Текст книги "Семья попаданцев. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Александр Борискин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)
Когда я бываю в Мадриде, я всегда прихожу в этот зал и рассматриваю только этот портрет. Он меня просто завораживает!
Игнат смотрел на девушку с удивлением.
"Она не играет, она действительно так чувствует!"
Впервые он видел, чтобы произведение изобразительного искусства могло произвести такое сильное впечатление на человека.
– Вы правы. Прекрасный портрет. Я его вижу в первый раз, но тоже не могу оторвать от него глаз! – поддакнул он. – Вы художница?
– Нет, что Вы. Просто я очень люблю рассматривать картины.
– Позвольте представиться, Игнат Соколов, русский промышленник.
– Кристина Поллуни. Я из Генуи. Так Вы из России? Я почему‑то решила, что из Германии! Может, Вам лучше говорить на французском, итальянском или английском? Так Вы здесь первый раз? Пройдемте, я покажу Вам музей!
Кристина прекрасно ориентировалась в Прадо. Некоторые залы они проходили, не задерживаясь, в других останавливались у одной – двух картин. Про каждую она рассказывала и давала собственную характеристику. Игнат был очарован. Когда Кристина начинала рассказывать, ее глаза зажигались, и речь становилась наполненной художественными терминами, многие из которых Игнат не знал, а о смысле только догадывался.
После двух часов ходьбы по Прадо они устали и Игнат предложил где‑нибудь перекусить.
– Я плохо знаю город. Кристина, проводи меня в ресторан с испанской кухней!
– Я знаю здесь недалеко небольшой ресторанчик, там часто собираются художники, музыканты, пьют вино, даже рисуют! И очень неплохая кухня!
– Веди быстрее, а то я от голода скоро не смогу идти!
Они сами не заметили, как перешли “на “ты”.
Ресторанчик был небольшой, все его стены были увешаны рисунками и картинами художников.
– Тут можно что‑нибудь купить. Очень недорого. Все картины и рисунки подписаны и проставлены даты.
– А здесь нет чего‑нибудь Пабло Пикассо?
– Ты знаком с его работами? Конечно, есть. Он здесь раньше часто бывал, пока не уехал в Барселону. Вот, смотри.
Они пошли вдоль стен, рассматривая картины. Народу было мало, так что они никому не мешали.
Игнат отобрал три рисунка и одну картину, исполненную в голубых тонах. Заплатил очень небольшие деньги. Ему их даже упаковали для удобства переноски.
Они сели за небольшой столик около окна. Кристина сделала заказ.
Пока ожидали еду, разговорились.
– Что ты делаешь в Мадриде?
– Тут у меня живет тетушка. Дважды в год я приезжаю к ней в гости. Раньше, пока была маленькая, меня сюда привозил отец, а вот уже три года приезжаю одна. Мне уже девятнадцать лет!
– А чем занимаются твои родители?
– Отец судовладелец, некрупный, но имеет пять небольших пароходов, которые ходят из Генуи по Средиземному морю и развозят товары по заявкам купцов. А мамы у меня нет. Умерла десять лет назад.
– А сама что делаешь?
– Учусь в университете в Риме. Изучаю историю, искусство и языки.
Чего ты меня все расспрашиваешь, а сам ничего не рассказываешь? Зачем приехал в Мадрид? Надолго?
Игнат рассказал Кристине о своем путешествии и занятиях кинематографом, чем вызвал шквал вопросов. Оказалось, что в Генуе пока нет кинотеатра, но в Риме Кристина ходила два раза в кино и видела кинофильмы из России.
– Это так здорово! Как только будет звуковое кино, а потом и цветное, на экране будет отражаться сама жизнь в полном великолепии! Как бы я хотела быть причастна к этому искусству! Жаль, пока только в России снимают настоящее кино. Ни в Италии, ни в Испании этого нет. Да и билеты в кинотеатры очень дорогие! Простые люди если и сходят в него один – два раза в год – и все. Хотя кинотеатров очень мало, так что постоянно стоят очереди.
Оставшиеся дни они провели вместе. Кристина показала Игнату Мадрид, много рассказывала о его истории. Перед отъездом в Бильбао на прощальном ужине в том самом ресторанчике, они договорились писать друг другу письма.
Через день Игнат сел на пароход и в начале сентября уже был в Санкт‑Петербурге. Путешествие окончилось.
