Текст книги "За столпами Геракла"

Автор книги: Александр Большаков

Александр Большаков
За столпами Геракла

Введение

Унамуно [1]1
  Унамуно Мигель де– известный испанский писатель (1864–1936).


[Закрыть]не мог объяснить, почему этот архипелаг называли Счастливыми островами, а Поль Моран [2]2
  Моран Поль– французский писатель и дипломат (1888–1976).


[Закрыть]сказал, что Лас-Пальмас, именно Лас-Пальмас, – самое безобразное место в мире.

Кармен Лафорет

Канарские острова. Здесь причудливо переплетаются история и современность. Мавританские домики Лас-Пальмаса и кривые испанские улочки Санта-Крус-де-Тенерифе. Ветхие лачуги бедноты и шикарные отели и магазины. Лавчонки, над которыми можно прочитать: «Магазин индусский, говорим по-русски!», и радары принадлежащей США станции слежения за спутниками близ курортного местечка Маспаломас. Трудолюбиво возделанные на склонах лабиринты террас и «веселые кварталы» Лас-Пальмаса, где находят приют бандиты и контрабандисты.

Центр мирового туризма и сельскохозяйственный придаток материковой Испании, Канары имеют богатую историю, не уступающую, пожалуй, истории индейских цивилизаций Америки. В течение трех-четырех тысячелетий, предшествующих эпохе великих географических открытий, мореходы Средиземноморья неоднократно «открывали» Канарские острова, а затем «забывали» об их существовании. В последний раз они были «открыты» европейцами на рубеже XIII–XIV веков, причем в отличие от других островов этого региона Атлантики – Азорских, Мадейра, Зеленого Мыса – на Канарах имелось коренное население, которое преимущественно и будет предметом нашего рассмотрения.

Историю канарских аборигенов можно разделить на два периода: с древнейших времен до момента освоения архипелага европейскими мореходами и с XIV по XVIII век. Первый этап характеризуется относительной изоляцией автохтонного населения, второй – насильственной колонизацией островов испанцами и постепенным исчезновением древних канарцев. Эти два исторических этапа как бы очерчивают два круга проблем.

Коренное население Канарских островов уже более столетия вызывает у исследователей большой интерес. Оно, в частности, интересно тем, что ко времени завоевания испанцами в значительной мере сохранило антропологический облик и свою древнюю культуру, присущую еще неолитическому времени, в то время как обитатели стран Средиземноморья и Северной Африки, откуда шло заселение архипелага, в ходе многовекового исторического развития претерпели сильные трансформации в антропологическом и культурном отношениях.

Одной из важных проблем канароведения является проблема этно– и культурогенеза автохтонного населения. Некоторые культурные элементы, выявленные на этих островах, обнаруживают сходство с элементами культур, распространенных на огромной территории, включающей Северную Африку, Юго-Западную Азию, средиземноморскую и приатлантическую Европу. Источники разного рода позволяют высказать предположение о существовании в далеком прошлом прямых или опосредованных контактов между канарцами и народами, жившими в указанном ареале. Последнее обстоятельство повышает значимость обращения к первобытной истории аборигенов Канарских островов.

При решении вопроса о происхождении населения Канар нужно всегда помнить, что архипелаг представлял собой изолят, причем в изоляции друг от друга находились и обитатели некоторых островов этой островной группы, а в отдельных случаях – даже и жители разных районов одного и того же острова.

Изучение этнических групп, являвшихся еще несколько столетий назад неолитическими реликтами, не может не представлять огромного научного интереса. Ученые с полным основанием используют знания об аборигенах Канарских островов для изучения прошлого других пародов, и в особенности берберов Северо-Западной Африки.

Другой круг проблем, затронутых в книге, связан с судьбой канарцев после установления контактов между ними и европейцами. Хорошо известна та роль, которую сыграла испанская колонизация во всемирной истории, какое влияние оказала она на судьбу народов колонизованных территорий. Происходившие в Америке «искоренение, порабощение и погребение заживо туземного населения в рудниках... превращение Африки в заповедное поле охоты на чернокожих – такова была утренняя заря капиталистической эры производства» [Маркс, Капитал, с. 760]. Захват Канарских островов был одним из первых актов колониальной экспансии эпохи первоначального накопления. В истории Испании это событие тесно связано с реконкистой (отвоевыванием коренным населением Пиренейского полуострова захваченных маврами территорий), которая как бы выплеснулась за пределы полуострова.

