Текст книги "Полигон - простые желания"

Автор книги: Александр Крафт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Все шло по плану. Вадик уже находился в шлюзе с увесистой рацией на плече. Я быстро ввел координаты и пульнул его в небольшой городок в сорока километрах севернее "аэродрома".

Зам был одет в костюм для сафари и должен был изображать туриста. Я забросил его в небольшую будку, заменяющую туалет. Выйдя оттуда, он бодро направился к дому. На веранде сидел мужчина лет тридцати и курил. Завидев Вадика, он обратился к нему по-английски:

– Мистер хочет, чтобы я переводил?

– Да. Мы сейчас зайдем в твой дом, потом ты будешь говорить по рации, а я тебе буду говорить, что ты должен сказать. Ответы ты тоже будешь переводить.

– Это обойдется мистеру в двадцать американских долларов. Мистер вчера говорил, что он хочет платить долларами.

Они зашли в комнату, Вадик включил рацию и протянул микрофон мужчине.

– У нас к вам предложение. Переводи, – приказал мой зам, показывая на микрофон. Мужчина затараторил на своем языке, а я уже ввел следующие координаты, и на столе позади "Луи де Фюнеса" появилась вторая рация.

Старичок был так занят избиением пилота, что не обращал на прибор никакого внимания, пока из динамика не раздалось повторное: "У нас к вам предложение". Услышав чужую речь, мафиози подпрыгнул на месте и рванулся к столу. Еще несколько минут он рассматривал рацию, но потом все же взял микрофон и что-то ответил.

– Он спрашивает, кто это, – произнес переводчик.

– Скажи: это те, у кого сейчас находятся две коробки. Он поймет, сказал Вадик. В ответ динамик разразился порцией новой тарабарщины.

– Он говорит, что вы – покойник. Он не будет с вами разговаривать, так как вы убили его людей и теперь должны умереть, – произнес переводчик и побледнел.

– Меня это не волнует. Я положу то, что взял, в любой город любой страны. А ты мне дашь за это треть стоимости груза. Я могу продать груз сам и забрать себе все, но я предпочитаю работать с тобой, а не грабить тебя. Твой товар – моя доставка. Завтра в это же время я свяжусь с тобой.

Вадик выключил передатчик, положил на стол обещанную двадцатку и, ни слова не говоря, за-брал рацию и вышел из дома.

– Мистер завтра еще придет? – раздалось из дверей, но он не ответил.

Маленький городок в штате Алабама не отличался ничем выдающимся. Мы с Вадиком чуть с ума не сошли, пока его обнаружили. На указанной улице действительно стоял контейнер для мусора, и все было бы хорошо, но только в этот контейнер уже два раза заглядывал какой-то негр. До срока доставки груза оставалось десять минут.

Ровно без пяти возле контейнера остановились две машины и из них появились мрачные лич-ности, моментально рассеявшиеся по тротуару. После этого с переднего сидения пятисотого "Мерседеса", подъехавшего вторым, вылез мужчина в дорогом костюме. На его безымянном пальце блес-тело кольцо с крупным камнем. Все одетое на мужчине носило след дороговизны и респектабельности. Владелец кольца и сам стоил много, и не скрывал это.

– Дик, – обратился он по-английски к одному из своего окружения, – я тебе уже говорил, что мне все это не нравится?

– Говорили. Но Хамир просил просто проверить ситуацию. Он говорил, что не надеется на пунктуальность поставщиков, и, если груз не будет доставлен, то он отправит партию обычным путем.

– Да знаю, знаю, – отмахнулся мужчина. – Просто Хамир хитрый, и надумал кинуть нашу линию доставки. Посмотрим, как у него это получится.

Минутная стрелка прыгнула на двенадцать, и я отправил груз. Из контейнера послышался легкий шум. Это наши ящики свалились с двадцатисантиметровой высоты на груду мусора.

– Чего стоишь, – рявкнул мужчина в костюме на помощника, – проверь контейнер.

С удивленными лицами мордовороты извлекли на свет, падающий от тусклого фонаря, ящики и открыли. Мужчина, не долго думая, вскрыл один пакет и засунул в него палец.

– Дерьмо! Это действительно героин, – проговорил он. – Ничего не пойму, их же только что не было?