Глава шестнадцатая. Между молотом и наковальней
1901 год – первый год нового, двадцатого века, заканчивался. Никто, кроме гостей из будущего не знал, сколь ужасным будет этот век.
В ноябре состоялись две свадьбы: ВК Алексея Михайловича и Кати и Саши с Юлией.
Первая пара, разу поле свадьбы, уехала во Францию в свадебное путешествие, с заездом в Швейцарию, где у семьи Соколовых был дом с большим земельным участком. Они хотели там осмотреться и решить, стоит ли остаться там насовсем.
Вторая пара осталась в столице: Саша был настолько занят, что с женой побыл после свадьбы дома только три дня, а потом опять включился в круговорот дел.
Алексей Михайлович с Катей еще не решили, чем займутся: они были хорошо обеспеченные люди, оба получили хорошее образование и не спешили принимать решение. Единственное, что Катя сделала перед свадьбой – это закончила съемки в фильмах про царя Салтана и про диверсию на киностудии в Одессе. Она была очень широко известна в мире как звезда русского кинематографа, и ее гибель в огне на киностудии, якобы случайно не уехавшей на выходные в город в ночь пожара, показанная в последнем фильме, должна была произвести соответствующее впечатление на кинозрителей САСШ, и еще стать одним обвинением американской мафии в жестокости и "людоедстве".
Оба фильма были практически закончены и с нового, 1902 года, должны выйти в прокат.
Также в конце года владельцами "РусКап" были приняты важные решения на ближайшие три года:
– вплотную заняться туристическим бизнесом,
– продолжить развитие сети кинотеатров в мире, направить эти усилия в Европу и начать покорять Азию; начать организацию киностудий за рубежом, в первую очередь в САСШ, Франции и Италии; восстановить киностудию в Одессе; перейти к производству звуковых фильмов и начать опытный выпуск цветных,
– используя поступающие от казны денежные средства, значительно расширить производство радиоаппаратуры,
– завершить модернизацию предприятий корпорации, приобретая станки и оборудование, поступающие из Германии,
– начать проведение новой кадровой политики, приглашая опытных специалистов из‑за рубежа, привлекая к работе наиболее перспективных студентов (имена их были известны) из отечественных и зарубежных высших учебных заведений, поскольку корпорация очень расширилась, и сил попаданцев заниматься всеми ее направлениями деятельности уже давно не хватало,
– начать создание научно‑исследовательских центров по наиболее перспективным направлениям науки и техники,
– продолжить строительство новых торговых центров в других странах, захватывая рынок и не давая конкурентам передышки,
– начать освоение новых изделий, в первую очередь автомобилей, по имеющимся образцам, предварительно приспособив их к производственным возможностям начала 20‑го века,
– продолжить образование филиалов банков, принадлежащих корпорации, по всему миру, с конечной целью: иметь банк в каждой развитой стране, обеспечить им рекламу и соответствующий рейтинг и известность,
– начать геолого‑разведочные работы в наиболее перспективных районах на территории России и других стран, пользуясь знаниями будущего,
– значительно усилить службу безопасности корпорации в преддверии ожидающихся противоправных действий против нее.
На этом совещании впервые образовалась фракция противников общей линии попаданцев.
Алексей считал, что чрезмерное расширение корпорации приведет к потере ее управляемости и поставит во главу угла не выполнение плана Александра, а извлечение все большей и большей прибыли.
Лена и Павел Аристархович выступили более резко:
– У нас уже не хватает людей, которым мы можем доверить управление тем или иным направлением развития корпорации! И опять ставим перед собой амбициозные задачи. Эта гонка продолжается почти десять лет! И конца ей не видно. Нам уже всем за пятьдесят лет, надо несколько успокоиться и притормозить. Сколько мы хотим заработать денег? У нас уже собственный совокупный капитал корпорации превысил миллиард золотых рублей! – выступала Лена. – Мы уже не молодые люди, впереди – старость, болезни. Все мы смертны. Если мы потеряем хотя бы двоих из нас – все развалится!