Канарский архипелаг – ступень на пути колониального проникновения в Африку и Новый Свет. Коренное население Канар одним из первых подверглось порабощению и массовому истреблению. Основная масса аборигенов была вывезена на невольничьи рынки или уничтожена при завоевании островов. Приобретенный на Канарах опыт, освоенные здесь методы были с успехом применены конкистадорами при покорении ими народов по обе стороны Атлантического океана. Так, для травли индейцев в Новый Свет с Канар были завезены свирепые псы, обученные охоте на людей еще на архипелаге. Неразвитые формы эксплуатации канарцев обрели свою зрелость за океаном.

Анализ истории завоевания Канар и процесса вымирания их коренного населения может быть весьма полезным при изучении эпохи первоначального накопления капитала. Судьба аборигенов Канарских островов была схожа с судьбой ряда других народов, также находившихся на ранних этапах исторического развития, по преимуществу на уровне конца первичной или периода перехода от первичной ко вторичной формации и почти исчезнувших после прихода европейских колонизаторов. История и культура всех этих народов заслуживают самого пристального внимания этнографов.

Определенный интерес представляет изучение политики Испании по отношению к аборигенам Канар после завоевания архипелага. Она в целом мало отличалась от политики по отношению к индейцам Америки, хотя и имела ряд особенностей. Некоторые буржуазные историки пытаются оправдать колонизаторскую деятельность Испании (как и других европейских держав), пускаясь в рассуждения о ее исторической культурной миссии, о последовавшем за завоеванием позитивном процессе «транскультурации», что, в свою очередь, порождает фальсифицикацию истории автохтонного населения Канарских островов после начала европейской колонизации.

Восстановление после сорокалетнего перерыва советско-испанских отношений и их активизация в последнее десятилетие усилили интерес советской общественности к событиям, происходящим в Испании, а также к истории и этнографии ее народов. Среди них особой популярностью в нашей стране пользуются, пожалуй, баски и аборигены Канар, чаще и неверно именуемые гуанчами.

При изучении древней истории архипелага исследователь сталкивается со значительными трудностями. Недостаточная источниковая база, и прежде всего слабая археологическая и палеоантропологическая изученность Канар и прилегающих материковых территорий, не позволяет ответить на многие вопросы, в первую очередь – откуда и когда происходило заселение каждого из островов Канарской группы. Еще не полностью изучены письменные источники по истории архипелага. Лишь проведение новых глубоких комплексных исследований даст ученым ключ к решению важнейших проблем канароведения.

Относительная изоляция, на которую обречена любая островная группа, наложила свой отпечаток не только на жизнь обитателей Канар, но и на природу островов. Специфические природные условия делают архипелаг неповторимым уголком земного шара. «Острова вечной весны», «Перекресток Атлантики» – так чаще всего называют теперь Канары. Но прежде были другие названия...

Глава I
История в названиях и история названий

Наш путь лежал через Матансу и Витторию – эти два названия часто встречаются на картах испанских колоний и как бы символизируют судьбу коренных народов – резня и победа.

А. Шамиссо

Где искать острова Блаженных?На карте Африки, составленной по источникам первых веков нашей эры, архипелаг у северо-западных берегов континента, известный теперь как Канарский, назван островами Блаженных. Основанием к подобной идентификации служат свидетельства римского ученого Плиния Старшего и александрийского астронома и географа Клавдия Птолемея. Однако на картах, если их составить на основании мифологических представлений у различных пародов в разные времена, остров, наделенный чертами земли обетованной, лежал бы в иных регионах известного древним мира. А начало «поиска» этой земли восходит к глубокой древности.

Впервые представления о волшебном острове, изобилующем легкодоступными дарами природы, сложились, по-видимому, у народов древнего Востока. Так, древнеегипетский папирус, хранящийся в собрании Государственного Эрмитажа и относящийся к началу правления XII династии (XX век до н. э.), содержит «Сказку о потерпевшем кораблекрушение». Египетский мореход попадает на чудесный остров в Красном море – «Остров Духа». Это место наделено типичными чертами острова блаженных.

