Текст книги "Кадеты (СИ)"

Автор книги: Александр Сафонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Глава 19

В сознании еще бродят смутные образы уходящего сна, а пробуждающийся разум фиксирует – я вернулся в свое время. Аптечный запах капсулы хорошо запомнился, ни с чем не спутаю. Только голова почему-то болит. Осторожно открываю глаза, помещение знакомое, пока значит, ничего не изменилось. Да я ничего глобального и не натворил.

– С возвращением! – улыбается оператор, та же самая что и два дня назад. Хотя для нее прошло два часа, смена даже не кончилась. – Как ваше самочувствие?

– Спасибо, жить буду, – поднимаюсь из капсулы. Нет, с головой все-таки что-то не так и в горле першит. Простуда? Когда, ложился ведь здоровый?

– Ваша карта, следующий раз будет скидка семь процентов, – девушка протягивает пластиковый прямоугольник. Знать бы еще, на чью фамилию карта, Красникова или ту, что я в Луганске придумал.

В коридор выхожу с надеждой, что меня кто-то ожидает. Если не Эрика, то Вадик. Увы, ни в коридоре, ни у входа вообще никого. Это еще ничего не значит, но предчувствия у меня не очень хорошие. Нужно скорее прояснить обстановку. Прошелся по карманам в поисках мобильника, раз, другой. Странно, но телефона нет! Наткнулся на паспорт, с удовлетворением прочитал привычное – Красников Игорь Евгеньевич. А вот на записи регистрации места жительства завис – улица Волкова? Это где, на Северном? Какого? Почему? Проверяю карманы более тщательно. Добыча составила восемьсот пятьдесят рублей денег, два ключа на колечке, зажигалка и сигареты, сим-карта, презерватив. Ничего мне это не дало, бросаю в рот сигарету, затягиваюсь. Да, в этой версии у меня дела походу идут не так хорошо. Курю, пью, трахаюсь, и похоже, нигде не учусь, студенческого билета нет. Ключи незнакомые, вот куда мне сейчас идти? Сим-карта может означать, что мой телефон, например, в ремонте. Отправиться к Вадику и Егору? Не факт что они меня вообще знают.

Мороз на улице ощутимый, стоять на месте не получится. Запрыгиваю в маршрутку, она как раз в нужную мне сторону. Проверю сначала квартиру бабушки, потом пройдусь к родителям. Если везде облом, тогда уж по месту регистрации. На душе нарастает тревога, мерещатся всякие ужасы. Например, что я вообще детдомовец и родителей не помню. Мало ли как могло отразиться на Вяземском суточное отсутствие на работе. Времена были жесткие, чуть что не так – увольнение или в Сибирь. Или я что-то путаю, это позже было…

Окно на кухне бабушкиной квартиры уже меня насторожило, с другой стороны открывание. Надежда еще оставалась, пока не увидел дверь. Ни один мой ключ к ней не подойдет. Нажимаю на звонок, самый простой способ получения информации. Долго не открывают, собрался уже уходить, когда услышал щелчок замка. Женщина в халате, волосы растрепаны, похоже, я ее разбудил.

– Извините, а тут жила раньше Решетникова Валентина Сергеевна?

– Н-нет, то есть не знаю, – чуть растерялась женщина. – Мы тут пять лет живем, а кто до нас не в курсе. Мы у агентства покупали квартиру.

– Понятно, извините, что побеспокоил.

Отправляюсь дальше, мрачные предчувствия усиливаются. Конечно, квартиру могла и мама продать, но и это свидетельствует о серьезных отклонениях от первоначальной версии моего мира. А если таких миров много и я просто попадаю все время в разные? И что бы я ни делал, шанс оказаться в привычном, теперь уже своем прошлом, небольшой?

У подъезда стоит знакомая машина соседа по лестничной площадке. А вот и он выходит из подъезда.

– Здравствуйте Денис Иваныч!