Ей вторил Павел Аристархович:
– Всех денег все равно невозможно заработать! Давайте остановимся, притормозим, оглядимся вокруг. У всех нас семьи. У многих – маленькие дети, которые требуют нашей заботы и внимания. А эта нескончаемая гонка не позволяет нормально с ними общаться. Ими занимаются не родители, а няньки и гувернантки! Ради чего мы живем? Только ради детей. Мне могут сказать: "Все наши действия направлены на предотвращение катастрофы, о которой только нам известно. И для этого мы должны жертвовать личным!" А вот представьте себе, если у нас ничего не получится? Если России этого ничего не надо, и она пойдет тем путем, который уже единожды был ею выбран? Тогда для чего все наши жертвы? Все равно никто не оценит, а дети, когда подрастут, будут считать нас неисправимыми идеалистами, отказавшимися от радости отцовства и материнства в угоду призрачной цели!
Им возражали остальные участники совещания:
– Одним из краеугольных камней моего плана было накопление такого богатства, чтобы реально влиять на мировую политику. За девять лет мы достигли много. Но этого недостаточно для претворения моих планов. Только после увеличения нашего капитала в пять раз можно замахиваться на решение поставленных задач. По моим подсчетам, это будет достигнуто только через пять – семь лет. Поэтому мы не делаем опрометчивых шагов, все просчитываем и раньше времени не ввязываемся "в драку", то есть в мировую политику. "Плод еще не созрел"! – говорил Александр.
С ним были солидарны все остальные попаданцы. Особенно жестко выступила Надежда:
– Мне дорого будущее моих детей! И я не хочу им той участи, которая уготовлена, если ничего не изменится в России и мире в ближайшие годы. Сидеть, ничего не предпринимать, только тупо ожидать конца – не по мне. Да, моя Агния недостаточно общается со мной, я это прекрасно сознаю. Но я еще знаю: если мы ничего не сделаем, допустим мир до той катастрофы, которая ему грозит, мало никому не покажется! В том числе и нашим детям. Пережить две мировые войны, революции – без потерь невозможно, в том числе и нашим детям. Я даже не хочу допустить мысли о том, что они будут говорить: "Наши родители могли что‑то изменить к лучшему, но не делали этого, возжелав себе спокойной старости, оставив нам то дерьмо, в котором мы оказались из‑за их бездействия!"
Петр Иванович так резко не выступал, но поддержал путь на претворение плана Александра в жизнь.
Молодежь в лице Саши, Игната и Фёдора – тоже были "За".
Катя просидела все совещание молча. Ей, в преддверии свадебного путешествия, было не до обсуждения проблем войны и мира. Хотелось просто семейного счастья.
В январе 1902 года начали сгущаться тучи над активами корпорации в Великобритании и Франции. Прогноз Дурново сбывался с пугающей неотвратимостью.
Сначала телеграфом главный управляющий активами сообщил из Лондона, что подано исковое заявление от бывших владельцев земли, на которой расположены предприятия корпорации, о выявленных нарушениях в сделке на покупку земли. Затем поступило сообщение, что налоговики выявили серьезные нарушения в правилах торговли в Англии, что значительно занизило размер уплаченных налогов за прошедшие три года. Оба дела поступили в суд.
Затем аналогичное сообщение пришло из Парижа, буквально повторив предыдущее.
Оба управляющих просили прибыть Петра Ивановича на разбирательство дел в судах. Местные юристы считали, что дело достаточно серьезно и неоднозначно. Без появления в суде главного владельца не обойтись.
Пришлось ему снова встречаться, сначала с Павлом Аристарховичем, чтобы прояснить возможность получения поддержки посольств России в Великобритании и Франции, а потом и с Дурново по вопросу аналогичных действий российских властей в отношении английских и французских подданных, ведущих дела в России.
Также принципиальным был вопрос о личном присутствии Председателя Совета владельцев корпорации на этих судах. Ведь находясь за границей, Петр Иванович подпадал под юрисдикцию той страны, в которой проводилось судебное разбирательство. А оно надо?
Российские юристы посоветовали выдвинуть встречные иски заявителям в клевете и потребовать выплаты больших штрафов за потерю прибыли от простои предприятий и нанесенный моральный ущерб. Это было сделано, и в соответствующие суды поступили указанные заявления. Дело грозило затянуться надолго, а потери корпорации – достигнуть десятков миллионов золотых рублей, не считая затрат на юристов и судебные издержки.
По всем возможным каналам Петр Иванович искал помощи в судебных делах за границей.
