Текст книги "Полигон - простые желания"

Автор книги: Александр Крафт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Рассмотреть свое положение на бетонном полу с точки зрения квантовой механики босс мне не дал тем же способом. Когда я смог снова дышать после очередного удара по ребрам, он задумчиво произнес:

– Зачем ты приходил? Не говоришь? Не важно. Ты будешь молчать тут, а твоя подруга будет работать там, – он показал пальцем вверх. – Может, и ты будешь работать. Потом. Сам. Когда проголодаешься.

После этих слов мне резко расхотелось шутить. Идиот. С Вадиком мне просто повезло. Теперь я сдохну тут в подвале, Лена будет "работать" шлюхой, а весь мой штат умрет с голоду, если я как-то не выкручусь. Спаситель. Хелпер недобитый. Надо было выдернуть Люду к себе, а там уже спрашивать согласия. По большому счету, можно было и не спрашивать. И так понятно, что для нее лучше. Неужели Лена не могла успеть нажать на кнопку коробочки? Она же видела, куда она полетела. Или Люда, когда все уйдут...

И тут меня бросило в жар. Если кто-то кроме меня нажмет на кнопку, то именно он, а не я, попадут в шлюз. Андрей, конечно же, справится с пришельцем, не это страшно. Если коробочка попадет в резиденцию, то назад послать ее будет уже некому, а я застряну тут. И все. Потом можно просто вешаться, а ведь нажать кнопку могут в любую секунду...

– Постой! – окликнул я босса, который уже собирался уходить. – Я буду говорить. Я расскажу все, что знаю, а что я получу взамен?

Итальянец на меня уставился, как атеист на Библию.

– Ты вернешь мне мою подругу и отведешь поговорить с той девушкой, у которой нас поймали. Идет?

Взгляд итальянца изменился. Теперь это был негодующий взор пролетария на книгу "Вредное воздействие алкоголя".

– Тебе дадут еду и воду. Немного, – произнес он презрительно. – И бить не будут. Может быть.

– А девушка? – поинтересовался я и снова не успел уклониться от его ботинка. Потом он еще раз оглядел меня, плюнул в лужу на полу, не торопясь закурил и, повернувшись, направился к выходу.

– Жрать захочешь – расскажешь, – бросил он через плечо и вышел из подвала.

В двери щелкнул ключ.

"Не одно доброе дело не остается безнаказанным", – гласит народная мудрость. "Доброта – понятие относительное", – говорил когда-то Вадик. Вызволить попавшую в беду Люду – дело хорошее, вот только для местного мафиози это не доброта, когда его лишают ожидаемых барышей. Ведь за девочку он уже заплатил, а если она сейчас исчезнет, то это прямой убыток. Можно назвать все его дело "плохим", но, во-первых, я же не собираюсь бороться против проституции вообще и, во-вторых, как же этот итальянец может признать свое дело "нехорошим", если оно было хорошо и для его отца, и для деда...

Оставалась еще старая, как мир, догма: "Хорошо то, что хорошо для меня". Но в этом случае можно распрощаться с образом светлого рыцаря-спасителя. Так зачем же я пошел на это? Ради Люды? Но я ведь до сегодняшнего утра и не подозревал о ее существовании. Ради Лены? Но она просила всего лишь вернуть подругу домой, все остальное было моей идеей.

Может быть, пришла пора разобраться в своих поступках? А что я, собственно говоря, делал, к чему стремился? Я хотел, чтобы все люди, которые меня окружают, были счастливы.

– Идиот! – взорвался я. – Счастливы! Ты избавил Лену от обязанности ложиться под всех Вадиковых (теперь – уже моих) головорезов, с легкостью поддался ее уговорам и подложил ее под себя. А у нее был выход? Кто бы поверил, что ты отпустишь ее домой, в особенности после ее участия в заговоре с Вадиком? О счастье ли ты думал, когда активировал браслет Вадика и его "глаз"? Когда радовался, что Андрей колотит этих бывших смертников лучше, чем Вадик? Так зачем ты полез "показывать рыцаря" Люде?

Ответ напрашивался сам: чтобы произвести на нее впечатление. А впечатление нужно для того, чтобы можно было завести с ней романчик. Так, ничего серьезного, а то Лене это не понравится...