Постояв с минуту, он вдруг опомнился и, садясь в машину, приказал:

– Ящики в багажник. Двоим остаться и выяснить, как они могли там появиться. Хоть весь асфальт перекопайте, но найдите, откуда они тут взялись.

– Если Хамир теперь сам будет доставлять товар, мы потеряем большие деньги, – добавил он тихо, захлопнул дверцу, и машина отъехала, увозя с собой нашу первую попытку рэкета.

* * *

В условленный час Вадик при помощи нашего переводчика связался с Хамиром и в лаконичной форме известил его о доставке груза и назвал номер счета, куда предполагалось пересылать деньги от наших операций.

Счет был открыт в Цюрихском банке два дня назад. Основным требованием с нашей стороны была конфиденциальность и возможность управления счетом через Интернет. Теперь владельцем счета мог стать любой человек, знающий пароли.

После нашей операции прошло четыре дня, и Вадик связался с банком из донецкого Интернет-кафе. Счет был пуст.

Не имея желания снова рисковать людьми, на этот раз мы подготавливали операцию семнадцать дней. В ней было учтено все: и способы воздействия, и отходные пути, и даже набросаны примерные диалоги при различных реакциях. Мы не хотели использовать прежнего переводчика, так как он жил поблизости. Вадик подыскал для этого щупленького паренька, который обитал чуть ли не на другом конце страны. Кроме того, я изо всех сил старался, чтобы при акции не нужно было никого убивать. Это было сложно. Цель нашего налета была прос-та: продемонстрировать силу. Показать, что никакие охранные меры не помогут против нас, и единственная возможность у Хамира – пользоваться нашими услугами и честно платить.

И вот настал день акции. Паренек с завязанными глазами, что было с ним заранее оговорено, находился в шлюзе вместе с Вадиком и всеми "глазами". На экране компьютера я видел развалившегося в плетеном кресле Хамира, попивающего что-то из обычного стакана. Его боевиков не наблюдалось, хотя я был уверен, что они находятся неподалеку. Я спроецировал точку появления за спиной мафиози. Ну что ж, поехали.

Через две секунды стакан выпал из руки Хамира, и он уставился на двенадцать автоматов с длинными глушителями.

– Ты не ждал меня, Хамир? – обратился к нему через переводчика Вадик и, пододвинув стул, сел напротив.

– Кто ты такой и что хочешь? – властно проговорил мафиози.

В его голосе звучало больше уверенности, чем было написано у него на лице. Бегающие глаза выдавали страх, и бандит судорожно искал выход из создавшегося положения.

– Товар доставлен, а денег я не получил, – Вадик откинулся на спинку стула и скучающе уставился на большой нос Хамира. – Только не говори, что тебе еще не сообщили о доставке или что для сбора моих денег нужно время.

Мафиози открыл было рот, но тут же закрыл его снова. Видимо, это он и хотел ответить, но вместо этого стал постепенно наливаться краской. Я уже было подумал, что сейчас мы получим свежий труп вместо денег, но вдруг воздух покинул его легкие и он выдавил:

– Я не знаю, как ты сюда проник, но это ничего не меняет. В нашем бизнесе есть доверенные люди, которые годами занимаются доставкой. Если я буду отдавать товар для доставки тебе, меня попросту убьют.

– Не держи меня за идиота! – заорал Вадик и вдруг успокоился. – А впрочем, это твое дело. Я имею в виду все эти домики, где изготавливается и фасуется героин, все мили леса, которые патрулируют твои люди. Как это тебя убьют? Кто? Ну разве что я...

Вадик улыбнулся, и Хамир, выслушав перевод, как ни странно – тоже.

– Давай договоримся так: или я получаю свои деньги, или все здесь взлетает на воздух и я ищу другого производителя порошка.

– Я маленький и старый, а ты большой, молодой и белый, а белые всегда притесняли мой народ. Кроме того, тут слишком много автоматов для меня одного, и только это заставляет меня поверить в твои слова. Неподалеку от нас находится много ружей, и моему гостю не помогут все его пули, если я закричу, – проговорил Хамир и, не вставая, взял с небольшого столика новый стакан и налил себе виски.