Председатель государственного Совета ВК Михаил Николаевич и премьер – министр Дурново Иван Николаевич (дальний родственник Дурново Петра Николаевича – товарища министра МВД), с подачи их помощников, обратились к императору Николаю II с просьбой вмешаться в ситуацию, подчеркивая, что за нападками на корпорацию "Русский капитал" стоят интересы промышленных кругов Великобритании и Франции, недовольных активными действиями российских промышленников на их рынках, и занятием ими первых позиций в мире в вопросах развития радиопромышленности.
– Чем же я могу помочь? – поинтересовался Николай II.
– Подписать Указ, обязывающий Государственный Совет и Кабинет министров принять необходимые меры по прояснению ситуации с отношением к активам корпорации "Русский капитал" в Великобритании и Франции, и написать письма королю Великобритании Эдуарду VII и Президенту Французской республики Эмилю Лубе с просьбой их личного контроля над судебными делами против корпорации в их странах для недопущения произвола и не правосудного решения. Черновики писем мы подготовили.
– Вы уверены, что это необходимо сделать?
– Если это не будет сделано, то престиж России в глазах других стран будет подорван. Мы же не просим простить корпорацию "Русский Капитал" при наличие в ее деятельности нарушения закона, а просим объективно разобраться в предъявленных обвинениях. Наша прямая обязанность – защита русских подданных за пределами России!
– Хорошо. Давайте Указ, я его сразу подпишу. Письма уйдут с дипломатической почтой в ближайшее время.
* * *
Игнат уже дважды встречался с Кристиной во время своих приездов в Италию после их встречи в Мадриде. В Италии он занимался организацией киностудии и расширением сети кинотеатров. Игнат предложил Кристине работу на организуемой киностудии пока в качестве консультанта – историка, а потом – видно будет. Также она должна была работать гидом в группах русских туристов, для чего срочно начала учить русский язык. Познакомился с ее отцом, который помог подобрать людей для работы на киностудии, определиться с местом ее размещения. Был выбран район в юго‑восточном пригороде Рима на Тускуланской дороге в девяти километрах от центра.
Подальше от сицилийских мафиози. Наученный горьким опытом в САСШ, Игнат "обжегшись на молоке, дул на воду" в Италии.
Взаимная симпатия между Игнатом и Кристиной постепенно переросла в нечто большее. По крайней мере, для Кристины, которая только и думала об Игнате во время его отсутствия. Она была католичкой и видела в этом проблему для достижения личного счастья. Даже сходила в собор посоветоваться с падре о возможных путях устранения этого препятствия. Единственное, что она получила – это совет: не торопить события, и сначала дождаться предложения руки и сердца от Игната, и уже потом "решать проблемы по мере их поступления". Близких подруг у Кристины не было, матери тоже, и посоветоваться в таком деле было не с кем. Пока же она, не прерывая учебу в университете, активно занялась организацией киностудии, учила русский язык и мечтала о совместной жизни с Игнатом.
Фильм о пожаре на киностудии в Одессе прошел по всему миру с огромным успехом: реальные съемки горящих зданий, работа пожарных и случайных людей, помогающих тушить пожар, съемки отравленных собак, а потом и игровые сцены, показывающие заговор американской мафии, подготовку ею поджога, и самое главное, трагическую гибель звезды мирового кинематографа – Екатерины Соколовой в огне – потрясли мир, в одно мгновение превратив кинематограф из развлечения в мощный пропагандистской рупор, направленный пока только против мафии.
Это прекрасно поняли политики ведущих стран мира и стали усиленно заниматься созданием у себя киноиндустрии. Спрос и цены на современные киноаппараты и кинопроекторы резко возрос. Понимая, что не удастся удержать рынок кинематографа долгое время только в своих руках, Александр решил поставлять киноаппаратуру только на собственные киностудии и в принадлежащие корпорации кинотеатры. "Кому надо, пусть сами разрабатывают, изготавливают и организуют собственные киностудии"!
Поэтому корпорация сняла запрет и стала продавать патенты на киноаппаратуру за очень большие деньги всем желающим. И спрос все равно был огромный. Зато в течение 1902 года практически в каждой европейской стране была создана собственная киноиндустрия.
Но российский кинематограф пока занимал первое место в мире, имея самую лучшую аппаратуру, опыт организации кинематографа, артистов и режиссеров кино. В корпорации все понимали: так будет недолго, и, пользуясь моментом, "снимали сливки" со сложившейся ситуации. Для этого и совершал постоянные вояжи по Европе Игнат, для этого и не оставлял Саша ни на день разработку и производство аппаратуры для звукового кино, а Лена отрабатывала технологию съемки цветного.