– Здрастя, – чуть притормозив, сосед окинул меня недоумевающим взглядом. У меня внутри упало – не узнал. Взбегаю по ступенькам, не дожидаясь лифта, торможу не доходя. Дверь похожа, но не та, к тому же у двери стоит детская коляска. Не стал и звонить, эту квартиру покупал отец всего три года назад, так что спрашивать не о чем, кто бы тут ни жил. Остается только проверить адрес регистрации. Вот будет номер, если там находится какой-нибудь детдом или интернат. Почему-то я зациклился на такой вероятности, видимо из-за отсутствия телефона и явно недорогой одежды на мне. Не обноски, но и не то, что я привык носить. И сигареты самые дешевые, вот опять потянулся достать. Блин, да лучше бы я отправился снова в 20-й год и остался там насовсем!

Расспросив дорогу на Северный, дождался нужной маршрутки. Еду, прикидываю варианты что делать, если и там облом. Крестный, тетка, двоюродная сестра – поочередно проверять их. Кто-то да окажется в нужном месте. Или купить самый дешевый кнопочный телефон, на какой хватит денег, вставить симку и обзванивать контакты. Черт, да мне в прошлом легче адаптироваться было! А тут с каждым разом хуже и хуже.

Приехал, нахожу нужный дом. Естественно ни дом, ни двор никаких ассоциаций не дают. Слава богу, не интернат! Третий подъезд, четвертый этаж. На лестнице навстречу мне спускается пара девочек-школьниц.

– Здравствуйте! – бросила, проходя мимо одна из них.

– Привет! – обрадовался я.

У дверей с номером семьдесят два радость чуть рассеялась – отверстия для ключа совсем не соответствуют тем, что у меня. Делать нечего, звоню. Сердце ускоряет ритм, дверь открывается… И снова облом, девушка, точнее девочка лет шестнадцати, совершенно незнакома.

– Ой как ты вовремя! Поможешь мне с задачей, второй час сижу! – обрадовалась девчонка, чмокнула меня в щеку и убежала, оставив дверь открытой.

Вхожу, совершенно сбитый с толку. Внутри по-прежнему ничего знакомого: одежда, обувь, коньки в углу – ничего не узнаю.

– Рита, кто там? – из кухни такой знакомый и долгожданный голос!

– Это я мама! – мой голос предательски дрогнул. Внутри разливается теплота – мама жива, остальное неважно!

– Молодец что зашел, проходи, как раз на ужин успел!

Расшнуровываю ботинки, размышляя над услышанным. Получается, я тут не живу, и кто такая эта Рита? На амнезию не закосишь, придется как-то выкручиваться, выведывая детали. Незнакомый мужской голос из кухни меня насторожил, волнение не падает. Пригладив у зеркала волосы, направляюсь в кухню, стараясь придать себе спокойный вид.

– Добрый вечер, – задерживаюсь взглядом на незнакомом мужике в майке и трениках, перевожу на маму. Она тоже изменилась, не сразу понимаю в чем. Мужик коротко кивает, выражение его лица мне показалось слегка неприязненным.

– Мой руки! Суп тебе наливать, рассольник? – улыбнулась мама. Вот теперь она похожа!

– Да, немного. – Понять бы еще, где тут ванная. Не угадал, сначала попал в туалет. Кстати, тоже нужно. Сделав дела, чуть успокоившись, захожу снова в кухню, присаживаюсь к столу. Решил пока помолчать и ловить информацию из разговоров. Важно узнать, что с отцом, как мы тут оказались, кто этот мужик. Хотя о последнем я догадываюсь и эта догадка меня не радует. Как версию могу выдвинуть, что родители развелись, а я живу с отцом. Это было бы не самым худшим вариантом.

– Почему я до тебя дозвониться не могу? – мама ставит передо мной тарелку с супом.

– Я это, телефон, сломался, – что еще могу сказать?

– Скажи уж честно – пропил с корешами, – фыркнул мужик.

– Я сказал – сломался, значит сломался! – повышаю голос.

– А ну прекращайте! – вмешивается мама. – Юра, ты же юрист, как можно обвинять без доказательств!