Возникновение этого сюжета можно с полным основанием отодвинуть на тысячелетие назад, к эпохе становления классового общества. Тогда, а возможно и еще ранее, человек мысленно, а порой и реально пытался найти обетованные земли. По справедливому замечанию Е. Н. Максимова, «египетское звено в создании сюжета „блаженного острова“ весьма важное, так как своими корнями оно уходит в глубокую древность и для многих аналогичных сюжетов является отправной точкой» [Максимов, с. 106]. Отдавая должное египетской и древневосточной культуре в целом, надо полагать, что подобные сюжеты чаще возникали самостоятельно у различных народов на сходных этапах их развития.

Приблизительно в то же время представления о счастливом, блаженном острове зарождаются у шумеров. Мифическая история свидетельствует, что на нем спасся от потопа Ут-напишти (Зиусудра), единственный из людей, кто обрел бессмертие. В поисках своего предка, а точнее, бессмертия на остров попадает устрашившийся смерти мифоэпический герой Гильгамеш. Удовлетворяя его просьбу, Ут-напишти открывает тайну травы (цветка) вечной молодости. (На острове есть и источник вечной молодости, но намека на его существование Гильгамеш не понимает.) С трудом достав чудо-траву, он отправляется домой, но воспользоваться заветным трофеем ему не удается: пока герой купался, траву утащила змея и сразу же, сбросив кожу, помолодела. Так рассказывает «Эпос о Гильгамеше».

Блаженный остров шумеров носит название Тельмун (Дильмун). Это непорочная, священная, светлая страна, страна живых. Здесь нет хищных животных, а люди не знают ни болезней, ни старости. Этот остров идентифицируется с Бахрейном. Шумеры считали его местом возникновения человечества. Характеристика Тельмуна содержит многочисленные параллели с библейским повествованием об Эдеме.

Еще один остров блаженных – Левка греческой мифологии. Первоначально – это сказочная страна на самом краю земли, где обитают души героев. Позднее, в середине I тысячеления до н. э., в представлениях древних греков – это место, куда после своей смерти был перенесен Ахилл. «Похоронили его, – читаем мы в „Мифологической библиотеке“ Аполлодора, – на Белом острове вместе с Патроклом, смешав их кости. Говорят, что Ахиллес после смерти, находясь на Островах Блаженных, женился на Медее» [Аполлодор, с. 86]. Левка, что значит Белый, локализуется учеными в Северо-Западном Причерноморье и отождествляется с островом Змеиным.

...На крайнем западе известного древним грекам мира, у берегов реки Океан Геспериды, дочери Ночи и Атланта, охраняли яблоки, дарующие вечную молодость. Стеречь их светлогласым нимфам помогал дракон. В этом же саду находились и источники амброзии – пищи богов. Никому до Геракла не удавалось добыть золотые яблоки Гесперид. Именно здесь он совершил один из своих подвигов: то ли убив отравленной стрелой дракона, то ли (согласно другой версии мифа) послав за золотыми яблоками Атланта, поддерживавшего неподалеку небесный свод (взяв последний на свои плечи), Геракл овладел молодильными яблоками. Впрочем, Афина возвратила их на свое место, решив, таким образом, вопрос о бессмертии.

Подобный рассказ об одиннадцатом подвиге Геракла можно услышать, попав на Канарские острова. И это не случайно: Геспериды, по мнению некоторых ученых, – одно из первых названий, данных античными авторами части островов этого архипелага. Трудно сказать, называли ли их так древние мореходы.

Мифический солнечный сад Гесперид древние греки первоначально помещали в Африке, но со временем его местоположение отодвигалось все дальше и дальше за пределы известных земель. Геспериды и Горгады, Счастливые острова и острова Блаженных – географические названия, заимствованные из мифологии и перемещавшиеся (в мифах) с востока на запад, по мере того как расширялись знания древних об окружавшем их мире, – все эти названия, порой локализуемые учеными на Канарах, можно с не меньшим основанием идентифицировать с любым архипелагом восточной Атлантики от Азор до островов Зеленого Мыса. Недаром этот район Атлантического океана иногда называют Макаронезией, т. е. страной счастливых островов или островов блаженных.

Впервые упоминание о некой счастливой земле, где обитают блаженные, в древнегреческой литературе встречается у Гомера.

 
Ты за пределы земли, на поля Елисейские будешь
Послан богами – туда, где живет Радамант златовласый
(Где пробегают светло беспечальные дни человека,
Где ни метелей, ни ливней, ни хладов зимы не бывает,
Где сладкошумно летающий веет Зефир, Океаном
С легкой прохладой туда посылаемый людям блаженным)...
 

[Гомер, IV, 563–568].

