ей руки на талию, с наслаждением принялся подыгрывать этой приятной, как оказалось, игре.

От ее аккуратно уложенных волос исходил какой-то таинственный аромат. И во многом благодаря этому, очень скоро он стал забывать о цели их встречи.

– Ну, на этом мы и остановимся, – первой прекратила все это она.

Карл не стал ее удерживать, зная, что делать это практически бесполезно, и к тому же опасно.

– У тебя в нагрудном кармане лежит инструкция.

– Ну, я так и знал, что ты опять фокусами занимаешься.

– Это ты должен выполнить сегодня вечером и передать завтра вместе с тем материалом, который подготовил.

– Ну, это вряд ли. Я сейчас еду на станцию, сопровождать груз. И вернусь поздно ночью.

– Что за груз?

– Почта.

– Жаль, знать бы заранее, можно было бы…

– Никаких «можно было бы». Я еду не один, и этим всем сказано.

– Ну, один, не один, это не проблема. На дороге сейчас всякое случается, – она как-то странно улыбнулась, не давая понять, шутит или говорит серьезно. Карл же, в свою очередь, всем своим видом старался показать, что он совершенно не разделяет этого веселья или того, что за ним скрывалось.