– Дважды идиот! – снова ругнулся я. – Называй вещи своими именами: чтобы КУПИТЬ Люду. И как это может "не понравиться" Лене, если она УЖЕ КУПЛЕНА тобой, чистоплюем.

Все это усугублял факт, что "чистеньким" я выглядел только в своих глазах. Причем я сам знал, что чистота эта фиктивная. Так что же получается, я подохну сам, угроблю кучу людей, и только ради того, чтобы попытаться еще раз навешать себе же лапшу на уши?

На душе заскребли кошки, еще раз подчеркивая мою правоту. "Подохнуть пожалуйста! Люди пострадают? Да хоть вагонами! А вот задумываться, что я не такой хороший – не моги".

Мои размышления были прерваны звуком открываемой двери.

В подвал неторопливо зашли двое и молча направились ко мне.

– Привет, – вежливо поздоровался я и улыбнулся.

Улыбаться мне не хотелось. На их лицах явно читалась тупая решительность и не прослеживалось ни одной мысли. "Совсем как мои "глаза", решил я.

– Ентер пассворд? – перешел я на международный диалект.

В маленьких глазках читалось напряжение всех ресурсов их черепных коробок.

– Формат Си? – усложнил я задачу.

– Формат? – переспросил один. А второй добавил длинную фразу без русских вкраплений, обращенную к первому, и с улыбкой пояснил мне:

– Ресет.

– Ресет? – не поверил я.

– Ресет-ресет! – подтвердил второй, а чтобы я не долго думал о значении этого высказывания и о происхождении компьютерных познаний у тупых охранников, принялся меня охаживать ботинками. Второй с удовольствием присоединился.

Я некоторое время принимал в этом посильное участие, а потом выполнил данную команду: ушел в перезагрузку, а проще, потерял сознание.

Если кто-то побывал в моем положении, то он не даст соврать: придя в себя, я не представлял, сколько прошло времени. Что-то подсказывало мне, что не меньше, чем три-четыре часа. Я поклялся себе, что никогда в жизни, никогда-никогда не буду больше играть в благородство. "Хорошо то, что хорошо для меня", – вот отныне мой лозунг. А кому это не нравится – пусть делает, что хочет. Если, конечно, сможет.

Пока "не мог" я.

Я не мог передвигаться, дышать без стонов и, по некоторым болезненным приметам я понял, что, видимо, не смогу смотреть на Лену, да и вообще на любую женщину в течение недели как минимум. Кроме того, я не мог узнать, где находятся девушки и что с ними происходит, а самое главное: где моя коробочка.

Еще я не мог ничего со всем этим поделать, и это меня бесило больше всего.

Через некоторое время я впал в легкое забытье, выходя из него только от боли, когда пытался удобнее улечься на бетоне.

Спустя еще некоторое время дверь в подвал открылась, и снова зашла болезненно знакомая мне "сладкая парочка".

– Ресет, – окликнул меня один из них.

Я решил не откликаться, так как уже усвоил, что юмор они понимают весьма своеобразно, а просто сделал вид, что еще не пришел в себя. Сквозь прищуренные веки я наблюдал, как они немного поговорили между собой и направились ко мне.

– Ресет, – еще раз позвал второй, потом что-то пробормотал извиняющимся тоном, а я в ответ заорал от удара по копчику.

Процедура "ресет" была повторена в мельчайших деталях.

"Опять вода", – была первая мысль в моей голове, когда я в третий раз обрел сознание.

– Ты говоришь? – раздался голос босса из-за моей спины. – Говори. Тебя больше не бить, а еще давать еда и вода.

– Не надо "давать вода", – я нервно захихикал. – Моя уже выпить так, что течь из задница. Ву компрене "задница"?

Босс улыбнулся. Из под расстегнутой спортивной куртки выглядывала майка с изображением большого радужного воздушного шара.

– Ты шутить. Это хорошо. Значит, ты пока жить.

– Слушай... э-э-э... мужик, а что, тех, кто не шутит, убивают? съязвил я.

Босс достал из кармана сигару и не спеша раскурил.

– Верно увидел, но неверно понял. Если шутишь, значит жив. Когда умрешь, шутить не сможешь, – босс огляделся, видимо, в поисках стула, но вспомнив, где находится, снова повернулся ко мне. – Можешь звать меня по имени.

– Корел Драв? – переспросил я, вглядываясь в рисунок на его майке.

– Меня звать Лоренцо, – на этот раз он не отреагировал на мою шутку, и я счел это дурным знаком. – Говорить, как сюда попал? Нет? Жаль. Скучно. Прощай.

То ли я смог по-настоящему достать босса, то ли азербайджанец Лоренцо потерял ко мне всякий интерес. Пока я пытался сообразить, почему такой интересный разговор так быстро закончился, он прошел к двери и, уже уходя, бросил короткую фразу мордовороту со шлангом. У того сразу заблестели глаза, и он уставился на меня.

"Дошутился, – мелькнула мысль. – Теперь точно убьют. Хотя почему убьют? Тут вроде как бордель, а спрос есть не только на женский пол".

В районе солнечного сплетения я ощутил присутствие некого невидимого червя, который норовил высосать из меня все соки. Интересно то, что я почувствовал его присутствие, не взирая на боль во всем теле.

Вот вляпался. Какой-то мелкий бандит избивает меня, причем даже не сам. А еще я его панически боюсь. Тоже мне "шеф резиденции", "гроза наркодельцов", "будущий миллионер"... стоп! А может быть, откупиться? Денег у меня хватит выкупить весь персонал этого сомнительного заведения. Вот только как это сделать? Чтобы вручить Лоренцо деньги, я должен буду вернуться в резиденцию, но он никогда меня не отпустит, если не будет иметь гарантию, а какую гарантию я могу ему дать? Девочки и так у него...

Девочки! Вот черт. В пелене боли я совсем забыл о них. Договариваться с Лоренцо? Никогда! Да если об этом узнает хоть кто-нибудь из моих, я же потом им в глаза смотреть не смогу...

Если? Идиот! В данный момент Андрей сидит за монитором и все это наблюдает. Он ничем не может мне помочь, но видит все. Черт! Сейчас меня трахнут грязные макаронники на глазах у моего лейтенанта.

"О, Господи, – взмолился я, – если я выкручусь живой и целый из этой переделки, то я больше никогда... больше ни за что...".

Я задумался, какое бы дать обещание, причем такое, которое у меня будет хоть малейший шанс выполнить. И уже когда сквозь открытую дверь пролез один из моих болезненных знакомых, и они в месте с "ватерменом" поволокли меня куда-то, я закончил фразу: "... то я заведу у себя капеллана! Во!"

Что такое капеллан, я точно не знал. Я помнил только, что это какой-то священник в армии. Это знание показалось мне достаточным для обещания, а само обещание достаточно серьезным, чтобы быть уверенным, что, если Бог есть, то он должен мне помочь.

Ноги меня держали слабо, и я проехал коленями по всем ступенькам на лестнице, но я старался этого не замечать. Меня занимал другой вопрос. Как себя должен вести крутой босс, когда его трахают. Идиотский вопрос. Ни в книгах, ни в фильмах, ни в устном фольклоре об этом не говорилось. Более того, говорилось обратное: человек, попавший в такую переделку, уже никогда не сможет претендовать на уважение.

А интересно, куда меня волокут?

Вопреки моим ожиданиям, меня протащили по коридору, старательно цепляя мной за все углы, и бережно скатили ногами с крыльца на траву у дома.

"... а снится мне-е-е,

трава, трава-а-а

у дома-а-а-а,

зеле-е-е-еная,

зеле-е-е-еная

трава-а-а-а!" – пропел я про себя.

Мое настроение немного повысилось, когда я сообразил, что меня везут к заказчику как "девочку по вызову", и у меня есть немного времени и пространства для маневра. Было еще более радужное предположение: Лоренцо приказал меня просто убить. На такое везение я и не рассчитывал. "Лучше умереть пацаном, чем жить петухом", – говаривал мой сосед, недавно вернувшийся после очередной отсидки. Я его использовал в качестве имиджмейкера и главного консультанта по тюремному фольклору в написании диалогов для той злополучной игрушки. И дело было даже не в этом. Просто я понимал, что если не буду себя вести по определенным правилам, то не смогу добиться воплощения своей мечты: сделать хорошо всем окружающим меня людям.

"Так, как я сам это вижу, – сразу оговорился я. – Я это делаю для себя, мне нужно знать, что я много сделал для них. А что они сами думают по этому поводу – мне безразлично, поскольку я тиран и деспот".

Упивание собственным величием прервалось весьма драматично. Я получил рукояткой своего же пистолета по зубам.

Я находился на заднем сидении небольшого разболтанного автомобиля. Впереди сидел мой визави, а за рулем находился "водяной". У них явно не хватало кадров. Мордоворот уже несколько раз что-то повторял, но я, видимо, не реагировал. Придется прислушаться.

– Ау, Ресет, ты должен меня услышать! Лоренцо сказал тебе передать, потому ты должен услышать, – все повторял охранник. Я задумался, а стоит ли мне знать то, что передает мне Лоренцо? Но, видимо, мордоворот понял, что я уже присутствую и, повернув меня за волосы к себе, произнес:

– Ты умрешь быстро. Пуля в лоб. Лоренцо говорит тебе спасибо за девочка. Она пользуется спросом и принесет хороший барыш.

После этих слов я лег на сидение, чуть не плача от бессилия.

Потом мне стало очень плохо и больно.

А как еще прикажете себя чувствовать, когда погашаешь скорость автомобиля о спинки передних сидений.

Да, мне было очень больно. Мне было больнее всех в машине, потому что оба моих конвоира уже ничего не чувствовали. По всему было похоже, что они мертвы. Я не понимал, как можно среди белого дня на полной скорости въехать в столб на совершенно пустой дороге. Не понимал, но это был факт.

Через некоторое время я сообразил, что это мой шанс. "На третий день Зоркий Сокол обнаружил отсутствие стены". "При помощи ног" я выбил дверцу, но, перед тем, как "при помощи рук" вылезти, проявил чудеса гибкости и раздобыл ключи от наручников.

Когда мои руки оказались свободны, я вернул себе "Вальтер" и, обыскав трупы, разжился несколькими купюрами. Я никогда не разбирался в валюте, и даже цифры, указанные на бумажках, ни о чем мне не говорили, так как я уже имел неосторожность назвать сумму в три тысячи крупной. Речь тогда шла о йенах.

Я был свободен, вооружен и при деньгах. Найти дорогу назад тоже не составляло труда, мы отъехали не больше километра. Надо возвращаться и вытаскивать девочек. Вот только как? Любая сложная задача решается по этапам. Первый этап – убраться от разбитой машины.

Это я проделал, переместившись быстрым шагом в первый же переулок. Затем критически осмотрел себя.

Да... Выдать себя за обычного горожанина у меня не получится. Моя форменная одежда была немного влажной и очень грязной. Кроме того, я подозревал наличие синяков и ссадин на лице. Ну и черт с ним. Это трущобы какого-то итальянского городка. Я так торопился, что даже не спросил у Лены, какого. Ладно. Туристов везде полно, а уличных драк и подавно.

Я, как мог, отряхнулся и зашагал по тротуару в поисках какого-нибудь кафе, где бы можно было поесть, а заодно проверить, какая сумма у меня в наличии.

Судьба еще раз сыграла со мной шутку. Кафе я не нашел, зато увидел салон компьютерных игр. Внутри было расположено несколько столиков, а человек, сидящий за одним из них, явно ел пиццу.

Внутри я увидел двоих юнцов, с азартом режущихся в "Квейк". С первого взгляда я увидел, что играли они слабовато, но мне было явно не до них.

Не утруждая себя решением вопроса о языковом барьере, я ткнул в сторону тарелки посетителя, а потом засунул палец себе в рот. Девочка-официантка что-то попыталась уточнить по-итальянски, но я прекратил все расспросы одним словом: "Русский".

Девичьи глаза округлились, она поправила беленький фартучек и быстро исчезла за стойкой.

Через десять минут мой заказ был готов, но принес мне его итальянец-тяжеловес. Он осторожно поставил блюдо на столик и показал мне бумажку с нацарапанной цифрой.

Этим он, видимо, предложил мне рассчитаться, что я и проделал.

Когда успокоенный детина ушел, я осмотрел остатки денег и задумался. Либо меня тут просто обчистили, либо сумма, находившаяся в моем распоряжении, была смехотворно мала.

Пицца оказалась весьма вкусной. Дьявол! Мне показалось бы неплохим и свежее сено. И даже несвежее. Я был голоден, как никогда.

Пока я ел, план кампании в общих чертах стал обрисовываться. Я дожидаюсь темноты, потом подбираюсь поближе к дому, врываюсь туда и, стреляя во все, что движется, прорываюсь в комнату к Люде. Прямо от двери прыгаю на пол, достаю коробочку и отбываю. Потом уже из резиденции организую спасательную экспедицию и вытаскиваю обеих девочек.

Занавес, аплодисменты.

Если меня не подстрелят раньше. Если коробка еще лежит под кроватью. И если я вообще найду комнату Люды и смогу дойти до нее.

А кстати, интересно, как я собираюсь ее искать? Я туда не заходил, а когда меня оттуда "выходили", пребывал в бессознательном состоянии.

Ладно, посмотрим. А пока мне нужно скоротать время до вечера.

В этот момент один из игроков разразился криками и, бросив смятую бумажку перед кассиром, покинул салон.

Я отставил в сторону остатки пиццы и направился к оставшемуся игроку.

– Русский, – представился я и добавил, не обращая внимания на удивленный взгляд подростка, – десмач?

Слово "десмач" знают все игроки в сетевые компьютерные игры в мире. Это поединок, когда двое дерутся друг с другом, а не вместе против компьютера. Кроме того, при близком рассмотрении, юнец оказался не таким уже и юнцом. Ему было лет девятнадцать, и игроком он был со стажем. Только это ничего не меняло. Я успел поучаствовать в "Квейковых" турнирах, и обучали меня этому отнюдь не любители.

– Мани! – осклабился мой противник и указал на вывеску.

Я не разобрал, что на ней было написано, но исходя из цифры и того, что я знал про аналогичные заведения, это была цена за час игры. Таким образом мне предлагали заплатить за обоих игроков, если я проиграю. Если мне удастся выиграть, во что паренек явно не верил, то за игру уплатит он сам.

Его самоуверенность меня взбесила. Я показал на часы и произнес: "Тен минитс". Паренек покровительственно улыбнулся и кивнул. Но улыбка человека, который рискует только десятью минутами игры, исчезла с его лица, когда он увидел, СКОЛЬКО я положил на стол.

Оставшаяся у меня сумма перекрывала часов восемь игры, и я положил ее всю. Паренек недоверчиво посмотрел на меня и указал на компьютер. Я ответил ему таким же взглядом и указал на деньги.

Вот тут он вспыхнул и что-то затараторил. В ответ я применил излюбленную фразу про банальную эрудицию, прибавив в конце обращение "козел". Я надеялся, что это будет единственное слово, которое он поймет.

Видимо, так и случилось, потому что парень побагровел, молча вынул деньги, отсчитал положенную сумму, швырнул ее сверху моей и, буркнув: "Дэд", ткнул пальцем в монитор.

– Ну ладушки, сейчас посмотрим, кто тут покойник, – пробухтел я под нос, проносясь по иллюзорному городу и сея вокруг себя смерть.

На пятой минуте при счете 37:2 в мою пользу я задумался. Если я его обставлю с таким счетом, то чем я буду заниматься до вечера? Потом я стал подставляться, но противник был уже явно деморализован. Игра закончилась со счетом 78:17. Причем эти семнадцать я набрал, нарываясь животом на его пулемет. Больше не получилось, он успевал убрать оружие. Плохо.

С горящими глазами юнец встал, показал мне на деньги, и что-то сказал кассиру. Пока я собирал выигрыш, мужчина вылез из-за кассы и, подойдя ко мне, сообщил:

– Ты – хорошо. Он – плохо. Хочет снова. Имеет право. Жди.

– Чего ждать? – переспросил я.

– Его игрок. Имеет право, – добавил кассир и, исказившись улыбкой, спросил:

– Кофе?

– Кофе, – подтвердил я. Ну что ж. По законам азартных игр у паренька действительно есть право отыграться. Не знаю, как насчет права выставить вместо себя другого игрока, но... да черт с ним. Я сюда не выигрывать пришел, а провести время до вечера.

Пока я пил кофе, мой противник вернулся с низеньким хрупким мальчиком. Тут я насторожился. Мальчишка был хилый и какой-то "домашний". Под этой личиной, несомненно, проглядывали годы, проведенные у монитора.

И началось.

Ребята были настроены весьма агрессивно. Играть приходилось на двойную ставку, а малец играл совсем неплохо. Первые две партии я с трудом выиграл. А третью проиграл. Потом мы сделали перерыв на обед и продолжили снова. Постепенно в зале стали собираться зрители. Еще через некоторое время я понял, что вся "тусовка" болела против меня. Они даже финансировали мальца, когда у того заканчивались деньги. А они заканчивались. Игра мне давалась с трудом, но я все же понемногу выигрывал.

На улице уже смеркалось, когда я показал, что играю последние три партии и ухожу. Юнцы посовещались и предложили через кассира, который был счастлив от такого наплыва посетителей, сыграть "ва-банк". Поставить все, что у меня есть, против такой же суммы, но на условии, что партия будет длиться полчаса кряду и единственным разрешенным оружием будет топор.

Ребята попались на то, что я ни разу не воспользовался этим примитивным приспособлением. Не знали они также, что, когда меня учили двигаться, на тренировках использовалось именно это оружие.

Я согласился, и понеслось.

Впервые я закончил партию всухую. Сгреб гору бумажек со стола и знаками попросил кассира обменять их на купюры крупнее.

Пока я возился у кассы, все подростки покинули салон. Они были злые, и я периодически слышал по интонациям, что в мою сторону звучало что-то нелестное.

– Внимание, когда выходить, – проговорил кассир шепотом и стал быстро выключать компьютеры.

Я присмотрелся к нему. Это был мужчина средних лет, и по его движениям, голосу и мимике трудно было заподозрить его в паникерстве.

Значит, надо отнестись к его словам с вниманием. Я обещал себе прислушиваться к хорошим советам, но что мне дает этот совет сейчас?

Я зашел в туалет, достал "Вальтер" и проверил обойму. Она по-прежнему была полной. Я загнал первый патрон в ствол и засунул его за пояс под левой рукой.

Ну все. Пора идти.

На улице было темно. Свет от нескольких фонарей немного рассеивал темноту, но не настолько, чтобы видеть происходящее в двадцати шагах. Перед салоном никого не было, но как только я свернул в переулок, меня остановил неприятный голос, сказавший что-то по-итальянски.

– Чего? – рявкнул я и обернулся.

Так.

"Они стояли молча в ряд, их было восемь".

Этих было семь, но зато все с ножами.

– Мани! – рявкнул в ответ мой первый противник. Видимо, именно он возглавлял эту банду.

Юные гангстеры подвинулись ближе, а я вежливо сказал: "Окей" и полез в карман. Вот только достал я не деньги.

Как в замедленном кино, я плавно извлек под свет фонарей пистолет и для пущей убедительности пальнул юнцам под ноги. В рядах противника произошло некое движение, и вот они уже рванули по переулку, но это не устраивало уже меня.

– СТОП! – заорал я дурным голосом и пульнул над головами беглецов. Это подействовало. Я уже убеждался, что это слово понятно всем, вне зависимости от знания языков. Компания замерла и с неохотой повернулась ко мне.

Есть хорошая фраза: "Самооборона – это когда ты делаешь то, что собирались сделать с тобой, но начинаешь первым".

Я посмотрел в лица "романтикам с большой дороги" и коротко бросил: "Мани!"

ПОЧЕМ ДЕВОЧКИ?

Когда я подходил к борделю, на мне красовалась белая курточка заводилы и новые джинсы, а внутренний карман оттопыривала солидная пачка банкнот. Щенки явно не предполагали, что найдется самоубийца, который решится их ограбить.

Поднимаясь на знакомое крыльцо, я нащупал рукоятку пистолета и снял его с предохранителя. Итак, все просто. Всаживаю пулю в мордоворота, который откроет дверь, прорываюсь по лестнице наверх и начинаю совать нос во все комнаты, пока не нахожу Люду. Потом лезу под кровать, а там – по обстоятельствам.

Если будете повторять мой подвиг, поступайте именно так. Это в большинстве случаев сработает, если, конечно, вам не откроет симпатичная женщина средних лет и не пригласит вас зайти. Черт. Вот этого я совсем не ожидал.

Мадам провела меня в уютную гостиную и, улыбнувшись, что-то спросила. Проклятый итальянский.

– Герл, – нашелся я и показал ей две крупные бумажки из моего выигрыша.

Полным грации движением Мадам выгребла у меня купюры и, демонстративно пересчитав их, показала три пальца. Я добавил еще одну. В этот же момент в комнате появилась девушка лет двадцати трех, в сильно открытом платье.

Я замотал головой и указал на грудь.

Если бы меня кто-то спросил, что я делаю, то не получил бы вразумительного ответа. Мне нужно было действовать, и я действовал. Вот только что же я все-таки делал?

Мадам кивнула и что-то сказала девушке. Та удалилась, а ее место заняла другая, с бюстом раза в два больше.

Я опять замотал головой. На этот раз я сделал неопределенный знак в направлении волос.

– Блонд? – осведомилась мадам.

– Ммм... – произнес я, изображая задумчивость, и указал на рыжую спинку дивана: – Ред.

Еще несколько раз я отвергал предложения, ссылаясь на идиотские требования, зачастую противоречащие друг другу. Наконец мадам не выдержала и развела руками. Я настаивал. Еще несколько банкнот перекочевало в ее необъятный карман, и наконец она достала небольшой альбом. На восьмой странице я увидел Люду. Она была вся в ремнях и цепях. Горло перехватывал черный ошейник.

– Зыс, – я ткнул в фото и сально улыбнулся.

Женщина была явно обескуражена. Люда была рыжей, но имела грудь, пусть красивой формы, но отнюдь не большого размера. В общем, она была прямой противоположностью того, что я заказывал последние полчаса.

– Зыс, – я с уверенностью захлопнул альбом.

Операция оказалась значительно легче, чем я себе представлял. Мы поднялись по лестнице и подошли к двери. Я уже был готов зайти внутрь, но мадам положила мне руку на плечо, показала два пальца и постучала ногтем по часам.

В этот момент дверь напротив распахнулась, и из нее вышел босс. В проеме двери я увидел привязанную к кровати Лену.

Лоренцо что-то заверещал и дернулся в сторону и ко мне. Мне не оставалось ничего другого, как толкнуть мадам в объятия гангстера, а самому ввалиться в комнату.

Не обращая внимания на перепуганную Людмилу, я совершил бросок ласточкой и, ударившись головой о кровать, запустил руку под днище.

Ничего.

Пусто!

В этот же момент над моей головой прогремел выстрел.

Когда тебя хотят убить, ты вдруг понимаешь, что можешь сделать то, что в обычной ситуации было бы тебе не под силу. Я попытался перевернуться, но рука прочно застряла под кроватью. Тогда я левой дотянулся до пистолета и, не глядя, пальнул назад. За спиной кто-то шарахнулся, а я напряг мышцы и перевернул кровать вместе с девушкой. Кто бы мог подумать, что я такое смогу.

Вот он. Блок был на месте. Просто он закатился чуть дальше, чем доставала моя рука. Я в буквальном смысле рухнул на кнопку и для верности пальнул еще раз через плечо.

Зачем портить шлюз, не понимаю.

В следующий же момент дверь откатилась, и Андрей с одним из сержантов меня буквально внесли в кабинет.

На экране компьютера босс бил Люду по лицу и что-то орал.

В моем кабинете было несколько людно. Тут присутствовали все сержанты, а в проеме двери можно было заметить вооруженных "по полной" бойцов.

– Ты, – Андрей ткнул в грудь сержанту. Бери отделение – и в шлюз. Вытащи девочек. Убивать только по необходимости. Давай.

– О-о-отставить! – рявкнул я. – Все три отделения – в шлюз. Лейтенант в шлюз. Задача: подавить сопротивление, перекрыть доступ в здание, не дать уйти никому из присутствующих. И сохраните целыми девочек, черт возьми. Когда все будет сделано, выйду я.

Снова увидев знакомое мне недоверие во взгляде Андрея, я заорал ему прямо в лицо:

– Выполнять, сука. Собственной шкурой отвечаешь. Пошел!!!

После моей тирады Андрей подскочил, как ужаленный, и заорал в коридор:

– Все в шлюз. Сержантам собрать людей. Патронов не жалеть, но на поражение не стрелять, только подавление. Первое отделение: периметр, второе и третье: прочесываете здание. Ты и ты: лично отвечаете за девочек. ПОШЛИ!!!

Последнее предназначалось мне. Я вдавил клавишу отправки, а сам быстро рванул в спальню переодеться. У меня в шкафу давно висел "парадный мундир", вот только до сих пор не было случая в нем покрасоваться.

Я быстро натянул его на себя, застегнул запасной ремень и сунул коробочку в ячейку на поясе. Потом, недолго думая, зарядил проверенный в былые времена "узи" и вернулся к монитору.

Происходящее на экране мне определенно нравилось. Я просмотрел все здание и убедился, что мои войска прочно удерживают власть в своих руках.

Теперь можно было не спешить. Я распахнул дверь и, снова нажав "пуск", прошел в шлюз.

Двери во все комнаты были распахнуты, а помещения пусты. Люда с Леной торопливо приводили себя в порядок, два бойца держали входную дверь на прицеле. Я спустился в гостиную. Тут было людно. По всему полу валялись люди, прикрывая руками затылки. Над ними возвышались "глаза", поводя из стороны в сторону стволами автоматов. По следам на потолке можно было безошибочно определить, что каждый из бойцов разрядил туда не менее рожка.

Андрей лихо козырнул мне и отрапортовал:

– Ситуация под контролем. Весь контингент собран в этой комнате, периметр под контролем. Никто не ушел.

– Прекрасно, – констатировал я. – Женщин наверх. Выполняйте.

Приятно видеть хорошую работу. Не прошло и нескольких минут, как мы остались в чисто мужском обществе.

– Олег, – Андрей обращался ко мне шепотом. – Я не хотел, чтобы ты участвовал в акции, потому что все знают, что с тобой тут делали. Кроме того, этот козел, – он пнул лежащего ничком босса, – добрался до Лены. Причем хорошо добрался. По мнению "глаз", теперь ты должен мстить. Если ты этого не сделаешь, то тебя перестанут уважать. Дисциплина, конечно, будет, но уже не та.

– Ты меня не уговаривай. Как бы тебе меня сдерживать не пришлось, спокойно ответил я. Уроки Вадика и собственные размышления привели меня к решению, что в такой момент необходимо выпустить наружу злость и дать урок и себе, и всем окружающим. Ради себя. Ради них же.

– Мой пояс с коммуникатором нашли? – спросил я у ближайшего сержанта. Тот отрицательно помотал головой.

Тогда я снял с предохранителя автомат и, подойдя к знакомому мне по подвалу мордовороту, пинком перевернул его на спину.

– Где пояс? – равнодушно спросил я и направил дуло ему в лоб.

– Я не знаю, – быстро ответил он. – Это Лоренцо, наверно, спрятал.

– Понятно, – произнес я и спустил курок.

Никогда не стреляйте с расстояния нескольких сантиметров в голову. Если даже вы не дорожите обстановкой, то пожалейте хотя бы свою одежду.

То ли я уже привык к виду крови, то ли вспомнил "ресет" в подвале, но к следующему я подошел так же спокойно.

– А ты знаешь? – спросил я, повторяя процедуру с переворачиванием, но ствол упер уже в область сердца.

– Он в комнате Лоренцо, – прохрипел гангстер. – Я могу показать.

– Да я, наверное, и сам найду. Спасибо, – поблагодарил я и выстрелил.

Мои бойцы, заляпанные кровью, глядели на меня преданными глазами. Андрей даже немного приоткрыл от удивления рот. Ничего, нормально. Продолжаем.