В приведенном выше отрывке из песни IV «Одиссеи)» Гомер говорит об Элизии, царстве Радаманта. В сочинениях Гесиода, поэта, жившего в VIII–VII веках до н. э., счастливая земля упоминается уже под названием Острова Блаженных (Μαχάρων νῆσοι). Здесь продолжают жить неумирающие герои, боги и полубоги. Древнегреческий поэт-лирик Пиндар, творивший в первой половине V века до н. э., говорит об одном острове Блаженных, причем на пего могут попасть не только избранные герои, но и праведники. Что стоит за необыкновенными землями Гомера, Гесиода, Пиндара, по-видимому, никогда прояснить не удастся. Лишь в сочинении Плиния Старшего мы впервые находим их точное местоположение – Канарский архипелаг.

В своем многотомном труде «Естественная история» кроме островов Блаженных Плиний Старший называет и другие островные группы, лежащие у северо-западных берегов Африки. Мы встречаем уже известные нам Геспериды. Иногда их отождествляют с частью Канарского архипелага, а нередко с островами Зеленого Мыса. Местоположение Горгад, где некогда, по его словам, обитали горгоны – чудовищные существа со взором, превращающим все живое в камень, – чаще установить затрудняются, однако иногда и эти острова связывают с Канарским архипелагом.

Неподалеку от островов Блаженных Плиний Старший располагает Пурпурарии. Это еще одно из названий Канар. Некоторые исследователи полагают, что Пурпурарии – не что иное, как восточная группа островов Канарского архипелага, в то время как Блаженные – его западная часть. Некоторые основания для подобной идентификации дает широкое распространение в те времена на восточных островах архипелага лишайника орсель (Roccella tincloria)– растительного красителя, используемого для окраски тканей.

Но древностью не ограничивается «поиск» блаженных островов. Представления о них прослеживаются у различных пародов и в более позднее время. Аваллон кельтской мифологии – загробный мир, расположенный, как правило, на далеких западных островах, где произрастают чудесные яблоки, дарующие бессмертие.

В «Жизни Мерлина», написанной Гальфридом Монмутским – английским хронистом XII. века, остров предстает как Insula Pomorum.

 
Остров Плодов, который еще именуют Счастливым,
Назван так, ибо все само собой там родится.
Нужды там нет, чтобы пахарь поля взрывал бороздами,
Нет земледелия там: все сама дарует природа...
Сто и более лет продолжается жизнь человека
 

[Гальфрид, стк. 908–911, 915].

Как видим, это описание во многом восходит к античной традиции. Сведения об островах почерпнуты Гальфридом из «Этимологии» ученого-эрудита Исидора, епископа Севильи, жившего на рубеже VI–VII веков. В свою очередь, источниками Исидора Севильского были в данном случае труды античных авторов. В «Этимологиях» земной рай располагается в Океане «слева от Мавритании», т. е., по-видимому, на Канарских островах. В «Истории бриттов», принадлежащей также перу Гальфрида Монмутского, земля, куда, по преданию, был перенесен раненый король Артур, названа Островом Яблок ( Insula Avallonis).

Нельзя не вспомнить и героя русской сказки о молодильных яблоках и живой воде, который ходил за девять девятин, в десятое царство. Добытые там трофеи сослужили добрую службу его отцу...

Где бы, в какие времена ни предполагали различные пароды существование обетованной земли, в их представлениях можно выделить общее. Как правило, счастливые земли были островными, и, чтобы попасть туда, необходимо было преодолеть водный рубеж. На острове располагался потусторонний мир, непременным элементом которого являлся сад, изобилующий плодами. Вкусив золотых яблок или испив из источника, находившегося в этом саду, человек обретал бессмертие. Согласно легендам, для природы блаженных островов характерно также отсутствие временных, сезонных и календарных изменений. Говоря словами Горация, «там Царь Бессмертных умеряет все и вся».

Географические знания о Канарах во времена Плиния Старшего.Канарский архипелаг составляют семь крупных (Гран-Канария, Лансароте, Фуэртевентура, Тенерифе, Гомера, Пальма, Иерро) и шесть мелких островов и скал (Грасьоса, Алегранса, Монтанья-Клара, Лобос, Рокке-дель-Эсте и Рокке-дель-Оэсте).