– А то и так непонятно, – пробормотал мужик уже тише и уткнулся в экран смартфона, продолжая орудовать вилкой.

– Не наезжайте на братика! – входит девочка Рита, усаживается рядом со мной. – Ма, мне второе только!

Хм братик значит. Сводный или по матери, не столь важно. Главное что отношения кажется, у нас неплохие и можно у нее попытаться выяснить все меня интересующее.

– Останешься у нас ночевать? – спрашивает мама, пододвигая ко мне тарелку с макаронами по-флотски. – Поздно уже в твою общагу идти, отморозков развелось столько…

– Да он сам кого хочешь… – начал было этот Юра, и заткнулся под взглядом мамы.

Однако! Где-то я все-таки учусь, раз живу в общаге. Хотя может быть и рабочее общежитие. А с отчимом отношения более чем непростые, стоит ли оставаться? Могу ведь и не сдержаться, зарядить ему в пятак. Знать бы, где эта общага…

– Да, наверное останусь. Голова что-то болит, а там не дадут поспать.

Остаток ужина прошел в относительном молчании. Молчал я и отчим, мама с Ритой обсуждали меню на завтра, какого-то Эдика, очевидно парня Риты, соседку Марину и прочие бабские разговоры. Я продолжаю ловить крупицы информации. Рассматривая Риту в поисках фамильного сходства, замечаю на ее пальце жутко знакомое колечко. Судя по форме и цвету камешка, именно такое прошлый раз я презентовал Эрике. То есть клад и тут обрел своего владельца. Остается только выяснить, в курсе ли Рита моих странствий в прошлое.

– Ты задачку просила помочь решить, – напоминаю Рите, когда встаем из-за стола.

– Да, пойдем, а то я до утра над ней сидеть буду!

Квартира трехкомнатная. Рядом с кухней спальня родителей, слева от входа комната Риты, а прямо гостиная, где очевидно мне и предлагается спать на диване. С интересом рассматриваю обстановку в Ритиной комнате: велотренажер, гитара на стене, постеры неизвестных мне групп.

– Ну что, был в «Хронографе»? – едва закрыв дверь, спрашивает Рита.

– Ты в курсе? Да, был.

– Рассказывай!

– Погоди, – усаживаюсь на компьютерное кресло. – Давай сначала ты мне расскажешь, а то у меня как всегда некоторая потеря памяти после сеанса.

– Опять? Ты только маме не говори, а то теперь тебя точно в дурку отправят, – предупреждает сестра. – Что ты хочешь знать?

– Для начала о своем отце. Где он, почему мама развелась с ним. Все что ты знаешь!

– Ты вообще все забыл? Ну ты даешь! Так ты и задачу мне не сможешь разобрать?

– А это был не повод? – удивляюсь я. – Не уверен, но позже попробуем с задачей, а сейчас рассказывай!

– Где он сейчас, я не в курсах, у тебя должен быть его номер, ты с ним общаешься. А почему развелись… Твоего отца посадили на пять лет, мама развелась и вышла замуж за своего бывшего одногрупника, вот и все.

– За что посадили? – округляю глаза.

– А вот это тебе рассказывали три дня назад! Мама подробно все описала! Пожалуй, тебе нужно завязывать с этим делом, не зря тебе деньги не дали. Телефон продал?

– Телефон? Ну похоже да. Сестренка, не выделывайся, рассказывай!

– Ладно, слушай. У твоего отца был условный срок, ему дали его за пистолет, который у него нашли в машине. А когда отмечали твой первый день рождения, ну в смысле годовщину, они подрались в кафе. Твой отец, его друг и трое парней. Одному парню в драке проломили голову, он в коме лежал долго, но выжил. А так как твой отец был условно судим, ему и дали три года за драку и приплюсовали два за пистолет.

– Так, так, – пытаюсь уловить нить. – Про драку я помню, отец рассказывал. Только тогда он отделался деньгами на лечение. Откуда взялся пистолет?