Петр Иванович сообщил Великой княжне Елене Владимировне, что тайные осведомители уже ведут за ними наблюдение. Надо принимать решение: или тайное венчание или разрыв. Он предлагает тайное венчание, но сможет ли Елена пойти против воли родителей?
Подумав, Елена согласилась на тайное венчание.
* * *
Скандал вокруг судебного преследования корпорации в Великобритании и Франции разгорался все сильнее. Получив письма от Николая II, руководителям этих стран ничего не оставалось, как дать соответствующие поручения своим чиновникам: «Разобраться и доложить!»
Они разобрались и доложили, что за всем стоят игры тайных служб этих стран. Ничего противозаконного корпорация не совершила. В суде, если он будет независимым, ничего доказать не удастся. Иски о клевете, поданные корпорацией, должны быть удовлетворены. Надо было что‑то делать, выходить из этой не приятной ситуации с минимальными потерями. Открыто признать свою не правоту, было невозможно, так как это грозило падением престижа. Продолжать преследование – глупо. Решили договориться по‑хорошему: обе стороны отзывают иски; чиновники, допустившие неправомерное преследование извиняются при личной встрече с руководителем корпорации, некоторые из них лишаются своих должностей, а корпорация в виде бонуса получает налоговые льготы на время, позволяющее покрыть понесенные убытки. Это предложение довели до российской стороны и стали ожидать реакции.
Поговорив с Петром Ивановичем и получив его согласие, товарищ министра МВД господин Дурново, которому поручили решение этой проблемы, сообщил о приемлемости предложенного варианта. Уже в апреле стороны отозвали иски, а в мае было получено решение о предоставлении корпорации льгот по налогам на пять лет, как в Великобритании, так и во Франции. Инцидент к обоюдной радости сторон был исчерпан.
Посол Великобритании в России Скотт получил из своего МИД предупреждение о несоответствии занимаемой им должности. За его действиями, решениями и предложениями был установлен контроль, а в 1904 году он был заменен Чарльзом Гардином.
МИД и МВД расценили полученный результат как победу в данном конфликте, и его участники были награждены Премьер‑министром России письменными благодарностями.
Побочным результатом окончания конфликта стало прекращение слежки за руководителями корпорации, чему все были очень рады.
Предложения, полученные службой Ивана Ивановича от сотрудников, присланных Дурново, не отличались новизной. Были выслушаны и благополучно забыты через некоторое время.
С мая 1902 года первые группы туристов из России были отправлены за границу. Их сопровождали: Надежда, Настя и Игнат – для проверки уровня сервиса и решения не запланированных проблем. К удивлению всех, путешествия проходили без особых заморочек, но и не гладко: все‑таки это был первый опыт. Следующие группы уже сопровождали штатные руководители.
С мая по октябрь за границей побывали 1310 человек, что принесло чистого дохода корпорации более 100 тысяч рублей. Эти поездки широко рекламировались, печатались интервью с их участниками. Кроме мелких замечаний и пожеланий особых нареканий не было. На следующий год все ожидали рост числа туристов в разы.
Из маршрутов по России наибольшим спросом среди россиян пользовались поездки к святым местам. Было принято решение при продаже мест в эти группы ограничиться ценой, равной себестоимости поездок.
За лето в Россию были отправлены пять групп, состоящих из жителей других стран, в основном Германии и Австрии. Маршрут этих путешествий проходил через три города: Санкт‑Петербург, Москву и Нижний Новгород. Перемещение между ними осуществлялось по железной дороге. От этих групп также был получен небольшой доход.
Подводя итоги туристскому сезону, Настя сделала выводы, что это дело вполне может быть достаточно выгодным. Надо лучше и больше контактировать с зарубежными туристскими фирмами, взаимно оказывать услуги по приему и отправке туристов, тщательнее подбирать руководителей групп. Но самое главное – начало туристическому бизнесу в России положено.
Германская сторона скрупулезно соблюдала условия договора с Россией. Перевод денежных средств и поставка материальных ценностей осуществлялись точно по графику. Это позволило российской стороне в 1902 году выделить значительные средства на переоснащение армии и флота и своевременно рассчитываться за работы корпорации по развитию радиопромышленности в России.