Я витиевато выругался. Вадик с самого начала мне доказывал, что без жертв не обойтись, но я настоял на "бескровном варианте". Только на крайний случай была предусмотрена возможность "пустить кровь". И вот теперь Хамир заставлял Вадика использовать наш запасной вариант. Я еще раз выругался, как будто это могло помочь, и продолжил наблюдение.

Хозяин не предложил гостю выпить, более того, он демонстративно налил только себе. Это было оскорблением, и Вадик перестал улыбаться и отрубил:

– Ты все еще не понимаешь, с кем разговариваешь. Перед уходом я взорву твой самый большой сарай, который ты называешь цехом. Потом можешь кричать. Мы откроем огонь отсюда по твоим людям, а когда они нас окружат, мы уйдем, и ни один твой человек не увидит, как мы уходим. Пусть это убедит тебя, что нас ничто не остановит. Потом прикажи своим людям обыскать все остальные строения, и если хоть под одним ты не найдешь взрывчатки, я откажусь от своей доли. На перевод денег тебе дается неделя. Если их опять не будет, я вернусь и своими руками тебя убью. Снять глушители.

Последнее относилось уже к "глазам". Вадик вынул из кармана небольшую коробочку, выдвинул антенку и установил указатель на первый заряд.

– Я не прощаюсь, – обратился он к обалдевшему от такого натиска Хамиру.

Находящееся в ста метрах на юго-востоке вмес-тительное бунгало – много досок и немного героина – внезапно превратилось в облако разлетающихся обломков. Ухнуло так, что я подумал: домик, где проводился разговор, тоже не выдержит.

Потом началось веселье. "Глаза" попадали на пол, а один, перед тем как упасть самому, сшиб и мафиози. Вадик аккуратно пригнул голову нашего переводчика. Вокруг уже раздавались крики, и кто-то бежал к Хамиру за ин-струкциями. Рявкнуло несколько автоматов одновременно. Бегущий сразу залег и стал что-то кричать другим боевикам. Потом по нашим ребятам открыли беглый огонь. Целились в основном в крышу, чтобы не застрелить своего "папика". "Глаза", лежа на полу, поднимали автоматы и, не целясь, выпускали короткие очереди. Спустя несколько минут Вадик сдернул со стола скатерть и накрыл ею Хамира. Это была заранее оговоренная команда к эвакуации. У меня уже было все готово, и как только все переползли в зону захвата, я их забрал.

Бойцы вывалили из шлюза шумной гурьбой и, не обращая на меня внимания, прошли в коридор, по дороге разряжая оружие. Вадик сказал перепуганному переводчику, что через минуту он может снять повязку, и, вложив ему в руку сотенную купюру, закрыл дверь шлюза. Последнее нажатие, паренек отправился домой, а зам бухнулся в свое кресло и потребовал кофе.

– Красиво сработали, – похвалил я, наполняя его чашку.

– Не без того, – с гордостью ответил Вадик. – Теперь у него не осталось выбора. Так что, считай, деньги уже у нас. Надеюсь, комп все записал?

– До последней минуты. И сколько мы заработали? – я тоже не упустил случая подкрепиться, но кроме кофе решил соорудить себе бутер-брод. У меня в столе по старой привычке всегда валялось что-нибудь съестное.

– Почти восемьсот тысяч, – доложил Вадик и забрал с моего хлеба ветчину. – А что там у нашего друга?

По экрану метались какие-то люди, а выскочивший "друг" с южным темпераментом отдавал приказы. Я не мог узнать, что кричит Хамир, но постепенно ему удалось навести порядок. Большинство людей были отправлены обратно в лес, видимо, на патрулирование. Остальные стали обыскивать хижины.

– Наш друг в печали. Полными скорби, но энергичными речами он пытается вернуть бодрость своим братьям по оружию, – прокомментировал я события для Вадика, который не видел экрана, и спросил: – А чего это он так на тебя обиделся, что даже не захотел виски поделиться?

– А ты еще не понял? У них там вроде феодальных владений. Мы вторглись на его территорию без спроса, а это само по себе оскорбление. Потом мы вошли в его дом, а в дом враги не заходят. Они либо сжигают его, либо сам хозяин должен выйти, чтобы защищать свое имущество.

– Так мы же ему не враги, мы же вместе делом занимаемся, – встрял я, доставая новый ломтик нежно-розового мяса и, отодвинув подальше хлеб, уложил его на опустошенное Вадиком место. Он сделал вид, что не заметил моих манипуляций, с удовольствием выпил половину чашки кофе, закурил и стал меня просвещать.

– Общее дело – еще не значит быть друзьями. Это только у нас, стоит совместно продать один "сникерс", как уже запанибрата, идут за бутылкой, и друзья по гроб. Там другой менталитет. По идее, мы должны были бы послать своего человека, чтобы он передал наше послание любому боевику на границе его владений. В письме нужно было бы пожелать ему здоровья и долголетия, а бизнесу процветания. Потом мы должны были бы выразить уверенность в добрых отношениях и только тогда поинтересоваться, нет ли у него информации о наших деньгах. Хамир бы не ответил, и только тогда мы должны были бы идти на него войной: продраться через лес, постреляв охрану, а дойдя до домиков, нужно было бы кричать, чтобы он выходил. Только после этого мы могли бы спалить постройки и вернуться домой с победой. Вот только Хамира уже давно бы там не было.

– И откуда ты все знаешь? – с наигранной завистью спросил я. – Что, в прошлом ты еще и этим занимался?

Я меланхолично посмотрел сначала на Вадика, а потом на недоеденный бутерброд и полез в стол.

– Я, в отличие от тебя, иногда книжки разные читаю, а не только документацию по "железу". Ты меня слушаешь, или это слишком заумно для твоих мозгов? – cпросил зам и, встав с кресла, навис над столом.

– Жужжи-жужжи. Тембр твоего голоса улучшает мое пищеварение, – я наконец нашел то, что искал. Это было большое яблоко, "антоновка". Как раз во вкусе Вадика. Разумеется, я не успел его достать, как зам уже выдернул у меня фрукт и плюхнулся на свое место.

– Это все-таки свинство. Заведи свой корм и жуй на здоровье. Я что, по-твоему, для тебя его прятал? – завелся я.

– Угм, – пробурчал зам и с довольным видом откусил.

На самом деле яблоко было спрятано именно для Вадика. В течение последней недели я втихаря фаршировал его перцем. Операция была достаточно тонкой, нужно было не повредить кожицу. В награду всем моим стараниям я теперь лицезрел, как зам плюется, ругается, хлебает "пепси" и кофе одновременно.

– Что, сорт не понравился? – сочувственно поинтересовался я.

МЯТЕЖ

– Олег, это Вадик. Спустись на третью палубу в седьмую комнату. Я думаю, ты будешь в восторге...

Я сидел в кабинете, забросив ноги на стол и глупо улыбаясь. На экране передо мной в который уже раз прокручивалась запись последней операции. На этот раз мы сработали настолько слаженно и чисто, что смогли бы войти в учебники. Такая операция была для меня лучшим подарком, и я находился в состоянии легкой эйфории, подогретом стаканом красного.

– Что там, Вадик? – переспросил я голосом сварливой жены. Мне чертовски не хотелось отрываться от экрана.

– Ты это должен видеть сам. Спускайся, не пожалеешь, – в голосе моего зама чувствовалась улыбка, и это меня заинтриговало.

– Ну ладно. Иду, – бросил я в интерком и направился к лифту.

Лифтовая дверь находилась в каждом помещении, и я до сих пор не мог понять схему его движения. Он одинаково быстро перемещался между этажами или комнатами на одном этаже. Само перемещение занимало около секунды, вне зависимости от расстояния, причем никакого движения не ощущалось. В лифте было две двери: одна в помещение, а другая в коридор. Можно было пройти насквозь, а можно было переместиться в другое место. Лифт управлялся голосом. Я сам натаскивал его на придуманные мной же названия этажей и комнат.

Итак – третья палуба, седьмая комната. Уже называя цель поездки, я вдруг сообразил, что не надел ремень с кобурой и небольшим чехлом, где всегда находился прямоугольник, напоминающий по форме пачку сигарет транслятор. Ничего страшного в этом не было, но я решил не показывать дурной пример подчиненным, появляясь "не по форме", и сразу же произнес приказ:

– Кабинет.

Это и спасло мне жизнь. Двери приоткрылись буквально на сантиметр и сразу же закрылись. Лифт перенес меня обратно. Но и этого сантиметра хватило, чтобы увидеть три направленных на меня ствола, окруженных веером огня. На долю секунды я услышал щелчки пуль по двери, и вот передо мной снова кабинет. Еще не понимая, что происходит, я бросился к ремню с транслятором. Единственное, что мне оставалось – заблокировать все двери, а уже потом разбираться в происходящем.

Ремень лежал тут же на краю стола, но кубик не зажегся от моего прикосновения. Я стоял и тупо смотрел на мертвый брусок с неведомой мне начинкой. Наверное, я так же смотрел бы на скачущего всадника с пылающим мечом. Ни в "Судный День", ни в неработающий транслятор я не верил. Но факт оставался фактом. На меня совершено покушение, и единственная защита не работала. Я понимал, что причина где-то рядом, но мне катастрофически не хватало времени. Вадик наверняка ринулся за мной.

Я выдернул свой "узи" из кобуры и присел за столом. Вовремя. Дверь лифта уже открывалась, а струя свинца из моей железяки рвала рубашку преследователя. Он попался на тот же прием, что был приготовлен мне. Тело упало в дверях лифта и не давало им закрыться. Прекрасно. По коридору сюда добираться не менее трех минут.

Засветился экран компьютера. Введя код, я запросил доступ и права на себя. Так и есть. Транслятор был принудительно отключен. Еще несколько нажатий – и блок в моей руке ожил. Я лихорадочно застучал по нему, вводя команду блокировки. Потом дал закрыться дверям лифта, затащив в комнату тело. Все. Безопасность.

Я отрезался от всех помещений. Пятнадцать человек персонала были разбросаны по всей резиденции и тоже заперты. Коридор стал таким же помещением, и ни выйти из него, ни зайти было нельзя.

Что это меняет? Я же не могу вечно сидеть взаперти? А если разблокировать двери по одной – я рано или поздно окажусь в пределах досягаемости мятежников. Тут было над чем поразмышлять. Я должен был понять, кто из персонала взбунтовался, иначе придется уничтожить всех. Ах как мне нужна была бы сейчас помощь Вадика. Но, увы. Его тело лежало возле лифта, уже безразличное ко всему. Я сам убил его, причем весьма профессионально. Из-за стола. Вслепую.

Повинуясь скорее привычке, вбитой еще в армии, нежели здравым рассуждениям, направив "узи" в голову трупа, я ногой перевернул тело.

Это был не Вадик. В голове пробежала фраза из анекдота: "А "Запорожец" где?", и я ринулся к монитору. Пробежавшись по клавиатуре, я стал просматривать резиденцию палуба за палубой. Вадик находился... в седьмой комнате третьей палубы. Он сидел, привалясь к стене, а рядом с ним стоял мексиканец Хосе. Тот каким-то чудом знал русский и еще более непонятными путями попал на заметку Вадика. Хосе активно жестикулировал. Я включил звук.

– И ты можешь сказать: его убить теперь – нет? – мексиканец в волнении путал слова чужого языка.

– Его убить уже нельзя, – устало проговорил Вадик. – Я не знаю, как он почувствовал засаду, но теперь он неуязвим. Ты же видишь, он уже включил свою коробку и заблокировал двери.

– Заблокировал? Навалил кучу мебель? Проломаем!

– Да не забаррикадировал, а заблокировал, – Вадим показал рукой на дверь лифта. – Блок. Выключено. Не понимаешь? Ну, клоуз, павер-оф.

– И что мы делать? – Хосе явно увял.

– А что мы можем?

– А что он?

– А что – он, что – он! – взорвался Вадик. – Сейчас вылакает стакан своего "Бургундского", потом просканирует помещения, найдет нас и активирует браслеты. Пуф-ф-ф. Две горки несвязанных клеток. И облако пара.

Я отдернул руку, которая неосознанно потянулась к бутылке.

– Так надо снимать браслет, – Хосе подскочил, как ужаленный, схватил со стола клещи и стал пытаться перекусить тонкую полоску металла на руке.

– Бесполезно. Я уже пробовал. Этот металл не ломается. Перепилить его, конечно, можно, хотя и трудно. Но в этом случае, перед тем как сломаться, он сломает тебя. Проще говоря, произойдет выброс энергии. Фактически то же самое, что и просто активировать его с транслятора.

Хосе выронил клещи и зло посмотрел на своего командира.

– Ты говорил: транслятор выключен.

– Ты же видишь: дверь не открывается, а значит, он смог его снова включить.

– И еще он может нас слышать.

– Ну и что? Нам все равно хана.

– Мы помирать, а жить достается, кто не смог сломать транслятор?

Вадик резко, как пружина, подскочил и почти без замаха ударил Хосе в челюсть.

– Заткнись, ублюдок. Я же сказал, нас все равно прибьют.

– Вад – ты койот. Зачем меня бил, если я даже не знаю, кто этот коробка ломал? – заорал мексиканец, поднимаясь с пола и продолжая размахивать руками.

– Ты не знаешь. Зато теперь он, – палец Вадика показал на дверь, знает, что кроме нас был еще кто-то. Ты помирать как предпочитаешь, медленно или быстро?

– Б-быстро, – заикаясь, произнес Хосе.

– Так вот, после твоих криков это тебе уже не светит.

– Или мне, – добавил он едва слышно и сел на место.

Я выключил звук. Злость растеклась по телу. Вот сволочь. Хладнокровно подготовил мятеж, а теперь спокойно сидит и ждет смерти. Я тебе сейчас устрою спокойствие.

Пальцы быстро набрали нужную комбинацию на трансляторе, и последняя кнопка была вдавлена без задержки. Просто еще одна кнопка – ничего особого. На экране рядом с внезапно побелевшим Вадиком растекалось месиво из человеческих тканей вперемешку с молекулами одежды. Я отдернул палец. Черт. Я же не хотел его убивать. А что я хотел?

Нервы были на пределе, но это же не оправдание. За последние полчаса я своими руками уже убил двоих. Первого я застрелил в порядке самообороны, а вот Хосе... Я был явно в состоянии аффекта, но перепугать я должен был Вадика, а о Хосе я даже не думал. Мне вспомнились рабочие во взорванном бунгало. Они тоже погибли, когда мы пугали Хамира. Неужели для того, чтобы испугать одного, нужно убить другого? Я подсознательно понимал, что это результативный и простой, но далеко не единственный способ. Но сейчас, как и с Хамиром, у меня не было времени. Сволочной Вадик приучил-таки меня решать проблемы кратчайшим путем и не беспокоится при этом о чужих жизнях. Это меня насторожило. Изменить уже ничего нельзя, и я уставился в экран.

Превращение человека в фарш во время разговора я видел второй раз, Вадик – первый. Проняло. Он обхватил голову руками и, закрыв глаза, что-то зашептал себе под нос.

Вот он – выход. Я подхватил со стола микрофон оповещения и, пытаясь унять дрожь в голосе, заговорил.

– ВНИМАНИЕ ВСЕМ. ГОВОРИТ ОЛЕГ. У НАС ВОЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ. ВСЕМ НЕМЕДЛЕННО СОБРАТЬСЯ В ОБЩЕМ ЗАЛЕ НА ВТОРОЙ ПАЛУБЕ. С ОРУЖИЕМ.

Выключив микрофон, я разблокировал все двери, кроме своей и той, за которой находился Вадик, а потом переключил просмотр на общий зал. Большое помещение имело форму полукруга. Вся мебель состояла из десятка столов и кучи небольших кожаных кресел, расставленных в беспорядке. На стене висела обычная грифельная доска.

Первыми в зале появились повар Макс и Лена. Оружие у обоих находилось в кобуре, и я поморщился. Следом за ними влетели трое охранников, имен которых я еще не запомнил. У этих "узи" были в руках. Все-таки Вадик подобрал хорошую охрану. Еще через пятнадцать секунд в комнате собрались все. Они встревоженно оглядывались по сторонам и пытались выяснить, что происходит. Разумеется, никто ничего не понимал. Чтобы прекратить начинающуюся панику, я снова взял микрофон и начал отдавать приказы:

– Прошу внимания. Положение, как я уже сказал, военное. Поэтому будем сначала делать, а потом понимать. Разделитесь на три группы и разойдитесь в разные углы комнаты. Каждая группа должна стать в круг и вынуть оружие. Любой, пытающийся выйти из комнаты, должен быть немедленно расстрелян. Это приказ.

Моя команда была выполнена, хотя и слишком медленно. Не поняли. Ладненько. Придется объяснить.

– Довожу до вашего сведения. Среди вас находится предатель, который в любой момент может начать стрелять. Я хочу, чтобы вы, выполняя мои дальнейшие указания, помнили об этом и не спускали друг с друга глаз. У нас мятеж. Двое мятежников уже казнены мной посредством браслетов, которые вы все носите. Кстати, по этой же причине не советую пытаться игнорировать или саботировать мои приказы. Двое уже попытались. Мой заместитель Вадим зачинщик мятежа – будет скоро пойман. С территории резиденции ему без меня не выбраться. Вам тоже. Хочу, чтобы вы это запомнили: БЕЗ МЕНЯ НИКТО ОТСЮДА НЕ СМОЖЕТ ВЫЙТИ! Но среди вас есть еще один. Я предлагаю ему добровольно сдаться, не дожидаясь, пока я найду его сам. В этом случае ему гарантируется жизнь.

Стволы в руках поднялись, но никто не признался. Напряженные лица, на которых отражалась скорее растерянность, чем повышенное внимание. Если так пойдет дальше, то, может быть, мятеж еще достигнет своей цели.

– Еще раз повторяю приказ, – я добавил металла в голосе. – Если кто-то сейчас сознается, не стрелять. Он будет арестован. Я обещал ему жизнь и сдержу слово. Итак? Нет желающих?

Напряжение висело в воздухе, заставляя кровь учащенно стучать в висках, но никто не сдвинулся с места.

– Ну что ж, – произнес я, – с этим мы разберемся позже. Теперь так. Группа, в которую входит Лена, и группа с Максимом поднимаются палубой выше и занимают положения у моего кабинета и у арсенала соответственно. Последняя группа спускается на третью палубу и ждет у седьмой комнаты. Всем все понятно?

Последовали кивки и возгласы "да".

– Тогда первыми выходит группа Лены. Еще раз напоминаю про внимание. Среди вас – предатель. Пошли.

Решение оказалось правильным. Никто не попробовал выстрелить или снова устроить покушение на меня. Все понимали: натянутые до предела нервы заставят других выстрелить при малейшем резком движении. Оставив группу в кабинете с приказом ни к чему не прикасаться под страхом смерти и расстрелять любого, кроме меня, кто войдет в кабинет, я отправился в арсенал и там произвел аналогичную расстановку. Теперь оставалось самое сложное.

Проводимая мной комбинация напоминала "ловлю мизера" в преферансе. Я должен был продумать и перекрыть все возможные отходы, прежде чем нанести решающий удар. Как и в картах, у меня был единственный ход, от которого все зависело. В случае чрезвычайного везения мог быть еще второй, но не более. Вадик слышал все мои распоряжения и знал, как я собираюсь его ловить. Еще он знал, что мне он нужен живой, а сам собирался стрелять на поражение. Карты лежали на столе, отходы перекрыты, и теперь нужно было наносить решающий удар.

– Я разблокирую дверь, и вы вбегаете внутрь. Кричать можно, стрелять нет. Он мне нужен живой, – проговорил я шепотом, раздавая бронежилеты, изъятые только что из арсенала. Риск будет компенсирован премиальными. Все. Вперед.

Я разблокировал дверь, и накачанные парни рванулись внутрь. Вадик и тут обошел меня. Вместо того, чтобы сидеть в углу и спокойно готовиться сдаться или стрелять в группу захвата, он стоял под дверью и ждал, когда я сниму блокировку. Потом он прыгнул в лифт и перенесся в неизвестном направлении, а замешкавшаяся на секунду охрана влетела в пустую комнату.

И тут меня прошиб пот: стоило ему перенестись в соседнюю комнату, и он смог бы, пока "глаза" вламывались в пустое помещение, разрядить обойму мне в спину. Я торопливо оглянулся. Ни души. Странно, значит, не только я тут допускаю ошибки?

– Все в коридор. Ждать! – заорал я, прыгая в лифт.

В кабинете я тупо уставился на четыре ствола, направленных мне в живот. За короткий миг, пока меня не признали, я успел проклясть и себя, и свою доверчивость, и даже попытаться поднять свой "узи". Потом я, не обращая внимания на взвинченных людей и на побелевшие пальцы на курках, стал снова просматривать помещения. Вадик находился в самом низу коридора, в тупике возле шестого склада. Он сам загнал себя в угол. Хотя, если разобраться, он и так был в ловушке. Из резиденции без меня все равно никто выйти не мог.

* * *

И вот – все! У меня нет больше зама. Я сам только что превратил его в кучку протоплазмы, когда он сам себя загнал в самый низ коридора, и не могу сказать, что мне это далось легко.

Да, Вадик был мертв, а вопрос о причинах и еще одном участнике мятежа так и оставался нерешенным. Уже подходя к кабинету, я вспомнил об охране и, не желая рисковать, крикнул в открываемую дверь:

– Это я! Не стрелять!

Лица все так же были напряжены, а у Лены слегка размазалась тушь вокруг глаз.

– Можете успокоиться, – проговорил я. – Спрячьте оружие и топайте в общую комнату. Лена – останься.

Надо признаться, у меня давно уже дрожали колени от напряжения. Я опустился в кресло за столом и жестом пригласил Лену садиться.

– Я бы хотел задать тебе пару вопросов, – начал я, еще толком не понимая, зачем мне понадобился разговор с ней в такой момент. Скорее всего, я хотел обсудить свои проблемы в надежде натолкнуться на решение по ходу разговора. Я давно заметил: если не можешь найти в чем-то ошибки, попробуй объяснить решение несведущему человеку. В большинстве случаев это помогало.

Лена неловко рухнула в кресло напротив и судорожно кивнула головой. Видимо, решив, что этого недостаточно, она выдавила:

– Да, конечно...

Во рту у меня не было ни капли с момента звонка Вадика, и я снова потянулся за бутылкой с вином. Для этого мне пришлось привстать, а назад я плюхнулся со всего маху. Предусмотрительно передвинутый вперед "узи" отозвался легкой болью в паху, а сползший назад транслятор больно ударил по почкам.

Я все-таки не выругался. Просто зашипел и, достав коробку, положил ее перед собой на стол. Этот невинный жест почему-то заставил побледнеть Лену.

– Что ты хочешь, чтобы я рассказала? – испуг заставил ее и без того большие глаза увеличиться почти вдвое.

Я умудрился не обратить внимания даже на это. Лена мне нравилась, и я не скупился на знаки внимания. Каждый раз, когда она заходила ко мне, угощал кофе или вином, иногда дарил разные мелочи, делал комплименты. Так и сейчас, я протянул ей наполненный стакан и сказал:

– Это даже не вопрос. Мне хотелось бы понять, что заставило Вадика попытаться меня убить.

– Ты же понимаешь, я ничего не могла сделать. Ты ему мешал, и рано или поздно он все равно бы это сделал.

– Понимаю... хотя, постой... не понимаю. Почему он это сделал?

Губы Лены продолжали дрожать, а к вину она так и не притронулась.

– Ты слишком много знаешь, да и не живешь по его правилам.

Я поперхнулся вином и вскочил.

– Это ОН – МНОГО ЗНАЛ, а правила тут могут быть только МОИ!!! – заорал я, вскочив, как после увесистой затрещины. Как ни странно, мой взрыв не подействовал на собеседницу, и она продолжила.

– Как скажешь. Теперь ты тут командуешь.

Лена мужественно отводила глаза в сторону. Своим заявлением она ударила по моему самолюбию. Злость закипела во мне, и я уже открыл рот, чтобы продолжить объяснять "политику партии", но, так ничего и не сказав, заткнулся. Все-таки я был программистом, а эта профессия приучает все алгоритмизировать – раскладывать по шагам. Исходя из ее слов, получалось, что до сих пор Вадик был тут главным, а я его помощником. Явная чушь. Но откуда это могла знать девушка? Пока я копался, изучая возможности техники, именно Вадик набирал личный состав, инструктировал его и объяснял законы жизни в резиденции. Получалось, что я ничего не знал об этих законах. Я, конечно, мог все изменить, но для того, чтобы что-то менять, нужно сначала знать, что уже есть. И в этом Лена мне могла сильно помочь.