– Они с мамой нашли его в квартире бабушки. Делали ремонт и обнаружили тайник: пистолет, старые деньги царские, еще что-то старинное.

– Маузер? – дошло до меня. – Пистолет маузер, с длинным стволом?

– Ага, ты прошлый раз так и сказал.

– Погоди, дай подумать!

Что-то не сходится. Как в тайнике оказался маузер, я могу понять. Но выходит я уже отправлялся из этой вероятностной линии исправить косяк не с иконой, а с оружием. Могу только предположить, что таких параллельных линий или матриц много и тот я отправился в другую, где все исправлено, а я попал сюда. Как бы там ни было, гадать бесполезно, как бесполезно пытаться редактировать очередной зигзаг судьбы. Мне нужно возвратиться в свой мир, изначальный. Но как это сделать, не представляю.

– А записка? – вспомнил напутствие Артуру. – Была в тайнике записка?

– Была, – вздыхает Рита, – и о ней тебе рассказывали. Точнее было письмо, а не записка. Мама и сама точно не помнит текст, столько лет прошло. Там два человека пишут одному, имена никто не запомнил, но вроде как имеющие родственное отношение к маме. Общий смысл послания такой: у них все хорошо, но были бы рады видеть этого к кому письмо, в гостях.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Понятно. А это колечко я тебе подарил?

– Мы же вместе на чердак за ним лазали! Тоже забыл?

– Смутно помню, – делаю неопределенный жест. – Мне один момент непонятен. Кроме кольца там еще было золото, если я его забрал, то почему у меня нет денег, и я вынужден был продавать телефон?

– Почему? Может быть тебе лучше не знать?

– Говори уж, – обреченно машу рукой, – Я наркоман, игроман или кто?

– Не настолько плохо, – ободрила сестричка. – Ты в прошлом году разбил машину отца, то есть моего отца, а твоего отчима. Сказал, что отдашь деньги за ремонт, вот почти вся выручка от продажи золота и ушла.

– А чем он тогда еще недоволен?

– Оставь! У вас сложные отношения, не хочу об этом. Давай теперь ты рассказывай!

Можно было бы еще выяснить некоторые детали, но в сущности все, что нужно я узнал. Даже неважно, что было ключевым в очередном «неправильном» повороте – маузер или что другое. Нужно менять стратегию, то есть не исправлять ошибки, а вернуться к началу. Пустить историю по тому пути, который в моей изначальной жизни, отправить Артура во Францию, а Вяземский пусть сам разбирается. А если не получится, тогда уйду в прошлое насовсем, в тот же 20-й год, не так уж плохо складывались дела на тот момент. Вопрос в том, где взять деньги, если я даже телефон продал. Нужно хотя бы на один час времени из расчета один к четырем.

– Марго, мне нужно три тысячи рублей.

Рита, вздохнув, посмотрела на кольцо.

– Нет, – отрицательно машу головой, – давай думать еще.

– Попроси у своего отца, – предложила Рита. – Иногда он подкидывал тебе филки. Если он не в экспедиции конечно.

– А он по-прежнему начальник экспедиции?

– Почему по-прежнему? – удивилась Рита. – Он не был никогда начальником, обычным рабочим или кто там есть у них.

Понятно, как может сложиться карьера у бывшего заключенного. Ставлю симку в старый телефон, отысканный Ритой в хламе, денег на счету, как и ожидалось, нет. Набираю номер отца с телефона Риты, увы, абонент не абонент. Скорее всего, на каких-то очередных раскопках. В списке контактов почти никого знакомого, больше рассчитывать не на кого.

– Ладно, – решилась Рита, – есть у меня заначка. Собирала себе на…, неважно, для тебя не жалко.

– Сестренка, ты лучшая! – прижимаю ее к себе.

– Это само собой! Ну и еще, я тебе думала не говорить, раз уж ты забыл, – Рита чуть смутилась. – Машину вообще-то я разбила, а ты взял на себя. Тебе все равно было, вы и так не ладили. Так что я в долгу перед тобой.

– Какие долги, если нужно, то я тебя снова прикрою. Только не убивай никого, не хотелось бы на пожизненное отправиться.

Уснуть долго не получается. Ворочаюсь на жестком диване, страдая непонятным чувством вины. Словно виновен в том, что этих людей может не быть, в результате моих действий. Риты, сына Маши, детей Артура в России. А людоеды, которых мы с Артуром помогли задержать? Они продолжат убивать случайных путников? Успокоиться на мысли, что они все, включая меня, существуют в других параллельных мирах? Пожалуй, больше мне ничего не остается.

– Мне один час, сколько там со скидкой самый дешевый тариф?

Девушка-оператор вчерашняя, поэтому благосклонно отнеслась к отсутствию у меня паспорта и даже фамилию спрашивать не стала, считала данные с карты. Считает меня подсевшим на игру, постоянным источником прибыли. Надеюсь, ошибается, если все получится, то это последний раз.

– Второе марта 1920 года, в тот же персонаж пожалуйста.

– Попробовали бы для разнообразия женский образ, – предлагает оператор.

– Не дай боже! – я перекрестился. – Давайте без извращений!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 20

Мерный перестук колес. Еще и паровозный гудок, то есть попал правильно. И даже чуть раньше, чем первый раз. Или просто проснулся раньше, чем меня разбудит Артур. Где он кстати? Заглядываю вниз – там сидят два мальчишки в кадетской форме, тихо переговариваются. На полке напротив тоже лежит кадет, отвернувшись к стенке. Надо мной тоже кто-то есть, причем третья полка сплошная, потолка не видно совсем. Плацкарт, в сильно упрощенной форме, удобств минимум, белья и матрасов не наблюдается. Что интересно нет и боковых полок – проход свободный как в купе. А вот и Артур появился, со стаканом чая.

– Артурчик, а мне не принес? – свешиваю вниз голову.

– Я вам не денщик, Вяземский! – со знакомым гонором отвечает Артур.

– А мне бы не зазорно было прихватить и для друга стаканчик! – спрыгиваю вниз. Лежал я не только одетым, но и обутым. Не удивительно, время совсем не ночное.

– У меня нечем заплатить было за два, – сбавил тон Артур. – Донские проводник не желает брать, а царский полтинник у меня один был. Пейте Вяземский, только он несладкий.

Пододвинул ко мне стакан.

– Благодарю Ставский, ты настоящий друг! – отхлебнул глоток горячего напитка, который оказался на удивление ароматным. – Староминская скоро?

– Проводник говорит – подъезжаем, – ответил другой кадет, проходящий как раз мимо. – Только нас не выпустят, долго стоять не будем – могут красные наскочить.

Красные уже ожидают, но говорить этого я, разумеется, не стал. Моя задача уберечь Артура от шальной пули, да и самому уберечься. Всех спасать я не намерен, мне нужно вести себя так, как бы это сделал настоящий Вяземский.

Прошел офицер, придерживая явно мешающую ему саблю. Мне приспичило в туалет, пока станции нет – нужно сходить. А то, учитывая предстоящие события, недолго и до конфуза. Оставив Артура допивать чай отправляюсь в конец вагона, предположив, что туалет находится, как и положено, в противоположной от проводника стороне. Не ошибся, отстояв небольшую очередь, вхожу, в очень похожий на привычный мне, вагонный клозет. Но на удивление идеально чистый и аккуратный. Деревянные двери сверкают лакировкой, стены белоснежные, а сам унитаз снабжен чистым и удобным деревянным сидением. Усаживаться мне не понадобилось, быстро сделав дела, выхожу, как раз вовремя – состав замедляет ход. Кадеты оживились, прильнули к окнам, а некоторые сгрудились у выхода, несмотря на предупреждение что выпускать не будут. Успеваю дойти до своего места, когда раздаются первые выстрелы, впереди по ходу поезда. И сразу резкое торможение, меня бросает вперед в спину подвернувшегося мальчишки. Я встревожился: а почему не помню такого прошлый раз? Не в то прошлое попал? Или на тот момент меня еще не было? Разбудил то Артур, когда уже стали выгонять из вагонов. Но с чего Вяземский так крепко спал, что его не разбудили до этого ни выстрелы, ни торможение? Странно. Однако с этим я ничего сделать не могу, поэтому нечего ломать голову.

– Краснопузые! – Артур тычет в окно, где на перроне пробегают с винтовками наперевес бородатые мужики. Только один из них напоминает красноармейца в шинели и шапке с красной лентой, остальные больше похожи на бандитов из шайки Махно.

– Боже, святый и присный, помоги и защити, – принялся молиться самый младший кадетик в нашем отделении. Или просто самый маленький, присмотревшись, прихожу к выводу, что мы все из одной группы.

– На бога надеемся, но и сами поостерегитесь, – решаю хоть немного предупредить соседей. – Если начнут стрелять, сразу падайте и притворяйтесь мертвыми. Главное не нужно бежать, плакать и кричать. Таких в первую очередь убьют.

На меня уставились с различным выражением лиц, от удивления до ужаса. Странно, будущие офицеры, должны бы уже знать, что их ожидает. Артур тоже широко открыл глаза, чем то я его удивил.

Пробежал офицер, призывая сохранять спокойствие. При этом голос искажен страхом, он больше напугал подростков, чем успокоил. Выстрелов больше не слышно, наблюдаем в окна движение на перроне. Конные проскакали, проехала тачанка с пулеметом, казаки. Что-то я не помню прошлый раз казаков среди красных. Неужто и взаправду другая реальность? Вон и пулемет ставят прямо напротив нашего вагона. Ой, не нравится мне это!

В тамбуре слышно громкий разговор вошедших красных, с нашим сопровождающим. Выяснив, что тут кадеты младшей группы они дают команду выходить и строиться у вагона. Вот, в этот момент я и попал прошлый раз!

– Оставь! – выдираю чемодан у Артура, запихиваю его обратно под полку. – Если пристрелят – он тебе не понадобится, а если выживем то дальше поедем.

Артур посмотрел на меня диким взглядом, но спорить не стал. Выходим вслед за товарищами из вагона, всё, как и в прошлый раз. Предотвратить убийство нашего сопровождающего я не могу, мне бы исправить мое прошлое вмешательство. Если верить мемуарам Ставского, то развилка случилась когда я запрыгнул на платформу, следующую не в том направлении. Если бы Артур остался тогда на перроне, было бы все нормально. То есть мне нужно бросить его или в станице или посадить на состав до Новороссийска. Но я больше склоняюсь к более простому варианту.

Уцепив Артура за руку, тяну его к краю перрона, за спины кадетов. Ага, вот офицер пошел разбираться, сейчас самый удобный момент.

– Давай за мной, – шепчу Артуру на ухо и пятясь сползаю под колеса. Артур не подвел, лезет следом. Слышу приглушенные возгласы – офицера закололи. Не удержался, дергаю за штанину того самого малого, что молился. Тот с перепуга подпрыгивает, хорошо, что не заорал, прижимаю палец к губам и делаю знак – лезь сюда! Думаю, от еще одного спасенного вреда не будет.

– Лежим тут пока обстановка не прояснится, – устраиваемся меж рельс, за колесной парой. Мальчишки перепуганы, тем более впереди по ходу поезда снова ожил пулемет.

Примерно минут через пятьь стрельба усилилась, что происходит нам не видно, но толпа у вагона бросилась врассыпную. Не вняли моему совету. Хотя несколько более сообразительных полезли тоже под вагон. Перехватываю их, прижимаю к шпалам.

– Тихо, не дергайся! – успокаиваю кадета рвущегося ползти дальше. Вижу, как Артур тоже тормозит двоих.

– Там… Иванова застрелили…, – плачет кадетик.

– Потом поплачем, сейчас молчи, – зажимаю ему рукой рот, увидев пару сапог прямо напротив нас на перроне. К счастью они не задержались, иначе точно услышали бы всхлипывание.

Крики, ржание лошадей, стрельба, всё это кажется длится вечность, хотя на самом деле прошло от силы минут десять. Затихает, выстрелов уже не слышно. Артур дернулся было выглянуть, удерживаю его.

– Погоди, рано еще!

Только когда перед глазами появились ботиночки возвращающихся кадетов, выбираемся на перрон. Ни красных, ни напавших на них зеленых не видно, очевидно отправились преследовать. А вот трупы валяются, и даже одна убитая лошадь. С нашего вагона пострадал только один, тот самый Иванов, и то он оказался всего лишь ранен. Возле него собралась толпа растерянных мальчишек, ни одного взрослого. Протискиваюсь к стонущему на брусчатке пацану.

– Куда тебя? – отдираю его руку, зажимающую рану. Хреново, пуля попала в плечо, выходного отверстия не видно. Хорошо, что крупных сосудов не зацепило, кровь идет, но не сильно.

– Бинт найдите, или рубашку порвите кто-нибудь! Не стойте, ищите аптечку! – разгоняю толпу.

Бинтов не нашли, но сразу трое бросились снимать с себя нательные рубахи. Нашелся нож, которым располосовали ткань, забинтовал как смог рану. Главное чтобы кровью не истек, надеюсь, продержится, пока врач найдется.

Без всякого предупреждения дернулся состав, очень медленно пополз. Все бросились запрыгивать в открытую дверь, проводника не видно вообще. Я с Артуром тащу Иванова, придерживая его с двух сторон.

– Вашу мать! Раненого примите, успеете сами залезть! – голос срывается на фальцет, на язык просятся выражения более действенные. Подействовало и без мата, тянут руки, передаем пострадавшего в вагон, потом подталкиваю туда Артура. Запихнув последнего некоторое время иду следом за набирающем скорость составом, легкое сомнение тревожит душу. Что будет если отправить Вяземского в Новороссийск? Я уже не боюсь, что исчезну в будущем, скорее всего, просто не смогу туда вернуться в таком случае. Но нет, пусть будет так, как было задумано изначально. Останавливаюсь, успеваю заметить изумленное лицо Артура в проплывающем мимо окне. Улыбаюсь и машу ему рукой. Выпрыгнуть уже не сможет, скорость нарастает.

У меня еще остается около часа, если не получится уехать на Ростов – отсижусь в укромном уголку. На перроне стали появляться кадеты, убежавшие слишком далеко и не успевшие на поезд. Станичники и железнодорожники собирают убитых, некоторые оказались еще живы. Кадетов погибших немного, я увидел только троих. Слухи оказались, как всегда преувеличены. В моей помощи никто не нуждается, ухожу в здание вокзала и прячусь в самый дальний угол, пока не пристал кто-то из знакомых. Пусть их разберут станичники на постой, а потом уж Вяземский сам думает, что ему делать. В Ростов в форме возвращаться плохая мысль, сначала нужно переодеться. Очнется вот так ничего не понимая, надеюсь, окружающие сочтут за шок от испуга и объяснят ситуацию. Вот если не получится у меня переместиться…, ведь я всегда во сне это делал, тогда придется самому дальше действовать.

В зале прохладно и пусто, устраиваюсь на полу за колонной. Начинает колотить дрожь, пришел отходняк. Трупы, кровь, даже для взрослого сознания нелегкое испытание. Сейчас бы горячего кофе, а лучше водки… Морозит и перед глазами плывет…

– Как вы себя чувствуете?

Такой резкий переход, меня еще раз перетрусило. Девушка-оператор привычна к подобным реакциям, успокаивает меня, измеряет пульс, давление.

– Немного повышено, полежите еще, – предлагает она.

– Спасибо, все нормально, я пойду!

Не терпится выяснить, что меня ожидает на этот раз. Схватив куртку, быстро проверяю карманы. Паспорт, мобильник, студенческий – все на месте. Фамилия, имя, регистрация – соответствуют. Поблагодарив за услуги, выскакиваю из офиса, на ходу проверяя контакты в телефоне. Мама, отец, Вадик, Гоша, Светка, Димон – все на месте! Неужто никаких сюрпризов не будет? Набираю отца, отвечает не сразу.