Алексей Михайлович с Катей решили обосноваться во Франции на берегу Средиземного моря в Ницце. Они приобрели шикарную виллу на берегу моря, окруженную субтропической растительностью. Катя уже была в положении и к концу года ожидала первенца.
Юлия с Сашей жили пока на съемной квартире в столице. Заморачиваться собственным жильем они не стали: слишком много было неизвестного с дальнейшим местожительством их семьи. Строительство новых заводов в Москве и пригородах вполне могло потребовать от Саши постоянного нахождения в этом регионе.
В целом, 1902 год для попаданцев, начавшись проблемно, заканчивался более‑менее сносно. По итогам года контролируемый ими совокупный капитал достиг почти полутора миллиардов золотых рублей. Наибольший доход принес кинематограф и продажа патентов.
Гости из будущего с оптимизмом смотрели в будущее.
Глава семнадцатая. Тайное венчание
Отец Великой княжны Елены Владимировны Великий князь Владимир Александрович – 3‑й сын императора Александра II и императрицы Марии Александровны; сенатор, член Государственного совета; генерал‑адъютант, генерал от инфантерии, младший брат Александра III. “Красивый, хорошо сложённый, хотя ростом немного ниже своих братьев, с голосом, доносившимся до самых отдалённых комнат клубов, которые он посещал, большой любитель охоты, исключительный знаток еды (он владел редкими коллекциями меню с собственноручными заметками, сделанными непосредственно после трапезы), Владимир Александрович обладал неоспоримым авторитетом и был одним из самых уважаемых членов императорской семьи”.
Мать – Мария Павловна “вышла замуж за великого князя Владимира Александровича, который приходился ей троюродным дядей по линии деда со стороны отца (оба были потомками российского императора Павла I) и троюродным братом по линии бабки со стороны отца (оба были правнуками прусского короля Фридриха Вильгельма III и его жены Луизы Мекленбург‑Стрелицкой). Брак стал возможен только спустя три года после знакомства: исповедовавшая лютеранство от рождения, Мария Павловна не хотела переходить в православие, пока, наконец, царь дозволил Владимиру Александровичу жениться на не православной.
Мария Павловна занимала исключительное положение в придворном обществе. Считалась одной, из самых блестящих светских дам своего времени, была очень музыкальной, и ее салон посещали Рахманинов, Римский‑Корсаков и Шаляпин. Была довольно амбициозна. Говорили, что даже императрица Александра Федоровна опасалась интриг Марии Павловны и старалась держаться от неё подальше”. (Придворный чиновник генерал А. А. Мосолов писал о ней в своих эмигрантских мемуарах: «Не существовало в Петербурге двора популярнее и влиятельнее, чем двор великой княгини Марии Павловны, супруги Владимира Александровича.»).
Великая княжна Елена Владимировна была пятым ребенком в семье и единственной дочерью, поэтому родители относились к ней с особой любовью и вниманием.
Жила во дворце на Дворцовой набережной вместе с родителями, всегда была под присмотром, хотя ей давали некоторую свободу передвижения по столице: она очень любила прогулки в экипаже по Санкт‑Петербургу. Этим и решил воспользоваться Петр Иванович для похищения невесты.
Его редкие посещения дворца, в основном, для установки усовершенствованной радиоаппаратуры, не позволяли влюбленным часто встречаться, хотя редкие встречи на приемах и балах, давали возможность им ненадолго уединяться и разговаривать, без присутствия посторонних.
План похищения был таков: Елена выезжает кататься по столице, останавливает экипаж около Невы, пересаживается в другой экипаж и они с Петром Ивановичем едут в Андреевский собор венчаться. Тут два варианта: если погони нет, то в экипаже направляются к Андреевскому собору по 6‑ой линии Васильевского острова, если погоня – то пересаживаются на яхту Петра Ивановича и мчатся в залив, а уж там пристают к берегу в районе Стрельни, где молодые пересаживаются в экипаж и направляются к Троице‑Сергиевой пустыни – православному мужскому монастырю, где венчаются в одной из его церквей или храмов.
После венчания, Елена по телефону или радио связывается с родителями, объявляет им о случившемся. В зависимости от их реакции, тут тоже возможны два варианта: молодожены возвращаются во дворец и "падают в ноги" родителям Елены, прося прощение и благословение на брак, или опять возвращаются на яхту и уплывают за границу.
Петр Иванович, кроме "безопасников", пригласил участвовать в похищении невесты Игната. Также он был нужен для участия свидетелем во время таинства венчания. Похищение наметили на пятницу 20 июня 1902 года.