Хронисты донесли до нас аборигенные названия почти всех островов: Тамарам (Гран-Канария), Ачинеч (Тенерифе), Эсеро (Иерро), Бенаоаре (Пальма), Титерогакнает (Лансароте) и Маора, или Маоа (Фуэртевентура). Однако сказать с уверенностью, когда возникли эти названия и кому принадлежит их авторство, пока не представляется возможным. Археологи и лингвисты еще должны многое здесь прояснить.

Названия отдельных островов, встречаемые при описании Блаженных в тексте Плиния Старшего, есть все основания считать первыми из дошедших до нас названий островов Канарского архипелага в античной географической традиции. Свидетельства римского ученого отрывочны и противоречивы, но единственны и потому представляют большую ценность. Приведем их полностью.

«201. За этими [островами], рассказывают, еще два острова Гесперид, и все [известия] касательно их настолько неточны, что Стаций Себос сообщал, будто от островов Горгон, мимо Атланта и до островов Гесперид путь в 40 дней плавания, а от них до Гесперу Керас – один [день]. Не точнее слухи и об островах Мавритании. Кое-какие [из них], как стало известно совсем недавно, [лежат] против [земли] автололов, они открыты Юбой, который завел на них [мастерские] по окрашиванию [тканей] гетульским пурпуром.

202. Есть такие, кто считает, что за ними [лежат] острова Блаженных и [еще] какие-то другие, о которых тот же Себос, собиравший сведения об их числе и расстояниях [между ними], передает [следующее]: Юнония отстоит от Гадеса на 750 миль; от нее в западном направлении столько же до Плювиалии и Капрарии; на Плювиалии пет иной воды, кроме как из дождевых туч; от этих [островов] 250 миль до островов Блаженных, [лежащих] по левую сторону от Мавритании в направлении Гместа стояния] солнца в 8 часов; называют их: Годин] Инваллис из-за его выпуклой формы, а [другой] Планазия из-за его внешнего вида. Инваллис имеет в окружности 300 миль; деревья растут там до высоты 140 футов.

203. Юба выискал об островах Блаженных вот что: они расположены в направлении южной части неба, ближе к западу, в 625 милях от Пурпурариев – так [получается], если плыть 250 миль на [юго-?] запад, а затем 375 миль на восток. Первый [из островов] называется Омбриос, [на нем] никаких следов сооружений; в горах [там] имеется стоячее озеро, [растут] деревья, похожие на ферулу, из которых давят влагу – из черных горькую, из более светлых приятную для питья.

204. Другой остров зовут Юнония: на нем только маленький храм, сооруженный из камней. С ним по соседству того же названия меньший остров; затем Капрария – [остров], на котором полно больших ящериц. В виду этих [островов] лежит окутанный туманом [остров] Нингуария, который получил такое название от постоянно Тужащего] снега.

205. Ближайший к нему остров называется Канария из-за множества огромной величины собак, две из которых были доставлены Юбе; там можно заметить следы сооружений. Изобилуя наряду со всеми другими островами множеством [всякого рода] плодов и птицами всяких пород, этот остров богат еще и пальмовыми рощами, приносящими финики, а также кедрами. Много на нем и меда. В реках растет папирус и рождаются сомы (?). Эти [острова] заразны из-за гниющих [трупов] морских чудищ, постоянно выбрасываемых [морем]»

[История Африки, с. 119–120].

Как видим, Стаций Себос и Юба II, правивший Мавританией с 25 года до н. э. по начало 20-х годов н. э., на которых ссылается Плиний, неодинаково называют отдельные острова архипелага Блаженных и по-разному располагают их по отношению к другим географическим объектам. Себос говорит лишь о двух островах: Инзаллис и Планазия, причем названия эти даны по внешнему виду. Большинство ученых полагают, что речь здесь идет о Тенерифе и Гран-Канарии.

Юба называет и описывает шесть островов Блаженных, располагая их в 625 милях к юго-западу от Пурпурариев. О локализации последних высказывались различные точки зрения. В настоящее время эти острова (или один из них) обычно отождествляют с островом Могадор. Что же касается идентификации островов, названных Юбой Блаженными, то лишь относительно двух из них мнение большинства ученых совпадает. Так, окутанный туманом остров Нингуария отождествляется, как правило, с Тенерифе, а Канария – с Гран-Канарией.

В «Руководстве по географии» Клавдий Птолемей перечисляет и дает географические координаты каждого из шести известных ему островов Блаженных. Четыре из них он размещает на нулевом меридиане, а острова Канария и Геры – на первом градусе восточной долготы. Птолемей, используя александрийскую научную традицию, располагает острова с севера на юг в такой последовательности: Апросит, Геры (Юнонии), Плювитала, Касперия, Канария и Пинтурия, или Кентурия. Как видим, некоторые острова в его списке не совпадают с Плиниевыми, что отражает версию другой географической школы.

Составляя свои градусные таблицы, Птолемей пользовался трудом Плиния Старшего, а возможно, и сочинениями его информаторов. Это подтверждает соответствие расстояний между островами, а также между ними и материковыми географическими пунктами, выраженными у Птолемея в градусах, с расстояниями между теми же объектами, выраженными у Плиния в милях. Птолемей пользовался и источниками, до нас не дошедшими и неизвестными Плинию.

Некоторые исследователи утверждают, что в античное время не были известны острова, находящиеся западнее Тенерифе. Другие – что Птолемей не включает в островную группу Блаженных лишь самые западные – Пальму и Иерро. Рихард Хенниг полагает, что «в конце древнего времени западные острова Канарской группы, несомненно, были уже известны» [Хенниг, т. 1, с. 452; см. также: он же, т. 3, с. 165, 248] [3]3
  Автор исключает возможность того, что древние знали остров Иерро, и сомневается, была ли им известна Пальма.


[Закрыть]. Однозначно решить этот спор не представляется возможным. Уровень развития мореплавания, с одной стороны, и географические характеристики архипелага – с другой, дают все основания поддержать последнюю точку зрения.

Об идентификации Омбриоса Юбы II, Плювиалии Стация Себоса и Плювиталы Клавдия Птолемея высказывались и защищаются по сей день различные суждения. Еще в начале XVII века X. Абреу Галиндо предложил отождествить этот ‘дождливый’ остров с Иерро. Из всех островов архипелага он наименее обеспечен водными ресурсами. (Джордж Глас, посетивший Канары в 1764 году, упоминает о существовании на Иерро лишь трех источников.) Населению приходилось использовать для питья сок растений. В гористой части острова и сейчас растут деревья, дающие сок, употребляемый вместо питьевой воды. Еще одним средством получения воды был сбор ее из-под деревьев, листья которых обладали способностью конденсировать на своей поверхности атмосферную влагу. П. Шмит считает, что деревом, «дававшим» воду, была одна из разновидностей липы с большими удлиненными листьями [Schmitt, с. 367].

В XVIII веке такие деревья еще росли на этом острове. Количество воды, собираемое с них в течение суток, находилось в прямой зависимости от расположения дерева и от пассата, который приносил туман с поверхности океана. При благоприятных условиях оно могло быть значительным. Способностью конденсировать влагу обладают и другие произрастающие здесь растения, например вереск. Однако число листьев на нем и площадь их поверхности мизерны, соответственно и количество воды, конденсируемое этим растением, невелико.

Юба II говорит, что в горах Омбриоса имеется stagпит(стоячее озеро). В настоящее время ничего подобного ни на одном из островов Канарской группы нет. Некоторые ученые высказывали предположение, что прежде на месте кальдеры острова Пальма находилось озеро. П. Шмит, идентифицирующий Омбриос с Фуэртевентурой, считает, что под упоминаемым в тексте Плиния озером подразумевалась имевшаяся на юге острова лагуна, ныне засыпанная песком.

Слово «стагнум» имеет много значений. Оно может быть переведено не только как стоячая вода, озеро или болото, но и как искусственный пруд, бассейн. Вполне возможно, что в античном источнике под этим словом подразумевались именно резервуары для хранения воды, стекавшей с деревьев, обладавших замечательными адсорбирующими и конденсирующими свойствами.

X. Абреу Галиндо сообщает, что под описываемым им «Святым деревом» располагались два квадратных водоема (точнее, один, разделенный перегородкой) со стороной 20 футов (6,1 метра) и глубиной 16 пядей (3,4 метра). В одном из резервуаров хранилась вода для питья, а в другом – для хозяйственных нужд и скота [Glas, с. 107; Serra-Ráfols, 1968, с. 428]. В тексте Плиния говорится далее о наличии на острове деревьев, похожих на ферулу, из которых выдавливают влагу, что также свидетельствует в пользу идентификации Омбриоса с Иерро.

Упомянутое «Святое дерево» называлось аборигенами Garoe,что вызывает ассоциацию с названием на их же языке упомянутых резервуаров (hero, her es, herez)– эро. Напомним, что свой остров коренные жители называли Эсеро. По-видимому, современное наименование острова восходит к аборигенному. Это предположение высказал впервые испанский историк Антонио де Виана, уроженец Тенерифе, живший на рубеже XVI и XVII веков. Он свидетельствует, что источники играли весьма важную роль в жизни островитян, ввиду чего и сам остров был назван Эро. Небезынтересно отметить, что для уменьшения испарения запасаемой коренными жителями воды использовался очень мелкий чистый песок – эра.

Перечисленные фонетически созвучные названия из языка древних канарцев образуют некоторое смысловое единство, складывающееся, впрочем, не на основании строгого лингвистического соответствия (этот аспект требует специального изучения), а преимущественно в силу общности семантического поля, действительно, все эти наименования так или иначе связаны с водой. Заканчивая разговор об идентификации «дождливого» острова античных авторов, следует сказать, что на средневековых морских картах мира название Дождливый появлялось лишь рядом с Лансароте.

Высказать предположения о локализации других островов, составляющих Блаженные Плиния и Птолемея, не представляется возможным. Впрочем, большой и малой Юнонии (Геры у Птолемея) всего вероятнее располагать на востоке архипелага. Издатель и комментатор александрийского ученого Карл Мюллер отождествляет их с Лансароте и Фуэртевентурой [Ptol., IV, 6, 14].

Из топонимов, встретившихся нам в отрывке Плиния Старшего, время сохранило лишь два. Они в названиях двух больших островов: Гран-Канарии, давшего имя архипелагу, и Фуэртевентуры, сохранившего древнее наименование всей островной группы. Чтобы проследить рождение «Фуэртевентуры» от латинского названия островов Блаженных [Fortunatorum (Fortunatae) insulae],необходимо перейти к следующему этапу топонимической истории Канар – появлению современных названий.

Собачьи или Птичьи?В эпоху владычества арабов в Западном Средиземноморье Канары, почти забытые со времен падения Рима, получают название Вечных островов. Приобретают арабские наименования и некоторые отдельные острова из этой группы. Но они просуществовали недолго. Переломным в топонимической истории архипелага стал XIV век. Один из первых повторнооткрывателей, генуэзский торговец Лансерот из дома Марочелли оставил свое имя в названии Лансароте. Его экспедиции стали известны лишь два крупных восточных острова.

На средневековой карте Канары впервые появляются в 1339 году. Ее автор – проживавший на Мальорке каталонец Дульсерт – разместил в районе архипелага три острова, а рядом с ними – герб Генуи. Их названия: Lanzarotus Marocelus, Forte Ventura, Vesci Marini. Последний – маленький островок Лобос (Тюлений), лежащий между Лансароте и Фуэртевентурой. В основу знаний Дульсерта легли сведения, полученные от участников экспедиции Лансерота Марочелли или тех, кто плавал по проложенному ими пути. Итальяно-мальоркское Форте Вентура испанский ученый Альварес Дельгадо предлагает понимать как Гран-Фортуна, т. е. Большой остров Фортунии [Alvarez Delgado, 1954, с. 14–15]. Далеко на западе Дульсерт разместил еще четыре острова, среди названий которых уже известные нам Канария и Капрария, а также Гоммария и остров Св. Брандана. Происхождение их неясно. Через два года после появления карты Дульсерта экспедицией, снаряженной по приказу португальского короля Альфонса IV Смелого, были открыты все 13 островов архипелага, однако в тексте памятника, рассказывающего об этой экспедиции, назван лишь один – Канария. И только через десять лет, в 1351 году на карте впервые фиксируются: Лансеротто, Фортевентура, Канария, Инферно (Адский остров, т. е. Тенерифе, который в 1346 году потрясло сильное извержение), Пальме, Гомера и Фер. И вновь к западу располагаются мифические Вентура, Св. Хорхе, Брасил и другие.

В начале XV века за Адским островом закрепляется современное название (первоначально – Тенерефис). Как можно было заметить, названия Плиния не имеют ничего общего с аборигенными наименованиями островов и с лексикой коренного населения. Напротив, некоторые современные топонимы, по-видимому, восходят к аборигенным. Возможно, это справедливо для названия Иерро, о чем говорилось выше. Так же обстоит дело и с названием Тенерифе. На языке гуанчей, коренного населения этого острова, гуанктинерфе значит «житель Тенерифе».