– Па?

– Да, извини, немного занят, ты по делу?

– Не срочно, просто хотел тебя услышать. У тебя все в порядке?

– Я да, а с тобой что? Перезанимался?

– У меня всё отлично! Вечером приеду, поговорим!

У мамы включена голосовая почта, это нормально, на работе она отключает телефон. Остается проверить друзей. Обмениваемся СМС с Вадиком, оказывается он сейчас на лекции. А я получается прогуливаю! Проверив карманы на предмет наличных ловлю такси и в универ. Смысла особо нет, занятия уже заканчиваются, но терпения ждать друзей в общаге мне не хватит. Тем более что они могут и не сразу туда пойти. А мне нужна информация, что происходило за последний месяц, поскольку на телефоне дата – 22 января! Пока еду забираюсь в интернет, ищу Ставского. Есть! Есть его мемуары! Больше я за него не волнуюсь, как и за Вяземского. У того точно все сложилось, раз уж я тут и жив. Всё, больше в «Хронограф» ни ногой!

Сталкиваюсь с Вадиком у входа, друг ничуть не изменился. Немного удивился, когда я стал обниматься.

– Братан, такое расскажу – не поверишь!

– Да? Так под рассказ нужно… – растопырил крайние пальцы в известном жесте Вадик.

– Ты прав, без поллитра такое не поймешь! А Гоша где?

Вадик отвечает, но я его уже не слышу. По ступенькам спускается в сопровождении двух подруг Эрика.

– Э, очнись, – дергает меня за руку Вадик. – Дохлый номер, я к ней пытался подкатить, облом полный. Не ведется. Да и какой– то хмырь возле нее все время трется.

– Жди тут! – бросаюсь к цветочному киоску через дорогу. Чуть под машину не попал. Денег немного, на три каллы хватило. Эрика как раз распрощалась с подругами и направилась к остановке. Догоняю, забегаю наперед.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Буенос диас, сеньора! Мой друг Роман, из не столь далекого прошлого просил передать вам вот эти цветы!

Эрика растеряно хлопает глазами, но цветы берет.

– А вы, а ты… Где то я тебя видела… А что за Роман?

– Это долгая история, но если вы согласитесь поужинать со мной в испанском ресторане, то сможете ее услышать! Заодно обсудим совместную поездку в Барселону на летних каникулах!

– Хм, – Эрика смотрит с сомнением. – Даже не знаю. Я подумаю над вашим предложением кабальеро!

– В таком случае я позвоню вам завтра? Ваш номер не изменился? 918 -675-95-17?

Память на цифры у меня хорошая, на физмат нужно было идти. Эрика явно заинтригована, думаю, согласится на встречу. Интересно, а в Ростове есть испанский ресторан? И где мне взять денег на него?

Возвращаюсь к Вадику, стоящему с отвисшей челюстью. До сих пор он считался лучшим спецом по пикапу, к тому же темнокожие гёрлы его страсть. Жаль не успел с ним поспорить! Ну что же, жизнь налаживается. Теперь я даже и не уверен, было все это со мной на самом деле или я настолько погрузился в игру. Но проверять больше не буду, достаточно!

КНИГА ЗАКОНЧЕНА, НО ТАК КАК Я НЕ СОВСЕМ УДОВЛЕТВОРЕН РЕЗУЛЬТАТОМ ТО БУДУТ ЗНАЧИТЕЛЬНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ, ДОБАВИТСЯ НЕСКОЛЬКО ГЛАВ О ПРИКЛЮЧЕНИЯХ В 20-Е ГОДЫ. НОВАЯ РЕДАКЦИЯ БУДЕТ ВЫЛОЖЕНА ПОСЛЕ ПОЛНОЙ ОБРАБОТКИ ПРИМЕРНО К ЛЕТУ 2021.

Конец