Предварительно, Петр Иванович вместе с Игнатом посетили обе церкви, где намечались венчания, и договорились об этом с настоятелями. В обоих случаях Петр Иванович обещал для церквей щедрые пожертвования. В месте схода на берег с яхты в районе Стрельны для следования в церковь молодых должен были поджидать экипаж, управляемый "безопасниками".
После этих приготовлений, Петр Иванович встретился с Еленой и изложил план действий:
– Елена, ты, выехав в экипаже на прогулку, должна направиться по Дворцовой набережной в сторону Николаевского моста. Перед въездом на мост, ты скажешь, что хочешь посмотреть на Неву. Экипаж остановится, а ты выйдешь из него и пройдешь к Неве вместе с сопровождающей тебя фрейлиной и охранником. Ты должна подойти к гранитному спуску к воде в виде небольшого балкона. Обязательно за оставшееся до венчания время прокатись по этому маршруту и все хорошо рассмотри. Можешь даже выйти и спуститься к воде. В этом месте "безопасники" должны "усыпить" фрейлину и охранника, используя вату с эфиром, и перенести их на лодку, стоящую поблизости. Далее плыть вдоль набережной, имитируя прогулку по реке. В это время другие “безопасники” подменят кучера, сядут в экипаж и проследуют дальше по набережной вдоль Невы, имитируя продолжение твоей прогулки. Потом оставят экипаж со спящим кучером в каком‑нибудь тупичке.
Затем я, с тобой и Игнатом, вернемся на набережную и сядем в другой экипаж, на котором переедем Николаевский мост и по 6‑ой линии доберемся до Андреевского собора, где и обвенчаемся.
В случае непредвиденной ситуации или погони, когда не удастся в экипаже поехать в Андреевский собор, мы должны дойти до моей яхты, пришвартованной около моста в десяти шагах от спуска к реке, и на ней идти в Стрельну.
Тебе все понятно?
– Не понятно только одно: разгар дня, на набережной полно народу, у входа на мост – пост полицейского… Как же никто не заметит наши действия?
– Я все проверил, и не раз. Ты выедешь на прогулку утром, в 10 часов. Это пятница – рабочий день. В это время, обычно, там никого нет. Полицейского отвлекут мои люди. Всех посторонних, если они там окажутся, тоже нейтрализуют они. Мы уже прорепетировали несколько раз наши действия в этом месте – все занимает не более двух минут.
Если не будет чего‑либо сверхъестественного – все пройдет нормально!
Главное – ничего не бойся: я рядом и сумею тебя защитить.
– Если будет поднята тревога, то отец поднимет все и всех! Моя прогулка обычно длится два часа. Могу задержаться не более чем на пятнадцать минут. Что‑то неспокойно у меня на сердце: все ли пройдет гладко?
"Хоть бы в этот день отец ухал куда‑нибудь! С маман проще договориться. А уж она с отцом… Не ныть! У меня еще целая неделя для подготовки. Надо приготовить заранее необходимые документы. Это тоже не просто. Я даже не знаю, где они лежат. Надо уточнить у Петра, что еще необходимо с собой иметь, – размышляла Елена, обдумывая план Петра Ивановича. – На понедельник запланирую поездку по маршруту побега, потом съезжу и в среду – пусть все привыкнут к тому, что я выхожу на этом месте к воде. Меньше будет вопросов и недоумений. Может, мне это место очень нравится!
Завтра приезжает в столицу Великая княгиня Елизавета Федоровна. У нас с ней сложились хорошие отношения. Она меня любит и говорит, что я очень похожа своим характером на ее мать. Может, стоит с ней посоветоваться о побеге? Есть же еще какой‑нибудь способ обвенчаться, не прибегая к крайностям? Мне очень не хочется расстраивать отца и маман. А сколько потом будет пересудов! Да и Петру мало не покажется.
Завтра встречусь с Елизаветой Федоровной, “прощупаю” ее мнение на такие события. Прямо говорить не буду, возьму с нее слово молчать.
Все, решено!"
Великая княгиня Елизавета Федоровна всегда хорошо относилась к Елене. Они встречались не часто, но давно друг другу симпатизировали. Вот и в этот раз сначала поговорили о здоровье родственников, новостях их жизни, а потом Елена полушепотом обратилась к ней:
